На следующий день Дуглас повез Джоанну в гости к Брэндону О’Коннору, деду Шея. Машина плавно скользила по дороге. Дуглас был молчалив и лишь изредка поглядывал на свою спутницу. Джоанна, замирая от восторга, смотрела в окно.
Как прекрасен этот дивный дикий край! Яростный ветер гнал по небу рваные облака, сбрасывал камни с серых утесов, проносился над зелеными полями и срывал белую пену с морских волн.
Брэндон О’Коннор встретил гостей во дворе небольшого белокаменного коттеджа. Он держал под уздцы серого ослика, груженного двумя корзинами торфа.
Хозяин с гордостью продемонстрировал Джоанне старинный ткацкий станок, который передавался в семье из поколения в поколение. Старик был искусным мастером своего дела, прекрасно разбирался в природных красителях, скептически оценивал современные, химические.
Джоанна узнала, как в прошлом использовали лишайники для получения коричневых, красно-коричневых и желтых тканей. По словам О’Коннора, это были традиционные цвета Донегола.
— Сейчас все изменилось, — с грустью сказал он гостям на прощание.
По дороге домой Джоанна чувствовала, как ее охватывает тоска.
— Спасибо, что свозил меня туда, — тихо поблагодарила она Дугласа.
— Пожалуйста, — глухо ответил он. — Это мир Шея. Он очень хотел, чтобы ты познакомилась с его дедом. Кстати, сегодня вечером и завтра я должен быть на фабрике.
* * *
Интересно, какие у Кейт планы?
Кейт пригласила девушку в соседний городок на местный праздник. Подразумевалось, что Дуглас идет с ними. Но он стал вяло и неуверенно бормотать что-то о необходимости ехать на фабрику.
У Джоанны потеплело на сердце: какой же он милый, когда вот так растерянно топчется на месте и выдумывает всякую ерунду. Он стал похож на мальчишку, который от смущения не знает, куда деваться. Девушка была абсолютно уверена, что Дуглас просто-напросто боится остаться рядом с ней. Видимо, вчера, когда пел и смотрел на нее, он заметил ее страстный, зовущий взгляд. Она ничего не могла с собой поделать…
«Да не смотрел он на меня, — пыталась обмануть себя Джоанна. — Мне просто показалось — игра света. Сейчас он, наверно, жалеет, что вообще когда-то на меня взглянул».
Без Дугласа праздник показался Джоанне не праздником. Состязания, соревнования, конкурсы не интересовали ее. Зато Кейт веселилась как ребенок. Может, человек так и должен радоваться жизни в более зрелом возрасте?
По дороге домой Кейт, сидя за рулем своей небольшой машины, вспоминала конкурс ирландского танца. Внезапно она притормозила, указывая Джоанне на зеленый автомобиль у обочины. Неподалеку, среди фургонов бродячих ремесленников, в окружении целой толпы детишек, стоял высокий мужчина. И этот человек, который, по его собственным утверждениям, должен был находиться на фабрике, ласково улыбаясь, раздавал детворе конфеты.
Кейт хотела было посигналить крестнику, но Джоанна остановила ее.
— Интересно, — с вызовом в голосе произнесла женщина, нажимая на газ. — Что все это значит? Что происходит между вами? А, все понятно, так я и думала, — торжественно изрекла она, не обращая внимания на девушку, которая лишь молча качала головой. — Не спорь со мной, я не слепая.
— Он мой работодатель и друг Шея. Между нами ничего не может быть, — тяжело вздохнула Джоанна.
— Да, надо только признать, что вы влюблены друг в друга, — заметила Кейт. — А что в этом такого неприятного?
— Неприятного? — заикаясь, пробормотала девушка. — Это просто невозможно. Ведь есть Шей, Джеральдина…
— Поверю в ее существование, только когда увижу, — проворчала Кейт. — А Шей никогда не был собакой на сене.
— А еще, мисс Мартин, — сухо обронила Джоанна, — вы упустили из виду один важный момент — Дуглас меня не любит.
— Ерунда! Я сразу поняла, что он влюблен в тебя, еще когда он выпрашивал котенка.
— Выпрашивал моего Кена? — поразилась Джоанна. — А я думала, вы хотели избавиться…
— Я ни за что не рассталась бы с таким красавчиком! Но Дуглас сумел меня уговорить. — Кейт внимательно посмотрела на девушку. — Ты не хочешь ему помочь? Признайся ему, что не выходишь замуж за Шея.
«И они поженились, и жили долго и счастливо», — крутилось у Джоанны в голове. Господи, как все запутано!
