...

...

...

Я не писатель.

Да, я написала эту книгу, но я не настоящий писатель. По крайней мере, я себя так не воспринимаю.

Я профессиональный дизайнер, и, пока мои дети были маленькими, я не работала. Я всегда знала, что придется вернуться в профессию и зарабатывать деньги, но старалась продлить жизнь в трениках и с душем только перед ужином как можно дольше. Я совсем не скучала по офисной одежде, но оказалось, что и расслабленный образ жизни имеет свою цену. Бесконечные игры в прятки и книжки с картинками вскоре поднадоели, я стала скучать от бесконечных колыбельных и прочих рутинных занятий. И в один прекрасный день я начала вести блог.

Это казалось очень хорошей идеей. С одной стороны, я смогу писать дневник для детей, который им будет интересно почитать, когда они вырастут. С другой – это занятие развлечет меня в паузах между сменой памперсов, стирками и поездками в магазин за продуктами. Кроме того, мне не нужно будет сочинять и рассылать все эти безумные электронные письма с приложением фотографий родственникам и знакомым. Что я теряла? Ничего. Но я даже представить себе не могла, как много я приобрету.

Я описывала мучения процесса получения идеальной фотографии малыша и огорчения от выходок моих старшеньких. Я выкладывала детские поделки, рисунки и прочие миленькие штучки, рассказывала о том, что у нас происходит, и не представляла, что это станет читать кто-то кроме моих близких.

Но через несколько недель произошло чудо: я получила комментарий от постороннего человека. На расстоянии нескольких тысяч миль нашелся кто-то, похожий на меня. Я кликнула на имя, и оказалось, что эта женщина тоже ведет свой блог, в котором делится взглядами на материнство и воспитание детей. Эти взгляды отличались от моих, но почитать было интересно. Я покликала еще и выяснила, что в Сети есть тысячи мамаш, описывающих свою жизнь и впечатления. Я попала в совершенно новый, огромный мир. И меня зацепило.

Наше сообщество росло вместе с моим сайтом. Если раньше я жила наедине со своими разочарованиями и усталостью, то теперь появились мамы со всех концов света, понимающие и разделяющие мои чувства. Свои мысли о материнстве я считала слишком откровенными для того, чтобы ими делиться, но постепенно они проникли на страницы блога. Мои посты становились поводом для более широких дискуссий, разворачивающихся в комментариях. Мамы описывали собственные истории, над которыми я смеялась или плакала и из которых извлекала уроки. Всем нам было о чем рассказать, и я радовалась тому, что люди делятся своими мыслями в моем блоге.

Через несколько лет я сделала на сайте раздел для анонимных признаний. Я чувствовала, что мои читатели будут более откровенны, если дать им возможность высказываться без ника и фотографии. Результат был ошеломляющим. Одни истории были печальными, над другими можно было обхохотаться, некоторые поражали своей откровенностью, но все они были реальными . Признания, которые предваряют каждую из глав моей книги, взяты именно из этого раздела. Реальные мамы выражают свои истинные мысли и чувства без боязни публичного осуждения или негативных реакций. Я уверена, что некоторые из них будут близки и вам. Не так уж сильно мы отличаемся друг от друга.

Надеюсь, что эта книга сослужит такую же службу, как и мой блог. Хотя вы и не сможете оставлять комментарии онлайн, прочитанное может изменить ваше общение с окружающими по разным серьезным и несерьезным поводам. Вы сможете открыто обсуждать с друзьями трудности воспитания девочки. Вы расскажете соседям, до какой степени ненавидите бассейн. Используйте книгу как спасительную соломинку для утопающих в пучине материнства.

Членам моего сообщества Scary Mommy – спасибо. Спасибо за то, что помогли мне открыться с неизвестной прежде стороны, и за то, что позволили сбыться тому, о чем я никогда не мечтала.

...

В материнстве происходит множество прикольных вещей: если утром ты поменяла постельное белье, ночью кто-то из детей обязательно описается. В доме миллионы игрушек и дорогущих развивающих игр, но ваш ребеночек непременно захочет поиграть в кастрюли и сковородки из кухонного шкафа. Если вы позвали няньку с почасовой оплатой, чтобы она развлекала детей, они непременно заснут раньше, чем обычно.

Это нечестно, несправедливо и неправильно, но именно так всегда и происходит. Самый же большой прикол материнства – притом что тебя никогда не оставляют в покое (сходить в туалет спокойно не дадут!) – ты чувствуешь себя в полной изоляции.

...

Несколько лет назад я была неработающей мамой троих детей в возрасте от нуля до четырех. Я жила в новом доме, в новом для меня городе, с незнакомыми соседями. Это действовало на меня угнетающе, я чувствовала себя одинокой и едва не впадала в отчаяние.

Знакомая мамашка с нашей улицы как-то зашла, чтобы поинтересоваться, как у меня дела. «Мелкий – редкостная сволочь, но с возрастом это пройдет», – полушутя ответила я. По ее оскорбленному лицу я поняла, что нам более не суждено проводить вечера в выражении взаимных соболезнований и утешений. У нее тоже трое маленьких детей, и что, она не сходит потихоньку с ума? Она не мечтает о днях, когда старшенькие не вытирают сопли о ее джинсы, а младенец не срыгивает без передышки? Она не запирается в ванной, несмотря на вой с другой стороны двери? Похоже, нет. Или она скрывает это намного успешнее, чем удается мне.

Нам нравится изображать материнство как образцово-показательное мероприятие с идиллическими детьми и лучезарными мамами. Восхитительный младенец покоится на груди матери. Малыш делает первые шаги под ее заботливым присмотром, а она гордо улыбается и утирает слезы радости со своих щек. Ветер раздувает длинные золотистые локоны счастливой матери, бегущей рука об руку со своими безупречно одетыми детьми. Мама и дочка пьют чай, делают друг другу маникюр и делятся своими самыми сокровенными тайнами и мечтами. Мать во главе герлскаутов, мать на председательском месте в родительском комитете школы, мать, сдувающая пылинки с выпускного платья дочери, в то время как взволнованный поклонник девочки стучится в дверь.

Бесспорно, это счастливые и чудесные эпизоды жизни матерей; но их не так уж много, и случаться они могут с большими перерывами.

А если младенец плохо берет сосок и кормление превращается в бесконечное мучение для него и для матери?

А когда вместо воспоминаний о счастливых часах, проведенных за совместным чтением, мама упрямого малыша на секунду задумывается о том, что в жизни должно существовать что-то еще, кроме букварей и пазлов?

А как насчет мамы подростка, которая, закрыв за ним дверь, понимает, что в спектакле наступил антракт и можно выпить бокал вина, запершись в ванной?

Умаляют ли эти вещи чудо материнства?

Ни в коем случае: просто они делают его реальным .

Материнство – не цепь счастливых мгновений, умело срежиссированных в красивое слайд-шоу. Оно может быть одновременно прекрасным, грязным, пугающим, трудным, чудесным, утомительным, радостным, неблагодарным, разочаровывающим и вдохновляющим.

Материнство вмещает в себя всё . Каждая женщина, которая видит в нем только хорошее, отрицает очевидность (или находится под воздействием серьезных наркотиков). Признавать, что это тяжкий труд, не означает быть плохой матерью. По крайней мере, не должно означать.

Мы все в одной лодке. Мы не первые, кто хотя бы раз советовал своему ребенку заткнуться и время от времени задумывались о том, как бы мы жили совсем без детей.

Мы не первые мамы, которых материнство подавляет, для которых оно представляет трудную задачу и которых оно не полностью удовлетворяет. И мы точно не будем последними.

Мы ничего не потеряем, если будем признаваться друг другу в своих слабостях и недостатках. Наоборот. Мы станем лучше как матери, как жены и как женщины, если перестанем ломать комедию и вернемся к реальности.

Кого мы обманываем, в конце концов? Я надеюсь, вы не будете чувствовать себя так же одиноко, как это было со мной в первые месяцы материнства.

...

Миллионы матерей по всему земному шару испытывают одинаковые чувства. Все, что нам необходимо – найти друг друга.

Мамочки всех стран, соединяйтесь!

Манифест ужасных мамочек

Пожалуйста, торжественно прочтите нижеизложенное, прежде чем переходить к делу.

• Я буду с юмором относиться ко всему, что происходит в моем материнстве. Потому что иначе меня сдадут в дурдом или я стану окончательно несчастной.

• Я не буду осуждать мать, которая, зайдя в магазин со своим орущим чадом, сразу затыкает ему рот шоколадками. Это всего лишь инстинкт самосохранения.

• Я не буду соревноваться с мамашей, которая без проблем печет пирожные, сама готовит детское питание и изобретает фантастические наряды из туалетной бумаги. Материнство – не конкурс. А те, кто начинает гнаться за лидерами, могут проиграть.

• Я обменяюсь взглядом поддержки, а не ненависти с родителями малыша, орущего в салоне самолета. Я-то смогу избавиться от этого ребенка сразу после посадки, а они не смогут.

• Я никогда не спрошу у женщины, беременна ли она. Никогда.

• Я никогда не осужу мамочку, которая приехала забирать ребенка из школы в тех же трениках, майке и шлепанцах, что и вчера. У нее есть на то уважительная причина.

• Я не буду претендовать на то, чтобы что-то знать о чужих детях (для меня и свои остаются загадкой).

• Я буду забирать на время младенцев у моих родных и подружек, чтобы они смогли как следует помыться и вздремнуть. Это все, чего хочет каждая новоиспеченная мать.

• Я буду стремиться передать дочери понимание здорового тела. Она достойна матери, которая заботится о себе (никаких растяжек, целлюлитов и т.п.).

• Я не буду проповедовать достоинства кормления грудью, обрезания, обучения на дому, органического питания, сна в одной постели с ребенком и тому подобного другим мамам, если моим мнением не поинтересовались специально. Мне это на фиг не нужно.

• Я очень постараюсь никогда не говорить «никогда» – я ведь не застрахована от того, что на пляже появится мое собственное громогласное чадо с водяным пистолетом.

• Я буду помнить, что безупречных матерей не бывает и что мои дети вырастут благодаря, а иногда и вопреки мне.

...

Мой первенец был, как бы помягче выразиться, приятным сюрпризом! Нет, неправильно. Это был полный и абсолютный шок. Этот шок (нет-только-не-я! надо-было-утроить-дозу-противозачаточных!) полностью перевернул стройную эгоистичную жизнь, которую я вела до того. Вот так будет вернее.

В 2003 году я работала декоратором магазинов в своей любимой компании. Моя незатейливая жизнь состояла из шопинга, походов в рестораны с мужем, выпивок с друзьями и опять-таки шопинга. Да, а про шопинг я не забыла упомянуть? Потому что он был важнейшей частью моей жизни. Возможность покупать вещи из магазинов, которые я декорировала, с гигантскими скидками была счастьем для такой самовлюбленной девицы, как я.

Я должна была приезжать на работу пораньше, чтобы распаковать и расставить товары, поступившие в магазин накануне. Одним прекрасным майским днем в пять утра я сидела с коллегами на роскошном дорогущем ковре, разбирая большие картонные коробки с предметами, приехавшими откуда-то из заграницы. Блестящие аметистовые серьги! Расшитые шарфы! Миниатюрные чайные чашечки! Я была готова потратить на эти миленькие вещицы всю свою зарплату. А зачем еще нужны деньги? Не копить же их! Кому эти накопления и вложения нужны?!

Через некоторое время я дошла до коробки, в которой были только поваренные книги. Красивые книги, при виде которых мне обычно хотелось провести вечер за сибасом с овощами на гриле или за какими-нибудь другими симпатичными блюдами с цветных картинок во всю страницу. Но когда я вытащила первую из них и посмотрела на обложку, случилась забавная вещь. То есть не очень забавная. Только взглянув на фото тарелки с жареными гребешками, я пулей помчалась в туалет. Гребешки, одно из моих любимых блюд, вдруг показались мне просто отвратительными. Настолько отвратительными, что я едва могла контролировать себя и, добежав до туалета, выложила все содержимое моего желудка на пол. Странно, подумала я. Может быть, это Cheerio с медом и орехами, которые я ела на завтрак? Точно они. Конечно .

Это продолжалось весь день. Я не могла смотреть на еду, меня тут же тянуло блевать. Одна из моих коллег разогревала ланч в микроволновке на общей кухне, и запах привел меня в бешенство. Неужели другие не чувствуют, насколько мерзок этот смрад от домашних равиоли? Томатный соус? Сырная начинка? Еще и привкус лука с чесноком!

Невежливо разогревать при всех подобную снедь и заставлять коллег дышать этой вонью, не правда ли? С души воротит, не так ли? Не так. Кроме меня, с души ни у кого не воротило.

«Да ты беременна!» – уверенно сообщила мне моя ассистентка, когда я вернулась из своего седьмого путешествия в туалет. «Беременна? Я? Ни в коем случае… просто сегодня не мой день!» – фыркнула я в ответ. Это точно. Я не могу быть беременна! Мы живем в центре на третьем этаже дома без лифта, в прошлые выходные я выпила три водки с тоником, я ношу суперкороткие джинсовые юбки, да и детей я не люблю за их постоянный ор. Нет, это просто невозможно. Наверное, это какая-то желудочная инфекция. Может быть, я еще и сброшу пару килограммчиков в процессе! Ничего, я с этим справлюсь. Но беременность? Чушь. Не ко мне!

...

По дороге домой я заглянула в аптеку прикупить пептобисмола и какой-нибудь бульварный журнальчик. Я проходила мимо полки с противозачаточными средствами, откуда на меня приветливо посмотрели тесты на беременность, аккуратно разложенные по наименованиям. Конечно же , результат будет отрицательным. «А что я говорила?» – скажу я завтра коллегам. И десять долларов – не такая большая плата за то, чтобы доказать им это, если уж другие доводы на них не действуют. В своей жизни я тратила деньги и на значительно более дурацкие вещи. И тест оказался в моей корзинке.

Дома я вскрыла упаковку и в точности последовала инструкции. В ожидании результата я листала в ванной свежий номер журнала People с последними сплетнями о паре голливудских звезд: они ждут ребенка? Она ему изменяла? А он ей изменял? Когда он в последний раз брился? Ее волосы были слишком блондинистые, но в целом ничего. А мне такие пойдут? Наверное, да, смотреться будет неплохо.

Это были мои приоритеты до того, как я увидела две голубые линии на полоске бумаги. Внезапно у меня появились более важные причины для беспокойства.

Трясясь, я набрала номер мужа. «Джефф, – пробормотала я, – я только что сделала тест на беременность… Он положительный». На другом конце воцарилась мертвая тишина. «Алло-о?» – «Сейчас приеду!» – прошептал он и повесил трубку. Через рекордно короткое время Джефф прибыл, увешанный пакетами из аптек. Еще через пять минут нашу ванную украшал полный ассортимент всех возможных разновидностей тестов на беременность. У них были разные цвета и размеры упаковки, названия, фирмы-производители. Совпадали они только в одном, и это совпадение не оставляло сомнений в том, что наша прежняя жизнь закончилась.

Вообще-то, это не должно было стать таким уж потрясением. Я слезла с противозачаточных пилюль несколько месяцев назад. Но, черт возьми, не для того, чтобы забеременеть! Я решила почистить кожу и дать организму отдых перед тем, как сесть на другие пилюли.

Рекомендация моего гинеколога использовать альтернативные средства предохранения как-то просвистела мимо моих ушей.

...

Когда первоначальное потрясение и попытки отрицать очевидное улеглись, я решила посмотреть на ситуацию с позитивной стороны. Мы – счастливая семейная пара. А счастливым семейным парам свойственно заниматься самовоспроизводством. В конце концов, я сама выбрала этого мужчину, чтобы прожить с ним жизнь. И если бы я захотела детей, я точно захотела бы именно от него. Может быть, произошло именно то, чему было суждено произойти, и все это сложилось на каком-то непостижимом для меня космическом уровне? Может быть, эта беременность вовсе не так плоха?

И меня немедленно стошнило.

Утренняя тошнота была только началом. Я не переставала удивляться тому, что крошечное создание размером меньше горошины может приводить весь мой организм в состояние полного хаоса. Я уставала так, как никогда не уставала прежде. Я выматывалась, но при этом не могла нормально спать – совершенно идиотское состояние. Кожа пошла прыщами, как у подростка. Спина болела. Волосы завивались странным образом. Ногти отслаивались. Я была в полном дерьме. И это называют прекрасным? Подскажите мне, что именно является прекрасным из перечисленного выше, сама я как-то не очень понимаю!

В довершение всего мой организм и мои дела вдруг стали общественным достоянием. Я еще и матерью-то не стала, а меня уже оценивали по решениям, которые я не успела принять. Это были соревнования по материнству, куда меня записали без моего осознанного согласия. Посторонние люди останавливали меня в ресторанных туалетах и интересовались, собираюсь ли я кормить грудью. А их-то это с какой стороны касается? Старушки сомневались в моем выборе мяса на обед – сами они последний раз были беременны лет пятьдесят назад. Друзья снабжали меня объективными оценками тканых пеленок и молокоотсосов – а я имела крайне смутное представление о том, зачем могут быть нужны те и другие. Про тренировки сна и обрезание я уж лучше промолчу. Когда ты носишь ребенка, все окружающие стремятся выразить мнение по поводу любого твоего решения, несмотря на то, что не имеют ни малейшего отношения ни к этим решениям, ни к их результатам. То, что это считается нормальным, остается вне моего понимания, особенно если учесть высокий гормональный фон беременной женщины. Еще не было случая, чтобы женщина на девятом месяце пришибла особенно любопытного персонажа? Клянусь, я это сделаю, если забеременею еще раз. Ради вас .

А потом еще и муж. Мой милый, чудесный, любящий мужчина, который, как я себе внушила, мог подарить единственного в мире ребенка, способного не вызывать у меня отторжения. Лучшие черты каждого из нас найдут воплощение в этом младенце, с помощью которого мне удастся по-новому взглянуть на все юное поколение. В моей привязанности к мужу, видимо, было что-то инстинктивное. Все произошло правильно, думала я.

Но неожиданно мой избранник превратился в самое раздражающее явление из всех возможных. Что я наделала! Юмор, который раньше был смешным до колик, стал казаться просто удручающим. Его храп мешал мне спать по ночам. Меня тошнило от запаха его кожи. Он еще имел наглость сказать мне, что беременные выглядят неотразимо сексуально в туфлях на высоком каблуке. Интересно, как бы у него получилось ковылять на них с опухшими ногами, стараясь при этом соблюдать равновесие? Ни фига бы у него не вышло, и у других тоже.

...

Все это заставило меня задуматься: а кто же все эти женщины, беременность у которых проходит спокойно? У меня есть подружки, которые уверяют, что им нравится каждый шаг на этом пути в страну новорожденных. У них аккуратные небольшие животы и сияющая кожа, они разгуливают в своих бикини для беременных по лужайке у бассейна, заставляя нас стыдиться своих распухших вен и растяжек. Если бы не их положение, я с удовольствием врезала бы им по брюху ногой. В туфле на каблуке.

А как насчет этих ошибок природы, которые умудряются проходить все девять месяцев, не подозревая о том, что они ждут ребенка? Это вообще кто ? С моими последующими беременностями все становилось ясно прямо с момента зачатия. Приступы тошноты, запор, легкие изменения во всем… Я не представляю, как можно не понять за несколько недель, не говоря про месяцы? Я буду вечно завидовать таким женщинам.

В течение короткого периода времени в районе семи месяцев я смогла ощутить вкус нормальной жизни. На несколько недель я перестала быть адской злобной сукой. Меня не тошнило, и я получала удовольствие от еды. Настолько большое, что быстро набрала с десяток килограмм – это действительно было медицинским чудом, учитывая мою неспособность переваривать пищу в предыдущие несколько месяцев.

Я стала выглядеть как беременная, а не как толстуха, и приобрела какое-то количество энергии. Жизнь стала налаживаться. И тут наступил девятый месяц.

Я хочу, чтобы правительство научилось консервировать ощущения этого периода: опухание, боли, пинки ребенка. Использование концентрата этих мучений будет самой совершенной пыткой в мире. Под ней расколются даже самые стойкие мужчины. Я-то думала, что хуже, чем в начале беременности, не будет. Я жестоко ошибалась. Ее конец просто ужасен.

На тридцать девятой неделе я проснулась среди ночи от неважного самочувствия. Было неспокойно, с меня лился пот, и начались спазмы в животе. Это были не спазмы типа «ребенок идет», а спазмы типа «надо пойти в туалет». В этом я была точно уверена. Я позвонила маме и спросила, что она посоветует. Пепто? Колакс? Кока-колу? Это было совсем не похоже на схватки (конечно, я не имела ни малейшего представления о том, на что похожи родовые схватки), поэтому спросила, что нужно сделать, чтобы почувствовать себя лучше. «Дорогая, – спокойно сказала мама, – это и есть родовые схватки».

Так я начала становиться матерью. Те, кто испытал подобное, поймут меня. Это начинается с очень неприятного и совершенно неожиданного ощущения. Другими словами, с дерьмового ощущения.

И это только начало.

...

Когда я была на шестом месяце, мы с Джеффом записались на курсы подготовки к родам в местной больнице, где я должна была рожать. Мы сидели на заднем ряду, а пожилая акушерка говорила о «чудесном событии в жизни», которое нас ожидало. Я никогда не была хорошей студенткой и вместо того, чтобы слушать, перебирала в уме детские имена в ожидании момента, когда мы сможем пойти есть пиццу в заведении через дорогу. Мм-м, пицца.

До этого мы резались в морской бой и крестики-нолики, в то время как остальные будущие родители внимательно слушали и конспектировали. Если судить по отношению к курсам, экзамен на родительство мы уже полностью провалили. Достаточно сказать, что мы почти ничего не поняли из первого занятия, а на остальные просто не ходили, вообразив, что все проскочит и так – что там такого уж сложного в родах, верно? Женщины из века в век рожали без всяких курсов; все произойдет естественным способом. Как зачатие. Все у нас будет хорошо.

Когда срок приближался, я случайно обмолвилась подружке о том, что мы так и не закончили курсы подготовки к родам. Вместо того чтобы посмеяться вместе со мной, она возмутилась: откуда мы знаем, что нужно делать, когда подойдет срок? Какой у нас план родов? Какие позиции для родов мы выбрали? Что я думаю по поводу обезболивания? Что по поводу мониторинга плода? Как с ускорением родов? Каждое ее новое слово действовало мне на нервы больше предыдущего. Хорош гнать пургу, женщина! Мой гребаный план родов состоит в том, чтобы произвести на свет этого чертова младенца! Я потужусь, попыжусь и вытолкну ребенка наружу… чем это не план? Ничем, убеждала она меня. В конце концов, я обязана знать. Если не ради себя, то ради ребенка. Ну вот, чувство материнской вины уже и появилось.

...

Эта подруга, которая теперь уже и не подруга, завела меня так, что я стала нервно перелистывать страницы справочника по беременности и родам. Может, она и права. Иметь хотя бы общее представление о процессе – не самая плохая идея. Лучше уж подготовиться. Я же ничего не теряю?

Первые главы справочника были еще ничего, но затем я стала приходить в ужас. Сначала появилась слизистая пробка. То есть это пробка, которая все там закупоривает? Именно пробка и именно из слизи? Я чуть не подавилась. Потом была глава про эпизиотомию и разрывы влагалища. Я-то наивно полагала, что тело раскроется, а потом без проблем обратно закроется – как ворота шлюза. Как выяснилось, так бывает не всегда. Мое влагалище может разорваться? И его будут зашивать обратно? Женские детали моего организма заболели даже от чтения этих подробностей. Но самое худшее заключалось в небольшом предупреждении в самом конце книги. Это выглядело как запоздалая мысль, как бы не стоящая серьезного внимания. Там было написано, что в процессе тужения наружу могут выходить и другие субстанции. И это нередкое явление.

