Общество Артура опротивело мне до чертиков. Учебу я закончила, диплом получила, о работе пока не думала. Считала, что успею еще. Сначала нужно пережить свадьбу, потом потихоньку взять в оборот мужа и денежки его папочки. Сейчас же была возможность наслаждаться жизнью и не думать ни о чем. Плохо, что Артур пока тоже работать не собирался и целыми днями торчал рядом со мной. Ленка, глядя на нас, блаженно вздыхала и говорила, как мне завидует. У нас ведь такая любовь! С трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться ей в лицо.

Единственной возможностью избавиться от общества мужа были вылазки с Ленкой по магазинам и салонам красоты. Как и любой нормальный мужик, Артур это занятие терпеть не мог. Даже возможность побыть со мной рядом не казалась привлекательной, если ради этого приходилось идти на такую пытку. Поэтому я старалась почаще выбираться из подмосковного особняка в город. И все равно от однообразия хотелось волком выть. До свадьбы оставалось две недели, и я уже дни считала, желая, чтобы это поскорее произошло.

А сегодня, когда мы лежали с Ленкой на массаже и наслаждались умелыми прикосновениями массажистов, она обрадовала меня возможностью развеяться.

– У дочери наших соседей день рожденья через два дня. Планируется грандиозная тусовка. Мы с Артуром тоже приглашены. В приглашении сказано, что можно приходить со вторыми половинками.

– Надо же, он мне ничего не говорил, – обиделась я. – Или сам пойти намылился?

Тут же сама поняла, как неправдоподобно было это предположение. Любовь Артура напоминала одержимость, он буквально молился на меня. В подтверждение моих мыслей Ленка замотала головой.

– Похоже, я знаю, почему не сказал. Только не говори ему, что я выдала.

– Обижаешь… – протянула я. – Буду нема как рыба.

– У Артурчика были шуры-муры с Агнессой.

– С какой еще Агнессой? – не сразу сообразила я.

– Ну, дочерью соседей. У нее день рождения.

– А-а, поняла.

– Так вот, думаю, Артур боится, как бы ты не приревновала.

Я едва не прыснула со смеху, но удержалась. Перед семьей Артура, даже перед Ленкой, нужно делать вид, что я и впрямь влюблена в этого «золотого мальчика».

– А что, между ними еще что-то осталось? – хмуря брови и изображая из себя оскорбленную добродетель, спросила я.

Ленка поспешила меня успокоить:

– Нет, что ты! Агнесса, конечно, была влюблена в него по уши, но Артур так только, играл с ней. Хотя родители одно время прямо мозг ему проели, так хотели породниться с соседями. У отца с Геннадием Павловичем даже дела какие-то общие были. Но наш Артурчик может быть очень упрямым, если захочет…

Она осеклась и залилась легким румянцем. Я прекрасно поняла, что осталось невысказанным. Не сомневаюсь, что родители сделали все возможное, чтобы отговорить сына от женитьбы на мне. И Лена не могла об этом не знать. Размышляя об услышанном, я решила, что хочу побывать на этой вечеринке для сливок общества. Меня официально не спешили вводить в этот круг, оттягивая момент до последнего. Прекрасная возможность дать понять родителям Артура, что я в их жизни обосновалась прочно и надолго.

– Знаешь, Лен, я хочу пойти… Интересно увидеть бывшую Артура.

– Блин, он меня убьет, если узнает, что я тебе сказала! – кусала губы Лена.

– Не переживай, я ничего не скажу.

– Так если ты заикнешься про день рождения, он удивится ведь. Откуда ты вообще могла о нем узнать.

– Скажу, что увидела у тебя приглашения, – отмахнулась я. – Что-нибудь придумаю.

– Ну, ладно! Тогда, раз ты тоже идешь, давай сейчас после салона прошвырнемся по магазинам. Нужно подобрать себе что-то. А то надеть совершенно нечего.

Вспомнив гардеробную Леночки, забитую дизайнерскими вещами и по габаритам мало уступающую спальне в квартире моей тетки, я промолчала. Нужно и мне привыкать смотреть на мир так же, как она. Не считать денег и жить на полную катушку. Я этого заслуживаю не меньше, чем эта хорошенькая безмозглая кукла. Злорадно подумала о том, что она едва не завалила выпускные экзамены. Если бы не деньги папочки, не щеголять бы ей дипломом. Хотя он ей ни к чему. Работать Ленка вряд ли будет. Выскочит замуж и продолжит радоваться жизни.

