Гейтс никогда не имел кумиров, даже в подростковом возрасте, когда все его сверстники увешивали свои стены постерами спортсменов, поп-звезд, киноактеров или политиков – всех тех идолов, приверженность к которым иногда остается, а иногда с возрастом исчезает. Тем не менее у него был небольшой круг людей, которыми он восхищался, среди которых были великие деятели истории.

Он был большим фанатом Исаака Ньютона, ученого конца семнадцатого – начала восемнадцатого века, более всего известного формулировкой законов гравитации. Сам Гейтс, будучи физиком и математиком, конечно же, подражал лучшим. Еще одним человеком, которым он восхищался, был Леонардо да Винчи, итальянский полимат, достижения которого (от картины «Мона Лиза» и до создания прототипа летающей машины за много веков до первого полета, совершенного человеком) сделали его архетипом «человека Возрождения». Леонардо восхищал Гейтса и во взрослом возрасте, что недешево ему обошлось, о чем мы узнаем в главе «Наслаждайся успехом».

Как Билл Гейтс говорил в T e New York Times в 1995: «Леонардо был одним из самых потрясающих людей в истории. Ни один из когда-либо живших ученых не смог охватить столько областей, и он был поразительным художником и скульптором».

Властители дум

Говорят, что одним из исторических персонажей, которые захватывал воображение Билла Гейтса, был Наполеон Бонапарт, великий французский полководец, ставший диктатором. Оба они не могли похвастаться своей комплекцией, оба отправились завоевывать мир, используя ум и храбрость. Они оба научились находить слабости своих соперников и заработали себе репутацию жестких лидеров. Билла Гейтса можно назвать Наполеоном технологической эры.

Позже в жизни Гейтса появились и другие герои, хотя его критериям трудно было соответствовать. Например, Генри Форд не выдержал его оценки. Он мог бы служить примером для подражания в том, что касается достижения успеха, но не в том, как он действовал, когда преуспел. С другой стороны, Нельсон Мандела заслужил симпатию Гейтса своим великодушием и способностью оставаться рассудительным даже в очень сложных условиях. Хотя сложно проводить параллели между лидером борьбы с апартеидом и гуру программирования, которым был Гейтс в юности, превращение лидера Microsoft в филантропа несет на себе отпечаток того впечатления, которое произвел на него Мандела.

Пожалуй, сходство с Тайгером Вудсом, еще одним объектом восхищения Гейтса, более очевидно: Тайгер Вудс появился из ниоткуда и задал новые стандарты в мире гольфа точно так же, как незадолго до этого Гейтс совершил переворот в компьютерной индустрии. Оба достигли многого в юные годы и привлекли всеобщее внимание к тому, что делали.

Гейтс нашел своего героя в современном научном сообществе – лауреата Нобелевской премии Ричарда Фейнмана. Билл Гейтс очень горевал, когда Фейнман умер в 1988 году, вскоре после того, как тот решил встретиться с ним лично. Фейнман родился в 1918 году, был американским физиком-теоретиком, более всего известным своими работами в квантовой механике (включая квантовые вычисления) и физике частиц, а в 1965-м разделившим со своими коллегами Нобелевскую премию по физике за вклад в квантовую электродинамику. Он искал новые способы подачи своих открытий и создал систему изображений, ставшую известной как диаграммы Фейнмана. Без сомнения Гейтс отдавал должное его умению ценить как форму, так и содержание. Возможно влияние, оказанное им на главу Microsoft, лучше всего отражается в строках, которые Фейнман писал одному из своих студентов: «Достойные внимания задачи – те, которые ты можешь решить или помочь решить, те, где твой вклад будет заметным. … И если мы можем как-то приблизиться к решению задачи, она уже не может считаться несущественной или слишком тривиальной». Эти слова мог бы сказать и сам Билл Гейтс.

Друг и ролевая модель

Вероятно, человеком, на которого Билл Гейтс больше всего равнялся, был тот, кто, по его же признанию, мало разбирался в мире технологий, которым жил и дышал Гейтс. Тем не менее это Уоррен Баффетт, миллиардер, добившийся всего сам, и один из главных соперников основателя Microsoft за титул самого богатого человека в мире. Именно он оказал неоценимое влияние на увлечение Гейтса благотворительностью. Баффетт родился в Омахе, Небраска, в 1930 году. Глава Berkshire Hathaway – общепризнанно один из самых коварных инвесторов, когда-либо живших. Его состояние, которое было оценено в 73 миллиарда долларов в 2015 году, появилось практически в одночасье после того, как он поставил на «нужную лошадку». Баффетт, известный как «Оракул из Омахи», считает, что своим успехом обязан принципам профессионального инвестора Бенджамина Грехама, чьи работы он изучал в 1940-е. Чтобы дать представление о предпринимательском гении Баффетта, достаточно того, что его 10 000 долларов, вложенные в Berkshire Hathaway в 1965 году, в 2014-м обернулись более чем 50 миллионами долларов.

Гейтс впервые встретился с Баффеттом в 1991 году на вечере, организованным матерью Билла, Мэри. Они сразу нашли общий язык. В 2006 году в интервью газете T e Guardian Гейтс сказал, что Баффетт «наделен простым и свежим взглядом на вещи». У них было похожее чувство юмора и одни политические пристрастия – оба выступали за партию демократов. У них даже общие вкусы в еде: несмотря на все их богатство и регулярные походы на торжественные банкеты, на самом деле они все еще любят обычные скромные бургеры. Они оба отличаются такой бережливостью, что в ходе одной совместной поездки в Китай Гейтс и Баффет обедали в McDonald’s, причем за свой обед Баффетт расплатился своими скидочными купонами. Конечно, влияние Баффетта на его юного протеже распространялось и дальше.

Например, его заслугой было то, что Гейтс всерьез увлекся игрой в бридж (конечно, немного странно, что человек, с детства любивший карточные игры, не пришел к этому сам, ведь это идеальная игра для стратега). Намного важнее, впрочем, что Баффетт оказал влияние на подход Гейтса к торговле. В своей речи в Университете Сан-Хосе в 1998 Гейтс заметил: «Полагаю, Уоррен больше других лидеров бизнеса повлиял на то, как я думаю о своей компании, и то, как лучше управлять ею». Кстати, Баффетт никогда не вкладывал деньги в Microsoft – лишь потому, что следовал своему правилу: инвестировать только в те области, в которых он разбирается. Компьютерные технологии были вне области его знаний. Впрочем, он по достоинству оценил предпринимательские способности Гейтса, сказав в 1992 году: «Я не обладаю квалификацией, чтобы судить о его технических способностях, но считаю его талант бизнесмена поразительным».

Наверное, потомки сочтут влияние Баффетта и на участие Гейтса в благотворительности – в смысле финансовой стратегии, формулирования тактики и моральной поддержки – самым важным плодом их дружбы (см. главу «Новое значение филантропии»). В 2008 году Гейтс сказал в шоу Чарли Роуз:

«Уоррен Баффетт ближе всех к образцу для подражания благодаря честности, вдумчивости и радости, которые он привносит во все, что делает. Я продолжаю учиться у своего отца, я до сих пор учусь у Уоррена и очень часто, принимая решение, стараюсь представить себе, как они подошли бы к проблеме».

В 1986 году студент Гейтс был похож на миллионы других сверстников, погруженных в самосозерцание и пытающихся вступить во взрослую жизнь, как характеризует его Wall Street Journal. Гейтс сам описывал себя как «вечно сидящий в свое комнате философски депрессивный парень, который все никак не поймет, что делать со своей жизнью».

Без сомнения, это определение было верно в том смысле, что свой жизненный путь ему еще только предстояло проложить. Но в то время как многие студенты не имеют ни малейшего представления о том, что с ними будет после того, как беззаботные дни учебы подойдут к концу, Гейтс уже собирался внести свой вклад в компьютерную индустрию. В конце концов, он все свое свободное время проводил, шлифуя свои навыки в программировании. Когда Гейтс впервые всерьез подступился к компьютеру, ему было всего тринадцать, но уже тогда стало очевидно, что эти отношения построены на серьезной базе. Он нашел свою любовь и собирался ее взращивать и дальше.

«Первое свидание» состоялось в 1968 году в школе Лейксайд. Это было скорее «свидание вслепую». Дело в том, что у Лейксайд не было своего компьютера. В те дни компьютеры были слишком большими и слишком дорогими для школ. Чтобы иметь мейнфрейм – передовой компьютер того времени – нужно было обладать миллионным бюджетом и пространством в несколько тысяч квадратных метров с хорошей вентиляцией, где можно было бы хранить все необходимое оборудование при правильной температуре. Тем не менее у Лейксайд был телетайп, который был подсоединен к мейнфрейму в другом месте. Лейксайд платил за использование мейнфрейму по договору таймшера, как и многие другие организации.

Конечно, вычисления, которые могла производить эта система, были весьма примитивными, но и этого хватило, чтобы увлечь Гейтса. Вместе с несколькими другими учениками он основал «Клуб программистов Лейксайд» (Lakeside Programmers), и уже вскоре Гейтс написал свой первый кусок настоящего кода – игру в крестики-нолики. Гейтс никогда не позволял своему возрасту его останавливать, так что он был самым младшим членом клуба и тем не менее одним из самых активных. В какой-то момент его попросили выйти из клуба, поскольку он никак не хотел уступать телетайп остальным, но, в конце концов, его приняли обратно, когда поняли, что он способен на такие технические трюки, которые другим и не снились. Он согласился вернуться, но в своей типичной манере настоял на своих правилах. И, вернувшись, стал настоящим лидером группы.

Другой проблемой были финансы: час работы с машиной стоил 8 долларов. Это дороговато и для современного интернет-кафе, а для школьника того времени это было целое состояние. В первое время школьников спонсировала группа родителей, но вскоре этот поток доходов стал иссякать. Родители Билла изо всех сил старались оплатить обучение в школе, но у них не хватало на то, чтобы оплачивать и новое хобби сына. Так что Гейтс сделал то, что он делал и дальше всю свою жизнь – взял инициативу в свои руки. Ему нужны были деньги – и он нашел работу.

Как ни удивительно, но именно те навыки, которые он хотел развить, и нашли ему работу, чтобы платить за продолжение обучения. В то время в Сиэтле недавно открылась компания Computer Center Corporation (C–Cubed). Гейтс и его сокурсники заключили с ними новаторский договор: они искали ошибки в разрабатываемых компанией программах, а взамен получали доступ к мейнфрейму бесплатно. Само собой, работать во время занятий было невозможно, так что Гейтс и его приятели быстро вписались в режим работы по ночам и на выходных. Работа на C–Cubed привлекла к Гейтсу внимание одной компании, работающей над анализом потребления электричества в бассейне реки Колумбия. Они не знали, что на тот момент Гейтс был всего лишь девятиклассником, так что ему удалось получить отличную работу в Портленде. Там он познакомился со старшим разработчиком Джоном Нортоном, который произвел на него неизгладимое впечатление и впоследствии всячески подталкивал его к дальнейшему развитию. Впрочем, Гейтсу и не нужно было ничье подбадривание.

К пятнадцати годам навыки программирования Гейтса были гораздо выше игры в крестики-нолики. Он объединил силы с другим членом клуба, Полом Алленом, который был на пару лет его старше. Так начались профессиональные отношения, которые привели обоих в высшие эшелоны самых богатых людей мира. Но начинали они с малого. Их первым большим проектом была программа, которая собирала сырые данные о дорожном движении Сиэтла и создавала из них отчеты, которые бы использовали инженеры-транспортники. Они назвали свою программу Traf-O-Data и в итоге выручили за нее около 20 тысяч долларов. Что важнее, они получили бесценный опыт командной работы.

Разрабатывая Traf-O-Data, Гейтс и Аллен привлекли третьего партнера, Пола Гилберта, для работы над «железом» для программы. Это предприятие убедило их, что для них путь в будущее – это разработка программного обеспечения. Немногим позже Гейтс создал программу, которая автоматизировала создание расписаний для учителей Лейксайд. В благодарность ему разрешили проводить больше времени в работе с мейнфреймом, который использовала школа. Так, благодаря своим знаниям, Гейтс получал возможность развивать свои способности и использовал их по максимуму.

Вполне возможно, Гейтс задумывался о том, что ждет его после окончания Гарварда. Известно, например, что он взвешивал возможность пойти по стопам отца и сделать карьеру в юриспруденции либо стать ученым. Но, скорее всего, он не долго колебался и, избрав свой путь, вступил на дорогу, по которой будет следовать многие годы.

Рождение эры микрокомпьютеров

В конце шестидесятых вычисления проводились практически только на мейнфреймах, огромных машинах, которые использовали только государственные учреждения и крупные компании для массовой обработки данных. Для всех остальных частных лиц иметь свой компьютер оставалось недостижимой мечтой, кроме разве что немногих энтузиастов, собиравших микросхемы в пустых кладовках.

Но уже в начале семидесятых начали открываться новые возможности, во многом благодаря стремительному развитию микропроцессоров. Примерно в это время начала расцветать Силиконовая долина, как стали называть долину Санта Клара в Калифорнии, куда стягивалось все больше хай-тек компаний, многие из которых сотрудничали со Стендфордским университетом. Среди них были такие проекты, как научно-исследовательский центр Xerox PARC, оказавший существенное влияние на технологическое развитие индустрии в последующие десятилетия, не в малой степени через Билла Гейтса в Microsoft и Стива Джобса в Apple.

1975 стал прорывным годом в развитии персональных компьютеров. В этом году компания Micro Instrumentation and Telemetry Systems (MITS) выпустила Altair 8800. Он работал на процессоре Intel 8080, выпущенном в 1972 году, и представлял из себя микрокомпьютер, который энтузиаст мог собрать из деталей сам. Более того, он поступил в продажу по цене в 439 долларов – то есть был более или менее доступным (правда, цена его стремительно возрастала, если докупались комплектующие).

На самом деле Altair 8800 не особенно похож на те персональные компьютеры, которые знакомы нам сейчас. У него не было монитора и клавиатуры, а память была всего 64 килобайта. Так что на этом компьютере нельзя было посмотреть кино или поиграть в GTA. Тем не менее именно с него началась настоящая революция персональных компьютеров. Этот компьютер не только напрямую привел к основанию Microsoft, но и вдохновил другого технаря-энтузиаста, некоего Стива Возняка на создание собственного компьютера – Apple I.

Мир был готов измениться раз и навсегда.

Гейтс обладал потрясающей мотивацией и множеством талантов, однако он быстро осознал, что необходимо найти единомышленников, без сотрудничества с которыми его грандиозные мечты никогда не станут реальностью. Именно поэтому он всегда стремился окружить себя доверенными лицами и союзниками, чьи навыки дополняют его собственные. В столь быстро развивающейся индустрии даже самый выдающийся программист не может выступать как человек-оркестр, сам занимаясь всеми задачами: это привело бы к провалу. Цитата в начале этой главы лучшее свидетельство тому, что в успешной команде все участники должны быть готовы учиться друг у друга. Гейтс достаточно уверен в себе, чтобы не бояться работать с людьми, которые могут бросить ему вызов, и чьи таланты в каких-то областях превосходят его собственные. Как в 1997 году сказал журналу Time один из его наиболее влиятельных коллег Натан Мирволд: «Билла не пугают умные люди, его пугают глупые». Далее будут представлены небольшие досье на некоторых соратников Гейтса, начиная с Аллена – человека, который помог Microsoft превратиться в лидирующую глобальную компанию рынка программного обеспечения.

Справка: Пол Аллен

Гейтс и Аллен стали друзьями в школе Лейксайд и начали вместе работать над проектом Traf-O-Data по сбору и анализу данных о движении транспорта. Позже Аллен стал соучредителем компании Microsoft. Они были как Буч Кэссиди и Сандэнс Кид (герои американского вестерна), впрочем, в данном случае более уместным будет сказать, что для Гейтса Аллен был тем, кем Воз (Стивен Возняк) стал для Джобса. Родившийся 21 января 1953 года Аллен был старше Гейтса, но еще в школе держался скромнее и оставался в тени своего приятеля. Их дружба базировалась на общей вере в то, что у компьютеров есть сила, которая может изменить мир. Еще когда их альянс только сформировался, Аллен отметил, что Гейтс был «взрывным и… рад был любым странным развлечениям. У нас было полное взаимопонимание». Они сохранили хорошие отношения и после того, как Аллен, окончив школу, начал учиться в Университете Вашингтона. Тем не менее Аллен так и не получил диплом, поскольку решил устроиться в одну из технологических компаний Бостона. В 1975 году Аллен стал соучредителем Microsoft. Он оставался в компании на протяжении всего периода ее становления и роста вплоть до 1983 года, когда он на время покинул бизнес после того, как ему диагностировали болезнь Ходжкина. К этому моменту Microsoft уже была безусловным лидером мировой индустрии программного обеспечения.

