Несмотря на множество великих свершений, ставших возможными благодаря огромному состоянию Билла Гейтса, – а на его счету немало славных дел, – следует заметить, что в отношении накопления денег Гейтс всегда был очень жестким игроком. Как заметил один из основателей софтверной компании Borland Филипп Кан: «Гейтс абсолютно беспощадный бизнесмен».
Возможно, сам Гейтс видел себя в первую очередь компьютерным специалистом, однако он также является одним из наиболее незаурядных руководителей своего поколения. То, что на протяжении столь длительного времени ему удавалось совмещать свои таланты в области создания программного обеспечения с ежедневной работой по управлению тысячами людей и ведению отчетности, можно назвать своеобразным подвигом. Но он принял эту непростую роль, выступая одновременно в качестве разработчика и бизнесмена с того самого момента, когда они с Алленом основали компанию. «Я думаю, что успех Microsoft стал возможным благодаря тому, что я понимал, насколько эти вещи взаимосвязаны. Бизнес и технология подталкивают друг друга», – пояснял Гейтс в 1993 году. Однако Уоррен Баффетт однажды заметил: «Если бы Гейтс начал торговать хот-догами, он бы стал мировым лидером на этом рынке».
При этом Гейтс старается формулировать свой подход к делам предельно просто. Как-то раз он сказал об этом так: «Я думаю, что бизнесом управлять легко. Прибыль. Убытки. Берете продажи, вычитаете затраты и получаете большое положительное число. Чистая математика». Похоже, что лекции, которые Гейтс посещал с Балмером в Гарварде, не прошли впустую. И так как практика – лучшая проверка теории, очень сложно назвать его подход ошибочным. По состоянию на конец 2014 года Microsoft была второй по стоимости компанией в мире (уступая лишь, как вы, вероятно, догадались, Apple) с капитализацией в 410 миллиардов долларов и штатом сотрудников, насчитывающим 130 тысяч человек. Как бы то ни было, настоящий расцвет бизнеса Microsoft пришелся на период, когда ее возглавлял Гейтс. С 1975 года, когда два человека написали за несколько тысяч долларов код для MITS, к 1997 году он превратил Microsoft в самую крупную компанию на планете, оценивавшуюся тогда в 261 миллиард долларов. Любой, у кого были деньги и здравый смысл, чтобы инвестировать в 1986 году 2100 долларов в 100 акций Microsoft, когда компания вышла на биржу, спустя тринадцать лет мог бы продать их за 1,4 миллиона долларов. В декабре 1999 года капитализация Microsoft составила 618,9 миллиарда долларов – рекорд, который удалось побить только Apple 20 августа 2012 года, когда по итогам торгов стоимость компании достигла 623,5 миллиарда долларов.
Гейтс, однако, никогда не поддавался магии этих умопомрачительных цифр. Всегда очень осторожный в оценке успехов, он более чем сдержанно отзывался о перспективах компании. «Microsoft не бессмертна, – напишет он для New York Times в 1997 году. – Все компании ждет провал. Вопрос только в том, когда он произойдет». Впрочем, вероятно для того, чтобы не посылать рынкам тревожный сигнал, он закончил свою мысль на более позитивной ноте: «Моя цель, разумеется, состоит в том, чтобы обеспечивать процветание моей компании так долго, как это только возможно».
Следить за расходами
Как CEO Гейтс всегда стремился избегать безответственных трат, не желая транжирить средства. Хотя в итоге он и обзавелся любимой игрушкой миллиардеров – частным самолетом, – Гейтс внимательно следит за своими расходами. Например, для перелетов он обычно бронирует себе место в эконом-классе – подход, который определенно одобрил бы Баффетт, – хотя в любой момент мог бы купить целую авиакомпанию. «Летать эконом-классом гораздо дешевле. Ты попадаешь в пункт назначения столь же быстро, как если бы летел в бизнес-классе. С моей комплекцией это удобно. Если бы я был крупнее или выше, возможно, мое мнение было бы иным», – пояснял Гейтс в 1995 году.
Помимо этого, Гейтс крайне жестко ведет любые переговоры. Он полон решимости добиться наилучшего предложения, не останавливаясь ни перед чем.
