Д'Аламберы и Бейволы точно не знали, чем может быть одна из боевых станций заговорщиков, но название не предвещало ничего хорошего. Оно наводило на мысли о неприступных укреплениях и солидной огневой мощи. В отличие от боевых кораблей станция, вероятнее всего, не предназначена для наступательных действий. Скорее это оборонительное сооружение, где заговорщики, окопавшись, готовились встретить все, что вышлет против них Империя.

- Можно вызвать флот и заставить ее подчиниться... - неуверенно начал Жюль.

- Но ты же не собираешься действовать так грубо, - закончила за него Иветта.

Жюль глуповато улыбнулся.

- Ну, раз уж ты высказываешься за тонкие действия...

- Во всей Галактике только один человек превосходит тебя грубой неуклюжестью, mon cher frere, и это человек - мой муженек. Однако ты прав. Если мы призовем флот для того, чтобы расправиться с одной станцией, мы уничтожим станцию и ничего не узнаем. Иногда консервный нож лучше кувалды. - И еще, - заметила Ивонна. - Нам известно, что заговорщики имеют возможность каким-то образом следить за нашими внутренними делами. Если мы бросим клич о помощи, они, проведав об этом, смогут скрыться прежде, чем мы поймаем их. В настоящий момент мы можем доверять только себе. Полагаю, нам следует самим разобраться с этим делом, использовав флот только как прикрытие на тот случай, если произойдет что-то неожиданное.

Остаток дня они провели, пытаясь набросать подробности плана. Ничего определенного им в голову не пришло, поскольку им не было известно, с чем предстоит столкнуться. В конце концов решено было действовать по обстановке.

Собственно проникновение на станцию возложили на Жюля и Иветту. Они были самыми опытными в группе, так как проработали много лет в качестве оперативных агентов, а до этого - акробатами в Цирке. Они представляли отличную команду. К тому же, сказать по правде, как ни любили они своих супругов, Жюль и Иветта обрадовались возможности вновь действовать вдвоем.

По общему согласию Вонни осталась на Флореате стеречь пленников. Молодой женщине не понравился этот факт, хотя даже она была вынуждена признать, что ее задание было очень важным. Она не только должна была изолировать негодяев от возможных контактов с заговорщиками; кому-то было необходимо остаться, чтобы предупредить флот в случае провала их замысла. Было решено, что Вонни даст своим друзьям два дня, если по истечении этого срока она не получит от них известий, она вызовет подкрепление.

Оставалось найти дело для Пайаса. Он согласился пилотировать корабль к боевой станции, что обещало быть весьма непростым делом, поскольку, приблизившись к ней, корабль обязательно встретит мощный заградительный огонь. Пайасу предстояло пройти самый суровый экзамен своим недавно приобретенным навыкам астрогации, пытаясь приблизиться к цели, одновременно уклоняясь от лучей тяжелых бластеров. Пайас без удовольствия согласился на это.

Корабль агентов СИБ вывалился из субпространства недалеко от боевой станции, и все трое облачились в тяжелые скафандры. В них было неудобно, но об альтернативе говорить не приходилось. Если их судно будет уничтожено, доспехи дадут шанс выжить и выполнить задание.

Агенты позаботились о том, чтобы материализоваться далеко за пределами зоны огня станции, чтобы иметь возможность рассмотреть врага, прежде чем начинать действовать. С такого расстояния - нескольких сотен километров - даже в мощный телескоп мало что можно было разглядеть. Станция представляла собой большой черный металлический шар диаметром в несколько сотен метров. Его поверхность ощетинилась портами боевых башен, угрожая всему подлетающему слишком близко. Точно определить было трудно, но, похоже, в задней части станции имелись двигатели, предоставляющие ей возможность перемещаться в пространстве - хотя агенты и сомневались, что она способна развить большую скорость.

- С такого расстояния многое не разглядишь, - с сожалением произнес Жюль. - Придется приблизиться, чтобы можно было рассмотреть ее получше.

