Мы будем вместе, будем мы одни, годами наших чувств не называя. Узнаем через считанные дни, что символ жизни — линия кривая. Отгородимся дамбой от друзей, чтоб каждый день был нов и снова светел; и, оставаясь в памяти твоей, они все были россыпью соцветий. По воскресеньям будут пироги, не жизни цель — от скуки только средство. И пусть нам позавидуют враги, любовь с едой хорошее соседство. Мы заведём с тобою огород, поняв душой значение природы. И, в лёгкие впуская кислород, узнаем о секретах всех погоды. Потом мы будем медленно стареть как ты всегда хотела – только вместе. Я буду вредным только лишь на треть и тяготеть к подспудным формам лести. Но это, впрочем, только лишь мечты. Мы молоды, сильны и одиноки. Боюсь, ещё пока не знаешь ты того, кто молча пишет эти строки. 2017

Он часто ей читал стихи, дарил цветы, но очень редко. И в мыслях правильных своих всегда считал её кокеткой. Она ему дарила сны - пушистые, как чистый иней. И там, в объятьях тишины, являлась юною богиней. Так шли года и жизнь была как солнца луч, что светит ясно, как снег искриста и светла, всегда желанна и прекрасна. 2009

Причудливая вязь заветных слов безропотно ложится на бумагу. Дарю их все тебе, – моя любовь, в порыве дерзком пламенной отваги. Ты заслужила их хотя бы тем, что ты одна из всех на белом свете меня терпела, не прося взамен поэтом скромным быть навек воспета. Вот почему лишь ты живешь в стихах. И пусть другие звёзды ярче светят, но те сияют ярко лишь впотьмах, а ты всегда, - прекрасней всех на свете. 2009

Вот снова дождь идёт устало, на окнах выбивая дробь. Приходит осень запоздало, в душе рождая грусть и скорбь. Намокли листья сиротливо, уже готовые опасть. Такая, друг мой, перспектива: дать прошлому над сердцем власть. Или опять мечтать от скуки под шёпот капель дождевых. Томит любовь и боль разлуки, и жаль желаний молодых. Что остаётся в самом деле, когда все ночи так глухи, а звёзды тлеют еле-еле? Писать задумчиво стихи. И возникают на бумаге её знакомые черты. Но хватит ли руке отваги? Прочтёшь ли эти строчки ты? 2009

Протрещала однажды сорока, что любовь существует на свете. Начиналось с простого намёка, завершилось на бледном рассвете. Нам открылась чудесная тайна и уснуло счастливое время. Что возникло как будто случайно, понеслось по накатанной схеме. Были мы, как глупцы, безрассудны. Так закончились муки поэта. Дальше будут одни только будни, только стоит ли дальше про это? 2017

В облаках снежинкам тесно: вьются, падают лениво. Снег идет почти отвесно, утомительно-красиво. Вдруг быстрее заплясали, на ветру легко порхают. И спокойно, без печали на твоих ресницах тают. Поцелуи губ незримых прилетели ниоткуда. Этот миг неповторимый я запомню - словно чудо. 2017

Мы были в модном ресторане среди подвыпивших людей. И каждый час иные грани я открывал в душе твоей. Рыдала скрипка, струны пели, вздыхал и вторил ей рояль. Вокруг смеялись и шумели, не понимая их печаль. Шопена нежные сонаты звучали в душной полутьме. А рядом голос пошловатый бубнил, как поп в своём псалме. И стало скрипке больно, больно... Смычок испуганно затих. И стали ближе мы невольно, ведь пела скрипка не для них. Перебирая наши встречи, ты планы строила для нас. Какой сегодня дивный вечер! Какой вульгарный диссонанс... 2017

Ты уходишь, сжав бледные губы, на прощанье сказав: «навсегда», не сумев отыскать в однолюбе ничего, кроме холода льда. Только знай - это вместе с тобою жизнь беззвучно уходит моя. Пусть же тополь заплачет листвою, если это не сделаю я. Я тебя никогда не забуду. Ты уйдёшь – и я тотчас замру. Может быть, ты уходишь отсюда мимолётную кончив игру? Или, может, от жизни устали, и напрасно мы отдыха ждём? Только радости нет без печали. Одиночество легче вдвоём. Я проснулся. Ты рядом лежала... И знакомый узор на стене. Слава богу, ты даже не знала, что случилось со мной в этом сне. В занавеске запутался ветер, опьянённый цветущей весной. Существует же счастье на свете, если снова ты рядом со мной. 2017