Боже мой.

Серьезно? «Другие субстанции»?! Да я с открытой дверью пописать не могу! В течение первых пяти лет нашей совместной жизни Джефф был убежден, что мой организм не производит газов (чтобы вы не мучились сомнениями, все делалось тихо и списывалось на невинного пса). Мысль о том, что я могу натурально обделаться в его присутствии, да еще и с кучей других людей в комнате, просто не укладывалась в моей голове. Может, лучше записаться на добровольное кесарево? Уж лучше операция, чем такое унижение. Возможно, я вообще не готова ко всему этому.

А через несколько недель у меня уже не было выбора. Я нервно ходила по больничному холлу в ожидании отхода вод. Как любительница комических сцен, я воображала себе огромную лужу воды, которая образуется в один прекрасный момент. Когда я встану после ужина или буду ковылять по холлу. Не случилось. Воды отошли после ручной стимуляции (которая совсем не так приятна, как может звучать ее название). Начало моих родов происходило совсем не по-голливудски. А надо было раньше об этом догадаться. Ничего гламурного в деторождении нет.

Остальное проходило точно так же. Как там в кино и по телику? Три раза потужилась, и вот он, младенец! Помечтай, помечтай. Все мои роды состояли из часов и часов ожидания, мониторинга, стимуляций и подталкиваний. Мне было скучно. Когда наконец наступало время тужиться, я была готова . Я была на старте. Давай! Я – женщина, услышьте мой рев!

Но меня не услышали. В том смысле, что я не орала. Я решилась на раннее обезболивание, и меня обезболили. Полностью. Наверное, это было лучшее из моих решений. Нет, серьезно, рекомендую – пять баллов! Единственное, о чем я жалею: Джефф знает, что это было совсем не больно. И теперь из-за своей честности (мой очень серьезный недостаток, черт ее дери) я не могу разыгрывать родильный козырь. Понятно, что теперь, когда Джефф жалуется на простуду, мой комментарий типа «Я и не такое терпела, когда рожала» не произведет на него нужного эффекта. А это хреново. Мой вам совет, будущие матери: обезболивайтесь, но изображайте боль. Выигрывают все.

Когда наконец я выпихнула Лили на свет божий, наружу вылезло и кое-что еще, но это не стоило никакого внимания. Вообще-то, мысль о том, что я оказалась способна писать и какать на людях, выглядела удивительно вдохновляюще. Даже как-то успокаивающе. Кроме того, у меня теперь было на что обратить внимание. Это бесит меня до сих пор, восемь лет спустя. С момента появления моей дочки на свет стало понятно, что она совершенно непохожа на меня. И жутко похожа на другой источник своего ДНК, которого мы теперь будем называть «хрен, который задавил мои гены».

То есть, действительно, какого хрена? Я ходила с этим ребенком девять месяцев . Она давила на мои внутренности, у меня выросли ступни и расползлись бедра, и мой живот превратился в схему дорожного движения. Из-за нее я вынуждена была отдать свои любимые туфли на каблуке. И джинсы в обтяжку! А что он делал? Вложился, так сказать, и пошел себе дальше. Понятно одно: генетический пул – полная хрень. И я злилась.

Что еще? Момент сразу после родов, которого я ждала. Из фильмов и мыльных опер я знала, как это будет: сестра принесет мне кричащего младенца, младенец тут же возьмет грудь, и я незамедлительно начну чувствовать себя матерью. Облака расступятся, выглянет солнце, вокруг нас будут кружиться бабочки, на небе появится радуга и будет полное счастье.

Или не будет.

Верните мне деньги.

Вместо прекрасного розового младенца мне принесли что-то, покрытое слизью. Она была липкая, в каких-то пятнах и выглядела как после серьезной драки, в которой ее сильно отделали. Она тоже выглядела проигравшей. К счастью, ее легко можно было отчистить. (Слава богу.)

Но даже в отмытом состоянии она не вызывала во мне ожидаемого прилива любви. Я ощущала облегчение от того, что месяцы заталкивания в себя витаминов не обернулись шестью пальцами и двумя головами. Я была рада тому, что не потребовались ни отделение реанимации новорожденных, ни комплексные анализы. Я была в восторге от того, что больше не беременна. И конечно, я чувствовала ответственность за это маленькое тельце. Но любовь? Как можно любить того, кого совершенно не знаешь?

Но я стремилась узнать ее и хотела делать это дома. Я была готова начать нашу совместную жизнь. Я скучала по своей собаке и хотела спать в своей постели. А еще мне нужен был хороший душ и все мои вкусные шампуни и гели, которые отсутствовали в больнице. Дом, милый дом. Я как будто чувствовала его вкус.

...

Сейчас, по прошествии времени, мне трудно понять эту фигню. Со следующими детьми я поумнела и хорошо понимала, что больница – увеселительная прогулка по сравнению с тем, что ждет меня дома. С моим последним меня вытаскивали домой чуть ли не в наручниках. Честно, если бы они у меня были, я приковала бы себя к больничной койке.

В больнице есть круглосуточные медсестры. Вас обслуживают в номере (конечно, не на уровне пятизвездочной гостиницы, но и готовить вам не нужно). Есть кнопка вызова персонала и система наблюдения за ребенком на расстоянии. У вас отдельная кровать и отдельный санузел. А если вы особенно сообразительны, то можете отдать ребенка нянькам и просто спать сколько угодно. Это самое спокойное время за несколько предыдущих месяцев. Потом такого спокойствия у вас не будет еще долго-долго. Этот покой – то, что вы не можете правильно оценить в момент появления первенца. Действительно, только ради него стоило бы завести еще одного ребенка.

Но ехать домой все равно здорово, неважно, с первым или с десятым (боже сохрани!) ребенком. У вас на руках новорожденный, перед вами новые перспективы, и мир у ваших ног.

До того момента, когда вы переступите порог дома.

...

В первый же уик-энд после нашего возвращения из свадебного путешествия мы с Джеффом рванули покупать щенка. Помню, как после нескольких часов дороги мы подъехали к дому заводчицы и увидели всех этих невероятно миленьких щенят, весело играющих во дворе дома. После того как мы выбрали наш пушистый рыженький комочек, хозяйка устроила нам собеседование по поводу всех деталей нашей жизни. Что у нас с жильем? Сколько этажей в доме? Насколько гибок наш рабочий график? Уезжаем ли мы на выходные? Что мы знаем о воспитании щенков? Есть ли у нас другие собаки? А дети? Как мы собираемся приучать щенка к дому? «Ничего себе, проверочка», – думали мы, обмениваясь взглядами. Но подробно ответили на все ее вопросы. Потом нам выдали очаровательную двухмесячную сучку голден-ретривера, которую мы сразу же назвали Пенелопой. Хозяйка вручила нам документы на собаку и перечень ветеринаров и ресурсов по уходу за щенками. И маленькое семейство отбыло восвояси в полной уверенности, что обладает всем необходимым для воспитания здоровой и счастливой собаки.

А вот отъезд из больницы с Лили выглядел совершенно по-другому. Я была потрясена тем, что нас ни разу не спросили, умеем ли мы кормить, менять пеленки и убаюкивать ребенка. Они не собирались инспектировать жилище и подробно выяснять, что мы собой представляем, у нас не запрашивали копии дипломов и не интересовались наличием судимостей. Мы могли оказаться парочкой серийных убийц, и это никому не было интересно. По завершении моего двухдневного пребывания в больнице они просто посадили меня на кресло-каталку и привезли к выходу. Мы с Джеффом непонимающе посмотрели друг на друга – и это все? Почему забрать домой щенка в тысячу раз сложнее? Где описание и подробная инструкция, к которой можно было бы обратиться среди ночи, когда нам ни хрена не понятно, что делать с младенцем? Где моя гарантия на возврат денег? Никогда в жизни я не чувствовала себя более неподготовленной.

Похоже, окружающим тоже было понятно, что я не имею ни малейшего представления о том, что нужно делать: неожиданно все наши знакомые и их долбаные мамаши стали видными экспертами по уходу за младенцами. Одна соседка зашла к нам с подносом передержанной лазаньи и в течение двух часов излагала мне свои знания о режиме сна. Другая пришла с куриным рагу и сообщила, что соски-пустышки безвозвратно испортили прикус ее дочери, теперь уже подростку. Запеченные зити с фрикадельками объяснили мне, что чем реже ребенка моют, тем лучше становится его кожа. Свекровь считала, что знает лучший способ убаюкать плачущего младенца. Двоюродные братья и сестры, дядья, тетки и прочие дальние родственники и знакомые делились своим опытом и знаниями о срыгивании, сплевывании, купании и обработке пупка.

...

Одно решение я приняла совершенно самостоятельно, без учета разделившихся мнений этого кордебалета: я буду кормить сама. Это лучшее решение для ребенка, которое к тому же поможет мне сбросить лишний вес после беременности – а я отчаянно нуждалась в любой помощи по данному вопросу. С практической точки зрения детское питание выглядело дороговато – с чего бы я должна тратить тридцатку на какую-то банку, если мой организм производит аналогичный продукт совершенно бесплатно? Для меня это было однозначно. Знать ничего не хочу, обязательно буду кормить сама. Ну, и еще один из дальних родственников подумает, что его совету вняли.

К несчастью, все оказалось не так просто. Оглядываясь назад, я понимаю, что моя способность всю дорогу помещаться в те же лифчики, которые я носила до беременности, изначально выглядела подозрительно. Я выросла в размерах везде, но грудь осталась прежнего нулевого размера. Ну что за хрень – единственное, чему можно было бы порадоваться во время беременности, и тут кинули! Ну ничего, когда придет молоко, у меня наконец-то появится настоящий бюст, думала я. Накуплю кофточек с глубоким вырезом и перестану налетать на штрафы за превышение скорости и на прочие мелкие неприятности. Эта перспектива очень поддерживала меня во время беременности. И ей не суждено было стать реальностью.

Сразу после рождения Лили уверенно взяла грудь, и опытные акушерки сказали, что проблем с кормлением у нас не должно быть. Но как бы сильно она ни сосала, насытиться она, похоже, не могла. Мне сказали, что проблема исчезнет, когда мы перейдем в сидячее положение. И я кормила ее, держа на руках. Я меняла положение рук. Я кормила ее сидя, стоя и лежа. Я кормила ее, держа в полусогнутых руках, как футбольный мяч (который я в жизни в руках не держала). Ничего не помогало, и она становилась очень обиженной маленькой девочкой.

Чтобы точно определить, сколько у меня молока, домашний консультант по лактации снабдил меня двойным молокоотсосом типа старинного доильного аппарата. Я час сидела в кровати с двумя бутылочками у каждой груди и разрыдалась, когда мне не удалось надоить больше нескольких капель. Стало ясно, что ничего не получится и ничто не спасет ситуацию. Чувствуя себя последней неудачницей, я с рыданиями перевела дочь на искусственное вскармливание.

...

Оказалось, что, к неудовольствию упертых фанатиков кормления грудью, детское питание вовсе не такое ужасное зло. Собственно, оно оказалось волшебно полезным. Как только Лили стала наедаться, истерики (и ее, и мои) утихли. С сытым желудком она была намного более милой девочкой. Она начала набирать вес, и педиатру очень понравилось ее состояние. Да, все пошло не так, как я планировала, но в этом точно не было ничего ужасного. И это точно не делает меня плохой матерью, убеждала я себя, доставая бутылочку с детским питанием под изумленными взглядами окружающих.

Да, в искусственном кормлении не было ничего особенно противного. Я ела и пила, что хотела, не волнуясь о том, как это отразится на пищеварении ребенка. Моя мама, Джефф или кто-то из подруг могли кормить Лили с тем же успехом, что и я сама, – поначалу меня это даже немного огорчало. Но самое хорошее – теперь, когда мне не надо было кормить и сцеживаться сутки напролет, я могла выходить из дому. А маме очень нужна была такая возможность.

...

Во время первой вылазки за пределы дома на мне была пижама. Ну, может быть, и не совсем пижама, но я в этом точно спала ночью. А может быть, и предыдущей ночью. Материнство позволяло мне не париться по поводу своего внешнего вида, и я использовала это преимущество по полной программе. Я считала, что общество не осудит мои затруднения при пользовании банкоматом и машину, оставленную между парковочными местами на стоянке. Я – молодая мать, мне все простительно.

Определить молодых матерей с первым ребенком проще, чем кого бы то ни было. Я никогда не обращала на это внимания, пока сама не стала одной из них. Присоединившись к их компании, я поняла, что этот тип просто невозможно проигнорировать. Кажется, что они повсюду. В следующий раз, когда окажетесь в магазине, кафе или банке, просто посмотрите по сторонам – я знаю , вы ее заметите. Молодая мать будет иметь полностью ошарашенный вид, ее левое плечо может украшать след от плевка, а от растрепанных волос исходит легкий аромат усталости. У нее круги под глазами, и она непроизвольно покачивается, убаюкивая саму себя вместо отсутствующего ребенка на руках. Она морально и физически измотана и может заплакать по вашей команде.

Молодых матерей, у которых уже были дети, отличить совсем не так просто. Они не так подавлены и утомлены и не дергаются по поводу режима сна и кормления.

Они приобрели умение, которое доступно только опытным матерям: умение ценить своих новорожденных еще до того, как они перестанут быть новорожденными.

Но в еще большей степени им свойственно понимание того, что, как бы утомительно и монотонно ни выглядело постоянное кормление, срыгивание и смена пеленок, все это полная ерунда по сравнению с тем, что ждет впереди. Маленькая страшная тайна, про которую никто не говорит молодым матерям, заключается в том, что новорожденный – это еще цветочки. Подождите до трехлетнего возраста, и вы до смерти захотите вернуть себя в старые добрые времена.

Если, конечно же, у вашего ребенка нет колик. Вот тогда вы попали на всю катушку.

...

В беременности была одна вещь, которой я наслаждалась, несмотря на кучу других, которые я ненавидела. Одна вещь, которая придавала смысл всему этому ужасу, всем этим отекам и болям. Это единственное, что может сподвигнуть меня пройти через весь этот ад в четвертый и последний раз (единственная вещь, кроме самого ребенка, естественно). Я о еде. О прекрасной, чудесной еде.

Еда в течение всего дня помогала мне справиться с тошнотой, и потом – это ведь так здорово! Беременность стала первым периодом в моей жизни, когда я не должна была подавлять желание что-нибудь пожевать, и это очень раскрепощало. Ну да, я знаю, что с медицинской точки зрения есть за двоих бессмысленно, поскольку первые три месяца младенец размером с перышко, но я все равно ела. На самом деле ела я за пятерых. Тем, что я съела за время беременности, можно, наверное, кормить целую деревню в течение года.

Не могу сказать, что мне хотелось чего-то особенно вкусненького – мне хотелось всего. Яичница с беконом, сэндвич с тунцом и ломтиками томатов, пицца с дополнительным сыром, сэндвич с фрикадельками и шоколадный молочный коктейль. Это был только завтрак. Я приходила на фуд-корт в молле и совершала кругосветное путешествие по еде за один день. И еще раз – на следующий день.

Лично мне кажется, что вся эта история с желаниями беременных – чушь. Я думаю, что женщины всегда хотят какой-нибудь особенной еды, неважно, в залете или не в залете. И беременность дает им возможность ублажить себя, а не ограничивать. Наконец-то. Понятно, что это не самый здоровый способ прожить девять месяцев, но для меня еда была как луч света в темном царстве повседневного кошмара. Луч света, освещающий шоколадки.

...

Вы думаете, что со всей этой моей рвотой я не прибавила больше скромных десяти килограмм? Увы, не тот случай: я накинула целых двадцать пять. Однажды, когда на седьмом месяце я поехала по магазинам за детской одеждой, кореянка из прачечной сцепилась со мной по поводу моего срока. «Да ты не продержишься еще два месяца! – сообщила она мне, размахивая пальцем перед моим носом. – Ты лопнешь прямо сейчас». Продавщица в отделе детских вещей имела наглость спросить, не вынашиваю ли я слона (я и сама не была полностью уверена, что нет).

Когда Лили родилась, я наивно рассчитывала, что мой живот тут же схлопнется до прежних размеров и я смогу надеть мои любимые джинсы в полуобтяжку на выход из больницы. Три килограмма ее веса плюс все это дерьмо, которое из меня вылилось – килограмм двенадцать я по-любому должна бы сбросить, правильно? Остальные тринадцать быстро рассосутся, и я вернусь к своим дородовым размерам. Ха-ха-ха.

К несчастью, родовой вес – он такой же, как и любой другой, и сбрасывать его офигительно трудно.

...

Я насмотрелась на всяких звезд, которые утверждали, что сразу после родов их лишний вес растаял как снег. Их животы снова стали плоскими, а бедра крепкими и упругими. Единственным свидетельством рождения ребенка осталась их порногрудь, выпирающая из вечерних платьев на красной ковровой дорожке. Хуже того, они утверждают, что так много занимаются спортом, что забывают пожрать и потрахаться! Они похудели и выглядят лучше, чем когда-либо прежде.

Чушь собачья.

Прежде всего с новорожденным не до спортивных занятий. Может быть, только наклоны к колыбельке, когда слышен громкий плач, но не с такой интенсивностью, чтобы пробило на пот. Вне зависимости от того, какого размера у вас дом, вряд ли у вас будет возможность заниматься аэробикой при наличии новорожденного. Даже в Голливуде.

А как можно забыть поесть? Нет, вообще забыть? Единственный период в моей жизни, когда у меня не всегда получалось принимать пищу три раза в день (с перекусами в промежутках), относится к работе в отдельном офисе с рабочим днем больше десяти часов. Но дети-то едят регулярно. Они все время канючат что-нибудь пожевать: печеньку или конфетку. И их тарелки должны быть идеально вылизаны после еды. Еда просто окружает вас со всех сторон – каким образом про нее можно забыть?! У похудения простая арифметика: надо потреблять меньше калорий, чем тратишь. И поэтому вы либо целый день жуете морковку в перерывах между спортивными занятиями, либо становитесь дойной коровой и вообще не едите при этом. Точка.

Если только вы не чудо природы и ваш вес не испаряется волшебным образом, в какой-то момент после родов вы случайно увидите собственное отражение в зеркале и не узнаете себя. Помню, что я разглядывала себя около часа со смешанными чувствами отвращения, разочарования и страха. Затем я взглянула на себя сбоку и вскрикнула. С животом все ясно – он смотрится как сдутая шина, но, в конце концов, в нем был ребенок. Но зад? Этому не могло быть никаких оправданий.

Приходить в себя после девятимесячного обжорства оказалось делом нелегким. Я стала сварливой, нетерпеливой и постоянно находилась в расстроенных чувствах. Особенно я скучала по утреннему сэндвичу на семьсот калорий, к которому так привыкла. Уверена, что угловая кондитерская тоже скучала по мне. Но я убивалась в спортзале, убеждала себя в том, что мне очень нравятся нут и жареная цветная капуста, и, в конце концов, влезла в свои джинсы в обтяжку.

Но как-то следующей весной мне до дрожи захотелось съесть сэндвич с беконом и яйцом на свежем круассане. Я чуть было не пустила слезу от счастья, когда его ела, и вдруг поняла, что нахожусь на распутье. С практической точки зрения это было вполне походящее время завести еще одного ребенка, а я была очень голодна . Кроме того, осенью моя подруга по колледжу собиралась замуж, и нужно было решать: либо я продолжаю голодать, влезаю в свое платье в обтяжку и тусуюсь с ее миниатюрными подругами, либо я, чинно переваливаясь, иду по церкви в специально сшитом платье для беременной подружки невесты. Когда я облизывала пальчики, решение было принято. Через две недели я была беременна, а местный номер доставки пиццы снова появился в списке быстрого вызова моего телефона.

Хотя я и знала по опыту, как трудно будет сбросить лишний вес, я снова объедалась в течение следующих девяти месяцев. Двадцать пять килограмм, как в аптеке. И я не могу сказать, что сожалею. Мой Бен стоил каждой из калорий, так же как и его брат два года спустя.

Хотя эти круассаны я так и продолжаю таскать на своей заднице.

...

Когда вы – половина крепкой пары, через некоторое время начинаются неизбежные вопросы. Дальние родственники на семейных встречах, старый учитель английского, на которого вы наткнулись в продуктовом магазине, однокашницы – всех интересует единственная вещь: когда же вы наконец скрепите узы браком? Это не их дело и никак не может на них повлиять, но им нужно знать. А потом, когда вы поженились, вопрос переходит в другую плоскость: вы подумываете об этом? Сколько детей вы хотите? Вы не представляете себе, как долго это будет продолжаться, и готовы начать плодиться и размножаться прямо сейчас, чтобы прекратить подобные разговорчики.

Потом вы беременеете, ура! И сразу начинаете думать, каким образом поделиться волнующей новостью с семьей, друзьями и прочими третьими лицами. Майки с надписью? Рассылка радостного сообщения? Костюм на Хеллоуин в виде теста на беременность? Настоящая булочка в печке? Вне зависимости от способа коммуникации массовка наконец-то будет удовлетворена. Вы можете спокойно ожидать появления ребенка, они заткнулись к чертовой матери. Слава богу. За исключением того, что им точно понадобится срочно получить ответ на очень важный для них вопрос: как вы назовете ребенка?

Пока у меня не было детей, меня жутко раздражало, когда ответ на этот вопрос звучал таинственно-туманно типа «Мы знаем как, но мы никому не говорим. Вам придется подождать». Очень высокомерно. Мы знаем, но не скажем, даже если вы спросите. По-моему, это всегда считалось невежливым.

...

Но потом я забеременела и все сразу поняла. Когда ты носишь, любая неожиданная обратная связь по поводу имени может тебя взбесить. Услышать от малознакомого человека, что ему не нравится твой выбор, на фоне гормонального взрыва – вполне уважительная причина, чтобы расправиться с ним. И будет очень хорошо, если вам достанется судья-женщина: только она сможет вас понять и квалифицировать поступок как убийство в пределах необходимой самообороны. Люди! Если вы спрашиваете будущих родителей, как они собираются назвать ребенка, всегда говорите «Замечательный выбор!», каким бы ужасным имя ни казалось лично вам. В противном случае вас могут растерзать – сами нарвались, что тут поделаешь.

Когда выяснилось, что я жду девочку, я сделала главную покупку своей беременности – «Библию детских имен». За исключением некоторых эпизодов «Навсегда» Джуди Блюм, затертых до дыр в восьмом классе, «Библия детских имен» стала книгой, которую я читала и перечитывала больше, чем любую другую в своей жизни. А может быть, и больше, чем все другие, вместе взятые. Мы с Джеффом брали ее с собой, когда шли ужинать в гости, и листали ее, когда смотрели телевизор. Я брала ее с собой на работу и погружалась в нее во время обеденных перерывов. Книга сопровождала нас в путешествиях и в походах в туалет. Мы провели бесчисленное количество часов, одержимо изучая ее.

Как и большинство знакомых мне представительниц женского пола, я занималась выбором имен для своих будущих детей еще в детстве. Конечно, я была юна и наивно полагала, что выбор имени – дело исключительно моего вкуса. Глупенькая. Когда дошло до дела, стало выясняться, что нужно учесть массу всего: еврейскую традицию называть детей в честь покойных родственников, как имя будет сочетаться с моей фамилией по мужу, какие будут инициалы, что считают родственники… про мнение Джеффа я уже и не говорю (и не то чтобы оно так уж серьезно учитывалось).

