Прошло уже дней десять, а то и больше, но розыски Николая Андронова пока были безуспешны. Хваленые-перехваленые агенты «Ангела» несли своему работодателю разную чушь, в которой не было сколь-нибудь серьезного намека, где вести поиск. Исчезнувший с глаз филеров в районе лондонского Ист-Энда Андронов так больше нигде не проявлялся.

Хозяин «Ангела», некоронованный продавец мести Юрий Нилович Глушко, терялся в догадках. Он напоминал сам себе некоего конструктора, смастерившего управляемую игрушку, которую запрограммировал на уничтожение неугодных персон, а она окончательно вышла из-под контроля.

Хотя не совсем. Покушение на Линовича, которое он поручил Андронову в Лондоне, прошло успешно. Но сам агент, увы, остался цел и невредим. Хитрец! Сам даже не стал рисковать, перепоручив роль исполнителя какому-то случайно подвернувшемуся арабу. Из этого следовало, что отставной кэгэбэшник стал опасен вдвойне: сам превратился в своего рода добровольного заказчика.

Майор не только наплевал на приказы свернуть все операции по ликвидации, а, наоборот, намерен продолжить акцию. Стало быть… с одной стороны, у Андронова «правильное» отношение к мести как таковой, с другой стороны, этот майор уже не человек, а машина, в которой заключен безупречный механизм мстителя. Только поручи!

Эти мысли противоречили выводам его докторской диссертации, в которой мститель и заказчик никогда не могли стать одним целым. Снайперская винтовка не могла думать и решать. Только стрелять.

Поэтому главной причиной, по которой Глушко давно возжелал физически устранить Андронова, было не столько сохранение жизни ранее приговоренных людей, сколько чистота выводов его докторской.

Где теперь искать майора? Логика подсказывала: он должен проявиться где-то рядом с жертвами. Данистом, Линовичем и, главное, с Бессмертновым!

На рабочем столе валялась кипа просмотренных газет. Точнее, по одной странице в каждой, а еще точнее, одной информации, которая сообщала о том, что президент Фонда отправился сначала в Давос на традиционный международный форум, а потом в свое излюбленное место где-то поблизости – отдыхать, катаясь на лыжах.

От волнения Глушко даже растерялся. А если он опоздает? Ведь очевидно, что Андронов может оказаться там раньше, и тогда Бессмертнов почти наверняка попадет под прицел снайперской винтовки. Бежать! Лететь! Только бы успеть! На сомнения уже не осталось ни минуты.

А что, если это финал всего? Его уж точно не пожалеют люди Бессмертнова. Никто не поможет.

…К вечеру следующего дня Глушко уже был в Базеле, где арендовал голубой джип «паджеро» и сразу же отправился в Давос. Интуиция подсказывала: Андронов здесь. Но, увы, дальше ощущений и предчувствий ничего реального в руках не было. Более того, прогулявшись взад-вперед по мощенным брусчаткой, опрятным улочкам альпийского городка, Юрий Нилович вдруг почувствовал, что он сам стал объектом чьего-то внимательного наблюдения. Дай бог, чтобы только показалось. Хотя и предощущения было достаточно, чтобы поневоле задергаться, испытывая при этом, смешно сказать, холодок страха в груди.

Повстречав во время прогулки пару знакомых участников экономического форума, Глушко осторожно поинтересовался, кто присутствует и какова, мол, атмосфера. Ему удалось выудить, что Бессмертнов прибыл накануне, но выступать будет вроде как завтра.

Отлично, есть время осмотреться. Если, например, Андронов в курсе, то не позже чем завтра тоже должен здесь засветиться. Тут он его и сграбастает. Неужели боевой офицер, разведчик, бывший воин иностранного легиона не обезвредит зарвавшегося майоришку, который большую часть службы во внешней разведке протирал штаны в заграничных офисах и выпивал на официальных приемах?! Знать бы только, откуда он свалится сюда. Можно тогда попытаться перехватить на подходе.

Еще в Москве Глушко приказал одному из своих лучших агентов взять под контроль виллу Ростовцева в Альпах, резонно предположив, что Андронов может появиться рядом. Благо, до предполагаемого места событий оттуда было рукой подать. Но что там да как, пока неизвестно.

