Отряд находился в пути уже около недели. За это время Мойдер успел сдружиться с воинами, найти с ними общий язык.

Поначалу многие воспринимали его в первую очередь как женщину, на некоторые темы не решались говорить при нем. Потом эти различия стерлись. Все же мышление у Мойдера осталось мужское, он смотрел на мир так, как они, и не раз давал это понять. Только Нийен – воин, которого парень спас от смерти, испытывал к нему далеко не дружеские чувства. Пытался неуклюже ухаживать, дарить цветы и осыпать комплиментами. Мойдер, разумеется, пресекал подобное на корню. Это служило предметом постоянных шуточек со стороны остальных.

Правитель и его дочь держались обособленно от воинов, да и никто не ожидал от них иного. Принцесса окидывала всех высокомерным взглядом своих узковатых глаз и делала вид, что грубые разговоры ее совершенно не интересуют. Правитель же проводил время в размышлениях, но присаживался каждый раз неподалеку от остальных, хоть и не принимал участие в беседе.

Мойдер частенько ловил на себе его испытующий взгляд и это его беспокоило.

Неужели, Громдел о чем-то подозревает?

Когда он говорил с принцессой о своих опасениях, она лишь смеялась и не желала объяснять причины. Мойдер начал всерьез задумываться о том, чтобы покинуть отряд и вернуться домой. Даже учитывая то, что он неминуемо заблудится, это казалось ему лучшим выходом, чем лишиться головы. Ведь стоит правителю узнать, что рядом с его дочерью все это время находился мужчина, он не станет долго размышлять. Мойдер вспомнил, какой решимостью горели глаза Громдела, когда он занес меч над Нийеном. Не желал бы он оказаться на его месте.

Этой ночью парень не мог уснуть, ворочаясь на тюфяке рядом с принцессой. Не желая ненароком разбудить и ее, решил подышать свежим воздухом. Может, он нагонит на него сонливость.

Мойдер вылез из кареты и с наслаждением потянулся, распрямляя спину. Глянул в усыпанное звездами небо. Ночь сегодня была на редкость ясная, словно кто-то рассыпал на бархатном черном покрывале крохотные бриллианты.

Путники все еще продвигались вдоль реки Борны, пересекающей почти всю Диранию. Но из слов воинов Мойдер понял, что скоро они свернут на другой путь, ведущий к землям горцев. Плодородные равнины сменятся лесистыми холмами, а потом непроходимыми скалами. Куда они все же направляются, не знал никто. Могли лишь предполагать по обрывкам распоряжений правителя. Не знала об этом даже принцесса. Хотя, Мойдер не мог бы за это поручиться. Может, и знала, просто не желала ему ни о чем говорить.

В последнее время отношения между ними стали натянутыми. Это еще одна причина, по которой парень хотел покинуть отряд. Он сам не мог понять, почему расположение заносчивой Саулин значит для него так много. Иногда готов был ударить ее за постоянные издевательства, но стоило ей бросить на него мягкий взгляд или улыбнуться, сердце таяло, как воск.

Мойдер винил во всем женскую личину, размягчившую его и превратившую в бабу не только внешне, но и внутренне. Сам не решался себе признаться, что его останавливает на пути к бегству не только страх не найти дорогу домой. В глазах принцессы он не раз замечал тревогу, которую вызывало это странное путешествие. Ей может угрожать опасность и именно из-за этого отец решил увезти дочь.

Бросить девушку сейчас – даже подло со стороны Мойдера. Какой бы занозой она ни была, Саулин спасла ему жизнь. Да и необычная вызывающая красота девушки волновала его, хоть он и боролся с этим чувством. Принцесса никогда не обратит внимания на такого, как он. Обычный легурский охотник, у которого ни гроша за душой. За нее же сватались самые великие люди Дирании и других стран. Она как-то рассказывала ему об этом, делясь всеми подробностями. Мойдер сам не знал, почему его так сильно задевают подобные разговоры. Но она словно чувствовала его настроение и затрагивала эту тему часто.

Мойдер двинулся к реке, решив прогуляться вдоль берега. Водная гладь серебристо искрилась при свете звезд, вызывая отклик даже в его не самой романтичной душе. Парень зачерпнул часть лунного света в горсть, он заструился из пальцев вместе с водой.

За спиной раздалось негромкое покашливание:

– Вижу, не только мне не спится.

Мойдер узнал голос правителя и поспешил выпрямиться. Почтительно склонил голову, вытирая мокрые руки о платье. Громдел вдруг схватил его за запястья и сжал их. Мойдер удивленно поднял взгляд и почувствовал тревогу от дикого выражения в глазах удерживающего его мужчины.

