Утром, когда солнце высушило ласковыми, теплыми лучами крыши Пурпурного города и на вершинах гор засияли ослепительно белые шапки ледников, в Зале Приемов устроили встречу таинственного визитера.

Без особого любопытства Кулл следил за странно одетым иноземцем, похожим скорее на процветающего купца, чем на странствующего лекаря, кем он не без гордости представился. За троном, по левую руку от короля Валузии, стояли главный советник Ту, раб Кутулос, который мог заткнуть за пояс любого ученого Семи Империй, еще несколько человек, и Брул в их числе. Пикт несколько раз предупредил Кулла, чтобы тот не слишком доверял подозрительному гостю, явившемуся ко двору Валузийского Повелителя непонятным и странным образом. На взгляд Копье-боя, пришелец вел себя чересчур раскованно и преувеличенно любезно, как будто все вокруг было подчинено его воле. В холодных темных глазах чужака пикту чудилась насмешка. К тому же его сладкая неторопливая речь звучала как-то слишком усыпляюще.

По правую руку от короля расположились посланник пиктов Ка-Ну и начальник дворцовой стражи Кумар, чьи расторопные люди первыми обнаружили незнакомца. Алые Стражи, замершие у входа с луками наготове, внимательно следили за каждым движением иноземца.

— Я проделал долгий путь, чтобы увидеть тебя, король, — сказал Видам Гулли и низко поклонился, — ибо я прослышал о том, что ты великий воин и нет тебе равных по силе и мужеству, что ты не боишься сразиться с опасным врагом и не склоняешь голову даже перед порождениями Темных Сил!

Кулл поморщился, словно от зубной боли. От льстивых слов его начинало мутить. Он прервал витиеватую речь взмахом могучей руки:

— Зачем же я тебе понадобился, чужеземец?

— Есть тысячи видов наслаждений, король, — вкрадчиво начал Видам Гулли, — и тысячи видов боли. И нет такого человека, который бы не хотел испытать первое и избежать второго. Мы стремимся обладать вещами, которые нам нравятся и кажутся достойными, и отворачиваемся от страданий, не желая утруждать себя созерцанием человеческих мучений, отвратительных язв и смертельных ран. Но больше всего на свете мы боимся скуки…

— Говори по существу, — не скрывая своего недовольства, прервал его король.

Гулли замолчал, уставившись на крупный перстень, надетый на указательный палец правой руки. Драгоценный камень, вставленный в витую оправу, загадочно пылал изнутри.

— У нас нет времени выслушивать разную болтовню, — негромко проворчал Ту, который не сомневался, что дерзкий лекарь хочет что-то выпросить у Кулла, заморочив ему голову глупыми рассуждениями о чувственных наслаждениях.

— Скука, — невозмутимо продолжил Гулли, — одна из величайших болезней мира. Многим людям она, конечно, не грозит, поскольку все их время уходит на то, чтобы добыть самое необходимое. Но стоит только человеку достичь достатка и благополучия, как скука тут же является к нему на порог…

— Что ты имеешь в виду, пришелец? — громко спросил король, которому мудреная болтовня чужака начала надоедать.

— Позволь я расскажу тебе мою историю, король, не скрывая от тебя ничего.

Кулл терпеливо кивнул.

— С самого раннего детства меня окружало множество интересных вещей, — начал свой рассказ Видам Гулли. — Я был старшим и любимым сыном в семье знаменитого лекаря. Моего отца, Саммина Мудрого, рады были видеть при дворах могущественнейших владык мира, которые одним движением пальца посылали на смерть десятки тысяч бесстрашных воинов. — Он еле заметно усмехнулся. — Но какими бы могущественными ни были владыки, приходится признать, что и они всего лишь только люди и так же, как и простые смертные, порой страдают он недугов…

Брул сжал древко копья и сурово нахмурился.

— Как я уже говорил, — спокойно продолжил гость, — мой отец был именитым лекарем. Пользуя знатных и высокородных людей своими чудодейственными снадобьями, он достиг невероятного богатства и славы. Никто из его пациентов никогда не отказывал моему отцу ни в громких почестях, ни в щедрых наградах, ибо каждый из них, будучи в добром здравии и рассудке, не желал бы навлечь его немилость. Ведь дурные болезни и хворь приходят незваными, и лишь искусный лекарь способен избавить от них…

Зал настороженно молчал, внимая словам таинственного гостя. Видам Гулли кашлянул.

— Нет сомнения, — сказал он, слегка повышая голос, — что никто из знатных вельмож не хотел лишиться расположения моего отца. Глядя на своего родителя снизу вверх, и я сам порою чувствовал, как земля уплывает у меня из-под ног, особенно когда в раннем возрасте был вынужден скрывать от него некоторые свои невинные шалости. Отец, желая, чтобы я развивал свои духовные силы, держал меня очень строго. Он мечтал, чтобы я продолжил наше фамильное дело. Его отеческая опека превратила мое детство в годы беспрестанных занятий. В ходе мучительных ритуалов, голодания и умерщвления плоти под надзором не менее неумолимого, чем отец, наставника я научился читать мысли, передвигать предметы одной силой своего духа и даже видеть то, что лежало по другую сторону глухой каменной стены.

При этих словах главный советник так выразительно поморщился, что стало ясно: он уверен, что гость — шарлатан.

