— Нет! Не надо! — кричала я. — Отпустите детей и я пойду с вами.

— Знаю, — проурчал искатель. — Я обращался к Воину-Призраку. — Он посмотрел на Валекса. — Опусти оружие на землю.

Валекс положил свой ятаган, но как только выпрямился, сделал два легких взмаха рукой. Маленький дротик проколол шею искателя. Мужчина от удивления дернулся.

— Осторожно, — предупредил Валекс.

Я крутанулась, избегая удара дротика, но не достаточно быстро: острый кончик врезался мне в затылок. Полоса жалящей боли распростерлась до самого мозга. Но я тут же о ней забыла, когда увидела поворачивающегося в сторону сарая искателя. Под сарайной дверью разверзся огонь, а маг упал навзничь рядом со своим коллегой, наконец-то сраженный сонной микстурой Валекса.

Дым достиг моего носа, воскрешая воспоминания о страхе и смерти.

— Валекс, сюда! — я махнула ему и просвистела лошадям.

Они подошли, а я бросилась к сараю.

«Кики помоги!» — попросила я.

Валекс открыл горящую дверь, но пламя уже добралось до крыши. Топаз и Оникс отвернулись от дыма, но Кики и Гранат стойко держались под давлением высокой температуры.

— Скажи им отойти к левой стене, — провопила я.

Валекс вошел внутрь. Я повела Кики и Граната к правой стене. Подождала две ужасающие секунды и забарабанила в стену сарая.

«Кики. Гранат. Бейте» — я указала на стену. Животные синхронно подняли ноги и продырявили дыру в стене своими всесильными ногами.

Когда дыра стала достаточно большой, я остановила лошадей. Убрав несколько ненужных досок с дороги, я заглянула внутрь и подозвала пленников. Даже с ярким светом от огня, помещение было затенено дымом. Кто-то взял меня за руку. Я вытащила через дыру кашляющих детей, считая их, когда они выходили на свет.

Дыма стало больше — разверзлось настоящее инферно. Когда муж советника Зеленое Лезвие выполз с вцепившимся мертвой хваткой ему в спину младенцем на руках, количество пленников достигло десяти детей и одного взрослого.

— Где Гейл? — спросила я.

Кашляя от дыма, набившегося в легкие, он указал на отверстие.

— Без сознания, — просипел он. Я уже собралась войти внутрь, как он втянул меня назад. — Крыша, — прокашлял он.

Мы успели оттащить детей от сарая за секунду до того, как крыша рухнула вместе с душем из искр и взрывом звуков. Я еще раз пересчитала детей. Десять. Один взрослый. Гейл нет. Валекса тоже. Он остался в сарае!

Страх и горе обвились вокруг моего горла и опустились к сердцу. Я метнулась к горящему зданию. Струящийся по сооружению жар оттолкнул меня назад. Крыша рухнула прямо на отказников. Пламя пожирало их тела и посылало их души в ад.

Справа от меня раскрылся портал в мир огня. Я могла схватить душу одного из отказников и вернуться к искателю огня. Но я еще не готова. Надо еще столько сделать, со столькими попрощаться прежде, чем потонуть в огне.

Хотя теперь мне больше хочется потонуть в огне, это лучше, чем жить в этом мире без Валекса. Пламя полыхало всю ночь. А утром превратилось в огромную груду разящих дымом обломков. Было слишком горячо искать в них признаки Валекса или Гейл. Поэтому вместо этого я отвела детей к Алмазному Озеру, пытаясь отмыть их от изрядно засохшей на коже грязи и игнорировать полыхавшее внутри горе.

Муж советника Зеленое Лезвие, Келл, помогал накормить детишек и перевязать их раны. Кики и Гранат пили прямо из озера, а я смывала золу с их седел. Вода была прозрачной. Красный цвет сгустился на дне, словно кто-то решил его разукрасить. Возможно, так и было. Все-таки это же рукотворное озеро.

Когда все было закончено, мы вернулись к лагерю. И нашли Маррока, мрачно перетаскивающего обуглившиеся тела.

— Похоже, весь бой я проспал, — заключил он. — Мы выиграли? — он склонился над телом Тано. — Или проиграли?

