– Их следы теряются здесь, – проговорил Шарнел, останавливаясь у незримой границы.

Дальше начиналась мертвая земля, лишенная растительности. Правитель и его отряд стояли за спиной волшебника и разглядывали высохшее дерево.

– Мне не по себе от этого места, – поежился Громдел.

– Это неудивительно, друг мой, – улыбнулся Шарнел. – Даже обычные люди чувствуют его силу.

– Так что это за место? Ты все время говоришь загадками.

– Вход в заповедные земли, – пояснил волшебник.

Из груди правителя вырвался протяжный вздох.

– Они и правда существуют?

– Как и многое другое, во что ты перестал верить. Забываешь, что даже если отрицать что-то, оно никуда не исчезнет.

Громдел снова вздохнул.

Даже сейчас, когда они с Шарнелом помирились, тот иногда напоминал ему о прошлом. Удивительно, что он вообще захотел говорить с ним.

Громдел вспомнил утро, когда обнаружил, что его дочь и Мойдра исчезли. Ему тогда казалось, что сердце выскочит из груди. Они прочесывали все вокруг, расспрашивали местных жителей. Никто не видел девушек. Староста одной деревни, опасливо озираясь, шепнул правителю, что они могли попасть в лапы разбойников.

Громдел нашел этих разбойников, что едва не стоило ему жизни. Отряд поредел вдвое, но хорошо обученным воинам удалось обратить лесных жителей в бегство. Правитель захватил их вожака и вынудил рассказать все, что тот знает.

Вожак разбойников не отрицал, что девушки были у него. Он хотел одну из них продать, другую оставить себе. Потом начал нести околесицу, что одна из них превратилась в парня и они сбежали. Но что искать их бесполезно, оба мертвы. Рассказать о том, где те сейчас, он просто не мог. Онемел от страха и дрожал, несмотря на грозную внешность. Правитель требовал указать, где девушек видели в последний раз, но разбойник сказал, что сам не видел. Он тогда лежал без чувств в хижине. Остальных лесных жителей поймать не удалось, будто сквозь землю провалились. Правитель приказал поджечь лагерь, вожака высечь хлыстом, но оставить в живых. Все же он рассказал то, что знает.

Громдел понимал, что найти Саулин и Мойдру поможет только чудо…

Настало время обратиться к бывшему другу. Когда-то, когда они были еще безусыми юнцами, Шарнел дал ему амулет. Он сказал, что в нем зашита прядь его волос, пропитанная заклинаниями. Если Громделу понадобится помощь, нужно лишь сжечь эту прядь и позвать по имени. Правитель понимал, что с тех пор много воды утекло и шанс на то, что друг и правда явится на зов, более чем призрачный. Но в такой ситуации нужно хвататься и за соломинку.

Громдел велел отряду отойти на достаточное расстояние, оставив его одного. Сам же снял с шеи амулет, который не снимал вот уже много лет. Черкнул огнивом, подпаливая прядь темно-русых волос. Несколько раз выкрикнул в голубое небо, виднеющееся сквозь прорехи ветвей:

– Шарнел!

Пару минут ничего не происходило, правитель медленно опустился на землю и обхватил голову руками. Бывший друг не поможет. Он никогда не отыщет дочь и ту, что стала ему безмерно близкой. Вместо того, чтобы спасти Саулин, обрек ее на верную смерть. И винить в этом должен только себя…

Чья-то рука легла ему на плечо, заставив поднять голову. Перед Громделом стоял Шарнел.

Друг почти не изменился, если не считать покрывших лицо легких морщин и нескольких седых волосков в густой шевелюре.

– Шарнел! – радостно вскрикнул правитель и вскочил.

По мягкому взгляду друга тут же понял, насколько глупыми были его опасения. Ни малейшего следа упрека или недовольства. Волшебник улыбнулся и раскрыл объятия. Друзья крепко обнялись, чувствуя, как былые обиды стекают с души, как талая вода.

– Ты долго не приходил, Громдел. Сколько лет прошло, – наконец, проговорил Шарнел, отстраняясь.

