Уже в двенадцать Шейрис решительно выпроводила наших парней, не слушая возражений о том, что это вообще-то и их комната.

— Нам с Летти нужно привести себя в порядок перед балом! — заявила она, подбоченившись и напирая на троицу недовольных ребят, постепенно оттесняемых к двери.

— Нам вообще-то тоже! — проворчал Лоран.

— Тогда забирайте свои шмотки и сделайте это у кого-то из соседей, — нашла выход из положения подруга.

— Но еще целых два часа впереди! — робко вставил Эдвин.

— А ты думаешь, девушке будет достаточно пяти минут, чтобы на бал собраться?! — выдвинула весомый аргумент Шейрис, и полуорк не нашел ничего лучше, как заткнуться.

Ворча себе под нос, парни ретировались. Шейрис с победным видом задвинула за ними щеколду и повернулась ко мне.

— Вот теперь можно нормально подготовиться!

Я с безразличным видом кивнула. После сегодняшней встречи во дворе и последующего разговора с наставником настроение находилось на нуле. Даже бал, которого я все же втайне ждала с предвкушением, уже не радовал. Но портить настроение еще и подруге не хотелось, поэтому я натянула на лицо жизнерадостную улыбку.

И мы занялись приготовлениями. Тщательно красились, причесывались, в общем, чистили перышки, как могли. Вот бы где пригодилась моя горничная, прислуживавшая в доме Медлентов. Она умела просто сказочно управляться с волосами. Нам с Шейрис было до нее однозначно далеко, хотя мы помогали друг другу с неподдельным пылом. Кое-как, но нам удалось все же сотворить на голове нечто приличное. С макияжем проблем таких не возникло. Умение скрывать недостатки и подчеркивать достоинства с помощью косметических средств входило в обязательный минимум любой благородной барышни. Так что справилась я с этим на все сто, еще и Шейрис помогла, которой эти премудрости давались не так легко.

В общем, закончив с главным этапом «вооружения», мы довольно оглядели себя в зеркало, откуда на нас смотрели две вполне даже привлекательные головки с завитыми локонами, собранными в высокие прически. Благодаря подручным средствам, глаза выглядели еще выразительнее, чем обычно, губы и цвет лица тоже приобрели более яркие краски. Оставалось облачиться в платья и созерцать уже завершенный образ. Шейрис разразилась восторженными комплиментами в адрес нас обоих, я же только улыбалась, чувствуя, что ее радость невольно передается и мне. Решила, что проблемы оставлю на потом, а сейчас позволю себе просто наслаждаться жизнью.

Единственное, что омрачало радость Шейрис, так это то, что сначала нам придется скрыть часть всего этого великолепия под мантией. Вначале предстояла официальная часть, во время которой адептам придется предстать перед родственниками и друзьями в традиционном облачении. Зато потом начнется непосредственно бал и можно будет отвести душу всеобщими восхищенными охами и вздохами. Слушая треп подруги, я осторожно прятала под мантию свое великолепное бирюзовое платье, стараясь не измять. Отстраненно подумала о том, что вчера так и не поговорила с Лораном о своих подозрениях — не до того было. Ну да ладно, завтра, после бала, признаюсь ему, что обо всем догадалась, и предложу постепенно выплачивать стоимость платья. А станет артачиться — сделаю вид, что смертельно обижусь, если не согласится.

Пока я так вот пыталась сторговаться со своей гордостью, в дверь настойчиво забарабанили. Послышался недовольный голос Лорана:

— Уже два часа! Вы вообще выходить собираетесь?!

Шейрис взвизгнула и, как и я, тут же посмотрела на часы. Мы обе недоуменно переглянулись, пораженные тем, как же быстро пролетело время. Пора идти в зал и встречать приехавших гостей. Встреча должна была продлиться до трех, а после этого всех созовут в помещение для официальных мероприятий, где ректор выступит с речью и состоится небольшой концерт, подготовленный старшекурсниками. Я радовалась, что мне не придется принимать в этом участие — такого моя нервная система точно бы не выдержала.

Подруга, путаясь в подоле платья и накинутой сверху мантии, бросилась открывать, пока разозленные ребята дверь не выбили. Она уже начала высказывать оправдательную речь, но при виде восхищенных лиц Кристора и Эдвина польщено умолкла. Потупив подкрашенные глазки, залилась очаровательным румянцем. Ей было явно приятно, что ребята оценили прическу и макияж. Интересно, какие у них лица станут, когда она мантию в итоге сбросит и предстанет во всем великолепии?