— Мисс Мартин… — Девушка поежилась.
— Кейт.
— Хорошо, Кейт. — Джоанна улыбнулась. — По-вашему, я должна предложить себя мужчине, который меня вовсе не хочет. Вы бы как поступили на моем месте?
— Я бы ему все объяснила. И если потребовалось бы — не отступила. — Кейт взглянула Джоанне прямо в глаза. — Я его крестная, но как-то подумала, что могла бы стать матерью такого человека.
Девушка затаила дыхание.
— Тридцать пять лет тому назад Мэри Мак-Нили, Шейла Мак-Суини и я мечтали о Мэтью. Каждая из нас, как и любая другая в Каррикду, отдала бы все за него. Я была бы ему плохой женой, он это знал точно.
— Мэйра сказала, он женился из-за фабрики, — возмущенно произнесла Джоанна.
— Он знал себе цену, — заметила Кейт. — С его головой и внешностью он мог позволить себе все что угодно. Он родом с западного побережья Ирландии. Известно, что Непобедимая армада в этих краях потеряла много своих кораблей. В жилах местных жителей течет испанская кровь, как, например, у членов семейства О’Мейли. Мэтью был, конечно, лучше всех.
— А Шейла безразлично относилась к мужу? Мэйра сказала: это был брак по расчету.
— Тридцать пять лет назад Мэтью сделал свой выбор. Фабрика стала лишь приложением. У моего отца тоже было много денег. Я нравилась Мэтью, мы неплохо проводили время. Но я отличалась легкомысленностью.
Шейла была совсем другой — в рот Мэтью заглядывала, никакой самостоятельности. Сегодня ей не мешало бы осмотреться. Майлса не вернуть, а без участия Шея в бизнесе фирмы наступит коллапс. Ты говоришь, равнодушна к мужу? Да она без ума от него была, всегда. Правда, если бы трезво его оценивала, то избежала бы многих страданий и обид.
Думаешь, почему у Дугласа было такое печальное детство? Очень просто — он не походил на Мэтью. Я все это тебе рассказываю, дитя мое, чтобы ты лучше поняла Дугласа.
— Я вам очень благодарна, — тихо призналась девушка. — Мне кажется, у Мэйры не было шансов.
— Объясни, что ты имеешь в виду, — озадаченно попросила Кейт.
— Я не хотела об этом думать, но многие прямо или косвенно намекали, что Шей — сын Мэтью, ребенок от любимого человека. — Слова давались Джоанне с трудом.
— Господи! Надеюсь, ты ни с кем это не обсуждала. Да, Мэйра родила сына от мужчины, которого любила, но это ее муж. Откуда у тебя такие бредовые идеи?
— Сама додумалась, — смутилась девушка и поведала Кейт о своем невольном расследовании и бесконечных инсинуациях окружающих.
— Ты меня поразила, — призналась женщина. — Я даже не знала, что такое творится. А вдруг и Шейла… Должна тебе сказать, Мэйра уникальный человек. Джим О’Мейли познакомил ее со своим кузеном Мэтью накануне свадьбы. Тот сразу пленился девушкой. Но Мэйра хранила верность любимому.
Мэтью, видимо, в то время остро нуждался в женском тепле и внимании, и у них с Шейлой будто новая жизнь началась. В результате на свет появился Майлс. Жаль, это было лишь временное улучшение в отношениях между супругами. Только теперь я до конца поняла, что тогда происходило.
— Вы станете что-либо предпринимать, чтобы остановить сплетни?
— Нет. Зачем? Я знаю, что Шей — сын Джима. Стоит ли кому-то что-то доказывать? Шейле придется кое с чем смириться. Такова жизнь, не правда ли, Джо? Надо учиться верить людям.
Во время обеда Кейт решила взять быка за Рога.
— Мы видели тебя! — тоном инквизитора объявила она Дугласу. — В лагере жестянщиков.
— Да? Неужели? — невозмутимо откликнулся тот. — Я проводил разведывательную операцию. Парни что-то знают о фабричных делах, но помалкивают.
Джоанна поднялась к себе переодеться. Когда она спустилась, Кейт куда-то лихорадочно собиралась.
— Представляешь, позвонила подруга. У нее, кажется, начались схватки, а дома никого нет. Я лечу туда. Справишься сама, дорогая? В доме останутся кухарка и Пэдди, в случае чего, они тебе помогут, — выдала Кейт и исчезла.
Через несколько минут Дуглас, очнувшись от раздумий, предложил:
— Сегодня хороший вечер. Давай куда-нибудь сходим.