В качестве иллюстрации можно вспомнить эпизод из его раннего детства, когда он предложил сделку своей старшей сестре Кристи. Она была счастливым обладателем вожделенной для Билла рукавицы для игры в бейсбол. Так как он не мог себе позволить купить собственную, Гейтс посулил сестре щедрый гонорар в 5 долларов за исключительное и неограниченное право пользования указанным спортивным инвентарем. Он даже прописал все условия в контракте, который предложил ей подписать.
Став взрослым, он продолжил совершенствовать свои навыки и деловую хватку. Подлинный мастер в том, что касается извлечения максимальной выгоды из каждой представившейся возможности, он также стал экспертом в области защиты своих интересов в ситуациях, когда что-то идет не так. С каждой новой проблемой, которую ему удавалось решить, он извлекал для себя урок и закалял характер для того, чтобы достойно встретить следующий вызов. Хотя Microsoft сделала первые шаги к успеху благодаря сделке с MITS, которую Аллен и Гейтс оформили чрезвычайно грамотно, последовавший разлад между компаниями привел к тому, что Гейтсу пришлось столкнуться с суровой реальностью делового мира. Проблема стала следствием пункта контракта, по которому MITS обязалась «приложить все усилия» для того, чтобы способствовать продвижению интерпретатора BASIC, который Microsoft разработала для них. Гейтс и Аллен получали за каждую проданную копию роялти, дополнявшее весьма скромный гонорар, полученный ими за разработку продукта. Тем не менее Гейтс почувствовал, что из-за уровня пиратства MITS утратил интерес к тому, чтобы активно предлагать его. Поэтому он решил восстановить свои права на эту разработку. К тому времени MITS была куплена компанией Pertec, которая перестала выплачивать деньги Microsoft, пока дело находилось в арбитраже. В 1996 году Гейтс скажет об этом в интервью Fortune: «Pertec пыталась уморить нас голодной смертью». Он был близок к тому, чтобы урегулировать конфликт, но в итоге решил идти до конца. На суд не произвели большого впечатления аргументы Pertec и MITS, поэтому решение было вынесено в пользу Microsoft. В итоге Гейтс не только восстановил свои права на продукт, что позволило ему продавать лицензии другим компаниям, он также пришел к выводу, что после прекращения сотрудничества с MITS у Microsoft нет никаких причин оставаться в Нью-Мексико. Сумев извлечь все, что можно, из этой непростой ситуации, они с Алленом решили вернуться домой, в штат Вашингтон. В такой длинной и драматичной карьере, как у Гейтса, неизбежно должны были быть и другие конфликты. Помимо всех перипетий с Apple, серьезным проблемой оказались отношения с IBM. Кризис разразился в конце 80-х, во время разработки OS/2, которой суждено было стать преемницей MS-DOS. «Многие забыли, каким серьезным было влияние IBM в этой отрасли, – скажет Гейтс в „Триумфе ботаников“, – отношения Microsoft и IBM всегда были столкновением культур. Их парни – это ребята в строгих костюмах, застегнутых на все пуговицы».
Отчасти проблема заключалась в том, что программистам IBM показалось, что они вынуждены делать больше работы, чем оговаривалось. Со своей стороны Гейтс возражал, что, если его сотрудники пишут меньше кода, это не означает, что они отлынивают от работы, а свидетельствует о более высокой эффективности. Усугубляло ситуацию и то, что в компаниях был абсолютно разный взгляд на то, какой должна быть операционная система. Гейтс хотел создать открытую платформу, которой могли бы воспользоваться различные разработчики программного обеспечения и аппаратных средств. Это перекликается с парадигмой, приведенной в книге Пола Кэрролла «Голубой Гигант: Разрушение IBM» (1994). Там можно найти такое высказывание Гейтса о стратегии Microsof: «Недорогой массовый подход, в рамках которого любая компания, включая наших конкурентов, сможет создавать программное обеспечение или оборудование, работающие с открытой платформой Windows». Он противопоставлял это концепции IBM: «дорогое, штучное, проприетарное решение». С учетом этих непримиримых противоречий едва ли стоит удивляться тому, что дороги IBM и Microsoft разошлись в 1992 году. Несмотря на этот непростой опыт, Гейтс снова продемонстрировал свои лидерские качества, поведя свою компанию дальше к вершине успеха. Как показала история, мир покорила отнюдь не OS/2 – наглядный урок, преподанный бывшим партнерам, продемонстрировавший, что процветать можно и без них.