— И то и другое, — выдохнула я. Потеря разрывала меня изнутри. Я прикусила губу, и по языку растекся вкус крови.

— Может, все-таки расскажите, что произошло?

Я начала рассказ. Он откомментировал предательство Тано одним циничным фырком и скривил губы, отражающие его взгляды на подобную преданность.

Когда я закончила, он сказал:

— По крайней мере, твой маленький дружок в порядке.

— Дружок?

Он указал на ближайшее дерево.

— Я принял его за мертвого, но когда подошел поближе, он испугался меня и вспорхнул в воздух.

Моя летучая мышь висела вверх тормашками на ветке. Когда я подошла, создание приоткрыло один глаз, но вскоре удовлетворенно закрыл и его. Я создала эмоциональную связь между собой и летучей мышью, такая же была и у меня с Кики. Это навело меня на размышления о моем «родстве» с животными, но этим мыслям придется подождать своего часа — сейчас и без того у меня полно дел, и первостепенное: найти тело Валекса.

Но я не смогу. Не смогу увидеть воочию, что с ним стало, поэтому сказала:

— Надо отвезти родственников советников в безопасное место.

Дженигилла, дочка Бавола Залтана, подергала мои плащ.

— Я хочу домой. — Прохныкала она. Хоть в глазах и светилось счастье от внезапно полученной свободы, тень глубокой печали пролегла на молодом лице.

Я присела перед ней на корточки.

— Понимаю, но я попрошу тебя еще не надолго притвориться, будто тебя до сих пор держат в заложниках. Это очень важно. Ты сможешь нам помочь?

Понимание углубило черты ее лица, напомнив мне Фиска. Я объяснила новое задание и остальным детям, они все, как и Дженнигилла, поняли мой замысел.

— А что мне делать? — спросил Келл Зеленое Лезвие.

Земли клана Зелоного Лезвия были к востоку от территории клана Доброй Крови.

— Ты знаешь какое-нибудь местечко, где вы все могли бы спрятаться?

Около минуты его взгляд обратился в никуда. Высокий и жилистый, он был очень похож на одного моего друга, Дэкса, еще одного члена их клана. Надеясь, с Дэксом и Джелси все в порядке, но мысль о них пресеклась другой о жертвах ритуала куракава, которая и сподвигла меня к действию.

Келл улучшил мое настроение. Его взгляд сфокусировался на мне.

— У моей сестры есть ферма на границе земель Доброй Крови.

— На землях клана Кован?

— Да. Она вышла за помещика, но он, несмотря на это, он оказался хорошим человеком и поможет нам.

Я посмотрела на группу одетых в лохмотья детей. Бооруби было дальше по западу и мне хотелось попасть туда, но, боюсь, это будет очень долгая поездка. Кики заржала.

«Возьми фургон» предложила она.

Я чувствовала ее нетерпение.

«Лошади убежали. Возьми фургон»

«Где они?»

«Иди за мной» Кики щелкнула хвостом.

Маррок пошел за мной. Кики направилась на юго-запад через лес.

«А Оникс и Топаз?» спросила я ее.

Я почувствовала ее горе.

«Не чувствую их запах».

Мы подошли к телеге. Когда начался пожар, испуганные лошади убежали в лес к телеге, втиснутой между двумя деревьями. Там животные успокоились, но когда мы подошли к ним, они вскинули головы и навострили уши — верный признак страха. Фургон был заполнен пустыми ящиками в форме гробов, но на полу мы нашли комплект инструментов. Починка тележки займет много времени. У Маррока хватило

терпения не на долго. Когда мы устанавливали одно из колес на место, он проворчал мне:

— Уходи и не мешай мне, Элена. Это работа для одного. — Я замялась, и он продолжил: — найди его, иначе никогда не успокоишься. А мы все падем следом за тобой.

Хорошо когда ты чем-то занят. А вот когда я шла по лесу, отвлечься мне было нечем. Никакого спасения от мучительной боли в груди. Я словно глотала раскаленный уголь.