Впрочем, сейчас я думала об этом лениво и без особой неприязни. Слишком большое удовольствие доставляли мне пальцы массажиста. Да и перспектива наконец-то развлечься на роскошной тусовке тоже не могла не радовать. Я решила, что обязательно утру нос заносчивым снобам.

***

Платье я подобрала повульгарнее, причем сделала это специально. Даже далеко не скромница Ленка не выдержала и намекнула, что, мол, надо бы что-то другое. Проигнорировав ее лепет, я уставилась на себя в зеркало и с удовольствием оглядела собственное отражение. Черное блестящее платье напоминало кожу гадюки. Оно облегало так тесно, что все соблазнительные изгибы виднелись как на ладони. Откровенное декольте приковывало взгляд, а юбка была такой короткой, что нагибаться было чревато. Специально под наряд я купила фривольное, почти невесомое белье. Бюстгальтер к этому платью и вовсе не полагался.

– Ты точно так пойдешь?

Ленка так ошарашено смотрела на меня, что хотелось рассмеяться.

– А что такого? Разве я плохо выгляжу?

– Да нет, выглядишь хорошо, но… Боюсь, родители в шоке будут.

На языке вертелось: «А может, я этого и добиваюсь», но я промолчала. Лишь красноречиво зыркнула на подругу, давая понять, что меня это не особо заботит. Ленка все надеялась, что до вечеринки я передумаю и выберу что-то более подходящее. Напрасно.

Когда я появилась наверху лестничной площадки, семейка, стоящая в холле, обомлела. Тамилла Эдуардовна картинно схватилась за сердце, хотя здоровье у нее было как у лошади. Павел Викторович выругался сквозь зубы, нарушив мнимую интеллигентность. Ленка то краснела, то бледнела и избегала смотреть на меня. Артур смутился, но пересилил себя и с натянутой улыбкой подошел к лестнице и протянул руку. Я грациозно спустилась по ступенькам и приняла предложенную ладонь.

– Что-нибудь не так? – ехидно поинтересовалась я у будущей семейки.

– Все в порядке, – поспешил ответить за всех Артур и одарил всех убийственным взглядом, пресекая дальнейшие разговоры.

Ехали двумя машинами. В одной с личным шофером добирались Павел Викторович и Тамилла Эдурдовна, в другой мы – вел ее Артур. Всю дорогу я шутила напропалую и держалась с непробиваемой уверенностью. Постепенно Артур заразился моим настроением и перестал обращать внимание на вульгарный наряд.

Хотя, признаюсь, когда машина остановилась поблизости шикарного белого особняка с садом и бассейном, моя самоуверенность немного пошатнулась. К дому подъезжали дорогие авто, из которых выходили люди в шикарных нарядах. Возникло ощущение, словно я попала на церемонию вручения Оскара. Вид у всех был такой скучающе-солидный, что становилось понятно – эти люди считают себя хозяевами жизни и входят в тот круг, где я всегда буду чужой. Даже если бы напялила на себя элегантные шмотки, не стала бы одной из них. На их холеных лицах отражалось бы мнимое дружелюбие, а в глазах читалось нескрываемое презрение. Я вдруг ощутила себя маленькой и жалкой в вульгарном платье. Кому я пытаюсь что-то доказать? С горечью поняла, что они ведь и ожидают этого от меня – того, что опозорюсь.

Плевать! Доиграю эту роль до конца, даже если к концу вечера от улыбки у меня челюсти станет сводить.

Артур вышел из автомобиля и поочередно подал руку мне и сестре. Ленка-предательница тут же бросила нас и замахала какой-то девице. На меня она упорно не смотрела, чтобы никто не подумал, что мы вообще знакомы. Собственно, так же поступили и ее родители, приехавшие сразу за нами. Только бедному Артурчику приходилось строить хорошую мину при плохой игре. Прежняя веселость исчезла, он заметно нервничал и покусывал губы.

– Скажи, зачем ты это сделала?

– Сделала что? – хлопая ресницы, спросила я.

– Так вырядилась.

– Что-то не так, милый?

– Я же знаю, что обычно ты не так одеваешься. Что на тебя нашло? Тут же будут все друзья и знакомые. И коллеги отца…

– Ты меня стесняешься, Артурчик? – Внутри закипала злость, но я упорно сохраняла на лице фальшивую голливудскую улыбку. – Заметь, не я тебя замуж позвала. Ты знал, что я обычная девушка, манерам и этикету не обученная. Еще не поздно все переиграть.

– Я не это имел в виду, – буркнул он. – Ты знаешь, что нравишься мне такой, какая есть. Но сейчас – это не ты…

– Не я? А кто же? Твой отец считает меня именно такой, разве нет?

