Какое-то тревожное чувство заставило замереть, остановив решающий шаг, отделяющий меня от открытого пространства. Стоя за кустом, скрывающим меня от взглядов других попутчиков, я смотрела, как к ним подъезжает черный всадник. Даже если бы солнце отчетливо не позволяло разглядеть его мрачное лицо с пылающим на нем алым шрамом, я бы узнала его.

Лерт Гайдел. Не могла отвести глаз от мощной фигуры, кажущейся сейчас монолитной глыбой. И понимала, что все пропало. Непостижимым образом он понял, в каком направлении я двигалась. И сейчас стоит ему расспросить путешественников обо мне, как я снова окажусь в его власти.

Ощутила спиной присутствие Майлина. Мне даже оборачиваться не пришлось, чтобы понять, что это он. Тело само отреагировало на его близость щемящим ощущением внутри. Но сейчас к привычному трепету примешивались боль и горечь.

Я осознавала, насколько близка к тому, чтобы потерять его навсегда. Чувствовала, что больше не выдержу. Если сейчас вновь окажусь во власти Гайдела, то просто вернусь домой. Все это с самого начала было обречено на неудачу… Майлин никогда не сможет полюбить меня…

– Что случилось? – вполголоса спросил воин, тоже невольно останавливаясь. Выглянув сквозь ветви кустарника, заметил Гайдела и прерывисто вздохнул. – Что ему здесь нужно? – процедил Майлин, и я ощутила, как он напряжен.

Между тем, лерт почтительно обратился к леди Рии:

– Рад приветствовать вас, леди Рия.

– Взаимно, – тон женщины явно демонстрировал, что приятно ей точно не было.

– Тоже направляетесь в Файдер? – завел светскую беседу он.

– Да, мы с сыном едем на свадьбу в замок Файдер.

При упоминании ею сына губы Гайдела исказила неприязненная гримаса, но он тут же справился с эмоциями и снова стал казаться воплощением любезности.

– Но вы ехали в другую сторону, – заметила женщина. – Так что почему «тоже»? Файдер ведь в обратном направлении.

– Мне пришлось вернуться, – напряженно откликнулся он. – Кое-что потерял.

– Вот как? – леди Рия умолкла, больше не желая вести с ненавистным ей человеком пустых разговоров. Молча ожидала его дальнейших слов.

– Скажите, вы не видели по дороге одинокую девушку?

Мне пришлось зажать рот ладонью, чтобы не закричать.

– Она в богатой одежде, темноволосая. Хрупкого телосложения.

Я уже ожидала, что леди Рия тут же скажет ему правду. Почувствовала на своем затылке напряженный взгляд Майлина.

– Вы потеряли девушку? – в голосе женщины неожиданно послышались издевательские нотки. – Весьма странно. Кто она для вас?

– Моя невеста, – глухо откликнулся он.

На лице леди Рии проступило потрясение. Я осторожно повернула голову к Майлину и натолкнулась на такое же потрясение на его лице.

– Пожалуйста, не выдавайте меня ему! – еле слышно пролепетала я. – Пожалуйста! Он страшный человек. Жестокий и… я ненавижу его… Лучше умру, чем снова окажусь в его власти.

По моим щекам сами собой заструились слезы.

Майлин оттеснил меня в сторону и вышел из-за деревьев. Я же, не удержавшись на вмиг ослабевших ногах, рухнула на колени и закрыла лицо руками.

Меня всю сотрясало от рвущихся наружу рыданий. А потом я услышала холодный звенящий голос Майлина:

– Лерт Гайдел, какая встреча!

Я осторожно выглянула сквозь пальцы и увидела, какой ненавистью горят глаза лерта. Забыв обо всех приличиях, он высказал все, что думал о чудесном спасении врага:

– Бесовское отродье… Не знаю, каким образом это тебе удалось…

– Вспомнили нашу последнюю встречу? – усмехнулся Майлин. – О, да, понимаю! Каким разочарованием было для вас узнать, что я все же вернулся в свой замок.

