Алевтина

Крылатый конь нетерпеливо бил копытом, по-видимому, желая как можно скорее избавиться от седоков. Гейн соскочил с седла и теперь протягивал ко мне руки. Я же, оцепенев, смотрела на стоящего неподалеку Тиренда. Неловко попыталась спрыгнуть сама, но едва не свалилась на землю. Руки порученца моментально поддержали и бережно опустили. Он не спешил убирать их с моей талии. Я же смотрела в его немного хищное лицо, светящееся сейчас каким-то непонятным чувством, и думала о том, как это должен сейчас воспринимать Тиренд.

Наверное, Гейн что-то заметил в моих глазах, потому что вдруг отпустил и слегка сдвинул брови.

– Что случилось?

Я просто отвернулась, с тоской глядя на светловолосого парня, буравящего меня неприязненным взглядом. Гейн развернулся и посмотрел в ту же сторону.

– Кто это? – слова прозвучали жестко, словно удар плетью.

Не знаю, почему, но я вдруг испугалась. От того, что могло скрываться за таким тоном.

Поспешно ответила:

– Мой брат.

Почти физически ощутила, как уходит напряжение от стоящего рядом со мной мужчины.

– Позови его, – потребовал он, а я в удивлении закусила губу.

– Зачем?! Да и не думаю, что он будет в восторге. Брат считает своим долгом оберегать меня от мужчин. Считает, что только после свадьбы я должна позволять им прикасаться ко мне, – отчаянно врала я. – Он может наговорить лишнего сейчас. Зачем это вам?

– Я полностью одобряю его позицию, – усмехнулся Гейн. – И все же позови.

Вздохнув, я крикнула:

– Дорс, подойди, пожалуйста.

Тиренд дернулся, словно его ударили, но все же двинулся к нам. Причем по всем его движениям было понятно, что он просто в бешенстве. Я с ужасом представляла, что может сейчас случиться.

Мы не в Шаране, где все решает сила. Если порученцу не понравится поведение простого воина, трудно представить, что может произойти.

Подойдя, Тиренд избегал смотреть на меня, зато на Гейна уставился явно непочтительно.

– Алита сказала, что вы ее брат, – негромко заговорил порученец. – Счел нужным объяснить вам то, что здесь происходило. Ваша сестра просто захотела покататься на варлинге. Надеюсь, вы не против?

– А если против?

Я содрогнулась от дерзкого тона бывшего шаранда.

Ну вот почему он такой? Когда не надо, изображает из себя мраморную статую, а сейчас едва ли не взрывается по такому пустячному поводу!

Брови Гейна слегка приподнялись. Я поспешно схватила Тиренда за руку и глухо проговорила:

– Перестань сейчас же… Давай позже поговорим. Я все объясню…

Он смерил меня таким ненавидящим взглядом, что дальнейшие слова тут же застряли в горле. А потом просто стряхнул мою руку, будто мерзкое насекомое. Глаза потемнели, и я с ужасом поняла, что он на грани.

– Вижу, вам прямо необходимо выпустить пар, – послышался слегка насмешливый голос порученца. – Предлагаю вам составить мне компанию в занятиях по рукопашному бою.

О, Господи! Я чуть язык себе не откусила от страха. Ничего хорошего из этого точно не выйдет!

Сопоставив физические характеристики обоих мужчин, я прекрасно поняла, кто окажется победителем. К тому же в памяти еще свежа была картина, как Тиренд в одиночку расправился с пятью громадными мужиками.

У Гейна ни шанса! О чем он только думает, приглашая сразиться с ним кипящего от ярости воина, которому явно уступает?!

Я с недоумением уставилась в лицо порученца, но не увидела в нем ни тени сомнения. Напротив, глаза горели предвкушением, ноздри раздувались.

Похоже, мне никогда не понять мужчин! Может, хоть Тиренд окажется более благоразумным.

– С радостью, – услышала я звенящий ответ.

Черт…

– По-моему это плохая идея, – осмелилась встрять я, но меня просто проигнорировали.

Гейн швырнул поводья Ветра в руки подбежавшего конюха и пригласил Тиренда следовать за собой. Я, хоть меня и не приглашали, тоже поплелась за ними.

Надеялась, что если дело зайдет слишком далеко, смогу как-то остановить этих идиотов.

Мы вышли на широкое подворье, где стояли мишени и другие приспособления для тренировок. В отдалении виднелись фигуры воинов, но они не приближались, держась на почтительном расстоянии. Подбежал лишь один – мужчина лет двадцати пяти, по комплекции немногим уступающий Тиренду.