— С удовольствием. Но разве тебе не надо на фабрику?
— Подождут. Днем ничего случиться не может. Хочешь, поедем к морю? — Дуглас проводил девушку к машине, помог устроиться и приказал Флэнну тихо сидеть на заднем сиденье.
Джоанне было легко и радостно, и все потому, что рядом человек, который дарил ей необыкновенное ощущение покоя и защищенности.
— Это синий час, — затрепетала от восторга девушка, когда машина остановилась.
Дуглас поднял на Джоанну ясные, лучистые глаза и терпеливо ждал разъяснений, хотя прекрасно понял ее состояние. Девушка и раньше замечала его необыкновенную душевную деликатность: он никогда не перебивал собеседника и всегда был очень внимателен к людям. Чувство умиротворения теплой волной окатило Джоанну. Воображение рисовало милые заманчивые картины: Дуглас склоняется к маленькой дочурке, Дуглас ведет за руку свою уменьшенную копию…
— В синий час разговаривать запрещено? — тихо-тихо спросил Дуглас.
Джоанна вспыхнула, радуясь, что он не может прочесть ее мысли.
— Прости. Просто здесь так хорошо, что я буквально растворилась, улетела куда-то. — Джоанна неопределенно махнула рукой в сторону не то моря, не то скал.
— Но ты смотрела не в туманную даль, — спокойно подметил Дуглас. — Ты смотрела на меня.
— Прости, — шепнула девушка.
— Я не жалуюсь. Очень даже приятно, когда тобой любуются, — пошутил он. — Может, пройдемся? Для тебя это синий час, я бы назвал его сумеречным. Хорошее слово, весьма романтичное.
Помогая Джоанне спуститься с небольшого, поросшего травой склона, Дуглас предложил:
— Возьми меня за руку, будь умницей. Не хочу, чтобы ты оступилась. — Он и не подозревал, что в его словах девушке слышится двоякий смысл.
Словно под действием гипноза, Джоанна повиновалась.
— Почему ты назвала этот час синим? — не унимался Дуглас.
— Просто так, я ведь фантазерка. Я была забавным ребенком с очень развитым воображением. Любовь к цвету — это у меня от матери, она художница.
— Расскажи еще что-нибудь. Я только подумал, как мало о тебе знаю.
— Да рассказывать в общем-то не о чем, — растерялась девушка.
Она поведала Дугласу об отце-фермере, о своих планах поработать в школе, о родном городе Ярмуте.
Джоанна будто парила в воздухе от тихой радости. Это было так замечательно — бродить по берегу рука об руку с сильным, незаурядным человеком, смотреть на резвящегося пса и болтать без умолку о том, о сем!
— А теперь — ты, — приказала девушка.
Он попытался отшутиться:
— Мы так пропустим сумеречный час.
Но потом все же рассказал о своем детстве, школе под Дублином, о юношеских переживаниях.
— Майсл уводил у меня всех моих девушек, — с грустью в голосе произнес Дуглас.
— Тебе, наверно, его не хватает, — осторожно предположила Джоанна.
— Да. Но самое ужасное — видеть страдания матери. Ты, наверно, догадалась, что Майлс был для нее светом в окошке. Учти, мать ничего не знает о его деловых перипетиях. Отец все скрывает от нее. Он более душевный человек, чем может показаться на первый взгляд. Отец не занимается пустословием, он действует.
Джоанна смотрела на Дугласа и размышляла о сложных отношениях между членами одной семьи. Вера и недоверие, любовь, самоотдача, равнодушие и бессмысленная жестокость сплелись в один тугой узел.
Голос Дугласа вывел ее из задумчивости:
— Ты с радостью ждешь возвращения на родину? Наверно, чувствуешь себя очень одинокой.
— Одинокой?! — Джоанна забыла об осторожности. — Разве я могу быть одинокой с тобой? Господи, что я натворила? — спохватилась она. — Прости, я сказала глупость, надеюсь, никто ничего не слышал.
— Как раз я все слышал и так счастлив! Пусть весь мир услышит об этом! Я не хочу говорить тебе «прощай».
Джоанна пребывала в смятении, признание рвалось с губ.
— Я тоже, — замирающим голосом произнесла она и прикрыла глаза. — Мне было так хорошо!
— Кейт сказала, ты не выходишь за Шея. — Дуглас внимательно посмотрел на девушку. — А теперь объясни, пожалуйста, с чего ты взяла, будто не нужна мне. Моя единственная мечта в жизни — ты!