Гайдел нечеловеческим усилием воли снова превратил лицо в каменную маску и процедил:

– У нас еще будет возможность вернуться к этому разговору.

– Всегда к вашим услугам! – в тон ему откликнулся Майлин.

– Но теперь я слишком занят. Я уже спрашивал вашу мать о том, не встречалась ли на вашем пути девушка. Моя невеста.

Я видела, как переглядываются воины отряда и служанка с камеристкой. Видела страх и удивление на их лицах. И лишь преданность хозяевам удерживала их от того, чтобы как-то проявить свою осведомленность.

– Нет, мы никого не видели, – после томительно долгого молчания откликнулся Майлин. – Тем более одиноких благородных леди. Не знал, что вы решили жениться, лерт Гайдел.

– Не думаю, что обязан был посвящать вас в свои сердечные дела, лорд Майлин, – грубо откликнулся он и, кусая губы, развернулся в обратную сторону. В задумчивости посмотрел на дорогу, по которой только что ехал. – Может, поехала в другую сторону? Что если?.. – Он осекся, потом хмуро попрощался с леди Рией, игнорируя ее сына, и умчался прочь. По дороге на Файдер.

На меня накатило облегчение, и некоторое время я пыталась осмыслить то, что только что произошло.

Меня не выдали… Хотя не могли не знать, как отреагирует Гайдел на эту ложь, если узнает. Думаю, если бы не вмешательство Майлина, леди Рия могла бы меня выдать. Слишком боялась за сына. Но он вмешался… И она не посмела опровергать его слова.

Я заставила себя встать и выйти из укрытия, как ни было трудно и неловко. Меня встретили напряженным молчанием и ошеломленными взглядами.

– Невеста? – тихо спросила леди Рия. – Об этом вы умолчали, леди Лианнель.

Приблизившись к ней, я с горечью произнесла:

– Объявляя меня своей невестой, лерт Гайдел как-то забыл поинтересоваться моим собственным мнением. Хочу ли я быть его женой. В его замке я была бесправной пленницей и с моими желаниями никто не считался.

– Он опасный человек, – глухо проговорила леди Рия. – И такого поведения от него вполне можно было ожидать. И все же я поражена. Никогда раньше лерт Гайдел не поступал так… По-видимому, вы сильно запали ему в душу, дорогая.

Она с легким недоумением, будто видела впервые, осматривала меня.

Наверное, как и камеристка со служанкой, приходила в недоумение. Как такое жалкое существо, как я, могло вызвать такую страсть в жестоком и безжалостном человеке?

Прерывая напряженное молчание, Майлин вдруг громко объявил, обращаясь ко всем присутствующим:

– Если лерт Гайдел направился в Файдер, мы снова с ним пересечемся. И на этот раз скрывать присутствие леди Лианнель будет невозможным. Вы все должны подтвердить мою версию событий.

Леди Лианнель – воспитанница в нашей семье, дочь покойного лертина, к которому отец особо благоволил. После его смерти леди Лианнель оказалась на нашем попечении. Не желая выходить замуж за того, кого ей выбрали, сбежала. Но теперь пожелала снова прибегнуть к нашему покровительству. И лерт Гайдел не имеет права распоряжаться ее судьбой. Это прерогатива нашего клана. Все поняли?

Послышался гул голосов, выражающих согласие.

Я же чувствовала, как душа снова наполняется теплом и благодарностью. Прекрасно понимала, на что сейчас пошел Майлин ради безродной девицы, которую впервые увидел сегодня. Решился на открытое противостояние с Гайделом. Знал, что тот не пожелает смириться с очередным унижением и может дойти до военного столкновения.

– Сын, это же… – леди Рия, похоже, пришла к тем же выводам. Ее лицо стало белым, как мел.

– Предлагаешь отдать этому животному несчастную девушку? – он в упор посмотрел матери в глаза.

Она вздохнула и покачала головой.

– Ты слишком благородный…

– У меня был хороший пример, – с нежностью улыбнулся Майлин.

