История пятая
Ни живые, ни мертвые
Я опустился на траву. Вокруг меня элегантно присели эльфы, а за ними, кругом, чудовища. Мог ли я подумать всего лишь десять дней назад, что такое со мной случиться? Конечно нет. Тогда я знал, что Пустошь — это самое дрянное место на свете.
Я задумался, вспоминая, все, что случилось со мной после того момента, как я спустился сюда с обрыва. Как приманил тишку и заставил его напасть на Эллориэль. Как потом очнулся на рассвете с полным ртом земли. Видимо набилось, пока я лежал без сознания, лицом вниз.
Выплюнув скрипящую пыль и сухой лист, я приподнял голову и оглядел серые стволы деревьев. Поскорее отвернулся от того места, где должна была лежать мертвая Эллориэль. Я не хотел этого видеть. Поэтому я перекатился на спину, сел и едва не заорал от ужаса. В нескольких метрах от меня, на земле, сидел тишка.
Белоснежная, длинная шерсть, квадратная голова опущена на грудь, глаза прикрыты и треугольные уши свисают вниз, почти закрывая их.
Чудовище спало. Почему он не ушел? Может быть решил переварить Эллориэль, а потом и меня схавать?
Я осторожно встал на ноги. Пока чудовище спит, нужно бежать отсюда. Что я и сделал. Тишка вроде не проснулся. Оставалось надеяться, что когда он все таки проснется, то не станет меня преследовать.
Так я брел сквозь рощу пока не задал себе вопрос — а куда я собственно иду?
Можно конечно вернуться в Галаш… Но это — верная смерть. Там меня быстро схватят люди его светлости и вряд ли у меня есть шансы пробраться мимо них. В отряде герцога было три настоящих мага, я сам видел. А что такое маги я уже знал.
Как-то раз, когда я еще был ребенком, в наш Галаш приехал маг. Он был один, без свиты. Сказал, что ищет преступника, поджигателя, сбежавшего аж из самой столицы. Якобы этот преступник сумел добраться до нашего Галаша и скрывался тут. Староста заявил ему, что это не так — стража на воротах не впускает в город посторонних, но маг настаивал, что следы привели именно сюда. Он взял клочок от рубашки, принадлежавшей преступнику, сплел какое-то заклятье и внезапно в воздухе возникла синяя стрелка.
Сперва она вертелась на месте, как сумасшедшая, а потом замерла, указывая в одну сторону. Маг сказал еще какие-то слова и стрелка полетела вперед, пересекла площадь и скрылась в боковой улице. Маг и воины побежали за ней.
Я тоже помчался за ними и увидел, как стрелка привела к дому одного из горожан. Воины вломились в него. Ничего не понимающие хозяева возмущались, но маг указал на дверь в подвал, возле которой замерла стрелка, и воины, направились туда.
Я, прильнув носом к окну, наблюдал за этим с улицы. Тут дверь из подвала с грохотом распахнулась и не ожидавшие этого стражи отлетели в сторону.
Мужчина рваной одежде, с безумным взглядом, выбежал в комнату, оглядел всех и бросился на крыльцо. Я видел его взгляд, взгляд загнанного животного, когда завертев головой, он на минуту взглянул на меня. Потом он спрыгнул с крыльца и бросился прочь. Но маг уже вышел из дома. Он поднял руку и прямо из воздуха появилась сеть. В мгновение она догнала того человека, скрутила его и он, крича и визжа, упал на мостовую. Я был так близко, что сеть, пролетая чуть задела меня и обожгла руку холодом. Я тогда испугался и заплакал. Маг увидел это и шагнул ко мне.
Теперь то я понимаю, что он испугался, что своим заклятьем причинил мне вред, но тогда я подумал, что он сейчас меня схватит, как и того человека. Я заорал от страха и бросился домой. В таверну я вернулся в ужасе, трясясь и ожидая, что маг вот-вот придет и за мной.
Дядя тогда сильно разозлился. Накричал на мага, когда тот пришел извиниться и не разрешил мне спуститься, хотя маг и хотел посмотреть, не причинила ли мне вреда ловчая сеть.
— Не нужно, сударь, — отрезал он. — Вы итак напугали мальчика до слез! Будет больше вреда, если он опять вас увидит.
