Лозсвудские равнины, взятые в полукольцо поросшими лесом горами, были настоящим царством рудников, шахт и маленьких городков. В самом крупном, Оуптоке, располагалась арена, на которой сражались химеры, только вступившие на долгий и тернистый путь трансформаций. Конг и Бонг пока что принадлежали как раз к числу новичков, а потому НПС-владелец арены Айргуд – приветливый старичок с озорным лицом, одетый в темный костюм-«тройку», – с радостью принял петов Матвея в число участников предстоящего турнира.

До боев оставалось около часа, и Климов за это время основательно закупился хилками и зельями с бафами, истратив большую часть денежного запаса. Однако, в случае победы, расходы с лихвой окупались – победитель турнира получал четырнадцать тысяч пиастров. Для дальнейших планов пироманта Бруно этих денег вполне хватало.

«Надо постараться», – размышлял Матвей, приближаясь к арене – невысоким деревянным трибунам, образующим круг диаметром метров в семьдесят.

Конг и Бонг пока что находились в артефактах, а вот другие участники турнира вовсю хвастались собственноручно созданными питомцами. Климов видел огромного паука с тремя львиными головами и щупальцами кальмара, тролля, ниже пояса переходящего в тело мамонта с крабьими клешнями по бокам, четырехметрового ящера с крыльями гигантской летучей мыши и ядовитыми шипами на хвосте – и еще много всяких невиданных зверей, которых не встретишь даже на неведомых дорожках. Голоса, смех, крики, рык петов, тяжелое дыхание толпы – все это нервировало, притом что раньше Матвей не раз участвовал в подобных мероприятиях и находил в них особую прелесть. Однако это было до того, как безымянная, немного безумная и обладающая невероятной силой женщина решила сделать геймера Климова очередной своей марионеткой…

– Новенький что ли?

Матвея несильно толкнули в бок. Он обернулся и увидел игрока в кожаном шлеме с красными линзами, закрывающими глаза, длиннополом коричневом плаще и с металлической трубой в руках, соединенной гофрированным шлангом с левой стороной груди. Звали коллегу по пиромантскому цеху Ларсом, был он семьдесят первого уровня, а в петах у него оказался здоровенный – больше двух метров в холке – черный бык с головой горгульи, шипастой костяной броней, защищавшей круглые бока, и шестью суставчатыми отростками на спине. Собственные ноги ему заменяли лапы Бирюзовой Виверны, довольно-таки опасной тварюги.

– Да, первый раз на арене, – неохотно ответил Климов.

– Ну а зверье твое где? Или сам драться будешь? – Ларс хохотнул, отчего у Матвея стало еще меньше желания общаться.

Тем не менее, он ответил:

– Зверье спит пока. Призову перед боем, тут и так не протолкнуться.

– Что есть, то есть, – согласился Ларс.

Позади послышались крики, свист, аплодисменты. Матвей обернулся и увидел, что на арену идут трое игроков. Чуть впереди был маг воздуха – с благородным лицом эльфа и длинными платиновыми волосами, одетый в светло-серый костюм летчика начала двадцатого века. Справа от него шел чернобородый и кряжистый геомант в темно-коричневой плащ-палатке, а слева – заклинатель холода, голый по пояс и покрытый инеем. Лицо скрывалось под синим колпаком палача.

– Ну да, куда же без вас… – пробормотал Ларс, хмуро глядя на троицу. Пет-бык, словно почувствовав, что у хозяина испортилось настроение, угрожающе всхрапнул.

– Знакомые? – спросил Матвей, наблюдая за магом воздуха. Его звали Брут, он достиг сто тридцать третьего уровня – довольно солидно, а потому держался товарищ с хорошо видимым пафосом: задранный нос, покер-фейс, отсутствующий взгляд…

– Хуже геморроя такие знакомые. А ты что, их не знаешь?

– Впервые вижу, – равнодушно ответил Климов. – Но, судя по всему, птицы гордые.

– Еще как, – Ларс усмехнулся. – Местные звезды, блин. Мажоры. Главный у них, Брут, сынок какого-то сенатора-губернатора. Так что, сам понимаешь, деньги у него водятся – и в игру он вкладывает такие суммы, что я лет за десять едва заработаю. Постоянно нанимает неписей, охотится на самых редких существ и творит из них совсем уж уникальные гибриды. Народ говорит, у него уже целая ферма и кое-что даже на продажу идет – таким же богатеньким.