Партнерство Гейтса и Аллена оказалось настолько продуктивным, поскольку было хорошо сбалансированным. Оба были отличными программистами, однако на первых порах Гейтс отвечал главным образом за развитие бизнеса, в то время как Аллен сосредоточился на технической стороне предприятия. Гейтс описывал это так: «Я более решителен и невероятно азартен… веду бизнес, в то время как Пол обеспечивает высокий уровень исследований и разработок». И хотя Аллен идеально дополнял Гейтса, это не значит, что история их отношений была безоблачной. Оба признают этот факт. Например, Аллен быстро пришел к выводу, что не стоит играть с Гейтсом в шахматы, поскольку тот совершенно не умел себя сдерживать и от досады расшвыривал фигуры с доски, если Аллен имел наглость одержать победу. В своих мемуарах, увидевших свет в 2012 году и озаглавленных «Человек идеи», Аллен описывает несколько драматичных эпизодов, не в самом лучшем свете представляющих Гейтса. При этом последний говорит, что у него остались совсем другие воспоминания об этих моментах. Примечательно, что, по словам Аллена, когда выяснилось, что он болен, Гейтс постарался сократить долю своего партнера в бизнесе, в итоге вынудив его покинуть компанию. Уже само название книги намекает на то, что вклад ее автора в успех Microsoft так и не был по достоинству оценен. Тем не менее они были блестящей командой. В 1997 году Гейтс скажет журналу Time: «Мы были настоящими партнерами. Каждый день мы могли разговаривать часами… мы очень близкие друзья, и, я уверен, всегда будем ими оставаться».

У нас было множество разногласий за последние четырнадцать лет. Тем не менее сомневаюсь, что есть другие партнеры, единодушные столь во многом.

Вскоре после того, как Microsoft вышла на биржу в 1986 году, Аллен стал миллиардером, и, по состоянию на декабрь 2014 года, он обладал активами на сумму в 17,1 миллиарда долларов. Тем не менее, как и Гейтс, он не сидел сложа руки. В 1986 году он основал Vulcan Inc., деятельность которой связана с различными проектами, в том числе благотворительными. Также он владеет командой Seat le Seahawks, одержавшей победу в финальной игре за звание чемпиона Национальной лиги (американский футбол), баскетбольной командой Portland Trail Blazers и футбольным клубом Seat le Sounders. Кроме того, Аллен основал институты изучения мозга и искусственного интеллекта, названные его именем, субсидировал создание первого частного суборбитального корабля SpaceShipOne и финансировал киностудию Стивена Спилберга DreamWorks. Большой любитель музыки (иногда выступающий как гитарист в группе The Underthinkers), он использовал свои связи, чтобы организовать выступления с такими исполнителями, как Пол Маккартни, Мик Джаггер и Боно. Купив несколько очень дорогих реликвий, таких как белый Stratocaster Джимми Хендрикса – ту самую гитару, на которой легендарный музыкант играл на фестивале в Вудстоке, – Аллен организовал Experience Music Project (в настоящее время музей EMP), собрав в здании, спроектированном выдающимся архитектором Фрэнком Гери, стоявшим у истоков деконструктивизма, множество уникальных артефактов. Он также собрал частную художественную коллекцию старых мастеров, которую эксперты считают одной из наиболее значительных на американском континенте. Аллен владеет по крайней мере тремя супер-яхтами, среди которых 126-метровый «Осьминог» стоимостью 200 миллионов долларов, считавшийся в 2003 году самым крупным кораблем в своем классе. На этом судне с экипажем в 50–60 человек есть кинотеатр, звукозаписывающая студия, баскетбольная площадка, бассейн и даже восьмиместная подводная лодка. Работа с Гейтсом может быть очень непростой, но у нее определенно есть свои плюсы.

Справка: Стив Балмер

Гейтс впервые столкнулся с Балмером в Гарварде, и вскоре они стали друзьями. Он присоединился к Microsoft в 1980 году и возглавлял несколько подразделений, прежде чем стать сначала президентом компании в 1998 году, а затем и преемником Гейтса в качестве генерального директора пару лет спустя. Он занимал этот пост до 2014 года, а его собственный капитал оценивался тогда примерно в 22 миллиарда долларов. Уроженец Детройта Балмер на несколько месяцев моложе Гейтса, и, когда они впервые встретились, он занимался прикладной математикой. Оба были заинтересованы в том, чтобы углубить свои знания в области бизнеса, так что Балмер также стал бакалавром в области экономики. Возможно, значительная часть курсов, которые они прослушали, не слишком им пригодилась в дальнейшем, однако и тот и другой придавали большее значение изучению основ ведения бизнеса. Кроме того, в колледже Балмер был менеджером футбольной команды, а также писал для университетской газеты Harvard Crimson и литературного журнала. В отличие от Гейтса и Аллена, Балмер окончил университет, причем получил диплом с отличием, но отказался от продолжения обучения в Высшей школе бизнеса при Стэнфордском университете.

Бизнес Microsoft к 1980 году развивался столь быстро, что Гейтс почувствовал необходимость привлечь менеджера, который оказывал бы ему помощь, и не смог найти лучшего кандидата, чем его друг по колледжу. Балмер стал двадцать четвертым сотрудником компании. Вскоре он уже пользовался в Microsoft репутацией «надсмотрщика» Гейтса. Если основатель Microsoft своими вспышками гнева пугал сотрудников, то Балмер ничуть ему в этом отношении не уступал. Хотя ему не хватало технической смекалки, присущей основателям компании, он яростно защищал ее интересы и стремился содействовать выводу бизнеса на новый уровень. Балмер станет главой нескольких подразделений, в том числе операционного департамента, отдела разработки операционных систем, а также отдела продаж и поддержки, активно работая с американскими и европейскими рынками. Когда Гейтс решил, что пришло время передать бразды правления созданной им компании кому-то другому, Балмер показался ему наиболее подходящим кандидатом. Балмер любит рисковать, как и многие незаурядные предприниматели, он полагает, что значительная часть успеха зависит от готовности руководства компании делать «смелые ставки». Тем не менее его стремление следовать этой тактике привело к отставке с поста генерального директора. После серии поглощений, которая не принесла ожидаемой прибыли, Балмер столкнулся с противодействием совета директоров в отношении многомиллиардной сделки по приобретению производителя мобильных телефонов Nokia. Хотя в итоге покупка и состоялась, в августе 2013 года было объявлено, что Балмер уйдет в отставку. Ходят слухи, что после того, как Балмер стал генеральным директором, их отношения с Гейтсом стали очень напряженными и, более того, что они перестали разговаривать друг с другом. Это весьма печально, поскольку до передачи полномочий Балмеру Гейтс говорил: «Стив – мой лучший друг».

Тем не менее Балмер показал, что жизнь не заканчивается в Microsoft, и через пару месяцев после отставки приобрел команду НБА Los Angeles Clippers. Он заплатил за нее баснословные два миллиарда долларов. Должно быть, с играми этого клуба против Portland Trail Blazers связана особая интрига.

Справка: Чарльз Симони, Натан Мирволд, Кацухико Ниси

Хотя Балмер и Аллен были столпами компании, есть и другие люди, чьи усилия сделали возможной технологическую и финансовую экспансию Microsoft. На самом деле, конечно, мы перечислим далеко не всех. Однако три человека, о которых пойдет речь ниже, заслуживают особого упоминания.

Архитектор программного обеспечения Чарльз Симони родился в Венгрии и переехал в Соединенные Штаты в 1968 году, когда ему было 20 лет. Какое-то время он проработал в легендарном Xerox Palo Alto Research Center (Xerox PARC), где его коллегой был хорошо известный инженер Роберт Меткалф, участвовавший в разработке персонального компьютера Xerox Alto. В 1977 году Симони получил докторскую степень в области компьютерных технологий в Стэнфордском университете, а четыре года спустя познакомился с Гейтсом, предложившим ему возглавить отдел разработки новых приложений. На этой позиции Симони курировал создание Word, Excel и других офисных приложений, заложивших основу долгосрочного успеха Microsoft. Он оставил работу в компании в 2002 году и стал сооснователем компании Intentional Software. Его пятнадцатилетние отношения с известным предпринимателем и телеведущей Мартой Стюарт также попадали в поле зрения СМИ. Располагая личным состоянием, выражающимся числом с девятью нулями, влюбленный в космос Симони успел уже дважды слетать на МКС. Он также активно занимается благотворительностью. Натан Мирволд является «земляком» Гейтса и Аллен – он родом из Сиэтла. Мирволд учился в Калифорнийском университете и Принстоне, где он получил докторскую степень по теоретической и математической физике. Впоследствии он создал технологическую компанию, которую Microsoft приобрела в 1986 году за 1,5 миллиона долларов. С этого началась тринадцатилетняя карьера Мирволда в Microsoft, где он работал в качестве технического директора, а также создал Microsoft Research в 1991 году. Он приложил руку ко многим технологиям, вознесшим Microsoft на вершину мирового рынка программного обеспечения в 80–90 годы. После Microsoft Мирволд успел создать Intellectual Ventures (компанию, специализирующуюся на патентах), стать чемпионом мира в приготовлении барбекю и написать книгу «Кухня в стиле модерн», посвященную научным подходам к приготовлению еды. В 2010 году его состояние оценивалось в 650 миллионов долларов.

Кацухико Ниси родился в 1956 году в Кобе, Япония. В 1977 году он основал компанию ASCII Corporation, издававшую популярный журнал о вычислительной технике и активно работавшую в области разработки программного обеспечения. Ниси, склонный к полноте студент инженерного факультета, присоединился к Гейтсу в 1978 году, когда обоим было немного за двадцать. Ниси, известный под именем Кай, стал представителем Microsoft на Дальнем Востоке и отвечал за сделку с японской компанией NEC, которая открыла Гейтсу путь рынки этого региона. Он также был одним из ключевых участников переговоров с IBM, завершившихся подписанием соглашения о сотрудничестве. Гейтс вспоминает: «В тот вечер Кай первым вскочил и сказал: „Мы должны это сделать, должны!“ Кай – тот человек, который, загоревшись чем-то, верит в это очень сильно. Он встал, объяснил свою точку зрения, и мы просто сказали „Ага!“».

Однако к 1986 году отношения Гейтса и Ниси испортились, во многом из-за экстравагантного поведения и непредсказуемости последнего. Это выражалось в различных вещах, начиная от привычки спать на деловых встречах (в этом отношении, впрочем, как мы увидим, Гейтс и сам не был образцом для подражания), заканчивая безответственными сделками, осуществляемыми от лица компании. Поскольку Microsoft готовилась к IPO, Гейтс хотел ввести в их сотрудничество определенные правила и предлагал Каю постоянную позицию в компании. Однако того это не устраивало. Их разрыв был довольно болезненным и сопровождался резкими комментариями с обеих сторон. В интервью Wall Street Journal Гейтс скажет: «В жизни этого парня просто бардак. Я приношу деньги, а он их выбрасывает. И это, конечно, не может радовать».

В 2008 году Гейтс скажет в интервью журналу PC Magazine: «Я много мечтал, когда был ребенком». Его нежелание сдерживать свое воображение оказало ему неоценимую услугу, когда он начал свой бизнес в области разработки программного обеспечения – индустрии, даже общие контуры которой в 70-е годы еще не были намечены. Гейтс никогда не позволял страху перед неизведанным ограничивать его амбиции. Говорит за себя тот факт, что одним из вариантов названия их предприятия, который они придумали с Алленом, было «Компания с ограниченной ответственностью „Без границ“». Возможно, именно Apple ввел в обиход фразу «Думай иначе», однако это философия, которую так же в полной мере разделял и Гейтс. «Наша бизнес-стратегия с самого начала резко отличалась от подходов всех компьютерных компаний того времени, – скажет Гейтс слушателям во время выступления в Университете Сан Хосе в 1998 году. – Мы решили сосредоточиться исключительно на разработке крупных программных пакетов, а не на аппаратуре и чипах. Только на программах». Сейчас, во времена, когда на рынке работает бесчисленное множество разработчиков приложений, это может показаться странным, но в то время это был шаг, требующий огромного мужества, и Гейтс не дрогнул ни на мгновение. Прагматичный, а иногда и безжалостный в бизнесе, Гейтс вступил в игру не только ради быстрых денег. Подобно большинству выдающихся предпринимателей, у него всегда был долгосрочный план. В интервью журналу PC Magazine в 2008 году он пояснит: «Мы [Microsoft] видели дальше, чем кто бы то ни было еще». Более того, хотя он и был прирожденным бизнесменом, Гейтс в первую очередь считал себя ученым и изобретателем. Например, в своем интервью журналу Playboy в 1994 году Гейтс заявит: «В своих размышлениях я посвящаю бизнесу, наверное, не более 10 процентов времени. Бизнес не так сложен. Это не то, что мне хотелось бы указывать на своей визитке. Я – ученый». Два года спустя Рэндалл Стросс процитирует Гейтса в своей книге «Путь Microsoft»: «…будущее – вот что имеет значение. Вот почему я не слишком часто оглядываюсь назад». Присущие Гейтсу и Аллену решимость и способность заглянуть в будущее позволили Microsoft закрепиться в новой отрасли на стыке 70-х и 80-х годов. Они быстро создали команду из девяти основных специалистов, и к 1980 году штат компании насчитывал уже 32 человека. Сделки с такими компаниями, как MITS, Commodore и Apple, гарантировали, что работы будет хоть отбавляй. Затем Гейтс заключит «сделку его жизни» с неоспоримым лидером отрасли того времени – IBM. В этой компании тогда работало свыше 300 тысяч человек, другими словами, примерно 10 тысяч на каждого сотрудника Microsoft. Это был альянс Давида и Голиафа, хотя Гейтс оказался настолько прозорлив, что условия сделки позволили его компании в итоге намного опередить IBM с точки зрения рыночной стоимости. В 1983 году журнал Time нарушил традицию и не выбирал «Человека года», вместо этого назвав компьютер «Машиной года». Гейтс и Джобс были теми людьми, которые в наибольшей степени отождествлялись с происходящей революцией. Годом позже сам Гейтс впервые появится на обложке Time. Еще через два года Microsoft станет публичной компанией, вознеся Гейтса в ранг самого молодого миллиардера в мире. Это был потрясающий взлет – между отчислением из колледжа и превращением во всемирную знаменитость прошло чуть больше 10 лет. Это тем не менее не было чем-то выходящим за рамки ожиданий, которые были у самого Гейтса в 1975 году, когда он и Аллен обсуждали свои мечты и планы, лучше всего выраженные во фразе, предпосланной к этой главе – компьютер на каждом рабочем столе и в каждом доме. То, что многим казалось фантастикой, быстро стало реальностью в Microsoft. Но Гейтс стремился к большему. Появление графической операционной системы Windows в 1985 году (поначалу несовершенной), вместе с приложениями для офисной работы, включающими в себя Word и Excel, позволило Microsoft сделать еще один рывок вперед. К середине 90-х годов компания добилась мирового господства (мы вполне осознанно используем именно этот термин) на рынке программного обеспечения, а затем, пусть и с небольшим опозданием, смогла подняться на гребень волны в индустрии, связанной с Интернет.

Этот успех породил еще более смелые мечты. «Теперь мы можем себе позволить сделать пару ошибок, но не можем себе позволить не попытаться, – цитирует Гейтса в 1995 году в журнале Fortune Брент Шлендер. – Microsoft теперь занят исключительно стремлением к далеким горизонтам. Но, эй, мы можем достичь горизонта. Все ожидают, что мы его достигнем. Мы любим далекие горизонты». Составить представление о том, каким он видел тогда будущее, можно по такой цитате из уже упомянутой книги Рэндалла Стросса: «Будущее компьютеров – машина, которая говорит, слушает, видит и учится».

За последние годы Гейтс перенес столь же высокие стандарты на свои благотворительные проекты – деятельность, направленную на решение самых значимых глобальных проблем. В качестве примера можно рассмотреть его предложения по борьбе с климатическими изменениями, представленные в Wired: «Если вы хотите быть лапочкой, начните со своего дома. Установите на крыше солнечные батареи – будет круто! Но если вы действительно заинтересованы проблемой энергетики во всей ее полноте, то поймете, что ее решение в [крупномасштабных солнечных электростанциях] в пустыне». Это слова человека, который ставит перед собой самые амбициозные цели.

Большая сделка Microsoft

В 1980 году Гейтс заключил сделку, которая превратила Microsoft из перспективной компании в глобальную корпорацию. С 2,5 миллиона долларов годового оборота Microsoft быстро выросла до многомиллиардного бизнеса. Эта возможность представилась, когда самый известный игрок того времени – IBM – решил обратить внимание на рынок персональных компьютеров. Не вызывает сомнений тот факт, что IBM была очень сильна в своих традиционных сегментах – обеспечении высокотехнологическим оборудованием бизнеса и крупных организаций. Но в данном случае все было иначе. К 1980 году компания стала столь крупной, что ее деятельности уже не хватало быстроты и гибкости – качеств, которыми Microsoft обладала в избытке. В Кремниевой долине попытки IBM создать сколько-нибудь приемлемую операционную систему для своих персональных компьютеров были секретом Полишинеля. Гейтс и команда Microsoft не могли не привлечь к себе внимание, так что в итоге руководство IBM обратилось к ним в поисках аутсорсингового решения. Гейтсу в ту пору еще не исполнилось 25 лет, но в нем распознали очень перспективного профессионала, прекрасно разбирающегося в проблемах индустрии, несмотря на юный возраст.

Рассказывают, что на первую встречу с сотрудниками IBM, носившими строгие деловые костюмы, Гейтс явился в футболке и брюках свободного кроя. Все чувствовали себя довольно неловко, так что лидер Microsoft решил перед следующим совещанием облачиться в рубашку и галстук. Однако представители IBM пришли на него одетыми в стиле Гейтса! Несмотря на разночтения в вопросах моды, Гейтс сделал все возможное, чтобы предложить им полезное решение. Поначалу он рекомендовал IBM связаться с партнерами Microsoft из Digital Research Inc., поскольку собственной операционной системы у компании не было.

К несчастью для Digital Research (и к счастью для Гейтса и его команды), переговоры зашли в тупик, так что руководители IBM снова обратились за помощью к Microsoft. Гейтс согласился разработать в их интересах операционную систему. Как и в случае с MITS несколькими годами ранее, Гейтс пообещал предоставить то, чего у него еще не было, так что требовался очень неординарный ход, чтобы выполнить свои обязательства.