Вот об этом то я и вспомнил, прикидывая, смогу ли незамеченным пробраться в Галаш. Конечно же нет. У магов его светлости моих вещей — пол гостиницы. Попадусь, едва поднимусь на обрыв. Утащат и повесят, как преступника. Ведь в городе считают, что я похитил Эллориэль и уволок ее в Пустошь.
Если я скажу им, что это не я, а она тащила меня в Пустошь и хотела убить, кто мне поверит? Я вспомнил Маришку и сына мельника и усмехнулся. В нашем мире всегда верят женщине, если она обвиняет мужчину. Да уж, в Галаш возвращаться мне нельзя.
И оставаться в Пустоши тоже — верная смерть. У меня ни оружия, ни опыта. Я совсем скис. Бедный мой дядя! Представляю, что он почувствовал, когда к нему в спальню, среди ночи вломились солдаты герцога и схватили! Он наверняка до последнего убеждал их в том, что все это ошибка. Что с ним сейчас? Сидит в темнице? Боже мой, я ведь могу никогда этого не узнать, понял я. Вот сейчас покажется из-за кустов какое-нибудь чудовище и сожрет меня. А бедный дядя сгниет в тюрьме так и не узнав правды.
Я едва не заплакал от жалости к себе, дяде, и от отчаяния. А потом мне в голову вдруг пришла мысль — Самдей! Вот кто мне поможет! Ну точно! Они вышли в Пустошь вчера утром и если я догоню их и расскажу правду, то наверняка Самдей даст мне хороший совет. Самдей всегда хорошо относился ко мне, даже приносил из походов для меня маленькие подарочки — человечка из неизвестного материала, кораблик, который не тонул в воде и был легче деревянного… А уж с дядей Киприаном они были закадычными друзьями…
Озерцо, которое я не заметил, занятый своими мыслями, оказалось глубоким. Когда испуг прошел я сделал несколько глотков и поплыл к берегу. Уже уцепился за ветку куста, как вдруг что-то вцепилось в мою ногу и рвануло вниз. Я пытался сопротивляться, но это было бесполезно. От неожиданности глотнул воды и чувствовал, что вот-вот захлебнусь. Дернулся, но ничего не вышло — мои руки и ноги плотно держали прозрачные щупальца. Ах, каким же я был идиотом! Вспомнилось, как охотники рассказывали о чудовищах, живущих в водоемах. Их не разглядишь с берега, потому, что они обладают прозрачными телами. Видимо в этом озерце тоже жил такой гад.
Все эти мысли вихрем пронеслось у меня в голове. Я знал, что будет дальше — утащив на дно, чудище разделает меня на кусочки, сожрет и уснет. Я собрался открыть рот и вдохнуть воды. Но в тот момент, когда я уже собрался это сделать, стремительный спуск прекратился и меня так же резко потащило к поверхности. Щупальца вытолкнули меня с такой силой, что я вылетел на берег и приземлился в трех метрах от кромки воды.
Что происходит? Я обернулся и увидел, как над поверхностью озера, кипящего от волн, поднялось прозрачное существо. Я увидел овальную голову и два совершенно прозрачных глаза. Заметил я это лишь потому, что деревья позади головы виделись как через мокрое стекло. С минуту глаза смотрели на меня. Потом голова скрылась под водой. Не успел я ничего понять, как из воды показалось щупальце и выбросило на берег двух рыбин. Щупальце скрылось, а я отскочил подальше от берега и замер, разглядывая странное озеро.
Что происходит? Почему меня выбросило на берег? Я — не вкусный? Как это не смешно, но на миг мне даже стало обидно.
Я посидел немного на берегу. Осторожно спустился, поднял рыб и бегом вернулся обратно. Поверхность озера не всколыхнулась, не появилось даже ряби, но мне казалось, что водяное чудовище все равно следит за мной.
Подобрав рыбу я нинизал ее на ветку и пошел вперед.
Несколько дней я скрывался в Пустоши, каждый вечер находя себе новые места. Я выбирал низины, в которых нос хищников не учует меня, или спал в рощах, скрючившись меж ветвей. Ел ягоды, траву, сырую рыбу.
