Был полдень, Митя отъехал от ссыпного пункта и свернул в улицу, выходящую на проселочное шоссе. Здесь на углу, в маленьком зеленоватом особняке, размещалась чайная. Возле нее, выстроившись в ряд у обочины дороги, стояло с десяток машин. На крылечке, громко разговаривая, толпились шоферы. Мальчик хотел проехать мимо, но от толпы вдруг отделился Колька и, выбежав на середину дороги, преградил путь.
— Здорово, шоферила! — весело приветствовал он. — Сегодня мы с тобой еще не виделись. Заводи вот туда машину, ставь в рядок. Пойдем пообедаем. Так и быть, хоть ты и косишься на меня, а столешник я тебе поставлю.
— Еще чего. Пей уж сам, а я непьющий.
— То есть как непьющий? — искренне удивился Колька. — Шоферов непьющих не бывает. Раз уж записался в нашу братию — действуй по-нашему. — Он тряхнул кулаком и оглянулся на дверь чайной. Кое-кто из молодых шоферов одобрительно кивал головой.
Митя растерялся.
— Я на току обедаю. Мне мама молока дает с собой и хлеба, — словно оправдываясь, сказал он и указал на бутылку, заткнутую бумажной пробкой.
— Хе-хе-хе, да ты, я вижу, сосунок. А еще в шоферы записался. Погоди, я в аптеку сбегаю, соску тебе куплю. Так-то сподручней будет.
Колька сделал движение назад, и в ту же секунду на его плечо легла тяжелая ладонь колхозного шофера Михаила Семеновича Шоферского.
— Ты чего это над парнишкой измываешься? Умен больно? Тебе за ним ещё тягаться надо. Отойди от машины и не смущай мальчишку. А ты, сынок, меньше с ним разговаривай. Делаешь свое дело — и делай.
— Так ведь он…
— Держись ближе к старым шоферам… Мы ведь тебя, можно сказать, сыном Ивана Васильевича считаем. Он шофер первоклассный. Нам, старикам, и то у него есть чему поучиться. Понял? А сейчас правь за мной.
Михаил Семенович сделал обгон, и Митя, пристроившись в хвост, показал обескураженному Николаю язык.
В школе прозвенел звонок. Веселая ребятня высыпала на лужайку. По дороге из райцентра идут две машины: впереди — Михаила Семеновича, сзади — Мити.
— Дяденька, подвези. Митя, остановись!
Митя притормаживает, и ребята гурьбой запрыгивают в кузов.
Галя Муренкова, не спрашивая разрешения, открывает с правой стороны дверцу кабины и поудобней усаживается на сидении. Митя включает скорость, опускает педаль сцепления, и машина плавно трогается с места.