Он связался с программистом из Сиэтла Тимом Патерсоном, который незадолго перед этим создал передовую операционную систему, получившую название Q-DOS (Quick and Dirty Operating System). Гейтс приобрел права на этот продукт. Оценки в отношении уплаченной суммы разнятся, но, как полагают, речь шла примерно о 50 тысячах долларов. И это, несомненно, была одна из лучших покупок в жизни Гейтса. Затем в Microsoft приступили к реконфигурированию Q-DOS с учетом потребностей IBM и представили ее под названием MS-DOS (Microsoft – Disk Operating System). В IBM вздохнули с облегчением – они зарегистрировали и начали реализацию этой системы под маркой PC-DOS.

Гейтс знал, в какой сложной ситуации находились его заказчики, и, будь он человеком иного склада, возможно, попытался бы сразу получить максимальную прибыль от этого проекта. Вместо этого он поступил совершенно иначе, будучи уверенным в том, что реальную выгоду принесет такая организация взаимодействия, при которой удастся захватить доминирующую позицию на рынке операционных систем. Именно поэтому он подписал соглашение, по которому за сравнительно небольшую единовременную выплату IBM получала MS-DOS, однако, что крайне важно, Microsoft сохраняла за собой авторские права на этот продукт. Гейтс шел на риск, но он рассчитывал на то, что многие компании подобно IBM начнут производить персональные компьютеры, и, когда это произойдет, у него будет готовая операционная система, для того чтобы предложить ее рынку. Это был обдуманный риск, и он окупился сторицей.

IBM PC поступила в розницу с тремя пакетами программного обеспечения на выбор, и PC-DOS была только одним из них. Благодаря тому, что эту операционную систему IBM получила за небольшие деньги, она оказалась самой доступной из всех. Это имело решающее значение в долгосрочной стратегии Гейтса, поскольку он понимал, что конечный результат будет предопределен тем, какой из пакетов окажется самым популярным у покупателей IBM PC. Разумеется, низкая цена помогла PC-DOS завоевать потребителей. Учитывая влияние IBM в компьютерной отрасли, нарастающие объемы продаж привели к тому, что Microsoft создала себе репутацию высококлассного поставщика программного обеспечения. PC-DOS стала отраслевым стандартом. Более того, как и рассчитывал Гейтс, более сотни других производителей вскоре обратились к нему за лицензиями на эту операционную систему. Помимо этого ряд ведущих игроков на рынке оборудования, таких как Sony, NEC и Matsushita, заказали Microsoft разработку различных пакетов и приложений. В денежном выражении продажи компании выросли в период между 1980 и 1981 годами более чем вдвое. Вскоре Microsoft стал лидирующей компанией на стремительно развивающемся рынке программного обеспечения.

В 2003 году Гейтс скажет Newsweek: «Прорывом является то, что изменяет поведение сотен миллионов людей, то, что невозможно у них отнять. Вы только попробуйте – и услышите: „Нет, вы не отберете у нас это!“ Прорывы чрезвычайно важны для нас. Именно за них нам платят деньги. Иначе люди, купившие сейчас наши программы, будут продолжать пользоваться ими до скончания века и больше не потратят на нас ни цента».

Эта решимость выйти за границы существующих технологий и первым предоставить заказчикам продукты, которые им понравятся, позволяет Microsoft оставаться на вершине уже четвертый десяток лет. Однако притом, что Гейтс как никто понимает финансовую ценность инноваций, он также видит и нечто большее. Как он сказал MIT Technology Review в 2010 году: «Поверьте, когда кто-то в качестве предпринимателя фанатично работает над созданием нового, польза для всего мира оказывается огромной». Что бы кто ни думал о Microsoft как о компании, никто не сможет отрицать, что ее разработки полностью изменили подходы к работе (и к отдыху) во всем мире. На протяжении долгого времени репутация Гейтса, считавшегося безжалостным бизнесменом, создавала неверное представление о его жизненной философии, однако те, кто хорошо его знал, никогда не склонны были недооценивать его как мыслителя. Рич Карлгаард, издатель журнала Forbes, как-то заметил: «Былое различие между идеями и продуктами, эфемерным и осязаемым, испаряется». Гейтс во многих отношениях олицетворяет эту тенденцию. Его любовь к инновациям в области компьютерных технологий огромна. Смитсоновский журнал в 1996 году задал Гейтсу вопрос о том, какое историческое событие он хотел бы увидеть. Гейтс выбрал изобретение транзистора в Bell Labs в 1947 году. Это был, как он сказал, «ключевой момент, предопределивший начало информационной эры».

Кроме того, Гейтс боится, что конкурентам удастся его опередить. В книге Паскаля Захари «В центре внимания» приводится такая фраза Гейтса: «Вы всегда должны думать о тех, кто может подкрасться незаметно». Согласно свидетельству человека, которым восхищается Билл Гейтс, – основателя корпорации Intel Эндрю Гроува, решившего назвать свою автобиографию «Выживут только параноики», – это ощущение очень хорошо знакомо всем, кто работает в безжалостном мире Кремниевой долины.

Гейтс знает, что от неудачи всегда отделяет лишь пара шагов и что в претендентах на престол нет недостатка. «В индустрии, которая быстро развивается, – скажет он во время своего выступления в Калифорнии в 1997 году, – успешными оказываются те компании, которые способны опередить тенденции и создать новые, действительно полезные приложения». В том же году Гейтс поясняет Businessweek: «Мы придерживаемся подхода, нацеленного на перспективу. Это означает, что мы вкладываем много средств в исследования и разработки, чтобы понять, какие тенденции будут превалировать в будущем, и одновременно оставаться конкурентоспособными в том, что касается создания продуктов уже сейчас». Натан Мирволд, в то время технический директор Microsoft, обозначил это еще более ясно: «Единственный способ получить доступ к стратегически важным технологиям – создать их самим».

Не почивать на лаврах

Поучительная история легендарной Xerox PARC побудила Гейтса еще активнее заниматься развитием новых продуктов. Созданная компанией, которая сделала себе имя на рынке печати, Xerox PARC стала пионером индустрии, разработчиком многих прорывных технологий семидесятых годов, в том числе и в сегменте персональных компьютеров. Тем не менее ей не удалось конвертировать эти достижения в финансовые показатели, и в итоге она проиграла таким игрокам, как Apple и Microsoft. Гейтс был полон решимости не встать на путь этой компании.

Таким образом Гейтс потратил много времени и усилий на то, чтобы создать благоприятную обстановку для НИОКР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ). В 2003 году в своем интервью для документального проекта Смитсоновского института «История в аудио– и видеодокументах» Гейтс говорит:

«Пересматривать то, чем мы занимаемся, необходимо каждые три года. Если компания не меняется, ее не обгонит только ленивый, и тому есть множество прекрасных примеров… Я всегда считал, что среда, в которой ведется разработка, должна доставлять удовольствие и чем-то походить на кампус университета».

В самом деле, у Microsoft репутация компании, в которой царит почти студенческая атмосфера, а сотрудники нередко дурачатся во время работы. Гейтс описывает программное обеспечение как сочетание искусства и техники, той смеси, что должна перебродить какое-то время. В 1996 году в интервью Advertising Age он говорит: «У людей должно быть время подумать». Во время своего выступления в колледже Святого Иоанна (Кембридж) в 1996 году Гейтс скажет: «Красота исследований отчасти состоит в том, что великие умы собираются вместе, не заботясь о временных ограничениях». Конечно, Microsoft пользуется сомнительной славой компании, задерживающей, иногда на несколько лет, выпуск новых версий Windows. Но Гейтс яростно защищает право разработчиков откладывать реализацию продукта до тех пор, пока он не будет соответствовать требованиям рынка. «Если вы считаете качество главным, – заявит он InfoWorld в 1994 году, – всегда будет оставаться некоторая неопределенность в отношении сроков… Точная дата выхода продуктов не может быть задана. И точка».

Также Гейтс предпочитает строить небольшие команды для выработки идей. Financial Times приводит в 1996 году его комментарий на этот счет: «Размеры обратно пропорциональны качеству. Даже если мы действительно большая компания, мы не можем мыслить как большая компания – тогда нам конец». Идеальная команда не должна насчитывать более 35 человек, вне зависимости от того, над каким проектом она работает, – вот подход, которого Гейтс старался придерживаться, даже когда расширение его компании стало действительно стремительным. Он пытался создавать своеобразные миниорганизации, действующие внутри компании. «Небольшие группы могут эффективно взаимодействовать, и они не обременены довлеющей над ними большой структурой, замедляющей работу», – говорит Гейтс Industry Week в 1995 году. Кроме того, он насаждал отношение к исследованиям и разработкам, в основе которого лежат потребности и пожелания клиентов, поиск простых и изящных решений. «Проблема состоит не в том, что мы проявляем мало заботы, а в том, что все становится слишком сложным», – скажет он во время торжественной речи в Гарварде в 2007 году.

Разумеется, Microsoft Labs смогли избежать печальной участи Xerox PARC, блестящими идеями которой воспользовались совсем другие компании. С целым портфолио решений, изменивших ландшафт отрасли, таких как MS-DOS, Windows, Of ce, Internet Explorer и Xbox, Microsoft стал едва ли не эталоном в том, что касается лидерства на рынке и конвертации идей в прибыль. В том же интервью Industry Week Гейтс размышляет о том, что «предпринимательский образ мышления продолжает процветать в Microsoft, потому что одной из наших главных целей является реинкарнация нас самих – мы должны быть уверены, что именно мы заменяем наши же продукты, а не кто-то другой».

Стресс-тест для ваших идей

Учитывая, что идеи являются главным в его бизнесе и в его мировоззрении, Гейтс воспринимает их очень серьезно. Если кажешься, что возникла хорошая идея, он любит устраивать ей проверки, подвергая серьезным испытаниям. Одобряются только те, что проходят эту проверку. Он считает, что хороший менеджер никогда не должен возвращаться к уже принятым решениям, потому что он уже всесторонне проанализировал все однажды и выбрал верные с первого раза (о чем подробнее будет рассказано в главе «Веди за собой»). Поэтому вы можете не сомневаться, что после того, как идея получит его одобрение, он будет верить в нее и отстаивать. Тем не менее добиться этого очень непросто. Есть множество историй о том, как Гейтс отвергал разумные предложения, озвученные коллегами, не слишком обременяя себя деликатностью и не заботясь о чувствах других людей. Он известен как человек, который может ругаться и кричать на совещаниях, с легкостью раздавать едкие эпитеты, не опасаясь возникающих конфликтов. Само собой, все только ради проверки истинности гипотез. Он придерживается, если угодно, дарвинистского подхода, считая, что только самые сильные идеи заслуживают того, чтобы выжить. Он часто заявляет: «Самая тупая [вставьте сюда нецензурное слово по вашему выбору] вещь, которую я когда-либо слышал» – реакция, обескураживающая даже самых компетентных и уверенных в себе собеседников. Однако Гейтс искренне верит, что это допустимый способ проверки предложения, а вовсе не оскорбление того, кто его озвучивает. В интервью Playboy в 1994 году он утверждает:

«Я никогда не критиковал людей, я критикую идеи. Когда я думаю, что нечто является пустой тратой времени или попросту неверно, то не буду тянуть резину. Прямо так и скажу. Мы живем в режиме реального времени. Так что в ходе какого-нибудь совещания вы можете сто раз услышать, как я называю ту или иную идею самой тупой из всех, что мне доводилось слышать».

Многие пали жертвой этой его манеры, а кое-кому и вовсе не удалось оправиться от нее. Однако Гейтс ценит тех, кто может с ним поспорить. Хотя многие обвиняют его в оскорбительном поведении, он в то же время уважает людей, защищающих свою точку зрения. На корпоративном видео 1990 года программист Microsoft Крис Петерс советует: «Никогда не скрывайте что-то от Билла, потому что он отлично во всем разбирается. Но вы должны быть решительными, способными рявкнуть в ответ… Умейте сказать „нет“. Билл уважает „нет“».

Гейтс также готов признать, что может быть неправ. Натан Мирволд, регулярно принимавший участие в мозговых штурмах вместе с ним, отдает должное этой способности босса. Это, однако, тоже часть метода Гейтса, благодаря которому он рассчитывает добиться того, что лишь лучшие идеи пройдут отсев. Эта стратегия, даже если ее сложно назвать изысканной, безусловно, оказалась весьма эффективной.

Следует отметить, что многие величайшие спортсмены говорят, что радость, которую они испытывали после своих выдающихся побед, была сравнительно недолгой. Их стремление к новым высотам в большей степени подстегивается желанием избежать провала, чем удовольствием от успехов. Это черта, которая присуща и Биллу Гейтсу. Он не любит почивать на лаврах. Вместо этого он всегда готовится к новым вызовам. В 1995 году в книге «Дорога в будущее» он пишет: «Успех – плохой учитель. Он заставляет умных людей думать, что они не могут проиграть».

Годом ранее он затронул эту тему в интервью журналу Playboy, заметив: «Страх должен направлять нас, но оставаться при этом скрытым. У меня есть один страх. Я всегда боюсь потерпеть поражение». Это постоянное беспокойство кто-то может посчитать надуманным, но оно заставляет его критически оценивать все свои достижения, которые большинству простых смертных могут показаться безупречными.

В своей работе 1999 года «Мастера бизнеса», посвященной современным предпринимателям, Генри Брандс приводит такое высказывание Гейтса: «Я всегда был очень суров в оценках того, что мы сделали неправильно. Мы не слишком много времени проводим, думая о вещах, которые нам удались. Но мы можем быть безжалостны к себе, анализируя то, что у нас не получается». Несмотря на то что он создал компанию, являющуюся мировым лидером на рынке программного обеспечения, а также стал самым богатым человеком в мире, было несколько неудач, о которых Гейтс может вспоминать до сих пор. На заре развития Microsoft его самым большим разочарованием было то, что базирующаяся в Юте компания Novell нанесла упреждающий удар на едва зарождающемся рынке LAN (локальных вычислительных сетей). Речь идет о технологии, благодаря которой несколько компьютеров могут быть соединены в пределах определенной территории. Вытесняя доминировавшую прежде модель мейнфреймов, LAN сыграли огромную роль в наступлении эры ПК. И Гейтс был очень огорчен из-за того, что не успел вскочить в этот поезд.

Еще одной заметной неудачей был Microsoft Bob, анимированный персонаж, представленный компанией в конце 90-x в качестве помощника для пользователей. К сожалению, это приложение было настолько требовательным к аппаратной части, что нередко оказывалось скорее помехой, чем помощью, так что ему не удалось завоевать сердца большого числа потребителей. В тот раз Гейтс решил, что компания переоценила развитие рынка, и он был просто не готов к таким решениям. (Между прочим, хочется думать, что Гейтс не отправился устраивать разнос менеджеру этого проекта, которым была не кто иная, как Мелинда Френч – будущая миссис Гейтс.)

Но каждая неудача, в конечном счете, становилась для Гейтса стимулом, чтобы стать еще сильнее. Как он сказал в 1998 году:

«Обычно компании склонны действовать согласно поговорке „Хорошие вести не ждут на месте“. О, мы только что выиграли тендер! О, дела идут прекрасно! Но хорошие новости имеют один изъян: они не требуют принятия мер… Зато плохие новости взывают к немедленному действию. Чем раньше до вас дойдут плохие известия, тем лучше для вас: тем скорее вы соберетесь с силами, измените план производства, переговорите с людьми и реально разберетесь в проблеме».

Интернет: успеть в последний момент

К началу двухтысячных годов разработанный Microsoft браузер Internet Explorer (IE) занимал доминирующее положение на рынке. Хотя новые игроки, такие как Firefox и Google Chrome, заметно изменили ландшафт индустрии в последние годы, IE остается одним из самых известных браузеров.

Все, однако, могло сложиться совсем по-другому, потому что в какой-то момент, в середине 90-х, казалось, что Интернет станет отличной вечеринкой, на которую Microsoft опоздал. Эта история служит не только иллюстрацией того, какой опасной может быть самоуспокоенность, но и примером необыкновенного дара Гейтса быстро исправлять ситуацию, когда это действительно важно.

Происхождение интернет

Интернет, каким мы его знаем сегодня, на самом деле зародился в шестидесятые годы как сеть агентства передовых оборонных исследовательских проектов (DARPA), призванная соединить сотрудников различных научных центров. Система не была предназначена для массового использования. Во времена, когда мечта о полноценном персональном компьютере еще не была воплощена в жизнь, мысль о том, чтобы подключить население планеты к глобальной информационной инфраструктуре, могла показаться даже не научной фантастикой.

Даже когда такие игроки, как Microsoft, смогли довести до конца разработку настольных компьютеров, развитие сетей, выходящих за пределы крупных организаций, происходило очень медленно. Прорыв произошел в 1989 году, когда Тим Бернерс-Ли, британский ученый и сотрудник CERN (Европейский Центр ядерных исследований), предложил проект, предполагающий публикацию гипертекстовых документов, связанных между собой гиперссылками, что обеспечило бы возможность их просмотра в браузере. Через два года Всемирная паутина ожила и стала стремительно расти, спровоцировав подлинную революцию в индустрии. В то время Microsoft переживала переходный период, трансформируясь из компании, сфокусированной на продаже решений для бизнеса, в поставщика программного обеспечения для частных пользователей. Это может отчасти объяснить тот факт, что компания была застигнута врасплох появлением технологии, востребованной миллиардами людей и больше не выступавшей лишь в роли инструмента, задействованного в крупных учреждениях.