Неужели, принцесса рассказала отцу, кто он?! И сейчас правитель самолично убьет нечестивца, опозорившего ее дочь. Ведь он проводил ночи с ней наедине, помогал одеваться и причесываться. Как это может выглядеть со стороны, узнай кто о таком?

Но пугающее выражение вдруг исчезло, пальцы Громдела разжались. Правда, блеск в глазах остался.

– Прости… – пробормотал правитель. – Я не хотел тебя напугать.

– Да ничего, вы меня не напугали, – потирая запястья, откликнулся Мойдер.

– Ты позволишь мне составить тебе компанию? Надеюсь, я не помешаю твоим мыслям?

– Нет, что вы, – поспешил заверить парень.

Интересно, кто рискнул бы дать правителю другой ответ?

Они побрели вдоль берега. Громдел иногда поддерживал Мойдера под руку, когда на пути случались неровности. Парень мог бы обойтись и без этого, но скрепя сердце, терпел эту заботу. Ничего не поделаешь: пока на нем юбка, любой мужчина будет считать его беспомощней котенка.

– Почему тебе не спится? – нарушил молчание Громдел. – Дорога ведь утомительная. А дальше будет еще хуже. Нужно достаточно отдыхать, чтобы набираться сил.

Может, сказать, что принцесса храпит? – мелькнула у парня глупая мысль, и он усмехнулся.

– Думаю о том, что нас ждет впереди. Я успела привязаться к принцессе. Ее судьба тревожит меня. Ей угрожает опасность? Именно поэтому вы решили ее увезти?

Мойдер бы не удивился, если бы правитель отругал его за чрезмерное любопытство и посоветовал не совать нос в чужие дела. Но вместо этого тот вздохнул и остановился. Парень последовал его примеру и застыл рядом. Горделивый профиль Громдела четко обрисовывался на фоне реки.

– Думаю, тебе можно доверять. Ты спасла ей жизнь. Возможно, еще не раз спасешь. Я рад, что ты рядом с моей дочерью.

– Но что произошло? – не отводя взгляда от лица правителя, спросил Мойдер.

Громдел повернулся к нему и заговорил едва сдерживаемым от обуревавших эмоций тоном:

– Ты знаешь, что наследников мужского пола Пелья мне не даровала. Жениться второй раз после смерти жены было выше моих сил. Слишком сложные у нас были отношения…

Мойдеру даже неловко стало.

Почему он рассказывает ему такие вещи? Это же слишком… интимно.

– Я стал видеть в женщинах лишь злое начало и не желал допустить, чтобы в моей жизни снова появилось одно из этих созданий. Уделял все больше сил делам страны, воинскому ремеслу, наукам, борьбе за то, что считаю правильным. Но я сознаю, что уже стар. Пройдет лет десять, а может и меньше, и боги призовут меня к себе. На кого тогда останется трон? Начнется братоубийственная война между самыми влиятельными вельможами, которая разорит и ввергнет страну в хаос. Я не мог это допустить. Потому объявил, что намерен отдать трон тому, кто возьмет в жены Саулин. Конечно, в права наследства он сможет вступить только после моей смерти. За то время, что мне осталось, я помогу ему войти в курс дела, постараюсь сделать так, чтобы наследник проникся моими идеями.

– Думаю, в желающих недостатка не было, – заметил Мойдер. – Принцесса говорила об этом.

– Да, это так. Но я ищу не только мужа своей дочери, но и достойного преемника. Оказалось, это не так просто. Те, кто приходили просить ее руки, в большинстве своем ограниченны и невежественны. Их интересуют только власть и развлечения. Участь моей дочери и страны при таком правителе будет незавидной. Но время еще есть, я продолжаю надеяться, что достойный человек появится. Беда в том, что один честолюбивый чужеземный принц решил любой ценой завладеть моим троном. Он явился ко мне с таким наглым видом, будто делает мне огромное одолжение, согласившись взять Саулин и ее наследство. Даже в самом страшном сне я не мог представить, чтобы моя дочь стала женой такого существа. Жестокое, амбициозное, мстительное… Дело даже не в его качествах. Я не уверен, человек ли он вообще…

Мойдер округлил губы, давая понять, что не понимает. Правитель некоторое время смотрел вдаль, затем объяснил:

– Ты слышала о нетирах?

Парень кивнул, чувствуя, как тело пронзает дрожь.

Еще бы не слышал! Дед их в детстве стращал этими существами, когда не слушались.

– Их принц хотел взять в жены Саулин? – прохрипел он. – Тогда я понимаю вас. Слышала, что они людоеды.

