Бессонная ночь постепенно переходила в рассвет, но и утро не принесло Стиви облегчения. Как при сложившихся обстоятельствах сможет продолжить она свой путь с Джо? Стоя под душем, одеваясь, она все пыталась отогнать тяжелые, безрадостные мысли. В конце концов не выдержав натиска эмоций, Стиви набрала номер Гарри.

— Я возвращаюсь, — кратко сказала она в трубку.

— Это невозможно, Стиви. Реакция на твои статьи превзошла все ожидания. Газета идет нарасхват. Ты не посмеешь все бросить.

— Я вынуждена, Гарри. Это… — Она заколебалась, не зная, что именно должна сказать. — Я не думала, что окажусь к этому настолько неготовой.

— Ты имеешь в виду задание? Разъезды? В чем дело?

Стиви задумалась. Как объяснить ему ситуацию, не называя вещи своими именами?

— Я не очень хорошо себя чувствую.

— Ну же, детка. Я все понимаю, но недомогание пройдет. Уже завтра тебе будет лучше. Продержись еще хотя бы несколько дней. — На другом конце провода Гарри Конклин костлявыми пальцами рассеянно скреб покрытый редеющими волосами затылок, поправлял сползавшие к переносице очки и нес какую-то чушь о преданности делу.

— Гарри, не пытайся вселить в меня чувство вины. Ты сам заварил эту кашу и далеко не всю еще ее расхлебал, — предупредила его Стиви.

— Дай мне всего несколько дней, девочка, до конца недели. К Рождеству ты будешь дома.

Злость на Гарри была уже в прошлом, и Стиви знала, что выполнит его просьбу, во всяком случае, постарается. Ведь, как бы то ни было, это благодаря ему она получила работу в газете.

Нанимая Стиви в качестве штатного сотрудника, Гарри шел на известный риск. За годы, проведенные на редакторском посту, он видел десятки выпускников, чьи тщеславные помыслы были напрямую связаны с работой в крупном респектабельном издании. Адский труд, долгие часы за столом, неприятные задания оказывались для них полной неожиданностью. Большая часть разочаровывалась и уходила.

Из первой беседы со Стиви редактор вынес убеждение, что эта девушка лелеет мечту стать похожей на Луиса Лэйна, щедро кормившего читающую публику одной серией блестящих статей за другой. Конклин видел это в ее горящих глазах. Он даже понимал ее, поскольку сам когда-то был молодым и переболел той же лихорадкой. Но он видел также и другое: здоровое честолюбие, энергию и энтузиазм. К тому же у Стиви оказалось бойкое перо. И Гарри принял ее, доверившись лишь своему чутью. В конечном итоге только с ним и стоило считаться.

Стиви давно знала, что редактор был единственным, кто пошел ей навстречу тогда, когда все остальные посылали ее прочь. И в силу хотя бы только этого ее преданность никогда не поддавалась всевозможным искушениям. И сейчас она приложит все силы, чтобы вытерпеть оставшиеся дни. Ради Гарри.

— Хорошо, Гарри, я постараюсь.

Дождаться конца дня было уже проще. Вечером предстоял концерт, значит, в путь они тронутся не ранее завтрашнего утра. Для того чтобы избежать встречи с Джо, ей стоило всего лишь не покидать номер. Так Стиви и сделала. Она пролистала свои записи разговоров с членами группы и пришла к выводу, что накопленная информация вполне достаточна для того, чтобы в очередном репортаже рассказать читателям о тех, кто помог Джо достичь славы.

Из задумчивости ее вывел телефонный звонок. Стиви совсем не хотелось поднимать трубку, но не сможет же она вечно прятаться.

— Стиви, мы ждем тебя в вестибюле. Ты еще долго там? — Это был Ричи.

— Я… ох, извини, Ричи, мне бы следовало самой позвонить тебе. — Точно так же она говорила и с Гарри, когда не смогла придумать более оригинального предлога. — Мне что-то нездоровится. Будет лучше, если я останусь и поработаю в номере.

— Может, что-нибудь принести?

— Ничего не нужно, спасибо.

Стиви удалось достаточно связно изложить на бумаге добытый во вчерашних интервью материал. Ей казалось просто чудом, что нашлись силы столько времени сосредоточенно просидеть над блокнотами. Расстроенные чувства по-прежнему давали о себе знать.

Она стремилась бежать без оглядки, и в то же время ей ужасно хотелось остаться. Стиви знала, что должна порвать все связывавшие ее с Джо нити, но как это сделать, если день за днем, каждую минуту она испытывала настоятельную потребность быть с ним рядом? Мысли о Джо необходимо выбросить из головы и сердца прочь — но встретит ли она на своем пути другого, кто заполнит образовавшуюся пустоту? Каким образом любовь оборачивается такими противоречиями и потрясениями?

Сможет ли она выдержать эту нечеловеческую боль?