Какой бы ни была причина, разработчики Microsoft не слишком внимательно следили за новым рынком, пока в 1995 году Гейтс не осознал, что это может попросту уничтожить его компанию. В мае того года он разослал сотрудникам меморандум, озаглавленный «Приливная волна Интернета», в котором он охарактеризовал Интернет как «самую важную разработку с момента появления IBM PC в 1981 году». Microsoft просто не мог проигнорировать это. «Интернет – приливная волна, – продолжал Гейтс. – Он меняет правила. Это одновременно потрясающая возможность и невероятная угроза». Он приложил немало усилий, чтобы скрыть охватившую его панику. Через пару лет он признает, что ситуация в компании достигла тогда точки кипения, но принятые меры, пусть и с опозданием, позволили выйти из кризиса, что, по словам Гейтса, явилось свидетельством того, что «нервная система» компании оставалась в порядке.

Гейтс подгонял разработчиков как никогда прежде, и через несколько месяцев компания анонсировала появление собственного браузера – Internet Explorer. Благодаря интеграции с Windows, IE стал наиболее широко используемым браузером в мире, потеснившим прежних лидеров, таких как Netscape.

По мнению некоторых, Microsoft повела себя как распоясавшийся хулиган, раскидавший на школьном дворе всех на своем пути. Подход Microsoft оказался настолько сокрушительным для конкурентов, что Министерство юстиции США начало расследование возможного нарушения антимонопольного законодательства. Однако в итоге Microsoft отделалась несколькими огромными штрафами, которые легко покрывались из колоссальной прибыли, полученной компанией. Хотя поначалу казалось, что взрывной рост Интернета подорвет могущество его компании, Гейтс вступил в игру как раз вовремя, чтобы выдвинуться в авангард этой революции.

Слова Гейтса о буме интернет-технологий, произнесенные во время выступления в Вашингтоне в 1997 году, весьма поучительны: «Это больше всего напоминает золотую лихорадку, как мне кажется. Все бросились на поиски своего счастья, но люди были довольно сильно удивлены тем, как все в итоге обернулось».

Нет сомнений в том, что жажда соперничества, присущая Гейтсу, способствовала успеху Microsoft. Идет ли речь о соревнованиях по бегу, в которых он участвовал в детстве, игре в шахматы с юным Полом Алленом или состязании со Стивом Джобсом в области создания пользовательских графических интерфейсов, Гейтс успокаивался только в том случае, если становился победителем. И, как всякий выдающийся боец, он всегда стремился убедиться в том, что действует максимально эффективно, при этом изучая слабые стороны своего соперника. Гейтс слишком умен, чтобы считать, что он может (или должен) победить каждого соперника на своем пути. Он обладает даром поиска союзников на пути к цели. Он договорился с MITS, когда они дали ему точку опоры для того, чтобы сделать первые шаги, а затем, когда пришло время большой игры, он заключил соглашение с IBM – лидерами компьютерной индустрии того времени. Он даже объединил усилия с Apple, когда это соответствовало стоявшим перед ним задачам, более того, он оказал им содействие в тяжелые для них времена.

В своей книге «Дорога в будущее» Гейтс пишет: «Наш успех с самого начала базировался на сотрудничестве». Он очень рано понял, что вместо того, чтобы пытаться выбить с поля всех соперников, ему стоит внимательно и критично наблюдать за происходящим. Благодаря этому он мог определить, какие союзы принесут ему выгоду и, что еще более важно, в какой момент конкуренты могут нанести ему упреждающий удар. Это то, что искушенный шахматный игрок постоянно держит в голове – как свести на нет преимущество соперника и вернуть себе инициативу.

Он скажет об этом в интервью CNN в 2008 году: «В хороших капиталистических компаниях все, просыпаясь по утрам, сразу начинают думать: „Как нам улучшить продукт? Что хорошего у конкурентов? Мы собираемся сделать продукт дешевле, лучше, проще и быстрее“. Великие конкуренты подгоняют вашу компанию. И обратите внимание – на каждом этапе нашего развития у нас были разные соперники».

Помимо этого, его критический подход выражается в том, что Гейтс считает необходимым не просто воспроизводить то, что хорошо удается конкурентам, но выявить дополнительные преимущества, которые они сами еще не заметили. В 1996 году в своей колонке для New York Times он пишет:

«Мы ориентируемся на то, что другие компании делают хорошо, а не на то, что плохо. Мы не отвергаем компанию с порога, считая, что она никуда не годится, лишь потому, что какие-то вещи в ней далеки от совершенства. Может быть, здесь занимаются чем-то очень интересным, даже не осознавая всей важности вопроса».

Кроме того, Гейтс последовательно отстаивал свое мнение, даже если оно противоречило доминирующему на рынке. Если кто-то начинает испытывать нервозность из-за того, что его взгляды отличаются от представлений всех прочих, Гейтс упивается ими. Он не считает, что идея, которою не разделяют другие, обязательно неверна. Подобно многим выдающимся изобретателям и предпринимателям, он рассматривает это скорее как возможность найти нечто, что ускользнуло от внимания других. В своем выступлении 1995 года он обозначил причины успеха Microsoft так: «У нас были идеи, которые гиганты проспали».

Этот комментарий между тем в какой-то мере указывает на одну «слепую зону» Гейтса, который, подобно Джобсу и множеству других успешных людей, начинавших бизнес с нуля, не может осознать, что он и его компания уже давно сами получили статус «гигантов». То, что могло выглядеть смелым и решительным во времена, когда он был «Давидом», многим кажется замашками громилы после превращения Microsoft в «Голиафа».

Гейтс пояснял в 1995 году: «То, как воспринимают Microsoft, и то, как Microsoft воспринимает себя сам, – абсолютно разные вещи. Мы всегда видим себя в роли догоняющих».

Хотя эта точка зрения противоречит тому, что в реальности Microsoft доминирует на рынке, она позволяет понять, кем Гейтс видел себя на протяжении большей части своей взрослой жизни – отважным пареньком, бросившим вызов верзилам и делающим все, чтобы преуспеть.

Microsoft против Apple

Из всех историй соперничества, что пришлись на век Билла Гейтса, ни одна не привлекала столько внимания, как его противостояние со Стивом Джобсом. В самом деле, можно сказать, что это был один из самых захватывающих поединков не только периода технологической революции последних 40 лет, но и вообще в истории коммерции. В каком-то смысле он определил лицо эпохи.

Во многих ключевых аспектах эти двое очень похожи. Хорошие парни из благополучных семей, рано проявившие незаурядный талант и бросившие колледж, чтобы последовать за своей мечтой – добиться успеха на одном и том же, только зарождающемся рынке. Кроме того, оба они любили принимать на себя ответственность, получили репутацию беспощадных и решительных руководителей, требующих от тех, кто работает с ними, полной отдачи. Ну и, конечно, они оба построили глобальный бизнес, который принес им баснословное богатство. Возможно, именно тот факт, что они обнаружили друг в друге свои собственные черты (и общую жажду соперничества), сделал их взаимоотношения настолько взрывоопасными. Едва ли стремление Джобса, тщательно создававшего свой немного отстраненный и загадочный образ, противопоставить себя Гейтсу, воспринимавшемуся как преуспевший «ботаник», упрощало дело. Однако, несмотря на все перипетии, у них возникла взаимная симпатия, которая стала в итоге хотя и непростой, но искренней дружбой. Часто говорят «держите друзей рядом, а врагов еще ближе». В данном случае, однако, это не совсем подходящее объяснение тому, что их привлекало друг в друге. Нет сомнений, они питали взаимное уважение, отдавая должное тому, чего каждый из них смог добиться. Были, впрочем, и серьезные расхождения во взглядах, но их роль не стоит преувеличивать. В то время как Джобс всегда рекламировал свою продукцию как инструмент для тех, кто «думает иначе», Гейтс изначально ориентировался на потребности бизнеса. И если Джобса интересовала эстетика, Гейтс фокусировался на функциональности.

Я бы многое отдал за то, чтобы иметь такой же вкус, как у Стива.

Но какими бы ни были различия в их подходах, оба инстинктивно понимали, что присутствие одного из них делает другого еще сильнее. Возможно, они боролись за один и тот же рынок, но если бы одной из их компаний не существовало, сам рынок был бы гораздо меньше. На нем оказалось достаточно места для них обоих. Джобс был куда более резок в оценках конкурентов, чем Гейтс, и его цитата в начале этой главы – яркое тому свидетельство. Если был повод для нападок на Microsoft или самого Гейтса, Джобс редко сдерживался. В одном своем интервью он, например, высказался о Гейтсе в таком духе: «Если бы он в молодости принимал ЛСД или пожил в ашраме, научился бы шире смотреть на вещи».

Тем удивительнее, быть может, что две компании тесно сотрудничали. Более того, для независимого наблюдателя очевидно, что Apple гораздо больше нуждалась в Microsoft, чем Microsoft в Apple. Можно вспомнить, например, как Джобс в 1982 году уговорил Microsoft создать базы данных, графические программы и электронные таблицы для Mac. И едва ли можно не оценить великодушие Гейтса, заявившего в 1984 году:

«Чтобы создать новый эталон, мало придумать несколько усовершенствований. Необходимо что-то реально новое, способное поразить воображение людей. И „Macintosh“ – единственная машина из всех виденных мною, которая полностью соответствует понятию „эталон“».

После того как Microsoft заметно опередил Apple в том, что касается финансовых показателей, отношения между двумя выдающимися лидерами индустрии испортились. Эта ситуация была для Джобса тем более неприятной, что он осознавал: Apple столкнется с большими проблемами без программного обеспечения Microsoft, такого как Word и Excel, тогда как компания Гейтса может быть уверена в том, что, исчезни Apple в одночасье, на ее место немедленно придет другой производитель компьютеров, который захочет закупать продукцию Microsoft.

Характерно, что Джобс решил идти в атаку. Он подал в суд на своего партнера по бизнесу, обвинив Microsoft в том, что компания в своей операционной системе скопировала пользовательский графический интерфейс Apple. Хотя иск был в итоге отклонен, это, очевидно, не способствовало добрым отношениям между Apple и Microsoft, так что и те и другие обеспечили многочисленным юристам безбедную жизнь на долгие годы вперед, развернув битву за патенты и авторские права.

Когда Джобс вернулся в Apple, чтобы во второй раз возглавить компанию после того, как его бесцеремонно выставили из нее 12 годами ранее, его характер, как и характер Гейтса, несколько смягчился. Вполне возможно, дело тут не только в возрасте, но и в нескольких миллиардах долларов на банковских счетах каждого из них. К тому времени Apple была бледной тенью той передовой компании, какой она являлась прежде под руководством Джобса, и большая часть экспертов считала, что ее лучшие дни остались позади. Хорошо понимая ситуацию, Джобс нашел в себе силы пойти на новую сделку со своим визави. Microsoft приобрел акции Apple на 150 миллионов долларов и согласился продолжить производство программного обеспечения для Mac. Это не только дало Apple еще один шанс утвердить себя в роли крупного игрока, но и убедило рынок в том, что лидер отрасли верит в его перспективы.

Нет сомнений, Джобс не пытался принизить значение этого шага. «Думаю, это было необходимо и это очень здорово», – прокомментирует он произошедшее.

Тем не менее, когда на конференции Macworld на гигантском экране появился Билл Гейтс, фанаты Apple встретили его оглушительным свистом. Это можно считать итогом многолетней уничижительной риторики Джобса в отношении своего визави и выглядело как прискорбное проявление неблагодарности за оказанную помощь.

Как показывают упомянутые ранее резкие высказывания о краже у Xerox PARC, в которой Гейтс обвинил Джобса, лидер Microsoft вовсе не собирался лишь улыбаться в ответ на все нападки. Тем не менее на публике он продолжил делать заявления, представляющие оппонента в наилучшем свете. Например, в своем выступлении в Университете Сан-Хосе он был более чем любезен:

«Как лидер, способный вдохновить своих сотрудников, Стив Джобс действительно лучший из всех, кого я когда-либо встречал. Я имею в виду то, что он может заставить людей работать, знаете, больше, чем следует. Это огромная власть, ею очень легко злоупотребить, поэтому он должен соблюдать большую осторожность. Он первоклассный маг, я, пожалуй, тоже волшебник, но куда ниже классом».

В 2007 году они вместе стояли на сцене в ходе конференции Wall Street Journal D5, запомнившейся очень доброжелательной атмосферой. Говоря о разнице в их подходах, Гейтс тогда заметил: «Он делает вещи совершенно по-другому, это отдает волшебством».

Незадолго до смерти Джобса – он скончался в 2011 году после продолжительной борьбы с раком в возрасте 56 лет – Гейтс приехал к нему домой, и они провели долгие часы за разговором на самые разные темы и воспоминаниями обо всех перипетиях их карьеры. Как здорово было бы услышать, о чем они говорили!

Мы со Стивом впервые встретились 30 лет назад и являлись коллегами, конкурентами и друзьями в течение более чем половины своих жизней. Вряд ли мир когда-либо видел человека, который оказал на него такое глубокое влияние, как Стив. Это влияние смогут почувствовать многие поколения. Для всех, кому когда-либо посчастливилось работать с ним, это была невероятно огромная честь. Я буду очень сильно скучать по Стиву.

Разумеется, соперничество вдохновляло их на пути к новым высотам, и это то, за что каждый, кто когда-либо пользовался компьютером, должен быть ему благодарен. Несмотря на множество резких слов, их противостояние не оставило проигравших. Каждый сыграл свою огромную роль в той технологической революции, что изменила мир. Говоря словами самого Джобса, каждый из них пробил огромную «брешь во вселенной». И самое примечательное, что их наследие может оказаться совсем не таким, каким его некогда представляли. Хотя Microsoft, казалось, выиграл в 90-е битву за рынок, в 2010 году Apple опередила ее в качестве дорогой технологической компании в мире благодаря созданной под руководством Джобса линейке успешных новых продуктов, таких как iPod, iPhone и iPad. В то время как Джобс снискал громкую славу и стал иконой стиля для миллионов людей, Гейтс превратился в величайшего филантропа на планете, что еще может сделать его победителем в этом своеобразном конкурсе популярности. И уж точно можно сказать, что Гейтс стал очень широко смотреть на вещи – с ЛСД или без.

Несмотря на множество великих свершений, ставших возможными благодаря огромному состоянию Билла Гейтса, – а на его счету немало славных дел, – следует заметить, что в отношении накопления денег Гейтс всегда был очень жестким игроком. Как заметил один из основателей софтверной компании Borland Филипп Кан: «Гейтс абсолютно беспощадный бизнесмен».

Возможно, сам Гейтс видел себя в первую очередь компьютерным специалистом, однако он также является одним из наиболее незаурядных руководителей своего поколения. То, что на протяжении столь длительного времени ему удавалось совмещать свои таланты в области создания программного обеспечения с ежедневной работой по управлению тысячами людей и ведению отчетности, можно назвать своеобразным подвигом. Но он принял эту непростую роль, выступая одновременно в качестве разработчика и бизнесмена с того самого момента, когда они с Алленом основали компанию. «Я думаю, что успех Microsoft стал возможным благодаря тому, что я понимал, насколько эти вещи взаимосвязаны. Бизнес и технология подталкивают друг друга», – пояснял Гейтс в 1993 году. Однако Уоррен Баффетт однажды заметил: «Если бы Гейтс начал торговать хот-догами, он бы стал мировым лидером на этом рынке».

При этом Гейтс старается формулировать свой подход к делам предельно просто. Как-то раз он сказал об этом так: «Я думаю, что бизнесом управлять легко. Прибыль. Убытки. Берете продажи, вычитаете затраты и получаете большое положительное число. Чистая математика». Похоже, что лекции, которые Гейтс посещал с Балмером в Гарварде, не прошли впустую. И так как практика – лучшая проверка теории, очень сложно назвать его подход ошибочным. По состоянию на конец 2014 года Microsoft была второй по стоимости компанией в мире (уступая лишь, как вы, вероятно, догадались, Apple) с капитализацией в 410 миллиардов долларов и штатом сотрудников, насчитывающим 130 тысяч человек. Как бы то ни было, настоящий расцвет бизнеса Microsoft пришелся на период, когда ее возглавлял Гейтс. С 1975 года, когда два человека написали за несколько тысяч долларов код для MITS, к 1997 году он превратил Microsoft в самую крупную компанию на планете, оценивавшуюся тогда в 261 миллиард долларов. Любой, у кого были деньги и здравый смысл, чтобы инвестировать в 1986 году 2100 долларов в 100 акций Microsoft, когда компания вышла на биржу, спустя тринадцать лет мог бы продать их за 1,4 миллиона долларов. В декабре 1999 года капитализация Microsoft составила 618,9 миллиарда долларов – рекорд, который удалось побить только Apple 20 августа 2012 года, когда по итогам торгов стоимость компании достигла 623,5 миллиарда долларов.

Гейтс, однако, никогда не поддавался магии этих умопомрачительных цифр. Всегда очень осторожный в оценке успехов, он более чем сдержанно отзывался о перспективах компании. «Microsoft не бессмертна, – напишет он для New York Times в 1997 году. – Все компании ждет провал. Вопрос только в том, когда он произойдет». Впрочем, вероятно для того, чтобы не посылать рынкам тревожный сигнал, он закончил свою мысль на более позитивной ноте: «Моя цель, разумеется, состоит в том, чтобы обеспечивать процветание моей компании так долго, как это только возможно».