Скупыми мазками рисую лицо, что прекраснее нет. Любить тебя буду такую всю жизнь и ещё много лет. Всё ближе портрет к завершенью, становятся ярче черты. Воздушною, лёгкою тенью в подрамнике кажешься ты. Но смотришь задумчиво, строго. За что осуждаешь меня? Осталось закончить немного: добавить движенья, огня. Последний мазок и готово: лукавство в глазах, доброта. Ты молча стоишь и ни слова - живая на фоне холста. И смотришь с улыбкой беспечной, как будто былого не жаль. Так пусть же останется вечной твоя красота и печаль. 2012

В ту осень так рано на тонкой берёзке от холода вдруг пожелтели листы. А мне не хватает иронии жёсткой и критики – той, что давала мне ты. О, как ты умеешь блестяще ужалить, ведь до совершенства мне так далеко. Хрустит под ногами осенняя наледь так странно и гулко... Но сердцу легко. И солнце приникло лучами так жадно к багрянцу, что ссыпал раздевшийся клён. А острое жало всегда беспощадно, но только не страшно тому, кто влюблён. 2009

Да что с того, что сад весною оделся в праздничный наряд, на клумбах алою гурьбою тюльпаны радостно стоят, и птицы радостно щебечут, вернувшись с дальних берегов. Но я не рад весёлой встрече, как будто я к ней не готов. Когда тебя со мной нет рядом, и день не в день, и ночь долга. Сижу, смотрю потухшим взглядом в окно на дальние луга; на то, как быстро оживает вокруг природа без тебя. А сердце глупое не знает, что можно жить и не любя. 2010

Вот, опять появляются тени и уходят, кого-то кляня. Я прошу: не садись на колени, ничего не проси у меня. Обещала, что будет послушна, и глаза были в нежную синь; всё смотрела, да так простодушно, словно солнце в окошках витрин. Отшумело недолгое лето. Землю скрыли сухие листы. Но не смей говорить мне про это: как любила поэзию ты. Я не буду петь нежно и тонко, неспособный бездумно любить; потому, что ты душу ребёнка захотела в тюрьму посадить. И, насмешек твоих не приемля, хоть они и невинно тихи, я прошу: опустись ты на землю... И ужасные выбрось духи. 2017

Как жаль, что тебя раздражает всё то, что так дорого мне. Об этом ни ветер не знает, ни искры, что кружат в огне. И даже сороки, что часто выносят весь сор из избы, не видели, как ушло счастье, устав от бесплодной борьбы. Так тихо теперь в нашем доме. Углы заплели пауки. Склонилась в покое и дрёме верба у холодной реки. И только щенок мой любимый повизгивал тихо во сне: о том, что прошло тенью мимо; о том, что так дорого мне. 2010

Была весна. И у камина сидели мы опять вдвоём. Кончался день, и вечер длинный явился затяжным дождём. Огонь горел. Уже поленья пылали, сумрак разогнав. Сливалась тень с другою тенью, являя свой беспечный нрав. Летели искры то и дело и замирали на полу. А ты сидела и смотрела, но не в огонь - а на золу. О чём ты молча вспоминала? Чьи лица плыли пред тобой? Вокруг тебя всегда витала святая тайна, ангел мой. Любовь... Как первобытно-грубо она владеет жизнью всей. Чем больше женщину мы любим, тем меньше знаем мы о ней. Тут ум бессилен - только тело познать способно как-то вас. Куда же молча ты смотрела, когда весенний день угас? 2017

Ты вошла. В переполненном зале столик наш был вдали - в глубине. Я топил в тонкостенном бокале наше прошлое, чуждое мне. Подошла, и ничуть не печалясь, заказала Монтес Шардоне. Ты всегда хорошо разбиралась в дорогом и хорошем вине. Я не выдам ни вздохом, ни словом то, что вижу в больших зеркалах. Назову себя именем новым, чтоб в твоих не светиться глазах. Нас любовь опалила случайно, но день долгий прошёл и угас. Только есть у меня одна тайна: этот вечер последний для нас. 2017