На второй же день я впал в отчаяние. Мне стало казаться, что отряд Самдея уже давно вернулся и прошел мимо меня, а я и не заметил. Меня мучили голод, страх и одиночество и я не знаю, что сильнее. Издалека я увидел чудовищ. Кажется, это была стая волколаков.
В ужасе я забрался на дерево и сидел там больше часа, молясь и не решаясь посмотреть вниз. А когда посмотрел, мне показалось, что между ветвей я заметил что-то белое, похожее на шкуру тишки.
В тот же день, но немного позже, я заметил отряд воинов герцога. Их было много, человек тридцать. Все на лошадях, вооруженные и с ними маг. Маг!
Я едва не попался им, едва успел спрятаться в траве. Конники промчались мимо и долго еще после этого я слышал, как вибрирует земля под их копытами.
А буквально через час я увидел еще один отряд. Поменьше, но с ними тоже был маг. Эти ехали далеко и направлялись в другую сторону.
Тут я понял, что солдаты его светлости ищут меня и Эллориэль, и приуныл окончательно. Мелькнула мысль выйти к ним самому. Если бы в тот момент отряд герцога вернулся, мое путешествие закончилось бы на этом.
Тогда же я решил, что впутывать Самдея в это не стоит. Навлеку беду на него и ребят и все… Что может сделать простой охотник? Решив это я поднялся с земли и не скрываясь пошел в глубь Пустоши. Я больше не скрывался. Зачем? Будь что будет.
А потом меня нашли чудовища.
Я услышал лай волколаков и сердце сжалось от ужаса. Я заметался по равнине, в глубине души понимая, что это конец.
Лай все приближался, а вокруг не было ни одного дерева, на которое я мог бы забраться. Развернувшись, я бросился бежать, хотя и знал, что это глупо. Вскоре они окружили меня. Не меньше двадцати взрослых псов. Я замер на месте и зажмурился, каждый миг ожидая, что клыки сомкнуться на моем горле. Господи, лишь бы они убили меня быстро!.
— Хозяин. Наконец то вы пришли! — услышал я у самого уха, и ответил:
— Вам бы убраться отсюда… Что?! Кто здесь?!
Я завертел головой во все стороны.
— Кхм… Я здесь, прямо перед вами. А почему вы так испуганы?
Передо мной в воздухе зависла птичка с серыми перышками и больше никого не было. Птица. Говорящая птица?!
— Ты говоришь?! — потрясенно спросил я, после того, как смотрел на нее несколько секунд.
— Конечно говорю. Я птица-секретарь, создан для того, чтобы переводить ваши приказы вашим слугам.
— Кк… каким слугам?!
— Поглядите вокруг. Ваши слуги пришли, чтобы вас приветствовать.
Все еще не веря своим ушам, я огляделся по сторонам. Волколаки и правда вели себя странно — вместо того, чтоб напасть, они молотили по бокам хвостами-обрубками, подпрыгивали и повизгивали.
Вожак, я решил, что самый крупный пес и есть вожак, опустился на передние лапы и пополз ко мне. Что-то похожее на умильную улыбку появилось на морде, уши прижались, а хвост-обрубок все так же молотил по бокам.
Огромная морда, светящаяся любовью приблизилась ко мне. Глаза прищурились от удовольствия, и пес лизнул мою руку шершавым языком. Тут же ко мне бросились остальные — окружили кольцом, подпрыгивали, лизали руки, припадали на передние лапы, молотили обрубками хвостов по бокам, будто домашние псы, увидевшие любимого хозяина.
Хозяин?! Кто? Я?! Они считают меня своим хозяином?!
Я не мог поверить в происходящее. Застыл столбом. Никогда я еще не слышал про такое. На протяжении двадцати лет в Пустошь ходят охотники и никто никогда не сумел подружиться с чудовищем.
Чудовища охотились на нас, людей. Преследовали, жрали, убивали. И что сейчас происходит?
— Так, все, — пробормотал я садясь на землю. — Это перебор даже для меня. Я ничего не понимаю. Я что сошел с ума?
Волколачьи морды тыкались мне в бока, плечи, а меня трясло от страха.
— Хватит! Отойдите! — не выдержав заорал я и все псы тут же отступили и расселись полукругом вокруг меня, умильно заглядывая в глаза и тихонько повизгивая.
А я закрыл глаза, чтоб не видеть их морд и спрятал голову в коленях.