Джоанна почувствовала внезапную слабость. Сердце неистово билось в груди, его биение отдавалось в горле, в висках. Что делать? Этого не должно быть! Но Джоанна уже знала — противиться своему чувству так же бессмысленно, как пытаться остановить бег морских волн.
— О Дуглас! — простонала она. — Я не знаю, что сказать.
Дуглас бросил на землю пиджак, и они уютно устроились среди травы и диких цветов. Обняв любимую за плечи, мужчина долгим, внимательным взглядом всматривался в нежное, такое родное лицо.
— Признайся, почему ты решила, что я не хочу тебя?
Джоанна рассказала о просьбе Шейлы вести себя осмотрительно, напомнила ему о его собственной сдержанности.
Дуглас выглядел растерянным.
— Как же нам это исправить?
Губы Джоанны дрогнули и призывно раскрылись. Дуглас припал к этому источнику радости и блаженства и все никак не мог утолить терзающую его жажду.
— Вот я и приведу в семью дизайнера, — нежно сказал он некоторое время спустя. — Ты, конечно, догадываешься, что только поэтому я делаю тебе предложение.
— Предложение? — ахнула Джоанна. — Ты мне… ты просишь меня выйти за тебя замуж?
— Не прошу, а настаиваю.
Охваченная волнением, она молчала. В голове роились неотвязные мысли: «Шей не выдаст. Родители ничего не знают. Что делать? Нет, я не должна… Господи, что делать?!»
— Пожалуйста, дай мне время. Мне надо подумать, — попросила она, нежно поглаживая его щеку. — Я люблю тебя. Но я никогда, никогда и представить себе не могла, что ты тоже меня любишь. Все так неожиданно! Позволь мне собраться с мыслями. Мне нужно всего несколько часов, и я дам тебе ответ.
— Ладно. — Напряженное лицо Дугласа немного смягчилось. — Если завтра ты будешь готова сказать «да», я немного подожду, мне тоже есть о чем поразмышлять. — Он нежно прижал ее голову к своей щеке и замер, охваченный тихим ликованием.
Вскоре они вернулись в «большой дом», и Джоанна озабоченно спросила:
— Тебе обязательно нужно на фабрику? Неужели что-то может случиться?
— Нет, не думаю, — честно признался Дуглас. — Но я обещал там быть, значит, я должен поехать.
Дуглас сел в машину, где его уже поджидал Флэнн, расположившись на переднем сиденье. Пес восторженно лизнул хозяина в лицо, как будто спрашивая: «Она не едет? Хорошо! Это мое место!»
Джоанна должна была признать, что у нее не сложились отношения с серым великаном. Флэнн показал себя ярко выраженным однолюбом.
Оставшись в полном одиночестве, Джоанна устроилась у окна. Спать не могла, сознание лихорадочно работало. «Да» или «нет»? Девушка не находила ответа. Она всегда считала, что чудес не бывает, но одно все-таки произошло: Дуглас полюбил ее. И она любила его глубоко и преданно.
Но может ли она выйти за Дугласа замуж и продолжать скрывать свое прошлое? Разве возможно все ему объяснить? Охваченный любовью, он, скорее всего, простит ее, но потом… Какие мысли будут мучить и терзать его? Кого он будет винить в гибели Майлса? Дуглас — человек слова. Он сделал предложение и теперь не отступит, что бы ни случилось. Если все ему рассказать именно теперь, она никогда не узнает его истинных чувств.
«Значит, признаться во всем я не могу, — размышляла Джоанна, — но и отказаться от этого человека я не в состоянии. Что ж, придется рискнуть и дать положительный ответ».
Наконец сон сморил девушку, но спала она тревожно, беспокойно и проснулась от непонятного шума во дворе. Джоанна вскочила и выглянула в окно. Внизу стоял Пэдди, помощник Кейт по хозяйству, и разговаривал с незнакомыми людьми.
— Что случилось? — крикнула девушка.
Из сбивчивых ответов она поняла, что на фабрике произошло что-то ужасное. Была совершена попытка ограбления. Скорее всего, в этом замешаны бродячие ремесленники.
Джоанна заставила Пэдди отвезти ее на фабрику и вскоре выяснила подробности.
Дуглас оказал сопротивление налетчикам, сражался как лев, был тяжело ранен в голову. Его без сознания доставили в госпиталь. Сейф не тронут. Полиция ведет расследование.
— Что, что с мистером О’Мейли?! — задыхаясь от волнения, бросила Джоанна офицеру полиции.
— Пока трудно что-либо сказать, — ответил тот сдержанно. — Вам бы лучше вернуться домой.