Он всё курил, курил, как ненормальный, и мне в глаза заглядывал с мольбой. Как он хотел любви моей печальной, как он боялся участи иной. Ходил, ходил, шагами робко мерил весь этот им же созданный уют. А я молчала, глаз поднять не смея, считая бег томительных минут. Но я могла лишь дать ему надежду: холодную, как лунный, бледный свет. Он говорил, что будет всё как прежде: покой и скука много—много лет. А я хотела только лишь вниманья, немного ласки, счастья хоть глоток, почаще слышать сладкие признанья - всего того, что дать он мне не смог. 2009

Ты уходишь в бездонную ночь, не сказав на прощанье ни слова: музы ветреной младшая дочь, жизни радостной смысл и основа. Кто мне будет тихонько шептать с непонятной тоской и волненьем о любви, чтоб простая тетрадь отзывалась стихом совершенным? Так возьми на прощанье ключи, словно прошлого символ сакральный. Может быть, как сегодня в ночи, вдруг вернёшься, мой образ печальный. Ты вернёшься, как небо к земле: исхудалой, больной, одичавшей. Ты ушла... И стоит на столе роз букет - полумёртвый, увядший. 2017

Ты молча присела за стол под окном, букет хризантем уж отцвёл, мучительно думала только о нём, - о том, кто сегодня ушёл. Остались и стены, и шкаф, и диван, ворсистый ковёр на полу. И даже забытый его чемодан стоял сиротливо в углу. Здесь раньше царила всегда лишь весна и часто – признанья в любви. Теперь пустота и вокруг тишина; ни звука – зови, не зови. Ты смотришь в окно, обрывая цветок, глаза утирая платком. Вдали исчезают следы его ног под льющим упрямо дождём. Не смей замыкаться, носить всё в себе. Прости ему прошлый обман. А, может, вернётся он снова к тебе - хотя бы забрать чемодан? 2010

На нашу старую, любимую скамью придёшь однажды вспомнить молодость свою, где счастлива была когда-то. Вдали оставишь город, дымкой измененный; а здесь, меж старых лип, в аллее полутемной, легко в предчувствии заката. И, над стихами, полными любви моей, склонишь ты голову, угадывая чьей рукой написаны они и улыбнёшься вдруг загадочно и странно - ведь я же далеко, а прошлое туманно, а слёзы... Слёзы не видны. 2009

С годами ты не стала старше. Всё тот же блеск твоих волос. И ветер так же веткой машет, и двор уже давно зарос. Лишь сердце кроткое остыло, хотя и помнит то, что было. А я всё роюсь в пыльных книгах, рифмуя шорохи ручья; гляжу, как солнечные блики скользят по ткани бытия, - старик ворчливый и наивный, который верит в мир наш дивный. Я одинок, как был и прежде. И та же скука – день за днём. Вокруг поблёкшие надежды; живу в убежище своём, оставив всё в годах минувших, копаясь в лицах промелькнувших. Так объясни, какая сила тебя так тянет вновь сюда, где жил когда-то друг твой милый, - в былые, лучшие года. Послушна памяти, невольно, ты будишь прошлое... Довольно. 2009

Я красивей ещё не встречал. И в глазах её грустных, бездонных я увидел, как плачет печаль, словно скорбь флорентийской Мадонны. Сколько раз провожала закат в одиночестве снова и снова. Но в душе уже струны молчат, и никто не услышит и слова. Безмятежно проходят года так спокойно и так незаметно... И бежать бы, но только куда? Подождать... Ожидание тщетно. Сколько чувств нерастраченных ты накопила за долгие годы: так от рос холодеют цветы, утомлённые чувством свободы; так под бледной, холодной луной плачет иволга, спрятавшись в ветках; так шумит океанский прибой, птица бьётся в незапертой клетке. Как хотелось бы счастьем с тобой от души, хоть чуть-чуть поделиться, погрузить твоё сердце в покой... Понимаешь, мне тоже не спится. 2009

Как хорошо, когда не надо мне помнить, как тебя зовут. Пусть будет радостной награда и лёгким одинокий путь. Пускай с тобой, в холодном мире, печаль моя, как тень живёт. Не сотвори себе кумира. Всему свой срок и свой черёд. В саду беспечно ветер бродит, кружась в тени густых ветвей. Ничто не вечно, всё проходит, оставив шрам в душе твоей. 2009