— Я сошел с ума! Это самое разумное объяснение! На самом деле я в Галаше, в доме лекаря и мне все померещилось — и приезд герцога, и Эллориэль, и чудовища и говорящая птичка. Кстати, где она?
Открыв глаза, я увидел ее прямо перед собой. Серый воробышек сидел в траве и нисколько не боялся чудовищ, а они и не думали трогать его.
Так, мне все это мерещиться. Я закрою глаза, пройдет немного времени, а потом проснусь дома, в Галаше. Не открывая глаз я лег на землю и уснул. Это было просто — мозг требовал сна, он не мог справиться с происходящим. Я проспал до рассвета, а проснувшись снова увидел их.
Чудовища никуда не пропали, наоборот, ночью они подкрались ко мне и теперь я лежал прижавшись к теплому боку тишки, а волклолачья стая окружала нас со всех сторон.
— Твою мать! — пробормотал я. — Твою мать!
— Чью именно мать вы ищите, хозяин? — ответил мне голос и я снова увидел серую птичку.
— Кто вы такие? Почему вы считаете, что я ваш хозяин? — спросил я.
— Мы — ваши слуги, — последовал ответ. — Мы знаем, что вы — наш хозяин и мы счастливы! Уже так давно мы ждем вас! Прикажите и мы выполним все, что нужно. Мы счастливы служить вам!
С того дня волколаки таскались за мной, куда бы я не пошел. Наверное со стороны это выглядело забавно — человек с серым воробьем на плече, а за ним стая волколаков, достающих мордой до его головы.
Я хотел прогнать их! Кричал, кидал в них палки — все бесполезно. Они поджимали хвосты, скулили, отступали на несколько метров, но все равно упорно тащились следом и стоило мне чуть-чуть отвлечься, как снова чей-то мокрый нос тыкался мне в плечо.
К моей чудовищной стае присоединилось еще несколько особей — тишка, метровая ящерица с ядовитыми зубами и ледяной броней, нечто похожее на курицу, только больше раз в двадцать, с ярким гребнем на спине и еще некоторые чудища, которых мне и описывать неохота. Все они считали, что я их хозяин и всячески выказывали мне свою любовь и преданность.
Через день их число удвоилось, а я … привык. Разжег костер, изжарил кролика посреди толпы чудовищ, съел и даже не подавился.
Когда-то давно, в другой жизни, дядя говорил мне, что человек, это такое существо, которое может привыкнуть к чему угодно. И вот я привык к чудовищам. Даже дал имя одному из них.
Я отряхнул рубаху и задумался, что мне теперь делать. Уткнулся головой в колени. Теплый бок волколачьего вожака тут же оказался рядом. Сцепив зубы и попросил:
— Уйди, Сомо. Я хочу побыть один. Все уйдите.
Стало тихо и холодно. Видимо чудовища поняли и ушли.
Я все сидел и думал. Можно конечно остаться в Пустоши и жить тут. Опасность мне пока не грозит. Может быть даже я сумею спрятаться от воинов герцога. Но жить всю жизнь одному, без людей?! Нет и нет. Этого я не хотел.
Я начал обдумывать, не пробраться ли мне вдоль обрыва на запад? Там горный хребет, но если смогу его пересечь, окажусь в Гномьем царстве и герцог Борриамир меня там не достанет. Возможно это единственная нормальная идея… Но что будет с дядей?!
Раздался лай. Сперва я, погруженный в свои мысли, не обратил на это внимания, но лай повторился, раздалась какая-то возня и человеческий голос.
Человеческий?! Я вскочил на ноги. Волколаки и впрямь тащили ко мне человека. Женщина. Неужели тетя Риа?! Ее бросили к моим ногам. Русые волосы разметались по спине и лица я сперва не увидел, но потом она подняла голову и я невольно отступил потому, что на меня смотрела недавно погибшая эльфийка. Эллориэль.
— Провалиться мне на месте! — удивленно проговорил я.
Она усмехнулась криво, откинула прядь волос со лба и выплюнула:
— Ну что ж! Ты оказался хитрее, Сэм! Пока я учила магию, ты приручал чудовищ. Я проиграла. Убей меня.
— Ты жива? Но как?! Я же видел, как тебя схватил тишка! — не мог я поверить.
