Смерть как психологическая проблема

Психологическая работа с любыми кризисными состояниями исключительно не проста, поскольку центральной темой для нее является тема смерти. Однако что такое смерть?

Очевидно, что в столь небольшой главе мы не рассчитываем ответить на этот вопрос, веками обсуждавшийся человечеством. Наша задача состоит в том, чтобы обратить внимание на степень его значимости для психолога как профессионала, который, как предполагается, будет помогать клиенту выходить из кризиса.

Несомненно, для того чтобы помочь другому, необходимо иметь хотя бы до той или иной степени четкое представление об этой категории для самого себя. Как я, будучи специалистом помогающей профессии, отвечаю на вопрос о том, что такое смерть. Ответ на него будет лежать в до той или иной степени сформированной картине мира психолога.

Кризис парадигмы современной механистической науки, описывавшийся еще Станиславом Грофом, касается и представлений о смерти. Автор делает вывод, что у него почти не осталось сомнений в том, что современное понимание Вселенной, природы, реальности и человека является поверхностным, неверным и неполным.

Тот ответ, который предлагается в современной медицине, вряд ли является исчерпывающим.

Как объяснить случаи нетленности – свойства человеческого тела не подвергаться после смерти естественному процессу разложения? В Православной и Католической церквях особым объектом религиозного почитания являются мощи как нетленные останки святых христианской церкви.

Величайший йогин Парамаханса Йогананда публично вошел в махасамадхи (окончательный сознательный выход йога из тела) в Лос-Анджелесе 7 марта 1952 г. после окончания своей речи на банкете в честь индийского посла Бинея Р Сена. Этот факт и события после него являются документально зафиксированными, но не объясненными современной наукой.

На территории Бурятии в Иволгинском Дацане находится тело Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова, феномен нетленности которого является непостижимой загадкой для современных ученых. Это далеко не единственные примеры, выходящие за рамки объяснения смерти современной медициной.

Как мы видим, эта тема исключительно сложна.

В современном сообществе тема смерти является столь же неоднозначной, как в науке.

Вы никогда не замечали, как люди в своей обыденной жизни относятся к этой теме? Общаясь между собой, они крайне редко делают ее предметом своего обсуждения. Исключение, наверное, составляют профессиональные группы, которые связаны с этой темой в силу своей специальности (врачи, спасатели, военные, служащие в горячих точках и т. д.).

А также две возрастные категории: дети и пожилые – обращают на нее особое внимание.

В жизни каждого ребенка наступает момент, когда он вдруг понимает, что все в мире – каждое живое существо и каждая вещь – имеет свое начало и свой конец. И человек тоже: рождается, растет, взрослеет, стареет. А что потом?..

Когда я ребенком в страхе и слезах прибегала к своему дедушке с этим вопросом, он брал меня на руки, обнимал и говорил: сейчас зима, потом снег растает, прорастет травка, затем наступит лето, и мы опять будем купаться в нашей реке. А потом придет осень, мы отправимся собирать грибы, и листья будут красиво падать с деревьев… Создавался цикл, и я чувствовала себя более безопасно. Да, это был уход от ответа на вопрос. Но в этом уходе присутствовали человечность и теплота; упорядочивание событий, происходящих в мире, до той или иной степени понятное в таком возрасте.

Для ребенка одна из самых важных в этом плане сказка «Снегурочка», являющаяся метафорой понимания трансформации жизни и смерти. Здесь имеется в виду тот вариант ее финала, где Снегурочка перепрыгивает через костер и исчезает. Дедушка и бабушка плачут, а Снегурочка превращается в облачко. Это облако плывет по небу и кричит: «Не плачь, дедушка! Не плачь, бабушка! Я здесь! Я просто изменилась». Это очень хорошая сказка, в которой на детском уровне объясняется, что такое смерть.

Потом ребенок вырастает. Взрослому уже самому пора знать ответы на все вопросы. Однако часто возникают трудности при обсуждении этой темы, даже если имеется подобное желание. Да и с кем разговаривать? Как могут отреагировать ваши близкие, если вы попытаетесь с ними обсудить эту проблему? Хорошо, если рядом есть мудрый человек, с которым можно поговорить, но чаще сталкиваешься с испугом и отказом от обсуждения. Объяснение одно: затрагивая тему смерти, человек неизменно обращается к вопросу о том, что такое смерть именно для него. А если и у близких людей нет на это ответа?..

У взрослого человека обращение к теме смерти чаще всего происходит в связи с собственным внутренним кризисом или кризисом у близких ему людей. Поспешно ищется картина мира – чаще всего не своя, но разделяемая приоритетным религиозным направлением, и взгляд на свою ситуацию осуществляется через призму данного мировоззрения. Конечно, до той или иной степени это может помочь. Через какое-то время, устав пребывать в состоянии тревоги, человек переключает внимание на что-то другое и «забывает» болезненную тему. Впрочем, лишь до следующего столкновения с ней.

Очень страдают от невозможности обсудить эту тему пожилые люди, которые чувствуют, что скоро уже надо будет уходить. А куда?..

 

Отношение к суициду в различных сообществах

Если тема смерти в силу своей сложности для восприятия в нашей культуре является закрытой, то тема суицидов – практически табуированной. Она еще более страшна, чем тема смерти.

В человеческой истории были случаи, когда суицид расценивался спокойно, как часть традиционного уклада жизни ранних сообществ. Широко известно, например, что в древних скандинавских племенах пожилые люди совершали альтруистический суицид: они сами уходили из племени, обрекая себя на голодную смерть, или иным образом кончали жизнь самоубийством, освобождая тем самым племя от заботы о беспомощных стариках.

Суицид имел также эффект эстетизации в ритуальных формах Сэппуку (Япония) и Сати (Индия).

Однако в большинстве религий прослеживается негативная оценка явления суицида. В христианстве считается, что утверждение, что «жизнь человека принадлежит ему самому», в корне неверно, ибо всякая жизнь принадлежит Богу. Поэтому суицид рассматривается как грех гордыни. Издревле самоубийц, как людей отвернувшихся от Бога, хоронили за кладбищем.

Отношение к самоубийству иудаизма также отрицательно. Это худший из грехов, еще более тяжелое злодеяние, чем убийство. Вместе с тем преступления этого рода считались подсудными не людям, а Богу.

Попытка самоубийства карается мягко – бичеванием. Если же самоубийца осуществляет свой замысел до конца, ему не может быть отказано в траурном обряде, но церемония отправляется в усеченном виде: сочувствие и уважение должно выказывать по отношению к родственникам усопшего, но не по отношению к самому покойнику. Самоубийства несовершеннолетних, психически неуравновешенных и впавших в исступление из категории преступления исключались. Однако талмудический закон позволяет еврею убить себя, если иначе он может впасть в грех идолопоклонства, убийства или прелюбодеяния. Солдат, которому угрожает пленение, не только может, но даже обязан себя убить.

Ислам относится к самоубийству с осуждением, однако, как и иудаизм, признает смягчающие обстоятельства. Если мусульманский закон и порицает самоубийство, то не столько в силу религиозных установлений, сколько из соображений гуманности. Если говорить о религиозном аспекте этого деяния, то с точки зрения ислама преступность суицида заключается в том, что человек смеет противиться своей судьбе, которая предопределена ему Аллахом, и тем самым добровольно отказывается от Рая. Считается, что убивший себя определенным образом будет совершать в Аду самоубийство вновь и вновь таким же способом. Однако мусульманские общины проявляют снисходительность к самоубийцам и в погребении им не отказывают.

В индуизме считается, что человеческая жизнь слишком дорога, так как ее можно достичь только после сотен и тысяч перерождений. Она дает уникальную возможность каждому сделать скачок в более высокие плоскости существования и обрести бессмертие. Именно поэтому совершение самоубийства было бы очень серьезной ошибкой со стороны человека. Это бы существенно затруднило его духовный прогресс и в эволюционном плане отбросило бы на несколько жизней назад. Однако самоубийство принимается в случае смертельной болезни, полной инвалидности и религиозной самовольной смерти, путем соблюдения поста – прайопавеша. Человек, который принимает такое решение, сообщает об этом публично, для того чтобы получить общественное одобрение. Таким образом, это отличает его поступок от самоубийства, совершенного негласно в состоянии эмоционального страдания и отчаяния.

