На следующий день Джоанна проснулась очень рано и все утро провела у окна, любуясь природой. Владения Кейт находились на границе между деревней Каррикду и диким простором побережья. Белокаменные коттеджи казались брызгами среди пестрых садов, зеленых пастбищ, золотых полей. К морю спускались каменистые утесы, резко чернеющие на фоне светло-голубого, словно размытого, неба.

Звук цокающих копыт привлек внимание Джоанны — Дуглас вел под уздцы гнедого коня. Увидев девушку в окне, он помахал рукой.

— Доброе утро! Уже позавтракала? — улыбаясь, спросил он. Джоанна покачала головой, тихо проваливаясь в серую бездну его сияющих глаз. — Давай-давай, поторапливайся, а не то пропустишь самое интересное.

Поскольку Кейт никогда не ложилась раньше часа ночи, а на свет божий не решалась взглянуть раньше десяти утра, молодые люди позавтракали вдвоем и сразу отправились на фабрику.

Они шли по старинным узким улочкам, разглядывая дома, магазины. Жители Каррикду не давали Дугласу прохода:

— Здравствуйте, сэр! Как поживаете? А как ваши родители?

Джоанна подметила, как терпелив и внимателен был Дуглас к людям. Для каждого у него нашлись доброе слово и теплая улыбка.

На центральной улице Дуглас показал своей спутнице местную пивную «У Флагерти».

— Можно будет заглянуть сюда как-нибудь вечерком. Тебе понравится, у нас здесь даже поют.

Компания «О’Мейли твидс» располагалась в нескольких корпусах, территория тонула в зелени. На воротах висело приветствие: «Добро пожаловать, уважаемые посетители».

Руководство фабрики уже поджидало Дугласа и Джоанну. На встречу пришли главный управляющий, менеджер по кадрам, начальник производства и многие другие. Всем было интересно взглянуть на юную англичанку, создавшую великолепные дизайнерские работы.

— Скажите, пожалуйста, — с улыбкой спрашивали сотрудники фирмы у Джоанны, — откуда вы взялись в самый нужный момент?

— Ее сам Бог послал, — решительно заявил Дуглас и, помолчав секунду, добавил: — Мне!

Джоанна поймала его вопрошающий взгляд. И весь мир исчез для нее. Она видела лишь Дугласа, высокого, статного, широкоплечего, его яркие серые глаза и белозубую улыбку. Что он хотел сказать? Странное нетерпение овладело Джоанной. Как разгадать скрытый смысл его слов?

Дуглас отвел взгляд в сторону, и девушка вновь обрела почву под ногами. Она была так поглощена своими переживаниями, что с трудом вникала в общий разговор.

— Теперь насчет денег, — перешел Дуглас к важному вопросу. — Необходима дискретность. Ведь стоит кому-нибудь только рот раскрыть в заведении Флагерти, как подробности станут известны всему краю.

С этим трудно было поспорить, и сотрудники, кивая, стали показывать Дугласу сейф.

В эту минуту мисс Мак-Нили, менеджер по кадрам, предложила Джоанне осмотреть фабрику. Они посетили красильный, прядильный и ткацкий цеха, ряд производственных помещений. Девушка заметила, что везде трудятся молодые работники. Как объяснила мисс Мак-Нили, они постигали секреты мастерства прямо на деле.

Менеджер рассказывала о фабрике и людях, создававших прекрасные ткани, с таким энтузиазмом, что ее преданность компании «О’Мейли твидс» не вызывала сомнения.

Вслушиваясь в слова мисс Мак-Нили, девушка поняла, что изменение структуры предприятия повлекло бы за собой множество негативных последствий. Бизнес перестал бы быть семейным, порвались бы связи, исчезли бы вековые традиции, чувство гордости за свое дело, которое сплотило людей в один коллектив.

Джоанна с интересом заглянула в стиральный и сушильный цеха. Она и не знала, что в процессе выработки ткани для улучшения качества и прочности плетения в пряже специально сохраняют природный жировой компонент. Уже готовые ткани стирают и сушат.

— Особенно важна вода, которую мы здесь используем, — подчеркнула мисс Мак-Нили. — Это мягкая природная вода наших болот. Попробуйте на ощупь вот этот экземпляр, сами убедитесь.

В упаковочном цехе все было заполнено готовой продукцией. Рулоны твида, обернутые бумагой, плотно обвязанные веревками и проштампованные, громоздились вдоль стен.