– Вам понадобятся наши услуги, ми…

Гейн резким взмахом руки оборвал невысказанную фразу и бросил:

– Нет. Если понадобитесь, позову сам.

– Слушаюсь, ми…

– Пошел вон! – рявкнул порученец, заставив меня вздрогнуть.

Тиренд же с легким недоумением уставился на него, как и я, не понимая причины такой внезапной ярости. Гейн резко развернулся и сухо обратился к моему мнимому брату:

– Готов?

– Даже не сомневайтесь, – усмехнулся Тиренд.

Я благоразумно отошла в сторону, наблюдая, как мужчины сбросили с себя верх одежды, оставаясь в одних штанах. Понимаю, что так удобнее драться, но щеки мои тут же залила краска. Глаза помимо воли скользили по обнаженной мускулистой груди, притом не только груди Тиренда, что меня особенно смущало. Но эти стыдливые мысли тут же улетучились, стоило им начать драться.

Замерев и открыв рот, я едва успевала замечать ловкие подсечки, удары и развороты.

Поразительно, но кажущийся хрупким по сравнению с противником порученец ничем ему не уступал! А то, как он ловко уклонялся и с какой скоростью двигался, вообще казалось нереальным.

Поначалу на губах Тиренда играла чуть презрительная улыбка, но уже через минуту лицо стало полностью сосредоточенным.

Похоже, он тоже признал – в этот раз у него достойный противник. Не чета шаранским воинам!

Краем глаза заметила, как стоявшие в отдалении воины, тоже занимающиеся военной подготовкой, прервались. А потом несмело двинулись в нашу сторону. Остановившись в пяти метрах от нас, с восхищением наблюдали теперь за схваткой.

– Невероятно! – услышала я возглас одного из них. – Никто еще не выдерживал так долго!

Судя по тому, что Тиренда они вряд ли хорошо знали, речь шла о Гейне. Похоже, он тут считается одним из лучших, раз выстоять в схватке с ним считалось чем-то невозможным.

В какой-то момент показалось, что Тиренд проиграет. Несколько ловких движений порученца и он оказался на земле. Но когда уже в его челюсть готовился обрушиться удар, Тиренд молниеносным движением откатился и вскоре был на ногах, зажимая в смертельном захвате шею противника.

Все вокруг выдохнули в едином порыве, глядя на эту сцену округлившимися глазами. Тиренд же без тени улыбки разжал руки и отпустил соперника.

– Ты достойно сражался! – спокойно констатировал он, почему-то напрочь позабыв о нормах этикета. Словно сейчас чувствовал себя равным Гейну.

Я увидела, как покрывшееся красными пятнами после напряженного боя лицо порученца заливает смертельная бледность. И как он посмотрел на моего любимого…

Господи, мне тут же захотелось закрыть Тиренда собственным телом! Да, судя по всему, к проигрышу Гейн готов не был.

– Завтра, в это время. Поединок на мечах, – процедил он и, не глядя больше ни на кого, двинулся ко дворцу.

Я осторожно взяла Тиренда за руку.

– Пожалуйста, будь осторожен…

Он резко выдернул руку и смерил меня уничтожающим взглядом.

– Я сам решу, что мне делать, женщина.

Разозлившись на этого пуленепробиваемого осла, я просто развернулась и ушла.

Толку с ним говорить?! Он все равно меня не слышит. И не хочет слышать. Ведет себя, как мальчишка. Ну что он пытается доказать вообще? И он, и я прекрасно понимаем, что его чувства ко мне все еще сильны. До такой степени, что Тиренд готов в клочья разорвать любого, кто ко мне прикоснется. Так почему же он делает все, чтобы меня оттолкнуть?!

И все же я была готова на все ради этого непримиримого, но от этого не менее любимого человека.

Нужно постараться смягчить гнев порученца. Не допустить, чтобы он захотел мстить Тиренду.

И я помчалась в покои Гейна Стейниса.

Стражники у двери, как и прежде, беспрепятственно пропустили меня. В приемной уже сидел прислужник Гейна.

Так и не знаю, кто он вообще. Может, личный помощник.

Заметив меня, в этот раз он почему-то не стал молчать, а окликнул:

– Я бы на твоем месте туда не ходил, – он красноречиво кивнул в сторону запертых дверей кабинета.

– Почему? – полюбопытствовала я.

– Злой, как шаранец.

У меня даже брови взметнулись от такой местной поговорки. Потом я осторожно сказала:

– А злой почему?