Отношение к суициду в буддизме отличается от отношения в вышеназванных религиозных сообществах. Буддизм в гораздо меньшей степени, чем иудаизм, ислам и особенно христианство, озабочен этической оценкой суицида и вообще не склонен рассматривать самоубийство как вопрос первостепенной важности. Данная религия провозглашает повторяемость земных перерождений человека, которому суждено много раз жить и много раз умирать. Тяжелым испытанием считается череда перевоплощений (колесо сансары), но, достигнув совершенства, душа может вырваться из этого круга и уже больше не будет перерождаться и испытывать муки. Поэтому суицид в буддизме считается бессмысленным, ведь карма будет не отработана и человек вернется опять в ту же ситуацию, так как человек с ней не справился. Самоубийство не является спасением от страданий, и оно может еще больше навредить. Ведь все неудачи и потери связаны с поведением в прошлом воплощении и самоубийство еще больше отдаляет от желанной нирваны. Но если суицид совершен, то будет возможность изменить ситуацию в другом воплощении.

Когда человек оказывается в сложной жизненной ситуации (которую он оценивает как безысходную), сопровождающейся суицидальными мыслями, он на самом деле попадает в крайне тяжелое положение. И ситуацию не разрешить, и своими сокровенными мыслями ни с кем не поделиться.

Это не значит, что он не будет сообщать о своем намерении (часто запрашивая помощь не прямым способом). Однако он прекрасно понимает позицию общества и возможную реакцию окружающих. Все это усугубляет и без того трудное состояние от невозможности решить свою проблему.

 

Концепции суицида

Существует разное понимание того, откуда у человека зарождается мысль о том, чтобы уйти. Среди множества современных концепций суицида выделяются четыре основные: биологическая, психопатологическая, психологическая и социологическая (Кондратенко В.Т., 1988; по Погодину, 2011).

Г.В. Старшенбаум описывает подходы более дифференцированно: репрессивный и биологический; социологический; психологический; социально-психологический; клинико-психологический и интегративный. Кратко опишем перечисленные подходы (по Старшенбауму, 2005).

 

Репрессивный

[148]

и биологический подходы

Представители биологического подхода связывают самоубийство исключительно с душевной патологией.

Данный подход исходит из инстинктивной природы самоуничтожения, эволюционного характера самоубийства как приспособительного (хотя и не адаптивного) механизма освобождения от неполноценных, болезненных особей, элемента естественного отбора или результата биохимической депрессии.

В подавляющем количестве случаев, представители культа и сообщество занимали крайне негативное отношение к суициду и декларировали идею его запрета, поскольку суицид рассматривался как угроза общественному оптимизму и беззаконие. Жесткая позиция выражалась в преследовании выживших суицидентов и презрительном отношении к телам совершивших успешный суицид.

 

Социологический подход

Представители социологического подхода вслед за его основоположником французским социологом Эмилем Дюркгеймом рассматривают суицид как способ разрешения жизненных проблем, возникающих в результате отчуждения индивида от его социальной группы. Самоубийство понимается с точки зрения взаимоотношений индивида с социальной средой, при этом социальные факторы играют ведущую роль.

Так, например, Конрад Лоренц (1994) связывает аутоагрессию современного человека с урбанизацией. Городская скученность и постоянная конкуренция обостряют механизмы внутривидовой агрессии, но законы общежития заставляют подавлять ее. Подавленная агрессивность усиливает предрасположенность к несчастным случаям и другим проявлениям неосознанной аутоагрессии.

Г В. Старшенбаум указывает, что социологический подход охотно используют представители антипсихиатрии, которые подходят к проблеме суицида не с медицинских и психологических позиций, а с точки зрения общественной морали. Возможности предупреждения самоубийств в соответствии с социологической концепцией ограничиваются первичной профилактикой, связанной с государственными и общественными мероприятиями по воспитанию граждан в духе высокой сознательности и социальной активности.

 

Психологический подход

Психологический подход к суициду – один из наиболее распространенных на Западе – отражает точку зрения, согласно которой в формировании суицидальных тенденций ведущее место занимают психологические факторы: например, личностные стили суицидентов, частота конфликтов с родителями в детстве и т. д.

Эдвин Шнейдман перечисляет 10 общих психологических характеристик самоубийств, а также выделяет пять групп психологических потребностей, фрустрация которых, с его точки зрения, объясняет большинство самоубийств.

1. Неудовлетворенные потребности в любви и приятии – связаны с фрустрацией стремления к поддержке и привязанности.

2. Нарушение контроля, предсказуемости и организованности – связано с фрустрированными потребностями к достижению, автономии, порядку и пониманию.

3. Снижение самооценки в силу стыда, поражения, унижения или позора – связано с фрустрированными потребностями в привязанности, самооправдании и избегании стыда.

4. Разрушенные значимые отношения, возникшие вследствие этого горе и чувство потери – связаны с фрустрированными потребностями в привязанности и заботе о другом.

5. Чрезмерный гнев, ярость или враждебность – связаны с фрустрированными потребностями в доминировании, агрессии и противодействии.

Большинство отечественных исследователей (Л.Я. Жезлова, А.Г. Амбрумова, А.Е. Личко, Е.В. Змановская и др.), не снижая роли психологических факторов в формировании суицидального поведения, тем не менее не считают их ведущими и рассматривают в совокупности с социальными и биологическими.

 

Социально-психологический подход

Данное направление основано на концепции психологического кризиса Э. Линдеманна и Дж. Каплана (по Старшенбауму, 2005). Суицидоопасный кризис, по представлениям авторов концепции, вызывается столкновением личности с непреодолимым в данное время препятствием на пути достижения ее важнейших жизненных целей, ведущим к нарушению адаптации в социальной сфере. Причиной кризиса в большинстве случаев служат конфликты и утраты в лично-семейной сфере.

Выделяются кризисы развития и созревания (эволюционные кризисы), которые обусловлены переходными этапами жизни (отрочество и юность, получение профессии, создание семьи, беременность и роды и др.); ситуационные кризисы (дорожно-транспортное происшествие, увольнение, финансовый крах и т. п.).

Указывается, что во время кризиса личность становится ареной борьбы двух сил: суицидогенных и антисуицидальных факторов. Самыми частыми суицидогенными факторами являются потеря близкого человека, отвержение им, утрата здоровья и работоспособности, престижа и уважения окружающих.

Им противостоят антисуицидальные факторы: родительские чувства, нежелание причинять боль близким, выраженное чувство долга, страх боли и смерти, ее неэстетичности и инвалидности в случае неудачной попытки, боязнь осуждения, представление о неиспользованных жизненных возможностях, наличие творческих планов и замыслов, а также прошлые достижения в значимых для человека областях.

Благоприятный исход психологического кризиса способствует повышению адаптационного уровня индивида, включая его способность противостоять кризисам в будущем. Негативный исход кризисного состояния ведет к суицидальному поведению.

 

Клинико-психологический подход

Г.В. Старшенбаум отмечает, что клинико-психологический подход свойственен в основном немецкоязычным авторам. Однако наиболее последовательно он представлен в отечественной психиатрии с ее нозологическими традициями, в соответствии с которыми суицидентов было свойственно разделять на психически больных и душевно здоровых (Лебедев, 1888; Корсаков, 1901; Бехтерев, 1911, 1914; Прозоров, 1913, 1925; Бруханский, 1927).

На основании клинико-психологического анализа предпринимаются попытки создания классификации суицидальных проявлений: по личностному смыслу реакции и личностным особенностям; по нозологическому принципу с выделением субклинических психогенных реакций – аффективно-шоковых и истерических; учитываются возрастнополовые различия в мотивации суицидального поведения и феноменологической специфике его проявлений; выделяют конфликты в лично-семейной сфере в качестве источника дезадаптации в детстве и основной причины развития суицидоопасного кризиса и т. д.

 

Интегративный подход

Интегративный подход связан с системными исследованиями, проводившимися с 1970 г. отделом суицидологии Московского НИИ психиатрии МЗ РФ, на базе которого функционирует Федеральный научно-методический центр суицидологии.

В основу данной теории суицида положена концепция самоубийства как следствия социально-психологической дезадаптации личности в условиях неразрешенного микросоциального конфликта.

Процесс дезадаптации разделяется на две фазы: предиспозиционную и суицидальную. Решающее значение для перехода первой фазы во вторую имеет конфликт, который занимает центральное место в структуре суицидального акта. Суицид представляется для личности выходом из конфликта за счет самоустранения.