Джоанна глаз не могла оторвать от яркого изобилия красок. Она с восхищением провела рукой по красно-золотистому образцу.

— Это очень модный цвет, — объяснила мисс Мак-Нили. — Дизайн мистера Майлса, вы ведь не были с ним знакомы. — К счастью для Джоанны, женщина в это время разглядывала ткань. — Очень испорченный молодой человек, чудовищный повеса и при этом невероятно обаятельный, — приговаривала она рассеянно. Вспомнив о Джоанне, она озабоченно спросила: — Может быть, вам еще что-нибудь хочется посмотреть?

— Нет-нет, — поспешила заверить ее девушка. — Я просто размышляла о семье О’Мейли. Два брата — вы знали их детьми?

— Конечно. Мистеру Дугласу было около шести, когда я поступила сюда на работу к его деду, он тогда был еще жив.

— Шесть лет, — протянула Джоанна, не в силах представить этого взрослого, сильного, самоуверенного мужчину маленьким ребенком. — Каким он был?

— Очень спокойным. Всегда крутился возле деда. Такой разумный был мальчик — светлая голова.

— А Майлс?

— Абсолютно другой. Экстраверт. Избалованный любимчик, капризный, взбалмошный. — Женщина задумалась. — Не знаю, в курсе ли вы, что именно случилось в тот страшный день.

— Нет, — прошептала Джоанна.

— Я думаю, там была замешана какая-нибудь испорченная девчонка, — вздохнула мисс Мак-Нили. — Да, конечно, в таких делах всегда участвуют двое, а Майлс умел быть настойчивым покорителем сердец. Но я человек старых принципов, и такие девицы приводят меня в негодование.

— Какие — такие? — внезапно спросила Джоанна.

— Вы решите, что я слишком щепетильна, но скажите, если между молодыми людьми все честно и открыто, зачем разводить тайны, напускать туман? Я считаю, если бы не эта вертихвостка, Майлс был бы жив.

Джоанна уставилась в пол, лицо покрылось испариной.

— А вы уверены, что вообще была какая-то девушка? — с трудом выдавила из себя Джоанна.

— Несомненно. В день гибели Майлса она звонила ему домой, разыскивала его. Шей тогда ответил на ее звонок. Он говорил, что девушка была очень расстроена. Я думаю, мистер Дуглас даже собирался найти ее.

— Зачем? — вырвалось у Джоанны.

— Наверно, чтобы все ей объяснить. — Доброе лицо женщины омрачилось. — Ох уж эти современные девушки, такие распущенные! К вам это, конечно, не относится, дорогая, — они считают, им все дозволено. А в результате из-за какой-то развязной штучки под угрозой оказались судьбы многих людей, разваливается многолетний бизнес. Ей бы следовало все это знать…

Дуглас поджидал девушку у ворот фабрики, Флэнн вертелся рядом.

— Я волнуюсь, ты нервничаешь, но вот почему — не знаю.

— Что тебя беспокоит? — мягко спросила Джоанна.

— Деньги, которые сегодня и завтра остаются на территории фабрики. Очень большая сумма получена в банке на покрытие давних исков по заработной плате. Деньги в сейфе, но сама видишь, какой он ненадежный. Придется организовать охрану.

В «большом доме» Кейт, как все его называли, ничто не нарушило обычного уклада жизни. Примерно двадцать кошек лакомились очередным угощением. Кейт поинтересовалась планами гостей, Дуглас ответил, что собирается отвезти Джоанну к Мэйре О’Мейли, а сам навестит Винсента О’Нила.

— Не звони в дверь, он все равно не откроет, — заявила Кейт. — Проходи в дом через кухню. Он совсем странным стал.

— Господи! Но он хотя бы навещает твоих питомцев?

— Никогда, — печально вздохнула Кейт.

— Но ведь ты могла бы что-нибудь сделать, он бы тебя послушал, — начал Дуглас, окончательно расстроившись. — Такой одаренный человек, в ветеринарии ему нет равных во всей Ирландии. В чем дело, Кейт? Каким таким исследованием он занимается?

— Должен был. — Женщина многозначительно посмотрела на крестника, и тот все понял.

— Господи, вот беда-то! Только не это! — воскликнул он.

Вскоре Дуглас притормозил у ворот миссис О’Мейли. Из дверей небольшого красивого дома вышла высокая, статная женщина. Она была очень хороша собой: смуглолицая, кареглазая, с копной чудесных каштановых волос. Весь ее облик наводил на мысль о темпераментном, волевом характере.