По мне, имя для девочки должно быть красивым, но не очень распространенным. Оригинальным, но не до степени уникальности. Мы подчеркивали возможные имена в «Библии имен…», и их список был бесконечен. Джулиет, Элла, Айла, Миа, Амелия – женские имена были такими… женственными , и мы навыбирали их целую кучу. Их хватило бы на тройню. Даже на восьмерню. Сужать выбор было очень тяжело, но, как только мы увидели имя Лили, решение было принято. Оно отлично сочеталось со вторым именем, которое мы решили дать в честь моей бабушки, звучало приятно и не подвержено влиянию моды. Было маловероятно, что девочка не одобрит наш выбор, если только она не вырастет мотогонщицей-лесбиянкой. Что может быть неприятного в имени Лили? Когда она родилась, имя ей очень подошло, и мы ни разу не пожалели о выборе – он был идеальным.

С мальчиками все происходило совершенно по-другому. Я читала «Библию имен…», и с каждым именем в книге у меня была проблема (правда, не из самых реальных проблем). На седьмом месяце я как-то жаловалась нашей соседке на то, что безупречных мужских имен просто не существует. И мы никогда не выберем подходящее, рыдала я. «Как насчет Бенджамина?» – спросила соседка. Бенджамин. Совсем неплохое имя. Из инициалов нельзя будет придумать что-нибудь обидное или смешное, и есть пара-тройка очень хороших коротких имен и прозвищ. Оно звучало очень респектабельно, очень классически, и я не смогла найти в нем никаких изъянов. Так что через два месяца у нас появился Бенджамин. Замечательное имя.

Все было чудненько до тех пор, пока через несколько лет он не пошел в детский сад. Я обомлела, когда увидела список детей. Только в его группе был не один и не два, а целых три Бена – кроме нашего. Действительно очень оригинально! С этого момента он стал называться Бен С., и я пополнила список матерей, выбравших для ребенка одно из двадцати пяти популярных имен. Ну что за хрень!

Я усвоила урок. Как угодно, но со следующим ребенком я решила держаться подальше от списка самых популярных имен, который теперь, к моему ужасу, включал и имя нашей дочери. До рождения Ивена мы навыбирали для него несколько имен: Джулиан, Натаниэль, Калеб, Эдриан. Но, когда он родился, ни одно из них ему просто не подошло. Я кинула «Библию имен…» Джеффу. «Смотри!» – рявкнула я, и он повиновался.

– Джек?

– Нет. Помнишь Джека и Джилл? Нам что, гребаная считалка нужна?

– Уильям?

– Боже, Джефф! Джилл и Уилл? Хватит уже.

– Зэкери? Ноа? Эйдан?

– Нет. Нет. Нет.

– Как насчет Ивена? – выдохнул в отчаянии Джефф.

Ивен?

Это было не страшно. Меня не воротило от него.

Хорошо, Ивен. Я привыкну. Мне так кажется.

Ну вот, так он стал Ивеном и остается им по сей день.

Лили, Бен и Ивен. Я думаю, это приятные, солидные имена, а как вам кажется?

Ой.

Забудьте, я ничего не спрашивала.

...

Лили – наш первый ребенок, но она не претендует на звание нашего первого малыша. Это звание принадлежит единственной и неповторимой Пенелопе – тому самому щенку, которого мы взяли, когда вернулись из свадебного путешествия.

В течение четырех лет до появления детей все в нашем доме вращалось вокруг Пенелопы. Мы сокращали отпуск, чтобы поскорее к ней вернуться, и вставали на рассвете, чтобы ее выгулять. В обеденный перерыв я рвалась домой через жуткий трафик, чтобы вывести ее: мысль о том, что она будет в клетке восемь часов, была непереносимой для меня. Ее дни начинались с часа веселой возни на собачьей площадке и заканчивались часовой прогулкой по прекрасным улицам Джорджтауна. Промежутки заполнялись играми и собачьими лакомствами, включая собачьи пирожные. В следующей жизни, если таковая случится, я хочу быть собакой у бездетной молодой пары. Это просто офигительная жизнь.

За несколько недель до рождения Лили, когда мои гормоны просто зашкаливали, я обнималась с Пенелопой на ковре, вдыхая аромат ее свежевымытой шерсти. «Ты всегда будешь моей малышкой, – ворковала я. – Обещаю, ничто не сможет это изменить».

Это была самая большая ложь в моей жизни. С тех пор для Пенелопы изменилось все .

Пенелопа и сейчас остается любимой собакой, но ее положение в иерархии семьи менялось по мере появления каждого нового ребенка. Я не припомню, когда я последний раз ее вычесывала, и ее шерсть, когда-то мягкая и блестящая, теперь отдает запахом земли и попкорна. Мы выводим ее на прогулку скорее по необходимости, чем из удовольствия, и давным-давно не играли с ней. Поводок сильно износился, и хорошо, если я сама вспоминаю, что ее нужно покормить. Я очень не хочу стать собакой в семье с тремя маленькими детьми в следующей жизни, если таковая случится.

Я вспоминаю, что чувствовала примерно то же, когда была беременна Беном. Несмотря на мое первоначальное безразличие по отношению к Лили, очень скоро я полюбила ее, и она стала центром моей вселенной. Как свойственно каждой матери первенца, я внимательно следила за мельчайшими деталями ее развития, бурно радовалась каждому новому проявлению и страшно переживала, когда мне казалось, что происходит какое-то опоздание. Я часто звонила педиатру просто для того, чтобы убедиться, что все идет нормально, и регулярно вела дневник развития ребенка. Мы играли, ездили по магазинам, занимались и делали фотографии, которые я каждый день посылала Джеффу в офис. Она росла совершенно избалованной любовью и вниманием, как единственный ребенок в семье.

Последний месяц моей беременности ребенком номер два прошел под знаком компенсации скорого конца привычного для Лили порядка вещей. Я не понимала, смогу ли испытывать к новому ребенку такую же любовь. То есть я понимала, что полюблю его, но настолько ли сильно ? Лили всегда останется примерно на тысячу дней старше своего брата – значит ли это, что я всегда буду любить ее в тысячу раз сильнее? Я просто не понимала, что все может быть по-другому .

С рождением Бена я поняла, что материнская любовь к своим детям неисчерпаема. Существует неограниченный источник любви, гордости и восхищения, и каждый ребенок получает их в равной мере. Так, к счастью, мы устроены. Но есть нечто, что не может быть в равной степени отдано каждому ребенку, – внимание.

Поскольку у меня теперь было двое детей, логично было бы представить, что мое внимание будет поровну распределено между ними. Но в материнстве нет логики, и я продолжала убеждаться в этом. Внимание распределялось примерно на 75% в пользу Лили и только на 25% – Бену. И ему это было безразлично. Он казался абсолютно счастливым и вполне удовлетворенным своей ролью зрителя Великого спектакля Лили. Я не беспокоилась о его развитии так, как это было с Лили. Я знала, что он начнет ходить и говорить, когда наступит время, и оказалось, что я права. Вместо дневника я завела для него шкатулку с инициалами, в которую я складывала все памятные вещицы с твердым намерением однажды разобраться в них как следует. В таком спокойном состоянии я ужасно радовалась ему в первые дни, целуя его маленькие ножки и вдыхая запах новорожденного. Я обожала наблюдать за спокойно спящим сыночком, исследуя его пальчики и складочки, которые очень скоро уже не будут такими чистыми и вкусными. Я целовала его шейку и старалась запомнить его пальчики. Я наслаждалась каждым мгновением, которое могла уделить ему за счет Лили.

Когда родился Ивен, я отобрала часть внимания от Лили и Бена, и он получил примерно 10% того, что уделялось его сестре и брату. Он донашивал их вещи и унаследовал от Бена коляску и кенгуру, которые даже как следует не почистили после использования два года назад. Если бы мне предложили использовать подержанные вещи для Лили, я была бы возмущена, но теперь мне казалась не менее возмутительной идея покупки нового инвентаря. Я не вела его дневник и не могу сообщить вам, что именно он ел в тот день, когда сделал свои первые шаги. С Лили я панически боялась выходить из дому в первые несколько недель из опасения грязи и микробов, которые могут попасть на нее от окружающих. С Ивеном мы появились на публике через несколько дней. Мне не терпелось выйти из дому, и мы сделали это вместе. Представляете, что произошло? Он выжил!

Первые два года своей жизни бедный мальчик не получал новых игрушек. На его первый день рождения я просто заменила батарейки в игрушках, которыми он играл, и дом как будто наполнился волшебством. Игрушки осветились? И запели? И двигаются? Он был очарован. Это было действительно трогательное зрелище. До сего дня он остается самым непривередливым из моих детей – он просто прыгает от радости, если верх и низ его пижамки совпадают по цвету.

В положении первого, среднего и младшего ребенка есть свои плюсы и минусы. Черты характера моих детей в немалой степени сформировались под влиянием моего материнского отношения к каждому из них. Лили расстраивается, если не обращают внимания на ее достижения, даже на самые маленькие, или когда ее рисунок немедленно не выставляют на всеобщее обозрение. Это, безусловно, результат моего энтузиазма и внимания, которое я уделяла ей во младенчестве. Бен более безразличен и остается покладистым ребенком. А Ивен в качестве младшего отчаянно старается привлечь к себе внимание какими-нибудь штучками и выходками. Но все они одинаково любимы, обо всех одинаково заботятся, и это самое главное.

Ну, наверное, кроме Пенелопы – ее действительно нужно помыть наконец.

...

До рождения детей женщина может быть хорошо ухожена и замечательно причесана, но, став матерью, она превращается в нечто совершенно другое. Нечто находчивое. Нечто впечатляющее. Нечто… гадкое. Материнство каким-то образом моментально сдирает с нас весь девчачий глянец, который мы так старались навести, и возвращает нас прямо в первобытные времена: грязь на лице, еноты на обед, моча в качестве увлажняющего средства.

Вот именно такие гадости нас и сближают.

Матери легко могут использовать собственную слюну, чтобы протереть ребенку лицо, и при всех понюхать его попу, чтобы убедиться, покакал ли он.

Если наш отпрыск проглотил монетку, мы будем рыться в его какашках, чтобы определить, вышла она или нет, и легко принимаем рвоту себе на ладони, если это необходимо.

Мы отрываем аллергические болячки с их головок и находим огромное удовольствие в выкапывании засохшей соплей из носиков. Многие мамаши, включая меня, предпочитают обгрызать ногти у новорожденных, потому что боятся отрезать пальчик, используя ножницы.

Противно, конечно, но приходится… а кто за нас это будет делать?

Я немного противоречива в том, что касается всяких неприятных штук. Я не раздумывая вытру сопливый нос своими руками или поцелуюсь со слюнявым ротиком малыша, но есть вещи, которые я точно не стану делать. Например, допивать за моими детьми. Если мы с Ивеном окажемся в пустыне, я скорее умру от обезвоживания, чем допью воду из бутылочки этого сорванца. Честно, не меньше половины того, что он потребляет за день, возвращается в бутылочку и плавает в ней в виде маленьких белых хлопьев. Отвратительно.

Я знаю многих мамаш, которые доедают за своими детьми. Могу их понять, но я видела, что творят мои дети на своих тарелках, и это самое малоаппетитное зрелище в мире. Они облизывают еду, чихают в нее, возят ее взад-вперед, смешивают в одну кучу, и я в жизни к этому не притронусь, даже если буду очень голодна.

Есть еще одна вещь, которую я и близко не собираюсь пробовать: моя плацента. Неудивительно, скажете вы? Кому в здравом уме может прийти в голову употреблять такую гадость? Однако употребляют же. Женщины делают что угодно, от смешивания ее с витаминами (я бы не додумалась, но, по крайней мере, меня не сразу тошнит от этой мысли), добавления в свои смусси (а вот кому ягодный сюрприз?) и до поедания в сыром виде (боже, держите меня; в жизни больше не притронусь к красному мясу).

Мне стало плохо, когда сестра в роддоме спросила, хочу ли я забрать это домой и закопать там, но есть это ? Видимо, считается, что это минимизирует кровотечение и снижает депрессию естественным (недоказанным) образом. Не уверена, что съесть орган, который в течение девяти месяцев служил для откачки шлаков и удаления газов из организма, может сильно помочь от депрессии, даже если этот же орган помогал питать еще не рожденного ребенка. Думаю, что, если вытечет еще немного крови, потому что плацента перекочевала в контейнер для биоотходов, ничего страшного не произойдет. Во всяком случае, моя всегда туда отправлялась, и ничего.

И несмотря на то что я за защиту природы и охрану окружающей среды, вы никогда не застанете меня за стиркой пеленок или многоразовых прокладок. Ужасно, но я готова обменять несколько сот лет существования планеты Земля на несколько мгновений вменяемости в своей жизни.

Так что простите, если я при вас выковыриваю серу из уха моего ребенка.

Это гадости, с которыми я вполне справляюсь.

...

Иногда я хочу вернуться на машине времени назад и дать несколько мудрых советов себе самой – пока я еще не стала мамашей. Конечно, эта самоуверенная сучка вряд ли захочет слушать – она типа и так все что надо знает, – но я все-таки попробовала бы. Я бы посоветовала ей спать подольше в выходные – когда появятся дети, возможности выспаться у нее уже не будет. Я бы сказала ей, что нужно радоваться ногам без сосудистых звездочек, использовать побольше увлажнителя и чаще делать глубокую чистку. Я велела бы есть помедленнее, наслаждаясь каждым кусочком, поскольку очень скоро еда превратится из удовольствия в необходимость. Но главное, я посоветовала бы ей чем-нибудь как следует заразиться – облизать ручку двери в общественном туалете, поездить в общественном транспорте с гриппозными пассажирами, посидеть в кафе поближе к посетителям с сильным насморком или кашлем. Хватани микробов, девочка, заболей и используй это на полную катушку. Потому что, когда ты станешь матерью, поболеть тебе никто не даст.

Конечно, матери болеют. На самом деле мы всегда больны, и по-другому быть не может. Мы все время возимся с сопливыми детьми, которые тащат домой из школы или из гостей инфекции, о которых мы слыхом не слыхивали до этого. Зимние месяцы проходят в постоянном подтирании сопливых носов полами наших длинных рукавов, до тех пор пока нам это не надоедает окончательно и мы не переодеваемся в безрукавки. Кабинет педиатра – наш второй дом, а провизоры в аптеке знают нас по имени. Я не помню себя полностью здоровой с момента рождения Лили – то это легкий насморк, то безумная головная боль, то расстройство желудка по полной программе. Я забыла, что значит как следует выспаться, привыкла к тупой боли в плечах и к тому, что всегда нахожусь в слегка заторможенном состоянии. Дети – синоним неважного самочувствия.

Если бы в этой жизни существовала справедливость, то болезнь была бы единственным моментом, когда мать может сделать паузу и не вставать ни свет ни заря, чтобы начать ухаживать за другими, не имея ни минуты времени для себя самой. Попить куриного бульона, даже если его нужно сварить самой, принять долгий горячий душ в одиночестве. Полечиться. Но справедливости для матерей не существует, равно как и больничных. Их нет никогда .

...

С отцами все не так. Когда они болеют, они могут позволить себе роскошь снова превратиться в детей, только вместо собственных матерей ухаживают за ними их счастливые жены. Вот почему в брачном обете присутствует фразочка «в здравии и в болезни» – я не знаю более серьезной причины расстаться с мужчиной, чем его поведение во время болезни. Нет, я люблю своего мужа. Мы с ним действительно родственные души, моя жизнь без него была бы неполной, он – любовь всей жизни и так далее и тому подобное, но вот когда он заболевает… Мне кажется, я повтыкала бы в него все острые кухонные принадлежности, а потом привлекла бы к этому увлекательному занятию и наших детей.

Когда Джефф простужается, наступает конец света. Он громко стонет, кряхтит, охает и жалуется. Ему нужно питье, пульт от телевизора и массаж головы. Он спит на диване, потому что у бедного мальчика совершенно нет сил дойти до спальни. Его нужно жалеть. Это выглядит как гротеск, и можно было бы посмеяться, если бы я не была единственной жертвой этого дурацкого поведения.

В прошлом году мы оба почувствовали себя неважно и отправились по врачам. У меня диагностировали коньюнктивит, отит и воспаление пазух. Уезжая от врача, я чувствовала легкую радость. Доктор велел не волноваться и как следует отдохнуть. Я уже представляла, как смотрю «Грязные танцы» и «Девочки хотят повеселиться». Буду дремать на диване, пить молочные коктейли, и наконец-то за мной будут ухаживать. Конечно, я отвратительно себя чувствовала, но остальное того стоило. Очень стоило. Я пребывала в радостном предвкушении.

Через час Джефф приехал от своего врача с другим диагнозом. Это была пневмония. Температура 40, постельный режим и внутривенные инъекции. Все, о чем я могла думать, – скотина, он меня снова сделал. У меня глаза на лоб лезут от рези, нос полностью забит, уши не слышат из-за воспаления, а я должна с ним нянчиться! В довершение этого на следующий день затемпературила Лили. Я хотела сброситься с крыши, но побоялась, что выживу, – и тогда придется провести остаток дней в инвалидной коляске, катаясь по кухне, чтобы приготовить на всех завтрак, обед и ужин.

Растить детей здоровыми – задача родителей, а оставлять заболевшего ребенка дома – самое жестокое наказание за ее провал. Поэтому, черт возьми, мои дети всегда идут в школу, кроме случаев высокой температуры, тяжелого поноса или кровавых ран. При этом мне частенько приходится посещать кабинет школьной медсестры, если выясняется, что я ошиблась с определением уровня серьезности заболевания. Пару лет назад я забирала из школы Бена, у которого разболелся животик. Когда взяла на руки своего бледненького мальчика, мне стало ужасно стыдно – как я могла отправить его в школу, если он жаловался на плохое самочувствие уже дома, всего час назад? Вместо того чтобы остаться дома и лечить больного малыша, я предпочла поехать за продуктами и подработать в «Старбаксе». Я просто чудовище!

Возмездие настигло меня в виде большой струи жидкого дерьма, образовавшейся на уровне моей груди и доставшей меня до лифчика. Хорошо настоявшееся, густое дерьмо. Я взяла мальчика за руку и совершила марш позора до машины, провоняв коридоры школы и мысленно клянясь всегда оставлять детей дома, если не уверена, что они абсолютно здоровы. Нет ничего удивительного в том, что на следующее утро я проснулась с кишечной инфекцией в компании троих блюющих детей.

...

По-другому не бывает – больная мать не получает никакого снисхождения. Но это уравновешивается с течением времени – когда я состарюсь, стану немощной и седой, а дети подрастут, заботиться обо мне будут именно они. И все нынешние страдания стоят того, не правда ли?

Да неужели ?

...

Есть два типа матерей: одни готовят здоровую еду для всех членов семьи, другие потакают вкусам детей и готовят отдельно им, отдельно взрослым. Какой из этих подходов является более правильным, обсуждению не подлежит. Все вполне очевидно. Я мать, которая готовит одно здоровое, хорошо сбалансированное блюдо, содержащее белки, углеводы и крахмал, на всех, и эти все радостно его сметают.

Выдох.

Такой матерью я должна была быть. В другой, параллельной вселенной я ей и являюсь. Там же я каждый день принимаю душ, не завишу от кофеина и люблю отжиматься от пола. В реальности я готовлю детям отдельный ужин из блюд, которые они точно будут есть, и не заморачиваюсь с тем, что может им не понравиться. (На всякий случай: я не отжималась со времен университета и не каждый день принимаю душ. Но вы, вероятно, это и так поняли.) Каким-то образом я стала хозяйкой, которая готовит по заказу, – а я клялась, что никогда такой не буду . Хозяйкой, которую победили собственные дети.

...

Так было не всегда. Когда дети были младше, они любили пробовать что-нибудь новенькое и были готовы есть все, что им предлагали. Лососина! Шпинат! Грейпфруты! Кинва! Брюссельская капуста! До двухлетнего возраста у моих детей были отличные вкусы, и я сочувствовала матерям, вынужденным делать горячие сэндвичи с сыром на завтрак, обед и ужин. А потом, вскоре после того как Лили исполнилось два, это началось. «Кушай на здоровье!» – сказала я и пододвинула к ней тарелку с жареной свеклой под козьим сыром – одно из наших любимых блюд. «Гадость! – сказала она, отталкивая тарелку. – Это бяка!»

Я решила, что это случайность. Возможно, она просто не в настроении для новоамериканской кухни именно сегодня, а капризничать ей время от времени позволяли. Но затем она отвергла лазанью с жареными овощами и палтуса со сладким картофелем. «Что же ты хочешь? – возопила я. – Что происходит?» Ее глаза загорелись. «Горячий сэндвич с сыром, вот чего!» – сообщила она. Накануне она ходила играть в гости, и похоже, что именно там моя оборона и была прорвана. В течение следующего года единственная еда, которой она была рада, представляла собой белый хлеб с соевым сыром.

Каждый из моих детей начинал хотеть горячих сэндвичей с сыром с возраста двух лет – как будто их на это запрограммировали. Постепенно из сырных сэндвичей выросли макароны с сыром, арахисовая паста с джемом и френч-фрайз. Типичный детский рацион. Мои попытки вырваться из этой пищевой колеи бесполезны. «Это бяка! – хором кричат они на домашние бургеры с сыром, на которые я потратила несколько часов. – Мы хотим настоящие бургеры, которые из голубой коробочки!» Нет ничего лучше продукции фастфуда, чтобы заставить вас чувствовать себя неудачником в диетологии.

Другой верный способ так себя почувствовать – это поволонтерить на уборке в классе во время и после ланча. Конечно, я часто чувствую себя не одинокой – там попадается немало все тех же сэндвичей с арахисовым маслом и джемом с недоеденными корками, винограда и крекеров «Голдфиш». А некоторые дети каждый день приходят с готовыми ланчами, заставляя меня гордиться своими усилиями слегка разнообразить меню, которые я предпринимаю в пять утра.

Но есть и другие. У некоторых красивые гарнитуры посуды, в которых аккуратно сложены остатки вчерашнего семейного ужина, свежие овощи и фрукты. У других – бенто с произведениями искусства из риса, редиски и ягод. Горячие супы из термосов и сэндвичи на хлебе без корки, которые сошли бы и для спа. В школьном кафетерии можно взять вполне приличный ланч, но вместо него очень часто выбирают пачку запретных чипсов.

Я убеждаю себя, что так не может продолжаться до бесконечности. Постепенно мои дети поймут, что кроме оранжевого сыра, белого хлеба и макарон в жизни есть куча замечательной вкусной еды. В мире есть фаршированная индейка, и пад таи, и буйабэсс, и итальянский омлет с беконом, и тако с рыбой, которые терпеливо ждут, когда с ними познакомятся, и я уверена, что когда-то это произойдет.

А до тех пор все эти вкусности достаются только мне! Поэтому торопиться не надо.

...

Когда я еще только собиралась стать мамой, составила длинный перечень того, что буду делать по-другому в сравнении с тем, как это было в моем детстве. Я никогда не буду петь во весь голос, как моя мама, если у моих детей будут ночевать их друзья. Я разрешу моим детям модно одеваться, чтобы они не выглядели в классической одежде как персонажи «Домика в прерии», как это было со мной. Я позволю им смотреть те же телепередачи, что смотрят их сверстники, и не буду выдумывать глупые строгие правила, подобно моим родителям. А еще эти антикварные лавки!