Суицид может представлять собой результат психического расстройства или являться поведенческим актом практически здоровой личности. Переход от одного полюса к другому лежит через широкую зону вариаций, которая образуется как за счет своеобразных личностных типов, так и за счет временных реакций. Причем состояния, в которых суициденты совершают самоубийство, имеют свои особенности, отличающие их от оптимального диапазона человеческих переживаний.

А.Г. Амбрумова и В.А. Тихоненко выделяют два взаимосвязанных уровня личностного механизма суицида, не специфического для какой-либо нозологической формы. Первый – уровень, на котором протекает аффективно-эмоциональная реакция; второй – уровень усвоенной системы социальных ценностей.

Соответственно на одном полюсе располагаются аффективные суициды при глубоких депрессиях и импульсивные самоубийства у психопатических личностей; на другом – «холодные суициды» с переживанием целевого тупика, краха основных ценностных установок и концепции «Я».

В рамках этого подхода была проделана большая научная работа, разработаны организационно-методические основы функционирования таких подразделений суицидологической службы, как телефон доверия, кабинет суицидолога психоневрологического диспансера, кабинет социально-психологической помощи районных поликлиник и кризисный стационар в многопрофильной городской больнице; разработана и внедрена в суицидологическую практику дифференцированная программа психотерапии суицидентов, ориентированная на различные типы суицидоопасных состояний.

К сожалению, указывает Г.В. Старшенбаум, в ходе социально-экономического кризиса, охватившего страну в 90-е годы, отечественная система превенции суицидов утратила свои прежние позиции. Во многих местах помощь суицидентам сводится к психиатрической госпитализации, что является негуманным и неэффективным как терапевтически, так и с точки зрения материальных затрат. Часто подобная помощь ограничивается неотложными соматическими мероприятиями, проводимыми в отделениях скорой помощи, после выписки из которых суициденты нередко совершают повторные самоубийства. Таким образом, состояние суицидологической помощи в стране требует принятия срочных мер на правительственном уровне.

Однако невозможно не рассмотреть суицид и в ракурсе экзистенциально-гуманистического подхода как напрямую связанный с потерей смысла жизни как базовой категорией. В этом случае подчеркиваются экзистенциальные переживания в происхождении суицидального поведения.

Вспомним идею о линии времени, по которой идет человек, которая обсуждалась ранее. Есть мнение, что жизнь человеческая может быть представлена в виде периодов, имеющих социально-психологическую основу.

Иногда человек чувствует, что его жизнь застыла. Что в жизни все устойчиво и неизменно – люди, окружение, события, отношения. Это постоянство, с одной стороны, дает ему опору в мире, но, с другой стороны, является абсолютной иллюзией.

Или у некоторых людей может возникнуть ощущение, что они бегут по кругу. В фильме «День Сурка» очень интересно показано ощущение застревания во времени. Один день напоминает другой. Но тем не менее, если оглянуться назад, можно очень просто выделить этапы своей жизни.

В разговоре люди часто неосознанно определяют начало или окончание этих периодов: «Это было тогда, когда я учился в школе» или «Я тогда была первый раз замужем» или «Это было тогда, когда мы переехали в новую квартиру».

Какие-то этапы нашей жизни кажутся нам более рутинными, скучными, какие-то – более яркими. Они могут быть связаны с определенным возрастом, социальным положением в обществе, экономическими условиями жизни и т. д. Несомненно, эти периоды, по которым мы двигаемся по жизни, могут быть не линейными. Одни наслаиваются на другие.

Часто эти периоды переживаются нами как достаточно стабильные состояния. С понятным и известным окружением, образом жизни, устойчивыми смыслами.

Вот сейчас, чтобы далеко не уходить от индивидуального опыта каждого, вспомните, пожалуйста, наиболее интенсивный период своей жизни. Как он начинался? Какие события предшествовали ему? Что с вами происходило до того, как вы вошли в него? Какие чувства испытывали?

Что происходило во время самого периода? И какова была динамика вашего состояния в его процессе? Какова была его длительность? Какими событиями он был наполнен: отношения, социальный статус, система ценностей, система верований?..

Как закончился этот период? Изменилось ли как-то ваше социальное, семейное, экономическое положение? Что произошло с вашими смыслами? Какие чувства наполняли вас? Как долго вы выходили из этого состояния и сколько занял процесс адаптации к новым условиям жизни? Что вам в этом помогло?

Самый интересный вопрос состоит в том, как происходит переход из одного периода в другой и что происходит во время него.

Например, человек учился в институте, окончил его, получил диплом и вынужден сам искать работу. Закончился один период, вместе с ним закончился знакомый стиль жизни, стабильный распорядок дня. Однако новый период еще не начался: работа еще не найдена, как и когда это произойдет, пока не понятно.

Или другой пример: супруги развелись. Совместная жизнь кончилась, начался новый неизвестный этап.

О чем здесь идет речь? О кардинальной смене образа жизни, нередко социального окружения, иногда социального статуса. Но во всех случаях это радикальная смена смыслов.

Рисунок 6.1

Экзистенциальный вакуум – точки перехода из одной жизненной реальности в другую

Очень часто человеку сложно перестроиться быстро. Но самым непростым является пребывание в этой точке перехода: «уже» не там – «еще» не здесь; прошлого уже нет, а будущего еще нет. Как обсуждалось выше, эта точка очень точно была названа Виктором Франклом «экзистенциальным вакуумом», когда человек испытывает внутреннюю пустоту и страдает от ощущения бессмысленности происходящей жизни.

Основной вопрос – зачем? В чем смысл произошедшего? Пока человек не найдет на него ответ, качественный выход из вакуума невозможен.

В книге «Бегство от свободы» Эрих Фромм пишет о том, что средневековое общество в отличие от современного характеризовалось отсутствием личной свободы. Каждый был прикован к своей роли в социальном порядке. Человек почти не имел шансов переместиться социально – из одного класса в другой – и едва мог перемещаться даже географически, из города в город или из страны в страну. Часто он даже не имел права одеваться, как ему нравилось. Личная, экономическая и общественная жизнь регламентировалась правилами и обязанностями, которые распространялись практически на все сферы деятельности.

Однако, несмотря на то, что человек не был свободен в современном смысле этого слова, он не был при этом ни одинок, ни изолирован. Он был укоренен, защищен обществом, в котором он жил.

Занимая определенное, неизменное и бесспорное место в социальном мире с самого момента рождения, человек был закреплен в какой-то структурированной общности; его жизнь была с самого начала наполнена смыслом, что не оставляло места сомнениям, они и не возникали.

Социальный строй рассматривался как естественный порядок, и, будучи определенной частью этого порядка, человек ощущал уверенность, чувство принадлежности к нему.

Что же происходит сейчас?

Человек стал свободен. Он может свободно выбирать себе место жительства, область деятельности, образ жизни, брачного партнера и т. д. Он освободился от традиционных уз. Развивающаяся личность стала более активной, критической и ответственной.

Но стал ли человек счастлив? Не всегда. За свою свободу он очень дорого заплатил – своим одиночеством, изоляцией и бессилием. Отказавшись от своих корней и разорвав тесные связи с обществом, он оказался действительно одинок. Эта мысль очень важна в плане понимания точек перехода.

Раньше, когда человек был зависим от общества, у него в жизни также возникали кризисы и потери. Однако традиции, принятые в социуме, неизменно защищали, поддерживали его, регламентировали жизнь и помогали ему пройти эти сложные переходные периоды. В «примитивных» культурах до сих пор существуют ритуалы инициации, которые помогают совершить переход – из мальчика в юношу или из юноши в мужчину – и выйти на новый уровень своего развития.

В современном мире в точках экзистенциального вакуума или кризиса, когда прошлого уже нет, а будущего еще нет, человек остается наедине с самим собой. Усиливающаяся экзистенциальная тревога переживается как ужас перед безнадежностью, ощущение пустоты и бессмысленности, страх вины и осуждения. В случае достаточного количества ресурсов – в виде хорошей семьи, друзей, увлечений, желаний, веры – он чувствует себя более защищенным. Ему намного легче справляться с жизненными проблемами.

А если нет?.. А если человеку не на кого вовне и не на что в себе опереться? Если он в принципе одинок?