И на моих глазах снова выступили слезы, теперь уже от трепетного приятного чувства.

Поняла вдруг, что не ошиблась с избранником. Тем, кому хотела отдать всю себя. Свое тело и душу. Он и правда достоин этого…

В эту ночь пришлось заночевать под открытым небом. За окном кареты сгущались сумерки. Камеристка и служанка спали, прислонившись друг к другу. Я тоже ловила себя на том, что то и дело впадаю в дремотное состояние. Не спала лишь леди Рия. Я видела, как она то и дело морщится и потирает виски. Иногда отхлебывает из флакончика, который достает из внутреннего кармана платья.

– Вам больно? – не выдержала я, прошептав так тихо, чтобы не разбудить спящих.

– Снова голова раскалывается. Ничего не могу с этим поделать. Лекарь говорит, что я просто много нервничаю. Тяжелее всего по ночам.

Я молчала, не сводя с нее напряженного взгляда. Скрытое в глубине меня существо смутно чувствовало другое. Болезнь, все сильнее просовывающую темные щупальца в ее тело. Но сейчас я даже не могла попытаться ей помочь. Это бы выдало меня.

– Постарайтесь все же уснуть… – и я достала из складок плаща флакончик со снотворным, которое уже сослужило мне добрую службу. – Это поможет.

Она с благодарностью приняла лекарство, и хоть не сразу, все же погрузилась в сон. Тревожный и неспокойный. Даже во сне ее лицо морщилось от боли.

Убедившись, что камеристка и служанка тоже спят достаточно крепко, я взяла тонкую маленькую руку женщины. Сжала в своей и закрыла глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Едва подавила крик, различая, насколько серьезна ее болезнь.

Ни один лекарь не смог бы помочь. Пройдет всего несколько месяцев, и все станет еще хуже. Начнутся провалы в памяти, туманные видения, боль станет еще невыносимее. А потом… потом смерть.

Я могу попытаться помочь ей…

Сама мысль о том, что жизнь этой доброй благородной женщины оборвется так рано, мучила. Надо же, всего за день она стала мне гораздо ближе, чем мои собственные сородичи! Словно мать, которой я никогда не знала и не могла знать. Феи рождаются не так, как люди. Лишены этой глубокой сильной связи. Кто знает, может, именно в этом причина их отличия от людей. Их никогда не любили по-настоящему. И они даже не знают, что это такое.

Отбросив мысли о прежнем мире, который сейчас казался нереальным и далеким, я открыла свою душу для леди Рии. Энергия толчками врывалась в тело женщины, целительная, разумная, сама знающая, что делать с той чернотой, которая разъедала кровь. Леди Рия дернулась во сне, но глаз не открыла. На ее лице проступило выражение абсолютного блаженства. Энергия струилась в ее жилах, передавая то тепло, что я к ней испытывала. И я видела внутренним взором, как болезнь отступает. С недовольным шипением покидает тело.

С радостной улыбкой я наблюдала за ней спящей и будто помолодевшей. Всю меня все еще переполняло ощущение энергии, струящейся по жилам. К этому примешивалось чувство усталости, но какой-то приятной, легкой. И спать не хотелось совсем.

Я осторожно, чтобы не потревожить спящих, вылезла из кареты. Потянулась, улыбнулась часовому, дремлющему у костра, и уставилась в ночное небо. Звезды казались сегодня особенно яркими и близкими. Желая обнять весь мир, я просто закружилась на месте, с трудом удерживая радостный смех. А потом услышала мелодичный звенящий голос и мой смех оборвался.

– Лианнель.

Вздрогнув, я остановилась и посмотрела в сторону колышущихся на ветру деревьев, где маячила светящаяся полупрозрачная фигура.

Аралан… Зачем он здесь? Все те дни, что я провела пленницей в замке Гайдела, он ни разу не появился. Хотя тогда я так нуждалась в чьей-то поддержке. Была бы рада даже ему. А сейчас… Сейчас, когда у меня только начало все получаться, он снова явился в мою жизнь. Испортил такой чудесный момент.