– Это сказки, – поморщился Громдел. – Нетири не едят не только человеческого, но и любого другого мяса. Но это не мешает им быть обособленными и странными существами. Они – пережиток древних родов, населявших мир много тысяч лет назад. В то время, как от других звериных кланов почти ничего не осталось, этот продолжает процветать. Может, из-за того, что отделен от остального мира морем.

Никто не осмеливается с ними враждовать, слишком силен инстинктивный страх. Но и завязывать близкие отношения вряд ли кто рискнет. То, что этот нетир осмелился предложить мне союз, наводит на мрачные мысли. Неужели, этим существам уже мало своей территории, и они желают большего? Возможно, Дирания лишь начало. Мой долг предотвратить это в зародыше.

– Саулин знает, кто сватался за нее в этот раз? – покусывая губы, спросил Мойдер.

– Нет, я скрыл это от дочери и спешно велел покинуть дворец в Каруне. Она поселилась под охраной в загородном доме. Я надеялся, что нетир уберется восвояси, но мои люди доложили, что он не сел на корабль, а двинулся вглубь Дирании.

– Но зачем? – поразился парень.

– Не сомневаюсь, что он замыслил какую-то каверзу. Радует, что сторонников у него нет. Мои люди говорили с командой его судна, тем лишь велено доставить принца в Каруну. Их нынешний правитель дорожит мирными отношениями с соседями и строго-настрого запретил вступать с кем бы то ни было в конфликты.

– Тогда вам нечего бояться. Что может сделать один человек, пусть даже нетир?

– Кто знает? Я не желаю рисковать. Пока это существо на моей земле, я хочу спрятать дочь в безопасном месте. Потому мы уехали так быстро и тайно.

– Не думайте, что я кровожадна, но… Разве не легче просто устранить эту угрозу? – бросил Мойдер, сверкая глазами.

– И навлечь на себя месть всех нетирей? – правитель содрогнулся.

– Да, вы правы, – в свою очередь передернул плечами парень. – Этого делать не стоит.

– Однако это не помешает мне собственными руками свернуть шею наглому зверенышу… Пусть только полезет к моей дочери силой! – выдохнул Громдел, сжимая кулаки.

Мойдер подумал о том, что сделает то же самое, если нетир сделает это при нем. Но вслух лишь сказал:

– Ну, что ж, будем надеяться на лучшее. То место, куда вы нас везете, действительно, безопасное?

– Там живет мой старый друг. Надеюсь, он еще жив… Я давно потерял с ним связь. Еще с тех пор, как запретил в Дирании заниматься волшебством.

– Он волшебник? – догадался Мойдер.

– Да, и притом не адаринец. У него был редкий дар для обычного человека. Но потом… В общем, кое-что случилось между нами. Я не хочу об этом говорить. Мне он, быть может, и не захотел бы помогать, но Саулин… Я надеюсь, он приютит мою дочь.

– То есть, вы даже не знаете, как он примет нас? – поежился парень.

– Более того, моя храбрая Мойдра, – он с теплотой улыбнулся ему. – Я уверен, что на пути к его жилищу нас ждет много опасностей, в том числе и магических ловушек. Но я не стану лезть на рожон и пошлю ему весточку. Когда-то, когда мы были еще друзьями, он дал мне одну вещь. Сказал, если мне понадобится его помощь, я должен сжечь ее. И он найдет меня в ближайшее время.

– Значит, вы запретили волшебство, но сами собираетесь действовать с его помощью?

– Иногда, чтобы защитить тех, кого любишь, приходится поступиться гордостью, – вздохнул Громдел. – Ты еще молода, и возможно, не понимаешь этого… В любом случае, я прошу тебя ни о чем не говорить Саулин. Не хочу ее тревожить пока.

– Думаю, ее больше тревожит неизвестность, – возразил Мойдер. – Но, как скажете… Я не стану никому рассказывать о том, что услышала сегодня.

– Я благодарен тебе… Ты знаешь, мне стало даже легче, что я поделился этим с кем-то.

Он взял руку парня и на несколько мгновений задержал в своей, затем с неохотой отпустил.

– Иди спать, Мойдра. Завтра тяжелый день...

Мойдер кивнул и двинулся к карете, чувствуя на себе пристальный взгляд правителя.

Теперь парень уже не думал о побеге. Какой бы испорченной и капризной ни была принцесса, он обязан ей. Пока девушка в опасности, останется с ней. Мойдер чувствовал угрызения совести из-за того, что должен обманывать правителя, но понимал, что иначе сейчас нельзя. Он лишь надеялся, что потом тот сумеет понять и простить.