Как мы поняли, эти точки вакуума, отсутствия смыслов, по сути своей представляют собой психологическую смерть – состояние, которое при недостаточном количестве ресурсов может выйти на другой уровень и вызвать суицидальные мысли и суицидальные поступки, т. е. перерасти в физическую смерть. Взгляд на суицидальное поведение с точки зрения кризиса смыслов представляется нам одним из наиболее глубоких.

 

Общие черты суицидального поведения

Столь непростая тема, как тема суицида, в современной психологической литературе описана достаточно хорошо.

Суицидальное поведение представляет собой аутоагрессивные действия человека, сознательно и преднамеренно направленные на лишение себя жизни из-за столкновения с невыносимыми жизненными обстоятельствами. Фактор намеренности или предвидения смерти отличает суицид от схожих с ним форм поведения, относящихся к несчастным случаям.

Согласно А.Г. Амбрумовой и В.А. Тихоненко суицидальное поведение есть следствие социально-психологической дезадаптации личности в условиях переживаемого микросоциального конфликта.

В книге «Телефонное консультирование» А.Н. Моховиков подробно раскрывает группы риска и факторы, влияющие на суицидальное поведение: (1) его предшествующие попытки; (2) суицидальные угрозы; (3) семейная история суицидов; (4) алкоголизм и наркомания; (5) эмоциональные расстройства; (6) неизлечимая или смертельная болезнь; (7) тяжелые утраты; (8) семейные проблемы; (9) финансовые проблемы.

В своей известной книге «Душа самоубийцы» Эдвин Шнейдман впервые описывает общие черты суицидального поведения (по Моховикову, 2001).

Эти характеристики консультант должен знать наизусть, поскольку это дает ему возможность осуществлять вмешательство в текущий суицид и вообще понимать психологию суицидального клиента.

1. Общая цель всех суицидов – поиск решения. Считается, что не стоит понимать суицид как бегство от проблемы, даже если стороннему наблюдателю, не имевшему такого опыта, оно кажется таковым.

Несомненно, суицид – это очень специфический поиск решения. Однако представим себе как человек, находясь в сложной жизненной ситуации (которая интерпретируется как безвыходная), начинает задумываться об уходе как одном из способов решения проблемы. Пытаясь ответить на труднейшие вопросы: что делать? как из этого выбраться? Пробуя другие варианты и убеждаясь в их неэффективности, он все чаще задумывается о суициде, удельная доля которого растет.

К сожалению, нередко эта попытка найти решение происходит без выхода за рамки самой проблемы, в состоянии суженного взгляда на жизнь (желание получить представление о том, что находится за дверью, глядя в замочную скважину) и, по сути, обречена на неуспех. Чтобы понять причину суицида, следует знать проблему, решить которую он был предназначен, а также способы, которые использовались для ее разрешения.

2. Общий стимул – невыносимая психическая (душевная) боль. Сильная боль всегда угрожает жизни. Физическая боль представляет собой угрозу существования любого организма. Головную или зубную боль, несомненно, очень неприятно выдерживать. Хочется поскорее ее прекратить. Для того чтобы закончить эти мучения, человек принимает таблетку. А если это не зуб и не голова, а что-то другое, еще более существенное, а боль очень сильна?

С другой стороны, нашему мозгу намного легче осмыслить физическую боль, поскольку она локализована в теле. Разуму понятен ответ на вопрос: что у тебя болит? Например: голова. Какой бы сильной ни была боль, источник проблем ясен, и надо принимать решение о дальнейших действиях.

А что такое: «ноет душа»? Хотя людям обычно примерно понятно, о чем идет речь, они тем не менее не знают, где она находится. Тяжесть, тоска, боль находятся во всем теле одновременно. И в этом случае мозгу намного сложнее понять, что с этим делать.

Нередко человек совершает уловку, которая расценивается психиатрами как патологическое явление, хотя психологи объясняют ее естественность в сложной жизненной ситуации, даже если это звучит несколько странно и страшновато. Речь идет о том, что некоторые люди переводят душевную боль в физическую, т. е. ищут способы локализовать ее в теле. Когда душа болит слишком сильно, люди могут намеренно причинить себе ущерб, занимаясь членовредительством. Больно исколоть себя иголкой, поджечь или стукнуть молотком…

В одном из разговоров клиентка – женщина, успешно занимающаяся бизнесом и имеющая суицидальные тенденции, – случайно оговорилась: я не высыпаюсь.

– Почему? – спросила я.

– На спине спать не могу.

То, как она произнесла эти слова, заставило обратить более пристальное внимание на них.

– А почему вы не можете спать на спине?

– Потому что спина очень болит.

После этого клиентка призналась, что для того, чтобы избавиться от невыносимой душевной боли, она резала себе спину бритвой. Поскольку это было единственное не видное окружающим людям место, она использовала его действительно очень интенсивно. (Зона декольте, рук и плеч, а также ноги отпадали, поскольку клиентка носила деловые костюмы.) Старые, уже зажившие и еще не зажившие раны смешивались с новыми, кровоточили и болели очень сильно. И тем не менее физическая боль не шла ни в какое сравнение с душевными страданиями, которые она испытывала.

3. Общий стрессор – фрустрированные психологические потребности.

Очевидно, что столь радикальные действия, как суицид, являются следствием невозможности удовлетворить значимые для человека потребности. И чем выше уровень их важности, тем сильнее человек будет реагировать на невозможность их достижения.

Чтобы сделать возможным работу с суицидом, нужно выявить эти потребности и понять их. Прежде всего, конечно, речь идет о базовых потребностях: физиологические потребности, в безопасности, в любви, потребность в самоуважении и в уважении со стороны других людей.

4. Общая суицидальная эмоция – беспомощность, безнадежность.

Несомненно, в ситуации сильной душевной боли, трудности и иногда невозможности удовлетворения базовых потребностей, отчаянных попыток найти решение человек чувствует себя крайне тяжело. Его эмоциональный фон снижен; эмоции безысходности и беспросветности являются доминирующими.

Сопутствующими эмоциями могут быть и агрессия как по отношению к себе, так и по отношению к знакомым и незнакомым людям, в том числе и к консультанту, желание обвинить мир в том, что эта ситуация оказалась возможна.

В одном из небольших городов России, на недавно открывшемся телефоне доверия произошел беспрецедентный случай. Позвонила девушка с суицидальными тенденциями, консультант поговорил с ней. Казалось бы, рядовой звонок.

Однако через несколько дней на пороге службы появились трое: родители и милиционер. Они прошли к руководителю службы и предъявили пленку с записью беседы: перед тем как выпрыгнуть из окна, девушка записала беседу с консультантом на диктофон. Родители настаивали на заведении уголовного дела по факту доведения консультантом абонента до самоубийства.

Была составлена комиссия из независимых экспертов-психологов, которые прослушали пленку и написали заключение о том, что это не было доведением до самоубийства.

5. Общее внутреннее отношение к суициду – амбивалентность, которая выражается одновременно в желании жить и в желании умереть.

Наиболее точная метафора для пояснения амбивалентности – это метафора весов, которые присутствуют в психологическом мире человека. На одной чаше лежит желание жить, на другой – желание умереть. Знание об этих весах очень важно. Поскольку, даже если клиент настроен радикально («я все окончательно решил, не уговаривайте меня»), внутри него существует и вторая чаша, на которой может лежать страх ухода или оставшиеся надежды.

С другой стороны (это нередко случается на телефонах доверия), когда после разговора клиент говорит: «спасибо вам большое! Теперь я понял, что мои мысли о самоубийстве были полным абсурдом! Я уже выбросил их всех из головы», будет ли консультант доверять этим словам? Нет. Потому что он должен помнить о существовании второй чаши. После беседы с консультантом, когда клиент останется наедине с самим собой, может произойти нечто такое (часто вполне обыденное: обрызгает грязью мимо проехавшая машина, или солнце не выглянет из-за туч и т. д.), что весы вновь качнутся в другую сторону, перечеркивая весь предыдущий разговор.

В процессе психологического консультирования клиент как-то между прочим сказал:

– …И когда мне бывает плохо, я смотрю на шкатулку из красного дерева, лежащую на моем рабочем столе, и думаю: выход всегда есть…

В дальнейшей беседе выяснилось, что лет 7 назад у него были суицидальные мысли, переходящие на уровень суицидальных тенденций. На этой стадии был выбран способ ухода из жизни, осуществлена подготовка и закупка яда. Впоследствии острота ситуации спала, а потом и разрешилась вовсе. Однако столь ценную и дорогую как память вещь клиент решил не выбрасывать. Наоборот: он специально для нее купил красивую резную шкатулку и поставил на стол.