Лицо Артура почему-то просветлело.

– Кажется, я понял. Ты хотела насолить ему. За то, что он сказал о тебе в тот день. Солнышко, не стоило, поверь. Папа рано или поздно смирится, что ты есть в моей жизни.

– А это еще не факт, – прищурилась я.

– Ты о чем? – насторожился Артур.

– О том, что я буду в твоей жизни.

– Ты обиделась, да? Клав, ну пожалуйста, прости…

– Не называй меня Клавой!O! – поморщилась я. – Терпеть не могу.

– Ладно, извини.

– Ты познакомишь меня с виновницей торжества или как? – перевела разговор на другую тему я.

Внутренне радовалась маленькой победе. Этот парень мой, опутан по рукам и ногам. Он сделает все, что я только пожелаю.

Видно было, что мои слова привели его в замешательство. Я прекрасно понимала, почему. Сейчас ему придется знакомить меня со своей бывшей. Сто процентов я подвергнусь самому критическому осмотру с ее стороны и со стороны ее подружек и дружков. Учитывая, как я одета, момент предстоит неловкий. Для Артура в первую очередь. Но я уже отогнала секундную неуверенность и теперь была во всеоружии.

Я шла рядом с Артуром гордая, как королева, смело встречая обескураженные и насмешливые взгляды и улыбаясь. Мужчины откровенно пялились на мое декольте и задницу, их вторые половины одаривали явной враждебностью.

Мы вошли в огромную гостиную с камином и фуршетным столом. Я сразу поняла, кто из находящихся здесь девушек именинница. Она стояла в центре помещения, окруженная «золотой молодежью», и принимала поздравления. Излишне худая, даже анорексичная, с длиннющими волосами ниже бедер и огромными карими глазами. Черты лица резкие, но по-своему привлекательные. Что-то в этой девушке было, определенно. Внутренний стержень, который я обычно уважаю в людях.

Я заметила, как ее взгляд скользнул по гостям и остановился на Артуре. На лице появилась неуверенная улыбка. Я внутренне присвистнула. Похоже, она до сих пор без ума от него. Тут ее взгляд скользнул по мне и губы едва заметно искривились. Тонко выщипанные брови взметнулись. Она что-то сказала окружающим ее ребятам, глядя на меня. Раздался смех. Продолжая улыбаться во все тридцать два зуба, я приближалась к ней, ухватив Артура под руку.

– Всем привет, – произнес он, оказавшись рядом с кружком молодежи. – Агнесса, выглядишь, как всегда, замечательно. С днем рожденья.

Избегая смотреть на меня, она тепло поблагодарила и приняла завернутую в упаковочную бумагу коробку. Я понятия не имела, что там, да это меня и мало интересовало. Наверняка, какая-нибудь декоративная хрень. Что еще можно подарить человеку, у которого все есть.

– Я рада, что ты пришел, – ухватив его за руку, сказала Агнесса и отвела в сторонку. – Так давно не виделись, расскажи, как ты…

Они отошли к камину, и я уже не могла слышать их разговора. На меня старательно никто не смотрел, словно я вдруг превратилась в человека-невидимку. «Золотая молодежь» обменивалась репликами, пила спиртное из высоких бокалов, а я делала вид, что меня это нисколько не интересует. Все же обиделась на Артура. Мог бы и представить меня своим знакомым. Хотя Агнесса ему даже возможности такой не дала. Я могла бы, конечно, на правах вульгарной девицы, за которую все меня принимали, устроить сцену и забрать его. Но, рассудив, подумала, что это отличная возможность побыть без Артура.

Оставив молодежь, я взяла у проходящего официанта бокал шампанского и двинулась по залу. Едва я оказывалась у группки оживленно беседующих о чем-то людей и хотела примкнуть к ним, от меня отворачивались. Удерживать улыбку на лице становилось все тяжелее. Похоже, в этот раз я переоценила свои силы. И что хотела доказать этим снобам? Что им придется считаться со мной такой, какая есть? Глупо. Им плевать на меня. Даже будь я уже женой Артура, для них все равно осталась бы выскочкой. Платье вдруг стало давить, словно железный доспех. Сальные взгляды, которые на меня бросали украдкой, больше не тешили самолюбие. Жалили и будто оплевывали. Хотелось провалиться сквозь землю.

Не дождутся! Я не убегу! Не признаю их превосходства.

Я сделала знак официанту, подзывая к себе, но он сделал вид, что не заметил. Ощутила, как вспыхнули щеки от нового унижения, но тут же распрямила плечи и крикнула чуть ли не на весь зал:

– Эй, любезный, ослеп, что ли? Сюда поди!