Следить за расходами

Как CEO Гейтс всегда стремился избегать безответственных трат, не желая транжирить средства. Хотя в итоге он и обзавелся любимой игрушкой миллиардеров – частным самолетом, – Гейтс внимательно следит за своими расходами. Например, для перелетов он обычно бронирует себе место в эконом-классе – подход, который определенно одобрил бы Баффетт, – хотя в любой момент мог бы купить целую авиакомпанию. «Летать эконом-классом гораздо дешевле. Ты попадаешь в пункт назначения столь же быстро, как если бы летел в бизнес-классе. С моей комплекцией это удобно. Если бы я был крупнее или выше, возможно, мое мнение было бы иным», – пояснял Гейтс в 1995 году.

Помимо этого, Гейтс крайне жестко ведет любые переговоры. Он полон решимости добиться наилучшего предложения, не останавливаясь ни перед чем.

В качестве иллюстрации можно вспомнить эпизод из его раннего детства, когда он предложил сделку своей старшей сестре Кристи. Она была счастливым обладателем вожделенной для Билла рукавицы для игры в бейсбол. Так как он не мог себе позволить купить собственную, Гейтс посулил сестре щедрый гонорар в 5 долларов за исключительное и неограниченное право пользования указанным спортивным инвентарем. Он даже прописал все условия в контракте, который предложил ей подписать.

Став взрослым, он продолжил совершенствовать свои навыки и деловую хватку. Подлинный мастер в том, что касается извлечения максимальной выгоды из каждой представившейся возможности, он также стал экспертом в области защиты своих интересов в ситуациях, когда что-то идет не так. С каждой новой проблемой, которую ему удавалось решить, он извлекал для себя урок и закалял характер для того, чтобы достойно встретить следующий вызов. Хотя Microsoft сделала первые шаги к успеху благодаря сделке с MITS, которую Аллен и Гейтс оформили чрезвычайно грамотно, последовавший разлад между компаниями привел к тому, что Гейтсу пришлось столкнуться с суровой реальностью делового мира. Проблема стала следствием пункта контракта, по которому MITS обязалась «приложить все усилия» для того, чтобы способствовать продвижению интерпретатора BASIC, который Microsoft разработала для них. Гейтс и Аллен получали за каждую проданную копию роялти, дополнявшее весьма скромный гонорар, полученный ими за разработку продукта. Тем не менее Гейтс почувствовал, что из-за уровня пиратства MITS утратил интерес к тому, чтобы активно предлагать его. Поэтому он решил восстановить свои права на эту разработку. К тому времени MITS была куплена компанией Pertec, которая перестала выплачивать деньги Microsoft, пока дело находилось в арбитраже. В 1996 году Гейтс скажет об этом в интервью Fortune: «Pertec пыталась уморить нас голодной смертью». Он был близок к тому, чтобы урегулировать конфликт, но в итоге решил идти до конца. На суд не произвели большого впечатления аргументы Pertec и MITS, поэтому решение было вынесено в пользу Microsoft. В итоге Гейтс не только восстановил свои права на продукт, что позволило ему продавать лицензии другим компаниям, он также пришел к выводу, что после прекращения сотрудничества с MITS у Microsoft нет никаких причин оставаться в Нью-Мексико. Сумев извлечь все, что можно, из этой непростой ситуации, они с Алленом решили вернуться домой, в штат Вашингтон. В такой длинной и драматичной карьере, как у Гейтса, неизбежно должны были быть и другие конфликты. Помимо всех перипетий с Apple, серьезным проблемой оказались отношения с IBM. Кризис разразился в конце 80-х, во время разработки OS/2, которой суждено было стать преемницей MS-DOS. «Многие забыли, каким серьезным было влияние IBM в этой отрасли, – скажет Гейтс в „Триумфе ботаников“, – отношения Microsoft и IBM всегда были столкновением культур. Их парни – это ребята в строгих костюмах, застегнутых на все пуговицы».

Отчасти проблема заключалась в том, что программистам IBM показалось, что они вынуждены делать больше работы, чем оговаривалось. Со своей стороны Гейтс возражал, что, если его сотрудники пишут меньше кода, это не означает, что они отлынивают от работы, а свидетельствует о более высокой эффективности. Усугубляло ситуацию и то, что в компаниях был абсолютно разный взгляд на то, какой должна быть операционная система. Гейтс хотел создать открытую платформу, которой могли бы воспользоваться различные разработчики программного обеспечения и аппаратных средств. Это перекликается с парадигмой, приведенной в книге Пола Кэрролла «Голубой Гигант: Разрушение IBM» (1994). Там можно найти такое высказывание Гейтса о стратегии Microsof: «Недорогой массовый подход, в рамках которого любая компания, включая наших конкурентов, сможет создавать программное обеспечение или оборудование, работающие с открытой платформой Windows». Он противопоставлял это концепции IBM: «дорогое, штучное, проприетарное решение». С учетом этих непримиримых противоречий едва ли стоит удивляться тому, что дороги IBM и Microsoft разошлись в 1992 году. Несмотря на этот непростой опыт, Гейтс снова продемонстрировал свои лидерские качества, поведя свою компанию дальше к вершине успеха. Как показала история, мир покорила отнюдь не OS/2 – наглядный урок, преподанный бывшим партнерам, продемонстрировавший, что процветать можно и без них.

Гейтс оказался предпринимателем, который получил множество тяжелых ударов судьбы на пути к вершине. Но он никогда не уклонялся от схватки и после каждой неудачи становился только сильнее. Его бойцовский дух сформулирован в комментарии, который он в 1994 году дал в ответ на вопрос, может ли расследование американского антимонопольного ведомства умерить его аппетиты в бизнесе: «Чтобы сделать меня пугливым, вероятно, потребуется хирургическое вмешательство».

Microsoft и монополии

Когда Microsoft появилась в 1975 году, она состояла из двух никому не известных людей, мечтавших покорить мир, но успех их был столь значительным, что Microsoft очень недолго оставалась в тени. Уже через несколько лет компания стала тяжеловесом, способным на многое. Внезапно все прочие оказались в положении догоняющих и незамедлительно стали жаловаться на нового лидера и его методы. Таким образом, против Microsoft начали применять антимонопольные законы (призванные не допустить появления на рынке монополистов и способствовать добросовестной конкуренции) по всему миру, вчиняя иски на миллиарды долларов. Гейтс, однако, твердо уверен, что успех компании обусловлен тем, что она лучше справлялась со своей работой, а не потому, что «душила» конкурентов. У компании незавидная история взаимоотношений с антимонопольными ведомствами. В частности, она получила в ЕС самый большой в истории единовременный штраф за нарушение законодательства. В 2004 году Европейская Комиссия оштрафовала Microsoft на 666 миллионов долларов за то, что компания встраивала Media Player в операционную систему. Кроме того, их обязали раскрыть некоторые элементы программного кода. После этого Комиссия обвинила Microsoft в уклонении от выполнения судебного решения и в 2008-м вчинила ей еще один штраф, составивший 1,4 миллиарда долларов. Еще 741 миллион долларов с компании потребовали за то, что она предлагала европейским заказчикам только один браузер – Internet Explorer (IE) – в составе своих продуктов.

Но самым известным иском к Microsoft является тот, что был инициирован федеральным правительством США в 1998 году. Он примечателен уже тем, что какое-то время угрожал самому существованию компании. Речь шла о том, как именно Microsoft встраивает в свою операционную систему IE. Утверждалось, что поскольку большинство компьютеров работают под Windows, сам факт того, что браузер встроен в операционную систему, фактически предопределяет его приобретение и таким образом ограничивает возможности конкурентов, в том числе таких первопроходцев Интернет, как Netscape.

После нескольких раундов слушаний судья принял решение, что Microsoft должна быть разделена на две компании, одна из которых работала бы с операционными системами, а другая занималась бы прочими приложениями, в том числе офисным программным обеспечением и браузерами. Тем не менее это решение было впоследствии аннулировано по апелляции, и Microsoft в конце концов добилась урегулирования спора с Министерством юстиции США, что позволило сохранить компанию единой.

Это было, несомненно, самым тяжелым испытанием в карьере Гейтса, но он продолжал сражаться с присущей ему решимостью и страстью. Этот случай также демонстрирует отношение Гейтса к свободному рынку и месту Microsoft на нем. Его комментарий для Playboy в 1994 году – когда расследование против Microsoft только начиналось – фиксирует отношение Гейтса: «Истина состоит в том, что мы не сделали ничего предосудительного». Со всей решимостью Гейтс всегда отвергал обвинения в монополизме, указывая на отсутствие для этого возможностей или намерений.

Например, в 1998 году он заметил: «Прелесть Интернета в его открытости. Его нельзя контролировать, захватить или отключить». Wall Street Journal приводит такое его высказывание: «У моей компании нет и не было намерения сделать информационный хайвей платным».

Гейтс явно чувствовал себя жертвой несправедливости, поскольку верил, что его компания подверглась преследованию лишь потому, что была успешной. Его логика проста: Microsoft начинал бизнес, будучи крошечной компанией, но, предложив пользователям востребованные продукты, она обошла всех конкурентов. Это, таким образом, в его понимании не пример монополии, но триумф свободного рынка. «Кто создал этот рынок? Мы! Кто выжил под натиском таких компаний, как IBM? Ведь они стремились нас раздавить и были в десять раз крупнее!» – скажет Гейтс в интервью Time в 1997 году. Он заключит, что судебное дело против Microsoft было связано только с тем, что их продукты оказались «слишком хороши», и отверг предположение, что Microsoft должна продавать программное обеспечение, лишенное определенных функций, для того чтобы поддержать конкуренцию на рынке. Такие продукты, по его словам, были бы не чем иным, как уродцами, и это не имеет ничего общего с тем, каким должен быть свободный рынок.

Аргументы Гейтса убедили далеко не всех критиков, постоянно указывающих на то, что доминирование Microsoft столь значительно, что конкуренты не в силах даже закрепиться на рынке. Тут мы снова возвращаемся к аналогии с Давидом и Голиафом. Microsoft начинал как Давид, небольшой, подвижный и полагающийся на свой ум, а не мышцы. По мнению Гейтса, ничего с тех пор не изменилось. Он просто использует ту же тактику, чтобы победить всех вокруг. Но большая часть мира считает, что Давид разгромил Голиафа и стал увеличиваться сам, пока не стал Голиафом 2.0. В крепкой броне, с обширным арсеналом оружия и грозной репутацией Голиаф 2.0 стал непобедимым. На поле боя просто не осталось места для кого-то еще. Хотя Гейтс, с некоторыми оговорками, настаивает, что ни он, ни его компания не могут быть обвинены в том, что люди столь охотно приобретают программное обеспечение Microsoft, он не может не замечать могущество своего детища. Для этого он слишком умен. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к протоколу заседаний Rosen Research Personal Computer Forum, проходившему в мае 1981 года. В тот самый момент, когда Microsoft готовился ворваться в высшую лигу бизнеса, благодаря сотрудничеству с IBM, Гейтс отметит:

«На самом деле мне не стоило бы об этом говорить, но при разработке определенных категорий продуктов часто возникает естественная монополия производителя. Правильное оформление документации, подготовка персонала, эффективное продвижение пакета программ (продукта) на рынок, движущая сила, складывающаяся из лояльности пользователей, репутации, активности торговых агентов и грамотного ценообразования, создают весьма сильную рыночную позицию данного продукта».

В некоторых отношениях не на руку Microsoft сыграла и репутация, которую компания создала себе из-за агрессивной политики поглощений. От разработки программного обеспечения интересы компании распространились также на производство оборудования и СМИ. Это естественно, учитывая опасения Гейтса, что индустрия производства оборудования не сможет поддерживать новые программные продукты. Что может быть более эффективным с точки зрения управления этой составляющей компьютерного рынка, чем финансовый интерес? В своем выступлении, которое он сделал в 1998 году, Гейтс изложил и другие причины, побуждающие Microsoft приобретать компании.

«За время нашего существования мы не раз делали приобретения… Как правило, их причиной было стремительное развитие рынка. Мы стремимся сократить время внедрения на новые рынки, налаживания работы с клиентами и установления обратной связи с ними, что очень важно».

Хотя в отношениях с Министерством юстиции США был достигнут компромисс, который, казалось, позволял всем сохранить лицо, этот эпизод определенно оставил неприятный осадок у Гейтса. Конечно, стремясь исполнить свою мечту и стать королем компьютерного мира, он порой был безжалостен в отношении конкурентов и редко уклонялся от войны за позиции на рынке. Но грань между законной борьбой за место под солнцем и недобросовестной конкуренцией очень тонка.

Разочарование Гейтса тем, как развивались события, было очень заметным. Он говорил об охоте на ведьм и обвинял конкурентов в найме лоббистов, которые должны были спровоцировать его преследование. Министерство юстиции США, в свою очередь, обвиняло Microsoft в том, что компания использовала стратегию защиты, «оскорбляющую власть суда». О затруднениях, с которыми столкнулся сам Гейтс, он скажет в 1998 году: «Когда твое собственное правительство подает на тебя в суд, это не самый приятный опыт. Я не сидел там с настроением „ха-ха, я сделаю все, что пожелаю“. Я думал, что это худшее, что когда-либо случалось со мной».

И хотя иск правительства США был самым мрачным моментом для Microsoft в том, что касается обвинений в монополизме, он не стал последним подобным разбирательством. Помимо Европейского Союза, расследования в отношении компании также велись и ведутся во многих уголках мира, включая Японию и Южную Корею. В 2014 году появились сообщения, что политикой Microsoft заинтересовались и в Китае. Поэтому по-прежнему остается открытым вопрос, какого размера должен быть слишком большой бизнес? Это загадка, над которой продолжают биться Гейтс и его юридические советники.

Популярные голливудские сюжеты часто развиваются вокруг того, как в старших классах крепким парням достаются девушки, а вундеркиндам – хорошие оценки… пока какая-нибудь гламурная красотка из группы поддержки не осознает, что на самом деле ей нужен этот самый ботаник, а не туповатый полузащитник, с которым она встречается. Хотя это клише не вполне подходит для описания романтической истории Билла Гейтса (и заметно принижает собственные, весьма значительные, достижения его жены, которая скорее походит на Мишель при Бараке Обаме, чем на Ванессу Хадженс при Заке Эфроне), в ней можно найти нечто похожее.

Как уже было сказано, Гейтс никогда не казался Адонисом, его внешность едва ли могла заставить девушек трепетать так, как при взгляде на Брэда Питта или Джорджа Клуни. Кроме того, почти все время в годы своей юности он не отрывался от компьютеров, а это не самый лучший способ завязать личные отношения в эпоху, предшествовавшую эре социальных сетей. Это, однако, не означает, что Гейтс никогда не имел успеха у женщин. В конце концов, не все ищут Адониса, и своеобразное ребячество тоже имеет свою прелесть. Он был вполне спортивным, ироничным, умным молодым человеком с широким кругозором, никогда не терявшем уверенность в себе. С того момента, как он добился известности в технологической индустрии, журналисты успели запечатлеть его с несколькими спутницами. Самой известной из них, пожалуй, является Энн Винблад, ведущий венчурный капиталист Кремниевой долины, с которой он познакомился в 1984 году и затем встречался с некоторыми перерывами на протяжении примерно трех лет. Тем не менее Гейтс не мог избавиться от ощущения, что отношения отвлекают его от действительно важного дела – разработки программного обеспечения. Не рассчитывая довести отношения до брака, пара мирно рассталась. В 1993 году Гейтс отметил: «Разумеется, уйму времени я провел как одинокий человек». Дело не в том, что он исключал для себя возможность обзавестись семьей, однако для этого должен был наступить подходящий момент в его масштабных жизненных планах. Не будем забывать, что в тот период времени, когда он встречался с Винблад, Гейтс еще даже не заработал свой первый миллиард. Так что должен был появиться кто-то особенный, чтобы Гейтс решил, что готов к долгой совместной жизни. И он встретил такого человека в 1987 году. Ею оказалась Мелинда Френч. Вопреки собственным ожиданиям, он счастливо женился прежде, чем ему исполнилось сорок. И хотя Гейтс остался столь же увлеченным своей профессиональной деятельностью, это стало поворотным моментом в его жизни. Появление детей (Дженнифер Катарин в 1996 году, Рори Джон в 1999-м и Фиби Адель в 2002-м) – лучшее тому подтверждение. «Если вы решили жениться и завести детей, чтобы брак был удачным, придется отказаться от фанатизма [в работе]», – скажет Гейтс в интервью журналу Wired в 2010 году. Все указывает на то, что в роли семьянина он столь же хорош, как и в роли генерального директора. На момент написания этих строк он и Мелинда разменяли третий десяток в браке, и Гейтс принял на себя роль отца с легкостью, удивившей многих наблюдателей. Секрет, вероятно, заключается в том, что он с самого начала получал удовольствие от этого своего нового статуса.

В 1998 году на программе «20/20» Гейтс сказал: «Главное в моей жизни – это семья. Я всегда знал, что однажды я женюсь и у меня будут дети. Знаете, семейная жизнь – это прибежище для души, именно в ней царят настоящие общность и сотрудничество». Он даже проводит параллели между ролью родителей и благотворительностью, которой занимается вместе с женой. Журнал New Yorker приводит такие его слова:

«Мы проанализировали двадцать главных смертельных болезней. В своей деятельности мы исходим из стоимости спасения в расчете на одного человека и реальной отдачи с точки зрения улучшения ситуации. Это увлекательно, но это колоссальная ответственность… То же справедливо и в отношении воспитания детей. Многие, самые важные вещи в жизни похожи. Что еще может заставить вас вставать по утрам?»