Вздохнув, я двинулась к нему.

Едва поравнялась, как он схватил меня за локоть и потащил за деревья. Подальше от возможных наблюдающих глаз. От его руки исходил еще больший холод, чем раньше. И я поежилась, желая, чтобы он поскорее отпустил.

– Лианнель, – тихо произнес он, останавливаясь и прижимая меня к себе.

– Зачем ты пришел? – сухо откликнулась я, пытаясь высвободиться.

– Ты сердишься на меня? – догадался он и осторожно убрал с моей щеки прядь трепещущих на ветру волос.

Странно, но его собственные даже не шевелились. Этот мир не был властен над его чарующей красотой. Я смотрела на него и невольно любовалась этим совершенным созданием. Не могла поверить, что когда-то и сама была такой же. А еще понимала, что мир фейри стал для меня еще более чужим. Смутно вспоминала, как это совершенное тело прижималось к моему, даря неистовые ласки и пытаясь пробудить во мне ответную страсть.

Он продолжал ждать ответа, а я не знала, что сказать.

Понимала, что странно было бы требовать от него поддержки, когда сама постоянно отталкивала. И все же глаза наполнились слезами. С ужасом поняла, что пусть и не питала к нему истинной любви, по-своему была привязана. Слишком привыкла к его присутствию в своей жизни. Как к другу… В мире фей он был единственным близким для меня существом. Наверное, именно из-за этого было так обидно, что и он меня бросил в трудную минуту. Хотя я не имела никакого права обвинять его в чем-то.

– Мне было тяжело…

– Знаю… – откликнулся Аралан. – Мне тоже было тяжело. Смотреть на это. Видеть то, что он делал с тобой. Я так молил тебя о том, чтобы ты прекратила все это и вернулась ко мне. Но ты не слышала меня. Не могла слышать… Но ты поразила меня. И Королеву тоже. Никто из нас не ожидал, что ты сможешь здесь выжить. Не сдаться и продолжать борьбу. Я восхищаюсь тобой, Лианнель… Но… стоит ли этот смертный того, чтобы ты продолжала себя мучить?

– Стоит, – с мечтательной улыбкой произнесла я.

– Ты правда веришь, что он сможет тебя полюбить? По-настоящему полюбить…

– Не знаю, – честно ответила я и, сама от себя не ожидая такого порыва, положила голову на грудь Аралана. Его руки тут же обняли, а губы скользнули по моим волосам.

– Я завидую этому смертному… – с тоской в голосе сказал Аралан. – Но чем больше наблюдаю за тобой в этом мире, тем больше понимаю тебя. Понимаю то, что ты чувствовала в нашем. Только лишившись тебя, осознал, насколько сильно ты меня изменила. И насколько отличалась от нас всех. Без тебя тот мир пустой и холодный. Лишенный жизни.

– А для меня мир пустой и холодный без него, – прошептала я.

– Мне пора, – грустно откликнулся Аралан. – Слишком больно находиться рядом и знать, что ты все сильнее от меня отдаляешься.

Пока его прекрасная стройная фигура растворялась в воздухе, я успела крикнуть:

– Спасибо тебе… Спасибо, что не бросил…

Уловила печальную улыбку на мраморных губах, а потом мир будто разом почернел. Исчезло сияние, исходящее от Аралана. Как и он сам.

Услышав звук шагов за спиной, я резко развернулась. И вскоре мысли об Аралане просто улетучились. Я с радостной улыбкой смотрела на приближающегося ко мне Майлина. И все мое естество стремилось к нему.

– Мне послышались голоса, – с легким недоумением спросил он, останавливаясь. – Но ты одна здесь.

– Иногда говорю сама с собой, – ляпнула я первое пришедшее на ум объяснение и тут же залилась краской. Хорошо, что темнота наверняка скроет это от него.

Он усмехнулся, но тут же посерьезнел.