Словно по мановению волшебной палочки зазвонил мобильник. Быстро свернув с основной улицы, где шум, музыка и смех гуляющей публики не оставляли шанса услышать даже собственный голос, Юрий Нилович свернул в ближайший проулок и только там ответил. Он сразу узнал голос сторожа Ростовцева.

– Час назад объект погрузил в машину лыжи, небольшую дорожную сумку и отбыл в неизвестном направлении. Куда-то недалеко, – докладывал агент.

– Откуда знаете, что недалеко? – спросил Глушко.

– Я проводил его до заправки. Там стоял почти что бок о бок. Слышал, как объект сказал своей даме, что она не успеет проголодаться. Ехать недалеко.

– Так он был с дамой? Красивая? В шубе? Лыжи для нее были? – уточнил Глушко.

– Нет, точно нет, лыж не было. Зато все остальное при ней, – доложил агент, видимо, припоминая. – Да, еще с ней был чемодан. Такой немаленький…

– А мужчины еще рядом не было? Приезжал – уезжал?

– Нет, только они вдвоем.

Юрий Нилович быстро сообразил, куда, очевидно, «навострил лыжи» Ростовцев. Память воскресила некую идею, которую еще давно, пылая святой ненавистью к однокашнику, озвучил Андронов. Мол, Ростовцев спит и видит оказаться на одной лыжне с Бессмертновым, а поможет ему в этом не кто иной, как Линович.

А дальше самое интересное – Андронов совершит свой акт возмездия таким образом, что подозрение непременно падет на Ростовцева. Тогда что из этого следует? То, что за однокашником непременно увяжется «неуловимый мститель»…

Итак, все сходится.

Не откладывая в «долгий ящик», Глушко приобрел в одном из магазинов необходимую альпийскую униформу, кроме самих лыж. Они, увы, никогда не были его стихией.

Теперь бы только выяснить, куда двигать. Эх, жаль, не спросил у агента, на какой машине уехал в горы Ростовцев. Сразу перезвонив, он выяснил, что тот уехал на матово-черном «Хаммере», и скрупулезно записал продиктованный номер машины. Затем он планомерно принялся объезжать отель за отелем в надежде наткнуться на столь заметное транспортное средство. И где-то спустя час наткнулся на то, что искал. «Хаммер» стоял припаркованным у «Шпортотеля».

«Стало быть, Ростовцев здесь», – с удовлетворением подумал Глушко и решительно вошел внутрь. Он готов был биться об заклад, что бизнесмен послужит хорошей приманкой, на которую клюнет его лихой агент.

Быстро сняв номер и забросив туда покупки, он занял место в баре, откуда отлично просматривался вход, широкая лестница, устланная вишневого цвета ковровой дорожкой, и два старинных лифта, что само по себе было редкостью для четырехэтажного отеля. Скрываться отставному полковнику не было нужды, так как Ростовцев его никогда в глаза не видел.

Строго говоря, Юрий Нилович никогда не любил выслеживать, высматривать, вынюхивать. Точнее, он не делал этого без малого четверть века. Уже давно за него это делали другие. Тот же Андронов, Но сейчас Глушко мог рассчитывать только на себя. Поэтому терпеливо сидел на диванчике в баре, пил маленькими глотками какой-то мерзкий шнапс и присматривался к тому, что происходило в холле.

Когда официант поставил перед ним очередную рюмку со словами: «Попробуйте вот это, герр Глушко. Абрикосовый», Юрий Нилович изволил завести разговор.

– А что, любезный, какова кухня в вашем отеле? – спросил он. – Можно со вкусом поужинать?

Официант сначала стал переминаться с ноги на ногу, но потом преданно сообщил:

– Конечно, можно. Но я вижу, вы человек серьезный, так что рекомендую ресторанчик в двух шагах отсюда. «Три фазана». Если попадете сегодня. Говорят, там важные гости. Я мог бы еще порекомендовать вам отель «Пост», – он тоже совсем рядом, – но там поселился господин Бессмертнов со своей свитой. Так что вы туда вряд ли тоже попадете.