Во что одеты сами парни, понять было проблематично, потому что их костюмы тоже скрывали мантии. Но я увидела, что причесались они куда более тщательно, чем обычно. От Лорана и Кристора даже запах парфюма явственно улавливался. Эдвин, видать, решил, что такое для него было бы уже слишком.

Когда мы выходили из комнаты, Эдвин и Кристор одновременно протянули Шейрис руки, чтобы сопровождать по пути в зал для встреч. Она кокетливо захлопала глазками, заколебалась, потом решительно взяла обоих кавалеров под руку и, подмигнув мне, двинулась по коридору. Я мысленно зааплодировала ее поступку и украдкой глянула на Лорана. Интересно, он мне руку предложит? Дроу смотрел на меня в упор, хмуро разглядывая мое лицо.

— Что-нибудь не так? — удивилась я такой реакции.

— Слишком ярко, — лаконично откликнулся он и сам бесцеремонно схватил меня под руку, увлекая к выходу.

— Вовсе нет, — возмутилась я. Чему-чему, а чувству меры своему я доверяла!

— Ты и так нормально выглядишь. Незачем тебе было лицо мазать, — обрубил он.

Тебя забыла спросить! — хотелось уже бросить возмущенное, но вспомнила о платье и сменила гнев на милость.

— Иногда очень хочется, — подмигнула ему и послала одну из своих самых обворожительных улыбок.

— Нечего мне глазки строить, — проворчал он и еще крепче прижал к себе.

М-да, а Лоран, оказывается, собственник! Не повезет его будущей женушке. Запрет под замок, да еще и там заставит носить глухие унылые платья, чтобы чье-то внимание не привлекла.

— А твои приедут? — спросила я, стараясь смягчить его недовольство.

— Конечно, — отозвался черноглазый. — Думаю, вся семья соберется. Даже те, кто меня разве что младенцем видел. — Он закатил глаза.

Я невольно хохотнула, представив себе, как куча умиленных родственников станут тискать Лорана со всех сторон.

— Не смешно, — по-видимому, представив себе то же самое, буркнул дроу.

А я подумала о том, что хотела бы видеть только одного человека рядом с собой в этот день — маму. Но, к сожалению, она не сможет прийти. Да и по правде сказать, моя не обученная светским манерам мама чувствовала бы себя не в своей тарелке на балу. Я не хотела подвергать ее ненужным неудобствам. Радовало одно — маму я могу видеть каждый день, поэтому если она не сможет быть рядом со мной сегодня, это перенести гораздо легче. И все равно, представляя, как буду себя чувствовать одна, в то время как остальные будут окружены друзьями и родственниками, я немного загрустила.

В огромном общем зале учебного корпуса, украшенном по случаю праздника множеством магических гирлянд и цветов, собрались все студенты и преподаватели. Они столпились у дальней стены, ожидая, пока начнут пускать родственников. В зале стоял гул множества голосов, лица светились улыбками и радостным волнением. Помимо воли я тут же стала искать глазами ректора, но не нашла. Видать, он появится только во время официальной части. Даже не знаю, что испытала по этому поводу: облегчение или грусть. До безумия хотелось увидеть его, пусть даже он сам на меня и не взглянет. Но в то же время сознавала, как больно будет смотреть на него и понимать, что никогда больше не смогу вернуть того, что было.

Я заметила, что толпа собравшихся словно делилась на три части: каждый факультет стоял чуть поодаль. Военный — с правой стороны. Мы с ребятами решительно направились туда. Наши вели себя гораздо спокойнее остальных. Видать, получили четкие инструкции от стоящих рядом преподавателей. Мое предположение подтвердилось, когда мастер Кулак рыкнул на заговорившего слишком громко первокурсника:

— Я что сказал, адепт? Вести себя, как воин, а не как ребенок, впервые попробовавший конфеты!

Адепт густо покраснел от такого сравнения и поспешил заткнуться.