Сарай сгорел не полностью. Несколько стальных балок сохранили остатки своей формы. Но все остальное уменьшилось до мельчайших крапинок пепла. От них вился дым, но ветер отгонял его и заполнял воздух ароматом сосны.

Хруст моих ботинок на обгоревших останках заполнил уши. Все мои надежды исчезли, когда я напоролась на ножи Валекса. Почерневшие и деформированные лезвия были полу расплавлены. Я упала на колени и рыдала, вороша руками пепел под собой. Ребра болели, горло сжалось, я смола остановить слезы только когда уже вся вода испарилась из моего тела. Я откинулась назад на пятки и вытерла лицо — лишь размазала сажу и слезы.

Как только ритм моего дыхания вернулся в норму, взяла в горстку пепла рядом с оружием Валекса и позволила ему развеяться по ветру. Скоро, любовь моя. Скоро я присоединюсь к тебе. Уверенность в том, что мы воссоединимся в другом мире, стала моим единственным утешением.

В конечном счете, я вернулась к Марроку. Он уже поставил колесо. Посмотрев мне в лицо, он сжал мое плечо. Хоть я и отмыла грязь, но прекрасно знала, что мои глаза покраснели и опухли. Фургон был готов к отправке. Когда мы вернулись к лагерю, Келл уже уложил детей вокруг костра.

Я хотела тут же всех разбудить и отправиться в путь, но Келл убедил меня, что они расстроятся, если их поднимут ночью и запихнут в темные ящики. Вспомнив о своем неприятном опыте перевозки в ящике, я согласилась с ним.

Если бы Валекс не выстрелил в Искателя, меня бы усадили в одну из таких коробок. Семьи советников были бы все еще в заложниках, но Валекс и Гейл остались бы в живых.

Я устремила взор на спящих детей. Дженигилла, защищая, положила руку на Лееви, и дитя свернулось под ней в клубочек и крепко заснуло. Живое воплощение мира, радости и любви. Валекс знал, на какой шел риск, когда входил в пылающий сарай и ни секунды не колебался. Я бы поступила так же. Одиннадцать живых существ за один бескорыстный поступок. Это ведь очень хорошо, правда?

…

Даже с тележкой, путешествие до Бооруби длилось четыре дня. Четыре дня тревог, беспокойств, бессонных ночей и гама. К последнему дню я стала намного больше уважать работу родителей и еще больше желала наконец-то встретиться с сестрой Келла. Как оказалось, она тоже была очень рада нас видеть. Девушка со слезами на глазах бросилась обнимать своего брата, а я подкусила губу и отвернулась. Опустевшее сердце болело.

В двух милях к югу от Бооруби, поместье было полностью изолировано от соседей, но все же муж сестры Келла поторопился проводить нас внутрь. Дети ели их первую за неделю горячую пищу. А я и Маррок планировали, как не заметно добраться до назначенного места встречи, и присоединиться к остальным.

Я сосредоточила свои мысли на составлении планов, а то, я знала, что иначе горе съест меня изнутри и, вдобавок, вывернет наизнанку.

Мы рискнем пересечь Авибийскую равнину: благодаря обгоняющему ветер аллюру Оникса и Кики мы сможем восполнить потерянное время на поездку в Бооруби.

Перед нашим отъездом Келл спросил меня:

— Как я смогу понять, когда можно будет без опасений отправить детей домой?

Я задумалась.

— Если все получится, то ты получишь сообщение.

— А если не получится?

В его словах слышалась эмоция, напомнившая мне о том, что его жена — член Совета. Если убьют меня, то ее смерть не заставит себя ждать.

— Если за четырнадцать дней ты ничего обо мне не услышишь, то тогда знайте, что Давиинцы победили. Разошли детей по домам и верь в будущее.

— В какое будущее?

— В то, где найдется достаточно смелый человек, чтобы вновь восстать против отказников. И достаточно сильный, чтобы победить.

Келл явно мне не поверил.

— Если четыре Магистра Магии и один Ловец Душ не смогли их одолеть, то одному человеку это не удастся никогда.

— Подобное уже происходило. И тогда нашелся человек, который смог вернуть Ситии былой мир.

