В темницу меня, несмотря на недовольство Аррии и Моли, все же сопровождал Тень, чему я была в некоторой степени рада. Окажись на его месте те двое, это обернулось бы очередным скандалом. А я уже была настолько опустошена всем, что произошло, что вряд ли бы могла сейчас выдержать еще и это. И так еле сдерживалась, чтобы не дать волю слезам, но ждала, пока останусь в одиночестве. Выказывать слабость перед кем-то из врагов не стала бы ни за что на свете.

Нахлынуло ощущение дежавю, когда меня провели в подземелье, где вдоль коридора выстроились двери камер. Я будто опять вернулась в тот жуткий месяц, когда меня нужно было удерживать в заточении, словно дикого зверя.

Заметив мою реакцию, Домитий негромко проговорил:

— Тебе необязательно оставаться здесь. Хозяин приготовил роскошные покои в замке лично для тебя. Как здесь, так и в Сумеречном мире. Там у тебя будет все необходимое и даже больше.

— Обойдусь, — холодно откликнулась я, не желая принимать хоть что-то от Черного Лорда.

Вспомнив о том, что в дорожной сумке, которую оставила на лошади, остались те украшения, какие он дарил, решила, что избавлюсь и от них при первой же возможности. Лучше буду терпеть лишения, если вдруг придется, чем воспользуюсь каким-то из его подарков.

— Глупо.

Домитий пожал плечами.

— Где мои спутники? — перевела я разговор на другую тему.

Тень чуть улыбнулся.

— Полагаешь, я мог бы нарушить клятву и убить их?

Я промолчала, понимая, что настраивать против себя и этого точно не стоит. Пока он единственный, кто относился ко мне здесь более-менее нормально, пусть даже всего лишь выполнял волю Хозяина. И все же Тень снизошел до моего беспокойства и, подойдя к одной из дверей, нажал на рычаг. Я вздрогнула, когда послышался гулкий тяжелый звук поднимаемой наверх металлической пластины.

Ничего себе! Похоже, Черный Лорд тот еще выдумщик.

Оказывается, у камеры были двойные стены. Одна — металлическая, поднимающаяся наверх. А вторая представляла собой обычные прутья, позволяющие в деталях рассмотреть все, что творилось в камере. Интересно, для чего это ему? Или любит на досуге помучить пленников при свидетелях? Лучше не додумывать эту мысль… Особенно когда в роли пленников оказались мой любимый и лучший друг.

За первой поднятой завесой оказался Диор. Он лежал на узкой кровати, привинченной к полу. Но едва увидел, что происходит, вскочил и бросился к прутьям. Я тут же подскочила к решетке и наши руки соприкоснулись.

— Ты как? — с беспокойством спросил он.

— Со мной все в порядке.

Теперь я уже не могла сдерживать слезы, они градом покатились по щекам.

Диор чуть сильнее сжал мои пальцы. Хотел что-то сказать, но Тень грубо оттащил меня от решетки и снова нажал на рычаг. Я даже сопротивляться не смогла, прилагая все усилия, чтобы прекратить рыдать. Таким же образом мне показали соседнюю камеру, где сидел Асдус. Но с ним даже переговорить не дали, лишь продемонстрировали, что с демоном все в порядке. Потом потащили дальше, в другой конец коридора, явно намереваясь держать поодаль от спутников. Сопротивляться было бесполезно и унизительно, и я не стала этого делать.

Моя камера оказалась ничем не отличающейся от тех, что предоставили Диору и Асдусу. Оставив меня здесь, Тень удалился, и я, доковыляв до кровати и уже не пытаясь скрываться, дала волю рыданиям. Ну почему все так глупо получилось? Хотя с самого начала затея имела мало шансов на успех. И Диор явно это понимал, но все равно рискнул всем ради меня.

Понимание этого раздирало сердце. Осознание, что этот человек готов умереть из-за меня, если понадобится, выкручивало изнутри. Я не желала его смерти. Да что там не желала. Сейчас как никогда понимала, что без него не желаю жить сама. Если Черный Лорд уничтожит его, я найду способ последовать за своим Воином. Мы с ним единое целое и без части самой себя жизнь не имеет смысла.

Я настолько погрузилась в свое горе, что не заметила, как дверь камеры отворилась, впуская нежеланного посетителя. Только услышав презрительное:

— Какое же ты все-таки ничтожество! — вздрогнула и подняла голову.