– Я почем знаю? – усмехнулся мужчина. – Сама знаешь: ему вопросы не задают.

– Почему? – с недоумением спросила я, а мужчина вдруг перестал улыбаться и слегка побледнел.

– Забыл совсем… – пробормотал он очередные непонятные для меня вещи и тут же вернулся к просмотру каких-то бумаг.

– Так я могу войти? – неуверенно спросила я, поняв, что больше он мне ничего не скажет.

– Твое дело, – не поднимая глаз, откликнулся мужчина.

И я, поколебавшись, постучала в дверь.

Послышался гневный возглас:

– Убирайся!

Проглотив подступивший к горлу комок и борясь с желанием последовать требованию порученца, я все же постучала снова. Заметила испуганные округлившиеся глаза личного помощника и поняла, что зря я это сделала.

Через несколько секунд дверь с силой распахнулась, открывая разъяренного порученца. Все еще полуобнаженного, с всклокоченными волосами и следами ссадин и синяков на теле. Глаза просто бешеные! Не знаю, что бы он сделал, окажись на моем месте тот же перепуганный помощник. Но при виде меня вдруг резко замер. Мало помалу ярость в глазах утихала, но смотрел он на меня как-то странно. Одновременно сердито и в то же время…

Нет, я понятия не имела, чем было это второе чувство. И даже думать об этом не хотелось.

– Что тебе? – хрипло произнес он уже совсем другим тоном, чем было произнесено достопамятное «Убирайся!»

– Пришла узнать дальнейшие распоряжения, – еле слышно сказала я. – Не нужно ли вам чего-нибудь, лорд Стейнис.

Некоторое время он будто колебался. Стоял и смотрел на меня так пристально, что мне даже не по себе стало. Потом отошел, позволяя пройти. И едва я уже со значительно меньшей решимостью вошла, закрыл за мной дверь.

Прошел в спальню, двинулся к столику, на котором были разложены какие-то флаконы. Взял в руки что-то, похожее на корпию, смочил ее жидкостью из одного из сосудов и приложил к ссадине на груди. Запахло чем-то с содержанием спирта. Я проследовала за ним и в нерешительности остановилась.

– Больно? – не зная, что еще сказать, спросила я.

– Не так, как моему самолюбию, – невесело усмехнулся он.

Уже шутит – это хорошо.

Я неуверенно приблизилась, взяла из его рук корпию и стала дальше обрабатывать кожу. Он не сопротивлялся, дыхание его становилось все более прерывистым.

– Ну вот как малые дети! – не выдержала я. – Что Дорс, что вы! Зачем это нужно было? Доказать, кто круче?

– Круче? – послышался недоуменный голос.

Проклиная свой длинный язык, я постаралась выкрутиться:

– Ну, у нас в деревне так говорят. То же самое, что лучше, сильнее и тому подобное.

– Понял, – откликнулся он с улыбкой. – Интересное выражение.

Радуясь, что ярость его почти сошла на нет – уж не знаю, почему – я осторожно добавила:

– Не обижайтесь на него. Брат просто звереет, когда кто-то на меня даже глянет не так.

– Где он научился так драться? – прервал меня Гейн, и я, наконец, осмелилась посмотреть на него.

Лучше бы этого не делала! Меня будто опалило этим взглядом: жадным, возбужденным.

Заметив, что я смотрю, он тут же спрятал это выражение. Но поздно. Я сочла за лучшее отложить корпию и отойти. Полезла в шкаф, чтобы найти ему какую-то одежду и прикрыть обнаженную грудь. Чувствовала спиной на себе напряженный взгляд порученца, но мужественно не оборачивалась. Чтобы скрыть смущение, стала отвечать на вопрос:

– Он всегда драться любил. Сильнее всех был в нашей деревне. Еще у одного старого воина учился.

– Судя по всему, воин тот - учитель редкий, – послышался спокойный голос. – Получше тех, что учили меня.

Я не нашлась, что ответить, радуясь, что стою к нему спиной.

– Знаете, – после небольшой паузы сказала я. – Никто еще не мог выстоять с ним столько, сколько вы. Это просто невероятно!

Думаю, немного бальзамчика на самолюбие не повредит.