Ближе к вечеру Стиви услышала, как группа вернулась с репетиции. Вскоре послышался робкий стук в дверь. Не без колебаний она подошла, чтобы увидеть — с облегчением или разочарованием одновременно — стоявшего на пороге Дэйва. В глубине души Стиви еще надеялась, что придет Джо и все уладит.

— Ричи сказал, что ты приболела. — Дэйв, похоже, действительно встревожился.

— Не то чтобы приболела. — Стиви в растерянности прикусила губу. — Так, неважно что-то себя чувствую. — Голос дрогнул. Лгунья отъявленная, вот она кто.

Внезапно лицо Дэйва побагровело. Он явно смутился, и тут до Стиви дошло, как были поняты ее слова. При мысли о том, что Дэйв решил, будто причина ее недомогания кроется в ежемесячных чисто женских проблемах, Стиви стало не по себе.

— Нет, нет, Дэйв, ты ошибаешься, — возразила она. — Дело вовсе не в этом… не в том, что ты подумал… Так, чепуха.

— Н-ну ладно… — Он почувствовал себя совсем неловко. — Тогда увидимся позже, Стиви.

Краска бросилась ей в лицо. Она кивнула и закрыла за Дэйвом дверь. Теперь вся группа будет считать, что ее мучают месячные. От отчаяния хотелось биться головой о стену. Нервными шагами Стиви расхаживала по комнате. Затем схватила со стола журнал, бросилась на постель в надежде расслабиться и убить чтением время до ужина. Незаметно она уснула.

Было уже совсем темно, когда в дверь постучали вторично, намного громче. Стиви бросила взгляд на часы, но царивший в номере мрак мешал различить стрелки. Не представляя себе, сколько сейчас может быть времени, она подошла к двери и слегка приоткрыла ее.

— Я звоню тебе уже больше получаса, — с едва заметным раздражением проговорил Джо, входя в комнату и включая свет. — Почему ты не берешь трубку?

— Я не слышала звонка. — Она еще не отошла ото сна. — Сколько сейчас времени?

— Начало первого. Я примчался сюда сразу после концерта, чтобы узнать, как ты тут. Так-таки и не слышала?

— У меня очень крепкий сон. — Стиви пожала плечами.

— Дэйв и Ричи говорят, что ты заболела.

— Я прекрасно себя чувствую.

— Дэйв этого не заметил.

— Он неправильно меня понял. Со мной абсолютно все в порядке. А для того, что там подумал Дэйв, даже время еще не наступило.

— Почему же ты тогда не пришла на концерт? — Какая-то нотка в голосе Джо намекала, что ему не хватало ее там, в зале.

— Я не хотела тебя видеть. — Стиви прикусила нижнюю губу.

— Ты ужинала? — резко, чуть ли не грубо спросил он и, когда она отрицательно качнула головой, добавил: — Я тоже голоден. Закажу поесть в номер.

При этих его словах Стиви окончательно проснулась.

— Нет. Не знаю, о чем думаешь ты, Джо Девлин, но с меня определенно хватит всего этого. Сначала ты говоришь, что между нами ничего нет и быть не может, что мне следует найти кого-нибудь другого, а затем заказываешь ужин в номер, видимо, в расчете на уютненький вечерок вдвоем. Сделка не состоится, и не жди легкого выигрыша, Джо, — ты поставил не на тот номер. Попробуй с Дженни, она, если я не ошибаюсь, в пятьсот двадцать седьмом. Там тебе окажут куда более теплый прием.

Стиви смолкла, чтобы перевести дыхание.

— Какая плоская шутка, Паркер. — Джо сделал шаг вперед.

— Держись от меня подальше, Девлин. — Она инстинктивно отшатнулась. — Пусть между нами останется расстояние — миль в миллион.

Не сводя взгляда с ее лица, Джо отступил назад. Что бы Стиви ни говорила, он заметил мелькнувшую в глубине ее глаз боль. Но есть ли смысл продолжать преследование? Ведь он ясно сознавал, что не сможет дать ей то, к чему она так стремится. И что безусловно заслуживает.

— Не волнуйся так, Стиви. — Слова прозвучали спокойно и удивительно ласково. — Я ничем больше тебя не побеспокою. Я зашел только проведать тебя.

— У меня все отлично, Джо. Все просто великолепно. — Стиви шла следом за ним к дверям.

На мгновение он остановился.

— Тебе кто-нибудь говорил раньше, что для твоего роста у тебя слишком большой рот?

— Многие. Уж какая есть.

— Я так не думаю, Стиви. — Осторожным движением руки Джо убрал с ее лица волосы, приложил ладонь к щеке. — По-моему, ты пытаешься защититься им от боли.

Испугавшись возможных последствий его прикосновения, Стиви отклонила голову, и это движение разом сломало хрупкую нежность мгновения.

— Благодарю за урок домашней философии, — язвительно ответила она.

— К вашим услугам, мэм!

Шутовским жестом Джо отдал ей честь и вышел из номера.