– Я боялся, что ты не захочешь меня видеть…

– Ты всегда любил преувеличивать, – хмыкнул Шарнел. – Я давно простил тебя и понял. Сам же явиться не решался, учитывая твои законы.

Громдел смутился.

– Как ты? – спросил он.

– У меня все замечательно. Построил себе дом в чаще леса, оградил защитной магией. Никто из местных не смеет тревожить меня.

– Наверное, тоскливо там… в полном одиночестве.

– Я вовсе не одинок, – возразил волшебник. – У меня жена и трое прекрасных детей. Большой мир никого из нас не прельщает, так что нам вполне хватает общества друг друга. Так что привело тебя, друг? Здесь я совсем отстал от жизни. Ко мне доходят слухи только тогда, когда встречаю кого-то из поселян. Но и они не слишком посвящены в дела большого мира. Слышал, что твоя дочь уже совсем взрослая. Скоро замуж выдавать…

Лицо Громдела исказилось мукой, и волшебник встревожено поднял брови.

– Что случилось?

Правитель рассказал ему все, даже больше, чем нужно. Будто прорвалась плотина, застилающая сердце. Как жил после смерти жены и отъезда Шарнела. Как пытался забыться с помощью государственных дел, лелеял мечты о достойном преемнике. Даже о Мойдре рассказал…

Волшебник положил ему руку на плечо и легонько сжал.

– Я рад, что ты снова почувствовал вкус к жизни. Сделаю все, чтобы найти твою дочь и эту девушку.

И он сдержал обещание. Непонятно каким образом, сумел почувствовать их след и привел отряд правителя к мертвому дереву.

Громдел хрипло спросил:

– Это правда, что тот, кто вошел в заповедные земли, вернуться не сможет?

– За редким исключением… Тебе повезло, что я на досуге изучал древние книги, – проговорил волшебник, устремив взгляд вперед. – Выход оттуда есть, но для этого кто-то должен открыть проход снаружи.

– Ты сможешь это сделать?

– Да, но они должны знать, куда идти. Нужен контакт… Иначе все бесполезно. У твоей дочери есть магические силы? Только обладающий ими может услышать призыв другого волшебника.

– Не замечал за ней такого, – вздохнул Громдел. – И даже был этому рад. Глупец… Теперь бы все отдал, чтобы ей передалась часть силы ее матери.

– А у той девушки?

– Я о ней почти ничего не знаю, – наморщил лоб правитель. – Но она тоже казалась вполне обычной.

– Ладно… Я все же попытаюсь. Дай мне что-то из вещей Саулин. Попробую воздействовать через нее. Тот, в ком есть сила, почувствует это, находясь рядом с ней. Если же нет…

– Я понял тебя, – еле слышно сказал Громдел. – Даже если шанс слабый, мы должны его использовать.

– Я тоже так думаю, – улыбнулся Шарнел.

***

Путники уныло брели по лесу в том направлении, откуда пришли когда-то в заповедные земли. Никто особо не надеялся на успех, но что-то делать всегда лучше, чем сдаться.

Дорайна шла позади всех, ни на кого не глядя и ни с кем не разговаривая. Когда кто-то пытался приблизиться, окидывала его таким взглядом, что тот спешил ретироваться. Эта ночь все перевернула в жизни девушки. Она понятия не имела, что делать с обрушившейся на нее правдой. Пока не разберется в этом, не могла ни с кем обсуждать то, что ее тревожит. А говорить о пустяках было сейчас нестерпимо.

Голову пронзила вспышка, на мгновение парализовав. Дорайна остановилась и услышала возглас лысого, бредущего впереди отряда. Он тоже застыл, непонимающе озираясь, потом столкнулся взглядом с Дорайной.

– Ты тоже слышала?

Она кивнула.

– Что это?

Оба прислушались, девушка различила невнятное бормотание, которое постепенно сложилось во внятную речь. Биварий услышал то же самое и радостно воскликнул:

– Мы спасены!