Мы встали среди остальных, стараясь вести себя тихо, и с любопытством стали оглядывать зал. Атмосфера радостного предвкушения невольно передавалась всем и стоять молча казалось настоящей пыткой. Я заметила, что декана Байдерна тоже пока нет. Интересно, куда это запропастилось все начальство? Даже Дориана Лендр отсутствует. Словно в ответ на мой вопрос, из смежной дверцы, почти неприметной на фоне каменной кладки, вышли, наконец, все главы факультетов и застыли в отдалении от всех, не приближаясь к своим адептам. Сердце мое пропустило удар, когда я увидела Ирмерия Старленда. Он облачился в костюм придворного: темно-синий камзол, расшитый золотистыми нитями, такого же цвета брюки и высокие черные сапоги. Его волосы расплавленным серебром струились по плечам. Сине-зеленые холодные глаза смотрели куда-то вдаль, ничего не выражая. Декан Байдерн, не изменивший привычному скромному наряду, больше подобающему воину, чем придворному, что-то обсуждал с Дорианой Лендр. Я впервые видела эту милую женщину в бальном платье и невольно отметила, что она очень привлекательная. Пусть ее красота и неброская, но есть в ней определенный шарм.

Появление глав факультетов ознаменовало начало дня посещений. Широкие створки распахнулись, и глашатай у входа стал объявлять имена входящих гостей и адептов, к которым те приехали. Я порадовалась тому, что появилась возможность отвлечься от созерцания Ирмерия Старленда. Наблюдать за встречей родственников и адептов было зрелищем увлекательным. Вряд ли где можно еще созерцать представителей самых разных сословий и рас, встретившихся в одном месте и ведущих себя дружелюбно и прилично. Наши преподаватели больше не пытались подавлять эмоции адептов, что стало задачей практически невыполнимой. То и дело кто-то срывался с места и бросался навстречу друзьям и родственникам.

Когда объявили господина Ольбина и его сестру, тетушку Шейрис, девушка взвизгнула и кинулась навстречу, мигом позабыв о том, что сегодня собиралась казаться настоящей леди. У меня даже слезы на глаза навернулись, так приятно было наблюдать за такой искренней радостью. Господин Ольбин, по виду скромный ремесленник, немного тучный, явно смущался, но был счастлив видеть дочь. А громкий голос тетушки доносился даже сюда. Она возмущалась, что ее любимая племянница похудела, как скелет, что ее тут голодом морят и прочее в этом духе. Шейрис, смахивающая слезы, даже толком не могла ответить, обнимая поочередно то отца, то тетю.

Я услышала рядом тяжелый вздох Кристора и с сочувствием взглянула на него. Знала, что он так и не получил от отца подтверждение, приедет тот или нет.

— Ничего, ко мне вообще некому прийти, — шепнула я. — Если что, будем держаться вместе.

Он грустно улыбнулся, а потом опешил, когда Шейрис яростно замахала ему рукой, подзывая к себе.

— Кажется, кто-то хочет познакомить тебя с семьей, — подмигнула я рыжему.

Кристор мигом стушевался и посмотрел на меня с выражением крайнего ужаса.

— А вдруг я им не понравлюсь?!

— Главное, что ты нравишься Шейрис. Давай, не теряйся! — я подтолкнула его в бок, и он, набрав в грудь побольше воздуха, решительно двинулся вперед.

Эдвин рядом со мной шумно засопел. Этим поступком Шейрис явственно показала, кого на самом деле воспринимает в качестве пары.

Когда объявили о прибытии семьи Лорана, его глаза обреченно закатились. Как он и предполагал, прибыла целая делегация. Не только отец и мать, но и куча других родственников.

— Проклятье, они еще и девчонку с собой притащили, — процедил Лоран, не спеша навстречу семейке.

— Какую еще девчонку?

Дроу бросил на меня хмурый взгляд, ничего не сказал и с обреченным видом двинулся к родственникам.

— Невесту его, — ответил за него Эдвин, мои же глаза медленно округлились.

— У Лорана невеста есть?! — вот ведь бабник! Чего ж тогда ухлестывал то за одной, то за другой, а мне вообще чуть ли не в любви признавался?! Я была искренне возмущена и уже жалела, что приняла от него подарок. Теперь это и вовсе неприлично.

— Их обручили еще в детстве, — пояснил Эдвин, не решаясь последовать за Лораном, хоть это была в какой-то мере и его семья тоже. Похоже, знал, что ему будут не особо рады. — Лоран ее в последний раз видел, когда ей было восемь, а ему двенадцать. И он восторгом не горел по поводу того, что его судьбу решили, не спросив на то согласия.