– Не знаю, что потянуло меня сюда. Будто почувствовал что-то… Это странно. И готов поклясться, что видел какой-то свет.

– Тебе показалось, – хрипло выдохнула я.

Он прошел мимо меня и остановился на том месте, где только что стоял Аралан. Задумчиво провел рукой по воздуху.

– До сих пор чувствую что-то непонятное…

Я с замиранием сердца смотрела на него.

Неужели почувствовал энергию фейри? Наверное, тот, кто хоть раз столкнулся с нашей силой, способен что-то такое улавливать.

– Что чувствуешь? – осторожно спросила я.

– Ты умеешь хранить тайны? – после некоторого молчания спросил он с грустной улыбкой.

Я кивнула, и он одарил меня теплым взглядом.

– Странно, но я полностью верю тебе. Трудно объяснить. Словно что-то в глубине меня знает, что ты никогда не поступишь низко или жестоко. Есть в тебе что-то такое. Душевное, теплое…

У меня все внутри таяло от его комплиментов, но я заставила себя не показывать, как же сильно реагирую на его слова.

– Ты хотел доверить мне тайну…

Это обращение «ты» вырвалось так легко и естественно, и он даже не подумал поставить меня на место. Улыбнулся еще теплее, потом взял меня за руку и подвел к дереву. Постелив на землю свой плащ, пригласил опуститься на него.

Мы сидели рядом, любовались виднеющимися сквозь верхушки деревьев звездами. И я чувствовала себя невыразимо счастливой.

– Я никому не рассказывал об этом… Сам не знаю, почему захотелось рассказать тебе… Может, виноваты те ощущения, какие я почувствовал в этом месте. Это грызло меня внутри несколько недель и сейчас… Просто рвется из груди. Чувствую, как схожу с ума от постоянных мыслей. Нужно поделиться хоть с кем-то. Но никто не поймет.

– Я пойму, – прошептала я.

Он посмотрел на меня долгим пристальным взглядом.

Его глаза так загадочно мерцали сейчас, что я просто не могла отвести от них взгляд. Как же сильно хотелось прильнуть к его твердо-очерченным губам, заставить их податься под моим натиском, стать мягче.

В горле пересохло так, что даже дышать было трудно. Не знаю, что бы произошло в следующий момент, если бы он не отвел глаза. И я глубоко вдохнула прохладный терпкий воздух.

– Ты веришь в фей? – уже первый его вопрос выбил из колеи.

– В фей?.. – переспросила я осторожно.

– В детстве мама рассказывала нам с братом сказки о прекрасных существах, иногда посещающих наш мир. Говорила, что зачастую встречи с феями не сулят ничего хорошего. Они любят подшучивать над смертными, издеваться над нами.

– Что-то такое слышала, – пробормотала я.

– А еще говорила о том, что человек, хоть раз увидевший фей, уже не может забыть их красоту. Все земное им больше не кажется достаточно красивым. Их разум околдован, опутан сетями тех манящих существ.

– Думаю, это лишь сказки… – солгала я, гадая, что из сказанного им правда.

– В тот день я собирался разобраться с произволом лерта Гайдела, – неожиданно перевел он тему. При одной мысли о моем мучителе тут же по телу пробежала ледяная волна. – Иногда он и его люди переходили на наши приграничные территории, причиняли вред крестьянам, живущим там. Думаю, он и делал это лишь для того, чтобы спровоцировать меня на конфликт. И поджидал, как хищник. Ждал, когда я окажусь достаточно беспечен и он сможет напасть на меня с большим количеством людей. В тот день я мог умереть…

Я не сводила с него напряженного взгляда, прекрасно зная, что последует дальше. И все же терзала мысль: как он сам воспринял то, что произошло с ним тогда.