- Если мы подойдем близко, вам придется пошевелиться, - сказал Пайас, - ведь мне предстоит уклоняться от лучей бластеров.

- Боюсь, другого пути нет, - кивнула Иветта. - Когда-нибудь нам все равно придется приблизиться к станции, и чем скорее это произойдет, тем лучше; Борос видит нас сейчас на экранах локаторов так же отчетливо, как мы видим ее. Чем меньше времени мы дадим ей, чтобы подготовиться к нашему прибытию, тем больше вероятность успеха.

Без дальнейших рассуждений Пайас положил корабль на курс к неведомому противнику. Он начал движение медленно, постепенно наращивая скорость, непрерывно меняя траекторию полета. Сейчас они летели не на "La Comete Cuivre", небольшом быстроходном судне, личной собственности Жюля и Иветты; четырем агентам требовалось кое-что побольше, чем двухместная яхта. Для путешествия с ДеПлейна до Флореаты они вывели из ангара д'Аламберов "Le Lapin". Корабль вел себя безукоризненно, молниеносно откликаясь на команды Пайаса.

Боевая станция постепенно увеличивалась на экранах локаторов, сохраняя зловещее молчание. Она не подавала радио- и субпространственных запросов и никак не пыталась связаться с маленьким судном. Установки бластеров вращались, отслеживая движение корабля, но других свидетельств жизни на борту мрачной крепости заметно не было.

За исключением выступающих боевых башен, поверхность станции казалась совершенно ровной. На ней не было видно ни каких-либо стыковочных устройств, ни иллюминаторов - ничего, кроме голого металла.

Жюль, не отрывая глаз от телескопа, сообщил об этом своим друзьям, добавив:

- Похоже, там не очень-то ждут гостей. Не уверен, что мы сможем попасть внутрь... Подождите-ка, вон небольшой корабль. Он так плотно пришвартован к обшивке, что я сначала принял его за часть корпуса.

Это одно-, может, двухместное судно. Если только его не использовали как челнок, на борту станции экипаж небольшой. Это уже кое-что. А вон там, рядом, что-то похожее на небольшой технический люк. Опять же не слишком большой, но...

В это мгновение резкий рывок прервал его спокойные размышления. Боевая станция, решив, что корабль-нарушитель подлетел достаточно близко, открыла огонь из орудий малого калибра, и Пайасу потребовалась вся его реакция, чтобы увести "Le Lapin" от лучей бластеров. Начался смертельный танец; малейший просчет - и корабль испепелит поток энергии со станции.

Вся ответственность легла теперь на плечи Пайаса, Жюль и Иветта лишь сидели, вцепившись в кресла, пока их товарищ вел корабль среди смертоносных энергетических лучей.

- Придумайте что-нибудь, и поскорее, - бросил Пайас, ни на мгновение не отрывая глаз от экрана. - Чем дольше я буду торчать здесь, тем выше вероятность получить повреждение.

- Нам нужно попасть внутрь, - сказал Жюль. - Если экипаж на борту станции небольшой, у нас есть все шансы самим справиться с ним.

- Упомянутый тобой технический люк, похоже, наш лучший выбор, - добавила Иветта. - Если нам удастся добраться до него.

- Никаких стыковочных приспособлений нет, да и станция в любом случае не дала бы нам пристыковаться, - сказал Жюль. - Выбросишь нас, пролетев рядом с ней. Как думаешь, ты сможешь подлететь достаточно близко?

Пайас натянуто усмехнулся.

- Я обдеру краску с ее обшивки. Дайте мне пару минут, чтобы разработать курс.

Жюль и Иветта поняли это как приказ покинуть пилотскую кабину. Из-за непрекращающихся резких рывков передвигаться по кораблю было непросто; агентам СИБ приходилось осторожно делать шаг за шагом, держась за стены, переборки и вообще за все, что попадало под руку. Дело осложняли неудобные боевые доспехи; хотя после многолетней тренировки они словно стали второй кожей, все же каждое движение требовало дополнительных усилий.