– Я хотел бы поужинать в любом из любезно предложенных вами заведений. – Глушко сунул официанту бумажку в двадцать евро. – И столько же вы получите, если резервация удастся.

Когда официант удалился, Юрий Нилович никак не мог объяснить свое неожиданное стремление оказаться среди важных гостей. Но интуиция, которая обманывала его крайне редко, подсказывала, что он поступает правильно.

Не успев распробовать абрикосовый шнапс, полковник увидел, как по лестнице важно спускаются Ростовцев с очаровательной загорелой спутницей, словно только что прилетевшей с острова Сент-Мартен, что на Карибах. Именно там в глубине души Глушко надеялся наконец дописать свою докторскую диссертацию, да и вообще дописать последние страницы собственной жизни в тиши и в неге. А если еще с такой женщиной…

Жаль, разглядеть трудно.

Судя по тому, что мужчина был без пальто, а женщина лишь чисто символически накинула на плечи легкую шиншилловую горжетку, собрались они явно недалеко. Бросив официанту красноречивый взгляд, что он, мол, через минуту вернется, Глушко двинулся вслед за привлекательной парой.

Идти далеко действительно не пришлось. Ростовцев со спутницей зашли в отель «Пост», где на входе их фамилии сверили с каким-то списком, после чего пара растворилась в залитом ярким светом зале. Экспериментировать Глушко не стал, а поспешил назад, в свой отель.

Официант его разочаровал.

– Ну, как успехи? – не скрывая нетерпения, крикнул он официанту, на что невольно обернулась вся публика, обосновавшаяся в баре. Здесь было не принято спрашивать обслуживающий персонал о его успехах.

– «Пост» для чужих закрыт наглухо. Как наши банки. А вот «Три фазана» к вашим услугам.

Не скрывая разочарования, Глушко отправился в номер, чтобы переодеться. Не оставаться же без ужина?! Андронов Андроновым, а вкусно поесть просто необходимо. Тем более, что тот вряд ли объявится сегодня. А вот завтра, когда Бессмертнов сразу после своего выступления на форуме отправится в горы, надо быть начеку. Любой ценой остановить и обезвредить майора, вплоть до ликвидации. Иначе…

А что «иначе»? Прощай надежды на островок в теплом море, спокойная, размеренная жизнь. Словом, полный крах. Самому не положить бы голову на плаху.

На Ростовцева ему, по большому счету, было наплевать. Но стоило ему примерно через полчаса появиться в «Трех фазанах», как дурные предчувствия мгновенно испарились. Интуиция снова не подвела хозяина «мстительного» агентства. В углу зала, чинно рассевшись за большим круглым столом, ужинали три пары. Прежде всего, он увидел ослепительную спутницу Ростовцева. Тот, разумеется, сидел справа от нее. Зато слева, несмотря на то, что мужчина сидел практически спиной к залу, Юрий Нилович признал самого господина Бессмертнова со своей Еленой Прекрасной, а напротив них Линович собственной персоной с новой пассией.

Узнать Глушко мог только он. К счастью, столик, который был заказан для Глушко, оказался в таком месте, что лучше не придумаешь, – на антресолях зала. Он видит всех, а его – никто. Если, конечно, не вытянет шею как жираф.

О еде думать не приходилось, поэтому Глушко без затей скомандовал официанту: на ваше усмотрение. Судя по тому, как тот почтительно отнесся к заказу, было понятно, что официант из «Шпортотеля» предупредил коллегу.

Устроившись как можно непринужденнее, Юрий Нилович достал из нагрудного кармана пиджака капельный наушник для дистанционного прослушивания израильского производства и незаметно для окружающих вправил в левое ухо. Зал мгновенно ожил десятками разрозненных голосов, из которых он должен был вычленить всего лишь шесть, причем четыре из них Глушко никогда в жизни не слышал. К ужасу полковника, добрая половина зала говорила на русском языке.