Гейтс оказался предпринимателем, который получил множество тяжелых ударов судьбы на пути к вершине. Но он никогда не уклонялся от схватки и после каждой неудачи становился только сильнее. Его бойцовский дух сформулирован в комментарии, который он в 1994 году дал в ответ на вопрос, может ли расследование американского антимонопольного ведомства умерить его аппетиты в бизнесе: «Чтобы сделать меня пугливым, вероятно, потребуется хирургическое вмешательство».
Microsoft и монополии
Когда Microsoft появилась в 1975 году, она состояла из двух никому не известных людей, мечтавших покорить мир, но успех их был столь значительным, что Microsoft очень недолго оставалась в тени. Уже через несколько лет компания стала тяжеловесом, способным на многое. Внезапно все прочие оказались в положении догоняющих и незамедлительно стали жаловаться на нового лидера и его методы. Таким образом, против Microsoft начали применять антимонопольные законы (призванные не допустить появления на рынке монополистов и способствовать добросовестной конкуренции) по всему миру, вчиняя иски на миллиарды долларов. Гейтс, однако, твердо уверен, что успех компании обусловлен тем, что она лучше справлялась со своей работой, а не потому, что «душила» конкурентов. У компании незавидная история взаимоотношений с антимонопольными ведомствами. В частности, она получила в ЕС самый большой в истории единовременный штраф за нарушение законодательства. В 2004 году Европейская Комиссия оштрафовала Microsoft на 666 миллионов долларов за то, что компания встраивала Media Player в операционную систему. Кроме того, их обязали раскрыть некоторые элементы программного кода. После этого Комиссия обвинила Microsoft в уклонении от выполнения судебного решения и в 2008-м вчинила ей еще один штраф, составивший 1,4 миллиарда долларов. Еще 741 миллион долларов с компании потребовали за то, что она предлагала европейским заказчикам только один браузер – Internet Explorer (IE) – в составе своих продуктов.
Но самым известным иском к Microsoft является тот, что был инициирован федеральным правительством США в 1998 году. Он примечателен уже тем, что какое-то время угрожал самому существованию компании. Речь шла о том, как именно Microsoft встраивает в свою операционную систему IE. Утверждалось, что поскольку большинство компьютеров работают под Windows, сам факт того, что браузер встроен в операционную систему, фактически предопределяет его приобретение и таким образом ограничивает возможности конкурентов, в том числе таких первопроходцев Интернет, как Netscape.
После нескольких раундов слушаний судья принял решение, что Microsoft должна быть разделена на две компании, одна из которых работала бы с операционными системами, а другая занималась бы прочими приложениями, в том числе офисным программным обеспечением и браузерами. Тем не менее это решение было впоследствии аннулировано по апелляции, и Microsoft в конце концов добилась урегулирования спора с Министерством юстиции США, что позволило сохранить компанию единой.
Это было, несомненно, самым тяжелым испытанием в карьере Гейтса, но он продолжал сражаться с присущей ему решимостью и страстью. Этот случай также демонстрирует отношение Гейтса к свободному рынку и месту Microsoft на нем. Его комментарий для Playboy в 1994 году – когда расследование против Microsoft только начиналось – фиксирует отношение Гейтса: «Истина состоит в том, что мы не сделали ничего предосудительного». Со всей решимостью Гейтс всегда отвергал обвинения в монополизме, указывая на отсутствие для этого возможностей или намерений.
Например, в 1998 году он заметил: «Прелесть Интернета в его открытости. Его нельзя контролировать, захватить или отключить». Wall Street Journal приводит такое его высказывание: «У моей компании нет и не было намерения сделать информационный хайвей платным».
Гейтс явно чувствовал себя жертвой несправедливости, поскольку верил, что его компания подверглась преследованию лишь потому, что была успешной. Его логика проста: Microsoft начинал бизнес, будучи крошечной компанией, но, предложив пользователям востребованные продукты, она обошла всех конкурентов. Это, таким образом, в его понимании не пример монополии, но триумф свободного рынка. «Кто создал этот рынок? Мы! Кто выжил под натиском таких компаний, как IBM? Ведь они стремились нас раздавить и были в десять раз крупнее!» – скажет Гейтс в интервью Time в 1997 году. Он заключит, что судебное дело против Microsoft было связано только с тем, что их продукты оказались «слишком хороши», и отверг предположение, что Microsoft должна продавать программное обеспечение, лишенное определенных функций, для того чтобы поддержать конкуренцию на рынке. Такие продукты, по его словам, были бы не чем иным, как уродцами, и это не имеет ничего общего с тем, каким должен быть свободный рынок.