Все взгляды устремились на меня, я смело встречала их. Мне нравилось недовольство и осуждение на их лицах. Пусть лучше так, чем считать меня пустым местом. Даже в этом наряде шлюхи я лучше их всех вместе взятых. Все, чем они отличаются от меня – тем, что в свое время нахапали денег. Интеллигенция, блин. Лицемеры вшивые.

Официант все же подошел ко мне. Я бухнула на поднос пустой бокал, едва не опрокинув остальные, и схватила новый. Сделала глоток и с вызовом бросила официанту:

– Ты далеко-то не уходи. Скоро опять понадобишься.

С лицемерно-почтительным видом кивнув, он удалился. Я же двинулась вдоль стен, рассматривая картины. Наверняка, дорогущие, хотя, на мой взгляд, совершенно безвкусно подобранные. Они плохо сочетались друг с другом. Остановилась только у одной. Чем-то она меня зацепила. Нагромождение фигур и линий, краски яркие и даже вызывающие. Напомнило мне то, что происходит сейчас в моей душе. Потягивая шампанское, я разглядывала картину, не в силах оторваться от нее.

За спиной послышался бархатный голос, от которого ноги едва не подкосились.

– Вам нравится?

Как можно медленнее я повернулась, стараясь, чтобы на лице не проступил явный интерес. Сомневаюсь, что мне это удалось. Едва заглянула в знакомые черные глаза, как все внутри начало плавиться. Я словно оказалась в гигантской печке, из которой не могла выбраться. Осознав, как должно быть, выгляжу в его глазах, едва не выругалась. Знать бы раньше, что встречу его здесь, не стала бы так выряжаться. Хотя Демьяна Елецкого, похоже, мое платье шлюхи нисколько не смущало. Его оценивающий взгляд скользил по моей фигуре. Что-то в нем было такое, отчего хотелось забыть обо всех приличиях и наброситься на него прямо здесь. Представив реакцию снобов, сделай я такое, злорадно усмехнулась. Оторвавшись от созерцания моей фигуры, Демьян вернулся к лицу.

– Так вам нравится?

– Очень, – не соображая даже, о чем он, проронила я.

– Я рад…

Я не нашла, что ответить, разом утратив способность мыслить.

– Честно сказать, живопись для меня лишь хобби.

Только сейчас до одурманенного мозга дошел смысл его слов.

– Так это ваша картина?

Он с улыбкой кивнул.

– Один знакомый уговорил меня организовать выставку. Совершенно неожиданно она имела успех. Мои картины разошлись, как горячие пирожки. Эту картину я нарисовал под впечатлением одного места. Почему-то там я обретаю силы и воодушевляюсь.

– Что же это за место?

– Есть небольшое кафе на набережной. Называется «Мансарда». Я люблю туда приходить.

– Никогда не была там… Мне бы хотелось посмотреть и другие ваши работы, – тоном, полным скрытого предложения, откликнулась я.

– А мне бы хотелось нарисовать вас…

– Меня?

Я представила, как сижу обнаженная напротив него. Он стоит за мольбертом с кистью в руках и делает резкие мазки по холсту. Картина оказалась настолько эротичной, что внизу живота заныло.

– Правда, портреты я ни разу не рисовал… Никогда не хотелось.

– Тогда почему захотели нарисовать меня?

Он не ответил на вопрос. С полминуты помолчав, хрипло проговорил:

– Вы не находите, что это судьба?

– Судьба? О чем вы?

Ответить ему не дали. Рядом раздался визгливый голос:

– Демьян, ну ты куда пропал?

Очарование момента развеялось. Мы оба повернулись к блондинке в изысканном зеленом платье, капризно поджимающей губки. Смерив меня презрительным взглядом, она схватила его под руку и потащила за собой.

– Ты даже Агнессу еще не поздравил… Ну идем же…

Он с видимым неудовольствием двинулся за ней, напоследок одарив меня задумчивым взглядом. А мне захотелось вцепиться ей в горло, словно я собака, у которой отняли кость. Вечеринка мне совершенно разонравилась. Одно дело – терпеть всеобщее презрение, другое – видеть, как эта кукла Барби вешается на единственного мужчину, рядом с которым мое сердце превращается в огонь. Я двинулась к выходу, чувствуя, что задыхаюсь. Стены этого дома словно давили на меня.