– Что он тогда здесь делает? Призовой фонд небольшой, Брут на той же продаже петов куда больше заработает.

– Заработать-то заработает, – Ларс скорчил кислую мину, – а ведь есть еще ЧСВ, и его тоже раскочегаривать надо время от времени. Нравится ему подтверждать статус непобедимого, великого и бла-бла-бла… Да и петов-новичков прокачать никогда не бывает лишним. Сам ведь знаешь, за первую победу плюс уровень, за вторую – плюс два и так по нарастающей. Вот и получается, что за один турнир пет-победитель апается на целых десять левелов. Нормальный такой прокач…

В ответ Матвей лишь кивнул, чувствуя себя все более неуютно. Он прибыл сюда исключительно за победой, и появление серьезного конкурента отнюдь не радовало. Неизвестно, что за «зверушку» припас мажор-Брут. Разумеется, состоящая из неписей судейская коллегия тщательно проверяла характеристики петов и все предназначающиеся им украшения, поскольку существовал определенный – и довольно узкий – коридор с нижней и верхней границами левела, мувсета и так далее. Конг выдерживал «золотую середину», а питомец Брута вполне мог быть сильнее, пусть и ненамного. Плюс – не стоило списывать со счетов боевой опыт самого мага воздуха. Все эти факторы усложняли дело, причем существенно.

Пару минут Матвей предавался мрачным мыслям и отвлекся, лишь получив сообщение:

«Знаю, что такой одаренный игрок, как ты, против читерства, однако иной раз необходимо сделать исключение. Сейчас как раз такой случай, поэтому, для нашего обоюдного спокойствия, я приготовила небольшой подарок. Открой инвентарь».

Климов сделал, как велела ведьма и обнаружил среди небольшого набора амулетов, колец, браслетов и прочей игровой бижутерии, предназначавшейся петам, новый предмет – ошейник из серого металла, украшенный черепами.

«Думаю, ты не будешь против, если я вручу Конгу небольшой предтурнирный подарок, – вновь написала ведьма. – Украшение уникальное, его действие рассчитано исключительно на один бой. Брут и в самом деле опытный суммонер, и у меня нет стопроцентной уверенности, что ты одержишь победу. Это твой самый серьезный конкурент, так что перед сражением с ним надень на Конга мой подарок. Думаю, эффект тебя приятно удивит».

Вскоре организаторы дали турниру старт. Участников оказалось ровно шестнадцать, сражение происходило по олимпийской системе, и вскоре Матвей вывел Конга на первый бой.

Ему противостояла Эльвира, остроухая чародейка-аэромант с фиолетовыми дредами. В качестве бойца она выставила здоровенный слоновий костяк, обвитый десятками ядовитых змей. На месте бивней сверкали голубыми разрядами электричества темные гибкие хлысты.

Зверь оказался очень неповоротливым, хоть и с приличным запасом хитпоинтов. Поэтому для шустрой гориллы, к тому же, способной летать, не составило труда справиться с петом дредоголовой. Матвею даже не пришлось хилить и бафать Конга, он лишь отдавал несложные команды, а весь поединок занял не больше двух минут.

После победы Матвей вышел в центр арены для рукопожатия, однако Эльвира, по-видимому, очень расстроенная поражением, лишь скривилась, показала средний палец и, демонстративно развернувшись, под зрительское «фу-у-у» покинула поле боя.

«Ладно, всякое бывает», – подумал Матвей, отчего-то очень сконфуженный, и вернулся на специальную трибуну для участников.

Для следующего поединка вызвали Ларса, и его бык еле одолел спрута с перепончатыми крыльями, щедро сдабривающего поле боя ядовитыми облаками. Причем пиромант создавал трудности сам себе. Видно, он разволновался, а потому постоянно дергал пета то в одну сторону, то в другую, приказывал атаковать и тут же уводил виртуального бедолагу в отступление. Матвей, глядя на это, невольно подумал: будь бык живым – наверняка взвыл бы волком…

Брута, разумеется, приберегли на сладенькое. Когда тот призвал пета, Матвею стало не по себе. Тварь представляла собой огромную черепаху без панциря, с полной зубов пастью и десятком костлявых лап, торчащих из спины. К тому же она обладала хорошей скоростью, внушительным запасом ХП и защитой. Так что расправа над противником – пауком с тремя львиными головами – стала для монстра не более чем развлечением.