Управляя пультом в кармане, он два или три раза просканировал столь же крошечной антенной весь зал, но так и не разобрал ни голоса Бессмертнова, ни Линовича. Зато в какой-то момент он вполне отчетливо услышал женское воркование, заставившее мгновенно нажать кнопку, чтобы зафиксировать объект прослушки.

– Где вы так прекрасно загорели, милочка? – спросил кокетливый голосок. – Признавайтесь, где продают такой чудный загар? Ни на Лазурном берегу, ни в Новой Зеландии я так не загорела.

– Не расстраивайтесь, Елена. Это у меня врожденное. Цыганская кровь…

– Неужели, дорогая Виктория? У вас цыганская кровь?! Как романтично!

Глушко едва не подпрыгнул вместе с креслом. Боже! Какая удача!

Упоминания о Лазурном береге, Зеландии мгновенно сложились в голове в одно целое: так это же голос спутницы Бессмертнова! Наконец нашел честную компанию. Ура! Но еще больше возбудило полковника упоминание имени Виктория и ее цыганская кровь.

Так это же Кармен! Надо же, как изменилась! Такая роскошная дама?

Славная все-таки дочурка господина Андронова, именно ее он видел на видео, когда фиксировал каждый шаг майора во время операции по Эммануилу Крамеру? Неужели папаша умудрился подложить ее под своего закадычного врага?! Высоко! Так она же серьезный агент внешней разведки. Ну и дела!

И что Кармен делает в этой компании? Кого пасет? Или кого охраняет? С кем она? С отцом или, как велит долг, с Бессмертновым?

Голова хозяина «Ангела» пошла кругом. Он вновь прислушался к голосам в наушнике, когда Елена Прекрасная вдруг сказала:

– Ни в какие горы я не поеду, милочка. Не люблю я все это. Пусть мужчины сами катаются, сколько им заблагорассудится. А мы с вами поездим по окрестностям. По-фотографируемся от души. Говорят, здесь такие виды…

Ее порыв охладила Виктория.

– А я люблю катиться со склона. Так, чтобы ветер свистел. Простите, Елена, но я уж лучше на лыжах. Столько ждала, когда удастся вырваться в горы.

– Ах ты сучка! – пробормотал Глушко. – Выкладывай, с какой целью ждала? Ох, не к добру все это.

Он не стал прислушиваться к дальнейшему разговору за столом, несмотря на то что как раз Линович стал перечислять Бессмертнову некие мифические заслуги бизнесмена Ростовцева перед Родиной. Допив пиво, которое еще оставалось в кружке, и рассчитавшись, Юрий Нилович поспешил в отель. Спать.

…Рано утром, наскоро позавтракав в ресторанчике своего отеля, он закинул в машину рюкзак и отправился к подъемнику на склон, где, как рассказывали, Бессмертнов обычно упражнялся в горном слаломе. Еще в Москве, накануне вылета, он на всякий случай с помощью карты Google изучил это крохотное скалистое плато у подножия гряды, где можно оборудовать идеальный наблюдательный пункт, если, конечно, дело дойдет до реальной угрозы, которую Андронов вкратце очертил ему более чем полгода назад. Туда и держал свой путь Глушко.

Примерно минут через сорок он был на месте. Отсюда, действительно, как на ладони, просматривались ближайшие в округе трассы. Красотища! Любоваться бы ею в свое удовольствие. Так нет, работа…

Юрий Нилович посмотрел на часы. Всего лишь десять. Только через час Бессмертнов начнет выступать, – а это не менее минут тридцати, пусть час, затем помыться, переодеться, добраться сюда… Словом, жди не раньше 13.00. Впереди уйма времени.

Глушко забрался в машину и переоделся, чтобы не отличаться от других горнолыжников, постепенно заполняющих склоны гор, словно разноцветные елочные украшения на серебристой елке. Затем на подвесной канатной дороге поднялся на одну из верхних площадок.