Я с невольным любопытством посмотрела на держащуюся скромно юную девушку, не старше шестнадцати лет. Рыжевато-русые волосы собраны в элегантную прическу, нежно-голубое платье красиво облегает точеную фигурку. Большие шоколадного цвета глаза с нескрываемым восторгом смотрят на Лорана. Похоже, невеста не разделяет чувств жениха в отношении брака, планируемого родственниками. Она этому очень даже рада.

— Милая девушка, — вполне искренне сказала я. — Не понимаю, почему Лоран против.

Эдвин пожал плечами, давая понять, что душа Лорана для него тайна за семью печатями, да и обсуждать своего кумира он не особо любит. Обменявшись с семьей дежурными приветствиями, черноглазый поспешил вернуться к нам, а родня заняла место среди остальных гостей. По мрачному лицу дроу было понятно, что встреча вывела его из себя.

— Очаровательная у тебя невеста, — не удержалась я от реплики, когда он застыл рядом со мной.

— Кто сказал, что я собираюсь на ней жениться? Невеста — еще не жена, — бросил Лоран.

— Ну и зря. Мне кажется, она в тебя влюблена, — возразила я. — Посмотри, прямо глаз с тебя не сводит.

— Не выдумывай. В последний раз мы виделись еще детьми, — поморщился он, но все же зыркнул в сторону девушки и взгляд его сделался задумчивым.

Вот было бы хорошо, если бы девушка все же заинтересовала Лорана и он позабыл о чувствах ко мне! Я желала счастья им обоим, понимая, что сама никогда не смогу дать черноглазому то, чего он заслуживает.

Когда объявили, что пришел господин Гилмс с женой, Кристор, уже успевший тоже вернуться на место, не сдержал изумленного возгласа:

— Они все-таки приехали!

Я улыбнулась ему, выражая радость за него. Шейрис же бесцеремонно ухватила рыжего за руку.

— Меня своей семье представить не хочешь?

И сказано это было таким тоном, что становилось понятно — ответ «нет» не принимается. Хотя вряд ли Кристор собирался отказать. Улыбаясь такой широкой улыбкой, что поражаюсь, как рот еще не порвался, рыжий потащил любимую девушку к отцу и мачехе, явно чувствующим себя здесь не в своей тарелке.

Я все еще смотрела на Кристора, когда объявили новое имя:

— Советник Ниона Дарбирн.

И я содрогнулась, улыбка тут же сползла с лица. Даже всеобщий шум и гам на какое-то время прекратился. Не каждый день собравшимся удавалось увидеть так близко одну из самых могущественных особ темного мира. По обыкновению одетая в черное, в этот раз более открытое платье, леди Ниона плыла по залу, сохраняя на лице вежливую, ничего не выражающую улыбку. Разумеется, встречать ее никто не стал, но она здесь и не была с дружеским визитом. Встала рядом с тремя главами факультетов и о чем-то с ними заговорила. Я постаралась спрятаться за спинами других адептов, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание. Лоран, удивленный моими маневрами, поспешил следом.

— Что-нибудь случилось?

Я еще мотала головой, когда на меня обрушился новый удар. Глашатай зычно объявил имена новых гостей:

— Лорд-наместник Даранского файората лорд Кайлен Дарбирн с супругой леди Парнисой.

Гномья задница! Нетрудно догадаться, к кому они приехали. Словно издеваясь, глашатай продолжил речь привычной фразой, озвучивая мои догадки:

— Прибыли к адептке военного факультета Адалейт Глерье.

По толпе в нашей части зала пронесся недоуменный гул.

— Кто такая Адалейт Глерье? — слышалось отовсюду.

Пылая от неловкости и желания оказаться где угодно, лишь бы подальше отсюда, я решила притвориться поленом. Вдруг не заметят?

— Думаю, в Академии эта адептка больше известна под другим именем, — послышался мелодичный голос ректора, поспешившего исправить неловкую ситуацию. — Адептка Тиррен, будьте любезны поприветствовать ваших гостей.

Пришлось идти, чувствуя себя бредущей к позорному столбу. На меня устремились всеобщие любопытные взгляды, под которыми я ежилась и упорно не поднимала глаз. Чувствуя, как пылают щеки, остановилась рядом с разряженными Кайленом Дарбирном и Парнисой.

— Адалейт, дорогая, как же я рада тебя видеть! — радостно воскликнула девушка и бросилась обнимать меня.