– От той раны не выжил бы никто… Даже если бы меня нашли, то ни один лекарь бы не спас. Гайдел даже не попытался оказать помощь, хотя этому противоречил долг чести. Пока наши кланы официально не враждуют, он обязан был это сделать. Но он уехал. Оставил меня умирать там, среди тел моих воинов. Я уже чувствовал, как немеет тело и отступает страшная боль. И как все застилает вечная тьма… А потом будто что-то позвало обратно. Так неудержимо, мощно. Этому зову невозможно было противиться. Я открыл глаза и увидел… Лианнель, ты даже представить себе не можешь, насколько прекрасной была эта девушка!

Его глаза сейчас горели так, что светом затмевали звезды на небе. Я же дышать перестала, жадно ловя каждое слово.

– Вся окутанная светом, вся будто воплощение его… Волосы белые, как снег, такие гладкие, блестящие. Их так нестерпимо хотелось коснуться, почувствовать их шелковистую мягкость. Эта кожа… Словно лепесток розы. А глаза… Лианнель, едва я заглянул в них, как пропал… навеки пропал…

Майлин быстро глянул на меня и сдавленно произнес:

– Иногда твои глаза мне кажутся похожими на них. Или это просто наваждение… В каждой встречающейся женщине я теперь пытаюсь разглядеть ее черты.

Он тяжело вздохнул.

– Она исцелила меня… А потом просто исчезла. Но с тех пор я не могу ни есть, ни спать нормально. Постоянно ее лицо перед глазами. Не могу ее забыть. Часто приходил на ту равнину, где когда-то встретил. Мне даже было плевать, что меня может снова настигнуть Гайдел.

Я протестующе вскрикнула.

– Ты не должен быть таким неосторожным. Подумай о матери.

Он улыбнулся мне.

– Ты добрая душа, Лианнель… Но что мне делать, если жизнь без нее хуже смерти… Иногда думаю: лучше бы умер…

– Не говори так, – простонала я и сжала рукой его руку. Он не отстранился, а ответил на этот жест, нежно сжимая мои пальчики. – Может, тебе просто почудилось… – солгала я.

Сердце кровью обливалось от осознания того, насколько он страдает по моей вине. И тут же захотелось прекратить этот фарс. Вернуть прежнюю оболочку, показаться перед ним и сказать, что тоже люблю его. Но потом пришла напряженная мысль. Фейри и правда влияют на смертных слишком сильно. Я успела в этом убедиться на примере Гайдела. Что если мой Майлин всего лишь поддался колдовскому притяжению фейри? Вечно мучиться этим вопросом было бы нестерпимо. И, подавив невольный порыв к откровенности, я продолжила глухим и тихим голосом:

– Может, ты просто упал с коня, ударился головой и тебе все это привиделось. И рана, и твоя прекрасная фея, и исцеление. Я слышала, такое бывает.

Он с горечью усмехнулся.

– Я бы хотел, чтобы так и было. Не представляешь, как сильно. Это помогло бы избавиться от чувства, сжигающего сердце. Но… Как ты объяснишь это? – И он вытащил из-за ворота камзола серебряный медальон, а затем раскрыл его. Внутри, на сверкающей створке украшения лежала бриллиантовая капелька. И у меня снова перехватило дыхание. Сохранил… – Ее слеза, – с каким-то благоговением произнес он, вынимая и поднося к губам. Поцеловал так нежно и трепетно, что у меня сердце защемило. – И раны тоже были, – тихо добавил он, убирая украшение обратно. – Вся моя одежда была пропитана кровью, кольчуга продырявлена.

Некоторое время я молчала, не в силах подобрать нужных слов. Все внутри ликовало от пьянящего осознания того, что он любит меня. И тут же безжалостным холодом пронзало осознание, что не меня, а мою красоту. Эти двойственные чувства терзали огнем, разрывали душу на части.

– Время лечит, – наконец, выдавила я. – Со временем это воспоминание потускнеет. Ты встретишь другую девушку. Из плоти и крови, а не чужеродной тебе энергии. И поймешь, что все это лишь морок, наваждение.

– Я бы очень хотел, чтобы ты оказалась права, моя добрая Лианнель, – глядя куда-то вдаль, произнес он.