На следующий день я отказалась выходить из своей комнаты. Попросила принести мне завтрак сюда и без всякого аппетита съела.
Слишком больно было бы наблюдать сейчас за торжеством Агрины и за реакцией Майлина. Утешала лишь мысль, что уже скоро все закончится. И я постараюсь вырвать эту любовь из сердца. Уже сейчас понимаю, как это будет трудно. Но я сильная, выдержу.
С удивлением поняла, что это и правда так. Я оказалась гораздо сильнее, чем думала о себе раньше. Все же этот мир многому научил меня. И как бы то ни было, я благодарна за урок. Светлые розовые мечты развеялись, как дым. Мне преподали хороший урок.
Когда в комнату, едва постучав, влетел Майлин, не дожидаясь моего позволения, эта хрупкая стена безразличия тут же рассыпалась. Снова нахлынула боль от осознания, что я все еще до безумия его люблю.
– Лианнель!
Он бросился ко мне, подхватил на руки и закружил по комнате. А я таяла в его объятиях, хоть и понимала, что сейчас Майлин просто радуется обретенному счастью. Счастью с другой женщиной. Потом он бережно опустил меня на пол и воскликнул, удерживая мою талию:
– Не знаю, как и почему… Он согласился, Лианнель! Причем даже захотел, чтобы свадьба состоялась уже завтра! Ты представляешь?! Я увезу мою Агрину отсюда, введу в свой дом уже в качестве жены! Ты не представляешь, что я сейчас чувствую!
– Я рада за тебя, Майлин, – с грустью откликнулась я. – Правда, рада…
– И все же не понимаю, что заставило его передумать. Когда я просил у него руки Агрины, видел, что он с трудом сдерживает неприязнь ко мне. И все же согласился. Сразу!
– Может, сестра сумела убедить его, что без тебя ее счастье невозможно? – безучастно предположила я.
– Наверное… Моя Лианнель, – он ласково провел рукой по моей щеке. – Я так хочу, чтобы вы с ней подружились. Ты мне как сестра, она - самое дорогое для меня существо.
Как же больно! Как же нестерпимо больно это слышать! Нет, я не могу больше. Просто не могу!
И я звенящим от уже не сдерживаемых чувств голосом произнесла:
– Сестра? Майлин, настало время признаться тебе. Мне просто надоело постоянно притворяться. Притворяться, что я всего лишь друг для тебя. С первого взгляда ты стал для меня чем-то большим. Гораздо большим, чем друг. И я никогда не смогу считать себя твоей сестрой.
Он молчал, оторопело глядя на меня, словно видел впервые.
– Да, у меня нет красоты твоей невесты, – с горечью продолжила я. – Я всего лишь некрасивое и неприметное существо, к которому ты относишься, как к домашнему питомцу. Но у меня тоже есть чувства, Майлин! Чувства женщины. Я настолько сильно люблю тебя, что для меня важнее твое счастье. Я рада, что ты обрел то, что хотел. Ту самую женщину, какую искал так долго. Но просто другом быть для тебя не могу и не хочу. Я не поеду в замок твоих родителей. Сразу после твоей свадьбы наши пути разойдутся навсегда. Ты должен это знать.
– Лианнель, – в его глазах промелькнула боль. – Я даже не представлял… Ты… Все это время говорил тебе о своих чувствах к Агрине… Причинял тебе боль, сам того не осознавая… Милая моя, хорошая девочка!
Он порывисто обнял и прижал к своему сердцу. А я разразилась бессильными слезами, которые ничего не могли изменить, но которых сдержать я больше не могла. Потом подняла голову и потянулась к губам любимого.
– Прошу тебя… – прошептала так тихо, что едва сама слышала свой голос. – Подари мне всего один раз… Жар твоих объятий, счастье чувствовать тебя в себе… И я буду вспоминать об этом всю жизнь. Согреваться этими воспоминаниями. Уже скоро мы больше не увидимся никогда. Я уйду из твоей жизни так же, как появилась… Но мне просто важно почувствовать… Как это бывает с тем, кого любишь… Хочу, чтобы то, через что я прошла, оказалось не зря.
Не думаю, что он понял до конца, о чем я говорю. Но то, чего требую от него сейчас, несомненно, понял. Его лицо побледнело, глаза расширились. Казалось, он дар речи утратил. Потом Майлин медленно разомкнул объятия, и я тут же ощутила, как на мои плечи обрушивается весь мир. Едва не взвыла от захлестнувшей сердце боли.
Он сейчас просто уйдет… Оскорбленный моей просьбой, негодующий…
Майлин приблизился к двери. Я напряженно следила за ним, ожидая, пока она за ним захлопнется. Но вместо этого он задвинул щеколду и снова обернулся. И я улыбнулась, с грустью осознавая, что пусть из жалости, но он подарит мне эти волшебные часы, о которых я и правда буду вспоминать всю свою одинокую долгую жизнь.
Его руки бережно обхватили мою талию, прижали к себе. Губы накрыли мои и стали целовать так сладко и нежно, что у меня все внутри защемило.