Естественно, в слух я не добавляла, что в результате Давиинские горы сравнялись с землей. Но это навело меня на мысль, не помогал ли кто-нибудь величайшему войну племени Песчаного Семени?

Вспомнив подробности истории Лунного Человека о создании клана Песчаного Семени, я приметила такую связь: имя того воина было Гайян. И Гайян заточил в огненную пучину Искателя Огня, а его потомок, Геде, освободил его. Полный круг.

Я с Марроком попрощались с Келлом и детьми и отправились на северо-запад, спланировав путешествие так, чтобы по пути к равнине пересечь Бооруби. Мой друг, летучая мышь, вцепившийся в гриву Кики, казалось, вообще не беспокоился из-за быстрого забега.

Когда я в Бооруби пыталась отыскать стекольную фабрику Опал, мне внезапно в голову пришла чудная идея. И я пересмотрела наши дальнейшие планы. Но, не успев их как следует обдумать, я уже очутилась у черного хода их фабрики. Маррок без беспокойства воспринял наш окольный вход, лишь спросил: ему ждать здесь или внутри,

— Не нужно, я скоро вернусь. — Ответила я и оставила его охранять Кики.

Опал сама открыла дверь и вышла навстречу ко мне. Видно было, что она волновалась, но все равно подошла ко мне, с подозрением следя за Марроком.

— Чем я могу вам помочь, мистер? — спросила она меня.

Я уже совсем позабыла о волосах. По крайней мере, теперь я была уверена, что моя маскировка работала. И впервые за много дней, я по-настоящему улыбнулась.

Она, прищурившись, вгляделась в меня.

— Элена? — она беспокойно огляделась. — Входи в дом! За твою голову назначен выкуп! — она практически втолкнула меня в дом. — Слава всевышним! С тобой все в порядке. — Она стиснула меня в объятиях. — Что случилось с твоими волосами?

— Это длинная история. Ты одна дома?

— Да. Все уехали в город. Отцу доставили песок с чересчур крупными песчинками, и он поехал жаловаться. А мама…

— Опал, мне нужны твои стеклянные статуэтки.

— Правда? Ты смогла продать летучую мышь?

— Нет, но я открыла у твоих зверюшек удивительную способность. С их помощью я смогу общаться с другими магами. Я куплю их столько много, сколько смогу.

— Вау. А я и не знала.

— Сколько ты за них берешь?

— По шесть серебряков за каждого. Они на фабрике.

Она быстро пересекла внутренний двор — я почти бежала за ней — и мы вошли в фабрику. Высокая температура от печей, казалось, высосала всю влагу из моего тела. Я пошатнулась и на вялых ногах последовала за нею сквозь вязкий воздух и рев пламени. На столе, прислоненные к стенке, стояли где-то полдюжины фигурок животных. И все изнутри пылали тем же огнем, что и печи, из которых они были отлиты.

Опал упаковала мне зверюшек, и я отдала ей монеты. Когда она отдала мне коробку, в голове вспыхнула еще одна идея.

— Ты можешь показать мне, как делаешь их? — попросила я.

— Чтобы научиться, нужно много времени и практики.

Я покачала головой.

— Я лишь хочу посмотреть, как ты их делаешь.

Она согласилась. Подняла полую стальную трубу длиной в пять футов и открыла небольшую дверь в печи. Ярко-оранжевый туманный свет и густой пар вылились из проема, но, ничуть не испугавшись открытого пламени, она опустила кончик трубы в большой керамический горшок, стоящий прямо в печи.

Похоже, в этом горшке кипятилось плавленое стекло. Прокрутив трубку, она насаживала на нее вязкую жидкость, как на палочку насаживают ириску, и вытащила ее, захлопнув бедром дверцу. Густое стекло пульсировало и распространяло вокруг свет, словно было живым.

— Надо постоянно покручивать трубку, а то иначе стекло стечет, — по мере действия объясняла Опал.