Если все пойдет как обычно, Бессмертнов будет спускаться отсюда. Знать бы еще, в каком направлении. Но об этом источники, по которым ориентировался бывший разведчик, умалчивали. Ну и бог с ними. Он успеет сориентироваться на месте. А пока Юрий Нилович пошел пешком, туда, где в расщелинах ближайших скал можно было устроить пункт наблюдения. В чехле, обычно предназначенном для транспортировки лыж, он нес свою старую дальнобойную винтовку с оптико-лазерным прицелом, на которую имел все положенные для перевозки документы. Помимо нее, особую ценность в снаряжении представлял мощный бинокль с функцией ночного видения, хитроумно встроенный в пластиковую каску, с виду напоминающую обыкновенный защитный шлем горнолыжника. Это приспособление было одной из последних уникальных разработок известной немецкой фирмы, производящей шпионские средства слежения и защиты, и уже давно числилось в арсенале агентства «Ангел». Необычный бинокль не только позволял стократно увеличивать объекты наблюдения, но одновременно фотографировать их или снимать на видео в цифровом формате. Словом, Юрий Нилович находился в полной боевой готовности.

Спрятав снаряжение, он уже было собрался вернуться вниз, чтобы там встретить объект, но тут его внимание привлекла группа лыжников, дружно выскочивших из вагончика канатной дороги и столь же дружно направившихся к стартовой площадке самого тяжелого, как представлялось Глушко, склона.

«Ну зачем эти сумасшедшие выбирают самые тяжелые трассы? – задался вопросом полковник. – Адреналина, что ли, не хватает в крови? Тот же Бессмертнов – чудак человек. Мало ему острых ощущений?! Молодая жена. Куча недоброжелателей…»

Знай он, что где-то по этим снежным горкам бродит одинокий взбесившийся волк по имени Николай Андронов, уровень адреналина и без спуска бы зашкалил!

В окулярах бинокля, будто на расстоянии вытянутой руки, возникли знакомые лица. Юрий Нилович без труда узнал Бессмертнова, Линовича и, конечно же, Ростовцева, наряженного, как голландский петух, в яркий лыжный костюм.

– О-о! Тургруппа, кажись, собралась! – присвистнул он. – Как же они так быстро успели?! Или Бессмертнов, как обычно, отменил свое выступление ради того, чтобы кататься в лучах утреннего солнца?

Троицу окружали несколько рослых молодых людей, также в полной лыжной экипировке.

Охрана! Встали так, что ничего не видно, чертыхнулся Глушко. Ишь, как прикрыли! Но что они смогут сделать, если снайперская пуля погонится за Бессмертновым на трассе?! Конечно, надо еще попасть в цель при такой скорости…

Он перевел «взгляд» бинокля непосредственно на склон горы. Вполне возможно, где-то там, за одним из бугорков от снежных заносов и сугробов, уже залег киллер, а то и сам Андронов… Выжидают…

А где же цыганка? Она же тоже вчера собиралась кататься! Бинокль стал скользить по склону, останавливаясь то на одном, то на другом горнолыжнике.

Юрий Нилович увидел, как охранники дружно тронулись с места и, выделывая на снегу «слаломные» зигзаги, стали медленно спускаться по «красной» трассе. Через определенные промежутки дистанции кто-то из них тормозил, занимая позицию вдоль края маршрута.

«Не очень умно придумано! Как же они смогут таким способом защитить от снайперской пули?! Смешно! Они же должны взять под наблюдение склоны гор, соседние трассы», – скептически усмехнулся Глушко. Увы, столько людей с ними нет. Получается, что надеяться не на кого.

В надежде засечь Андронова он всматривался в многоцветное скопление лыжников и сноубордистов, ожидающих очереди у подъемника, откуда тоже отлично просматривалась трасса. Вдруг взгляд остановился на странном субъекте – довольно пожилом мужчине с короткой рыжей бородкой и усами, облаченном ко всему в рыже-оранжевую форму горноспасателя.

«Какой из него спасатель? Их работа требует немалой физической силы, выносливости, тренированности. Не все молодые сгодятся, – невольно насторожился Глушко. – А этот худой, сутулый старик». Что-то неуловимо знакомое было в его облике.

Между тем Бессмертнов и его спутники уже стартовали. Но только «наше все» в какой-то момент не рискнул спускаться по самой опасной «черной линии» склона, видимо вовремя поняв, что это слишком круто, и покатил вслед за остальными…

Глушко вновь перевел бинокль вниз, где среди лыжников мелькала странная личность.