– Все, можно домой валить, – пробурчал сидящий рядом с Матвеем Ларс. Со всех сторон доносился восторженный рев толпы, приветствующей первый успех Брута.

Упаднические настроения нового знакомого лишь усилили напряжение. Климов не был стопроцентно уверен в надежности оцифрованного ведьмой ошейника. После истории с великаном-оборотнем он перестал считать, что та держит все под контролем.

«Обидно, что ты столь невысокого мнения обо мне, – пришло сообщение от хозяйки убежища. – Впрочем, я сама виновата, поскольку действительно переоценила возможности Зелья Спящего Великана. Однако сейчас все иначе. Украшение, которое я поместила в твой игровой инвентарь, сработает так, как должно».

Матвей убедился в этом быстрее, чем ожидал, поскольку Конг вышел против питомца Брута в полуфинале. Перед этим горилла без проблем одолела тролля-мамонта, принадлежащего заклинателю молний Черчу, который после поражения решил повторить «среднепальцевый подвиг» Эльвиры. То ли они были хорошими друзьями, родственниками или парой, то ли Черч счел ее жест чрезвычайно остроумным. Желаемого эффекта игрок не получил, а Матвей в тысячный раз убедился, что проигрывать надо уметь – и вполне мог показать, как это делается, в полуфинальном бою…

«Что же, посмотрим, чем удивит ведьма», – подумал он, сковывая мощную гориллью шею металлическим ободом с черепушками.

Как только Климов сделал это, глаза Конга вспыхнули красным. Пет оскалился, зарычал и стал раскачиваться, выражая полную готовность вступить в очередной бой. И когда схватка началась, Матвей не узнал подопечного: тот двигался вдвое быстрее, нанося удар за ударом, выстреливая из пасти скорпионьим жалом. Очень скоро черепахоподобный монстр Брута заработал кровотечение и отравление, а его шкала жизни сократилась на треть.

Аэромант ничего подобного не ожидал. Однако, надо отдать ему должное, на действиях суммонера растерянность не сказалась. Он споро отхилил пета и навесил на него несколько бафов. Тот, воспрянув духом, пару раз весьма ощутимо зацепил Конга, так что Матвею тоже пришлось задействовать лечилки, но летающая горилла не оставила без ответа ни один удар. Пет Брута получал дамаг, и игрок постепенно начинал паниковать. На пафосной эльфийской физиономии проступила злость, время от времени аэромант скалился и шевелил губами, беззвучно произнося ругательства. Климову все это было только на руку.

Шокированные зрители наблюдали за поединком в полной тишине. Было слышно лишь рычание Конга и черепахи-монстра, чавкающие звуки ударов да перезвон от использования очередного пузырька с лечилкой или бафом. Бруту приходилось юзать вспомогательные средства куда чаще, но и это не спасло его питомца от гибели.

Первые несколько секунд после победы Конга ни зрители, ни другие участники не верили своим глазам. Аэромант тоже был растерян донельзя, однако сумел сохранить лицо и с достоинством принять поражение. Под рукоплескания собравшихся на арене игроков он сам подошел к Матвею и пожал руку. Правда, взгляд у Брута был очень недобрым…

– Ну ни фига себе! – подошедший сзади Ларс ощутимо толкнул Климова в плечо. Тот обернулся и увидел пироманта, лицо которого выражало крайнюю степень офигения с приличной примесью злорадства. Ничего, кроме раздражения, у Матвея это не вызвало. – Такого еще никто не делал!.. Ты первый, кто питомца этого мажора размотал!..

– Спасибо, – сухо ответил Матвей и вернулся на место.

Турнир продолжался. В следующем полуфинале участвовал Ларс, и пока его горгульеголовый бык бодался с соперником – огромной, лишенной перьев птицей с зазубренным клювом и руками великана вместо крыльев – Матвей то и дело ловил на себе пристальные взгляды Брута. Тот хмурился и время от времени переговаривался со своими спутниками.