Она катала по столу плавленое стекло, пока оно полностью, и довольно медленно, не сошло с трубки, и после ловкими движениями рук сформировала нечто похожее на светящийся, прозрачный шар. Опал вставила в нее надувательную трубочку и подула. Кончики моих пальцев начало покалывать: признак использования магии. Я чувствовала, как с надутых щек Опал в плавленый стеклянный шар протекала

магия. И энергетические нити не исчезали, а, совсем наоборот, словно в ловушке, остались внутри и свернулись в клубок.

— Сейчас, главное, не переборщить, если его слишком сильно раздуть, то он может лопнуть. Но у меня такого еще ни разу не случалось, — Опал вернулась к печке и взяла с нее пару инструментов. Одним, напоминающим щипчики, она придерживала основу, а другими придавала стеклу форму. А потом одним резким движением опустила свою работу в близстоящее ведро. К, и без этого густому воздуху, добавился еще и поваливший из ведра пар.

— Нужно было сделать это быстро, потому что стекло очень пластично и быстро теряет заданную форму, — приговаривала себе под нос Опал.

Через несколько секунд она вытащила из воды фигурку стоящей на задних лапах кошки. Опал вновь вернула ее в печь.

— Надо поддерживать в стекле горячую температуру, а то ты просто не сможешь с ним работать. — Опал вновь присела на свою скамью, положив щипчики на место и, вместо них взяв какой-то другой инструмент. Он был больше и по высоте достигал ей до плеча, — Домкрат — это мой главный помощник.

Благодаря нему я отделяю надувательную трубку от будущей фигурки.

Когда зверюшка приняла удовлетворившую Опал форму, она снова взяла щипчики и еще раз опустила кошку в ведро с водой.

— Нужно быть осторожной, чтобы вовнутрь не затекла вода.

Опал вынула стекольную кошку из воды и поставила на полку в духовку, стоящую рядом с остальными печами. Потом закрыла дверцу.

— Если стекло охладится слишком быстро, то оно может треснуть. Поэтому сначала ее надо подержать в духовке для обжига. — Она указала на рельсы, проходящие под духовкой. — Внутри много отсеков с разной температурой, стекло будет проходить по ним около двадцати часов.

— Зачем ты дуешь в трубку, если стекло все равно не расширяется? — спросила я.

— Так надо, — Опал взмахнула руками, словно не могла подобрать слова. — Когда Мара дует в трубку, у нее получаются прекрасные вазы и бутылки. А у меня все заканчивается тем, что фигурка становится похожей на какое-нибудь животное, а если я вообще не дую в трубку, то у меня получается не понятно что.

Она начала убирать свое рабочее место, сушить и складывать инструменты. Рабочее место стеклодува всегда должно быть чистым — чтобы скамья в любой момент могла быть готова к следующему проекту.

— Я люблю создавать что-то новое. Это потрясающе. — Вслух восхищалась Опал. — Работать со стеклом. Делать из огня лед…

Я поблагодарила Опал за урок и вернулась к Марроку. Он прислонился спиной к Гранату.

— А я как раз гадал, что для тебя значат слова «скоро вернусь», — вместо приветствия укорил меня он.

— Что-то мне подсказывает, что наши планы в который раз переменились.

— Да, и ты будешь неустанно им следовать.

— Да, сер! — ухмыльнулся он.

— Смеешься? Ты слишком много времени провел с Листом. Что же произошло с тем старым солдатом, постоянно пренебрегавшим чужими приказами?

— Он потерял свой разум. И вновь обрел его, после чего пересмотрел свои приоритеты.

— К лучшему?

— Ну, когда как.

* * *

Мы оседлали лошадей и направились на запад Авибийских равнин. Кики и Гранат разогнались на плато до своего обгоняющего ветер аллюра, и мы за день успели проехать достаточно много. Ночью расположились прямо посреди плато и надеялись, что не привлечем чьего-нибудь нежелательного внимания.

Мои мысли постоянно вращались над стекольной магией Опал. Думать о ней не так горько, как об образовавшейся внутри пустоте из-за отсутствия Валекса.

Мы двигались к месту встречи около трех дней. Во время нашего путешествия Маррок обнаружил следы передвижения многочисленной армии, которая пересекла Авибийскую равнину и повернула к Крепости. Ночью, во тьме вспыхнуло множество дальних огней, а воздух наполнился запахом древесного дыма. Мы согласились встретиться с Лунным Человеком в Совином Холме — небольшом городке на землях Пухового Камня. Лист заверил меня, что хозяин "Листа Клевера" нас не выдаст. "Он мне должен" —

ухмыльнулся тогда Лист.