— А Флэнн? — вдруг вспомнила девушка. — Где он, что с ним?
Никто не знал. Никого не интересовала судьба собаки. Но Джоанна сумела-таки кое-что узнать. Флэнна нашли возле хозяина, его несколько раз ударили ножом.
Тем временем полицейский передал Пэдди ключи от машины Дугласа и попросил отвезти девушку домой.
Господи, какой кошмар, думала Джоанна. Это не может быть правдой!
— А как же Флэнн? — не унималась она.
Прошлое настойчиво стучалось в двери, проверяя на прочность. «Надо действовать, — решила Джоанна, — иначе опротивлю сама себе, слабость окончательно разрушит меня».
Джоанна бросилась бегом к конторе. Флэнн лежал на полу в луже крови. Девушка опустилась возле него на колени и погладила. Но что это? Ее чуткие пальцы уловили слабый пульс!
— Пэдди, он жив! — закричала она. — Мы отвезем его к мистеру О’Нилу.
Как они вдвоем втащили Флэнна в машину, а потом мчались через всю деревню к врачу, Джоанна не помнила.
Дом ветеринара был погружен во мрак. Джоанна бросилась к черному ходу и ворвалась внутрь.
— Мистер О’Нил! — стала она громко звать хозяина, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте.
По какому-то внутреннему наитию Джоанна вошла в одну из комнат и зажгла свет. Там, сидя на стуле, спал огромный седовласый человек с красным лицом.
— Мистер О’Нил, простите, но у меня умирает собака, — кричала она и трясла доктора за руку.
Тот проснулся и уставился на нее бессмысленными голубыми глазами.
— Это Флэнн, собака Дугласа, слышите?! Вы должны помочь! — умоляла она, повторяя, как заклинание: — Дуглас, Дуглас О’Мейли.
Внезапно доктор пришел в себя и вскочил на ноги.
— Что случилось?! — воскликнул он.
Девушка потащила его в машину, на ходу объясняя, что произошло.
— Пэдди нам поможет. Я сделаю все, что вы мне скажете, — твердо пообещала Джоанна.
— Вам придется сделать еще больше, — ответил Винсент О’Нил, осмотрев собаку. — Вам придется совершить невозможное. И мне тоже.
Врач О’Нил доказал, что он способен на чудеса. Он действовал быстро и четко. Джоанна двигалась как автомат, подавая инструменты, поддерживая Флэнна. Наконец был наложен последний шов.
— Хорошо, теперь пусть природа сделает свое дело. Ты отлично поработала, — похвалил Винсент девушку. — Я тоже.
Позже удалось связаться с Кейт по телефону. Она дежурила в госпитале и сообщила, что Дуглас по-прежнему без сознания. Вскоре должны приехать его родители.
— Как он обрадуется, когда услышит о Флэнне, — бодро заявила Кейт. — Дорогая, я не знаю, кто из вас лучше: ты или О’Нил?
— Кейт, — дрожь охватила Джоанну, — а он услышит?
Джоанне запретили ехать в госпиталь, пришлось остаться дома. Она металась по темным комнатам, не находя места от беспокойства. Любимому человеку плохо, очень плохо…
Заезжала Мэйра, звонил О’Нил — Джоанна все воспринимала как сквозь туман.
— Даже не представляешь, как много ты сделала, — улыбаясь, сказала Мэйра. — И не только для собаки. Снимаю перед тобой шляпу. Возможно, ты способствовала возрождению замечательного человека.
Но Джоанна с трудом вникала в смысл слов, ей было не до того. Хотелось кричать от бессилия — Дугласу плохо, он без сознания!
— Он тяжело ранен, но силен как бык, — успокаивала Мэйра. — У него есть зачем жить. Ты ведь любишь его?
— Да, так получилось. Я не хотела, — ответила девушка, потупившись. — Шей такой милый.
— Не переживай за него, — твердо произнесла Мэйра. — Я тебя понимаю, Шей тоже поймет.
Вскоре приехала Кейт, бледная от усталости.
— У меня хорошие новости. Шейла и Мэтью в госпитале. Дуглас на несколько секунд пришел в себя и узнал родителей.
— Ничего себе шок, — прокомментировала последнюю часть сообщения Мэйра. — Как думаешь, Кейт, он когда-нибудь прежде видел обоих родителей у своей постели?
К утру Дуглас окончательно пришел в себя, его состояние больше не вызывало опасений у врачей.
Кейт по телефону пригласила супругов О’Мейли пожить у нее в доме.
Тридцать пять лет прошло, а она все еще любит этого человека, догадалась Джоанна.