Златокудрая вампирша стояла передо мной, склонив голову набок, и мерила недоуменно-презрительным взглядом.

— Не понимаю, что он нашел в тебе. Да что они все находят?!

Нет уж, перед этой раскисать точно не стану! Собрав волю в кулак, я смахнула слезы и поднялась с кровати. С вызовом вскинула голову и смерила Аррию таким же взглядом, каким меня одаривала она.

— А тебе и не понять. Потому что ты всех по себе меряешь.

Златокудрая выпрямила голову и вскинула брови.

— Не скажу, что мне так уж интересно, что ты имела в виду, но все-таки.

Я растянула губы в улыбке. Хотела правды? Получи!

— Что у тебя есть помимо внешности? Только злобный характер и непомерное самомнение. Да с тобой пять минут поговоришь и уже на стенку лезть хочется.

Глаза Аррии полыхнули алым.

— Как ты смеешь? — прошипела она.

— Да от тебя даже Асдус поспешил сбежать, как от чумы. Больше одной ночи не выдержал.

Вампирша с шумом выпустила воздух из легких и шагнула ко мне, вскидывая руку.

— Ударишь? — я напряглась, но и не подумала отступать. — Ну, давай! Только что скажет на это твой Хозяин?

— Ударю… — Аррия неожиданно вновь стала бесстрастной и что-то мне не понравилась ее улыбочка. — Только другим способом.

Я настороженно смотрела на нее, не решаясь задать вопрос, ответ на который мне явно не понравится.

— Думаешь, я не заметила, каким взглядом ты смотрела на того Воина? — губы Аррии издевательски скривились. — Как думаешь, что сделает с ним Аттий, когда узнает об этом?

— Нет! — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

— Значит, точно! — с торжеством воскликнула вампирша и я с досадой закусила губу.

Проклятье! Я же сама себя выдала!

— Я попрошу Хозяина отдать его мне, — проворковала Аррия. — И поверь, твой красавчик станет молить о смерти.

— Нет! — горло будто сдавила цепкая рука. — Пожалуйста, не надо!

Сейчас я готова была умолять эту безжалостную тварь, унижаться перед ней, лишь бы не исполнила угрозы.

Она упивалась моими эмоциями, глядя с мрачным торжеством.

— Ну а сейчас пойду, пожалуй, проведаю моего старого знакомого, — ухмыльнулась Аррия.

— Не трогай Асдуса! — беспомощно крикнула ей вслед.

Ответом меня не удостоили.

Я до крови впилась ногтями в собственные ладони. Остается надеяться, что демон сразу оставит смертную оболочку и лишит эту стерву удовольствия мучить его. Пусть даже вряд ли она решится нанести ему серьезный вред, памятуя о клятве Домития, но от нее всего можно ожидать. Если еще и Моль подключится…

Я тяжело вздохнула и снова села на кровать. Глухо охнула, когда голова вдруг закружилась, а камера стала меняться на другую — с лучшим убранством и открытыми дверями. Что происходит? Уже проваливаясь в непонятное состояние между сном и явью, я ощутила, как становлюсь другим существом, находящимся сейчас в таком же положении, как и я. Пленником, оказавшимся во власти того, кто желает сделать с ним самые возмутительные вещи…

* * *

Я ощущал приближение вечера каждой клеточкой своего тела, наполняющегося силой и мощью. Ко мне давно никто уже не пытался подходить. Слышал иногда взволнованный шепоток со стороны общего помещения. Ощущал недоуменные встревоженные взгляды. Улавливал путаные мысли. Они не понимали, что я такое. Боялись на уровне инстинкта. И непонимание лишь усиливало страх. Ближе к вечеру слуга принес еду, к которой я не притронулся. Скоро получу ту пищу, что действительно мне нужна, а пока можно и потерпеть.

Когда, наконец, за мной явились и повели куда-то, сопротивляться не стал. Чувствовал, как сердце колотится чуть сильнее обычного в предвкушении решающей минуты. С трудом сдерживал кривую усмешку, но понимал, как странно она будет выглядеть. И все же, когда меня привели в подземную комнату, наполненную различными приспособлениями, которые наверняка придумал самый извращенный разум, в груди шевельнулось что-то вроде смутного страха. Я вдруг представил, что было бы, не питай мои вены вампирская кровь. И что пришлось бы пережить беспомощному человеку во власти того, кто не знает жалости и пощады.