Деревушка под названием Совиный Холм была расположена на небольшом возвышении в трех милях к северо-востоку от Крепости. Уже с дороги были видны четыре башни Цитадели. Окна Башен светились ярко-оранжевым светом. Искатель Огня?

До сих пор замаскированные под торговцев клана Кристаллов, я с Марроком вошла в город. "Кленовый Лист" оказался небольшим постоялым двориком с видом на центральную площадь и с приложенной к нему конюшней. Конюх объяснил нам, что мы прибыли слишком рано — обычно все караваны приходят к обеду.

— Я даю по одной порции днем и вечером, — рассказывал мальчик, когда помогал мне вычесывать Кики.

— О и еще торговцам больше нравится останавливаться здесь или лагерем на равнине, чем в Крепости, — быстро переключился на другую тему он.

— Почему? — спросила я.

— Слухов так много, что я даже не знаю в какой из них верить. Но торговцы, которых я недавно встретил, были перепуганы из-за этих давиинцев и сказали мне, что давиинцы убедили Совет готовиться к войне.

— С Иксией?

— Не знаю. Они призывают всех здоровых совершеннолетних мужчин. Бен сказал, что давиинцы в сговоре с лидером Иксии и как только к ним приходит новобранец — они его гипнотизируют. Всех гипнотизируют. Они хотят превратить Иксию в еще один Военный Округ. ВО-9! Этим диким предположением мальчик меня не сильно ошеломил. Я знала, что Командор не стал бы брать себе в союзники давиинцев, тем более он не собирался присоединять территорию Ситии к своей, а вот план использования ситийской армии против самой же Ситии очень походил на тактику отказников.

Закончив с лошадьми, я вошла в гостиницу. Маррок уже успел расплатиться за два номера на ночь.

— Мы остались без денег, — предупредил меня он.

— Остальные здесь? — спросила я.

— Ари и Янко в столовой, а Лист с Лунным Человеком пока еще не вернулись.

Это плохо. Освобождение заложников заняло тридцать дней, почти что месяц, этого должно быть вполне достаточно, чтобы разыскать один туннель.

Но, судя по всему, Ари и Янко вообще не волновались. Они собрали в дальнем углу столовой толпу торговцев и попивали с ними пиво. Как только их "поклонники" завидели нас, на их лицах немедленно налегла маска серьезности и глубокой задумчивости. Они с подозрением стали нас разглядывать.

Я и Маррок выбрали столик на противоположном конце комнаты и подождали, пока петля из недоверчивых продавцов развяжется, и Ари с Янко смогут присоединиться к нам. Ари перекрасил волосы в черный цвет, и они оба затемнили кожу.

— Янко, это веснушки или меня подводит зрение? — я сдавливалась от смеху.

— Не смейся! Это все южное солнце! Сейчас середина холодного сезона и здесь солнечно! Вот черт. — Он посмотрел на меня. — Но я хотя бы не лысею.

Я потрепала его за волосы.

— Да, растут.

— Достаточно, — встрял Ари, и веселая, беззаботная атмосфера вокруг нашего стола мгновенно испарилась. — Все получилось?

Вопрос пронзил меня, словно эти два слова были острыми кинжалами. Я попыталась собрать мысли.

Не показать это пожирающее меня черное горе, которое, похоже, и не собирается утихать. Маррок заметил мой ступор и сам рассказал о предательстве Тано, спасении детей и… о Валексе. Видеть боль и шок в глазах друзей было невыносимо. Я извинилась и вышла наружу.

Жадно вдыхая воздух, я блуждала по улицам поселка. Несколько прохожих топтались по улицам из грязи, освещая себе дорогу фонарями. Я почувствовала, как чей-то коготок полоснул меня по плащу — это моя летучая мышь села мне на руку. Он взглянул на меня умными глазами и вспорхнул наверх, сделал петлю над моей головой, и полетел куда-то влево.