Случается, что, когда накатят проблемы – в бизнесе все же жизнь очень не простая, – он посмотрит на шкатулку и понимает: выход действительно есть. Интересно, что сам он рассматривал этот вариант как один из способов решения проблемы, и, более того, видел в нем очень хороший ресурс.

6. Общее состояние психики – сужение когнитивной сферы. Суицид далеко не всегда бывает проявлением психоза, невроза или психопатии. Его отличительной особенностью является преходящее сужение сознания с ограничением использования когнитивных и интеллектуальных возможностей. Варианты выбора сужаются.

Как было сказано выше при описании кризисного состояния, эмоциональная и умственная дезорганизация приводят к суженному, ограниченному взгляду на происходящее с ним. Человек теряет способности к анализу и смотрит на мир как бы в замочную скважину, отсекая при этом все не находящееся в поле его внимания. Ему оказывается действительно сложно впустить в себя новую информацию.

В том числе поэтому работа с суицидентом требует поступательности и неторопливости.

7. Общий коммуникативный акт – сообщение о его намерении.

Как было сказано в начале главы, смерть в нашей культуре – тема не простая для обсуждения, а суицид – и вовсе табуированная.

Как отреагируют окружающие, если им сказать о таких своих желаниях? Чаще всего страхом, уходом от обсуждения темы, попыткой разубедить. Такой разговор крайне тяжел. И тем не менее суицидент нередко заявляет о своем намерении. Однако делает он это часто не напрямую, но косвенно или невербально.

Примером может быть составление завещания. Несомненно, в современном мире люди привыкают держать свои дела в порядке. Обычно это делают те, чья жизнь связана с какой-то угрозой: болезнью, с частыми полетами на самолетах, особой профессиональной деятельностью, связанной с риском для жизни (военный, каскадер, телохранитель, спортсмен мотогонщик и т. д.) и т. д. Но ситуация, когда человек, далекий от всего этого, и достаточно молодой составляет завещание, может обратить на себя внимание: зачем он это делает?

Внимание может вызвать и раздаривание вещей, когда человек вдруг меняет свое отношение к жизни и отдает вещи, необходимые ему самому.

Косвенное оповещение может проявляться и в сильнейшем увлечении религиозной или эзотерической литературой, раскрывающей тему жизни после смерти и желании обсуждать эту тему в социально безопасном ключе.

Не может не обратить на себя внимание и обращение к песням, стихам, литературным произведениям, в которых говорится о самоубийстве, смерти, а также ее романтизации.

Проведение продолжительного времени на кладбищах, где происходит общение с друзьями, назначаются свидания; ношение одежды черного цвета и с соответствующей символикой – все это свидетельствует о снижении интереса к жизни, которое осознанно или неосознанно проявляется внешне.

Впрочем, в некоторых случаях сообщение о своем намерении происходит вербально, но при особых обстоятельствах. В нашей культуре этими обстоятельствами является алкогольное опьянение – замечательный для данных целей способ, когда можно и высказаться, и потом отказаться от своих слов. Хотя даже в состоянии алкогольного опьянения окружающие люди будут воспринимать такой разговор настороженно.

Э. Шнейдер указывает, что проблема состоит, как правило, не в сокрытии самоубийцей своих намерений, а в том, что он не будет услышан, когда говорит о них.

Окружающие люди часто не готовы видеть истинное положение вещей, когда потенциальный суицидент сообщает о своем намерении. Собственный страх темы смерти не подпускает информацию от близких и знакомых, а действующие механизмы психологических защит – вытеснение, отрицание, рационализация и т. д. – «помогают» не обращать на нее должного внимания.

 

Этапы суицидального процесса

Первую попытку описания суицидных проявлений и разделения их на суицидные тенденции, попытки и завершенный суицид проделал в 1912 г. Э. Дюркгейм.

Действительно, суицидальное поведение – это динамический процесс, состоящий из следующих этапов (Моховиков, 2001):

1. Этап суицидальных тенденций. Проявляется в мыслях, чувствах, намерениях или угрозах, которые являются прямыми или косвенными признаками, свидетельствующими о снижении ценности собственной жизни, утрате ее смысла или нежелании жить.

У человека возникает мысль о том, что суицид может быть способом разрешения безысходной, с его точки зрения, ситуации. Эта мысль приходит, потом уходит, через какое-то время возвращается вновь, остается, видоизменяется, начинает созревать. Суицидент задумывается о том, каким способом это возможно было бы сделать так, чтобы это было менее страшно, более безболезненно. Страх боли присутствует практически всегда.

На этой же стадии возможна подготовка к уходу. Если это таблетки – человек выясняет, какие таблетки нужны, и покупает их. Если планируется прыжок с высоты – обеспечивает себе доступ к окну (добывает, например, ключ к чердаку или уточняет, когда вокруг не будет людей, способных помешать его планам).

Внутри происходит движение чаш весов, на одной из которых лежит желание уйти, а на другой – желание жить; иногда перевешивает одна, иногда – другая.

Однако на этом этапе человек пока ничего не делает.

2. Этап суицидальных действий. Он начинается, когда тенденции переходят в конкретные поступки.

Завершенный суицид – суицид, завершившийся смертью человека.

Под суицидной попыткой понимается сознательное стремление лишить себя жизни, которое по независящим от человека обстоятельствам (недостаточно сильные используемые средства (не сильный яд, не крепкая веревка, неправильно рассчитанная высота и т. д.), своевременное оказание помощи, успешная реанимация и т. д.) не было доведено до конца.

Отметим, однако, что когда человек совершает суицидальную попытку, у него действительно есть намерение уйти.

Парасуицид – самоповреждения, впрямую не направленные на самоуничтожение, имеющие характер демонстративных действий (шантаж, членовредительство, манипуляция) с целью получения каких-либо выгод. Парасуициды обычно не предусматривают смертельного исхода, но могут «переигрываться», приводя к нему.

Жена сказала Валерию, что уходит от него. Несмотря на то что чувств в семье не было уже давно, он очень расстроился. Его огорчение носило скорее пользовательский характер. Бытом он не занимался никогда, не умел и не хотел. Он пытался уговаривать – не помогло. Она была непреклонна. Она сказала, что придет за вещами в 9 утра в воскресенье.

План созрел очень быстро: как только жена входит в зону видимости, он с заранее подготовленным восклицанием выпрыгивает из окна 4-го этажа. Внизу большие цветущие кусты сирени, которые должны смягчить удар. Сломанная нога – не большая потеря. Это даже хорошо: жена будет чувствовать себя еще более виноватой. Будет извиняться, носить еду в больницу. Осознает, что бросать его она не имеет права…

Подготовившись морально и поставив будильник, чтобы не проспать, он выпил успокоительных таблеток и лег спать.

…У отечественных служб есть одна удивительная особенность: работать внезапно. Поздно вечером приехала машина и, выкорчевав кусты, вырыла траншею для проверки труб.

Когда Валерий увидел, куда он падает, остановиться он уже не мог. Он сломал позвоночник. Жена так и не вернулась к нему. Сидя в инвалидном кресле, он постоянно задавался вопросом о том, что он неправильно просчитал и в чем ошибся.

На этом этапе осуществляется процедура интервенции. Она представляет собой процесс вмешательства в текущий суицид для предотвращения акта саморазрушения и заключается в контакте с отчаявшимся человеком и оказании ему эмоциональной поддержки и сочувствия в переживаемом кризисе. Главная задача интервенции состоит в том, чтобы удержать человека в живых, а не в том, чтобы переделать структуру личности человека или излечить его нервно-психические расстройства (Моховиков, 2001).

3. Этап постсуицидального кризиса продолжается от момента совершения суицидной попытки до полного исчезновения суицидальных тенденций, иногда характеризуется цикличностью проявлений.

Этот этап охватывает состояние психического кризиса суицидента, признаки которого (соматические, психические) и их выраженность могут быть различными. На этом этапе осуществляется поственция – система мер, направленных на преодоление психического кризиса и адресованных не только выжившему суициденту, но и его окружению; и вторичная превенция – предупреждение повторных суицидальных попыток.

А.Г. Амбрумова и В.А. Тихоненко (там же) указывают, что постсуицид, начинающийся вслед за попыткой самоубийства, подразделяется на четыре типа.