Сколько времени в детстве было проведено в этих лавках, когда мы вдруг съезжали с дороги, чтобы зайти туда и наблюдать, как родители перебирают древний хлам, выбирая себе игрушки. Было безумно скучно (здесь надо закатить глаза), и я не понимаю, зачем мы с братом должны были в этом участвовать. Я поклялась не быть такой же жестокой по отношению к моим детям, и, хотя не смогла избежать этой пытки сама, их мне удается уберечь.

Но моя главная родительская клятва – не фотографировать детей без передышки, как это делали мои родители. Большинство моих детских воспоминаний связаны с образом отца с камерой прямо передо мной, который старается зафиксировать каждое мое движение. Было ужасно неприятно, и я решила, что мои дети будут от такого избавлены, чего бы мне это ни стоило.

Конечно, шансов соблюсти клятву почти не было – так же, как и клятву не разрешать в доме водяные пистолеты и майки с героями мультиков. Я осмелюсь сказать, что я даже хуже, чем мой отец в свое время. Первая фраза Лили было твердое: «Не надо, пожалуйста» – в ответ на мою семнадцатую попытку сфотографировать ее с куклой-пупсом. Но я получила кадр! И он отлично вышел! Он будет украшением ее детского фотоальбома! Если повезет, со временем она оценит его по заслугам – так же, как и я научилась ценить свои бесчисленные детские фото. Ничего не могу с собой поделать. Это врожденное. С камерой я на грани зависимости.

Мне ужасно не терпелось сфотографировать Лили, когда мы первый раз отмечали с ней Хеллоуин. Я буквально выволокла дочку из кроватки после дневного сна, затолкала ее в чудесный костюмчик божьей коровки и потащила на улицу на фотосессию. Моя божья коровка была совершенно не рада всему этому и хмурится на каждой из фотографий, которые я радостно нащелкала. Нам пришлось уложить ее спать пораньше, и мы пропустили соседскую вечеринку и колядки, которые я так ждала: для этого пришлось бы нарушить мое незыблемое правило никогда не будить спящего ребенка. Признаюсь, урок был полезен, но я научилась лишь тому, что, если идеальное фото не получилось сегодня, надо попробовать сделать его завтра. И послезавтра. А если необходимо, то и на следующий за этим день. Мои любимые хеллоуиновские фото в тот год были сделаны через шесть дней после праздника, во время нашей четвертой фотосессии. Я не ищу совершенства, мне понятно, что с детьми это невозможно. Я просто хочу документировать наши чувства, а для этого нужны улыбки на лицах и прекрасное освещение.

Нет ничего хорошего в такой одержимости, но что прикажете делать гордой мамаше? Фотографии предыдущих поколений обосновывались в рамочках на стене или в альбомах семьи и близких друзей, которые разглядывали их раз или два в год. В наши дни мы вешаем их в Фейсбуке, твитим их, рассылаем электронной почтой, а если они уж очень хороши , добавляем фоновую музыку и размещаем на Ютубе. Они везде , и они переживут века. Это очень большая ответственность.

...

Мои фотографические навыки становились, так сказать, более зрелыми по мере роста материнского стажа. Я теперь не просто говорю «say cheese» как это было с Лили, я стала намного изобретательнее. Я знаю, что действует на моих детей, и я более чем уперта. Чтобы вызвать улыбки, я ору им: «Пукни!» – я знаю, что это их рассмешит. «Какашки, отрыжки, жопки!» – кричу я, заметив оживление и первые признаки смеха на их лицах. «Поноооо-ос!» – и они катятся со смеху, а я щелкаю. Это не самый корректный способ, и, возможно, он озадачит случайных свидетелей, но в результате я получаю фотографии, достойные самой лучшей рамочки. Абсолютно достойные.

Очевидно, что моя тактика незнакома школьным фотографам, и без плотной опеки с моей стороны дети плохо получаются на школьных снимках.

В этом году Ивен получился почти идеально – милая естественная улыбка, руки спокойно лежат на парте, рубашка чистая, волосы причесаны. В чем же проблема? А в том, что из носу у него свисает огромная сопля. Почему никто этого не заметил?! Такого никогда не случилось бы под моим присмотром. Равно как и свежеиспачканных рубашек, жалобных гримас и полуприкрытых глаз, имеющихся на школьных фото прошлых лет. Я покупаю эти фотографии просто, чтобы поддержать школу, но я совершенно не рада потратить эти тридцать баксов. Качество снимков совершенно не соответствует моим высоким стандартам.

Ну ладно. Я согласна выглядеть дура дурой, чтобы сделать хорошие снимки моих самых любимых. И поскольку я уверена, что мои дети в один прекрасный день пообещают себе не мучить собственных отпрысков так же, как это делаю я, я так же уверена, что обет будет нарушен.

По крайней мере, я на это надеюсь. Я не хочу оставаться фотографом через тридцать лет. Я ужасно устала от этого.

...

В то самое мгновение, когда вы родили/усыновили/взяли на воспитание/и т. п. ребенка, вы вступили в полноправные члены самого большого сообщества на Земле – Клуба Матерей. Поздравляем! В этом клубе полное равенство, нет членских взносов, и в него вступают моментально и пожизненно. Он объединяет матерей любых форм, размеров и цветов на одной-единственной основе: необходимо иметь ребенка.

К сожалению, невозможно одновременное членство в Клубе Матерей и в Клубе Нематерей. Обычно новоиспеченная мамаша хочет оставаться в обоих клубах, пытаясь играть роли беззаботной и необремененной девушки перед своими бездетными подругами и любящей и преданной мамы перед новыми коллегами-матерями.

Бездетные подруги на это не купятся – они сразу услышат детский плач в телефонной трубке во время разговора и уловят легкий запах детской отрыжки в аромате духов во время девичника. Маскировка не поможет новой матери, и ее исключат из клуба. Одновременно с этим она лишится возможности спокойно сидеть в туалете и прочитывать залпом целый журнал.

Объективно Клуб Нематерей повеселее: в нем не бывает разговоров о «прорвавшемся памперсе» или «подозрительном раздражении». В нем происходят долгие ужины с сушеным тунцом, суши, сухим вином и розовым мартини. Нередко случаются импровизированные пижамные вечеринки с разговорами на всю ночь, поощряются занятия шопингом и маникюры/педикюры. Это клуб, в котором хотят состоять, а не вступают по необходимости.

Членство в Клубе Матерей, напротив, совсем не легкое и не веселое дело. Притом что членство предоставляется даром, оно никак не гарантирует дружбу, признание или солидарность со стороны других участников. Сообщество не ориентировано на общение, и в нем нет никаких ежеквартальных общих собраний. Всех объединяет одна важная вещь – возможно, важнейшая из всех, – но этим сходство и ограничивается. Залететь одновременно с кем-то не означает возникновения глубоких и устойчивых связей, и постепенно молодые мамаши это усваивают.

Когда меня выперли из Клуба Нематерей, я решила встретиться с людьми из моего нового клуба. Это не должно быть сложно, думала я. Миллионы женщин, так же как и я, хотели бы обсуждать между собой режим сна и твердую пищу вперемешку с голливудскими сплетнями и лучшими тонами блеска для губ. Я решила, что это будет просто и естественно, но я ошибалась – приобретать друзей в зрелом возрасте трудно. В предыдущий раз я искала общения на работе и без всякого труда познакомилась с такими же молодыми персонажами. До этого то же самое происходило в университете – студенческая молодежь просто жаждала общаться между собой и находить себе подобных. Но в этот раз все было по-другому. Матери, с которыми я встречалась, казались вполне удовлетворенными своим кругом общения и никак не афишировали свой интерес к новым знакомствам.

...

Я бы сравнила вступление в Клуб Матерей с переходом в другую школу посередине выпускного года. Существует множество групп и подгрупп, и можно сломать голову, пытаясь понять, в какую из них ты впишешься лучше всего. Я – мать-натуралистка, ношу ребенка на себе и пользуюсь ткаными пеленками? Или я активная мамаша, летающая с коляской вместо того, чтобы чинно катить ее по моллу? Или я модная мама, нацеленная на соблюдение всех модных трендов и поддержание стиля? Или я просто расслабленная мамочка, позволяющая детям быть детьми и радоваться жизни? Я потерялась в море коробок с подгузниками, детских колясок и растяжек, не представляя, кто я.

После нескольких месяцев одиночества и скуки я перешла к более активным действиям. Стала таскать ребенка на детские площадки и в игровые зоны при детских магазинах, где существовала самая высокая вероятность встретить членов Клуба Матерей. Если я видела маму, с которой мне хотелось общаться, то старалась каким-то образом начать разговор – про салфетки, памперсы или вообще про детишек. Прямо как на свидании, только без возможности халявного ужина и секса. Хотя на тот момент я предпочла бы свиданию возможность пойти в кино с подружкой.

В Клубе Нематерей дружба носила эгоистичный характер, и мои критерии выбора сводились к тому, насколько мне весело с тем или иным персонажем. Вполне хватало одинакового чувства юмора, одинаковых интересов и одинакового понимания хорошего времяпровождения. С появлением на сцене детей стало необходимо учитывать многое другое. У нас получится вместе съездить в зоопарк? А в аквапарк? А выйти на игровую площадку? Мои «одноклубники» достаточно ответственны, чтобы можно было оставить ребенка в бассейне под их присмотром? Можно ли рассчитывать, что, если их дети болеют, они не заразят моих? И, наконец, смогу ли я вытерпеть их детей? Трудный перечень вопросов для отбора.

...

Но я их нашла, моих друзей по Клубу Матерей. Тех, с кем можно поплакать и посмеяться, кто поддерживает меня в особенно трудные дни материнства. Это соседи, родители одноклассников, старые друзья, у которых появились дети, – и блогеры, с которыми меня связывает компьютерная сеть, а не повседневная жизнь. На то, чтобы приобрести этих друзей, ушли годы. И хотя это не всегда именно те люди, которых я представляла себе в первую очередь, они – мои друзья. И оказывается, они ничуть не хуже друзей по Клубу Нематерей. А иногда намного лучше.

...

Прошлой зимой, в один из самых холодных дней, я решила принять ванну, что происходит крайне редко. Просохнув, я продолжала наслаждаться одиночеством – положила маску на лицо и позвонила подружке. Дети были внизу с Джеффом, и все могли прекрасно пережить мое отсутствие. И вообще, разве я не заслужила немного времени только для себя? Из ванной я слышала, как один из детей начинает шуметь в гостиной. Мой дорогой ребеночек явно беспокоился. «Я спущусь через несколько минут», – крикнула я, ожидая, что зеленая глина маски засохнет, чтобы ее можно было смыть. «Но я скучааааю, – донеслось из гостиной, – спускааайся скорее!» Я проигнорировала эти вопли, но пыхтение и вздохи усиливались. Когда после каких-то пятнадцати минут, проведенных мной в одиночестве, я спустилась вниз, я обнаружила малыша лежащим на софе с обиженным видом. «Что ты делала так долго? – полюбопытствовал он. – Мне было так одиноко!» Да, вот такой он, мой самый взрослый ребенок – то есть мой муж.

Я посмотрела вокруг в надежде найти кого-то, кто разделил бы мое возмущение. Но все остальные спокойно занимались своими делами – кто-то играл, кто-то рисовал, кто-то читал. Тогда я обратилась к собаке: «И это серьезно? За это я вышла замуж?» Она вздохнула и грустно опустила голову, явно соглашаясь со мной. Я была рада, что у меня есть свидетель.

Перерождение Джеффа из мужа в ребенка началось сразу после появления на свет Лили. Начиналось все почти незаметно – намеком на оттопыренную нижнюю губу в случае, если я случайно заснула, укачивая ребенка, вместо того чтобы провести время с ним. Обиженное лицо в ответ на мое желание уехать на уик-энд. И понеслось – от всяких выражений на лице до явных изменений черт характера. «Ты почти не обращаешь на меня внимания» или «Ты любишь ребенка больше, чем меня» – это я слышала неоднократно. Изменения были очевидны. На моих глазах любовь моей жизни превращалась в то, что было мне совершенно не нужно – в еще одного ребенка.

К несчастью, в отличие от других детей этот ребенок не взрослеет. Мои дети доросли до возраста, когда им уже не нужно публичное выражение привязанности; я могу приобнять их или поцеловать, когда никто не смотрит. Обычно им достаточно, если я пошлю им воздушный поцелуй или просто помашу. А вот Джеффу нужны постоянные прикосновения. «Можешь помассировать мне виски?» – спрашивает он, не оставляя выбора, потому что одновременно кладет голову мне на колени. Он садится рядом, заглядывает мне через плечо, когда я сижу за компьютером, и лишает меня драгоценного личного пространства. Иногда я запираюсь в ванной, чтобы отдохнуть – не от детей, а от него. Если бы он помещался в кенгуру, он бы, наверное, захотел, чтобы его таскали целый день.

Помните, как я говорила, что новорожденный – синоним недостатка сна? Ну так у меня недосып продолжается, хотя с пеленками и бутылочками давно покончено. Мне мешают спать не голодные младенцы, не больные дети и не необходимость успокоить ребенка после ночного кошмара. Все гораздо хуже. Храп Джеффа стал настолько ужасен, что я уже опасаюсь, как бы соседи не вызвали полицию среди ночи. Это похоже на звуки, которые, в моем представлении, должен издавать умирающий слон, особенно если у него микрофон во рту. Я продолжаю слышать его, даже когда спасаюсь на диване в общей комнате – а это другой этаж и другая сторона дома. Когда я привожу детей в школу, народ поражается, насколько измученной я выгляжу, и предполагает, что я ночами не сплю из-за детей. Ну да, типа из-за ребенка.

...

Потом эта полная неспособность сделать хоть что-то самостоятельно. Хочет сэндвич с тунцом: «А где у нас лежит майонез? А тарелки? А консервированный тунец?» Не говоря уж о том, чтобы убрать в холодильник остатки, которые он собирается доесть вечером. Похоже, кишечная палочка его совсем не волнует, потому что это я убираю их только после того, как они простоят на воздухе несколько часов. Оплатить счет? Не при моей жизни. Я поражаюсь тому, что наш пятилетний ребенок может сам включить DVD-проигрыватель и снять родительские блокировки, а Джефф неспособен настроить телевизионный канал без моего участия.

Единственный раз, когда мне удалось улизнуть из города на выходные, по возвращении домой я обнаружила нового члена семьи. Это был щенок. Да-да, Джефф – именно тот мужчина, который может купить щенка в отсутствие жены. «Это дети, – оправдывался он. – Им он так понравился!» Еще бы он им не понравился после трехчасовой поездки к заводчику и предложения выбрать себе любого из кучи очаровательных двухмесячных щенят. Ну и угадайте, кто выгуливал щенка, кормил щенка, мыл щенка и возил щенка к ветеринару? Я, вот кто! Естественно.

Собака не прожила у нас и нескольких недель, когда я решила, что с меня хватит. После долгих споров мы отдали ее близким друзьям, которые были совершенно счастливы получить очаровательного щенка. Дети в слезах попрощались с ним, и я обещала, что, когда они немного повзрослеют и станут способны взять на себя ответственность за живое существо, мы вернемся к этой идее и купим для них другого щенка. И я сдержу свое обещание.

К счастью, у такого ребенка, как муж, момент повзросления может не наступить никогда.

...

У меня есть любимчик среди моих детей. Вот, я это произнесла.

Среди моих детей есть один, с которым я хочу проводить больше времени. Его голос приятнее, чем у других, а прикосновения мягче. Единственный ребенок, который не треплет мне нервы, не устраивает драки и не наносит грязи на свежевычищенный ковер в прихожей. Один из всех, с которым мне хочется быть милой. Короче, один, кого я люблю больше других. Именно в данный момент.

Понимаете, любимец меняется у меня каждый день. Нет, каждую минуту. Кто он, мой самый любимый из детей? Это именно тот, который меньше остальных достает меня в данную секунду. Каждый из детей получает равную долю фаворитизма, и каждый из них временами заслуживает моего стона: «И зачем я тебя на свет произвела?» Это одна из лучших сторон многодетной семьи – всегда есть, к кому повернуться в момент, когда другой доводит тебя до истерики.

Я никогда не хотела мальчиков. По непонятной причине я всегда видела себя матерью воздушных созданий, облаченных в милые розовенькие шаровары и купальнички в горошек с кружавчиками. Думаю, я никогда не понимала мальчишек, поэтому идея растить их воспринималась как нечто совершенно чужеродное и очень сложное. Когда на сроке двадцать недель я узнала, что будет мальчик, я заплакала. Прямо в кабинете врача – после того как мне сообщили, что у ребенка нормально работает сердце и все пальчики на руках и ногах на месте. У меня немедленно навернулись на глаза слезы – я рыдала на грани истерики, будто мне сообщили, что у малыша какие-то проблемы с развитием. Это был мой инстинкт, и явно не из тех, которыми можно гордиться. Одновременно это был стопроцентно верный способ почувствовать себя плохой матерью еще до того, как ребенок родится. Мысль о том, что будет мальчик, ужасала меня, и я боялась, что не смогу любить его так же сильно, как Лили.

...

Но, когда Бен появился на свет, случилось нечто поразительное – я полюбила его сразу же. У меня не было смущения и страха, которые я испытала, впервые увидев Лили. Это был моментальный прилив любви к новорожденному сыну, прямо как в кино.

Я не только полюбила его, он мне еще и понравился. Лили стала солнцем моей жизни, и было чудесно иметь ее рядом с собой предыдущие два года, но, боже мой, неожиданно она начала слегка раздражать меня. Может быть, из-за появления еще одного ребенка, может быть, из-за нашего недавнего переезда, а может быть, это просто свойственно двухлетним, но она знала, как утверждать собственную независимость. Начались истерики, и уровень драматизма в доме вышел на новый, неведомый прежде уровень. Малыш же, напротив, был счастлив просто быть с нами. Он хорошо ел, хорошо спал, и на его лице все время сияла безмятежная улыбка. Он был просто прелесть . И можно ли винить меня за то, что иногда я засыпала, укачивая его, просто потому, что не хотела укладывать Лили?

Когда родился Ивен, я испытала то же самое, но в доме к тому моменту было уже двое детей. Двое малышей, которые потихоньку становились личностями – со своими перепадами настроений и своими взглядами. Можно выразиться по-другому – со своими заскоками. Ивен же, напротив, был таким мирным. Это то, что вы начинаете ценить в младенцах больше с каждым разом. Они могут плакать и беспокоиться, но и затыкаются относительно просто и быстро. Ивен быстро стал моим любимцем, особенно на фоне тех двоих, которые воевали друг с другом по поводу того, какой мультик смотреть и кто съел чипсов больше. Я вдыхала запах новорожденного и удалялась потискать его на софе, стараясь отключиться от базара в соседней комнате.

Сейчас среди них нет постоянно идеального ребенка. Лили, моя чудесная и прекрасная дочка-первенец, точно соответствует моему представлению о девочке, которую я всегда хотела. Она любит Барби, играет с моей косметикой и примеряет мои туфли на высоком каблуке. Мы вместе красим ногти, а ее умение заплетать косички намного превосходит мое. Так здорово наблюдать ее игры, которые как две капли воды похожи на мои в ее возрасте! Это очень сближает. Она ужасно мила и заботлива, и это больше, чем я ожидала. Я горжусь ею каждый день. Она – моя любимица.

К сожалению, внутри моей дочери живет и другая, намного менее приятная девица. Она непостоянна, своевольна и разболтанна, этому ребенку нравится орать во всю глотку и хлопать дверью так, что содрогается весь дом. Она незаметно щиплет своих братьев и закатывает глаза так, что я опасаюсь, как бы они не остались в таком положении навсегда. Она спорит, она перечит, и она ужасно противна. Мне совершенно не нравится эта девочка.

Что касается Бена, он выделяется к лучшему по сравнению с остальными уже потому, что больше всех похож на меня. Бен, чья улыбка освещает все лицо и который не может удержаться, чтобы не прыгнуть в каждую лужу на своем пути. Бен, который так заразительно смеется и который всегда добродушен. Он добрый, благородный и прекрасный во всех отношениях мальчик.

Но он рева. Рев Бена – самый раздражающий шум на этой планете. Его можно использовать в качестве инструмента пытки для выведывания страшных тайн у любых злодеев. Это пронзительно-однотонный продолжительный звук, который невозможно в полной мере описать словами. Нужно это услышать, чтобы поверить, но из добрых побуждений я очень надеюсь, что вам не представится такая возможность. Когда он затевает свою волынку по поводу невкусного ужина, скучного музея или слишком долгой прогулки, я готова застрелиться. В такие моменты он точно не мой любимец.

...

И наконец, мой малыш. Я уверена, что Ивен останется моим малышом и когда ему стукнет сорок. Ну, или хотя бы тридцать пять. Он по сто раз на дню говорит мне, что любит меня, и каждый раз я таю. Он подпевает каждой песенке, которую знает, своим миленьким детским голоском. Все, что он говорит, так меня трогает, и он такой сладенький, что я бы его прямо съела! Хотя я ненавидела каждую минуту своей беременности им, я не могу на него наглядеться! Без него наша семья была бы неполной. Он – мой любимец.

Но в последнее время он стал становиться немного капризным. Ребенок, который гордо одевался сам каждый день, теперь требует, чтобы я наряжала его с головы до ног. Ребенок, который когда-то с удовольствием ел семгу с горошком, теперь требует только сэндвичей с арахисовым маслом. Его недавно начавшиеся истерики круче всех остальных истерик, которые я видела, а зимой он не дает нам скучать, заставляя перемещаться по кругу неотложка-аптека-дом. Когда он корячится на полу в истерике по поводу того, что ему не разрешили съесть третий зерновой батончик за час, я начинаю хотеть более адекватного ребенка. Более зрелого ребенка. Ребенка, с которым я могу общаться как с разумным человеческим существом.

И тогда я иду к Лили. И она становится моей любимицей. На некоторое время.

Таков обычный цикл матери, у которой несколько детей. И я не вижу своей вины в том, что время от времени предпочитаю одного ребенка другим. Я люблю их всех, и то, что каждый поочередно становится любимцем, уравнивает их между собой. А вам-то кто больше нравится – ребенок, который похож на самого себя или который похож на психа ненормального? Так что все совершенно естественно.

Кроме того, так мне легче понять, почему они говорят, что из родителей им больше нравится папочка, а меня называют худшей матерью в мире. Я-то знаю, что в глубине души их любимица – я.

Точно так же, как они – мои любимцы.

...

Я не люблю детей.

Да, я так считаю. Как мать троих детей, я более или менее готова терпеть только собственных сопливых нерях. А иногда и их терпеть не могу. Но я отклонилась от темы.

Я хочу любить чужих детей. Я хотела бы наклоняться к ним и задавать вопросы, ответы на которые будут мне действительно интересны. Я хотела бы, чтобы в нашем доме всегда было полно детей, и не хотела бы посматривать на часы каждые пять минут, ожидая, когда за ними придут родители. Я хотела бы именно так, но я просто не могу.

Подростком время от времени я подрабатывала нянькой и не скажу, что стоила своих пяти долларов в час. Нет, конечно же, я ответственно относилась к своим обязанностям, но не особенно старалась. Меня намного больше интересовало, что покажут по телевизору, когда дети улягутся спать, чем игры с ними или скармливание им брокколи с морковкой. Это был просто еще один способ немного заработать, не более того. Дети могли быть милы, но я никогда не чувствовала какой-то привязанности к ним, как часто происходит у других. Их трудно было понять, они странно пахли, и они были требовательны. Я делала свою работу, мне за нее платили, и этого было достаточно. Это было явно не мое. Бывают чадолюбцы и чадонелюбцы. Я отношусь к последним.