Намек я поняла и последовала за ним. Мой находчивый друг привел меня к обветшалому зданию. Летучая мышь устроилась на крыше, давая понять, что будет спокойно ждать моего возвращения. Я потянула за нечто похожее на ручку весьма искаженной двери, открывшуюся с жутким скрежетом.

Внутри покоился под толстым слоем пыли целый склад бракованных бочек и сломанных колес от телег. Шагнув вперед, перешагнув порог, я наступила на деревянный шарик. Детскую игрушку. Я его подняла и осмотрела. Летучая мышь хотела мне что-то показать. И это что-то должно быть где-то здесь.

Я подавила растущее раздражение и сконцентрировалась на поиске. Закрыла глаза и глубоко вздохнула. В комнате витал запах плесени, он покрывал все остальные, но я все же смогла уловить слабое дуновение аромата лимона. И пошла по запаху. Шаг, еще один. Я что-то опрокинула, но продолжала идти. Пока не стукнулась коленом об стену. Кожу начало покалывать, по моей спине пробежались мурашки, я инстинктивно вслух произнесла: "Покажись" и открыла глаза.

Прямо передо мной светилась фигура мальчугана. Он сидел на одном бочонке.

Призрак. Потерянная душа.

— Где моя мама? — спросил он тонким, беспокойным голосом. — Она тоже была больна. Она ушла и так и не вернулась, сколько бы я ее не звал.

Я подошла к мальчику. Исходящий из него свет проливался в темные углы комнаты. Судя по изъеденным коррозией остаткам кровати и другой мебели, раньше это помещение было детской. Моя летучая мышь порхала и кружилась над головой мальчика, я отмахнулась от нее, пробормотав: "да, да, поняла".

С визгом, которым, видимо, он выражал свое раздражение, мой маленький союзник улетел. Я расспросила ребенка об его матери и других родственниках. Очевидно, что они жили и умерли в этом самом доме много лет назад.

— Я знаю, где они, — успокоила его я. — И могу отвести тебя к ним.

Мальчуган улыбнулся. Когда я протянула руку, он с энтузиазмом за нее ухватился, и я втянула в себя его душу, а потом послала к небу.

Вот оно, предназначение Ловца Душ.

Не спасать души, не возвращать их в их тела, а провожать туда, где они должны быть. Наконец-то, я осознала суть своей силы. Помогать. Стоно и Гелси должны были улететь на небо и их характеры изменились потому, что они уже не принадлежали земному миру.

Смерть еще не конец. И, пусть я знала, что Валекс будет меня ждать, но он не захочет меня видеть, пока я не отыщу все потерянные и заблудшие души и не отведу их туда, где им и место. Уже больше чем сто двадцать пять лет, как в Ситии не рождался Ловец Душ. Так почему же она не наводнена блуждающими душами? Наверное, они очень редкие.

Решение найти и одолеть Искателя Огня вспыхнуло у меня в голове и распространилось по всему телу. Я найду его слабое место.

Подойдя к порогу, я тут же замерла, устремив взгляд на простирающуюся впереди улицу. На ней переминались пятерка душ, причем, они словно бы и не замечали друг друга.

Хлопанье кожаных крыльев возвестила меня о моем друге. Мне на плечо села летучая мышь.

— Это ты их позвал? — спросила я его. — Или я?

Вероятно, мне следовало быть аккуратнее, когда я звала мальчика. Или так, или я нажала на какой-то рычажок, включающий мои способности, о которых доселе не знала, и после не сумела его отключить.

Возвращаясь в "Лист Клевера" я походу собирала и отпускала души. Большинство уплыли на небо. А один, отличавшийся от других пылающей в красных глазищах ненавистью, провалился под землю. Я разволновалась, что, вполне возможно, увеличила силу Искателя Огня.

Как только мне оставалось пару шагов до постоялого двора, позади меня послышался топот копыт. Я обернулась как раз тогда, когда показался Лист на своей Русалке. Выкрикиваемые им слова, долетели до меня и передали мне панику своего хозяина.

— Лунный Человек, — задыхался он. — Они схватили Лунного Человека!