«Бог ты мой! Как же этот тип напоминает Андронова. То же телосложение, те же движения… – продолжал он делиться сам с собой, словно предупреждая. – Если б не рыжая растительность и форма горноспасателя, то вполне можно принять за Николая».

Сердце учащенно забилось, как у охотника, завидевшего добычу. Объект активно переговаривался с кем-то по радиотелефону и одновременно вглядывался в склон, который стелился перед ним, словно на ладони. На запястье левой руки «спасателя» Глушко отчетливо заметил висящий на ремешке какой-то черный предмет, похожий на пульт управляемого детонатора. По крайней мере, антенна точно была. Уж в чем в чем, а в таких «штучках» Глушко давно не ошибался.

К чему здесь детонатор?

Полковник вновь внимательно огляделся уже без бинокля и обомлел. Вершину северо-западной горы, что слева от трассы, венчала массивная снежная шапка, похожая на белый поварской колпак.

Черт побери! А ведь этим можно воспользоваться! Что, если тот человек?…

…Бессмертнов тем временем готовился к очередному спуску.

– Ну все!.. Макс, на сегодня хватит. Спускаемся в последний раз. И в отель обедать, – умиротворенным, довольным голосом произнес Андрей Андреевич. – Кстати, у меня к вам обоим есть серьезный разговор. Пока вы не уехали, надо кое-что прояснить. Слушай, я что-то не вижу Ростовцева. Куда он делся? Только что был здесь.

– Я слышал, ненаглядная позвала, – объяснил Линович. – Какие, Андрей Андреевич, между нами еще могут быть непроясненные вопросы?

– Представь себе, есть такие вопросы.

– Какие такие? – не отставал Макс.

– Все за обедом. Я расскажу вам о недавней встрече с одним человеком. И ты все сразу поймешь…

Бессмертнов рассмеялся, видя, как встревожился олигарх.

– Ну что? Покатили! Ты первым номером, я за тобой. Все равно на трассе обгоню!

Очередная партия любителей горнолыжного спорта уже стояла на стартовом рубеже, когда в кармане дубленки стоящего рядом с Бессмертновым Макарыча заверещал мобильник. Изрядно удивившись неожиданному вызову, Хитров тем не менее словно что-то предчувствуя, торопливо извлек аппарат.

– Не знаю, как вас там по имени-отчеству, но любой ценой удержите подопечного от спуска! Повторяю, не выпускайте его на трассу! – почти кричал незнакомый, до крайности взволнованный женский голос. Связь тут же прервалась.

Не успев даже осознать, что и почему, Макарыч тем не менее сразу подчинился анонимному указанию незнакомки и в последний момент повалил патрона на снег.

– Макарыч, ты что, совсем умом тронулся?! Чуть все кости не переломал! Как только тебя твоя жена выдерживает?! – все еще находясь под тяжестью «тела» главного телохранителя, то ли всерьез, то ли в шутку с трудом выговорил Бессмертнов.

В своем уникальном бинокле Глушко видел другую сцену. «Спасатель», не скрываясь, почти в полный рост стоял в одной из запасных люлек, подвешенных под крышей платформы основного подъемника. Пульт детонатора выглядывал из кармана его комбинезона, а руки сжимали снайперскую винтовку. Губы «рыжего» что-то беспрестанно бормотали. Глушко отчетливо видел их движение. Жалко, что не может читать по губам.