Критический постсуицид. Конфликт утратил свою актуальность, суицидальных тенденций нет, отношение к совершенной попытке негативное, с чувством вины и стыда перед окружающими, страхом перед возможным смертельным исходом суицидной попытки и пониманием того, что покушение на свою жизнь не разрешает ситуации. Помощь ограничена рациональной психотерапией.

Манипулятивный постсуицид. Под влиянием суицидальных действий, отношение к конфликтной ситуации пациента значительно изменилось; суицидальных тенденций нет; отношение к совершенной попытке рентное: легкое чувство стыда и страх перед возможным смертельным исходом; закрепление суицидального поведения как способа воздействия на окружающих, переход к демонстративно-шантажному поведению. В этом случае требуется изменение ценностных ориентаций, выработка негативного отношения к суициду, разрушение манипулятивного шаблона реагирования.

Аналитический постсуицид. Конфликт по-прежнему актуален для суицидента; суицидальных тенденций нет; отношение к совершенной попытке негативное; опробуются новые способы разрешения конфликта; при их неэффективности и невыносимости конфликтной ситуации возможен повторный суицид с большим риском смертельного исхода. Необходима помощь в ликвидации конфликтной ситуации со стороны соответствующих служб. Если же эта ситуация обусловлена психопатологической продукцией, требуется лечение и последующее систематическое наблюдение психиатра.

Суицидально-фиксированный постсуицид. Конфликт актуален, суицидальные тенденции сохраняются и могут скрываться, отношение к суициду положительное. Больной нуждается в строгом надзоре и лечении в условиях закрытого психиатрического стационара.

Таким образом, на этой стадии очень важна работа по пониманию фрустрированных потребностей, целей суицида, оценке внутренних ресурсов, помощь суициденту в поиске новых ресурсов и новых смыслов. Ответы на вопросы: зачем дальше жить и как? – являются центральными.

Кроме того, необходимо учитывать и то, что семья, как близкое окружение, также испытывает массу переживаний – от желания поддержать до чувства вины или обвинения, злости, страха, позора. Все эти чувства не могут не влиять на состояние суицидента и его дальнейшие решения.

Поэтому позиция семьи в целом и отдельных ее членов может оказывать существенное влияние на скорость и качество преодоления психического кризиса клиента.

Исключительно важным является тот факт, что при недостаточно успешном прохождении этого этапа возможен возврат на предыдущую стадию и повторение суицидальной попытки.

 

Консультирование суицидальных клиентов

Отечественная суицидология накопила богатый материал по осуществлению помощи суицидентам, изложенный в многочисленных методических пособиях и книгах практической направленности.

В современной литературе достаточно хорошо обозначены советы психологам-консультантам, на что необходимо обращать внимание при работе с суицидальными клиентами.

Так, в книге «Мастерство психологического консультирования» (2007) описывается, чего не надо делать:

1. Не впадайте в замешательство и не выглядите шокированным.

2. Не пытайтесь спорить или отговаривать от суицида, вы проиграете спор.

3. Не пытайтесь преуменьшить боль, переживаемую другим. Высказывания типа: «Нет причин лишать себя жизни из-за этого» лишь показывают человеку, что вы не понимаете его.

4. Не пытайтесь улучшить и исправить состояние клиента. Ему больно, и важно показать, что вы это понимаете.

5. Не предлагайте простых ответов на сложные вопросы. Принимайте проблемы человека серьезно, говорите о них открыто и откровенно, оценивайте их значимость с точки зрения этого человека, а не со своей собственной или общепринятой.

6. Не говорите: «Подумай, скольким людям гораздо хуже, чем тебе, ты должен быть благодарен судьбе за все, что имеешь!»

Эти слова не решат проблемы, но усугубят у человека чувство вины, поэтому они могут принести только вред.

7. Никогда не обещайте держать план суицида в секрете.

Указывается, что суть этих советов можно свести к важности позиции консультанта, за которыми должны стоять безоценочность и уважение к мнению клиента.

В книге «Искусство исцеления души» описываются следующие этапы работы с суицидентом: установление отношений и поддержание контакта; идентификация и прояснение основной проблемы; оценка суицидального потенциала; оценка силы и внутренних ресурсов клиента; мобилизация ресурсов; выработка терапевтического плана и начало терапевтических действий.

Необходимо самостоятельно и очень внимательно ознакомиться с этими и другими источниками. Мы также рассмотрим некоторые способы помощи выхода из этого кризисного состояния.

Несомненно, многие люди справляются с суицидальным кризисом самостоятельно. Варианты самопомощи могут быть самыми разными: от асоциального поведения, обычного человеческого желания «просто забыть», переключить внимание на какую-то другую область жизни до глубокой работы над собой в плане пересмотра всей своей жизни.

Однако в случае качественной работы с любыми проблемами, тем более с кризисными состояниями, необходимо переосмысление всей своей жизни и конкретных событий в ней. (Конечно, степень этих переоценок будет очень индивидуальной.)

Часто человек это делает интуитивно. Как мы говорили ранее, к этому его подталкивает сама суть кризисов. Тем более если речь идет об отношениях с жизнью и смертью как двух наиболее важных точках жизни.

Иногда у суицидента есть силы и желание искать ответы на эти вопросы самостоятельно. Иногда он обращается к кому-то за помощью. Тому, кто, с его точки зрения, может помочь: к священникам (любым другим представителям культа), психологам, иным людям, кого он считает более сведущими в этих вопросах.

 

Помощь психолога в выходе из суицидального кризиса: логотерапевтический подход

Ни в коем случае не отрицая успешности описанных в источниках способов психологической работы с клиентами в суицидальном кризисе, дополним их идеями логотерапевтического подхода.

Описанные ниже положения не являются этапами консультирования и не следуют друг за другом. Предлагаемые вниманию тезисы позволяют обратиться к обсуждаемой проблеме более глубоко.

Профессиональная позиция консультанта относительно свободы выбора клиента

Уйти или остаться… Крайне сложный вопрос для самого суицидального клиента. Но какую позицию должен при этом занимать консультант?

Очень не простая проблема.

Профессионал, зная особенности кризисного состояния, понимает, что в подавляющем числе случаев суицид совершается именно из-за эмоциональной и умственной дезорганизации. Поэтому в кризисе ни о каком серьезном, осмысленном подходе к принятию столь важного решения речь не идет.

Несомненно, действия консультанта, как было сказано выше, всегда направлены на то, чтобы суицидент остался жить. Напомним, что при проведении вмешательства в текущий суицид задача состоит вовсе не в том, чтобы переделать структуру личности человека или излечить его нервно-психические расстройства, но удержать его в живых.

Но что происходит на этапе постсуицидального кризиса, когда эмоциональная острота вроде бы отошла в сторону? Психолог и здесь работает с внутренними конфликтами, смыслами, ресурсными состояниями, новыми способами решения проблемы, ее переосмыслением и т. д.

С другой стороны, сам клиент является активным участником своей жизни. От его мотивации, настроя, желания что-то изменить зависит очень многое. Его позиция по отношению к своей жизни является решающей в выходе из суицидального кризиса. Но если человек активно не хочет оставаться и при этом психически здоров?

Свобода выбора существует всегда. Если человек хочет уйти – он это сделает все равно.

Согласно А.Г. Амбрумовой совокупность суицидентов представлена тремя основными диагностическими категориями: больными психическими заболеваниями, пограничными нервно-психическими расстройствами и практически здоровыми в психическом отношении лицами. Опыт отделения суицидологии Московского научно-исследовательского института психиатрии опровергает бытующую в кругах психиатров точку зрения на самоубийство, как на явление исключительно клинического характера. Количественное соотношение трех названных категорий составляет, по их данным (округленно), 1,5: 5: 1. Следовательно, суицидальное поведение является одним из видов общеповеденческих реакций человека в экстремальных ситуациях по всему диапазону диагностических вариаций – от психической нормы до выраженной патологии.

В одной из больниц лежал мужчина, который имел опыт более 10 суицидальных попыток. С ним работали врачи, психиатры, психологи…

Конечно, такой большой опыт попыток ухода, причем различными, изощренными способами, обращал на себя особое внимание. Однако основным в этой истории было не это, но его отношения с семьей, которые можно было назвать самым настоящим противостоянием. В ответ на его решимость уйти семья ответила не меньшей решимостью – удержать. Создавалось впечатление четко выписанного сценария: он хочет уйти – родственники его останавливают. Он убегает – его ловят.