— Добро пожаловать, — улыбаясь, поприветствовала она гостей. — Дуглас, зайдешь? — Пропустив мимо ушей извинения Дугласа, она нарочито печальным голосом проговорила: — Ох, плохи твои дела, Мэйра. Кто же починит твою газонокосилку?

Дугласу ничего не оставалось, как вылезти из машины и отправиться в сарай.

Мэйра, сжав Джоанне руку, с заговорщицким видом прошептала:

— В доме всегда должен быть… мужчина! Как я рада тебя видеть, Джо, — тепло улыбнулась женщина. — Шей столько о тебе рассказывал!

Хозяйка с гордостью показала девушке свой дом, который купила за гроши, а потом все обустроила по своему вкусу.

— Правда, времени на все не хватает, я же свободна только между семестрами.

— Семестрами? — не поняла Джоанна.

Мэйра объяснила, что до замужества работала учительницей. Как только дети выросли и стали самостоятельными, она получила диплом по психологии и теперь преподает в одном из университетов на севере Англии.

Джоанна, считавшая Мэйру не то служанкой, не то официанткой, не могла прийти в себя от изумления.

— Я и понятия не имела, — растерянно пролепетала девушка. — Шей говорил, что вы подрабатываете за морем…

Мэйра весело рассмеялась:

— Как это на него похоже!

Проводив Джоанну до «большого дома», Мэйра сказала:

— В следующий раз Шей должен привезти тебя ко мне в дом.

Она прямо и открыто посмотрела на девушку, Джоанна не отвела взгляда:

— С удовольствием, миссис О’Мейли. Но… я не знаю…

— Джо, милая, ты никому ничего не должна. Времена, когда девушке полагалось выйти замуж за мужчину, стоило ему только привести ее в свой дом, давно миновали, даже в Каррикду. Например, Джерри Болдуин бывала здесь не один раз.

Джоанна даже не подозревала, какие сложные отношения связывали Шея и Джеральдину.

— Ты знакома с Джерри? — спросила Мэйра. — Огонь, а не девушка. Я никогда так не веселилась, как в тот день, когда познакомилась с ней. Они с Шеем должны были покрасить мне ванную. Как же мы смеялись!

— Она собирается замуж за Дугласа, — неопределенно ответила Джоанна.

— Да, я слышала. Что ж, он сумеет укротить ее. Мне нравится Дуглас. Я всегда была на его стороне. — Мэйра помолчала. — Может быть, теперь это уже не так важно, когда Майлса не стало — да упокой, Господи, его душу, — но то, как Шейла по-разному относилась к своим сыновьям, было отвратительно. Неудивительно, что Дуглас предпочел общаться с животными, а не с людьми.

— По-моему, это не очень счастливый брак, — нерешительно предположила Джоанна.

— Счастливый?! — переспросила Мейра. — Они не витали в облаках. Мэтью хотел получить фабрику, а ей нужен был муж, который сумел бы наладить производство. Ту, на которой ему следовало бы жениться, он бросил, хотя она всегда его любила и до сих пор любит.

Джоанна покраснела. Эти слова подтверждали некоторые ее догадки.

— Вы хотите сказать…

— Нет, никаких имен. Я и так наговорила лишнего. А Мэтью не такой уж плохой. Всегда окруженный морем людей, он умеет быть терпимым и сдержанным, редко кого ненароком обидит, да и то не смертельно.

Если Мэтью и бросил кого-то много лет назад, то этот кто-то справился со своим горем, решила Джоанна.

— Когда Джим умер… — начала Мэйра и пояснила: — Это мой муж. Они с Мэтью дальние родственники. Внешне были похожи как две капли воды, а по характеру отличались как день от ночи. Когда Джим умер, Мэтью мне очень помог. Я и рассчитывать на такое не могла. Но помощь приняла ради Шея и дочерей. Я очень рада, что сын теперь в состоянии вернуть хоть какую-то часть долга. Шейла никогда не смирится. — Мэйра испуганно посмотрела на девушку. — Мне не следовало все это говорить. Забудем, ладно?

Забыть такое? Это просто невозможно, подумала Джоанна.

* * *

Кейт ждала девушку в гостиной, где к ее приходу был разожжен камин.