Есть нечто общее между этими двумя сторонами его жизни и в том, что касается денег. Он твердо убежден, что его дети должны иметь настолько «нормальное» воспитание, насколько возможно – непростая задача, когда вы богаты, известны и влиятельны настолько, как Билл Гейтс. С этой целью он стремится сделать так, чтобы его состояние не оказало влияния на личные качества его детей. Его намерение передать большую часть своих средств на проекты фонда, созданного им и Мелиндой, означает, что он сможет куда меньше оставить своим наследникам. В 2011 году газета Daily Mail привела такое высказывание Гейтса: «Это будет незначительная часть моего состояния, которая послужит стимулом к тому, чтобы они сами искали свой путь в жизни. Зато они получат фантастическое образование – полностью за мой счет».

Конечно, и не вдаваясь в расчеты, можно заключить, что даже мизерная часть такого огромного богатства – это очень много. Без сомнения, дети Гейтса унаследуют состояние, о котором большинство из нас не может даже мечтать. Тем не менее они не получат куш, которому позавидовали бы иные государства, не говоря уже о частных лицах. В интервью телеканалу CNN Гейтс сформулировал это так:

«Не думаю, что детям полезно будет получить в наследство огромные суммы. Уверен, это будет просто разрушительно для их мировоззрения, жизненных планов, самооценки, отношений с друзьями, сотрудничества с ними. И это скверно для всего общества в целом».

Было время, когда Гейтс посвящал все свое время карьере, и могло показаться, что его концентрация на бизнесе Microsoft станет препятствием для развития личных отношений. Как оказалось, в жизни Гейтса есть три составляющие: Microsoft, филантропия и семья. И то, что ему удается так много вложить в каждую из них, – лишнее свидетельство тому, насколько удивительно многогранным человеком он является.

Поэт, крупнейший представитель «метафизической школы», Джон Донн написал некогда: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе…» Гейтс доказывает, что можно сохранять чувства, даже если у человека достаточно денег, чтобы купить не один остров…

Справка: Мелинда Гейтс

Вероятно, многие сочтут, что жена такого человека, как Билл Гейтс, может вести потрясающую жизнь, полную увлекательных возможностей, но быть ею очень непросто. По общему мнению, Мелинда Гейтс справляется с этой ролью уверенно и с достоинством, демонстрируя незаурядный интеллект и безупречный стиль. В то время как Билл неизбежно оказывается на первом плане, она обычно остается в тени – в роли любящей жены и заботливой матери. Прекрасный управленец, со своим собственным видением, она напряженно работает в Фонде Гейтсов. Там она стала ключевой фигурой в процессе принятия решений и решительным лоббистом его интересов. Хотя ее не назовешь благодушной, Мелинда создает фонду очень «человечный» имидж, что-то похожее удавалось принцессе Диане в ее благотворительных проектах. Как признается сам Гейтс: «Мелинда вхожа во многие инстанции и держится там куда более естественно, чем я».

Кто же эта женщина, завоевавшая сердце одного из самых могущественных людей на Земле? Мелинда Энн Френч родилась 15 августа 1964 года в Далласе, штат Техас, в семье ревностных католиков. Она посещала католическую школу для девочек «Академия ордена св. Урсулы» в Далласе (ее девиз на латыни «Serviam» означает «Я помогу» – вполне подходящее кредо для ученицы, которая впоследствии станет таким видным филантропом). Как и Билл, Мелинда рано проявила способности к математике и была одной из лучших учениц. Ее сходство с будущим мужем проявлялось и в том, что Мелинда была спортивной, готовой принять новые вызовы, участвовала в забегах на длинные дистанции и бесстрашно сплавлялась на каяках. Активный отдых на свежем воздухе остается любимым занятием четы Гейтсов в их поместье Lake Washington – идеальном месте с этой точки зрения.

После окончания школы в 1982 году (где она удостоилась чести зачитать прощальную речь) Мелинда поступила в Университет Дьюка в Северной Каролине, где изучала вычислительную технику и экономику. Там ее таланты снова ярко проявились. Преподаватели нередко ставили работы Мелинды в пример другим студентам. Стремясь достичь большего, она не теряла времени даром, получив диплом бакалавра, а затем и MBA всего за пять лет. Учитывая то, как Билл Гейтс гордится умением Microsoft находить талантливых выпускников, едва ли стоит удивляться, что компания предложила Мелинде работу сразу по окончании университета (невзирая на тот факт, что ее семья предпочитала технику Apple, а сама Мелинда ранее стажировалась в IBM). Перебравшись в Сиэтл, она стала одним из наиболее одаренных новых сотрудников, получив позицию проектного менеджера. Помимо технических навыков, она завоевала признание в том, что касается навыков управления персоналом (чему, возможно, учился у нее Гейтс) и ее способности увлечь команду достижением максимально высоких целей. Несмотря на то что некоторые проекты, над которыми она работала, оказались неудачными (такие, как злополучная инициатива Microsoft Bob), Мелинда быстро заслужила в компании наилучшую репутацию.

Прошло около четырех месяцев с того момента, как она присоединилась к Microsoft, когда Мелинда Френч оказалась рядом со своим будущим мужем на обеде во время Нью-Йоркской индустриальной выставки. «Он оказался забавнее, чем я ожидала», – вспоминала она позже. На Гейтса сразу произвели сильное впечатление ее независимость, интеллект и чувство юмора. Прошло, однако, еще несколько месяцев, прежде чем руководитель решился пригласить свою сотрудницу на свидание. Выбранное место было не самым романтичным – парковка для машин, – и предложение Гейтса встретиться через пару недель едва ли сразило ее наповал. Мелинда ответила, что, возможно, он сможет позвонить ей и пораньше. Обдумав ее слова, Гейтс связался с ней тем же вечером и предложил встретиться после работы. Здесь ее снова ждало разочарование, поскольку Гейтс задержался, выступая на встрече с пользователями, так что в итоге свидание пришлось перенести в его дом, и началось оно уже в предрассветные часы. Тем не менее им представилась возможность пообщаться и лучше узнать друг друга. Кроме того, Гейтс доказал, что может быть спонтанным.

Их общность нашла подтверждение в долгой истории отношений, как в том, что касается брака, так и работы Фонда. В книге Майкла Эйснера «Работать сообща. Почему великие партнерства добивались успеха», вышедшей в 2010 году, приведено такое высказывание Гейтса: «Мы с Мелиндой любим делиться идеями, беседовать о том, что нового узнали». Каждый из них старается познакомиться с книгами, которые понравились другому, для того чтобы поговорить о прочитанном. «Следует прилагать усилия для того, чтобы узнать, что думает человек рядом с тобой», – говорит Гейтс.

В 1993 году он, наконец, решил предложить Мелинде руку и сердце, купив помолвочное кольцо в одной из компаний, принадлежащих его старому приятелю Уоррену Баффетту. Последний довольно ехидно сказал Гейтсу, что, когда он покупал кольцо своей будущей супруге в 1951 году, это обошлось ему в 6 % всей его выручки, и предложил Гейтсу поступить так же. С учетом того, каким было состояние Гейтса в тот момент, эта сумма должна была бы превысить полмиллиарда долларов. Какими бы ни оказались его расходы на свадьбу в итоге, не приходится сомневаться, что они были заметно больше среднестатистических. Счастливая пара отметила помолвку, организовав грандиозную тематическую вечернику по мотивам «Великого Гэтсби» с Биллом в роли самого Гэтсби и Мелиндой в роли Дэйзи Бьюкенен.

Они поженились в первый день нового, 1994, года на пляже гавайского острова Ланаи. Вскоре после этого Мелинда, стремившаяся защитить свою частную жизнь, покинула Microsoft, где она доросла уже до позиции генерального менеджера в подразделении информационных продуктов.

В 1996 году у четы родился первый ребенок, но Мелинда продолжила активно работать, в частности, в совете директоров Washington Post и как попечитель ее университета.

В 2005 году журнал Time присудил звание «Люди года» «добрым самаритянам» – чете Гейтсов и певцу группы U2 Боно, как «трем людям, чья глобальная миссия – покончить с нищетой, болезнями и равнодушием».

Награда упрочила репутацию Мелинды как общественного деятеля, а ее роль в управлении фондом получила высокую оценку. «Многие люди, как Билл, да и я сам, негодуем и приходим в ярость, когда речь идет о миллионах умирающих. Нам нужен кто-то, кто заставит нас сохранять спокойствие и действовать рационально. И этот кто-то – Мелинда», – говорит Боно.

Как и ее супруг, Мелинда построила карьеру на блестящем академическом образовании (в действительности, с формальной точки зрения, ее успехи в этом отношении куда убедительнее регалий бросившего учебу мужа) и увлечении технологиями. Но наибольшее удовлетворение ей приносит роль матери и филантропа. Как сказала Мелинда в Стэндфордском университете в 2014 году:

«Оптимизм для меня – это не просто пассивное ожидание перемен к лучшему. Это уверенность в том, что мы можем сделать мир лучше, помочь людям даже в самой страшной беде, если не теряем надежду и не отворачиваемся от них».

Взлет миллиардеров, сделавших состояние на высоких технологиях в конце двадцатого века, чем-то напоминает появление промышленных магнатов в Америке девятнадцатого века. Как в 1994 году отметил в интервью Forbes медиа-магнат Дэвид Геффен: «Все еще можно быть Вандербильдом, Астором, Рокфеллером. Вы по-прежнему можете это сделать. Вы можете стать Биллом Гейтсом». За последние тридцать лет Америку наводнили сверхбогатые мужчины (а в большинстве своем это именно мужчины), добившиеся успеха собственными силами. Если не касаться благотворительности, как Гейтс распоряжался своим состоянием?

Во многом это определялось его разносторонними коммерческими интересами, которые выходят далеко за пределы бизнеса Microsoft. Он крупный инвестор самых разных предприятий, от автосалонов до центров переработки мусора. Он также основатель Corbis – обширного архива мультимедийного контента, который может стать очень прибыльным проектом, так как спрос на цифровые изображения и видео стремительно растет. Кроме того, Гейтс – главный акционер сайта для совместной исследовательской работы и компании, связанной с разработками и венчурным капиталом. И все же у него остается еще масса денег, которые можно потратить на другие вещи.

Как уже отмечалось, Гейтс не всегда избегал расточительности. Но уж точно не все его деньги уходили на дорогие рестораны. «Я ем в „Макдоналдсе“ чаще, чем большинство людей, – скажет он в интервью журналу Playboy в 1994 году. – Если речь заходит о закусочных и культуре быстрого питания – это точно ко мне». В том же интервью он объяснил, из-за чего, например, он не покупает себе самолет: «Почему? Потому что вы можете привыкнуть к таким вещам, и мне кажется, что это плохо. Поэтому я сознательно контролирую эту сферу своей жизни. Это один из аспектов дисциплины. Если я утрачу самодисциплину, меня это смутит. Так что я стараюсь этого избежать».

Тем не менее его политика самоограничения в отношении частных самолетов подошла к концу в 1997 году (чего нельзя сказать про любовь к нездоровой пище). В том году он приобрел «Bombardier BD700 Global Express», который едва ли обошелся ему меньше чем в 50 миллионов долларов. Тем не менее самолет не стал для Гейтса тем, чем были в его жизни автомобили. Даже в то время, когда он еще не умел водить, Гейтс был помешан на них. Вождение было для него своеобразной отдушиной в эпоху становления Microsoft, возможностью выпустить пар, передышкой после долгих часов и дней, проведенных за написанием программ.

Его не интересовала неспешная езда: Гейтс обожал скорость. Он получил множество штрафов за ее превышение (один раз даже управляя моторной лодкой) и однажды был арестован в Альбукерке за то, что повздорил с офицером дорожной полиции.

Не скупясь на предметы страсти

Гейтс всегда любил приобретать машины. Он водил оранжевый [Форд] «Мустанг», еще когда учился в школе, и был готов потратить сотни тысяч долларов на стремительные игрушки взрослых мальчишек. Одним из его первых приобретений стал «Порше 911» 1979 года выпуска, молнией проносившийся по дорогам Нью-Мексико. Следующими его «Порше» стали «930 Turbo», кабриолет «Carrera», а также купе 959-й серии – их было выпущено всего 330 штук. Он мог быть очень скромным в других вопросах, однако когда речь заходила о машинах, Гейтс отвергал всякие ограничения.

Его стычки с законом в том, что касается вождения, не закончились. Один из его автомобилей, «Порше 959», стал причиной, побудившей Гейтса настаивать на изменении американских правовых норм. Знаменитый суперкар, 959-й, является одной из самых совершенных «дорожных» версий спортивного автомобиля, созданных когда-либо. Его максимальная скорость достигает 195 миль в час (314 км/ч), а разгон от 0 до 62 миль в час (100 км/ч) занимает всего 3,5 секунды. Однако эксплуатация этой модели была запрещена в США, поскольку там не были проведены необходимые краш-тесты для ее сертификации. Автомобиль Гейтса простоял на складе американской таможни в Сиэтле десять лет. Тем не менее Гейтс был одним из влиятельных лоббистов пересмотра ограничений, и в 1999 году президент Билл Клинтон внес в законодательство поправки, благодаря которым некоторые коллекционные автомобили были выведены за рамки действующего регламента безопасности на дорогах. Кроме того, Гейтс создал программу для моделирования краш-тестов, чтобы способствовать прогрессу в этой области. Также Гейтсу принадлежат «Феррари 348» и «Ягуар XJ6». В то же время известно, что он водил «Лексус», «Мерседес» и – совсем уж прозаично – минивэн.

Если говорить о недвижимости, которой владеет Гейтс, в первую очередь следует упомянуть поместье Lake Washington, его главный семейный дом. Особняк площадью 6000 квадратных метров, строившийся примерно 7 лет начиная с 1990 года (к вящему неудовольствию некоторых его состоятельных соседей, не привыкших к тому, что кто-то нарушает их размеренный образ жизни), также известен как «Ксанаду 2.0» – название, отсылающее к дому из классического фильма Орсона Уэллса «Гражданин Кейн» (прообразом которого, в свою очередь, был замок Уильяма Рэндольфа Хёрста).

Интерьером здания занимался известный архитектор и дизайнер Тьерри Деспон. В поместье 24 ванные комнаты, гараж на 23 автомобиля, столовая с видом на озеро, в которой может разместиться до ста человек, кинотеатр на 24 зрителя, отдельная комната для батута с потолками высотой более шести метров, и собственный эллинг.

Едва ли приходится удивляться, что поместье просто нашпиговано передовыми технологиями, являя собой своеобразный эксперимент по организации ультрасовременной жизни. Известно, например, что гости по прибытии получают пин-код, идентифицируя который, стереосистемы играют посетителям, придвигающимся по дому, музыку, которая им нравится, а экраны высокой четкости демонстрируют картины, соответствующие их вкусу. В 2013 году это поместье оценивалось в 150 миллионов долларов. Гейтс также владеет особняком с ареной для конкура во Флориде и, по неподтвержденным данным, островом у побережья Белиза в Центральной Америке.

Помимо этого, Гейтс тратит значительные суммы (некоторые эксперты уверены, что он переплачивает) на классические произведения американского искусства. Замечено, что Microsoft, так или иначе, породил такое количество миллиардеров, проживающих в штате Вашингтон, что Сиэтлу просто суждено стать культурной столицей, сокровища которой будут соперничать с экспонатами в Вашингтоне, Нью-Йорке и Бостоне. Первую серьезную заявку о себе на рынке искусства Гейтс сделал в 1996 году, когда заплатил семь миллионов долларов за картину Эндрю Уайета «Далекий гром». Двумя годами позже основатель Microsoft побьет рекорд суммы, когда-либо выплаченной за американскую живопись, купив картину Уинслоу Хомера «Потерянные у Ньюфаундлендской банки» (1898) за впечатляющие 38 миллионов долларов. Также в его частной коллекции находятся такие полотна, как «Теплица» Уильяма Меррита Чейза (Гейтс заплатил за эту работу 10 миллионов долларов), «Цветочная комната» Фредерика Чайльда Гассама (20 миллионов долларов) и «Толпа зрителей на игре в поло» Джорджа Беллоуза (28 миллионов долларов).

Заядлый коллекционер исторических артефактов, Гейтс собрал подлинники документов, написанных Исааком Ньютоном и Авраамом Линкольном. Особенно ценным экспонатом является «Лестерский Кодекс» Леонардо да Винчи. Семидесятидвухстраничная тетрадь содержит записи, сделанные в 1507–1510 годах, в которых да Винчи излагает свои воззрения и мысли, посвященные самым разным вопросам – от астрономии до происхождения окаменелостей. Гейтс выложил 30,8 миллионов долларов за этот документ в 1994 году, вызвав волну недовольства среди итальянцев, расстроенных тем, что «Кодекс» покидает историческую родину. Гейтс в ответ заявил, что этот документ является всемирным культурным наследием. «Я помню, как однажды вечером пришел домой и сказал своей жене Мелинде, что собираюсь купить одну записную книжку, – с улыбкой вспомнит он об этом позже. – Ей тогда не показалось, что речь идет о чем-то значительном».

Самый богатый человек на Земле

С момента появления на прилавках в 1917 году журнал Forbes стал своеобразной настольной книгой для богачей. В 1987 году он начал ежегодно публиковать списки миллиардеров. В 2015-м Гейтс сохранил свое место на вершине, а его состояние оценивалось в 79 миллиардов долларов. Второй год кряду он занял первое место, хотя с 2009 по 2013 годы уступал лидерство мексиканскому магнату Карлосу Слиму. Также Гейтс оказался вторым – следом за своим старым приятелем Уорреном Баффеттом – в 2008 году, но до этого был бессменным лидером, начиная с 1995 года.