– Я так хочу, чтобы ты тоже обрела свое счастье, – тихо сказал он, оторвавшись от моих губ. – Ты заслуживаешь этого. Любить и быть любимой. Такая нежная, светлая. Знаешь, я мог бы полюбить тебя, Лианнель. Со временем… Но…
– Не говори сейчас ничего, – попросила я и снова потянулась к его губам. – Просто люби…
И он снова прильнул к моим губам, на этот раз действуя решительнее. Поцелуй углублялся, становясь все жарче. В какой-то момент он с удивлением отпрянул, в глазах застыло странное выражение. А я едва сдержала радостный возглас. Чувствовала пробуждающуюся в нем страсть ко мне. Он сам был удивлен, что я могу вызвать у него такие эмоции.
И самое приятное, что никакое притяжение фейри не имело к этому отношения. На него единственного оно не распространялось. Я привлекаю его сейчас такая, как есть. Это неказистое смертное тело, лишенное того, что обычно вызывает у смертных такие сильные эмоции.
Его пальцы медленно расшнуровывали лиф моего платья, и я чувствовала их дрожь. Губы коснулись обнаженных плеч, лаская и вызывая россыпь мурашек по всему телу.
– Ты уверена? – с трудом оторвавшись от моего тела, спросил он.
– Ни в чем еще я не была так уверена, – улыбнулась я.
И у нас обоих снесло крышу. Иначе не скажешь.
Он лихорадочно стягивал с меня платье. Я так же лихорадочно освобождала от одежды его самого. Чувствовала, что в этот самый момент он больше не думает ни о чем. Даже о своей обожаемой Агрине. Для него существую только я. Ощущала его поцелуи на шее, груди, животе. От каждой его ласки все внутри взрывалось от новой волны удовольствия, растекающегося по телу.
Никто из тех, кто прежде пытался вызвать во мне страсть, не возбуждал во мне и десятой части того восторга, каким сейчас я была просто переполнена. Запах его кожи пьянил, я задыхалась от желания вдыхать и вдыхать его. Вкус его губ, нежное и вместе с тем страстное прикосновение рук. Я сходила с ума, летела куда-то в небеса и теряла себя в его объятиях.
Если он испытывал хоть малую часть того, что чувствовала я, не знаю, как ему все еще удавалось сдерживаться. Как же сильно хотелось ощутить себя наполненной им! Слиться с ним в единое целое. Ради этого я могла пройти хоть сотню раз через все, что пришлось преодолеть в этом мире!
Он подхватил меня на руки и понес к кровати, осторожно опустил на нее. Я застонала, когда его обнаженное горячее тело накрыло мое собственное. Боясь раздавить меня, он удерживал частично на руках свой вес. Продолжал исступленно целовать, ласкать. Я подавалась навстречу и не могла отвести глаз от его лица. Невыразимо привлекательного, дышащего чувством, обращенным ко мне.
– Майлин! – простонала я, обхватывая ногами его бедра. – Хочу тебя! Как же сильно хочу тебя!
Он застонал в ответ, накрывая мои губы своими. Его напряженная плоть стала медленно и осторожно входить в меня. А я чувствовала, как внутри уже все мокро, а по ощущением пылает пожаром.
Что со мной такое? Это и отдаленно не напоминает того удовольствия, какое иногда мне доставляли ласки Аралана и Гайдела. Это напоминало взрыв, ураган!
Подалась навстречу, желая вобрать его в себя до основания. Мои крики и стоны тонули в его поцелуях, пока он ритмично двигался во мне. И двигалась навстречу, подстраиваясь под его движения, никак не в силах насытиться. Хотела чего-то такого, что никогда еще не чувствовала.
А потом просто воспарила ввысь. Тело содрогнулось от мощных волн удовольствия, растекающихся по телу.
Что со мной?
Почти сразу ощутила его разрядку в себе и в этот раз никакого отвращения не возникло. Хотела снова и снова чувствовать свидетельство его страсти ко мне. Чтобы он наполнял меня своим семенем вновь и вновь, теряя голову и овладевая. Неистово прижалась к нему, исступленно покрывая поцелуями любимое лицо.
– Мой Майлин… Мой любимый!
Словно ножом пронзило, когда замутненные страстью глаза стали проясняться. На лице появилось виноватое, какое-то отчаянное выражение. Он смотрел на меня так, будто не мог до конца поверить в то, что сейчас произошло. Потом медленно вышел из меня и поднялся.
Стараясь не смотреть в мою сторону, быстро оделся. Я не осмеливалась ничего больше говорить, пытаться остановить. Подтянув к подбородку простыню, давилась слезами и с тоской наблюдала за ним.
Как же я смогу жить без него? Теперь, после того, как познала до конца, что могут дарить объятия любимого, с ужасом понимала, что не смогу.
От невозможности что-то изменить хотелось выть в голос.
Он все же взглянул на меня напоследок. Уже у самой двери. В его глазах светилось новое выражение, какого раньше не было. Но я не могла понять, что оно означает.
Заставила себя улыбнуться и прошептать:
– Я ничего от тебя не требую. Будь счастлив, любимый.
Мотнув головой, он просто вышел. А я уткнулась в подушку и разразилась судорожными рыданиями.