— Все просто, Сэм, тишка схватил не меня, а мой фантом. Меня вообще тогда не было в Пустоши. Я сидела на обрыве, — усмехнулась она.
— А сейчас это ты, или опять твой фантом? — я подошел и потрогал ее плечо. Живое, теплое.
— Ты перехитрил меня. Можешь меня убить — повторила Эллориэль. И сколько я не пытался ей доказать, что не приручал их, она мне так и не поверила. А потом я посмотрел на ситуацию ее глазами — вот она видит меня среди Пустоши, в окружении чудовищ, беспрекословно повинующихся мне. Что она должна думать?
Поняв это, я махнул рукой и решил поспать, а поговорить утром. Пусть успокоиться, ни к чему сердить ее.
Эллориэль — единственная моя надежда на спасение. Если она согласиться помочь, то я смогу вернуться в Галаш, дядю освободят и все вернется на места. Я снова буду работать в гостинице, вместе с дядей… Так что приказав чудовищам сторожить ее хорошенько, я отправился спать и проспал до рассвета, а проснувшись увидел такую картину — Эллориэль лежала на спине, а над ней стоял один из волколаков, прижимая лапой к земле и пристально глядя в лицо. Вокруг, тоже не сводя с нее глаз, расположились остальные чудовища. Невольно я рассмеялся.
Девушка повернула ко мне голову и попросила:
— Сэм, убери их! Они мне даже повернуться не дают!
— А ты обещаешь, что не будешь пытаться убить меня? — спросил я.
— Мы вроде выяснили, что я лгунья?! — ядовито напомнила она.
Я хмыкнул:
— Ну как хочешь! — и отправился умываться.
— Сэм! Погоди! Я обещаю! — донеслось до меня, но я все равно сперва пошел умыться. Потерпит, не маленькая! Из-за нее мой дядя сидит в темнице, а я брожу тут в Пустоши уже несколько дней!
Наконец, вдоволь наплескавшись в ручейке, впадавшем в Мару, я вернулся, сделал знак рукой, и волколак, на прощание гавкнув ей в лицо, отступил в сторону. Девушка села и огляделась по сторонам:
— О господи, они такие страшные! Жутко уродливые создания.
Чудовище с алым гребнем на спине издало обиженный писк и щелкнуло клювом. Я предупредил:
— Осторожно, они все понимают.
— Серьезно? — она встала на ноги и любопытным взглядом окинула окружавших нас чудовищ. — То есть они еще способны мыслить?
— Еще как! Они умные и хорошие звери, — почему-то я обиделся за чудовищ.
— Вот как? — она улыбнулась. — Ну надо же! Ты полон сюрпризов, Сэм. Признаюсь, я ожидала чего угодно — армии сторонников, магических умений, но что ты догадался приручить чудовищ! Мне такое в голову не приходило.
— Я никого не приручал, — отрезал я. — Я сам в Пустоши оказался впервые несколько дней назад, с тобой вместе. Я не знаю почему они так ко мне относятся.
— Ну да, ну да, — насмешливо покивала она головой. А я — морская рыба.
Ее недоверие меня сильно разозлило.
— Ну хватит, — сказал я. — Давай решать, что будем делать!
— Как что? Ты разве не собираешься убить меня? — удивилась она.
— Я что — маньяк?! Нет конечно! Я хочу вернуться в Галаш и освободить дядю. Хочу вернуть прежнюю жизнь. И ты должна мне в этом помочь.
— Доооолжна? — протянула она. — А вот фигу выкуси! Хрен тебе, а не прежняя жизнь.
— Это еще почему?
— Потому, что мы с тобой враги, Сэм Гэллерси! Враги навсегда! Я никогда тебе не прощу смерти моего отца, ясно?! И никогда ни в чем не помогу!
Волколак шагнул к ней и ткнул носом в грудь так, что она повалилась на землю. Закричала:
— Убери своих псов! Хотя нет! Отдай им приказ и пусть они меня растерзают! Я все равно тебе ничем не помогу!
Волколаки залаяли хором, серый воробей тоже заверещал:
— Терррзать! Рвать! Рррвать!
Я крикнул:
— Стоять! Не рвать! — а потом обратился к Эллориэль:
— Ну чем я перед тобой виновен? Хорошо, пусть даже мой отец убил твоего! Но я то тут причем?! Меня тогда даже на свете не было!!