Я всегда думала, что с появлением собственных отпрысков что-то во мне переключится. Считается, что матери обладают неким врожденным чувством, которое позволяет им обнимать, целовать и менять непросохшие подгузники детям, которые никак не связаны с ними на уровне ДНК. Похоже, что это всеобщее явление: сразу после того, как ребенок покидает родовой канал или подписываются бумаги на усыновление, женщины волшебным образом проникаются материнским чувством. Так ведь это и происходит, верно?

Увы, не со мной.

Я помню первые визиты к педиатру с каждым из своих детей. Находиться среди посетителей было для меня сущим кошмаром. Я впервые ощутила, что такое «боязнь незнакомцев», и почти физически ощущала опасность, исходящую от посторонних детей. Опасность, угрожающую моему ребенку.

...

Эти дети дышали в непосредственной близости от моего малыша. Я зрительно представляла себе потоки микробов, путешествующие в воздухе по направлению к моей здоровой малышке, явно угрожая прервать череду ее благополучных дней. Неужели педиатры считают, что достаточно одной перегородки для того, чтобы отделить больных детей от здоровых?

Они не слышали о том, что болезни могут передаваться воздушным путем? Да что это за врачи-то такие, в конце концов?!

В комнате ожидания чужие дети играли казенными игрушками столетней давности, слюнявили сильно потрепанные детские книжки и лопотали что-то без умолку и слишком громко. У них были грязные ногти, из носов свисали сопли, а вокруг ртов – засохшие остатки еды, которые никто не удосужился вытереть. Казалось, что этих маленьких бомжей специально собрали для того, чтобы чем-нибудь заразить мою невинную малышку.

Но что я могла сделать? Посадить ребенка под защитный колпак? Не выходить в мир, населенный существами, угрожающими ее жизни и здоровью? Организовать существование без угрозы кишечной инфекции, глазных болезней и загадочных сыпей? Именно так я и поступлю! Создам защитную сферу, в которой будут удобные кровати, ароматизированные свечи и самая лучшая в мире доставка пиццы! Разве Лили действительно нужно общаться с другими детьми? Польза от ранней социализации кажется мне сильно преувеличенной. В конце концов, у нас есть собака. Это будет эксперимент на социальное выживание!

К сожалению, мы не смогли жить в изоляции, особенно после того, как я открыла для себя прелести дошкольного воспитания. Я быстро забеременела снова, и необходимость помощи с Лили быстро победила мое желание держать ее подальше от этих балбесов. Я могу скинуть своего ребенка на несколько часов и спокойно помыться? В одиночестве ? Выщипать брови без участия зрителей? Я могу вздремнуть и пообедать в полной тишине и покое, листая журнал? Запишите меня. И моя бедная девочка три часа в день страдала в окружении других детей.

...

Один придурок поставил Лили фингал накануне ее долгожданного первого выступления с танцем. Другой заразил всех кишечным гриппом как раз перед нашим переездом из Вашингтона в Чаттанугу, и мы оставляли уделанные комбинезончики на каждой остановке в течение десятичасовой автомобильной поездки. Еще один деятель умудрился занести вшей в ее длинные светлые волосы, и мы потратили неделю, чтобы от них избавиться.

К несчастью, этот перечень не ограничивается приступами поноса и чесоткой на голове. В прошлом году соседский паренек, ужинавший у нас дома, объявил, что красный соус «бяка». «Он похож на кровь», – сообщил он, и три пары глаз моих детей расширились от ужаса. В результате его мерзкого замечания мои дети надолго отказались от итальянской еды. А это было одной из основ нашего меню и практически единственным способом затолкать в детей вещи типа шпината или цветной капусты. Клянусь, каждый раз, когда я видела этого пацаненка гуляющим на улице, мне хотелось разбить ему об голову пару банок томатного соуса для пасты. Я тебе дам «бяку»! Разевай пасть!

А еще есть «шмотки». Чем старше становятся дети, тем больше шмоток им нужно. Откуда они про это узнают? Конечно, от других детей. Именно они просветили мою дочь, убедив в том, что принцессы – ерунда, а то, что нужно – сериал Hannah Montana. Ей рассказали про сериал High School Musical, когда она была вполне счастлива «Артуром и минипутами», и все компакты с детскими песенками моментально устарели. Тэйлор Свифт пришла на смену классическим бродвейским мюзиклам, а список предметов первой необходимости к школе возглавили стодолларовые угги.

Вы поняли? Другие дети с их вредным влиянием совершенно не нужны в нашей жизни.

А вот мои дети никогда никого ничем не заражали, и, поскольку у них нет дурных привычек, они не могут передать их кому-либо. Они просто не могут показать плохой пример. Они просто безупречны.

Ну, или почти безупречны.

Может, и был единственный случай несколько лет назад, когда Лили запомнила выражение «… твою мать!». Она почерпнула его у вашей покорной слуги в момент, когда тарелка со свежеприготовленным фруктовым салатом грохнулась на пол. В течение нескольких недель это словосочетание не сходило у нее с языка. Если честно, я не понимаю беспокойства родителей других детей по поводу того, что она использовала это выражение в детском саду. Оно кажется мне вполне уместным в случаях, когда переворачивается баночка с краской, например. Лили всегда использовала его в точном соответствии с ситуацией, и я полагаю, что возраст три года является вполне подходящим для знакомства с подобными выражениями. Отличное словосочетание! То, что другие дети в саду его не знали, кажется мне по меньшей мере странным. Они что, в лесу живут? Нет, серьезно?

Ну, был еще случай, когда Ивен снял памперс и написал на пол в мебельном магазине на глазах других хихикающих детишек. Не думаю, что они взяли этот опыт на вооружение. Как-то сомнительно, чтобы они решились повторить такой же трюк в тот же день.

Может быть, это именно мои дети и придумали показывать друг другу задницы, что на некоторое время стало модой по всей школе. Но что плохого в простой шутке? Милое незатейливое развлечение в классическом стиле!

А когда у Ивена была кишечная инфекция, то он же явно подцепил ее у кого-то еще, прежде чем заразить весь свой класс. Да и вообще, учитывая, какую гадость дети обычно едят, чистка кишечника была именно тем, что нужно: уверена, что в результате все ученики почувствовали себя легче, свежее и сообразительнее!

Или нет.

Может быть, мои дети и не вполне безупречны. Могу даже предположить, что время от времени другие родители могут счесть их поведение слегка вызывающим. Иногда они могут покричать чуть громче, чем допустимо, и не всегда внимательно слушают. Известны один-два случая, когда они плевались в других детей, а Ивен однажды перепутал ребенка с сэндвичем. Возможно, мои дети и подавали пару раз дурной пример. Но они – мои, и я считаю, что они безупречны ровно настолько, насколько это возможно для троих детей.

Мне кажется, что на самом деле важно любить своих детей и быть терпимой к другим детям.

Но в глубине души мы все равно знаем, что наши намного лучше.

...

Есть много вещей, которыми я могла бы заниматься до того, как у меня появились дети. Я могла бы спать до полудня, медленно наслаждаться завтраком в постели и радоваться от мысли, что мне сегодня никуда не нужно. Я могла бы учиться тому, что действительно меня интересовало, а не тому, что мне пришлось изучать ради получения диплома. Я могла бы смотреть много серьезных фильмов, чаще заниматься сексом и больше читать. И тогда у меня было бы достаточно времени для того, чтобы заниматься всем этим. Не говоря уже о том, что я могла бы больше ценить возможность прогуляться до продуктового магазина или принять душ именно тогда, когда мне этого хочется.

Наверное, моим самым большим желанием было бы побольше путешествовать. Явиться в аэропорт и улететь в Париж первым попавшимся рейсом. Уехать с Джеффом в какую-нибудь дешевую гостиницу в городке, о котором я никогда не слышала. Сесть на поезд до Нью-Йорка, сходить на концерт и поужинать в случае, если наши планы на выходные в своем городе не сложились. Все это было так просто осуществить, но мы осознали это только тогда, когда нас было уже не двое.

Как только появились дети, путешествия превратились из развлекательных поездок с тропическими коктейлями и ужинами у бассейна в более утомительный вариант домашнего времяпровождения. Конечно, они все равно остаются сменой обстановки, но они стали изнурительными, как сдача крови, и такими же развлекательными. После возвращения домой с семейных каникул мне нужен отпуск. Это можно назвать семейным путешествием, семейной поездкой или семейным мероприятием, но такая вещь, как «семейный отдых», просто не существует в природе. После путешествий с семьей я никогда не чувствовала себя отдохнувшей и взбодрившейся.

...

Времена, когда можно было просто побросать в сумку кое-какие шмотки и косметику и пуститься в дорогу, давно прошли. На самом деле я о себе и не думаю, когда мы собираемся.

Детям нужна одежда на каждый день, и запасная одежда на каждый день, и надо предусмотреть что-то на всякий случай. Все ли я взяла для холода или жары? О боже, а эту рубашку сын просто ненавидит, и почему я раньше об этом не знала?

Им нужны их игрушки, их игры, их зубные щетки, их книги и подушки и бог знает что еще, без чего они не могут обойтись вдали от дома. В результате моя зубная щетка и умывание для лица остаются забытыми в ванной, и я пользуюсь отельным мылом и детской зубной пастой со вкусом арбуза.

Из-за обилия детского барахла, которое приходится брать с собой на отдых, проще ехать на машине, чем лететь. Да, конечно, я заперта в салоне с изнывающими от жары детьми, зато мы можем время от времени останавливаться, чтобы отдохнуть и проглотить таблетку успокоительного. Дети смотрят бесконечные фильмы на DVD, и периодически мы заталкиваем в них конфетки, чтобы обеспечить себе немного покоя. Если мы едем на машине, только Джефф и я страдаем от бесконечных «мы уже приехали?» и «она меня передразнивает!».

Но если мы летим, то в ад под названием «Поездка с нашей семьей» вовлекается бесконечное множество невинных мужчин и женщин. Если вы когда-нибудь летали с детьми, то вам знаком этот ужас в глазах других пассажиров в аэропорту: «Неужели они полетят со мной? Боже, только не это!» Вы как будто читаете их мысли, а они тешат себя иллюзией, что, если не обращать на вас внимания, вы не окажетесь вместе с ними в одном ряду кресел в самолете.

Это если вы вообще окажетесь в самолете. Сначала в дело вступает Служба безопасности полетов, которую справедливо считают наказанием господним для матерей. Провести детей через контроль безопасности – жестокая шутка, и, если вы когда-нибудь пробовали сложить детскую коляску перед проверкой, вы знаете, как чувствует себя САМАЯ ПРОТИВНАЯ ЛИЧНОСТЬ В ОЧЕРЕДИ НА ДОСМОТР. Возмущенно фыркающие люди в очереди позади вас ведут себя так, как будто вы делаете это исключительно ради собственного удовольствия.

...

Но в воздухе начинается самое худшее. Во время полета я – заложник собственных детей, которые могут в любой момент сделать что-нибудь, что настроит против меня других пассажиров или стюардессу. Моих детей довольно сложно переносить на земле, так что можете себе представить, что творится на высоте десяти тысяч метров. Успокоительные, самолетная еда, айфон – мне все равно, что именно использовать для того, чтобы они вели себя спокойно. Хотя бы до приземления.

Если не потеряли наши чемоданы и если нас не задержали за неприличное поведение, мы наконец прибываем «на отдых». За несколько тысяч долларов мы будем слушать бесконечные «Мне скучно», и «Зачем мы сюда приехали?», и « Он меня трогает/щиплет/орет/пинает/передразнивает». Нет, время от времени случаются и приятные эпизоды, но я всегда подозреваю, что дома им было бы как минимум так же весело.

До появления детей моим любимым местом отдыха был пляж. Книга, банка крема для загара, полотенце – и я готова была провести под солнцем хоть целый день, вполне довольствуясь этим минимумом. Но день на пляже с детьми требует подготовки, вполне сравнимой с подготовкой к курсовым экзаменам в университете. В мою пляжную сумку набиваются еда, напитки, закуски, игрушки, покрывала, средства от солнца, полотенца, простыни и все что угодно еще для того, чтобы весело провести пару часов у моря. К сожалению, наши понятия о веселье сильно разнятся. Например, я не понимаю, зачем нужно копать эти чертовы ямки? Копай не копай, до Китая все равно не дороешь. На фига? Я не понимаю. Но, когда они копают, они, по крайней мере, не тащат меня с собой в ледяную воду. Водой надо восхищаться на расстоянии, детки. Где там! И как будто этого недостаточно, пляж будет доставать нас еще в течение нескольких дней. Я не понимаю, каким образом песок может забиться в каждую дырку, но приходится вытряхивать его из детских ушей после каждого посещения пляжа.

Плюс в том, что после отдыха я начинаю по-новому ценить свою скучную домашнюю жизнь. Когда я переступаю порог дома, раздражавшая меня разбитая лампочка в прихожей кажется почти милой, немытая посуда в кухонной раковине выглядит такой родной, а неубранные кровати просто манят. Дом, милый дом, как я рада, что вернулась! Это происходит ровно до того момента, когда я вытаскиваю из чемоданов вещи в стирку – тогда мне сразу хочется опять на отдых.

Только уже без детей.

...

До рождения детей я материлась довольно много. Не знаю почему, но мне нравились эти словечки с тех пор, как я себя помню. Они кажутся мне такими инстинктивно-выразительными, и их так приятно использовать. Я наивно полагала, что, став матерью, буду более внимательно относиться к своему языку. Но оказалось, что причин для использования крепких выражений у меня прибавилось. По каким поводам я материлась раньше? Трафик? Сломанный ноготь? Пролитое молоко? Я вас умоляю!

Только когда я стала матерью, у меня появились настоящие причины материться.

Что вы скажете, если увидите описанной простыню, которую вы только что постелили? А если ваш ребеночек считает очень забавным вылить на туалетный столик всю бутылку драгоценного марокканского масла для волос? А когда ваш только что купленный диван оказывается разрисованным шариковой ручкой? Думаю, это вполне уважительные причины, чтобы выругаться.

«Ох!» не очень подходит, когда среди ночи вы наступили на лего в ванной. «Горе нам!» не просится на язык, если ребенок уронил полную тарелку еды на пол кухни. «Какая неудача!» – не то, что хочется сказать, услышав в прогнозе погоды о шестом подряд дне снежных заносов. «Б…ь! …твою мать! Сука!» – это больше соответствует ситуации.

У меня бывают поводы ругаться и на детей. Я никогда не позволю себе выразиться в адрес ребенка вслух, но, по-моему, мысленное использование ненормативной лексики – вполне эффективный метод воспитания. Когда Лили вопит, что я погубила ее жизнь, выбросив ярко-розовую краску для волос от ее куклы Moxie, которой был залит весь пол первого этажа, я мысленно представляю себе слова «Заткнись на хрен!», летящие по воздуху в ее сторону. Если Ивен начинает биться в истерике после того, как ему отказали в третьем зерновом батончике перед обедом, небольшая мысленная песенка «На хрен, на хрен затыкайся, шило в попе, мальчик мой!» очень хорошо помогает справиться с ситуацией. А нескончаемый рев Бена можно заблокировать с помощью мысленного вопроса: «Ты собираешься когда-нибудь на хрен заткнуть свою маленькую пасть, мерзкий ребеночек?» Понятно, что наиболее вероятный ответ – «Вряд ли», но, даже просто задав вопрос, я чувствую себя лучше. Кроме того, это позволяет мне сдержаться, чтобы не спустить пса непосредственно на детей. Думаю, это такой специальный родительский механизм для выживания. И он действительно работает.

Я слышала, как родители говорят своим детям по-настоящему ужасные вещи под вывеской конструктивной критики. «Тебе не кажется, что в этой рубашке ты выглядишь толстой?» – спросила какая-то мать свою семилетнюю девочку на детской площадке. Однажды я слышала, как мать сказала ребенку, что он «вылитый отец», с чем не было бы никаких проблем, если бы за месяц до того она не выгнала этого самого отца из дому. А еще однажды я слышала, как мать отозвалась о дочке как о «не слишком умной» прямо в ее присутствии – ребенок играл у нее под ногами. Я считаю, что подобные фразы куда более вредны, чем какая-то «мать», которую время от времени поминают у меня в доме. Такие слова, как «толстый», «глупый» или «уродливый», вообще никогда не должны адресоваться детям. А вот слово «говно» – всего лишь другое обозначение для дерьма. И какой такой эмоциональный ущерб оно наносит?

...

Поэтому, думаю, не страшно матюгнуться время от времени. Это всего лишь слова, а не обидные оценки, которыми многие родители награждают своих детей и с которыми те вынуждены жить. Мне нравится думать, что таким образом я вырабатываю у моих детей иммунитет против матерной ругани и мотивирую их на большую изобретательность в использовании прилагательных. Через несколько лет, когда их сверстники начнут делиться друг с другом разными ругательствами, мои будут просто пожимать плечами. Хихикать на слово «говно»? Детский сад, ничего особенного, подумают они.

И я буду ими офигительно гордиться!

...

Я не соревнуюсь с другими мамашами. Мне глубоко по фигу, какой результат у вашего ребенка по математике и какой пояс у него по карате. Если вы умеете печь пирожные как в лучшей кондитерской – успехов, я с удовольствием их поем, совершенно не заморачиваясь по поводу собственных пробелов в знании этой области. Я делаю пирожные из полуфабрикатов, что меня никак не угнетает. У каждого есть свои сильные стороны, и я не собираюсь с вами состязаться. Вообще.

Кроме детских дней рождения. Когда у моего ребенка праздник, я хочу показать вам класс. И сделать это так , чтобы вам все стало ясно.

Нет, я отлично понимаю, что это противоречит моему собственному принципу неучастия в соревнованиях. Я понимаю, что меня переклинивает каждый раз, когда речь заходит о детских днях рождения, и что я впадаю в нездоровое и незавидное состояние. Клянусь, я стараюсь с этим бороться. В свое оправдание могу сказать, что унаследовала это от моих родителей. Такая генетика, знаете ли.

В свое время родители устраивали для меня выдающиеся праздники. Они устраивали их на пляжах, на детских площадках и на лодках. Я праздновала у костра и в туристических палатках. Это всегда было классно. Один из моих любимых дней рождения проходил во дворе нашего дома, в нем участвовали клоуны, а потом приехал фургон с мороженым. Целый фургон, который специально приехал к тебе домой, и можно есть сколько угодно какого угодно мороженого – это самое прекрасное событие, которое может произойти в жизни шестилетнего ребенка.

Потом я подросла, и дни рождения постепенно утратили свое волшебство. Каким-то образом они превратились в обычную календарную дату, которая в дофейсбучную эру проходила вполне себе незаметно. Это был такой грустный день, в который ты понимаешь, что важная для тебя дата, в общем-то, безразлична окружающим. А потом появляются дети, и ты снова начинаешь жить – на этот раз их датами. И как будто снова переживаешь собственное детство.

Увы, мне не так повезло, как моим родителям, – все дети родились, к несчастью, зимой. Я думаю, это в наказание за то, что я несерьезно относилась к планированию семьи. А вот если бы я относилась серьезно, у меня было бы трое весенних зайчиков и неограниченное количество возможностей отметить их праздники. Вместо этого теперь я приговорена устраивать детские утренники до конца моих дней.

Резюмирую в трех словах: зимние утренники достали.

Я сожалею, если ваш день рождения приходится на зиму. Не потому, что предыдущая фраза могла вас обидеть, а потому, что вы страдаете от этой несправедливости всю жизнь. Так нечестно. Сочувствую вам. Я знаю, каково это.

...

К сожалению, выбор возможностей отметить день рождения зимой очень невелик. Я скучаю по праздникам на фермах, в парках и на лужайках. Интересно, народ, родившийся весной, летом или осенью, отдает себе отчет в своем везении? Из-за холода, снега и коротких пасмурных дней зимой дни рождения приходится устраивать в разных дурацких помещениях. 90% детских праздников проходит в семейных досуговых центрах с пиццей Chuck E. Cheese’s (боже упаси!) и спортзалах. Там – надувные батуты, прыщавые сотрудники и неистребимый запах потных ног, но это самые простые и легкие способы решения вопроса.

Беспроблемные, скажете вы. Но, как и в большинстве случаев, самое простое решение – необязательно самое лучшее, и я сопротивляюсь таким способам изо всех сил.

Когда Бену стукнуло пять, он набрался смелости и попросил организовать ему «такой» праздник в спортзале. Мало того, он еще и захотел, чтобы темой утренника были супергерои – очень оригинально! Где была его креативность? Поездка до центра развлечений и слип с кредитки – не совсем то, чего я хотела бы от праздника, который делается от моего имени. Он даже присмотрел в Costco огромный торт на тему Человека-паука и надеялся, что я его закажу. Costco, нет, вы только подумайте! Именно так и поступают все другие матери. Но только не я! Я сама нарисовала и разослала личные приглашения, испекла трехслойные печенья и украсила их разноцветными кремами идеальных цветовых сочетаний. Мне удалось уговорить его отказаться от воздушных батутов в пользу адского мероприятия, которое представляет собой домашний утренник.

Для детей в младенческом возрасте домашняя вечеринка – отличный вариант. Основной контингент так или иначе взрослые, именинника или именинницу можно переодевать столько раз, сколько будет нужно, и отправить спать тогда, когда необходимо. Дом – лучшее место для первого дня рождения. Но, когда дети подрастают, это самая плохая идея, которая может вас посетить.

Несмотря на все свои удобства, такой вариант требует кучу приготовлений. Вам необходимо сделать генеральную уборку, чтобы как следует принять гостей. Туалеты должны быть продезинфицированы, окна вымыты, а кровати заправлены на тот маловероятный случай, что кто-то захочет увидеть спальни. А через несколько часов после этого вам нужно будет снова перемыть весь дом после нашествия орд беснующихся детишек. Пирог оказался в софе, грязные следы ног по всему полу, и следы рук на каждой поверхности.

...

Кроме собственно бардака чужие дети в вашем доме представляют опасность. Если родители не следят за своими отпрысками (а, как правило, именно так и бывает), катастрофа неминуема. Мелкие гости непременно что-нибудь на себя уронят, или что-нибудь разольют, или найдут что-то, что не нужно было находить, и радостно продемонстрируют остальным гостям. Не будем называть имен, но утренник у, скажем так, моей подруги был неожиданно прерван, когда двухгодовалый гость нашел ярко-розовый вибратор и вышел из спальни на всеобщее обозрение, посасывая его. Мораль: держите ваши ценности под замком. Кроме того, домашние утренники недешевы. Летом во дворе дома может быть вполне достаточно водяных пистолетов и других игр на свежем воздухе. Зимой дни рождения требуют присутствия аниматоров, которые влетают в копеечку.

Итак, к пятому дню рождения Бена…

Хотя он не слишком осчастливил меня выбором темы для праздника, я решила порадовать моего дорогого мальчика. Он хотел героев, и я устрою ему лучший в мире праздник с супергероями. В домашних условиях, разумеется.

Я долго искала и наконец нашла недалеко от нас компанию, которая была готова предоставить Человека-паука. Спайдер должен был устроить у нас дома «Тренировочный центр для супергероев», и весь план был разработан до мельчайших подробностей. За мной была покупка бейджиков и подарков для раздачи в качестве призов. С учетом моих чудесных печенек с красно-синим кремом и восхитительных накидок, которые я придумала, этот праздник должен был посрамить все другие. Он должен был стать эпическим событием.