– Похоже, так, – без особой радости согласилась девушка.

– Да что случилось? Объясните и нам! – потребовал принц.

– С нами связались извне, мой принц. Волшебник. Он говорит, его зовут Шарнел…

– Мне знакомо это имя! – отозвалась принцесса. – Отец упоминал его.

– И мне знакомо, – подтянулся Мойдер. – Правитель собирался просить у него убежища для Саулин.

– Вот интересно, почему ты знаешь больше, чем я? – насупилась принцесса.

– Думаю, сейчас не время препираться, – поморщился Амней. – Что говорит этот Шарнел?

Ответил ему Биварий:

– Говорит, что откроет нам проход с той стороны. Нам остается лишь идти на его зов.

– Далеко он? – выдохнул принц.

– Всего полдня пути.

– Так чего мы ждем? – подпрыгнул от нетерпения Маниан. – Нужно идти.

Никто не возражал. Заметно взбодрившиеся, все двинулись вперед, теперь уже точно зная, куда.

– Интересно, как мы объясним отцу отсутствие Мойдры? – лукаво проговорила Саулин.

– Скажем правду… – буркнул Мойдер. – Думаю, после этого он меня сразу убьет…

– Это точно, – хохотнула Саулин.

– Не вижу ничего смешного, – поморщился парень.

Принцесса вновь стала прежней, но его это больше не радовало. Похоже, дух ее излечился благодаря вниманию черноволосого нетира. Они постоянно обменивались репликами и явно нашли общий язык.

– Ты серьезно, что ли? – смутилась девушка. – Думаешь, он и правда тебя убьет? Поверь, я этого не допущу. Скажу, что ты спас меня.

– Спасибо, обойдусь без твоего заступничества.

Мойдер попросил Кильдера сменить его у носилок и нагнал Бивария. Пошел сразу за ним.

Саулин с тоской посмотрела ему вслед и закрыла глаза. Пелья знает, чего ей стоило удерживать маску веселости. Притворяться, что все в порядке, что она смирилась со всем, когда в душе разрастается пустота. Мойдер ведет себя, словно чужой, будто их никогда и ничто не связывало. Едва они выберутся, он просто исчезнет из ее жизни. Кто знает, может, и не вспомнит никогда.

Девушка украдкой взглянула на идущего сбоку принца.

Положа руку на сердце, она вынуждена была признать, что о таком муже можно только мечтать. Красивый до умопомрачения, от него исходит сила и уверенность, с ним даже общаться легко, когда он этого хочет. Но сердце ее оставалось холодным к нему, в нем не было места ни для кого, кроме человека, который так просто отказался от нее. Да скажи он, что лучше умрет, чем отдаст кому-то, скажи он, что любит, – она бы рискнула всем. Отказалась бы от всего. Если бы отец не смирился с ее выбором, сбежала бы. Нашла любой способ, лишь бы быть с тем, кого выбрала сама. Видно, Мойдер и впрямь ничего к ней не испытывает, а то чувство, что иногда мелькало в его глазах, ей лишь привиделось.

– То самое место, – прошептала Саулин, когда они оказались возле мертвого дерева.

Мойдер кивнул, глядя на стоящих за невидимой завесой людей. Он знал всех, кроме высокого мужчины, находящегося ближе всех. Только вот они смотрели на него, как на незнакомца.

Правитель оглядывал всех членов маленького отряда, будто отыскивая кого-то. На лице отразилось беспокойство.

В этот раз преграда легко пропустила их, и вскоре Громдел уже обнимал дочь. Саулин плакала у него на груди, только сейчас ощущая, насколько соскучилась по нему. Члены отряда дружелюбно приветствовали людей, вернувшихся оттуда, откуда мало кто возвращался.

Когда первые радости улеглись, Громдел произнес:

– Где Мойдра? Она ведь с тобой была?

– Мойдра? – грустно улыбнулась девушка. – Считай, что она всем нам привиделась… Ты больше не увидишь ее, отец.

– Что ты имеешь в виду?