Двое деплейниан медленно переместились в хвостовой отсек корабля, к шлюзовой камере. Очутившись внутри ее, они закрыли за собой внутренний люк и открыли наружный, оказавшись перед непроницаемой чернотой межзвездного пространства.

- Тебе надо сделать вот что, - объяснил по радио Жюль. - Выстрели нас словно камень из пращи. Дай знать, когда подлетишь ближе всего, и резко поворачивай; мы оттолкнемся от шлюза, и импульс, полученный от движения корабля, выкинет нас прямо на корпус станции.

- Khorosho, - весело ответил Пайас. - Вы этому научились от своего родственника, выступавшего с номером "человек-пушечное ядро"?

- Таких номеров в Цирке нет, - ответила Иветта. - Нам просто приходится импровизировать по ходу дела.

Пайасу потребовалось некоторое время на то, чтобы, уклоняясь от сгущающейся сети смертоносных лучей бластеров, вывести "Le Lapin" на необходимую позицию, направив его на станцию. Наконец настал момент, когда он готов был сделать решающий шаг.

- Приготовиться, - сказал он в микрофон.

Направив нос корабля прямо на технический люк, Пайас пустил "Le Lapin" вперед с максимальной скоростью.

Лучи бластеров прорезали пустоту за кормой корабля, не причинив ему вреда, а он понесся вперед, нацеленный на столкновение. Некоторые лучи проходили лишь в нескольких метрах от обшивки корабля, но Пайас, стиснув зубы, не обращал на них внимания. Расстояние между кораблем и станцией убывало с огромной скоростью. Взгляд Пайаса был прикован к четырем датчикам, а руки не отрывались от панели управления. Если он развернется слишком рано, Жюля и Иветту выбросит в открытый космос, если промедлит, корабль врежется в металлический планетоид.

Когда числа на датчиках достигли нужных значений, он быстро потянул на себя штурвал.

- Вперед! - крикнул он в переговорное устройство, одновременно включая дополнительные двигатели для быстрого поворота в сторону.

Как он и обещал, корабль едва не царапнул по обшивке станции. Если бы она представляла собой гладкий шар, маневр Пайаса получился бы безукоризненным, и он устремился бы в космос, не задев вражескую крепость своим летательным судном.

К несчастью, боевая станция не была совершенно гладким шаром. Непрерывно вращающиеся башни с установками бластеров являли собой непредсказуемый фактор в топографии ее поверхности. Как раз в то мгновение, когда корабль метнулся в сторону, ближайшая башня повернулась. Конец ствола бластера едва коснулся корабля, но на той огромной скорости, с которой летел корабль Пайаса, это означало катастрофу. Все судно содрогнулось, заставив Пайаса едва не вылететь из пилотского кресла, и закружилось в воздухе, потеряв управление. Пайас снова схватил штурвал, пытаясь восстановить контроль над кораблем, но это отвлекло его внимание от настоятельнейшей задачи уклоняться от лучей бластера.

Одна из башен поймала корабль в прицел. Из-за его хаотического вращения луч не поразил судно в жизненно важный центр, но отсек хвостовую часть. Поток энергии вспорол двигатель и ускоритель - и без того работавшие с перегрузкой, - и корма корабля взорвалась, превратив "Le Lapin" в мертвый обрубок искореженного металла, вращающегося по безумной траектории вокруг уничтожившей его станции.

Жюль и Иветта были настолько поглощены высадкой, что не заметили случившегося с их кораблем. По команде Пайаса они выпрыгнули из шлюзовой камеры, что есть силы оттолкнувшись от заложившего крутой вираж корабля, и неудержимо понеслись к станции. Расстояние до нее было критически малым.