…Рука не дрожит, а сердце не стучит. Понимает, какой момент. Вот он крест! Отлично! Как ты ни сопротивлялся, я свел вас, наконец, вместе – крест и перекрестье прицела. А говорят, это не одно и то же… Послушный движению руки крест двинулся чуть влево и сместился с красного цвета на белый. Где-то здесь, под воротником застегнутой наглухо яркой куртки, безостановочно работает кадык. Словно накапливает все эмоции перед спуском с горы. Что ж, кадык – так кадык. Это проще, чем лоб. Так даже спокойнее, потому что не упираешься взглядом в его глаза. Хотя куда тут «упрешься» на расстоянии почти двух километров. Крест тем не менее поплыл вверх. Остановился на двух бледных обескровленных полосках губ, затем проскочил мимо двух черных дыр над ними и резко метнулся вправо, все-таки упершись в нечто совсем еще живое, прыгающее вверх-вниз. Это его зрачок. Вот мы и сошлись с тобой, глаза в глаза. Теперь скорее! Еще секунду-другую, и их закроет зеркальная броня солнцезащитных очков, в которых уже ликует утреннее солнце. Или все же отчалим, пожалуй, вниз. Туда, где кадык. Он отвел руку в сторону и на какое-то мгновение вновь обрел мир таким, каким он был. Белоснежный горный склон усыпан разноцветными фигурками. Можно бы и самому скатиться вниз. Показать класс! Но нет, сейчас не время. Здесь его не ищут. Здесь пока спокойно. Впрочем?! Волноваться? Пуля давно в стволе. Только спустить курок… Курок… Кто бы мог представить, что сын приличных родителей, комсомолец, коммунист, примерный воспитанник свое страны будет целиться в живую мишень, чтобы навсегда стереть ее с лица земли?! Это просто никогда не могло произойти на его земле, которая совсем недавно была одной шестой частью суши, матерью исторически совестливых людей. Но, увы, на его глазах она усыхала, как старая шагреневая кожа. Усыхала жестоко и, что самое страшное, неизвестно когда и чем этот процесс закончится. Но если бы его земля потеряла только масштаб! Увы, она потеряла и совесть, и стыд. Такое могло произойти только на другой планете или звезде, в каком-то ломаном-переломаном мире, но только не здесь, не с ней, не с ним, не с нами. И тот, что сейчас под крестом прицела, тоже виновник этого вселенского срама. Какая все-таки прекрасная штука месть. Так бы и наслаждаться. Еще и еще. Что он делает? Ведь только что он был один. Откуда взялись все эти люди? Я не вижу его! Я его потерял!