Она покачала головой. Мойдер решительно выступил вперед.

– Я не могу больше обманывать. Слишком уважаю вас, мой правитель.

Все взгляды обратились на парня в немом изумлении. Саулин протестующе вскрикнула, но он упрямо покачал головой.

– Оборотное зелье.

Правитель недоуменно изогнул брови.

Шарнел хмыкнул и смущенно потеребил подбородок.

– Похоже, я понял… Друг, мне жаль…

– Может, все же объясните мне, что пытается сказать этот парень?

Громдел начал закипать, глядя поочередно то на волшебника, то на дочь, то на Мойдера.

– Мойдра перед тобой, отец, – смутилась девушка. – Я объясню тебе все, только обещай не сердиться…

Черноволосый залился смехом, чем вызвал укоризненный взгляд Саулин.

– Простите, – тут же посерьезнел он, но губы продолжали подрагивать.

Все деликатно разошлись, оставив дочь наедине с отцом. Принцесса стала объяснять, а лицо правителя по мере ее рассказа изображало самые разные чувства. Наконец, он обхватил голову и некоторое время оцепенело молчал. Потом взял себя в руки и сухо сказал:

– Что ж, предлагаю забыть об этом и никогда не вспоминать. – Он сделал знак остальным приблизиться. – Я не убью тебя собственноручно, парень, только потому, что ты спас мою дочь. Но ты не должен больше никогда показываться мне на глаза.

– Я исполню вашу волю, – опустив голову, сказал Мойдер, а лицо Саулин залила смертельная бледность.

Громдел уже не смотрел на него, буравя взглядом принца нетирей.

– Ты все же отыскал ее.

– И тебе стоит благодарить богов за это, – заметил черноволосый. – Иначе твоя дочь умерла бы в вонючей хижине. Даже если бы выжила, то участь ее была бы незавидной. Стала бы самкой вождя зверо-людей.

Правитель стиснул зубы, затем произнес:

– Если так и есть, я в долгу перед тобой… Проси у меня, что хочешь.

– Я уже говорил, чего хочу, – надменно бросил принц.

Громдел кивнул.

– Значит, сами боги желают этого… Кто я, чтобы идти против их воли…

Он отвернулся и побрел прочь, ссутулившись и словно разом постарев. Шарнел двинулся за ним, взял под руку и что-то зашептал. Воины отряда правителя отошли, оставив друзей одних.

– Значит, это все, – первым нарушил молчание Маниан. – Приключение закончилось.

– Да, и мы все должны благодарить богов, что оно закончилось хорошо, – заметил Биварий. – Ты, храбрый воин, получишь вознаграждение сполна. Мы держим свое слово.

Маниан отмахнулся, давая понять, что для него это перестало быть важным.

– Значит, это все? – прошептала Саулин, с мукой глядя на Мойдера. – Ты просто уйдешь?

– Правитель сказал свою волю. Кто я такой, чтобы оспаривать ее? – горько проговорил парень. – Будь счастлива, принцесса.

По ее лицу покатились слезы, но он уже отвернулся и не видел этого.

– Дорка, Кильдер, пойдемте. Пора возвращаться домой.

Оба кивнули. Принц, до этого хранивший молчание, приблизился к Дорайне и сказал:

– Мы можем поговорить?

– О чем нам говорить, принц? – ее губы тронула легкая улыбка. – Я только что слышала, чего ты хочешь. Ты это получил.

– Послушай, я… Ты должна понять…

– Я понимаю, Амней… – в ее глазах полыхнуло синее пламя. – Я все понимаю. Будь счастлив с равной себе.

Она резко развернулась и двинулась прочь.

– Дорка, подожди, мы с тобой! – крикнул вслед Мойдер и, торопливо попрощавшись с остальными, двинулся за сестрой.

Кильдер, на лице которого сияла радостная улыбка, направился за ними.

Снова все, как раньше. Он, Дорка, Мойдер… Еще Арники не хватает, но скоро они увидят и ее. А все, что было, забудется, как сон, и останется лишь в легендах.