Это противоборство длилось уже несколько месяцев. В больнице он сидел в инвалидном кресле после неудачной попытки выпрыгивания из окна. И тем не менее он твердил: «Они меня не остановят. Я все равно сделаю это».

Слово свое он сдержал. После выписки из больницы его следующая попытка оказалась успешной…

Как и в каждом подобном случае, трудно сказать, кто может взять на себя ответственность за произошедшее. Врач – за неэффективную медицинскую помощь? Психолог – за непрофессиональную работу или за то, что не смог помочь наладить внутрисемейные отношения между родственниками? Психотерапевт, который не смог найти подход, помочь обнаружить новые смыслы и новые ресурсы?..

Кто отвечает за результат? Если человек психически болен, речь, несомненно, идет о медицинской помощи. А если он психически сохранен?..

Свобода выбора – мощная вещь. Если человек принял свое решение, особенно осознанно, без эмоций, остановить его может быть очень не просто. Иногда – невозможно.

И тем не менее еще раз подчеркнем значение профессионализма психолога, работающего с суицидальными клиентами и важность сделать все, чтобы человек остался жить.

Проработанность консультантом собственного мировоззрения

Не устаем повторять, что в консультировании в целом, при работе с кризисами и в общении с суицидальными клиентами, в частности, это является базой всей дальнейшей работы.

В начале главы обсуждалось, что в силу отсутствия знания «что такое смерть?» и вполне объяснимого страха неведомого тема смерти и суицида в нашем сообществе табуированна.

Человеку же, находящемуся в таком состоянии, важно говорить о том, что с ним происходит. Часто в семье, с друзьями, на работе и т. д. делать это бывает невозможно. Необходимо, чтобы собеседник не испытывал страх, не делал попыток отговорить, не навязывал свой взгляд на мир, не обижался, не раздражался, не игнорировал.

Именно поэтому в психологе-консультанте клиент хочет чувствовать и видеть спокойствие, внимательность к каждому слову, рассудительность, мудрость, глубину, принятие его таким, какой он есть.

Подобные реакции – это не только поведение профессионала, способного чувствовать границу контакта, умеющего держать дистанцию, обладающего навыками не сливаться с клиентом. Это действия внутренне зрелого человека, имеющего свою картину мира, которая дает стержень и уверенность в себе.

Именно это дает возможность следовать тем советам, которые столь часто встречаются в литературе: не бояться открыто обсуждать желания клиента, проговаривать его суицидальные фантазии, не ставить штамп «ситуация безнадежная; действительно, сделать ничего нельзя»; но, с другой стороны, и не убеждать клиента в неправильности его мыслей; не зацикливаться на собственном ощущении тупика в связи с ситуацией клиента, интерпретируемой как «безвыходная», и т. д.

Разумным советом для совершенствования себя как профессионала является отслеживание своих реакций при работе с клиентом; посещение супервизорских групп; проработка своих отношений к смерти со своим личным терапевтом. А также работа над своей психолого-философской картиной мира.

Если впоследствии консультант будет задавать клиенту вопросы про смысл его жизни, имеющиеся у него ценности, справедливо, чтобы он сам имел глубоко продуманные ответы на них относительно себя. В противном случае это будет смотреться не очень честно…

Выявление страхов и их отреагирование

Страхи всегда связаны с «проблемными точками» – фрустрированными психологическими потребностями. Как говорилось выше, речь здесь идет о базовых потребностях: физиологические потребности, в безопасности, в любви, потребность в самоуважении и в уважении со стороны других людей.

Если какая-то значимая потребность по какой-то причине не может быть реализована, возникает психологический конфликт «сильное желание получения чего-то» – и не менее сильная «невозможность получить это», человек испытывает фрустрацию и страх.

Это может быть страх одиночества, неизвестности, будущего, пустоты, смерти.

Работа со страхами включает широкий спектр действий. На первом месте это, несомненно, понимание фрустрированных потребностей и внутренних конфликтов клиента.

За выявлением страхов следует их выражение различными способами. Это может быть проговаривание, отреагирование на бумаге путем написания дневников, прорисовывание, с использованием методов арттерапии, индивидуально и в группе и т. д.

Это исключительно важная работа, поскольку дает возможность обратиться к страхам напрямую, чтобы впоследствии встретиться с ними в диалоге. Еще раз подчеркнем необходимость обсуждения страхов, связанных как с жизнью, так и со смертью.

С позиции экзистенциальной психологии в основе любого страха лежит страх смерти, раскрывающий перед человеком неизбежную перспективу. Поэтому одним из значимых этапов в консультировании, является осознание того, какой смысл клиент вкладывает в это понятие. (Согласитесь, разное представление о смерти – смерть как конечность и небытие, и смерть как трансформация – будет связано с различным уровнем страха и разным отношением к жизни).

Страхи (и жизни, и смерти) всегда связаны с представлением человека о мире, с его системой ценностей, верований и т. д. Для того чтобы проработать страхи, необходимо обратиться к этим категориям.

Однако обращение к мировоззрению в случае тяжелых переживаний может быть преждевременным. На первом месте здесь будет находиться глубокое отреагирование сложных эмоциональных состояний.

Выявление смыслов жизни как ресурсов суицидального клиента

Ранее обсуждалось, что ресурс – это потенциал, который может помочь решить проблему. Исключительно трудно сказать, какие ресурсы могут иметь значение для конкретного клиента с суицидальной проблематикой. Тем не менее можно вспомнить идею весов, на одной чаше которых лежит желание жить, а на второй – желание уйти, и немного переформулировать ее. Представим себе, что у суицидента на одной чаше лежат осознанные или неосознанные смыслы жизни, а на второй – смыслы ухода.

Суицидальная попытка, можно предположить, происходит тогда, когда сложившийся «смысл уйти» (смысл с соответствующими мыслями, чувствами и поведением) оказывается более весомым, чем «смысл остаться».

К. Саймонтон и С. Саймонтон предлагают попробовать взглянуть на возможные цели и задачи как на что-то, ради чего действительно стоит жить. Что придаст смысл вашей жизни и в выборе между жизнью и смертью перетянет сторону весов на сторону жизни? Авторы приглашают задать себе вопросы вроде: «Если бы я висел на краю пропасти, что заставило бы меня продолжать цепляться за жизнь и не разжимать пальцев?» Выяснив, что для вас является настолько важным, что заставит бороться за существование, можно положить эти смыслы в основу поставленных целей.

Можете ли вы, читающие сейчас эти строки реальные или потенциальные психологи-консультанты (и, возможно, не пребывающие в состоянии кризиса), назвать 4–5 смыслов своей жизни? Ответьте на вопрос: Зачем вы живете? Запишите их. А теперь обратите внимание на степень глубины своих ответов. Действительно ли в каждом из этих смыслов содержится сила, и он является для вас ресурсом?..

Предполагаем, что это не такая простая задача, как может показаться первоначально. Если, конечно, мы говорим о качественном и глубоко продуманном поиске смысла жизни на данном этапе.

В процессе этого размышления, на своем примере вы можете убедиться в наличии тесной взаимосвязи между ресурсами и смыслами: если есть смыслы – появятся ресурсы. Нет смыслов – ресурсов нет.

Трудно сказать, человеку в состоянии кризиса легче или труднее отвечать на этот вопрос. Для кого-то сложнее, потому что он находится под гнетом своих переживаний, для кого-то – легче, поскольку кризис может убрать всю шелуху, все второстепенное и обнаружить неведомые ему смыслы.

Женщина обратилась с запросом, как лучше уйти из жизни. Несколько дней до этого трагически погиб ее единственный сын (18 лет). Кризисная ситуация острого горя сопровождалась яркими суицидальными тенденциями.

Очевидно, что в подобном состоянии эмоциональной и умственной дезорганизации любые утешения и убеждения работать не будут.

Ждать, пока горе сделает свою работу по принципу «время лечит», в такой ситуации тоже неоптимально. Суицидальные тенденции могут перейти в конкретные поступки. Важно, чтобы переживание утраты было наполнено какими-то смыслами.

Где найти ресурсы? Что может стать «тем самым» смыслом, который мог бы удержать человека в жизни.