К сожалению, это эпическое событие запомнилось совершенно не по тем причинам, по которым хотелось бы. Началось с того, что придурок из компании опоздал на сорок пять минут. Когда он наконец впал в комнату, где его ждали мальчишки, оказалось, что он вообще не в курсе программы «тренировки», которую мы так тщательно разработали с его боссом. Вместо тренировки в течение следующего получаса он бегал от детишек, которые пытались сорвать с него костюм с криками: «Ты ненастоящий Человек-паук!» Бен только беспомощно наблюдал за этим. Затем бестолковый студент пытался поиграть с детьми в «каравай», но им это было совершенно не нужно. Наконец, он попытался произвести впечатление на аудиторию, взобравшись на дерево у нас во дворе. Он залез на верхушку, и ему удалось сорвать одобрительные возгласы. Ровно до тех пор, пока дерево не начало раскачиваться, и все родители не поспешили прочь, прихватив с собой детей.

Действительно, чтобы навести полный кипеш, не хватало только дерева, упавшего на толпу зрителей. Когда я провожала Паука на выход, Джефф красноречиво посмотрел на меня. В его взгляде читалось: «Резиновые батуты намного лучше!» Самое ужасное, что он был абсолютно прав.

Время и усилия, потраченные на организацию и подготовку, пропали совершенно впустую, и в результате я ничего не получила. Бен неплохо провел время, но ему наверняка понравилось бы больше, если бы праздник был организован именно так, как он просил. Когда все ушли, я расплакалась, сидя за кухонным столом. День рождения моего сына, хочу плакать – и плачу.

Но это был еще не самый плохой мой опыт организации детских праздников. В этом отношении третий день рождения Ивена вне конкуренции. Я решила, что, как третий ребенок, он не очень нуждается в настоящем празднике. Мы сделаем подарки, проведем день вместе и вечером съедим именинный пирог в семейном кругу. И все будет отлично. Ему всего три года… ему особенно много и не надо. К моему удивлению, 7 декабря малыш проснулся в наилучшем расположении духа и объявил: «А у меня день рождения сегодня! А у меня сегодня будет праздник!»

Меня просто как по сердцу резануло. Чувство материнской вины было невыносимо.

Как всякая мать, которую грызет чувство вины, целый день я носилась как ненормальная, стараясь организовать импровизированный день рождения. Воздушные шарики – есть. Одноразовая праздничная посуда и салфетки – есть. Пирожные, свечки – есть. Пицца, мороженое – есть. Праздничные колпаки – есть. Подруги с детьми, кто может приехать, – есть.

Я проделала впечатляющий объем работы за те пять часов, которые ребенок был в детском саду. Я забрала именинника и радостно повезла его домой, чтобы он увидел результат. Молодец, мамочка! Вот это да!

Мы съели пиццу, спели Happy Birthday, сделали фотки, и я уложила детей спать. Ну и денек! И в тот момент, когда я, мысленно поздравив себя, налила себе заслуженный бокал вина, я услышала, как в замке входной двери поворачивается ключ. Мое сердце остановилось. Это был муж. Муж, с которым мы говорили о тихом семейном празднике. Который уехал с работы пораньше, чтобы успеть к праздничному торту. И о котором я напрочь забыла до этого момента.

«Где же наш именинник? – торжественно вопросил он. – Наверное, все уже хотят тортика?»

Я так и знала , что я про что-нибудь да забуду.

Говорю же, не зря все организуют детские дни рождения в спортзалах и на резиновых батутах.

Умники чертовы.

...

У матерей существует неписаное правило: если у другой матери есть проблема, надо предложить ей посильную помощь. Вы придерживаете дверь перед женщиной с коляской и визжащим ребенком на руках, предлагаете салфетку мамаше, лихорадочно роющейся в сумочке при виде своего перепачканного дошколенка, и делитесь шоколадкой, чтобы предотвратить истерику у мамаши, находящейся на грани. Это происходит естественно, поскольку вы и сами бывали в таких ситуациях. И к тому же это доброе дело.

Но есть одна область, в которой вы никогда не предложите помощь. Если вам повезло, вы будете делать все возможное, чтобы защитить свою находку от остальных. Когда другая мать в вашем присутствии жалуется на то, что ей не с кем оставить ребенка в субботний вечер, когда у нее намечается свидание, вы делаете вид, что заняты чтением электронной почты или увлечены шумом на детской площадке. Вы сочувствуете мамульке, которой нужна помощь, потому что она хочет прокатиться с подружками в Вегас, но вовсе не спешите поделиться с ней заветным номером из вашего сотового телефона. Она не получит этот номер ни за что на свете. Вам пришлось поупираться рогом, добывая его, и теперь вы просто защищаете свою инвестицию. Это просто инстинкт.

Я, конечно же, имею в виду няньку, которую нужно беречь как зеницу ока.

Найти хорошую няньку – одна из сложнейших задач для каждой матери. Она должна быть достаточно надежной, чтобы ей можно было доверить ваше главное сокровище, и в то же время она должна так нравиться детям, чтобы они хотели оставаться с ней. Хорошая нянька может развлекать детей и убирать за ними. Быть одновременно подружкой и воспитательницей. Обладать хорошим характером, но всегда быть свободной по субботам. Это почти невозможные сочетания.

...

Чудесным образом мне удавалось отыскивать превосходных нянек. Некоторые из них жили по соседству, а одну я разыскала по объявлению в Интернете. Это няньки, которые приносят с собой поделки и игрушки, которые им больше не нужны, и сами предлагают свою помощь в проведении детских праздников. Их не смущает обычный бедлам в нашем доме, и они провожают нас словами: «Не беспокойтесь. Все будет в порядке». После их ухода порядка в доме больше, чем перед их приходом. Они отрабатывают каждый цент своего гонорара. Они – просто мое спасение.

Конечно, нам попадались и не такие чудесные няньки. Одна дважды забывала забрать четырехгодовалую Лили на остановке школьного автобуса, потому что сериал «Больница» так ее увлекал.

Другая проводила все время в онлайн-играх, оставив на нашем компьютере свидетельства своих не совсем невинных забав. Еще одна умудрилась превратить свежеубранный дом в зону бедствия, забыла выгулять собаку и позволила детям смотреть телевизор до полуночи. Наконец, еще одна красавица с выдающимся профайлом в Интернете, блестящими характеристиками и рекомендациями покинула наш дом в панике после первой встречи с детьми и исчезла с горизонта навсегда.

Положительный результат общения с плохими няньками – я начинаю гордиться своими педагогическими и родительскими способностями. Когда Лили ездила в детский сад на автобусе, я никогда не забывала встретить ее на остановке. Я укладываю детей спать, как правило, не позже одиннадцати вечера. Обычно я не забываю погулять с собакой. Хотя иногда мне и хочется исчезнуть из дому навсегда, как той няньке, я остаюсь и продолжаю исполнять мой родительский долг перед детьми, воспитывая их надлежащим образом. Плохие няньки наводят меня на мысли о том, что детям не так уж сильно не повезло со мной.

К несчастью, хорошие производят прямо противоположный эффект. У одной из них дети всегда спят в восемь тридцать вечера, когда мы возвращаемся домой, – со мной такое происходит крайне редко. Другая совершила настоящее чудо: у нее дети ели брокколи. В прошлом году летом наша нянька вызвалась съездить с детьми в Вашингтон на целый день, хотя я и советовала ей отказаться от этой мысли. Съездить в город с моими детьми я не рекомендовала бы никому и сама стараюсь избегать этого всеми силами, но эта нянька была непреклонна. Они покатались на метро, осмотрели Национальный парк, походили по музеям и всю дорогу, по словам няньки, вели себя просто идеально. Со мной они никогда не были бы идеальными. Именно такие няньки заставляют меня усомниться в моих родительских навыках. Черт возьми, в пятнадцать лет они лучше управляются с детьми, чем я! Это прямо как-то неудобно получается.

...

К сожалению, это далеко не единственный случай, когда я попадала с няньками в неудобное положение. Однажды вечером, когда мы только переехали в этот район, к нам заехала девушка поприветствовать новых соседей. Она оставила свой номер телефона на случай, если нам понадобится какая-то помощь, и похвалила моих детей, которые как раз собирались мыться. Я поблагодарила ее, одновременно придерживая нашу собаку и голого Ивена, который собрался выбежать на улицу. «А свои дети у вас есть?» – спросила я, чтобы поддержать разговор. «Нн-нет, мне только четырнадцать», – сообщила девушка, слегка запнувшись. На что я не нашла ничего лучше, как проинформировать ее, что теоретически она уже могла бы и быть матерью, но я ей этого не советую. После чего выдала ей вариацию лекции о сексуальности. Удивительно, но впоследствии эта девица стала одной из наших лучших нянек.

Когда в юности я подрабатывала нянькой субботними вечерами – а что еще могла делать кудрявая девица с плохой кожей и нулевым размером груди? – я проводила время, обжираясь мороженым в перерывах между телефонными звонками подружкам и проверкой содержимого тумбочек в спальнях. За детьми я тоже присматривала, но без фанатизма. Они просто не были моим главным приоритетом. А что было главным приоритетом? Фантазировать об отце детей, с которыми я сидела. Он был сказочен . Ну и что с того, что он слегка увлекается порнушкой? Зато он отвезет меня на мой выпускной, а после университета мы поженимся. Просто он об этом пока не знает.

Я морщусь каждый раз, когда вспоминаю старую пословицу «чему быть, тому не миновать». Возможно, и мои няньки тоже роются в моей тумбочке и находят предмет на батарейках. Или три предмета. Я не удивлюсь, если под диванными подушками обнаружатся пятна от фанты и огрызки пиццы. Я восприму как должное, если выяснится, что нянька звонила с нашего телефона своему другу в Европу.

Но я все равно буду беречь их телефонные номера как зеницу ока. Они мои – значит, они мои, со всеми их тараканами, и я ни с кем не собираюсь делиться. Есть вещи, ради которых можно чуть-чуть пожертвовать приватностью и заплатить за пиццу. Провести вечер вдвоем с моим мужем – одна из этих вещей.

...

Безупречных родителей в природе не существует. Все мы (или большинство из нас) делаем максимум того, что в наших силах, и в каких-то областях воспитания у нас получается хорошо, а в каких-то – совсем плохо. Не бывает дня, чтобы я не говорила и не показывала детям, как я их люблю. Мы опускаем стекла в машине и поем песни во все горло, я без проблем разрешаю им попрыгать по лужам под дождем, если это не гроза, мы вместе возимся с какими-нибудь поделками или печем что-то на кухне. В течение каждого дня обычно случаются чудесные, трогательные моменты, когда я чувствую себя замечательной матерью.

Но бывают и другие моменты, когда проявляются мои недостатки. Не раз мне становилось стыдно при мысли о том, что соседи слышат, как я ору на детей, когда они выгуливают собаку рядом с домом. Я недостаточно часто меняю детям постельное белье и иногда случайно пускаю им кровь в процессе стрижки ногтей. Но мой самый главный недостаток – лень.

Подросшие дети совершенно не готовы отправляться спать в семь часов вечера, а вот я к этому моменту полностью готова закончить с ними все дела. День был длинным, вечер тоже, и я совершенно вымотана. Хоть убейте, вымотана. Увы, мои чудесные дети совсем не устали. Они совы и готовы укладываться спать не раньше, чем сильно после девяти вечера. И какой выход? Пусть сами себя развлекают. Совершенно не хочу с ними общаться.

Каждый вечер после ужина и мытья дети отправляются в свои спальни наверху и остаются там одни. Они знают, что я не приду их развлекать, и им остается либо спать, либо играть. Естественно, они выбирают второе и часами играют в дом, магазин, аэропорт и ветеринара, пока не созреют для отхода ко сну. Часами они строят крепости, расставляют по очереди своих зверей на прием к ветеринару и рассаживают кукол в виде посетителей в ресторане. Они играют и играют, а я смотрю телевизор, разговариваю с мужем или сижу за компьютером. Игнорируя их .

...

Плюс в том, что мои дети в отличие от многих других вполне способны развлекать себя сами и не возмущаются, будучи предоставлены сами себе. Их игры не требуют участия родителей, и для нас это выглядит почти так, как будто их уложили спать в семь тридцать вечера. А у них появляется возможность укрепить дружбу между собой – они считают друг друга лучшими друзьями.

Это спокойное отношение к укладыванию детей спать сложилось, когда они были еще младенцами. Я терпеть не могла плач, тем более что его можно было легко прекратить моим прикосновением, и поэтому мы часто засыпали вместе. Они засыпали, прижавшись ко мне, когда я сидела на диване и писала, или на заднем сиденье машины, если мы мотались по каким-то делам. Это было намного проще, чем отправлять их наверх в спальни и укачивать их там, постоянно успокаивая.

Четкого времени отхода ко сну тоже не было. Мы укладывали их, когда они выглядели уставшими, но это никогда не происходило исключительно потому, что стрелки часов показали семь вечера. Нет, я совершенно не пытаюсь навязывать свои методы. Наоборот, я считаю, что в жесткой дисциплине тоже что-то есть, и я всегда завидовала подругам, дети которых ежедневно в семь тридцать вечера оказываются спящими в кроватках, что бы ни случилось. Но и у моего подхода есть свои преимущества. Отсутствие жесткого режима делает детей более гибкими, приспособляемыми. Моих, например, не выбьет из колеи смена часовых поясов в поездке или какие-то другие необычные обстоятельства. Они засыпают именно в то время, когда им это необходимо. И нас это тоже устраивает.

Когда родилась Лили, я каждое утро готовила ей бутылочки с питанием на целый день и ставила их на верхнюю полку холодильника. Если уж я была лишена возможности кормить грудью, почему не сделать процесс максимально комфортным в предложенных условиях? Разумно, не правда ли? Я тоже так считала.

Мне и в голову не приходило подогревать бутылочки перед кормлением, пока свекровь не обратила внимание на то, что я кормлю своего горячо любимого ангелочка ледяным молоком. «Наверное, это не очень хорошо среди зимы! – выступила она. – Я бы не захотела пить ледяное молоко в три часа утра!» Я была не очень рада непрошеному совету, но была вынуждена признать это предположение не совсем безосновательным.

Бутылочки действительно были холодные , а на дворе действительно была зима . Тем не менее Лили охотно их высасывала, а мой педиатр сказал, что нет никакой разницы, теплые они или холодные. И зачем делать ее чересчур разборчивой, если ей это абсолютно все равно? Ребенок ест, набирает вес, и я не собираюсь ничего менять. Ну и ладно.

Теперь, когда я обращаюсь к этим первым дням, я припоминаю, что ее личико все-таки выражало некоторое изумление во время кормления, и думаю, что это было не очень хорошо для ее животика. Но такой способ позволял мне выкроить несколько драгоценных часов среди ночи, и, как мне кажется, Лили не затаила на меня обиду из-за этих бутылочек.

Не думаю, что я ее покалечила, пользуясь холодными салфетками при смене памперсов. Неуклюжий подогреватель салфеток, который мне подарили коллеги, был немедленно обменен на памперсы – почему-то у меня никак не получалось поддерживать нормальный запас. Из всех бестолковых предметов для воспитания эти подогреватели прочно удерживают первое место. Совершенно не понимаю, почему мать должна приучать своего малыша к теплой салфетке для попы? А если нужно будет поменять памперс в магазине, в машине или в самолете? Если вы выходите из дому, вы не сможете обеспечить салфетки искомой температуры в 27 градусов. И лучше уж сразу приучить младенца к холодной салфетке – да и к тому же чем некомфортнее процедура, тем быстрее и легче пройдет приучение к горшку позже.

Говоря о памперсах и удобстве: я меняла их детям где угодно, если это было необходимо. Меня забавляют родители, которые таскают за собой переносные столики или ставят дома дизайнерские приспособления, обитые махрой. По-моему, это просто глупо. В конце концов, в этом случае мы имеем дело всего-навсего с дерьмом. Я раскладывала своих детей прямо на кухонном полу или на какой-нибудь кушетке, и мы делали свое дело. Это было намного проще, чем таскаться наверх по сто раз на дню, а старое полотенце оказывалось таким же эффективным, как и дорогущая подстилка из гингема [2] . А эти модные системы для складирования использованных памперсов? Тьфу! Зачем нужно использовать дорогие мусорные пакеты, если я могу использовать дармовые из продуктового магазина. Это все равно что заливать в сливной бачок «Перье» [3] .

...

У меня есть подруга. Ну, или что-то вроде подруги, в зависимости от того, какой смысл вкладывать в слово «подруга». Эта «подруга» – образцово-показательная мать. Если вы наберете в Гугле «идеальная мать», скорее всего, первой вылезет именно ее фотография. Ее сын занимается всеми видами спорта и участвует в любых внешкольных занятиях, которые только можно себе представить. Он «исключительно способный спортсмен» и талантливый ученик. Он добрый и благородный и каждую неделю отдает половину своих честно заработанных денег на благотворительность. Он стал таким, несомненно, благодаря бесчисленному количеству времени и тысяч долларов, которые тратит его мать, таская его к самым разнообразным специалистам и консультантам. В свое время она отказалась от многообещающей карьеры, чтобы предоставить единственному ребенку любые из существующих возможностей. Договариваться о встрече с ней надо за месяцы, потому что ее график настолько забит разнообразными делами сына, что втиснуть туда полчаса на разговор за кофе нет никакой возможности. Когда я ее встречаю, у нее неизменно истощенный и замученный вид: растить безупречного ребенка непросто, а она отдается этой работе на 110 %.

Ее сын – уравновешенный, счастливый мальчик. Он гордо демонстрирует свои пояса карате и спортивные трофеи, расставленные на книжной полке в его спальне. Он почти свободно владеет испанским и любит потрепаться с домработницей, когда никто вокруг не понимает, о чем они говорят. Он умен, абсолютно уверен в себе и, несомненно, будет блистать и в университете. Но каждый раз, глядя на него, я задумываюсь: а стал бы он таким замечательным без таких усилий матери и не была бы она счастливее от этого?

Я знаю многих родителей, которые в большей или меньшей степени похожи на эту мою знакомую. Их уик-энды под завязку забиты спортивными тренировками, занятиями искусством и социальными мероприятиями. В течение недели их дети проводят в школе целые дни на дополнительных занятиях, которые продолжаются до ужина. Их матери проводят в машине большую часть дня, перевозя детей с одного занятия на другое со сменной одеждой в багажнике. Виды деятельности, которые, по идее, должны доставлять удовольствие и быть развлечением, становятся еще одной повседневной обязанностью. Детям это вроде бы идет на пользу, но их матери слегка сходят с ума в процессе.

Что касается меня, я лучше махну «Ксанакс» [4] и сфокусируюсь на одном или двух видах занятий, которые действительно нравятся моим детям, чем буду изнурять себя и их еще десятком других. Дети не могут быть одинаково выдающимися во всем . Вдобавок все это – весьма дорогое дерьмо. Плата за членство, униформа и подарки тренерам – вы и не заметите, как разоритесь. Я чуть в обморок не упала, когда мне сказали, сколько будет стоить наряд Лили для выступления на танцевальном утреннике – наряд, который ей предстояло надеть единственный раз на один час. Я столько на себя за месяц не трачу, они что, сдурели?!

Честно говоря, я не думаю, что кто-то попадает к психотерапевту именно потому, что в восьмилетнем возрасте не посещал занятия по живописи для продвинутых. Подростки не рыдают по поводу того, что им не удалось овладеть всеми возможными видами спорта в дошкольном возрасте, а колледжи могли бы обращать поменьше внимания на то, чем ваш ребенок занимался в младших классах школы. Детство – такое мимолетное время, и я хочу, чтобы мои дети радовались ему. Не меньше этого мне хочется самой пережить этот период, оставаясь в здравом рассудке, целости и сохранности. Если бы у меня не было пары часов для самой себя в конце каждого дня, я обоснованно полагаю, что меня можно было бы сдавать в дурдом. Люблю своих детей больше жизни, но, боже мой, как же эти балбесы могут быть утомительны! Оторваться от них на некоторое время не просто желательно, но и жизненно необходимо. В конце концов, часть родительских обязанностей состоит в том, чтобы уделять время самим себе.

Но, может быть, я чего-то не понимаю? Может быть, мои дети будут жаловаться психотерапевту на то, что я кормила их холодной молочной смесью?

Всем не угодишь.

...

Один из лучших моментов, связанных с воспитанием детей, – возможность посмотреть на знакомые вещи их свежим невинным взглядом. Таким образом мы снова можем оценить разные мелочи, о которых и думать забыли. Облака превращаются в летающих лошадей и волшебных принцев. Радуга становится чудом, и даже горячие сэндвичи с сыром вдруг оказываются вкуснее, чем они были двадцать лет назад. Однако есть вещи, которые раньше казались чудесными, а с детьми превратились в нечто другое. Нечто совершенно ужасное.

Я говорю о бассейнах. Об этих массах хрустально-прозрачной воды, которые ассоциировались с золотистым загаром, отдыхом и хорошим настроением. Тропический аромат лосьона для загара парит в воздухе, прямо у бортика можно есть бургеры и чипсы. И читать дурацкие женские романы на грани мягкого порно, попивая экзотические алкогольные коктейли. Самое большое огорчение, которое может постичь вас у бассейна, – неровные линии загара.

Имеется в виду – до появления детей. С ними же все, что происходит в бассейне, становится огорчением.

Стресс начинается еще дома, задолго до первого шага в эту слишком прохладную воду. Он может начаться за несколько дней и даже за несколько недель до предполагаемой поездки. Одной мысли о ней достаточно для того, чтобы я начала швыряться в спальне вещами, как взбесившийся псих. Причина – выбор подходящего купальника, и это суровое испытание для любой матери, потерявшей форму после родов.

Не хочу сказать, что до родов я исключительно комфортно чувствовала себя в купальниках. Это далеко не так . Но, наверное, должна была бы. Следы, которые оставили дети на моем теле, заметнее всего, когда я в купальнике, и это не очень красивое зрелище. Целлюлит появился в самых неожиданных местах, гладкая кожа стала бугристой, и я выгляжу словно на третьем месяце, хотя и близко не в залете. После родов это тело не годится для купальников.

...

После того как я с горем пополам выбрала один купальник из имеющихся семи и поклялась купить «чудо-костюм», якобы способный визуально уменьшить меня на три размера, наступает момент удаления нежелательных волос. Теперь весь этот процесс от начала до конца занимает целый час (нет, серьезно, а почему появляются волосы на больших пальцах ног?). Это очень долгое занятие, значительно более долгое, чем можно было себе представить. Потом надо нанести лосьон для загара и выбрать накидку. Еще полчаса на одевание и намазывание детей – и в путь. Будем веселиться!

Первым же человеком, которого я вижу в бассейне, является моя злейшая врагиня. Как только я ее замечаю, я становлюсь персонажем из фильма « Крадущийся тигр, затаившийся дракон» . В моей голове рождаются образы длинных кинжалов, летящих по воздуху в направлении ее глаз. Убила бы ее, если бы было нужно. Хотя при чем здесь «нужно» – я хочу этого. Хочу, чтобы пролились реки крови и чтобы у меня остался фингал под глазом в качестве доказательства нашей битвы. Я была бы горда таким сражением.

Ну ладно, на самом-то деле мы не враги – для этого она должна хотя бы знать о моем существовании.