Следующий день прошел без всяких перемен. На людях Стиви и Джо были корректны и вежливы, всячески избегая ситуаций, в которых им пришлось бы остаться наедине. Но к новому утру Стиви уже очень сомневалась в том, что у нее хватит сил дотянуть до вечера. Сил прибавило принятое Дженни решение вернуться в Нэшвилл. Хоть от ее хамских выпадов она будет избавлена.

К концу первой недели гастролей напряжение между Стиви и Джо продолжало нарастать, и по мере продвижения группы на север, к Вирджинии, начало сказываться и на членах группы. Сегодня всем не хватало терпимости, в воздухе душным облаком стояло общее раздражение. Когда в автобусе между Брэдом и Алленом Ли разгорелась чуть не перешедшая в драку глупая перебранка по поводу участников чемпионата по боулингу, Джо решительным голосом приказал водителю остановиться. Дождавшись тишины в салоне, он во всеуслышание объявил, что очередной зачинщик любого спора поставит себя на грань потери работы. После его слов в автобусе повисло тяжелое молчание. Нарушить его осмелился Ричи.

— Брось, Джо. Это вы со Стиви во всем виноваты. Люди боятся слово сказать: а вдруг оно ненароком кого-то из вас обидит. Сидим все как на иголках. Двух дней вашей игры в молчанку нам хватило выше головы! У нас нервы тоже не железные.

— Наши со Стиви отношения никоим образом не касаются вас, — свысока бросил брату Джо.

Сидя в кресле, Стиви с тревогой наблюдала за Девлином.

— К тому же, чтобы вы знали, — продолжал он, — у нас с ней все в полном порядке. Это вы, парни, похоже, никак не можете поладить друг с другом. Я прав, Стиви? — впервые за сегодняшний день напрямую обратился к ней Джо.

Она судорожно сглотнула и согласно дернула головой, понимая, каким наказанием для всех, кроме, пожалуй, Джо, стало ее пребывание в группе. После той ночи в Шарлотте Джо весьма успешно избегал малейшего с ней контакта.

Люди с облегчением покидали автобус, въехавший на стоянку у гостиницы в Ричмонде. Мужчины расправляли затекшие ноги, потягивались, извлекали из багажника вещи и проходили в вестибюль. Джо собирался последовать за ними, но заметил вдруг, что Стиви неподвижно сидит на своем месте.

— Это конец. — Кивком головы он указал ей на дверь.

— Без каламбуров? — В ее голосе не было и намека на иронию, только по лицу скользнула едва заметная тень тоски.

Джо выпрямился и замер. Сердце подсказывало, что он не сможет без нее, а совесть напоминала: у тебя нет на нее никаких прав. Неожиданно на лице его появилась теплая, добрая улыбка, знаменитая улыбка Джо Девлина, каждый вечер сводившая с ума тысячи женщин.

— Без.

— Но для нас двоих это конец, не так ли? — едва слышно прошелестел ее голос, и Стиви поднялась.

Джо протянул ей руку. Улыбка сошла, исчезли смешинки в глазах.

— Мне бы очень хотелось, чтобы все было иначе, Стиви.

Она наклонила голову.

— Утром я возвращаюсь в Денвер.

Джо понимающе кивнул. Он знал, что ее отъезд неизбежен.

— Я отвезу тебя в аэропорт.

— Не стоит, я возьму такси. Мне будет трудно проститься с тобой, Джо, — дрожащим голосом отозвалась Стиви и медленно прошла мимо него к выходу.

— Мне будет не хватать тебя, Стиви, — услышала она из-за спины.

Я не смогу забыть тебя, Джо. До конца своих дней. С опущенной головой Стиви шла через стоянку к зданию гостиницы.

— Эгей! Кто к нам пожаловал! — приветственно вскричал Билл Шеффер, снимая воображаемую шляпу. — Как поживаете, мэм?

Это был ее первый после возвращения рабочий день. Стиви еще не успела привести свои чувства в порядок и шла по коридору без всякого желания вступать в обычную дружескую перепалку с коллегами.

— Не смешно, Билл, — бросила она на ходу.

— Но у тебя же еще неделя?

Она оставила вопрос без внимания. Из угла донесся голос другого фотографа:

— Эй, Стиви! Удалось тебе раскусить этого быстроглазого красавца?

Стиви даже головы не повернула. Она без стука вошла в кабинет Гарри, захлопнула дверь и остановилась на пороге, сложенными за спиной руками вцепившись в дверную ручку. Конклин с удивлением взирал на нее из-за стола.

— Больше о Джо Девлине я не напишу ни слова, — непререкаемо заявила Стиви. — Если ты попытаешься заставить меня, я просто уйду. Ты слышал, Гарри? Я поставила точку. Чернила кончились. Всё.

Что-то мешало ей дышать. Пришлось задержаться на мгновение в кабинете, прийти в себя. Наконец Стиви перевела дух, повернулась и вышла, аккуратно притворив за собой дверь.

Изумленный Гарри откинулся на спинку кресла. Что все это могло значить?