Образы, которые я улавливал в течение дня в разуме других парней, слишком живо вставали перед глазами. То, что заставлял их делать этот извращенец, наполняло душу мало свойственными мне эмоциями. Впервые я испытывал к кому-то сочувствие, а к кому-то негодование из-за его поступков. Может, из-за того, что сам легко мог оказаться на месте кого-то из этих красивых пустоголовых мальчиков. У каждого из них была своя судьба, прежде чем попасть сюда, но одно у них было общее — они оказались никому не нужны или стали разменной монетой. Кроме внешности, у этих несчастных не было ничего.

Я не стал сопротивляться, когда меня заставили раздеться донага, оставив лишь золотой ошейник, и привязали к странному приспособлению. Чему-то вроде перекладины, вертящейся в разные стороны, к которой кандалами приковали мои разведенные руки и ноги. Явно привычный к такому зрелищу слуга окинул меня равнодушным взглядом и ушел, оставляя в полном одиночестве.

Факелы на стенах отбрасывали огненные сполохи на убранство этой комнаты для извращенных утех. Я прекрасно понимал, зачем все это делают со мной. Дают возможность страху полностью овладеть мною. Ощутить собственную беспомощность. Понимание того, что я никто и ничто, полностью завишу от того, кто купил меня, стал моим хозяином.

Не знаю, что чувствовал бы, если бы не был уверен, что в любой момент могу разорвать сковывающие меня цепи. Возможно, им бы удалось достигнуть цели. Но сейчас я просто ждал, обещая себе, что однажды этот извращенец получит за все сполна. За каждую слезинку, пролитую здесь моими предшественниками, за каждые крик и мольбу, которыми упивались, как божественной музыкой.

Лорд Варден появился лишь через час, одетый в роскошный, безукоризненного покроя костюм, расшитый золотыми нитями. Он словно и видом своим старался показать разницу между нами. Повелитель и раб. Только вот очень скоро роли изменятся. Я молча смотрел на него ничего не выражающим взглядом. Похоже, это удивило его. Ожидал возмущения, мольбы, криков, да чего угодно, только не холодного равнодушия. И это немного выбило его из колеи.

Мужчина приблизился ко мне и застыл в полушаге, не сводя с меня изучающего взгляда.

— А ты занятный мальчишка!

Я не ответил и ему стало не по себе под моим взглядом. Читая его разбегающиеся мысли, я с удовлетворением отметил, что он выбит из колеи. Но быстро собрался и протянул руку к моему лицу. Слегка провел по щеке, а потом резко схватил за подбородок — явно стараясь сделать как можно больнее. Я не смог сдержать тени неудовольствия, промелькнувшей на лице. И он удовлетворенно улыбнулся.

— Ты самое красивое существо, какое я только видел в жизни, — проговорил он едва различимым шепотом. — Но почему-то от тебя мороз по коже, словно от чего-то неживого.

— У тебя хорошая интуиция, — так же тихо отозвался я.

Он недоуменно нахмурился, но потом его губы скривились в высокомерной гримасе. Отпустив мой подбородок, лорд Варден отошел к столику, заставленному различными приспособлениями, явно призванными причинять боль. Взял небольшой изящный хлыст и снова вернулся ко мне, демонстративно поигрывая им.

— Ты должен научиться нескольким правилам, мальчик.

Я медленно разминал пальцы, раздумывая, не пора ли заканчивать с этой игрой. Но стало интересно, что же он скажет дальше, и решил подождать.

— Каким же? — спросил чуть насмешливо.

И он уловил эту насмешку, губы недовольно поджались.

— Во-первых, ты не должен говорить со мной непочтительно. Так, как делаешь это сейчас. Ко мне нужно обращаться на «вы» и называть меня «мой повелитель». Во-вторых, каждое мое слово теперь станет для тебя законом…

Я запрокинул голову и расхохотался. Тут же грудь обожгло болью и я дернулся. Смех застрял в горле и я сузил глаза, уставившись на мужчину. Тот торжествующе улыбался, но эта улыбка медленно гасла по мере того, как он смотрел на прорезавший мою кожу след от удара. Я невольно хмыкнул, понимая, как странно это наверняка смотрится. Моя кровь. Не красная, как у обычных людей, а угольно-черная. И то, что рана затягивается на глазах.