Пришлось ответить тем же, стараясь не показывать настоящих эмоций.

— Я не знала, что ты приедешь, — пробормотала я.

— Мы с Кайленом решили сделать тебе сюрприз, — залилась беззаботным смехом Парниса.

— Сюрприз удался, — процедила я, осмелившись все же глянуть из-за плеча девушки на невозмутимо улыбающегося лорда-наместника.

Проклятье! Зря я надеялась, что его интерес ко мне прошел. Судя по голодному блеску в глазах, наоборот, усилился.

— Рад вас видеть, леди Адалейт, — хищно осклабился он, отвешивая учтивый поклон.

— Взаимно, лорд Кайлен, — процедила я.

Парниса, наконец, выпустила меня из объятий, и лорд-наместник немедленно поспешил этим воспользоваться, чтобы взять мою дрожащую руку и поднести к губам. Причем отпускать не спешил, засыпая дежурными любезностями. Пылая от стыда, я стояла посреди огромного зала, заполненного людьми, и чувствовала, что все взгляды устремлены сейчас на меня. Адепты, а может, и преподаватели тоже, вероятно, пытаются понять, что вообще происходит. Что значит эта путаница с именами и почему тихую скромную человечку посещает сам лорд-наместник Даранского файората — кузен короля Ринадия?

И когда я думала, что хуже уже быть не может, меня бросило в озноб от раздавшегося рядом бархатного голоса:

— Как тесен, однако, мир!

Лорд-наместник все же выпустил мою руку, но сейчас я не была этому рада. Пол стремительно уходил из-под ног, и мне срочно нужна была опора, чтобы не упасть. Пришлось ухватиться за Парнису, стараясь, чтобы на лице не проступил ужас при виде приблизившейся к нам леди Нионе.

— Мама? — не скрывая удивления в голосе, откликнулся Кайлен. — А ты здесь какими судьбами?

— Как обычно, выполняю важное и ответственное поручение, — усмехнулась она и ее глаза, принявшие холодный блеск, чем-то напомнивший змею перед броском, устремились на невестку. — Рада видеть вас, дорогая.

Парниса нервно сглотнула и теперь уже сама уцепилась за меня. Видимо, отношения со свекровью у нее складывались не особо удачно. М-да, Парнисе можно только посочувствовать!

— Я тоже рада, леди Ниона, — еле слышно пробормотала девушка.

Может, настал момент ретироваться, пока они отвлеклись друг на друга? Я, кусая губы, продумывала пути к отступлению, но судьба сегодня явно была не на моей стороне. Взгляд черноволосой извращенки переместился на меня, и холод в нем сменился еще более пугающим выражением. Проклятье! Как она не стесняется так смотреть на меня у всех на виду?! Это просто неприлично.

— Замечательно выглядишь, милочка, — проворковала она и, добивая меня окончательно, провела чуть широковатой для женщины ручкой по моей щеке. Я дернулась, словно от прикосновения змеи, и глухо сказала:

— Благодарю вас.

— Вы знакомы? — послышался напряженный голос лорда-наместника. О, сейчас я была прямо-таки счастлива его вмешательству! Если выбирать между ним и его матушкой-маньячкой, то даже колебаться не буду.

— Имели такое удовольствие, — продолжая пожирать меня глазами, откликнулась леди Ниона.

— Я пойду, ладно? — не выдержала я, позабыв окончательно о правилах приличий. — После официальной церемонии у нас будет еще возможность поговорить, — постаралась смягчить свою бестактность и, не дожидаясь реакции, стала позорно улепетывать.

Остальные адепты встретили меня любопытными взглядами, но никто не решился задать вопрос. Кроме, разумеется, Шейрис, которая никогда сдержанностью не отличалась:

— Нет, ну то, что ты лорда Дарбирна знаешь, я в курсе. А советника откуда?!

— Шейрис, не добивай меня окончательно, — взмолилась я и стала решительно протискиваться назад, желая спрятаться за спинами адептов.

В сторону декана Байдерна и особенно ректора я смотреть даже не решалась. Тогда бы точно не выдержала, послала все к демонам и ринулась прочь.

Хорошо хоть уже через три минуты всех попросили пройти в зал для официальных торжеств. У меня будет пара часов, чтобы сидя в полумраке и наблюдая за происходящим на сцене, немного прийти в себя.