— Интересно, что тебе сообщила Мэйра? Ты выглядишь такой озадаченной, — поинтересовалась женщина. — Господи, да ты покраснела!

— Нет, — совсем смутилась Джоанна. — Просто стало немного жарко. Но миссис О’Мейли меня действительно поразила. Я не знала, что она читает лекции в университете.

— Да, она умница, уникальный человек! Очень сильная личность. Что еще можно сказать о женщине, родившей сына от любимого человека? Жаль, что я этого не сделала…

Джоанна изумленно взглянула на Кейт:

— Разве такое было возможно?

— Сложновато, если учесть, что мой возлюбленный покинул меня и женился на другой, — спокойно ответила Кейт. — Пусть тебе повезет больше.

— Мне?!

— Дитя мое, а зачем же, по-твоему, Дуглас привез тебя ко мне? Разве не для того, чтобы сделать тебе предложение?

— О, все совсем не так, — простонала Джоанна. — Простите, но вы ошибаетесь, мисс Мартин. Это Шей хотел привезти меня к себе домой, но ему пришлось срочно уехать в Лондон. Дуглас просто выручил его. Нет-нет, Дуглас не должен думать, что… Нет, если бы ему такое в голову пришло, он бы расстроился, как и в тот раз… — Девушка совсем растерялась. — Он же собирается жениться на Джеральдине. Они и дом себе присматривают.

— Джеральдина? Никогда о такой не слышала, — нахмурилась Кейт. — О, дорогая, прости, я не хотела тебя расстроить. Так ты выходишь замуж за Шея? — Она секунду помолчала, размышляя. — Так вот в чем дело. Ну что ж, не всем везет в жизни. А я так надеялась, что ты выберешь Дугласа. Я его очень люблю. Шей тоже хороший парень, очень открытый, целеустремленный, он далеко пойдет. Желаю всего самого хорошего, милая…

— О, вы, наверно, решите, что я сошла с ума, — с трудом проговорила девушка. — Шей действительно очень хороший, он просил моей руки, но… — Она замялась. Внезапно самой Джоанне все стало предельно ясно. — Я не могу.

— Так, значит, и не вини себя ни в чем, — посоветовала Кейт. — Я рада, что разговор состоялся. Это было полезно.

Вскоре вернулся Дуглас. Он ни словом не обмолвился о друге, зато предложил всем отправиться в заведение Флагерти.

В своей комнате Джоанна медленно переоделась в нарядную голубую юбку и ажурную белую кофточку без рукавов. Девушка задумчиво посмотрела в окно. В ее жизни произошел переворот. Вопросы, которые прежде совершенно не волновали ее, приобрели в один миг огромное значение. Джоанну стала угнетать собственная слабость, неспособность противостоять трудностям, выносить вид крови, смело глядеть вниз с отвесной скалы и многое другое. В то время как он, этот сероглазый мужчина, мог все…

— Дорогая, ты замерзнешь! — воскликнула Кейт, когда девушка спустилась в гостиную. Подожди, я тебе кое-что дам. — Она накинула Джоанне на плечи воздушный розово-алый палантин. — Посмотри, Дуглас, просто прелесть!

— Да, точно, — серьезно заявил он, но осталось неясным, что именно взволновало его: красота девушки или ткани. — Такое воспевать надо…

— Ну и за чем же дело стало? — спросила Кейт с вызовом.

— Нет, я пас, — засмеялся он, провожав своих спутниц к машине.

Пивная «У Флагерти» стояла в деревне испокон веков. Дух старины прочно въелся в дубовые столы и панели, в потемневшую гладь зеркал. Завсегдатаи тепло приветствовали новых гостей.

Джоанна, потягивая джин с тоником, смотрела по сторонам. Вокруг были в основном одни мужчины. Девушка подумала, что, как и в феодальные времена, они, наверное, все работали на хозяина — О’Мейли. Дуглас подтвердил ее догадки.

— По крайней мере, пока, — добавил он, нахмурившись.

— Что ты имеешь в виду? — встрепенулась Кейт.

— Точно не знаю, но чувствую: отец что-то замышляет. — Он понизил голос. — Возможно, речь пойдет о продаже или слиянии компании. Ничего не знаю.

— Только не это! — воскликнула Кейт. — Ужас!

Джоанна растерянно смотрела на собеседников.

— Джо, ты, наверно, не в курсе. — Дуглас в упор глянул на девушку. — Но мой брат стремился к тому, чтобы компания вошла в корпорацию, контролируемую иностранным капиталом. В прошлом году он предпринял некоторые шаги в этом направлении.