Лорд Варден издал глухой вскрик и отступил на несколько шагов, продолжая судорожно сжимать хлыст.

— Что ты такое? — сипло выдохнул, снова поднимая взгляд к моему лицу.

— Начнем с нескольких правил, — копируя его тон, издевательски сказал я, заставляя кандалы на моих руках и ногах спасть с моего тела. Демонстративно потянулся, разминая мышцы и совершенно не стесняясь собственной наготы. Одним движением сорвал с шеи ненавистный ошейник. — Ко мне ты будешь обращаться на «вы» и называть меня «мой повелитель». Каждое мое слово отныне станет для тебя законом, — продолжал издеваться я, повторяя его собственные слова.

— Что все это значит?

— А ты еще не понял?

Лорд Варден побежал к двери, но я неуловимым для глаз обычного смертного человека движением опередил его и преградил дорогу. Мужчина открыл рот для крика, но смог лишь беспомощно закрывать и раскрывать рот, парализованный моей волей.

— Раздевайся, — издевательски бросил я, ухмыляясь.

Он не посмел ослушаться, отступая к той самой перекладине. Дрожащими руками снимал одежду, не в силах отвести взгляда от моих глаз, которые в этот момент пылали нестерпимым алым огнем. Без одежды могущественный вельможа мгновенно лишился всего своего мнимого величия. Худое угловатое тело тряслось, как в лихорадке.

Я прицепил его к перекладине так же, как еще недавно сделали это со мной. Поднял с пола выроненный лордом Варденом кнут и с наслаждением огрел его им по груди. Тот даже кричать не мог, лишенный этой возможности. Лишь смотрел со все возрастающим ужасом.

— Ну не обижайся, — почти ласково сказал я, проводя ладонью по его щеке. — Я всего лишь вернул тебе то, что задолжал. Будь умницей и веди себя разумно.

Отпустил его волю, позволяя говорить. К его чести, сообразительности хватило, чтобы немедленно не попытаться вопить, призывая кого-то на помощь. Мужчина сипло проговорил:

— Что тебе нужно от меня?.. — Он тут же изменился в лице, поймав мой предупреждающий взгляд, и исправился. — Что ВАМ нужно?

— Всего лишь хочу предложить тебе сотрудничество.

Я улыбнулся одной из своих самых очаровательных улыбок. На его лице застыло удивление.

— Не понимаю.

— Наши планы совпадают. По крайней мере, пока. И ты и я мечтаем о власти. Но пока в одиночку нам не добиться поставленной цели.

Глаза лорда Вардена прищурились.

— Это какая-то провокация, да? Тебя… вас послал мой брат?

— Полагаешь, он стал бы действовать такими методами?

Я вскинул брови, делая вид, что сомневаюсь в его умственных способностях.

Моих скудных знаний об этом мире хватило, чтобы разобраться в отношениях двух братьев. Первый — благородный идеалист, второй — жестокий мерзавец. Полные противоположности. И как бы ни был мне более симпатичен первый, ставку я делал на второго. По крайней мере, пока он не займет верхушку власти и не сможет передать бразды правления мне. Но сейчас мне нужна его воинская мощь. А ему — то, что поможет подавить народное возмущение. Только это мешает сейчас лорду Вардену помериться силами с братом напрямую. Народ его не поддержит.

— Настало время взять то, чего ты так долго жаждал, — вкрадчиво сказал я. — У тебя есть войско.

Лорд Варден поморщился.

— Да половина из них отвернется от меня, стоит отдать им приказ выступить против короля!

— Есть способ удержать их от этого опрометчивого решения.

— И какой же? — недоверчиво проговорил мужчина.

— Страх.

Он непонимающе смотрел на меня.

— Такой страх, который не позволит допустить и мысли о том, чтобы выступить против тебя. Иначе наказание будет настолько ужасным, что кровь стынет в жилах при одной мысли об этом.

Он все еще не понимал. Что ж, я намерен устроить ему сегодня наглядную демонстрацию…

Облаченный в защитную оболочку боевой трансформации, я стоял посреди разрушенного поселения. Рядом со мной стучал зубами трясущийся и жалкий лорд Варден. Даже то, что я разрешил одеться, так и не вернуло ему утраченного достоинства. В отсветах сумеречного огня, от которого горели дома, виднелись метущиеся фигуры вопящих от ужаса и боли людей, преследуемых повинующимися моей воле немертвыми собратьями.