Так получилось, что Пайас все же несколько ошибся с моментом поворота. Едва покинув шлюз, агенты СИБ включили реактивные двигатели скафандров, гася скорость, и все же станция надвигалась на них слишком быстро. Им пришлось до последней секунды использовать возможности своих ускорителей; затем, в одном непрерывном движении, они развернули в полете тела ногами вниз, готовые принять на них, словно на пружины, всю энергию падения.

Великолепно натренированные акробаты из мира с высокой гравитацией, Жюль и Иветта привыкли к таким падениям, и столкновение с корпусом боевой станции оказалось не намного хуже, чем прыжок с трапеции, кульминация их выступления в Цирке. Наклонив головы, насколько это было возможно в неуклюжих доспехах, агенты СИБ сделали при приземлении кувырок вперед, поглотивший момент поступательного движения. Этот трюк удался им слишком хорошо, едва не отправив их снова в космос, но небольшое корректирующее ускорение вспомогательных двигателей скафандров вернуло суперагентов к желанной цели. В конце концов они распластались на поверхности станции метрах в пятидесяти от технического люка, к которому стремились.

Снова воспользовавшись двигателями, Жюль и Иветта легко скользнули по корпусу станции к люку, оставаясь в зоне недосягаемости крупных орудий. Люк оказался заперт, но мощный бластер Жюля меньше чем за минуту взрезал замок. Иветта с братом распахнули люк, понимая, что рискуют этим разгерметизировать всю станцию, если внутренний люк также окажется открытым. Но в настоящий момент им на это было наплевать. У них в скафандрах было достаточно кислорода, и они были уверены, что Таня Борос тоже позаботилась о своей безопасности. Все остальное не имело значения.

Внутренний люк, однако, оказался заперт, и со станцией ничего не произошло. Суперагенты вскрыли внутренний люк и подождали, пока давление в шлюзовой камере выравняется с давлением станции. Когда зажегся зеленый индикатор, указавший, что герметизация шлюза закончилась, агенты отошли от люка, готовые к неприятностям.

И неприятности последовали в избытке. Как один из возможных путей проникновения на боевую станцию, шлюз находился под прицелом автоматической системы защиты. Как только давление внутри шлюза выровнялось, дверца открылась, и из коридора полились потоки энергетических лучей. Энергия, захлестнувшая небольшое помещение, залила его светом миниатюрного солнца. Если бы суперагенты не были облачены в самые тяжелые доспехи, какие только создала инженерная мысль, они были бы моментально изжарены. И все же высокоинтенсивные лучи бластеров едва не ослепили их и должны были не более чем за полминуты прожечь доспехи насквозь. Нужно было спешить.

Иветта оказалась в лучшей позиции. Быстро отстегнув от пояса гранату, она бросила ее в открытый люк. От взрыва содрогнулись стены, но поток смертоносных лучей немедленно прекратился. Выглянув из люка, деплейниане увидели груду искореженного металла - развороченную установку бластеров, нацеленную на дверной проем.

Внутренняя часть станции представляла собой сплетение металлических кружев, напоминающих строительные леса. Повсюду проходили балки и фермы, призванные укрепить поверхность станции от бомбардировки извне. В центре сферы сплетение металлических брусьев сгущалось, образуя крепость внутри крепости. Несомненно, центральная сфера была тем местом, где располагался жилой отсек и центр управления боевой станции, и именно туда должны были проникнуть агенты СИБ.

Внутри станции притяжение отсутствовало; все отдавалось воле волшебства свободного падения открытого космоса. Жюль и Иветта, однако, не решились просто оттолкнуться и полететь к центру; если во время их полета внезапно включится усилитель гравитации, они рухнут туда, где будет "низ".

Вместо этого агенты включили электромагниты подошв своих скафандров, создавая силу сцепления с поверхностью. Магнитное притяжение к металлу ферм было достаточным, чтобы они не плавали свободно в пространстве, и в то же время не держало их на месте. Придерживаясь за балки, суперагенты осторожно ползли по паутине стальных ферм и проводов к сердцу боевой станции.