Муж, родители, семья, работа? Клиентка ответила отрицательно. Как мы говорили ранее, высказывания типа: «Подумайте о том, что будет с ними, если вы уйдете» – это манипуляция консультанта. Человеку в кризисе совершенно неинтересно, что будет с окружающими. Ему интересно, что будет с ним.

Что могло бы задержать? Клиентка сказала, что сын был очень талантлив, писал стихи, музыку. И она хотела бы в его память собрать все материалы, оформить их соответствующим образом и издать сборник стихов. Именно в эту деятельность она станет вкладывать свои силы, это то, что удержит ее от суицида.

Процесс горевания, который мы обсудим в следующей главе, медленно и поступательно может видоизменять ее реакции. Он представляет собой движение в поиске новых смыслов, пока через какое-то время клиентка не будет готова к принятию.

Правильно сложенный смысл остаться будет альтернативой смыслу уйти. Найденный смысл плюс дальнейшая работа по отреагированию эмоционального состояния и последующий поиск новых смыслов дадут человеку энергию и силы к жизни. И даже если они не окажутся глобальными, это будет очень ценно.

Работа с индивидуальной картиной мира клиента

Суицид неизменно свидетельствует о снижении ценности собственной жизни. Задумывается человек или нет, но это всегда соотносится с его картиной мира. Под «картиной мира» понимается представление клиента о мире и его месте в нем, о его взаимоотношениях с действительностью (с природой, с обществом, с другими людьми) и самим собой; осознание своей жизненной позиции, убеждений, идеалов, принципов познания и деятельности, ценностных ориентаций и духовных ориентиров.

Несомненно, эта тема исключительно деликатная: она напрямую затрагивает интимное пространство внутреннего мира человека и требует ненавязчивого подхода и небыстрого движения в процессе консультирования.

Как вы видите события, происходящие в вашей жизни? Как связанные между собой в целостную картину или отдельные элементы, ничем не соединенные между собою, фрагменты?

Если представить, что Жизнь есть Система (сложная многоуровневая нелинейная), все части которой как-то взаимосвязаны, видите ли вы в ней, скорее, Порядок и Упорядоченность или Хаос?

Имеет ли эта Система какие-то Правила, по которым она развивается? Принципы, по которым она построена? Есть ли в ней Иерархия?

Интересно, как сами психологи (консультирующие или планирующие делать это) ответят на эти вопросы. Прежде чем задавать клиенту эти вопросы, задумайтесь над ними сами.

Все эти философские вопросы ни в коей мере не оторваны, но очень сильно вписаны в ежедневную жизнь человека.

В общей теории систем есть ответы на эти вопросы, однако они носят наукообразный характер. И далеко не очевидны «обычным» людям, которые хотя могут и согласиться с существованием научных теорий, далеко не всегда способны увидеть Систему, Порядок, Смысл и Иерархию в своей жизни.

Условно мы выделим и опишем два взгляда на мир: узкий (фрагментарный) и субъективно сформированный, которые имеют непосредственное отношение к работе с суицидальным клиентом.

«Узкий» (фрагментарный) взгляд на мир

Очевидно, что если человек не видит цельность своей жизни, не признает наличие в ней смыслов, отдельные события (в том числе и проблемные, разрешить которые клиент хочет в рамках психологического консультирования) также будут рассматриваться как случайные, не имеющие смысла и не связанные между собой.

В этом случае можно говорить об «узком», ограниченном взгляде человека на свою жизнь и на мир в целом, в фокусе которого находится только выделенная болезненная проблема.

Рисунок 6.2

«Узкий» взгляд на мир

Опять же: это ни плохо, ни хорошо. Давайте постараемся избежать оценок.

Но что будет следствием такой позиции, когда человек не видит взаимосвязей событий собственной жизни?

Общее ощущение от жизни – бессмысленность как своего существования в целом, так и конкретных ситуаций.

В периоды неизвестности, кризиса, так и в «обычной жизни», из-за отсутствия внутренней опоры, усиливаются страхи, возникает чувство неустойчивости и нестабильности. Смерть в этом случае представляется как очевидная конечная точка. Причем также не имеющая смысла.

Для того чтобы справиться с экзистенциальной тревогой вследствие невозможности ответить на вопрос: «как я себе представляю, что такое смерть?», включаются механизмы психологической защиты, фокус внимания переносится на решение локальных проблем и удовлетворение актуальных потребностей.

В случае, если клиент не видит в мире никаких связей, один из вариантов работы в психологическом консультировании может состоять в том, чтобы собрать кусочки, обрывки, фрагменты жизни клиента в картину, ясную и понятную ему. Причем такую картину, к какой он готов на данный момент времени. (Конечно, речь не идет о том, чтобы искусственно создавать некий конструкт или навязать клиенту мнение, чуждое ему.) Несомненно, активность самого человека здесь будет иметь очень большое значение. Потому что психолог может лишь что-то подсказать, обратить внимание. Но создавать свою картину мира клиент должен только сам.

Субъективно сформированный взгляд на мир

Если клиент говорит, что у него есть представление о мире и явлениях, происходящих в нем, очень важно прояснить, что оно из себя представляет и насколько является целостным?

Вопрос о том, что такое целостность, несомненно, очень сложный. Ни в коем случае не ставя под сомнение мировоззрение человека, необходимо тем не менее обратить внимание на возможные противоречия, иллюзии или нестыковки (например, вера в то, что любовь есть абсолютная ценность, за которую можно даже убить).

Рисунок 6.3

Расширение взгляда на мир

Нередко клиент следует какому-то взгляду (чаще всего религиозному), которое разделяет большинство членов сообщества, или значимые близкие, но делает это механистично.

Необходимо подчеркнуть исключительную деликатность этой темы и еще раз развести категории веры и религии. Речь здесь может идти о мыслях, чувствах и поведении людей, формально приобщившихся к популярной в определенном сообществе картине мира с целью подавления внутреннего страха. Их действия в этом случае будут отличаться бездумным выполнением ритуалов, конформностью (все делают, и я делаю), отсутствием осознанности, противоречивостью (например, жесткое соблюдение поста и одновременное использование нецензурной лексики; подчеркнутая вежливость между членами «своего» сообщества и сильная нетерпимость к другим).

Картина мира в этом случае не только не делает человека целостным, но представляет собой блок рационализаций, сдерживаний эмоций и часто неосознанно рождает массу иллюзий.

Несомненно, эти рассмотренные версии представления о Жизни, как содержащей в себе Порядок и Смыслы, или не содержащей их, являются чрезвычайно упрощенными, хотя и имеющими право на существование.

Суждения каждого конкретного человека уникальны. Задача консультанта состоит в том, чтобы раскрыть их, попросить описать и помочь осознать, насколько целостным и гармоничным является именно такое видение мира, соотнести «теоретический» взгляд на жизнь с «практическим».

Свое мировоззрение клиент должен сформировать сам, исходя из своих ощущений и реального жизненного опыта, не следуя за авторитетными мнениями, но ориентируясь на свой собственный опыт.

Трудно сказать, как отнесется суицидент к предложению поразмыслить над своей проблемой с позиции осознания этих философских категорий. Тем не менее, поскольку данная тема имеет непосредственное отношение к работе по преодолению постсуицидального кризиса, попробовать стоит.

Нередко клиент сам начинает эту работу: читает книги, думает о жизни, ищет единомышленников, меняет взгляды, проверяет их на практике и т. д. Конечно, в этом случае его активность и мотивированность возрастают.

Таким образом, любой человек, слыша слова «смерть», «суицид», «потеря», всегда обращается к собственному опыту. Поэтому проработанность консультантом собственного представления о смерти имеет здесь принципиальное значение.

Без преувеличений можно сказать, что психологическое консультирование суицидентов (в рамках телефонного разговора или очной встречи) – всегда вызов профессионализму психолога, зрелости его личности. Консультант никогда не знает, кто придет на прием. Приходит просто Человек со своими взглядами и убеждениями или без них. Человек, который переживает кризис отношений со своей Жизнью, причем до такой степени, что может решиться разорвать с ней всякие связи.

Суть работы с суицидальными клиентами состоит в восстановлении этих отношений, осознании возникших в этом конфликте проблем, расширении картины мира и поиске новых смыслов. Качество работы психолога определяется способностью вместить в себя мировоззрение любого человека. Обратиться к сильным сторонам его миропонимания, его ресурсам; и к противоречивым, иллюзорным, для того, чтобы, обнаружив и проработав их, достичь большей внутренней целостности.