– А еще… – я медленно повернулась, снова на мгновение успевая заметить жадный взгляд порученца. – Я считаю, что нужно быть благодарным даже тем, кто побеждает нас или причиняет нам боль. Это помогает нам не останавливаться, а двигаться вперед, преодолевая трудности. Так мы становимся сильнее. Учимся на своих ошибках, но идем вперед. Скучно жить, зная, что больше нет того, к чему нужно стремиться. Вот вас никто не мог победить до этого дня, правда? – спросила я, глядя на застывшего в оцепенении порученца. – Могу поклясться, что вкус победы над очередным слабым противником уже не был так сладок. Сейчас вы поняли, что вам есть еще к чему стремиться. Разве это не замечательно?

– Ты права, – задумчиво проговорил он, подходя ко мне. Взял меня за подбородок и приподнял, заглядывая прямо в глаза. – Я уже давно перестал чувствовать вкус жизни. Мне все казалось пресным и приторно-надоевшим. Удивительно, как легко ты читаешь в моей душе…

– Я в вашей?! – изумилась я, чувствуя себя не в своей тарелке.

Он же, будто не слыша, продолжал:

– Мне все давалось без особого труда. Родился в знатной семье, уже по праву рождения получил почет и уважение. За что бы ни брался, осваивал без труда. Любая женщина, на которую обратил внимание, была готова на все. Стоило только захотеть - мир ложился к моим ногам… И вот появляешься ты… – Я даже дышать перестала, не решаясь высвободиться и словно загипнотизированная этим немигающим взглядом. – Обычная служанка… – его голос понизился до шепота. – Та, что полностью в моей власти и должна исполнять любую мою прихоть… Почему ты ведешь себя так, словно равна мне? Мне трудно это понять. В тебе нет почтительности, нет страха или благоговения, как во всех прочих. Я не могу тебя разгадать… На тебя даже не действуют… – он осекся и отпустил меня.

Лицо вдруг изменилось, став спокойным и отрешенным.

– Приготовь мне ванну и чистую одежду. А потом можешь идти.

Я судорожно кивнула и на негнущихся ногах двинулась к ванной комнате, чтобы выполнить его распоряжение. Меня смущали и беспокоили его слова. В голове творился какой-то хаос.

Пытаясь разобраться в происходящем, я пришла к выводу, что именно этим и привлекаю его. Тем, что веду себя не как женщина этого мира. Но он ошибается, если считает, что во мне нет страха. Есть. Просто какой-то инстинкт удерживает от того, чтобы проявить его перед этим человеком. Он словно хищник, наблюдающий за каждым моим шагом. Стоит ему почувствовать мой страх, набросится и уничтожит. Пусть совсем в другом смысле уничтожит, но от этого не легче. Как жаль, что Ольга где-то в путешествии, и я не могу покончить с этим так скоро, как мне бы хотелось.

Покончив с делами, я тут же бросилась в нашу с Тирендом комнатку. Увидела, что он лежит на постели, спиной ко мне. Но по далеко не спокойному дыханию поняла – не спит. Подошла к нему и просто села рядом. Ощутила, как он напрягся, но все же положила руку ему на плечо.

– Я люблю только тебя… И всегда буду любить… – глухо сказала я. – Можешь мне не верить, но это так.

Я убрала руку и поднялась, но он молниеносно развернулся и перехватил мое запястье. Чувствуя, как сердце тут же пустилось в пляс, я смотрела в его потемневшие глаза.

– Зачем ты это делаешь?

– Делаю что? – хриплым голосом спросила я, чувствуя, как же сильно мне хочется поцеловать эти поджавшиеся губы, разгладить хмурый лоб.

– Пытаешься убедить, что любишь?

– Потому что больше всего на свете хочу, чтобы все было, как раньше, – простонала я, потом упала на колени у его кровати и уткнулась лицом в простыню. Чувствовала, как его захват моей руки становится слабее. Потом он отпустил и осторожно коснулся ладонью моих волос. – Но знаю, что ты меня никогда не простишь… То, что я сделала… Такое простить невозможно. Из-за меня ты лишился титула шаранда…

– Ты правда думаешь, что это главное, что меня заботит? – глухо откликнулся он, убирая руку с моей головы.

Я вскинула на него залитое слезами лицо, лишь взглядом умоляя об ответе. Думала, что он, как и прежде, просто отвернется. Но его лицо вдруг дрогнуло. За каменной маской вновь проступило то беззащитное выражение, какое я видела в прежние счастливые дни.