Воздух внезапно взорвался шипящим теплом, это выстрелили спрятанные повсюду бластеры. Деплейниане без промедления открыли ответный огонь. Доспехи хорошо предохраняли их; они могли не спешить, определяя местонахождение источников смертоносных лучей и выводя их из действия. Но даже их мощные панцири подвергались суровому испытанию под непрерывным потоком концентрированной энергии.

Внутренний рубеж защиты боевой станции, похоже, ничуть не уступал внешнему. Станция была спроектирована для того, чтобы противостоять нападениям, и Жюлю и Иветте приходилось постоянно обороняться. Только их деплейнианские силы и реакция, позволявшие им двигаться в доспехах расторопнее, чем простым людям, предотвратили трагедию.

Однако они до сих пор не увидели внутри станции ни единой живой души. Все устройства, все средства защиты действовали автоматически, управляемые компьютером. Компьютер нельзя было напугать, он не мог запаниковать, просчитаться, допустить тактическую ошибку. Боевая станция являлась шедевром инженерной мысли, и агенты СИБ начинали подумывать, что недооценили ее возможности. Они предпочли бы сразиться с целой армией живых противников, чем с холодной механической точностью этой автоматической системы разрушения.

Едва бластер Иветты поразил последний смертоносный луч, как появилась новая угроза. Из невидимой установки в глубине станции в их сторону была выпущена небольшая, но разрушительная тепловая граната.

Острый глаз Жюля заметил приближающийся снаряд, и он тотчас же крикнул предостережение своей сестре:

- Руб!

У многоопытных артистов Цирка, каковыми они оба являлись, этот традиционный предупреждающий крик - сокращенный за столетия возглас "Хэй, руб!" - немедленно вызывал отклик. Иветта тотчас же оглянулась и заметила гранату. Если они останутся на месте, взрывная волна разорвавшейся гранаты как минимум оглушит их, а может быть, даже убьет. А бежать быстро в электромагнитных башмаках по фермам от летящего снаряда было невозможно.

Оставалось только одно. Жюль и Иветта прыгнули с балки в невесомость, надеясь успеть как можно дальше удалиться от ожидаемого места взрыва.

Когда они очутились в пустоте, произошла катастрофа. Оправдались их опасения насчет усилителя гравитации. Если бы боевую станцию оборонял живой экипаж, воспользоваться этим приемом было бы нельзя, так как сверхпритяжение поразило бы не только нападающих, но и защитников.

Но механизмам на борту станции было совершенно наплевать на наличие гравитации.

Как только суперагенты очутились в пустоте, не имея опоры, включился ультраграв. Сразу же появился "низ", и их тела полетели на "пол", находящийся в пятнадцати метрах под ними. Ускорение свободного падения было порядка пяти G, больше, чем то, к которому они привыкли, а доспехи делали их движения еще более неуклюжими. Жюль и Иветта отчаянно попытались схватить руками фермы, мимо которых неслись вниз, но не могли удержаться. Сила притяжения была слишком велика, и даже быстрота реакции деплейниан имела пределы.

Два тела рухнули на внутреннюю обшивку корпуса станции.

Хотя большую часть удара приняли на себя пластины их доспехов, он все равно оказался слишком сильным. Агенты потеряли сознание и остались пригвожденными к полу собственным весом и весом доспехов.

Сидящая в уютной безопасности в центре стальной паутины Таня Борос зловеще усмехнулась. Хотя последнее донесение ее подручных гласило, что агенты Вомбат и Барвинок схвачены, она почти не сомневалась, что нападение на станцию совершили именно они. Хотя штурм оказался совершенно неожиданным, боевая станция откликнулась на него именно так, как была спроектирована. Леди А обрадуется, узнав про безукоризненное функционирование новейшего оружия в ее арсенале.

А пока Таня Борос получит неизмеримое удовлетворение, лично проведя допрос. Ей надо вернуть кое-какие долги агенту Вомбату.