«Уж лучше бы и он средний палец показал», – подумал Климов. Повышенное внимание аэроманта было закономерным, но все равно напрягало, и Матвей не исключал, что после турнира ему предстоит пообщаться с местной звездой.

Пока он размышлял, питомец Ларса каким-то чудом одолел соперника и вышел в финал. Тот явно не ожидал такого ни от себя, ни от пета, а потому вернулся в сектор для участников, будто как следует задамаженный пыльным мешком.

«Тем лучше, – решил Матвей, поздравив будущего противника. – Таких мы с Конгом одолеем без проблем».

Так и произошло. Запас хилок и бафов Ларс разбазарил еще в прошлых поединках, манера управления петом у него стала еще более сумбурной – видимо, пиромант никогда еще не доходил до финала и растерялся окончательно. Так что очень скоро Конг отправил быка «на мясокомбинат».

Затем Матвей мужественно выдержал череду поздравлений и церемонию награждения – к счастью, короткую. Получил сообщение от довольной ведьмы и покинул арену, готовый вернуться на Архипелаг кровососов, где предстояло сделать еще немало.

Однако вскоре его окликнули.

Климов остановился, Брут с товарищами подошли и обступили его с трех сторон.

«Вечер перестает быть томным…» – с досадой признал Матвей. Он не боялся, но влезать в разборки совершенно не хотелось.

– А ты молодец, – начал разговор Брут. Держался он так же надменно, что и до начала боев, словно и не было тех нескольких минут, когда он корчил рожи, глядя, как Конг расправляется с его петом. – Из дебютантов сразу в победители. Такое редко бывает, поздравляю.

– Спасибо, – равнодушно ответил Климов, глядя, как игроки выходят с арены. Невдалеке он заметил Эльвиру и Черча – те со злорадством наблюдали за разговором Матвея и мага воздуха, понимая, что скоро запахнет жареным.

– Да не за что, заслужил. Только, – Брут прищурился, глядя Климову в глаза, – хочу один момент прояснить… Что за цацку ты на свою шимпанзе в полуфинале напялил? Имбовая плюшка, как я погляжу. Как называется? Где взял?

Все, как и ожидал Матвей… Аэромант не был дураком и заметил, что Конг в бою с его петом стал куда бодрее. Хорошо хоть Брут не стал обращать на это внимание судей. Возможно, он посчитал, что жаловаться – ниже его достоинства, или, куда вероятнее, заинтересовался ошейником: такая вещь была бы полезна кому угодно. Как бы там ни было, реши Брут оспорить результаты боя – и пролетел бы Матвей с четырнадцатью тысячами пиастров…

– Я бы на твоем месте рассказал, – вновь заговорил петовод-мажор, когда пауза затянулась.

– Циркониевый браслет, – Климов хотел ответить с сочным грузинским акцентом, но в последний момент решил, что уж это точно будет чересчур.

– Чего? – Брут непонимающе вытаращился. – Что это за вещь? Откуда? С какой локации?

– Не с локации, а из рекламы «лихих» девяностых. Загугли, раз не знаешь, – Матвей придал лицу насмешливо-равнодушное выражение, хотя понимал, что топчется голыми пятками по остро отточенному лезвию.

– А-а, шутить изволим, – соображал аэромант быстро, удивление во взгляде практически мгновенно сменилось злостью. – Веселый парень, значит… Это хорошо, но не всегда. Нужно, чтобы обстановка к юмору была располагающая, а сейчас не тот случай.

Заклинатель холода, Винд, чуть приблизился и приподнял руку ладонью вверх. Над ней возникла маленькая сфера, сотканная из голубоватого света.

– Несмотря на проигрыш, у меня сегодня отличное настроение, – продолжил Брут. – Поэтому даю тебе еще один шанс. Расскажи, что за украшение ты дал своему пету перед боем с Тартлом?

«Думаю, пора тебе на время выйти из игры», – написала ведьма, и почти тут же в паре шагов справа возник портал.

Брут с приятелями не ожидали ничего подобного. Они отшатнулись, а Матвей, больше не тратя время на бессмысленные разговоры, нырнул в черноту.