Все оказалось так просто… Я даже не мечтал о такой легкости и теперь упивался ощущением собственного могущества.

Проникнуть в один из домов, где спала ни о чем не подозревающая семья. Осушить ее главу на глазах у совершенно деморализованного лорда Вардена. А потом заставить живой труп нападать на своих, превращая в таких же, как он. Уже через несколько минут в поселении начался ад. Чтобы помочь зачаткам своего будущего немертвого войска, я поджигал дома, вынуждая их обитателей выбегать на улицу. Прямо в объятия собственной смерти.

А потом я перенес заикающегося от потрясения вельможу к одному из переходов в иной мир и вытащил из него несколько духов. Из тех, что посильнее и кто мог бы дать начало новой стае оборотней. Привязка ко мне сделает каждого из будущих оборотней покорным моей воле. С каждым днем мое воинство будет расти и слухи о нем станут наполнять сердца людей таким ужасом, что никто не посмеет противиться моей воле.

Когда мы вернулись в замок и при свете факелов все того же подземного помещения я снова взглянул в лицо лорда Вардена, с удивлением увидел, что у него поседели виски. Губы тронула ироническая ухмылка.

— Что скажешь, Варден? Хочешь иметь меня союзником или врагом?

Парализованный ужасом, он даже не смог дать ответ. Только всем своим видом демонстрировал покорность.

— Да, у меня будет к тебе одна просьба, — я больше не пытался его запугивать, говорил мягко и даже нежно. — Освободи своих мальчиков.

Сам не знаю, почему это сделал. Наверное, это было последним, что еще связывало меня с прошлым. С тем мальчиком, каким все еще себя ощущал. Отпустить их на свободу — то же самое, что отпустить себя, дать себе шанс все исправить, начать новую жизнь. Точно знал, что больше никто и никогда не сможет управлять моей жизнью. Скоро я стану достаточно могущественным, чтобы сам распоряжаться чужими!

* * *

— Что с ней такое? — услышала над головой недовольный голос Тени, обращенный к кому-то.

— Приходит в себя, — послышался чуть дрожащий голос кого-то еще.

Я с трудом разлепила будто налившиеся свинцом веки и увидела лицо человека средних лет, в котором не уловила примеси вампирской крови. Его мятущиеся в голове мысли позволили понять, что он лекарь, которого позвали ко мне. Но зачем?

— Должна быть причина, почему она больше суток не приходила в себя, — настаивал на ответе Тень.

Оглядев камеру, я увидела, что никого больше здесь нет. Только я, лекарь и Домитий. Потом до меня дошел смысл его слов, и я вскинулась, усаживаясь на кровати. Больше суток? Что со мной произошло? В голове вертелись смутные, отчего-то безумно тревожащие образы. Я пыталась поймать что-то очень важное, но не могла. Знала лишь, что над всеми нами будто нависла угроза. Давящая, черная. Но не могла понять, с чем это связано.

Тень с видимым раздражением велел лекарю уйти, поняв, что тот понятия не имеет, как объяснить мое странное состояние. Оставшись со мной наедине, хмуро заявил:

— Хорошо, что ты пришла в себя.

— Неужели беспокоился обо мне?

Я даже удивилась.

— Просто не желаю, чтобы Хозяин, вернувшись, увидел, что с тобой что-то произошло, а я не уследил.

Верный пес. Мои губы тронула презрительная улыбка, но уже следующие слова Домития заставили похолодеть:

— Он приедет сегодня вечером. Сейчас тебя накормят, а потом советую хорошенько подумать, как себя вести. И поверь мне, вряд ли на этот раз твою дерзость станут терпеть. Не представляешь, как Хозяин был взвинчен все то время, что ты бегала от него.

Стук закрывшейся за Тенью двери показался звуком захлопывающейся надо мной крышки гроба. Свернувшись калачиком на узкой кровати, я закрыла глаза, чувствуя, как всю меня сковывает ледяным панцирем страха. Не за себя. За тех, кто из-за меня оказался во власти жестокого непредсказуемого существа. И я понятия не имела, смогу ли уберечь их.