— Чем создал большие проблемы, — добавила Кейт.

— Понятно, — вяло протянула Джоанна. Она была потрясена: Майлс всегда казался ей ответственным, преданным своему делу, семье. — Тебя это очень огорчает? — вдруг спросила она Дугаса.

— Да, конечно, — задумчиво ответил он.

В эту минуту в зале появился старик с мелодионом в руках, и пивная наполнилась тягучими звуками. Посетители радостно подпевали, быть может, не в такт, но зато дружно. Все песни были ирландскими. Какие-то Джоанна знала, некоторые слышала впервые.

Дуглас не сводил с девушки глаз, то и дело нашептывая ей на ухо:

— Вот отличная бунтарская песня — прямо для тебя!

Неожиданно старый музыкант затянул старинную балладу о погибших кораблях. Грустный мелодичный напев совершенно очаровал Джоанну, неясное мечтательное настроение полностью овладело ею.

Как хорошо в этом краю! Дикая, первозданная красота Ирландии, ее неистовый дух покорили девушку. Каррикду стоял и будет стоять, и только ее, Джоанны, не будет здесь в воскресенье. В прошлом останутся несколько счастливых дней, наполненных любовью к единственному в мире мужчине, а впереди — одиночество.

Джоанна очнулась, услышав голоса:

— Пожалуйста, сэр, спойте нам! Мистер О’Мейли, давайте спойте для своей крошки!

Джоанна не верила своим ушам: обращались к Дугласу!

— Ничего не выйдет, — ухмыльнулся тот, качая головой. — Я не могу петь. После пары кружек пива еще нет нужного настроения.

Мистер Флагерти тут же поднес Дугласу огромную порцию виски.

— Вот, пожалуйста, сэр, будьте здоровы!

Дуглас обвел взглядом пивную и медленно встал.

— Ладно, потом пеняйте на себя.

— Он что, правда будет петь? — шепотом спросила Джоанна у Кейт.

— Конечно, а почему бы нет, — так же шепотом ответила та.

Она не стала говорить, что впервые за долгие годы упорного труда, лишений и испытаний Дуглас выглядит таким воодушевленным, словно светится изнутри.

Дуглас никогда не показывал своих чувств. Ни в семь лет, когда его мать, вернувшись вечером с фабрики и обнаружив дрожащего маленького сына на полу в холле, воскликнула: О господи! Ты еще не в постели?!» Ни в тринадцать, когда она требовала: «Ах, Дуглас, да отдай же ты это Майлсу! Ты что, не видишь, он хочет?»

Дуглас выдержал все, даже в выборе профессии остался непреклонен. Мать после ряда сцен заявила: «Не понимаю, в кого пошел Дуглас. Он мог быть не хуже Майлса».

Все эти годы Кейт не позволяла себе вмешиваться в семейные дела О’Мейли — прошлое тяготело над ней. Но сколько раз приходили безумные мысли: «Боже, все бы отдала за такого сына!»

Кейт нежно любила Дугласа и что было сил помогала ему. Ее дом всегда был открыт для него, здесь он мог шутить, отдыхать, обсуждать важные дела. Кейт старалась понять своего крестника и часто знала, что творится у него на душе. Мудрой женщине многое открылось накануне вечером, когда она увидела Дугласа и эту малышку вместе. И не важно, догадывались ли Джо и сам Дуглас, что с ними происходит.

— Спойте, спойте для малютки! — дружно звучали голоса.

Джоанна в розовом палантине была сказочно хороша. Именно таким красавицам посвящаются песни. А уж как она смотрела на Дугласа! Нет, ошибиться здесь невозможно!

Красивым сильным голосом Дуглас затянул балладу из Донегола «Она по ярмарке гуляла».

Фраза, исполненная с глубоким, страстным чувством, совершенно потрясла Джоанну. Дуглас, не отрывая от нее сверкавшего взора, казалось, пел для нее одной:

Джоанна дрожала. Тихо кружилась голова, его глубокий взгляд проникал ей прямо в душу. Что он хотел сказать? Нет, нет, это невозможно, неправильно… немыслимо.

«Для меня такой день не наступит никогда, никогда», — стучало в голове у Джоанны.

А Дуглас в эту минуту думал о том, как глупо и бессмысленно мечтать о чужой невесте.