— Все равно. Ты — его сын.
— А ты — дура!! — заорал я. — Господи! Как можно быть такой дурой?! Ну кому ты причинишь боль моим убийством?! Аннорд Гэллерси давно мертв! Его жена мертва! Даже твой отец мертв! А тебе все мало! Ты готова убить меня, хотя я ничего не сделал ни тебе, ни твоему отцу!!
— Ты говоришь, как мой дядя! Он такой же слабак. Считает, что там была война и все, что случилось было честно! По его мнению, нужно все забыть и жить дальше! Вот, приехал сюда, чтобы полюбоваться на Пустошь! И ему все равно, что сын предателя живет под боком! Он запретил мне даже думать о мести и велел оставить тебя в покое!
— Ну и правильно говорит! — рявкнул я.
— Не правильно! Я не могу забыть! Понимаешь?! Не могу!
— Так, — помолчав сказал я. — Давай разбираться. Что такого сделал этот Аннорд Гэллерси? Расскажи мне, я хочу понять за что ты его так ненавидишь?
— Что толку говорить тебе? Ты все равно мне не веришь. Ты даже не веришь, что Аннорд твой настоящий отец.
— Главное, в это веришь ты, — ответил я. — А если я узнаю твою версию и смогу ее понять, то…
— То ты сможешь начать меня переубеждать! — перебила меня Эллориэль. — Нет смысла рассказывать. Мои слова — только мои слова. Для тебя они ничего не значат.
Я сел на землю и задумался. Так мы просидели довольно долго, а чудовища поочередно смотрели то на нее, то на меня.
— Сэм, — вдруг позвала она.
— Что?
— Ты не плохой человек. Не стал убивать меня вчера вечером, хотя мог.
— Ии?
— Я тут подумала… Что, если там и правда все было не так просто? Ведь была война… Отец писал, что Аннорд его предал, но деталей я не знаю… Как это произошло? Почему? Если бы мы узнали правду…
— Правду? Какую именно правду?
— Правду о том, что произошло двадцать лет назад между нашими отцами.
— И как мы сможем это узнать? — хмыкнул я. — Вернемся в прошлое?
— Ну зачем же, — хитро улыбнулась она. — Пойдем в Заброшенный город. Там найдем старые письма, документы какие-нибудь, не знаю. Может там кто в живых остался?
— В Заброшенный город?! — я чуть не подавился. — Ты точно того немного! Ты что не знаешь, что там опасно?! Туда никто не может пробраться! Вообще! Там гибнут люди, там ловушки, там…
— Так же ты говорил про Пустошь. И что? — перебила она меня. — И вот мы в Пустоши, а вокруг нас — они. Ведут себя как домашние питомцы. Так что может проберемся в Заброшенный город?
— Нет и нет! С чудовищами нам просто повезло. Но в Заброшенном городе магические ловушки! Эллориэль, это магия! А я ничего в ней не понимаю.
— Зато я многое понимаю, — улыбнулась она.
— В магии мураков?! Я слышал, она ооочень отличается от магии эльфов и людей!
— Хорошо. Просто пойдем и посмотрим. Получиться — узнаем правду. Не получиться — вернемся домой.
— Не получиться — это когда нас расплющит в какой-нибудь хитрой, мурачьей западне, которую мы даже не заметим?! — крикнул я.
— Ну неужели тебе не хочется там побывать, а, Сэм?! — зашла она с другой стороны. — Ты будешь первым человеком, который пробрался в легендарный город. Неужели ты о таком не мечтаешь, а?!
— Никогда не мечтал сдохнуть в руинах, — отрезал я. — Я мечтаю жить долго и спокойно. Провести свою жизнь в родном трактире, в окружении семьи и детишек, а не сгинуть непонятно зачем на краю мира.
— Видела я твою невесту, — хмыкнула она. — Красивые у вас будут детишки. А если в маму пойдут, то еще и умные!
Я не ответил на этот выпад. Ну ее к черту.
— Сэм, — она сделал шаг ко мне и Сомо сердито заворчал. Махнув рукой на зверя, она продолжила:
— Без тебя у меня нет шансов туда попасть! Этих чудовищ — полна Пустошь! Одну меня они сожрут! А с тобой мы легко дойдем до самого города!