– После встречи с тобой все прочее утратило значение, – видно было, с каким трудом дается ему это признание. Как трудно ему снова поверить мне. – Титул шаранда, мое положение… Если бы передо мной стоял выбор: ты или трон Шарана, я бы даже не колебался… Ты же… Такую боль, какую причинила мне ты, не причинял еще никто. В тот день, когда Крайн Дален сражался со мной, я жаждал смерти. Как высшей милости. Знал, что мне просто незачем больше жить. И сил для борьбы нет тоже. Только умереть - достойно и красиво. В этом была моя цель.

– Я не знаю, что бы со мной было, если бы ты умер! – всхлипнула я. – В тот момент, когда Крайн Дален приставил к твоей груди Меч, я поняла, что совершила самую страшную ошибку в своей жизни. И если бы мне представился шанс все исправить, сделала бы совсем иной выбор. Выдержала все, чем угрожал Крайн… Но не предала бы тебя…

– Я не позволил бы ему даже прикоснуться к тебе, – глухо сказал он и провел пальцами по моей щеке, вытирая слезы.

На их место тут же ринулись другие. Чудовищное нервное напряжение, копившееся во мне все это время, выплескивалось теперь разом. И я даже не пыталась это останавливать. Смотрела в родное любимое лицо и чувствовала, что если и сейчас он меня оттолкнет, просто не переживу.

– Пожалуйста, прости меня… – выдавила я еле слышно.

Он осторожно привлек меня к себе, заставляя лечь на кровать с ним рядом. Мы едва поместились здесь. Пришлось очень тесно прижаться друг к другу, глядя глаза в глаза. И я видела сейчас самое волнующее в моей жизни – как в его голубых глазах тает лед, сменяясь нежностью и любовью.

Его губы потянулись к моим, и я жадно поймала их, погружаясь в этот поцелуй, словно в бездонный колодец, упиваясь захлестывающими всю меня эмоциями. Понимала в этот момент, что все прочее больше не имеет значения. Я никогда больше не откажусь от этого мужчины, не предам его… И я больше не хотела возвращаться в свой мир. Хотела просто уехать вместе с ним. Куда угодно… Хоть на край света!

Он нежно и трепетно целовал мои губы, шею, плечи, продвигаясь все ниже. Совсем как раньше… И от этого мое сердце порхало внутри, как бабочка, и со всем пылом, на какой была способна, я подавалась к нему. К моему мужчине… И слезы, текущие сейчас по моим щекам, утратили вкус горечи… Теперь я плакала от счастья. Понимала без слов то, что сейчас говорило мне его тело – он простил…

Когда я ощутила внутри пульсирующую плоть, соединившуюся с моей в неразделимое целое, из груди вырвался долгий прерывистый стон. Я изо всех сил обхватила ногами бедра Тиренда, подстраиваясь под его ритмичные движения внутри меня. А он ловил мои задыхающиеся губы, припадал к ним, словно к живительному источнику, ловил мое дыхание и делился своим. Все во мне трепетало и пело от счастья, а тело содрогалось от все возрастающих волн удовольствия.

Потом я просто воспарила где-то в вышине. Там, где был только он и я, и биение наших сердец, звучащих в унисон…

Когда все закончилось, я до смерти боялась отпустить его, разомкнуть объятия. Боялась, что сейчас его лицо вновь станет холодным и отстраненным. И я просто этого не переживу.

Тиренд перекатился набок, продолжая удерживать меня в кольце своих объятий. Потом тихо сказал:

– Я больше не хочу бороться с собой…

И я со стоном облегчения приникла к нему, спрятав лицо на его груди.

– Что ты будешь делать дальше? – услышала я напряженный голос.

– Просто увези меня отсюда… Куда угодно…

– А как же медальон? Твой родной мир…

– Хватит гоняться за химерами…

Он отстранился и посмотрел на меня со странным выражением.

– Я должен убедиться, что ты говоришь это не потому, что другого выхода нет. Не потому что не можешь никак найти сестру и этот артефакт. Нет, мы доведем дело до конца. Ты получишь возможность выбора. Вы с сестрой вернетесь в свой мир. А потом… если ты и правда захочешь вернуться сюда, я буду рад.

– Мне это не нужно! – запротестовала я.

– Это нужно мне! – спокойно возразил он. – Хочу, чтобы ты сделала осознанный выбор, а не действовала на эмоциях. Чувства – плохой советчик. Я и сам уже не раз в этом убеждался, – добавил он с горечью. Увидев мое несчастное лицо, тут же добавил: – Все, я больше не стану тебя попрекать этим. Клянусь тебе.

И я просто кивнула.

Что ж, я сделаю так, как он хочет. В своем же выборе просто не сомневалась. Мой мир – это он! Мой дом там, где он!