Есть исторические фигуры, которые по некоторым показателям могли похвастаться более значительным состоянием, чем Гейтс. Скажем, богатство нефтяного магната Джона Рокфеллера в период расцвета его бизнеса было эквивалентно 1,5 процентам всего ВВП Соединенных Штатов того времени, в то время как на счетах Гейтса в 2013 году хранились средства, равные всего 0,4 % ВВП США. Тем не менее в абсолютном выражении никто и никогда до сегодняшнего дня не был столь же богат, как Гейтс.

Он говорил, что в юности поклялся стать миллионером прежде, чем ему исполнится тридцать. В действительности он вышел на этот рубеж досрочно. Ему было лишь немного за тридцать (тридцать один год, если быть точным), когда он стал миллиардером. Это произошло в 1987 году в результате проведенного годом ранее первичного размещения акций Microsoft на бирже. Примечательно, что Гейтс неоднозначно относился к этому шагу. По его мнению, компанией становится труднее управлять, когда акционеры могут потребовать от генерального директора отчитаться за каждое его решение. Более того, бизнес компании развивался столь успешно, что она не нуждалась в привлечении средств извне, что зачастую является главный причиной выхода на биржу. Но Гейтс также понимал, что Microsoft становится слишком большой корпорацией, чтобы оставаться неизменной. Кроме того, возможность предложить опцион на акции была необходима для того, чтобы удержать наиболее ценных и талантливых сотрудников. Это не только стимулировало команду с финансовой точки зрения, способствуя максимальному успеху компании, но и объединяло людей, поскольку они получили долю Microsoft в собственность.

Несмотря на сомнения Гейтса, выпуск акций сделал его соратников богатыми людьми. А те, кто проявил терпение и сохранил свою долю в бизнесе, получили феноменальную прибыль. В качестве примера можно привести такой расчет. Те, кто в 1986 году вложил десять тысяч долларов в акции Microsoft, могли продать их в 1998 за 2,4 миллиона долларов. Согласно оценкам, выход Microsoft на биржу привел к появлению трех миллиардеров и 12 тысяч миллионеров уже через несколько месяцев.

В первый день торгов Гейтс продал небольшое количество акций за 1,6 миллиона долларов. Тем не менее остававшиеся у него 45 % оценивались в 350 миллионов. Внезапно Гейтс стал не просто молодым талантом в технологическом бизнесе, но и одним из ста самых состоятельных людей самой богатой страны мира. К 1987 году стоимость пакета его акций преодолела рубеж в миллиард долларов. Она непрерывно росла до тех пор, пока во второй половине девяностых Гейтс не стал самым богатым человеком в мире. Он с легкостью сохранял этот статус долгое время, пока приемник Гейтса на посту генерального директора Стив Балмер не опередил его в 2014 году, став крупнейшим акционером Microsoft.

Но быть богатым не так уж весело. Как признается сам Гейтс в книге Паскаля Захари «В центре внимания», богатые «едва ли получают признание». Кому как не Гейтсу знать об этом.

Хотя далеко не все с этим согласны, нередко приходится слышать, что молодые люди, в становлении которых большую роль играли персональные компьютеры, предлагающие множество развлечений, отвернулись от такого традиционного времяпрепровождения, как чтение. Не может поэтому не воодушевлять тот факт, что Гейтс страстно увлечен самыми разными видами литературы. В своем персональном блоге (www.gatesnotes.com) он отводит значительное место книгам, и его впечатления о прочитанном нередко сопровождаются очень точными рецензиями. Также недавно он выпустил список рекомендованных для прочтения книг, вышедших за год.

Любовь к чтению появилась у Гейтса в раннем возрасте, о чем он рассказал в 1998 году Джанет Лёв во время подготовки ее книги «Говорит Билл Гейтс». «В детстве мои родители всегда поощряли нас много читать и самостоятельно мыслить. Они приглашали нас к дискуссиям обо всем на свете, от книг до политики». Юному Биллу Гейтсу нравились рассказы про Тарзана Эдгара Берроуза, он также поставил перед собой задачу одолеть Всемирную Энциклопедию, насчитывавшую в то время двадцать томов. Кроме того, он запоем проглатывал биографии знаменитостей, таких как Франклин Делано Рузвельт и Наполеон Бонапарт. Неудивительно, что будучи ребенком с тягой к естественнонаучным дисциплинам, выросшим во времена экспедиций на Луну, Билл Гейтс увлекся и научно-популярными произведениями – как художественными, так и образовательными.

Тяга к книгам никогда не покидала Гейтса. В более зрелом возрасте он взял себе за правило посвящать чтению один час в рабочие дни и более продолжительное время на выходных. Он не ограничивается чтением книг, но также ежедневно знакомится с публикациями в газетах и журналах, чтобы оставаться информированным по широкому спектру вопросов от текущих событий до новейших компьютерных технологий. Более того, в одной из своих колонок для New York Times в 1996 году Гейтс написал, что пару раз в год организует себе «неделю размышлений». На протяжении этих перерывов в работе он обкладывается книгами и другими материалами, которые, по мнению его коллег, необходимо просмотреть для того, чтобы идти в ногу со временем. Гейтс использует это время для того, чтобы обрести новые силы и, если нужно, пересмотреть свои воззрения.

Подход у Гейтса к выбору книг можно назвать эклектическим. По его собственным словам, он читает «много, но это отнюдь не всегда книги из списков бестселлеров». Хотя он не имеет ничего против фантастики (например, «Проект Рози» Грэма Симсиона занял место на книжной полке Гейтса благодаря рекомендациям жены), бóльшая часть его библиотеки – нон-фикшн, потому что он «всегда хотел узнать больше о том, как устроен мир». Гейтс уверяет, что, исходя из его опыта, родители и учителя во всем мире должны помнить, что именно чтение обладает наибольшим обучающим потенциалом.

Разыскивая книги, которые могут научить его чему-то новому, Гейтс особенно интересуется теми произведениями, которые повествуют о человеческой изобретательности. Например, в 2013 году он очень высоко оценил книгу Марка Левинсона «Ящик. Как грузовой контейнер сделал мир меньше, а глобальную экономику больше». Вероятно, эта книга не всем покажется захватывающей, но Гейтсу нравится, что она проливает свет на глобализацию, бизнес и филантропию.

Книги, которые выбирает Гейтс, зачастую являются отражением его страстного желания решить глобальные проблемы и стремления преодолеть те кризисы, с которыми сталкивается мир. К примеру, он прочел такие разные книги, как монография Пола Фармера «Как починить мир», близкий к ней по духу сборник эссе под редакцией Бьорна Ломборга, посвященный десяти наиболее серьезным вызовам, стоящим перед планетой сегодня, «Как потратить 50 миллиардов долларов, чтобы сделать мир лучше», «Конец бедности» Джеффри Сакса, работу Стивена Левитта и Стефана Дабнера «Суперфрикономика» (отзыв Гейтса: «Одна из вещей, которые мне очень нравятся в этой книге, это то, что в ней развенчаны выводы многих экономических исследований, в которых авторы утверждают, что люди делают выбор иррационально»), биография нобелевского лауреата, специалиста в области сельского хозяйства Нормана Борлоуга «Человек, который накормил мир», написанная Леоном Хессером, пронзительная книга Кэтрин Бу «Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая».

Как человек, славящийся своей способностью самостоятельно быстро изучать те дисциплины, которыми он увлечен, Гейтс очень любит и чистую науку. Среди книг, описывающих эту сферу человеческой деятельности, любимым произведением Гейтса является «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!», посвященная подвигам – отнюдь не только научным – любимого ученого Билла Гейтса, нобелевского лауреата Ричарда Фейнмана, на страницах которой, помимо прочего, Фейнман сталкивается с Альбертом Эйнштейном и Нильсом Бором. Классика середины семидесятых годов прошлого века – «Эгоистичный ген» Ричарда Докинза – также оказала глубокое влияние на представления Гейтса об эволюции человека. Особую актуальность в силу его профессиональной деятельности имела для Гейтса эпохальная работа профессора Стэндфордского университета Дональда Кнута «Искусство программирования». Эта фундаментальная монография насчитывает несколько томов, и требуются серьезные усилия, чтобы ее внимательно прочитать. У Гейтса ушло на это несколько месяцев, причем он разбивал для себя текст на куски по двадцать страниц каждый. В своей статье для New York Times в 1995 году Гейтс пишет: «Если кто-то дерзнет предположить, что он знает все, Кнут поможет ему понять, что мир гораздо сложнее и многообразнее».

Также известно, что среди недавно прочитанных Гейтсом книг о науке были «Погода для чайников» и «Физика для чайников», а также нетривиальная книга Уолтера Гратцера «Гигантские молекулы. От нейлона до нанотрубок» и «Шерсть собаки и другие научные неожиданности» Карла Сабаха. Не обходит вниманием Гейтс и биографии знаменитостей. Он прочитал работу Уолтера Айзексона, посвященную Стиву Джобсу, а увлечение Гейтса теннисом нашло выражение в таких книгах, как «Разум чемпиона» Пита Сампраса и автобиография Андре Агасси «Откровенно».

В интервью Achievement.org, которое Гейтс дал в 2010 году, он признается в любви к произведению Джона Ноулза «Сепаратный мир», о котором он говорит как о «феноменальном». Опубликованный в 1956 году роман повествует о жизни американских молодых людей предпризывного возраста на фоне событий Второй мировой войны. Если продолжить тему американской классики, нужно отметить, что Гейтс является большим поклонником «Великого Гэтсби» Френсиса Скотта Фицджеральда. В персональной библиотеке Гейтса, насчитывающей 14 тысяч томов, на куполообразном потолке начертана фраза из последней главы этой книги: «Ему пришлось проделать долгий путь, и его мечта была так близко, что, казалось, протяни руку – и дотронешься до нее».

Человек дела, Гейтс не довольствуется лишь ролью читателя, но и давно пишет сам. Его первая работа «Дорога в будущее», написанная совместно с Натаном Мирволдом и журналистом Питером Райнарсоном, анализирует эпоху становления персональных компьютеров и интернет-революции. Она стала бестселлером, за который, как сообщалось, издательство Penguin заплатило аванс в 2,5 миллиона долларов. Гейтс потратил четыре месяца на работу над этой книгой и обнаружил, что это серьезный вызов, требующий предельной сосредоточенности на осмыслении и формулировании выводов. «После того как я сам попробовал написать книгу, мое восхищение людьми, занимающимися этим, лишь возросло», – скажет он позже. Многие писатели благосклонно приняли этот комплимент, несмотря на то что мало кто из них может даже мечтать о гонорарах Гейтса.

Через призму романа

Гейтс обожает изданный в 1951 году роман Джерома Дэвида Сэлинджера «Над пропастью во ржи», повествующий о семнадцатилетнем подростке Холдене Колфилде. Эта книга по праву считается одним из величайших произведений американской литературы. Гейтс поясняет: «Я прочитал „Над пропастью во ржи“, когда мне исполнилось тринадцать, и с тех пор считаю, что это моя любимая книга. Она очень умная. Роман показывает, что молодые люди могут выглядеть сбитыми с толку, но быть мудрыми и видеть вещи, которые взрослые на самом деле не замечают». Способность смотреть на вещи иначе – черта, которая проявилась у Гейтса, когда он вырос, то, что он сохранил, став взрослым. Это особенно заметно по тем подходам, которые он использовал, чтобы ворваться на рынок программного обеспечения в эпоху его становления.

Не испугавшись первого литературного опыта, Гейтс пишет в 1999 году еще одну книгу, хорошо принятую читателями, – «Бизнес со скоростью мысли». Она была посвящена взаимоотношениям бизнеса и технологий.

Все это во многом должно развеять опасения тех, кто считает, что после появления Microsoft книги и компьютеры не смогут сосуществовать. Нужно признать, что некоторые технологии, появившиеся благодаря Гейтсу, способствовали появлению среди новых поколений людей, которые предпочитают сидеть, уткнувшись в экран, за очередным шутером или имулятором спортивных состязаний, звездами которых они никогда не стали бы в реальной жизни. Но сам Гейтс как личность едва ли мог сделать больше, чтобы популяризировать чтение. Тем не менее даже он – владелец, как вы помните, потрясающей классической библиотеки – признает, что, вероятно, время, когда люди получали удовольствие от перелистывания бумажных книг, уходит в прошлое. «Цифровые устройства для чтения возьмут верх, – сказал Гейтс в 2011 году, – они легкие и удобные с точки зрения обмена и распространения текстов. Со временем они придут на смену бумажным книгам».

Любимая книга Гейтса о бизнесе

Как человек, время от времени писавший на тему бизнеса, в 1994 году Гейтс сделал любопытное заявление в интервью журналу Playboy. Обсуждая, дают ли многие годы, проведенные в бизнес-школах, дополнительное преимущество начинающим предпринимателям, он предложил взглянуть на стены в его офисе. Светило современного бизнеса, он объявил: «Давайте посмотрим на эти полки и проверим, есть ли там книги по бизнесу. Ой! Нет ни одной».

Без сомнения, можно сделать определенные выводы из того, что самый богатый человек в мире отвернулся от академических пособий и сам погрузился в мельчайшие детали бизнеса. О чем бы ни говорили учебники, Гейтс переписывает правила. Его слова в Playboy были заявлением новичка в коммерции, стремительно добравшегося до вершин успеха благодаря собственному видению. Тем не менее высказывание Гейтса не совсем справедливо.

В действительности известно, что за свою жизнь Гейтс прочитал множество книг по бизнесу и с готовностью рекомендовал некоторые из них. Например, по собственному признанию, он большой поклонник «Десяти заповедей, которые должен нарушить бизнес-лидер» Дональда Кью, еще одного корпоративного небожителя, работавшего, в частности, в компаниях Coca-Cola и Allen amp;Co. Основанное на шестидесятилетнем опыте, его произведение подано как «веселая книга, о том, как не надо делать». Гейтс говорит о ней: «Дон обладает особым сочетанием опыта, мудрости, уверенности в себе и самоанализа. Его заповеди лучше научат вас успеху в бизнесе, чем забитая монографиями книжная полка».

Еще одно произведение, высоко оцененное Гейтсом, – «Мои годы в Дженерал Моторс» Альфреда Слоуна. Вышедшая в 1963 году книга генерального директора GM является отчасти мемуарами, а отчасти – руководством для начинающих магнатов. Гейтс однажды сказал о ней: «Вероятно, это лучший выбор, если вы решили прочитать всего одну книгу о бизнесе». И наконец, можно отметить «Разумного инвестора» Бенджамина Грэма. Опубликованная в 1949 году, эта книга произвела очень сильное впечатление на Уоррена Баффетта, который, в свою очередь, порекомендовал ее Гейтсу.

Однако наивысшей похвалы удостоилась другая книга, также рекомендованная Гейтсу Баффеттом. Ничто так не способствует продажам книги про бизнес, как одобрение признанной всеми знаменитости и одного из богатейших людей на Земле. Когда выясняется, что этой знаменитости книгу посоветовал еще один миллиардер, успех гарантирован. Это именно то, что произошло с подборкой статей Джона Брукса, опубликованных в 1969 году под названием «Бизнес-приключения». Гейтс познакомился с этой публикацией, когда Баффетт подарил ему старое издание на их первой встрече в начале девяностых.

К сожалению, Брукс скончался в 1993 году и не застал всплеск интереса к его произведению, отмеченный после интервью 2014 года, в котором Гейтс очень высоко оценил эту книгу. Но ему, несомненно, было бы очень приятно узнать, что, спустя 45 лет после выхода в свет, его творение пользуется такой популярностью. Работавший в Time Брукс получил известность как колумнист New Yorker, обращавшийся в своих статьях про бизнес не только к людям в строгих деловых костюмах, но и к неспециалистам. Его эссе включают в себя заметки по широкому кругу вопросов. От истории успеха компании Xerox до уроков, которые можно извлечь из провала модели Ford Edsel. В своих эссе Брукс также анализирует корпоративные скандалы. Гейтс сказал об этом так: «Работа Брукса является отличным напоминанием о том, что правила, которые предопределяют успешность бизнеса и возможность получения прибыли, не изменились. В первую очередь, в каждой отрасли огромную роль играет человеческий фактор. Не важно, есть ли у вас идеальный продукт, план производства и сильный маркетинг. Вам требуются правильные люди, чтобы возглавить и осуществить эти планы».

Это урок, который Гейтс прекрасно усвоил за многие годы, что являлся главным человеком в Microsoft.

Филантропия может принимать разные формы, но не следует отождествлять ее с благотворительностью. Изначально древнегреческое, это слово означает «любовь к человечеству». Но что отличает филантропию от благотворительности? Не только масштаб, хотя филантропы обычно имеют дело с очень значительными суммами денег, в то время как благотворительное пожертвование – это подчас просто немного мелочи. Вероятно, уместнее говорить о том, что благотворительность, как правило, направлена на то, чтобы облегчить симптомы проблем, в то время как филантропия имеет дело с их первопричинами. Собственно, это разница между тем, чтобы дать голодному рыбу, и тем, чтобы дать ему оборудование и образование, чтобы он смог ловить ее сам.

Инвестировать в общественные блага – давняя традиция американских промышленников. Такие предприниматели, как Эндрю Карнеги, оставили потрясающее наследие. Джон Рокфеллер (1839–1937) в этом отношении особенно примечателен. Рокфеллер сделал состояние на нефти, но перенаправил большую часть своих средств на образование, медицину и научные исследования – явные отголоски этого подхода можно увидеть и в деятельности Гейтса.