— И с чего это должно меня волновать? Ты вроде убить меня хотела!
— Ну не будь таким злым!
— Знаешь, что Эллориэль?! — возмущенно ответил я. — Я жил себе спокойно, а тут появилась ты. Разрушила всю мою жизнь, разнесла на кусочки и у тебя хватает после этого совести просить меня о помощи?!
— Ну хорошо, — смиренно опустила она глаза, но я успел заметить, как они блеснули. — Хорошо, Сэм. Так и поступим. Я пойду в Заброшенный город одна, а ты — в свой Галаш. Вернешь свою жизнь и…
— Ты идешь со мной!
— Хренушки! — улыбнулась она.
— Я тебя насильно утащу, — пригрозил я.
— Тащи! — легко согласилась она. — Давай, Сэм. Притащи меня в Галаш и там я скажу, что ты насильно увез меня в Пустошь, чтоб надругаться надо мной!
— Ты! — захлебнулся возмущением я. — Ты… ты просто!
— Умница? Я знаю.
— Тебе не поверят! — сам зная, что это не так проговорил я.
— Поверят, Сэм, поверят! Вспомни что случилось с Маришкой и сыном мельника! Ты сам рассказывал.
И я сдался. Пробормотав:
— Гадина! Ох, какая же ты гадина! — я подошел к ней, схватил за плечи и потряс. Она только рассмеялась.
— Ну, значит ты согласен. Хорошо.
— Но после того, как мы вернемся…
— Я обещаю, что скажу всем, что ты не крал меня. Я скажу, что сама заставила тебя пойти в Пустошь. Скажу, что использовала магию для этого. Я даю слово.
— Бедный мой дядя, — пробормотал я. — Ему столько дней сидеть в темнице! Бессердечная ты стерва!
— Во-первых, он не твой дядя, а во-вторых, он очень крепкий. Посидит там десяток дней и ничего с ним не будет. Будете дальше жить и поживать, построите вторую гостиницу, ты женишься на той корове…
— Ты мне заплатишь, — проговорил я.
— Ох, ну что за угрозы!
— Это не угрозы, а условие, — сказал я. — Ты мне заплатишь. Дашь денег. Столько, что хватит на вторую гостинцу, еще лучше, чем наша.
— Сэм, ты что, дурак? — спросила она. — Мы куда идем? В Заброшенный город. Там золото валяется на улицах. Наберешь себе мешок и купишь весь Галаш.
И мы пошли.
Дорога до Заброшенного горда заняла у нас ровно десять дней и все они прошли как один. Мы шли через Пустошь в окружении чудовищ и с каждым днем их становилось все больше и больше. Каким-то образом они узнавали обо мне и ко мне спешили. Иногда я задумывался, почему они считают меня своим хозяином. А вдруг это какая-то ошибка и потом они разберутся, что я простой человек? Что тогда?
Я ехал на спине того самого тишки, который нашел меня в первую ночь в Пустоши. Эллориэль — на волколаке. И если мой тишка был рад нести меня, то волколак, который нес девушку то и дело скидывал ее на землю, или, обернувшись к ней возмущенно лаял. Я не заступался, пусть страдает.
Я вообще старался поменьше разговаривать с ней. Ее злость, желание убить незнакомого человека, то есть меня, здорово отталкивали. Еще я злился, что по ее вине дядя до сих пор сидит в темнице.
За все время я задал ей всего лишь один вопрос — почему она решила, что именно я сын того человека, Аннорда Гэллерси.
Сперва они лишь фыркнула и ничего не ответила, но я настаивал и она рассказала, что из писем своего отца узнала, как Аннорд Гэллерси отправил свою беременную жену прочь из города. Случилось это уже в те дни, когда мураки были мертвы, и между собой схватились люди и эльфы.
По словам Эллориэль, это то и было главным доказательством того, что мой отец предатель. Якобы он заранее планировал напасть на эльфов и поэтому отправил свою жену из города. Слабый аргумент, я сам бы попытался отправить близких куда подальше из города, в котором идет война, но она меня слушать не пожелала.
— Так вот, жена Аннорда уехала из города в те дни, когда эльфы и люди уже дрались между собой. И видимо, когда тот умник открыл клетки, чудовища бросились в Пустошь, настигли твою мать и тех, кто сопровождал ее.