«…Андронов – не Андронов? Стреляю. А там будь что будет», – вздохнул Глушко, отведя взгляд от «рыжего» спасателя в люльке на нижнем подъемнике. Вдохновленный принятым решением, он собрался. Будто гора свалилась с плеч. – Здравствуйте, товарищ полковник, – внезапно из-за спины послышался приятный женский голос. Обернувшись, Юрий Нилович увидел перед собой красавицу-смуглянку – пассию Ростовцева и, что более важно, дочь Андронова. В правой руке очаровательная дама, облаченная в белоснежный лыжный костюм, держала пистолет.Глушко не успел даже осмыслить происходящее, как со стороны противоположного склона горной гряды сначала донесся громкий хлопок. Затем пошел нарастающий гул, от чего все вокруг начало содрогаться, как при землетрясении. Уже в следующее мгновение Юрий Нилович с широко раскрытыми глазами в ужасе наблюдал, как огромные массы снега и льда с бешеной скоростью устремились с северо-западного склона вниз к долине, поднимая гигантские столбы снежной пыли.Зрелище было феерическим и жутким, как конец света. Буквально в считанные мгновения огромная масса снега сделала свое черное дело, накрыв белоснежным погребальным саваном десятки ни в чем не повинных людей. Неожиданно стихия утихомирилась, и вокруг как-то сразу воцарилась зловещая, леденящая душу тишина. Это белое, звенящее в ушах безмолвие походило на своеобразный реквием.«Вот еще одна белая смерть! А говорят, что смерть приходит за нами обязательно в черном плаще и с косой…» – обреченно подумал главный продавец мести, но дальше этого мысли не распространились.– Насладились зрелищем? – спросил за спиной все тот же женский голос.– Что вы сделали?! – закричал Глушко, испугавшись собственного голоса. – Столько людей погибло, чтобы ваш злобный папочка мог получить удовольствие. Это же бесчеловечно!– Не волнуйтесь за человечество. Главное, что Бессмертнов не погиб. Я успела его предупредить.– Ничего не понимаю, – синеющими губами прошептал Глушко. – Почему вы тогда целитесь в меня? Я ведь тоже хотел спасти этого человека.– Но хотели убить моего отца. К счастью, не успели.– Точно, не успел, – с явным сожалением заметил главный «Ангел». – Но почему я? Вы же, насколько я понимаю, тоже не особо жаловали своего отца…– Не вам судить, полковник. И знайте, я убью вас именно за то, что вы сотворили с отцом. Раньше он был горьким, никчемным пьяницей, но не злодеем. Это вы сделали его наемным убийцей. Что может быть хуже киллера? Корыстного, безжалостного, мерзкого…– Так убейте его, а не меня. Он сам хотел такой жизни. Он ее получил. При чем тут я? От меня он получил лишь работу. Остальное – его личная прыть. Разве я просил убивать господина Бессмертнова?– Простите, полковник, мне некогда с вами дискутировать. – Мило улыбнувшись жертве, Виктория дважды хладнокровно спустила курок.Большая голова легендарного Глушака с двумя маленькими, аккуратными – почти без крови – дырочками в области правого виска безвольно уткнулась затылком в снег.«Ну что ж, господа из Центра, готовьте мои премиальные! Задание выполнено! Глушко уничтожен, а Бессмертнов спасен. А сейчас мне надо еще подбросить непыльную работу швейцарской полиции!» – не без самодовольства подумала Кармен. Сохраняя спокойствие, она спрятала пистолет в рюкзачок и неторопливо покатилась вниз.…Оправившись от шокового оцепенения, Бессмертнов и Хитров оставались сидеть на снегу, сохраняя полное молчание. Они даже не заметили, как к месту схода лавины уже спешили на снегоходах горноспасатели, как туда же двигалась вереница вездеходов, бульдозеров, экскаваторов. За четверть часа весь технический арсенал курортного городка был брошен на спасение людей.– Что это было, Макарыч? – все еще ощущая сильную головную боль и звон в ушах, тихим голосом спросил Бессмертнов.– Что-что! Теракт был, вот что! – с трудом поднявшись на ноги, зло ответил Хитров. – Тот самый, о котором я тебя все время предупреждал. Ты слышал хлопок перед сходом лавины?– Слышал, черт возьми, слышал. Что ты кричишь в ухо? Слышал. Все слышал. Но как тебя угораздило удержать меня в последний момент? Я уже собирался мчаться вслед за Максом.– Мне позвонила какая-то баба и предупредила. А я сразу среагировал… – ответил Макарыч, с грустью в глазах глядя, как ниже по склону горы спасатели раскапывают завалы. – Господи, как жалко ребят! Что я скажу их семьям?– А Макса тебе не жалко? – нахмурившись, спросил Андрей Андреевич, который только сейчас начал в полной мере осознавать, что произошла ужасная и непоправимая трагедия.– Жаль, конечно. Но давай, Андрей, не будем опережать события. Может, они и живы, – махнул рукой Хитров и, сорвав с шеи свое красное кашемировое кашне, стал усиленно размахивать им, пытаясь привлечь внимание барражирующих в небе вертолетов.Не прошло и пяти минут, как рядом с ними приземлился легкий четырехместный вертолет горноспасательной службы.

Поднявшись на лифте, Виктория открыла дверь магнитной карточкой и вошла в номер. За столом, накрытым белоснежной скатертью, сидел обернутый в белый банный халат Ростовцев. Перед ним стояла приличная плошка черной икры, бутылка водки и бутылка шампанского. – Сколько можно тебя ждать, дорогуша? Сама торопила, а теперь заставляешь томиться, – наигранно возмущался стареющий седовласый любовник. – Чего звала? Ты же знала, что я с Бессмертновым. Мы теперь с ним одной трассой обвенчаны.Виктория брезгливо поморщилась. Миллионер, а как послушаешь – дурак-дураком. Пьяный взгляд, рожа в икре, словно лакал прямо из икорницы. Женщину едва не стошнило от осознания того, что минувшей ночью вновь занималась сексом с этим человеком. Боже мой, каким омерзительным зрелищем выглядели, наверное, со стороны их утехи.