Представьте себе, я даже не знаю, как ее зовут. Тем не менее я ее терпеть не могу, и не без причины. Есть вполне понятная причина. Пока я волокусь к бассейну, приглядывая за детьми, истекая потом и очевидным раздражением, она легко скользит по бетонному полу. На ее руках младенец, а еще трое детей послушно идут рядом с ней, в то время как трое моих без передышки борются друг с другом за две мои руки. Эта мерзкая баба всегда выглядит на миллион со своим загорелым телом в обтягивающем – офигеть, белом! – бикини. Она спокойна, ее прическа безупречна, и она всегда улыбается. Сначала я резонно предположила, что это нянька из Швеции – ну как может мать четверых детей выглядеть подобным образом? Восхитительная нянька, мне бы такую. Конечно, то, с каким удовольствием она воспринимала всю эту адскую процедуру, слегка раздражало, но в этом не было ничего обидного в личном плане. Ее работа состоит в том, чтобы быть довольной и веселой – ей за это платят. К несчастью, прошлым летом мне открылась ужасная правда: она их мать. Всех четверых. Четверо маленьких детей в возрасте от года до пяти, которых она выносила и родила. Она носила их в этом идеально плоском, накачанном животе и кормила этой безупречной грудью. Именно поэтому я так презираю эту Миссис Гребаную Фотомодель.

Я пытаюсь игнорировать ее и сосредотачиваюсь на текущей задаче: на воде. До тех пор пока у меня не появились дети, мысль о толпах людей, резвящихся в общественных бассейнах, не сильно меня занимала. Может быть, потому что я всегда была чистюлей и наивно воспринимала других людей такими же. Став матерью, я, первую очередь поняла, что мелюзга – ужасные грязнули, и влезать вместе с ними в большую теплую ванну с водой мне как-то сразу расхотелось.

Это даже если все идет хорошо. А если все идет не очень хорошо, вы можете услышать, как ребенок объявляет, что он только что пописал в воду, и начинаете понимать, почему вода в бассейне именно зеленого цвета. А потом может произойти полное дерьмо. Всем приходилось сталкиваться с тем, что кто-то из детей покакает в воду, но существует ли мать, которая может признать, что это именно ее ребенок? Я-то могу. Это произошло несколько лет назад в самый жаркий день лета. Бассейн был закрыт в течение суток после того, как Ивен признался, что коричневый предмет, плавающий в воде, – его. Это точно был не самый лучший способ приобрести друзей в новом районе.

Теперь о моих собственных тараканах. Вода – единственное место, в котором я превращаюсь из классной, спокойной мамочки в съехавшую с катушек мамашу-невротичку. В воде же страшно . Если ребенок падает на бегу, он разбивает себе коленку. Если он падает с качелей, может заработать себе шишку на лбу. Но несчастные случаи в воде – это же совсем другое дело, и я никаким боком не хочу с этим связываться. Если речь идет о главных ценностях моей жизни, я ни за что не поверю в способности шестнадцатилетней спасательницы в бикини. Я крайне серьезно отношусь к собственным обязанностям, когда нахожусь в воде. А какие это обязанности? Охранять жизнь моих детей.

...

Глядя по сторонам, я вижу, как другие матери погружаются в чтение книг или болтовню с подружками, лишь время от времени поглядывая на воду. Как они могут оставаться такими спокойными и беспечными? И я понимаю, что должна присматривать и за их детьми. Похоже, мне надо прикупить форменную рубашку спасателя и свисток. Кто вообще придумал пускать детей в место, где они легко могут утонуть? В общем, для меня это никак не развлечение и не отдых. Это «гонки на выживание».

Тогда как для моих детей бассейн – самое лучшее место. «Мамочка, смотри как я умею кувыркаться!». «Мамочка, смотри, как я задерживаю дыхание!». «Мамочка, ты видела?». «Мамочка! Мамочка! Мамочка!» Клянусь, у меня башка начинает раскалываться только от попыток уследить за их возгласами.

Это охренительно тяжело.

В отличие от меня и вне зависимости от продолжительности моих страданий дети никогда не торопятся уйти из бассейна. Мы купаемся несколько часов, потом перекусываем, а потом они снова хотят купаться. Мы играем друг с другом и в песочнице, а затем снова купаемся. И конца этому нет .

Чтобы каким-то образом вылезти из этой западни трехметровой глубины, я либо соблазняю их мороженым, либо угрожаю тем, что «если ты и дальше будешь так себя вести, мы сюда больше никогда не придем». Мне нравится эта угроза, и я с удовольствием привела бы ее в исполнение. Если я не могу отсюда уйти без того, чтобы мне не закатили истерику, я сюда больше не вернусь. Редкий случай, когда от наказания выигрываю я .

К несчастью, эта угроза моментально приводит их в чувство, и в один прекрасный день мы возвращаемся. В бассейн. В этот ад на земле.

...

Несколько лет назад мой отец продал таунхаус, в котором жил с тех пор, когда я еще училась в университете. Когда он переезжал, то подарил мне огромную коробку со всеми записями о моих оценках, начиная с детского сада по старшие курсы включительно. Некоторые из них я вообще никогда не видела, а некоторые безуспешно пыталась стереть из памяти навсегда.

Когда я их листала, вдруг поняла одну вещь: надо разбиться в лепешку, но сделать все, чтобы мои дети учились не так отвратительно, как я.

Мои оценки были не просто плохими, они были ужасны, а комментарии типа «отсутствие внимания» или «не соответствует своим возможностям» повторялись из года в год. Учителя критиковали меня за неумение сосредоточиться на текущей задаче, считали, что я предаюсь мечтаниям и тяну время. Они считали, что мне не хватает амбиций. Было понятно, что я просто «не проявляю должной настойчивости». Но я ничего не могла с этим сделать.

Мне не нравилось просиживать в классе, когда за окном стояла райская погода с двадцатью пятью градусами тепла, и учиться было бы лучше, валяясь на травке. Мне не нравилось делать тесты, переживать по поводу оценок и готовить речи о штатах, в которых я никогда не была. Я терпеть не могла, когда мне говорили о том, что я неправильно держу ручку, или позже о том, что печатать одной рукой не годится. Черт возьми, когда я получила диплом, я действительно услышала хор ангелов небесных (а возможно, это были все мои учителя. Тоже неплохо.). Алли-фуйя-луйя, я закончила!

Так мне казалось, по крайней мере.

...

Я шла по школьным коридорам, устраивая Лили в подготовительные классы, и вдруг на меня обрушилось это чувство. Меня как будто прибило горой пыльных учебников. От этих маленьких парт, шкафчиков для одежды и классных досок на меня вдруг повеяло знакомым ужасом. Даже запах в здании – смесь запахов чистящих средств для туалета и заплесневевших библиотечных книг – был точно таким же, как в моей школе двадцать лет тому назад.

Я вернулась. И это невозможно исправить.

В этом году в подготовительный пошел Бен, и я вспомнила о том, что мне нужно улучшить многое в своих самых элементарных навыках. Например, почерк. Мне кажется, что с этим у него все же получше, чем у меня. Свои старые записи я разбираю с большим трудом. Если брать только почерк, из меня бы, наверное, получился хороший врач. Чему их там еще учат? Ага, делиться с другими – это как раз то, чего я совершенно не умею. Если бы я могла закрыть паролем все, что принадлежит лично мне, я бы это точно сделала. Моя еда, мой компьютер, моя кровать – все это именно мое! Черт, я бы провела демаркационную линию ровно посередине нашей двуспальной кровати, чтобы предотвратить появление на моей половине заблудившихся рук или ног спящего мужа. Я часто бужу его сообщением «Это моя сторона!» в случаях, когда он оказывается в опасной близости к моему личному пространству. Я не даю детям пить из моей бутылки из-за того, что там может остаться слюна, и терпеть не могу оставлять кому-то последний кусочек десерта. Что мое, то мое, а чужого мне не надо.

А ведь есть еще домашние задания! Когда я училась, мне казалось ужасно несправедливым заниматься всяким делением и правописанием после школы, когда меня ждали мои фломастеры и Барби. Я топала ногами, ругалась с родителями и делала все, чтобы только избавиться от необходимости сидеть и разбираться с этой гадостью. Тогда мне было плохо. А сейчас в роли родителя еще хуже.

Лили всего восемь, но ее домашние задания уже ставят меня в тупик. Все эти годы, проведенные в борьбе со сном на уроках математики и попытках убедить классного руководителя в том, что лепка мне нужнее, чем устный счет, теперь напомнили о себе в полной мере. Даже ее задания по английскому выше моего понимания. Естественно, я знаю, как правильно построить предложение, но вот как его проанализировать? Не имею ни малейшего представления. Сказуемые? Подлежащие? Сложносочиненные предложения? Я уже погибаю. Годы и годы, которые предстоит провести в смятении и расстроенных чувствах у письменного стола, встают перед моим мысленным взором. Перепалки, отчаяние и слезы нас обеих. Если это только начальные классы, что ждет меня в старших? Ведь получается, что я не умнее второклашки.

...

Для родителей школа – это больше, чем просто школа. Есть еще АУР, например, ассоциация учителей и родителей. Вообще-то, она должна быть очень правильной вещью. Служить добру и правде. К несчастью, для меня это кошмар намного ужаснее, чем забыть про экзамен или прогуляться по коридорам в голом виде.

Я уже давно поняла, что школе почти невозможно помогать время от времени. Как только ты вызвалась помочь, например с организацией Хеллоуина, то все – ты будешь заниматься этим пожизненно, и вариантов отказа не существует. Сама по себе добровольная помощь совсем не плоха. Очень хорошо участвовать в школьной жизни своего ребенка. Полезно познакомиться с учителями, знать программу обучения и иметь представление о том, чем именно занимается ребенок по каждому из предметов. Все это замечательно. Но меня убивают другие родители. Все устроено так, скажем мягко, сложно. Как-то я сидела на заседании комитета по организации школьного вечера, и только выбор названия для мероприятия занял три часа. Это были голосования, дискуссии, предложения и замечания, и все на тему одной гребаной вечеринки! Не спрашивайте меня, сколько длилось согласование текста приглашения. Несколько дней! Я серьезно. Просто поставьте мне задачу и дайте мне ее выполнить так, как я умею – такую организацию помощи я понимаю и могу в этом участвовать.

Если работа АУР сильно усложнена, это, как правило, напрямую связано с личностью ее председателя. Независимо от школы, штата и религиозной принадлежности все председатели АУР примерно одинаковы. Наверное, они соответствуют некой должностной инструкции. Ее волосы вне зависимости от цвета туго стянуты в конский хвост. Она носит с собой клипборд, а иногда и микрофон. Обычно она одета в дорогой спортивный костюм, в котором трясется на бегу ее тугая задница. Она знает все обо всех и варит кофе не хуже, чем лучшая кафешка в городе. Она всегда спешит и всегда готова либо погасить какой-нибудь школьный пожар, либо, наоборот, добавить огоньку. Выглядит она доброй и безвредной, но берегитесь – все это не просто так, у нее есть своя цель. И эта цель – втянуть вас в ее мир.

...

В большей части ее мир состоит из чертова фандрайзинга. Если дети еще и получают какое-то удовольствие, пытаясь продать как можно больше благотворительного школьного печенья, то для родителей фандрайзинг звучит как ругательство. Несмотря на то что дело это хорошее, люди проявляют в нем свои худшие качества. В моем детстве фандрайзеры ограничивались шоколадками и мытьем машин по разу в год. В наши дни это все, что угодно: упаковочная бумага, мыло, календари – и по многу раз в течение года. Родители выстаивают у магазинов и кинотеатров и пытаются всучить свои товары во время обеденных перерывов в офисах или на конференциях. Это безумие. В конце концов, кому нужна упаковочная бумага втридорога? Как насчет того, что мы на самом деле хотели бы купить? Алкоголь, например? Это было бы отличным средством фандрайзинга для школы. И как насчет школьной амбулатории, в которой могли бы находиться дети с небольшой температурой вместо того, чтобы сидеть дома? Или занятий во время зимних каникул? Это все нужные вещи, за которые я была бы готова платить.

Даже то, что раньше было совсем простым делом для учеников, становится трудной задачей. Например, добраться до школы. Ребенку не очень нравится вставать по утрам, но все выглядит не так уж сложно. Встать, одеться и уехать в школу, не задумываясь о том, что происходит за кулисами. Для матери собрать и отвезти утром в школу детей – задача, требующая правильного расчета времени, умения и везения. Это большая удача, если матери удается привезти троих детей к восьми часам утра и выглядеть при этом сносно.

Ей нужно встать пораньше и одеться. Собрать школьные завтраки. Подписать дневники. Приготовить завтрак. Почистить зубы. Собрать портфели. Зашнуровать обувь. И сделать все это, пока дети не проснулись или не совсем еще проснулись. В удачный день мне удается выставить всех за дверь без особого ущерба. А в неудачный? Я задыхаюсь, и с меня градом льется пот в машине. Этого почти достаточно для того, чтобы я приняла решение оставить детей дома и учить их самой.

Да ладно, кого я обманываю? Лучше я просто пожалуюсь.

Вот когда меня учили этому , надо было слушать внимательнее.

...

Когда я окончила седьмой класс, летом у многих из моих одноклассниц пошли месячные. Конечно, тогда мы не называли их месячными – их обозначали просто как «это». «Слышали, как у такой-то это случилось прямо на спортплощадке?» Или: «С этим она на вечеринку не пойдет». Или «Ты знаешь, что, когда это происходит, нужно лежать в темноте целый день?» Мы только и думали об этом, шептались об этом и… планировали это.

Девочки, у которых развитие шло по ускоренному графику, тем летом ходили в везунчиках. Неожиданно они стали опытнее и искушеннее остальных, которые каждое утро мчались в ванную проверять наличие сюрприза в трусиках-недельках. Я потратила бесконечное количество часов в бессмысленном ожидании того, когда же наконец превращусь в женщину.

Это случилось без особой помпы и в обыденных обстоятельствах в один прекрасный октябрьский день, когда я училась в восьмом. И это, несомненно, стало моим величайшим жизненным разочарованием на тот момент. Где гламур? Где чувство принадлежности к взрослому миру? Где восторг? Надо было бы сделать футболку с надписью: «У меня начались месячные, и все, что я получила, – паршивую прокладку размера макси!» Чистое попадалово. Вместе с прощанием с детством я получила прощание с возможностью уверенно носить кремовые трусики, спать на белых простынях и отплясывать, как заводная, на третьей неделе каждого месяца. Если в этом заключалось стремительное обретение женственности, то я, пожалуй, как-то больше предпочитала детство.

Конечно, жизненный опыт в качестве мальчика у меня отсутствует, но я точно знаю, что девочкой быть непросто: бурные эмоции, запутанные чувства, непонятные переживания и т.д. Сначала я прошла этот нелегкий путь сама, а потом мне посчастливилось родить дочку. И я начинаю понимать, что по второму заходу это может оказаться еще сложнее.

Я одинаково люблю всех своих детей. Если бы мое сердце можно было разделить на части, это были бы три равные части, бьющиеся в унисон для каждого из детей. И все же к Лили я испытываю совершенно другое чувство. Моя любовь к сыновьям проста и спокойна. Для меня они загадочные маленькие существа, способные на бегу попасть точно в цель из водяного пистолета, но совершенно не умеющие направить свою струю точно в унитаз, хотя, казалось бы, это существенно проще. Их потребности легче удовлетворить, и их эмоциональное устройство не очень сложно. Они странные, немного чужие, и я не очень вижу в них себя. Я просто обожаю их без примеси каких-либо других чувств.

...

Мои отношения с Лили – совершенно другая история. Глубокая любовь к ней смешивается с трепетом, озабоченностью, сожалением и надеждой. И все становится еще сложнее, когда я замечаю в дочери собственные черты. Она так эмоциональна: любит горячо, кричит громко, переживает сильно. Это иногда выглядит забавно, но чаще пугает. А самое страшное? Я отлично помню, что была точно такой же.

Мои отношения с подружками были настолько неустойчивыми, что я замазывала чернилами их имена в моем дневнике, а потом наклеивала сверху чистый кусочек бумаги, чтобы написать имя снова. Я помню, как вырезала отдельные лица из фотографий, а потом мне нужны были новые отпечатки, потому что мы помирились, и я снова хотела видеть эти лица на стенах моей комнаты. Мне объясняли, что «ненавидеть» – слишком сильное слово для описания чувств к девочке, у которой я ночевала на прошлой неделе, но я помню, что я испытывала именно ненависть. Меня всегда смущает насыщенность дружеских связей Лили, но я не должна бы смущаться – со мной было то же самое.

Я вижу, как Лили тайком съедает шоколадку, и вспоминаю, что вела себя точно так же, вступая в мир искаженного восприятия тела и проблем с питанием. Будет ли она годами кидаться из крайности в крайность, переживая, что ее тело плоское там, где не надо, и наоборот? Возможно ли вообще вырастить девочку, которая не будет испытывать подобных проблем? Как бы сильно я ни старалась, я чувствую себя полной неудачницей в этом вопросе. Может быть, я делаю неправильно, когда крашу губы перед выходом из дому? Может быть, мне стоит отказаться от педикюра, чтобы мои ногти на ногах выглядели естественно? Может быть, она начинает думать, что ее волосы некрасивые, когда видит, что я подкрашиваю свои? Меня мучают все эти вопросы.

Я вспоминаю, что в старших классах никогда не входила ни в какую компанию, а наблюдала жизнь сверстников как бы со стороны. И я надеюсь, что Лили сможет быть более общительной, сохраняя при этом ясное понимание своей индивидуальности. Но разве так возможно? Это все равно что смотреть на еду как на топливо и двигаться только по необходимости.

Я хочу для нее всего, о чем когда-то мечтала, но не получила: чтобы мальчик провожал ее домой из школы, чтобы у нее были близкие веселые подружки, чтобы она была уверенной в себе. В то же время как мать я хочу, чтобы субботними вечерами она подрабатывала нянькой – мне будет так спокойнее, потому что я буду знать, что она в безопасности и занимается понятным делом.

Меня очень беспокоит ее подростковый возраст. Если такой выплеск эмоций имеет место сейчас, что же нас ждет впереди? Я успокаиваю себя мыслью, что хуже уже не будет, но знаю, что это далеко не так. Я боюсь прыщей и маленькой груди, раздевалок и школьных танцулек. Я переживаю, что кто-то разобьет ее сердце и заставит ее усомниться в том, что она хороша. Я просто заболеваю, думая о том, что какой-нибудь урод за секунду разрушит ее уверенность в себе и доверие к людям, которые мы в ней так старательно воспитывали.

Говорят, что каждый человек получает ровно столько, сколько он может пережить, и я уверена, что именно поэтому у меня всего одна девочка. Но я так благодарна, что высшие силы решили, что я ее достойна! Я не променяю ее ни на что на свете.

Даже на меньшее количество истерик и хлопанья дверьми.

...

Я абсолютно точно не хочу больше детей.

Трое, несомненно, оптимальное количество для меня. Это не слишком мало для веселой игры в салки и не слишком много для того, чтобы создать тесноту за кухонным столом. Мне нравится, как они выглядят, когда все вместе, с их почти точной разницей между собой в два года. Мне нравится, что, взявшись за руки, они составляют треугольник, и то, что в большинстве случаев кто-то один из них не сводит меня с ума. По дороге из школы мы всегда можем завезти в гости пару друзей, но детям вполне хватает и домашней компании для того, чтобы не скучать. Семья из пяти человек – это именно наш размер.

Не могу даже представить, чего мне будет стоить выносить и родить еще одного ребенка: следы, которые оставили на теле эти трое, продолжают огорчать меня. Торс выглядит как после побоища, по ногам ползут паутинки, а мои когда-то упругие и послушные волосы превратились в непонятную массу чего-то то ли кудрявого, то ли волнистого. Над правым виском появилась прядь седых волос, которую я приписываю исключительно Ивену, а к бедрам так и не вернулась прежняя форма. Моя нога стала на размер больше, и я не влезаю ни в одни из своих старых туфель на высоком каблуке. Даже думать не хочу, во что превратится мое влагалище, если вытолкнет на свет еще одного ребенка. Об этом не будем.

Вспоминаю, что, когда дети были младенцами, я смотрела на матерей с отпрысками постарше и очень жалела их. Ведь они больше не могут пощекотать эти пяточки и потрогать эти складочки, думала я. Их дети теперь склонны игнорировать их, вместо того чтобы дарить им неуклюжие поцелуи, и никто больше не останавливает их в молле, чтобы сказать, какие у них чудные малыши. Наверное, им очень, очень грустно. Бедные мамочки.

Хнык.

Теперь я начинаю видеть преимущества жизни с подросшими детьми: можно разговаривать с ними как со взрослыми, а не сюсюкать или распевать идиотские песенки. Испытываешь чувство настоящей гордости, а не просто счастья, и радуешься тому, что ты можешь делать в семье то, что ты действительно хочешь. Они становятся настоящими личностями с собственной точкой зрения, и очень здорово наблюдать это превращение.

А как прекрасно, когда они предлагают свою помощь. Вместо того чтобы добавлять работы, подросшие дети могут уменьшать ее количество. Лили переодевается по пять раз на дню, но она сама складывает вещи по ящикам после стирки. Они помогают накрыть на стол, собирают листву во дворе и могут даже погулять с собакой. А иногда, если повезет, могут даже напоить меня колой и почесать спинку. Подросшие дети – почти как прислуга. Нет, серьезно, это просто замечательно.

Как бы я ни любила период младенчества, я не забыла, насколько он утомителен и ответственен. Не думаю, что я к этому опять готова.

Я, пожалуй, закончила с этим.

Но почему же тогда при виде малыша на улице я прямо-таки готова схватить и утащить его? Прямо до чесотки в яичниках.

Когда друзья вывешивают в Фейсбуке фотографии новорожденных, я тут же бегу покупать для них детские вещи, сходя с ума при виде розовых и голубых пинеток. Я представляю себе Лили с маленькой сестренкой, о которой она так мечтает, или мальчиков, получивших еще одного мужика для совместного хулиганства. Костюмы на Хеллоуин для четверых и маленькое тельце, засыпающее на моей груди. Опять.

...

Если меня действительно разбирает, я начинаю представлять себе, каким именно образом обставлю объявление о великом событии моему мужу, родителям и даже читателям блога. Специальные футболки? Ужин с цыплятами-корниш и бэби-морковками? До этого у меня не было возможности хорошо обставить великую новость, поскольку я в основном металась между рыданиями и рыганиями, а сейчас такая возможность у меня будет.

Я думаю о том, что произойдет, если я прямо сейчас вытащу свою спираль и забуду о ней. Может быть, это естественная составляющая каждой женщины? Буду ли я так же хотеть младенца, когда стану матерью шестерых или семерых? Исчезнет это желание или это составная часть моего ДНК, такая же, как бледная кожа и тонкие ногти? Я не могу устоять перед карамелью Candy Corn, ем ее тоннами, но в результате остаются чувство сожаления и легкая тошнота. Может быть, и с младенцами то же самое? Мне почему-то кажется, что да.

Да это и неважно. Мы не можем себе это позволить, мы об этом не договаривались, и я не готова к необходимым в этом случае жертвам. Точка.

Я с этим точно покончила. (Мне кажется.)

...

Я заказываю пиццу на ужин так часто, что там уже знают, что именно нужно везти, стоит мне позвонить. Я слишком часто и слишком сильно повышаю голос. Моя машина – голимый свинарник.

Я часто забываю про домашние задания и внешкольные занятия. Я не могу ничего испечь, хоть застрелите меня. Я не люблю читать моим детям. Я часто забываю почистить им зубы. Я выхожу из дома в тапочках. Я недостаточно помогаю в школе. Мне нравится, что дети грызут ногти – тогда их не надо стричь. Ванная мальчиков пропахла мочой… и так далее до бесконечности. Это мои «мамашины признания».