Если на пути Гейтса к филантропии был момент подлинного озарения, то это была его поездка в Африку в 1993 году на сафари в Заире (в настоящее время Демократическая Республика Конго) с его будущей женой Мелиндой. Гейтс, разумеется, был образованным человеком, имевшим представление о неравенстве в мире. Но после непосредственного столкновения с крайней нищетой его воззрения претерпели фундаментальные изменения. Борьба за выживание, которую ведут миллионы простых граждан, оказалась столь же шокирующей для Мелинды, которая позже рассказывала прессе, что по возвращении домой она призналась близкому другу: «Африка изменила меня навсегда». На протяжении нескольких месяцев Билл и Мелинда изучали некоторые ключевые аспекты проблемы. То, что миллионы детей умирают каждый год от болезней, от которых никто не умирает в США, оказало на них особенно сильное влияние. Год или два спустя внимание Гейтса уже не сосредотачивалось лишь на благополучии Microsoft.

По мере того как он все больше втягивался в благотворительную деятельность, оттачивалась и жизненная философия Гейтса. Так же, как он полностью контролировал происходящее в его коммерческих проектах, он стремился идеально оркестровать и свои благотворительные начинания. Он определил свой подход к благодеяниям как «Каталитическую Филантропию», заполняющую, по его словам, разрыв между государственным и частным сектором.

Это не означает, что он недооценивает масштаб задачи, стоящей перед ним. Гейтс отдает себе отчет в том, что частные компании, правительственные и международные организации являются ключом к решению многих, если не всех, проблем, с которыми борется его Фонд. Не удивительно, что человек, «игравший в капитализм» с самыми сложными соперниками и одержавший в этой игре победу, убежден в силе частного капитала. «Я убежден в том, что у капитализма есть сила, чтобы улучшать жизни людей», – сказал Гейтс. Тем не менее он не игнорирует и недостатки системы. В 2012 году он пишет в журнале Forbes:

«В то время, как частный бизнес делает потрясающую работу, чтобы удовлетворить потребности людей, способных платить, есть миллиарды тех, кто лишен возможности вызвать на рынке интерес к их нуждам. И потому они обходятся без него».

В той же статье он описывает, как правительство «может предложить услуги там, где рынок не в состоянии этого сделать, и таким образом обеспечить страховочную сетку». Кроме того, некоторые проблемы требуют столь значительных ресурсов для их разрешения, что даже такие богатые организации, как Фонд четы Гейтс, не имеют шансов помочь в одиночку. Дополнительные миллиардные субсидии из госбюджетов имеют огромное значение. Понимает Гейтс и то, что у частных компаний и правительств есть ограничения в отношении инноваций, поскольку они опасаются связать себя непосильными обязательствами. В этом промежутке, утверждает Гейтс, можно «найти обширное, неисследованное пространство для инноваций, отдача от которых будет фантастической. Это пространство является благодатной почвой для того, что я называю „Каталитической Филантропией“».

Как и следовало ожидать, Гейтс не боится браться за самые сложные задачи. Некогда он задался целью сделать так, чтобы компьютер был в каждом доме. В качестве мецената он не менее амбициозен. В мире, где примерно два с половиной миллиарда человек живут менее чем на два доллара в день (стандартная черта бедности) и где доход предопределяет здоровье, образование и уровень смертности, нет недостатка в проблемах, за которые можно взяться. Как он и Мелинда пишут на сайте их Фонда: «Уоррен Баффетт однажды дал нам отличный совет в отношении филантропии. Он сказал – не занимайтесь беспроигрышными проектами. Возьмитесь за действительно сложные».

Характерно, и очень важно, что Гейтс готов столкнуться с неудачами. «Мы не только миримся с этим, – пишет он, – мы готовы к этому, потому что считаем, что сущностная роль филантропии заключается в том, чтобы сделать ставку на многообещающие концепции, которые правительства и бизнес не могут себе позволить». На его взгляд, функция филантропа весьма проста – она состоит в том, чтобы «дать старт». «Я убедился: для меня это лучшая работа в мире. Столь же захватывающая и азартная, как все, что я когда-либо делал». Его подход заключается в том, чтобы бескорыстно решать серьезнейшие проблемы нашего времени с той же энергией и эффективностью, что были характерны для него в коммерческих предприятиях. И это изменило облик филантропии навсегда.

Фонд Билла и Мелинды Гейтс

В 1994 году Гейтс продал часть своих ценных бумаг, чтобы основать Фонд Уильяма Гейтса, названный в честь его отца, помогавшего в этом проекте. После смерти жены Гейтс-старший пытался пережить утрату, разбирая горы корреспонденции с различными просьбами о помощи, поступавшими его сыну. Фонд внес упорядоченность в эту деятельность. В 2000 году Гейтс-младший объединил эту организацию и прочие свои благотворительные проекты в Фонд Билла и Мелинды Гейтс. К 2014 году это был, без сомнения, крупнейший институт филантропии в мире, с активами, превышающими 42 миллиарда долларов. Более того, он стал эталоном благотворительной практики в новом тысячелетии.

Вера в то, что жизнь каждого человека равноценна, – краеугольный камень в работе Фонда. Своей верой в равенство людей Гейтс во многом обязан родителям. В 2008 году на шоу Чарли Роуза он говорил о влиянии его отца на подходы организации к работе: «Мой отец подавал пример тем, что он делал… Он один из тех, благодаря кому существует Фонд, так что я хотел бы быть достойным его».

На сайте Фонда есть такие слова: «Помочь всем людям вести здоровую и продуктивную жизнь». Фонд взаимодействует с множеством партнеров – правительствами, коммерческими компаниями и неправительственными организациями – для того чтобы «справиться с рядом тяжелейших проблем: крайней бедностью и отсутствием медицинской помощи в развивающихся странах, а также недостатками американской образовательной системы». С этой целью Фонд, действуя весьма избирательно при выборе проектов, фокусируется на значительных проблемах, с которыми люди сталкиваются на протяжении всей их жизни. Также он поддерживает только те начинания, где его содействие существенно меняет расклад сил, давая шансы на успех. Фонд, например, не выделяет средства на борьбу с раком, поскольку в этом направлении уже сделаны огромные инвестиции и любые дополнительные поступления окажут лишь минимальное воздействие.

Можно говорить о том, что Фонд в особенности заинтересован в финансировании инновационных и экспериментальных подходов к решению проблем. Например, он инвестировал «в разработку новых технологий, помогающих фермерам развивающихся стран выращивать больше продовольствия и получать большую выручку, в новые инструменты для профилактики и лечения смертельно опасных заболеваний, новые методы, помогающие преподавателям и студентам на занятиях».

Штаб-квартира Фонда находится в Сиэтле, при этом его дополнительные офисы открыты в Вашингтоне (США), Абудже (Нигерия), Аддис-Абебе (Эфиопия), Пекине (Китай), Дели (Индия) и Лондоне (Великобритания). Запущены четыре основные программы выделения грантов: «Программа глобального развития», «Глобальная программа здравоохранения», «Глобальная политика и содействие» и «Программа для Соединенных Штатов». Последняя фокусируется на вопросах доступа к образованию, в то время как международные инициативы направлены на борьбу с голодом и крайней нищетой, а также болезнями (главным образом с помощью программ массовой вакцинации).

Фонд выделяет ежегодные гранты, равные десятой части всего бюджета США, на оказание помощи. В 2006 году друг Гейтса (и один из попечителей Фонда) Уоррен Баффетт пообещал передать Фонду акции в его холдинге Berkshire Hathaway на 34 миллиарда долларов (В 2010 году казна Фонда пополнилась благодаря пожертвованию Баффетта примерно на 37 миллиардов долларов). В Фонде работает 1200 сотрудников, и с момента появления, по состоянию на сентябрь 2014 года, было распределено 31,6 миллиарда долларов, включая 3,6 миллиарда за один лишь 2013 год, израсходованных на проекты в более чем ста странах мира. Собственные финансовые дела Гейтса также не должны прийти в упадок, чтобы деньги не иссякали еще на протяжении долгого времени. Гейтс намерен передать 95 % своего состояния Фонду с условием, что эти средства будут потрачены в течение двадцати лет после его смерти либо после смерти Мелинды (в зависимости от того, что произойдет позже).

Гейтс настоял на том, чтобы организация действовала в рамках того же энергичного подхода, что он требовал от Microsoft. Он чувствует себя вознагражденным за эти усилия. Как сообщил Гейтс журналу Businessweek в 2009 году, он «обнаружил те же волшебные составляющие, что заставляли любить работу в Microsoft …». «Мне приходится учиться новым вещам. Собирать вместе лучших людей, рисковать, чувствовать, насколько значительным может быть результат, – вот то, что объединяет мою предыдущую и нынешнюю работу».

Вызов, который бросают запутанные проблемы, поиск логических решений и преодоление широко распространенного скептицизма с тем, чтобы внедрить эти решения, – вот то, что является общим в его коммерческих начинаниях и деятельности в качестве филантропа. Как и следовало ожидать, когда речь идет о такой влиятельной организации, у Фонда хватает критиков. Было немало претензий его инвестициям, причем кое-кто обвинял Фонд в поддержке компаний с не самой лучшей репутацией с точки зрения защиты окружающей среды или деловой этики. В частности, звучали утверждения, отвергнутые Гейтсом, что средства направлялись фармацевтическим компаниям, не желающим поставлять их продукцию в развивающиеся страны за разумные деньги.

Гейтс, однако, признает, что случайные промахи неизбежны. В ежегодной информационной рассылке Фонда за 2009 год Билл и Мелинда пишут: «Недостаточная обратная связь означает, что мы как Фонд должны быть еще более внимательными при выборе целей и быть искренними сами с собой в тех случаях, когда их не удается достичь». В книге 2011 года «Чтение со звездами. Чествование книг и библиотек» Гейтс признает: «Знаете, многое в филантропии идет не слишком успешно». Тем не менее за свою короткую историю Фонд способствовал ощутимым переменам к лучшему – от инновационных библиотечных проектов в Соединенных Штатах до международных программ по вакцинации, которые позволили сохранить сотни тысяч, а быть может, и миллионы жизней.

Гейтс, начав с нуля, стал крупнейшим игроком на технологическом рынке, и ему удалось сделать то же на поприще филантропии. Как заметил один из экспертов в этой области Майкл Эдвардс, «сфера благотворительности может обескровить сама себя, выставляя все в слишком мрачном свете… Гейтс предложил более позитивный подход. Он стал образцом для подражания и крупнейшим филантропом».

Возможности тем не менее не стоят ничего, если здоровье не позволяет воспользоваться их преимуществами. Поэтому еще одна большая кампания, развернутая Фондом Гейтса, направлена на борьбу с заболеваниями, в особенности теми, от которых страдают жители развивающихся стран и которые почти не встречаются в благополучных государствах. В 2005 году он так обозначил задачи:

«Глобальное здравоохранение остается нашей долгосрочной программой. До тех пор, пока мы не облегчим бремя, лежащее на бедных, не сократим разрыв между ними и нами, это всегда будет оставаться нашим приоритетом. Я не так глуп, чтобы утверждать, что это произойдет быстро. Но это наша цель».

Чтобы иметь надежду на успех миссии, Гейтс наладил тесные контакты с правительствами, международными организациями и фармацевтическими компаниями, стойко защищая интересы Фонда, в тех случаях, когда с каким-то из этих институтов возникают эксцессы.

Кроме того, он сохраняет хладнокровие, придерживаясь рационального подхода в распределении денег Фонда, всегда анализируя отдачу от инвестиций. Иначе говоря, его интересует, где эти деньги с наибольшей вероятностью окажут самое значительное влияние на ситуацию. Если это звучит несколько цинично, следует учитывать, что Гейтс поддерживает гораздо более рискованные предприятия, чем многие другие благотворительные организации (не говоря уже о правительствах), решаясь оказать содействие в тех случаях, когда он и его коллеги уверены, что у них есть шансы на успех. Его методы работы были обозначены в послании 2005 года: «Мы проанализировали двадцать главных смертельных болезней. В своей деятельности мы исходим из стоимости спасения в расчете на одного человека и реальную отдачу с точки зрения улучшения ситуации».

Очевидной целью стала борьба с малярией, так как эта болезнь распространена практически исключительно в бедных странах. Западная Европа избавилась от нее к концу 30-х годов прошлого века, а в Соединенных Штатах малярия считается побежденной с 1951 года. В то же время в 2012 году малярией в мире были заражены 2,7 миллиона человек, из которых 627 тысяч умерли. Не менее 90 % случаев были зарегистрированы в странах к югу от Сахары, при этом 77 % заболевших было менее пяти лет. Однако ситуация не выглядит безнадежной. К 2012 году, по сравнению с 2000 годом, заболеваемость снизилась на 25 %, а смертность – на 42 %, главным образом, благодаря инвестициям в диагностику, лечение и профилактику.

Это очень серьезный вызов – бороться со смертельно опасными, разрушительными заболеваниями, давая миру надежду обретения эффективных средств против них. И это именно то, для чего Фонд был создан, работая теперь с большой самоотдачей. Он выделил 2 миллиарда долларов на целевые гранты и еще 1,6 миллиарда передал Глобальному фонду по борьбе со СПИДом, туберкулезом и малярией. СПИД – это еще одно важнейшее поле битвы для Фонда Гейтса. Хотя это заболевание серьезно повлияло на цивилизованный мир, в развивающихся странах – особенно к югу от Сахары – эффект от него был куда более разрушительным. Например, в 2013 году число людей, живущих с ВИЧ или СПИД, оценивалось в 35 миллионов человек, из которых 25 миллионов находились именно в этом регионе. Поэтому Фонд Билла и Мелинды Гейтс пожертвовал к настоящему моменту уже 2,5 миллиарда долларов на борьбу с этим недугом.

Тем не менее организация не ограничивается борьбой лишь с заболеваниями, названия которых у всех на слуху, она поддерживает также программу противодействия инфекционным заболеваниям, о которых мало кто говорит. По состоянию на 2015 год программа охватывает 18 таких заболеваний, угрожающих в общей сложности миллиарду человек. В каждом конкретном случае Фонд исходит из того, что широкое применение лекарств, наблюдение за состоянием здоровья людей и борьба с переносчиками инфекции (контроль над насекомыми и паразитами, распространяющими возбудители) могут серьезно сократить масштаб проблемы и урон от этих заболеваний. Среди недугов, с которыми работает Фонд, онхоцеркоз («речная слепота») – патология, возбудителем которой являются гельминты (глисты). О ней редко можно услышать в западных средствах массовой информации, однако онхоцеркозом поражено около 18 миллионов человек в мире, главным образом в Африке и Южной Америке. Среди других заболеваний в списке Фонда лихорадка Денге, японский энцефалит, вирус папилломы человека, висцеральный лейшманиоз (лихорадка дум-дум), анкилистомидоз, дракункулёз, лимфатический филяриатоз и африканский трипаносомоз (сонная болезнь).

От юношеской мечты водрузить компьютер на каждый стол в мире Гейтс пришел к гораздо более амбициозной и бескорыстной цели – спасти жизни миллионов незнакомых ему людей.

Борьба с полиомиелитом

Вполне возможно, что величайшим достижением Гейтса будет то, что он сыграет ключевую роль в избавлении мира от полиомиелита. В 1988 году заболевание было распространено в 125 странах, и каждый год для 350 тысяч человек – главным образом, детей – заканчивалось параличом. В том году состоялся запуск Глобальной инициативы по ликвидации полиомиелита, которая пропагандировала программу иммунизации. В это трудно поверить, но в итоге удалось добиться снижения заболеваемости на 99 %. В 2012 году было отмечено менее тысячи новых случаев полиомиелита в мире и произошло знаменательное событие – было объявлено, что Индия свободна от этого недуга. Была достигнута цель, которую многие считали недостижимой. На сегодняшний день эта болезнь встречается только в трех странах – Пакистане, Афганистане и Нигерии.

Невозможно переоценить значение этого достижения. Прежде лишь однажды в человеческой истории был случай полной победы над инфекционным заболеванием в результате спланированной кампании – уничтожение оспы в 70-х годах двадцатого века. Многие организации играют важную роль в борьбе с полиомиелитом, но вклад Фонда Гейтса можно назвать одним из наиболее значительных. Рассчитывая на полное искоренение недуга, в 2013 году Гейтс объявил, что планирует потратить почти 2 миллиарда долларов в предстоящие 6 лет, для того чтобы удалось завершить эту большую работу.

Этот очень характерный, с точки зрения подхода Гейтса к решению проблем, проект, однако все еще далек от завершения. Например, в 2013 году были отмечены новые вспышки заболевания в Сомали и растерзанной войной Сирии, где сдержать их не было никакой возможности. Более того, Гейтс столкнулся с официальным политическим противодействием своим начинаниям, в особенности в Пакистане, где исламистские группы объявили программы вакцинации заговором Запада с целью стерилизовать коренное население.

Однако Гейтс полон решимости завершить начатое. Журналисту Нилу Твиди в 2013 году он заявил следующее: «Полиомиелит – это особый случай. Поскольку, как только удастся его искоренить, больше не придется тратить деньги на борьбу с ним, это инвестиция во все последующие времена». Он также не намерен останавливаться на достигнутом:

«Особое значение имеет то, что, покончив с полиомиелитом, мы высвободим ресурсы, чтобы переключиться на малярию и корь».

В начале своей карьеры Гейтс искал баги в программном коде. Полиомиелит может стать самым большим багом, исправленным им.