Аргументы Гейтса убедили далеко не всех критиков, постоянно указывающих на то, что доминирование Microsoft столь значительно, что конкуренты не в силах даже закрепиться на рынке. Тут мы снова возвращаемся к аналогии с Давидом и Голиафом. Microsoft начинал как Давид, небольшой, подвижный и полагающийся на свой ум, а не мышцы. По мнению Гейтса, ничего с тех пор не изменилось. Он просто использует ту же тактику, чтобы победить всех вокруг. Но большая часть мира считает, что Давид разгромил Голиафа и стал увеличиваться сам, пока не стал Голиафом 2.0. В крепкой броне, с обширным арсеналом оружия и грозной репутацией Голиаф 2.0 стал непобедимым. На поле боя просто не осталось места для кого-то еще. Хотя Гейтс, с некоторыми оговорками, настаивает, что ни он, ни его компания не могут быть обвинены в том, что люди столь охотно приобретают программное обеспечение Microsoft, он не может не замечать могущество своего детища. Для этого он слишком умен. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к протоколу заседаний Rosen Research Personal Computer Forum, проходившему в мае 1981 года. В тот самый момент, когда Microsoft готовился ворваться в высшую лигу бизнеса, благодаря сотрудничеству с IBM, Гейтс отметит:
«На самом деле мне не стоило бы об этом говорить, но при разработке определенных категорий продуктов часто возникает естественная монополия производителя. Правильное оформление документации, подготовка персонала, эффективное продвижение пакета программ (продукта) на рынок, движущая сила, складывающаяся из лояльности пользователей, репутации, активности торговых агентов и грамотного ценообразования, создают весьма сильную рыночную позицию данного продукта».
В некоторых отношениях не на руку Microsoft сыграла и репутация, которую компания создала себе из-за агрессивной политики поглощений. От разработки программного обеспечения интересы компании распространились также на производство оборудования и СМИ. Это естественно, учитывая опасения Гейтса, что индустрия производства оборудования не сможет поддерживать новые программные продукты. Что может быть более эффективным с точки зрения управления этой составляющей компьютерного рынка, чем финансовый интерес? В своем выступлении, которое он сделал в 1998 году, Гейтс изложил и другие причины, побуждающие Microsoft приобретать компании.
«За время нашего существования мы не раз делали приобретения… Как правило, их причиной было стремительное развитие рынка. Мы стремимся сократить время внедрения на новые рынки, налаживания работы с клиентами и установления обратной связи с ними, что очень важно».
Хотя в отношениях с Министерством юстиции США был достигнут компромисс, который, казалось, позволял всем сохранить лицо, этот эпизод определенно оставил неприятный осадок у Гейтса. Конечно, стремясь исполнить свою мечту и стать королем компьютерного мира, он порой был безжалостен в отношении конкурентов и редко уклонялся от войны за позиции на рынке. Но грань между законной борьбой за место под солнцем и недобросовестной конкуренцией очень тонка.
Разочарование Гейтса тем, как развивались события, было очень заметным. Он говорил об охоте на ведьм и обвинял конкурентов в найме лоббистов, которые должны были спровоцировать его преследование. Министерство юстиции США, в свою очередь, обвиняло Microsoft в том, что компания использовала стратегию защиты, «оскорбляющую власть суда». О затруднениях, с которыми столкнулся сам Гейтс, он скажет в 1998 году: «Когда твое собственное правительство подает на тебя в суд, это не самый приятный опыт. Я не сидел там с настроением „ха-ха, я сделаю все, что пожелаю“. Я думал, что это худшее, что когда-либо случалось со мной».
И хотя иск правительства США был самым мрачным моментом для Microsoft в том, что касается обвинений в монополизме, он не стал последним подобным разбирательством. Помимо Европейского Союза, расследования в отношении компании также велись и ведутся во многих уголках мира, включая Японию и Южную Корею. В 2014 году появились сообщения, что политикой Microsoft заинтересовались и в Китае. Поэтому по-прежнему остается открытым вопрос, какого размера должен быть слишком большой бизнес? Это загадка, над которой продолжают биться Гейтс и его юридические советники.