Вот, снова бессонница треплет жестоко: всю ночь, беспрестанно, до самой зари. Хожу и читаю, зеваю, но только нигде мне не деться от глупой хандры. Так что же случилось, какая причина? Быть может от кофе, а может болезнь... Нет, лучше склероз, дистрофия, ангина, но только не новой любви дребедень. Из всех безобидных, несносных болезней, что только на свете терзают людей, нет хуже её и борьба бесполезна. И в этом трагедия жизни моей. 2009

Осенний вечер. Отражают зеркала героя бледного, которому не спится. На жизнь его воспоминаний тень легла, вот отчего в глазах задумчивость таится. Он вас любил, ему казалось — навсегда, стреляться пробовал, когда ушли к другому, но чувство вдруг проснулось... как его? — стыда. Теперь лишь сумерки слоняются по дому. Хоть в нём любовь ещё угасла не совсем, он видит прошлое каким-то чёрно-белым, упорно избегает деликатных тем и милым дамам улыбается несмело. Его сердечная и хрупкая печаль теперь ложится на раскрытую страницу. Задумчиво застыв, и глядя молча вдаль, он вспоминает вас, — как прошлого частицу. Вот так рождаются чудесные стихи, когда всем сердцем любят искренне и нежно. Ну, что ещё... Ах, да - последние штрихи: любовь всегда проходит - это неизбежно. 2017

Пришла внезапно с ветром стылым любовь в пустой, холодный дом, спросила: «Что же, друг мой милый, ты всё писал, но не о том? Забыл меня, молчал годами, а я надеялась, звала. Заклятье что ли между нами, иль в сердце снежная игла… Ты променял земную радость на тихий, плюшевый уют. Откуда страх и эта слабость? Лишь горстку пепла вижу тут». А я молчал и всё всплывали виденья прошлых, лучших дней. Вот в чем секрет моей печали: она пришла – как сон о ней. 2012

Ты устала. Не так уже спицы быстро вяжут причудливый шарф. Постарели знакомые лица. Изменился семейный устав. Что поделать, то время жестоко подгоняет движенье планет. Но всё так же горит одиноко в твоей комнате ласковый свет. Шарф получится ярким и модным, очень тёплым, – рисунок чудной. Пусть кого-то он в мире холодном обогреет твоей добротой. 2012

Твои счастливые года промчались быстро, незаметно. Спокойны мысли, - как вода текут куда-то тенью бледной, вдали растаяв без следа. В кругу семьи, в кругу родных, окружена всегда заботой, ты в удовольствиях простых так счастлива была, но что-то там пряталось в глазах твоих... Но, впрочем, ты всегда была такой весёлой, нежной, мудрой; и, не желая людям зла, с улыбкой принимала утро. Вот так легко и жизнь прошла... 2009

Зачем ты шепчешь, друг мой милый, на ухо нежные слова? Зачем зимой, порой унылой, подбросила в камин дрова? Ведь я теперь другим доволен, другие радости пришли, хоть было сладостно в неволе, когда глаза ещё цвели. Прошла любовь – напиток сладкий, и жизнь прошла, и сердце спит. Не отравляй минутой ласки того, кто не горит - кадит. Мой жар души давно растрачен, огонь в крови давно погас. Вот почему сегодня мрачен, и оттого хандрю подчас. Оставь ненужные забавы, ночь убывает, ноет грудь. Не страшен мне твой взгляд лукавый. Дай мне немного отдохнуть... 2009

Немало мы прожили вместе, не очень печалясь о том. Что делать, здесь торг неуместен, свидетель – семейный альбом. Но годы проходят и знаю: тобой мне воспетым не стать. Хотелось мне крепкого чаю, да стынет созвездий печать. Я стану ворчливым и сонным, ленивым, - как бурый медведь. И вместе под небом бездонным мы будем тихонько стареть. 2010

Встречи, слёзы, расставанья... Для чего нам жизнь дана? Пью я горечь увяданья с грубой жадностью до дна. Осыпаются на скатерть в белом цвете лепестки. И настало время тратить на спасенье от тоски. Юность быстрая умчалась к новой жажде красоты. Затуманила усталость искажённые черты. Нету няни, нет и кружки, как у Пушкина была. И состарилась подружка, что со мной всю жизнь жила. 2011

Мы ехали с тобой в автомобиле. Тогда мы танцевать с тобой любили. А счастье было тихим и простым. Ещё я был наивным, холостым. Всё изменилось - мы сидим в трамвае. Как жизнь прошла? Поверьте, я не знаю. Ты постарела, мучает склероз, в руках букет прекрасных алых роз. 2012