— Шли годы, — рассказывал между тем Видам Гулли, обращаясь только к Куллу. — Однажды в наш дом постучался странный человек. Он представился посланцем одного очень знатного лица из далекой страны, который искал острых ощущений и страдал из-за того, что его собственные чувства притупились. Этот человек приглашал моего отца занять место придворного, который исполнял бы все его прихоти, создавая все более новые и новые эликсиры удовольствий. Отец прогнал посланника. Это было началом конца нашего благополучия. В ту же ночь мой отец бесследно исчез. Правитель города, в котором мы жили, немедленно разослал гонцов во все соседние государства, чтобы сообщить миру об исчезновении величайшего лекаря, и повелел немедленно начать поиски. Но прошел год, а об отце не было никаких известий. Тогда я обратился к могущественному оракулу, отдав ему в качестве оплаты большую часть нашего имущества. Мудрец провел несколько ночей в гипнотическом трансе, а затем поведал мне, что мой отец находится в плену очень могущественного вельможи и что от него требуют невозможного. Но где искать этого человека, оракул не знал…

Так прошел еще один год. Наконец нежданно-негаданно пришло известие о том, что моего отца видели в Турании у богатого человека по имени Бенгали, который исповедует Культ Вечного Наслаждения. Я тут же с небольшим отрядом верных мне людей отправился в путь.

Множество дней мы были в дороге, минуя удивительные страны и шумные города, прежде чем оказались перед домом или, скорее, роскошным дворцом Бенгали. Войдя по широкой парадной лестнице внутрь, я был поражен творящимися там беззакониями, ибо хозяин дома непрерывно, дни и ночи, предавался немыслимым оргиям.

Экзотические танцоры и странные существа, лишь отдаленно похожие на людей, наполняли низкие просторные помещения. Боль, страх, отчаяние, любовь и ненависть сплетались в единый клубок извращенных удовольствий. Густые запахи редчайших благовоний смешивались с запахом пота возбужденных тел. Повсюду звучала чувственная музыка, извлекаемая из диковинных инструментов. Бенгали же равнодушно взирал на разыгрывавшиеся перед ним страсти, изредка приказывая казнить того, в ком видел хоть малейшие признаки своей болезни — безысходной скуки.

Этот беспутный человек поведал мне, что именно он похитил моего отца и держит его в заточении. Он также сказал, что освободит его, но только при одном условии: если я найду для него и для всех его приближенных такое наслаждение, которое им никогда не наскучит, и они будут вкушать вечное блаженство, пока существует мир.

Я принял его предложение, ибо не только желал спасти отца, но и заинтересовался поставленной передо мной задачей как ученый. В самом деле, подумал я, почему бы и не попробовать избавить людей от скуки, которая время от времени терзает каждого из нас.

Я долго собирал снадобья, девять видов волшебных грибов, восемь видов целебных камней, способствующих здоровью и укрепляющих кровь. Я отправлялся за снадобьями к вершинам гор, поднимался на девять высоких хребтов, под нависшими кручами искал целебные камни, а в скалистых расщелинах — красные волшебные грибы. Я составил порошок из пяти камней, поднимающий дух и уносящий его в запредельные сферы. Я сумел изготовить эликсир любви и долголетия, что увеличивает человеческие возможности, дает силу отбросить земную шелуху и, пронзив небеса, устремиться ввысь, туда, где нет ни горя, ни бедности, ни смерти, ни болезней, туда, где небожители наслаждаются объятиями небывалых красавиц и вкушают плоды из садов радости, благоухающих неземными ароматами.

Я также отправлялся в морские путешествия, чтобы ценой неимоверных усилий добыть нефритовый гриб, похожий на животное с хвостом и светящийся в темноте, гриб, который способен отнять у человека даже самое большое его зло — разум.

Но пресыщенному вельможе всего этого было мало. Ибо, как известно, новые возможности порождают новые желания, а бороться со своими желаниями он был не в силах. Тогда я обратился к древней магии. В библиотеке своего отца, насчитывающей десять тысяч свитков, я обнаружил легенду о том, что в некоем потаенном месте, скрытом не только от простых людей, но и от большинства магов, существует волшебный камень, исполняющий любые прихоти своего владельца, но добыть его может только могучий воин. И я принялся его искать. Это оказалось очень непросто. Наконец в бездне времен я нашел того, кто мне нужен…

Видам Гулли умолк и словно позабыл, где находится. Его глаза были пусты, а лицо неподвижно, как восковая маска. Весь зал, затаив дыхание, ждал продолжения удивительного рассказа.

— Теперь мои поиски завершились, — тихо произнес Видам Гулли. — Ты избран из многих, Кулл. Тебе выпал редкий жребий увидеть то, чего не может увидеть никто, прикоснуться к тому, чего тысячи лет не трогали человеческие руки.

Советник Ту насторожился, а Видам Гулли, пока он раздумывал, достал какие-то вещицы и разложил их перед собой. Выбрав одну из длинных деревянных дощечек, он нараспев прочел несколько слов на незнакомом языке, а затем негромко сказал:

— Нам пора отправляться, Кулл.

Неожиданно сделав резкое движение, он бросил в короля яркий шарик, в то же мгновение взорвавшийся тысячами разноцветных лепестков. Опомнившись, люди Кулла попытались закрыть владыку своими телами, но рядом с ним возникла гигантская птица. Раздался громкий клекот, от взмахов крыльев поднялся сильный ветер, чудовищное создание схватило короля, вместе с ним вылетело в широкое окно и скрылось в беспредельных просторах неба.

Видам Гулли бесследно исчез.