Толком не соображая, что делаю, поплелась по дороге в направлении, откуда мы приехали. Когда ноги в туфлях на шпильках показались колодками, сняла обувь и двинулась дальше. Не знаю, сколько я так прошла. Толком ничего не соображала, опьяненная не столько выпитым шампанским, сколько разговором с Демьяном. За спиной посигналила машина, я даже не сразу отреагировала. Только когда она резко остановилась и из открытого окна раздался окрик, опомнилась.

– Ты с ума сошла? Почему одна ушла с вечеринки? Не могла мне сказать, что хочешь уйти?

Я невидяще глянула на недовольное лицо Артура и молча залезла в машину.

– Что на тебя нашло? – не трогаясь с места, продолжал выяснять отношения парень. – Я не понимаю, почему ты так себя ведешь. Сама уговорила меня пойти на эту дурацкую вечеринку, выставила там себя… – он осекся.

– Кем? – прищурилась я. – Договаривай.

– Я не то хотел сказать.

– А то, что ты бросил меня там одну – это, по-твоему, нормально?

– Прости. – Он отвел взгляд. – Меня ребята не отпускали. Да и Агнессе неудобно было отказывать. У нее ж день рожденья все-таки.

– Она явно к тебе неравнодушна, – заметила я.

– Ревнуешь? – Его лицо просветлело. – Я уж и не надеялся, что это когда-нибудь случится.

Я не стала разубеждать его, хотя мне было плевать на всех его бывших и нынешних, если конечно последние есть. Сейчас могла думать только о разгоревшемся внизу живота и до сих пор не утихнувшем пожаре. Тонкие трусики, впивающиеся в мое естество, лишь усиливали пытку. Представляя перед глазами чувственное лицо Демьяна, я притянула голову Артура к себе. Мой рот нашел его губы, жадно прильнул к ним.

Парень с глухим стоном ответил на поцелуй, изо всех сил прижал к себе. Я схватила его руку и направила туда, где хотела унять непрекращающийся зуд. Его пальцы скользнули за кружевную ткань трусиков и стали ласкать.

– Ты уже вся мокрая, – в перерывах между жадными поцелуями выдохнул он. – Ты хочешь меня… Не меньше, чем я тебя…

– Не разговаривай, – прохрипела я, закрыв глаза и представляя на его месте другого. – Просто возьми меня… Сейчас…

В этот момент все мои честолюбивые планы казались пустыми и ничего на значащими. Я просто превратилась в одержимую похотью самку, распаленную другим, но довольствующуюся жалкой заменой. Все равно, кто сейчас оттрахает меня, но если этого не сделает, я просто умру. Мои пальцы торопливо расстегивали его ширинку. Он приподнялся, помогая мне спустить с него брюки и трусы. Руки сомкнулись на его готовом к подвигам орудии, заскользили по нему. Он тяжело задышал и пробормотал что-то нечленораздельное.

Я забралась ему на колени, широко раздвинув ноги и оседлав. Направила его член в себя, стремясь нанизать как можно глубже. Хотелось, чтобы он заполнил меня без остатка. Испытала разочарование, обнаружив, что у Артура не особо большое достоинство. Двигалась на нем все быстрее, помогая себе руками и массируя клитор. Он стонал и пытался издавать глупые возгласы типа: «Да, детка, да!» Этим все портил, мешая мне оживлять собственную эротическую фантазию, и я заглушала его слова поцелуями. Он кончил раньше меня, и мне пришлось самой помочь себе достичь оргазма.

Я слезла с него и оправила платье.

– Детка, это было… – начал он.

Не глядя на Артура, бросила:

– Мы едем или как?

Он завел машину и некоторое время молчал. Я разглядывала мелькающие за окном пейзажи и досадовала на себя за несдержанность. Артур первым нарушил молчание:

– Ты жалеешь, да?

– Нет, все в порядке, – процедила я.

– Прости, что не удержался.

Я едва не фыркнула. Он не удержался?! Да это я повела себя, как глупая похотливая сучка. Мне крупно повезло, что он тут же не потерял ко мне интерес. Но ничего, до свадьбы этого больше не повторится. Буду играть в оскорбленную добродетель. Разыгрывая перед ним комедию, я страдальчески воскликнула:

– Мы не должны были. Я, наверное, слишком много выпила.

– Да, я понимаю… Это я виноват.

Я вздохнула, давая понять, что согласна с его выводом. Он еще что-то лепетал, а я уже думала о другом. Пыталась представить, что было бы, если бы и правда меня ласкал Демьян. Какой он в сексе: нежный или грубый, что ему нравится. Вспомнилась его фраза про судьбу, которую я тогда не поняла. А ведь и правда. Сама судьба сталкивает нас. Но на третий раз судьбе можно немножко помочь.