Если бы существовала награда «Мать года», я бы ее точно никогда не получила. Кубки и призы не стояли бы стройными рядами на моих книжных полках, и на торжественную церемонию вручения главной премии меня никто не позвал бы. Почетный диплом не украшал бы стену моей спальни, я не вальсировала бы в драгоценной тиаре и никогда не услышала бы речь, восхваляющую мою безупречность и совершенство. Нет, «Мать года» – точно не ко мне. Я бы даже и участвовать не стала.

Одна из особенностей материнства – то, что никто ни с кем не должен состязаться. Но, похоже, не всех об этом информировали.

Когда Бену было два года, знакомые оставляли у нас ночевать своего сына. У меня было кое-какое свободное время с утра, и с помощью моей подружки Betty Crocker [5] я соорудила брауниз. Когда я вручала блюдо, закрытое фольгой, подруге, приехавшей забирать сына, она сделала такое лицо, как будто ей предлагали отрезанную голову с еще живыми вшами. Она отшатнулась и спросила: «Они органические? Мы редко едим сладости, но, когда едим, это должны быть органические непереработанные продукты». У меня глаза полезли на лоб, но я сделала над собой усилие, прикусила язык и сказала, что дам им на дорожку несколько бананов. В течение последующих двадцати минут я выслушивала лекцию о том, как нам будет хорошо, если мы начнем относиться к питанию так же, как она. Понятно, что больше они не оставляли у нас ребенка, и также понятно, что все блюдо с брауниз слопала я сама.

...

Матери все время стараются перещеголять друг друга, чтобы чувствовать себя на высоте. И начинается это с момента появления двух полосок на тесте беременности. «Ты только на пятом месяце? – начинает вещать мамаша-понтярщица. – Я выглядела точно так же на девятом, а накануне родов я участвовала в соревнованиях по троеборью». Вы услышите, что она прибавила меньше десяти килограммов, у нее нет растяжек и что она подавляла свои позывы к еде с помощью смусси из шпината и черники. Ее ребенок был гением до рождения, потому что еще в утробе матери слушал Моцарта и Баха. Сейчас ему сделают обрезание и прививки, что, несомненно, будет способствовать будущим успехам, а место в Гарварде за ним уже зарезервировано.

Как только ребенок родился, начинаются детские олимпийские игры. Когда она/он перевернулась? Улыбнулась? Села? Спала ночь напролет? Поползла? Пошла? Побежала? И, конечно, то, когда и как все это происходит, почему-то считается именно вашей материнской заслугой, а не показателем естественного развития малыша.

Все, что вы даете ребенку, неожиданно становится предметом общественного изучения. Поскольку я не кормила грудью, иногда мне хотелось носить на себе плакат «Грудное кормление лучше, но я кормлю искусственно. Да, вы правы». Я не переставала удивляться тому, что абсолютно посторонние люди считали себя вправе давать мне указания о том, как именно я должна обращаться с собственным ребенком. «Надо лучше стараться!» – указывали мне друзья и родственники, и никто из них и понятия не имел о том, сколько времени я провела в попытках и в каком я ужасе от того, что у меня недостаточно молока. Одна даже имела наглость пытаться меня убедить, что я кормлю ребенка авиационным топливом. Откуда она это взяла, не представляю.

Когда дети доросли до твердой пищи, этот плакат стоило бы заменить на «органическую, без добавок и необработанную» пищу. Не спорю, это самая лучшая еда для всех, но крекер Goldf sh еще никого не отправил на тот свет. А если бы я готовила всю еду самостоятельно, я бы, наверное, сдохла. От одного похода в «Макдоналдс» у детей не случится заворот кишок, а перебор со сладостями во время Хеллоуина не оставит на их теле вечные шрамы. Зачем встревать, когда я даю ребенку сэндвич на – о ужас! – белом хлебе? Ваш может есть нежирную индейку с овощами на черном хлебе, мой – булку с арахисовым маслом. Каждый из них сыт и счастлив. Каждая из нас сделала свою работу.

Соревнование разгорается и в отношении решения о возврате на работу. Мне крупно повезло, поскольку могу работать дома по гибкому графику и всю вторую половину дня проводить с детьми. Я пробовала вообще ничем не заниматься, и это было ужасно – я чувствовала себя невостребованной и одинокой. Полный день работы на дому убивал меня. При мысли об офисе мне сразу хочется плакать. И теперь я остаюсь дома, работаю в удобное для меня время суток и забочусь о детях. Это отлично подходит мне, но совершенно не обязательно должно подходить всем остальным. Одна из самых горячих дискуссий разворачивается на тему того, что лучше – работающая или неработающая мать, и у каждой из сторон есть уверенность в собственной исключительной правоте. Но не существует решения, оптимального для всех. Делайте то, что подходит вам. Точка.

В принципе мне понятно: оценивая кого-то как ужасную мать, вы тем самым начинаете казаться себе лучше. Это неправильно, бесполезно и непродуктивно, но, похоже, мы так устроены. А разве мы не можем быть постоянно уверены в своих родительских качествах, это ведь сделает сравнение с другими полностью ненужным? В течение всего каких-нибудь минут в разных ситуациях я могу проявить себя и как выдающаяся мать, и как полное ничтожество. Думаю, то же происходит и у других, несмотря на горячее желание быть на виду только в наши лучшие моменты. Я не была идеальной личностью до рождения детей и совершенно точно не являюсь ей сейчас. И вы тоже (хотя я об этом никому не скажу, не беспокойтесь).

В прошлом году я как-то обедала в ресторане с детьми. Они бесились, не слушались меня, и я горестно размышляла над тем, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах я не выйду с ними из дома. Вообще никогда. Когда я уже была готова уронить голову на руки и зарыдать от усталости и отчаяния, к нашему столику подошла старушка лет восьмидесяти. Я приготовилась выслушать лекцию о том, как мои непослушные дети не дали ей спокойно пообедать, или серию советов на тему, каким образом заставить их съесть из тарелки что-либо, кроме чипсов. Но ее совет был намного более ценным: «Радуйся каждому мгновению. Эти времена пролетят незаметно, а потом ты всю жизнь будешь по ним скучать».

...

Возможно, в тот момент я была не в состоянии оценить ее слова: моя голова раскалывалась, а блузку украшало огромное пятно от кетчупа. Но я знаю, что она была права. Дни могут тянуться вечность, а годы пролетают в мгновение ока. Секрет выживания – в умении время от времени вдохнуть полной грудью, радуясь жизни.

И это единственный способ выиграть материнские соревнования.

• Я прячу вещи в коробки от тампонов. Знаю, что ни муж, ни сын к ним близко не подойдут.

• У меня самая болтливая из семилеток. Она когда-нибудь замолчит? Во время еды пища падает у нее изо рта, потому что она говорит, даже когда жует.

• Я жульничаю в настольных играх, чтобы закончить поскорее.

• Вчера я перевела все часы в доме на полтора часа вперед и отправила сынка в постель. Это было чудесно!

• Я всегда так радуюсь, когда делаю нашу налоговую декларацию! Это единственное применение своему МВА, которое может найти неработающая мать.

• Я начинаю ответы на 90% вопросов моих сыновей с глубокого «ХММММ…». Естественно, я произношу это очень тихо, но иногда они слышат.

• Терпеть не могу быть неработающей матерью. Другие, может, и глотку перегрызли за такую возможность, но я устала быть «мамочкой» все чертово время.

• Прячу свою щетку для волос в ящике для нижнего белья. Если вы не понимаете почему, значит, у вас нет десятилетней дочери.

• Бывают дни, когда я наслаждаюсь моей жизнью, люблю моего мужа и моих детей. Они для меня – всё. Но иногда я оглядываю мою жизнь, не чувствуя, что это мое, и удивляюсь, какого черта я здесь забыла.

• Муж изошел отвращением, когда на него попало чуть-чуть грудного молока. Я вынашиваю план, как подмешать ему несколько капель в еду.

• Мне кажется, у сына синдром конфликтной неуступчивости. Я лечу его с помощью синдрома рехнувшейся мамочки. Он на меня огрызнулся и сейчас чистит туалет. Если они ведут себя как мелкие избалованные наглецы, то их наказание должно быть полезно МНЕ!

• Иногда я тру лицо моему ребенку немного сильнее, чем нужно, чтобы он слегка пришел в себя и перестал привередничать и плакать во время еды.

• Я люблю секс так же или даже больше, чем среднестатистическая женщина. Но после каждого особенно удачного раза моя первая мысль: «Хорошо бы нас пронесло и сейчас!»

• Люблю мою дочь и внуков, но вынуждена ограничить общение с ними, иначе у меня вообще не будет личного времени. Я вырастила своих детей, а теперь стала эгоисткой и хочу пожить для себя.

• Жалко, что я испугалась и не говорила никому о моей послеродовой депрессии.

• Кудри моего сына ПОЛНОСТЬЮ вышли из-под контроля. Надо постричь его, как овцу.

• Я сидела дома с ребенком двенадцать лет. Я устала. Хочу дни получки. Хочу отгулы. Хочу офис, который не выглядит как после бомбежки. Хочу все, что у меня когда-то было.

• Сегодня утром налила себе водки в апельсиновый сок.

• Надеюсь, дети никогда не поймут, что я ВООБЩЕ не представляю себе, что я делаю.

• Я влюбилась в Юджина из «Рапунцель». Да, это персонаж мультика. Да, я так опустилась.

• Боюсь, что в новых яслях дочке понравится больше, чем со мной.

• Надо было заложить драгоценности и оплачивать нянек. Абсолютно равноценный обмен.

• У моего сына-подростка псориаз. Я знаю, что это не заразно, но все равно побаиваюсь садиться рядом с ним.

• Как-то в прошлом году во время ПМС я сожрала остатки детского пасхального шоколада. А детям сказала, что это собака.

• Когда детей нужно успокоить, я отсылаю их к бабушке.

• Знаю, что старовата для таких мыслей… но мне так жалко, что я никогда не стану принцессой.

• Мое лучшее время дня – сон.

• Сын снял памперс и бьет меня им. Наверное, это сигнал, что пора вставать и начинать мой плодотворный день.

• Сейчас я так измотана, что, если дети попросят домашнюю гремучую змею и чтобы она спала в моей постели, я отвечу: «Как скажете…»

• Я хотела бы хоть на минутку вновь ощутить себя беззаботной девочкой-подростком.

• У меня в сумочке постоянный запас M&M, чтобы лечить детские истерики в гипермаркете.

• У нас с девочками были на ужин пончики.

• Иногда я начинаю считать дни до того момента, когда дочь уедет в колледж. Она чудесная, я люблю ее, но эмоционально она меня очень утомляет, и я хочу поскорее вернуть мою собственную жизнь.

• Когда свекровь умрет, я станцую свой самый веселый танец в жизни. На ее могиле.

• Только что увидела, как мой трехлетний сын пытался засунуть в рот свой писун. Эх, сынок, многие мужчины до тебя тоже хотели осуществить эту мечту. Очень многие.

• Я купила себе очаровательную лиловую атласную пижаму и кружевной топ в тон к ней. Думала, что дорогому супругу понравится. Я все это надела и попыталась совершить сексуальный вход в спальню. А он сказал, что в этом я похожа на Барни.

• Стыдно, но мне нравятся новые серии «АйКарли».

• Не знаю, сколько еще родителей дурят своих детей по каждому поводу в надежде, что их не расколют и не обзовут врунами. Лично я сыта этим по горло.

• Я верю в привидения и боюсь темноты.

• Хочу, чтобы мои друзья или а) развелись, или б) закончили звонить мне, чтобы излить душу/ попросить о посредничестве в конфликте. Я не психотерапевт.

• У моего трехлетнего сына в комнате есть телевизор, подключенный только к DVD. Он может смотреть по ночам свою «Улицу Сезам», оставив меня наконец в покое.

• Я лучше сама себе зубы повыдергиваю, чем пойду на родительское собрание.

• Мой сын наложил полный памперс с верхом. Я велела ему пойти наверх в спальню и сесть дорогому супругу на лицо. Нечего так долго спать!

• Юному говнюку, который толкнул мою доченьку так, что у нее теперь синяк на руке: тебе повезло, что я уже не могу бегать так же быстро, как ты. Его родителям: молитесь, чтобы случайно не попасться мне на пути.

• Я все время забываю почистить зубы своим маленьким сыновьям. Не знаю, почему так происходит. Правда, эти зубы все равно скоро выпадут.

• Для сегодняшнего ужина я тщательно потрудилась над тремя мисками самых изысканных хлопьев, которые только можно было найти в нашем кухонном шкафу, дополнив их выдающийся вкус отборнейшим молоком из нашего холодильника. Угощайтесь, детки.

• Конечно, как мать своих детей я должна была убить паука, а не бежать ВМЕСТЕ с ними по коридору, истошно вопя от ужаса.

• Наконец, когда у меня стало пятеро детей, я поняла, что моя мама не имела ни малейшего представления о том, что делает. И я тоже не имею.

• Дети бесились, как ненормальные, поэтому я разогнала их по комнатам. А пока их не было, я съела все их мармеладки.

• Я уже несколько месяцев не разговаривала со свекровью, но она все-таки находит способы проникнуть в мой счастливый дом.

• Где-то прочитала, что детскую истерику можно остановить, если начать изображать безумную гориллу: вроде как ребенок удивляется и перестает орать. Я попробовала – не получается. Чувствую себя дура дурой.

• Слава богу, любимые блюда моих детей – макароны с сыром, лапша мгновенного приготовления и самые дешевые хот-доги!

• Я работаю не покладая рук с пятнадцати лет, и иногда очень хочется, чтобы обо мне позаботились.

• Еду домой длинной дорогой, наслаждаясь тем, что все надежно пристегнуты на заднем сиденье и никто не пытается на меня залезть.

• Перед приходом мужа домой я специально оставляю на виду все книжки и пазлы, которыми мы занимались с детьми, и убираю с глаз подальше поломанные игрушки на батарейках.

• Я уезжала по работе на выходные, а когда приехала, то обнаружила на детях те же пижамки, в которых они были в день моего отъезда. Дочь сказала, что папа объявил «ленивые выходные». КАКОГО ХРЕНА?

• Хочу снова забеременеть. Но боюсь, что будет мальчик, а я не хочу мальчика!

• Я не страдаю бессонницей. Просто стараюсь ложиться попозже и спать поменьше, чтобы иметь возможность насладиться бокалом вина с пультом от телевизора в руке.

• Когда мы были детьми, старшая сестра объяснила: если просто попрыскать полировочным спреем для мебели в воздух, когда родителей нет дома, то, возвратившись, они похвалят нас за то, что мы протерли мебель. Похоже, этот трюк проходит и с мужьями.

• Я включила в список желаемых подарков на рождение дочери двадцать коробок презервативов. Почему-то никто не оценил мою шутку.

• Нашла у дочери вшей и все равно отправила ее в школу – не хотела отменять визит к своему парикмахеру.

• Я бросаю обертки от конфет за диван, а если их находит муж, валю на детей.

• Завтра свекровь притащит в наш дом очередную порцию «сокровищ». Как только она уедет, загружу все это в машину и повезу сдавать на благотворительность.

• Когда я стала неработающей матерью, я стала и алкоголичкой. Без выпивки не могу прожить ни дня этой тоскливой жизни.

• Мне кажется, я губительным образом воздействую на детей. Надеюсь, это не станет очевидным до тех пор, пока они не покинут дом. А после я смогу обвинять в этом кого угодно.

• Я продолжаю спать в одной постели со своим четырехмесячным малышом, хотя и знаю, что это неправильно. Но мне так хочется поваляться чуть-чуть подольше!

• Когда мой двухлетний ребенок спит, я приматываю ему памперс спортивной лентой, чтобы он его не снял и не описал подушку. Зачем мне лишняя стирка?

• На благотворительных базарах я торгую магазинными булочками, выдавая их за свои.

• У памперса оторвалась застежка, и я не стала его менять, а примотала упаковочным скотчем. У нас двойня, нельзя быть расточительной!

• Всю кривую и пережаренную картошку из «Макдоналдса» я отдаю детям, а хорошую съедаю сама.

• Я до боли соскучилась по тому своему животику, каким он был до родов.

• Использовала сразу три типа предохранения (пилюли, презерватив со спермицидом и диафрагму) – и все это закончилось беременностью. О чем, на хрен, там наверху думают?

• Я беру своего двухлетнего ребенка в бассейн только потому, что хочу загореть.

• Разрешила дочери не ходить в школу, потому что соскучилась по ней.

• Мой сын трех с половиной лет гордо объявил, что сходил на горшок и вытер попу. Когда я ему сказала, что теперь нужно помыть руки, он ответил: «Мамочка, я их уже в горшке помыл».

• Почему выходные дни стали такими же гнусными, как и все остальные, а лето превратилось в такое же безрадостное и скучное время года, как другие?

• Стоит ли ужасно сексапильный гинеколог того, чтобы снова забеременеть? Склоняюсь к тому, что стоит.

• У нас с моим приятелем вчера был потрясающий секс в ванной. Восхитительный, страстный, шумный, горячий секс. Все было испорчено, когда на выходе из ванной мы увидели моего четырехлетнего сына. ЧЕРТ!

• Смешно, когда мамаши жалуются на проблемы с двухлетними детьми. Думаете, два года – плохо? Доживите до подросткового возраста!

• С младшим сыном я набрала больше веса, чем за две предыдущие беременности, вместе взятые.

• Когда моему сыну дарят особенно шумную игрушку, я делаю так, что он ее «случайно» теряет. Когда крепко спит.

• Я ем здоровую пищу и занимаюсь спортом… а дома вовсю прикладываюсь к детским снэкам.

• В конце концов, я хочу только самого элементарного: иметь возможность посидеть в сортире в тишине и покое.

• Они делают мою жизнь беспорядочной и утомительной, но я и не хотела бы по-другому. Быть их матерью – лучшее, что есть в моей жизни. Без вопросов.

Моему мужу, Джеффу Смоклеру: я не только не смогла бы написать эту книгу без тебя, но даже и не захотела бы. Спасибо, что не дуешься, когда я подсмеиваюсь над тобой, и что продолжаешь снабжать меня огромным количеством материалов. Ты моя опора, и я не представляю себе мой жизненный путь с кем-то еще.

Моей маме, Кэти Эпстайн: мне кажется, я недостаточно ценила тебя до тех пор, пока у меня не появились собственные дети. Спасибо за то, что ты всегда была моим главным болельщиком, в каком бы виде спорта я ни выступала. Твои любовь и поддержка безграничны. Всем бы такую мать.

Моему папе, Дрю Эпстайну: спасибо за самую лучшую юридическую помощь в моей жизни, за бесконечную любовь и пятидолларовые банкноты. Сэнди Джекобс: спасибо за сопереживание и поддержку во время этого безумного предприятия.

Моему брату, Мэтту Эпстайну, и моей будущей свояченице, Бери Уайнсток: поторопитесь с детьми, мне нужно еще немного вдохновения! Люблю вас обоих.

Лиза Лешне, ты мой Джерри МакГуайр – то есть намного больше, чем просто агент. Спасибо за то, что нашла меня, взяла за руку и стала моим другом. Ты феноменальна!

Лорен Маккенна: ты – лучший редактор, который может потребоваться девушке. Спасибо за то, что мы получали от этой работы удовольствие, и за то, что ты смеялась именно в нужных местах. Это был улет.

Николь Харви: спасибо за то, что сообщество Ужасных Мамочек живет и процветает. Твоя помощь очень ценна.

Огромное спасибо модераторам моего форума, которые пожертвовали своим драгоценным временем, чтобы сделать его добрее и вежливее. Вы чудесны – Кэрри Суини, Саманта Анголетта, Микки Каплан, Кристин Мэйсон, Тамара Сидел, Чэрисс Оутс и Рэ Томас. И спасибо моим замечательным посетителям за искрометное общение, дружбу и взаимную поддержку. Я так горжусь тем, что нам с вами удалось создать!

Рэйчел Хорнер: ты – лучший в мире стажер. Спасибо за то, что облегчила мою жизнь в это сумасшедшее время!

Николь Дэниелс: без тебя я не написала бы эту книгу. Ты – нянька, о которой может мечтать каждая мать.

Моя семья: Лиза Чински, Бонни и Дик Лечтнер, Эшли Стрэйндж, Ларри Лечтнер, Сью Мэндел, Мара Лэндис, Кэрол и Майлз Беркман, и Джейсон Гайан – люблю вас за то, что поддерживали и верили в меня с самого начала. Это очень важно для меня.

Спасибо Балтимору за то, что принял меня с распростертыми объятиями. Первый раз в жизни я не хочу никуда переезжать. Дженнифер Мендельсон и Ивен Серпик – я счастлива считать вас соседями и друзьями. Большое спасибо также детскому музею «Порт Дискавери», журналу Baltimore и газете Baltimore Sun (особенно Джилл Розен) за большую поддержку и освещение событий. Учителям моих детей: я благодарна всем и каждому из вас. Спасибо за то, что обучаете моих детей день за днем, день за днем, день за днем. Лучше вы, чем я.

Глубокая признательность моим друзьям, которые всегда поддерживали все, что касается Ужасной Мамочки: Марлин Льюис, Джессика Кан, Эми Иган, Минди Гринберг, Яна Фрэнкел, Джессика Фиджон, Фельдманы, Липтоны, женщины семьи Хэмилтон, Анат Зиркин и Ким Глон.

Франческа Бандюччи, Кэти Алконсел и Энджи Ли: в совершенном мире вы, девочки, были бы моими назваными сестрами. Спасибо Создателю за Интернет.

Спасибо Синтии Дермоди и Эми Бошнэк за то, что писательство в кафе Mom’s T e Stir было больше удовольствием, чем работой.

Я рада, что благодаря волшебству социальных сетей воссоединилась со своими подругами по Вашингтонскому университету: Нина Бадзин, Ребекка Коток, Элисса Пелцманн и Алексис Тэнд – спасибо за вашу верность!

Мои замечательные друзья в Сети делали все, чтобы меня поддержать, особенно: Гелит Брин, Дон Финикейн, Эллен Сайдман, Холли Розен Финк, Лорали Чот, Санди Стилвел, Лара Ди Паола, Дженнифер Герлок, Карла Блевинс, Энн Аймиг, Николь Хемпек, Эрин Домареки, Хизер Уолш, Майкл Гилл, Дебби Патрик, Джен Митчелл, Бекки Лизерман Адамс, Корин Инграссиа, Николь Уайт, Кейт Худ, Трэси Моррисон, Бриттани Вандерлинден, Лукиа Зигумис, Полин Каруоски, Рейчел Мэтьюз, Лори Гарсиа, Мэри Фишер, Хизер Райнхардт, Дебора Круз, Эмбер Пэйдж, Кристи Касимиро, Лора Фрэнклин, Маринка Романофф, Александра Росас, Бритт Ринц, Синтия Уилер, Джули Дэнс, Тиффани Ромеро, Трэси Горан–Перес, Рэйчел Ворхис, Джениифер Уильямс, Джессика Макфадден, Дани Аккерман Либерман, Джоди Шульц, Шелл Джинетт, Сара Висбик и Бет Морс. Я так счастлива, что вы рядом.

И армии Ужасных Мамочек всего мира, которые читают мой блог, публикуют посты, дружат на форумах и раскрывают свои тайны: без вас этой книги не было бы. Спасибо вам от всего сердца.

Примечания

1

Американский рэпер, актер и музыкальный продюсер.

2

Легкая хлопчатобумажная ткань.

3

Знаменитая минеральная вода «Перье», ставшая в мире символом здорового образа жизни.

4

Противотревожный лекарственный препарат.

5

Автор кулинарных книг.