— Сперва я думала, что она тоже погибла там, ну и слава богу, — сказал Эллориэль и мне захотелось ее задушить. — Но случайно я узнала, что все было не так. В Галаш, из Пустоши, принесли новорожденного ребенка. Его усыновил местный крестьянин и очень скоро после этого разбогател, даже построил гостиницу. Поэтому то я и поняла где тебя искать.
— Погоди, а кто принес ребенка? — перебил я.
— Какой-то парень, — пожала она плечами. — В ту пору в Пустоши водились обычные звери, а не чудовища и промышляли обычные охотники. Видимо охотник нашел ее, раненную. Наверное она вскоре умерла, потому, что в Галаш он принес только ребенка.
— А кто он? Не знаешь его имени?
— Я слышала, что его вроде звали Самдей, но кто он такой я не знаю, — пожала Эллориэль плечами. — Какая разница? В Галаше сотня Самдеев наберется, а в окрестных деревнях итого больше!
Но я почему-то вдруг понял, что Самдей, спасший ту женщину мог быть только один. Тот самый.
Я не стал больше спрашивать об этом и почти весь остальной путь мы проехали молча.
К ночи на девятый день я увидел странные горя торчащие вдали. Они уходили в небо. У них не было покатых склонов, или вершин. Я увидел прямые грани, идеально прямые, в ниточку.
— Смотри, вон там — показал я вперед.
— Это он и есть, — ответила Эллориэль. — Заброшенный город мураков.
На другой день они все приближались и к вечеру мы подъехали так близко что я и сам увидел — это дома, а не горы. Дома возвышались рядами. Самые низкие в десятки этажей. А те, что стояли подальше, к центру, нависали над ними, как башни. Стены сверкали, будто были из стекла. Я присвистнул. Начал считать этажи, сбился, начал снова. Насчитал тридцать и сбился опять.
— Почему они не падают? Как это держится? — проговорил я.
— Это все магия мураков, — пояснила Эллориэль.
Дома были прекрасны. Я видел, что свет звезд отражается в их гладких, как стекло фасадах. Один дом, возвышающийся над городом, был словно закручен спиралью. Второй весь состоял из стеклянных кубов, к сожалению, кое-где разбитых.
— Магия мураков! — восхищенно проговорил я.
— Поужинай, — предложила Эллориэль. — Хватит пялиться.
Я пожал плечами и присел на землю, рядом с ней, но все не мог отвести взгляд от волшебного города. Никогда я не видел ничего прекраснее! Даже засыпая, я смотрел на него.
Я проснулся, открыл глаза и увидел над собой синее небо. Слишком синее. Я встал и протер глаза потому что все вокруг тоже было синее. Более того, предметы потеряли контуры и теперь казались темно синими тенями в светло синем мареве.
— Эллориэль, ты тоже это видишь?!
Мне никто не ответил. Я огляделся и не увидел никого — ни ее, ни чудовищ, только синие, размытые пятна.
— Эллориэль! — позвал я громче.
Тишина.
Я встал и огляделся. Сделал несколько шагов и вдруг упал, споткнувшись о камень, я просто не понял, что это камень, он был синим, как и все вокруг. Ущипнув себя за руку, я убедился, что не сплю.
Так это какое-то магическое воздействие… И идет оно из проклятого города! Я посмотрел туда и увидел темно синие, нечеткие контуры. И едва я глянул в ту сторону, как услышал голос:
— Сэм. Иди к нам.
Голос раздавался не снаружи, а в моей голове. Шипящий, странный, словно несколько человек шептали хором.
— Кто ты? Где ты? — спросил я.
— Иди к нам, Сэм. Мы давно ждем тебя!
Наверное сознание мое на некоторое время отключилось, потому что я вдруг увидел, что стою уже гораздо ближе к городу, а передо мной что-то алеет. Я протянул руку и хотел ощупать, но голоса в голове взорвались криком и я понял, что это что-то опасное. Я обошел алое пятно по краю.
— Сэм! Мы ждем тебя! — настойчиво звали голоса и я снова пошел вперед.
Уже у самых домов я увидел ярко алые точки. Они светились в окнах и на улицах. Что это такое я не знал, но понял, что лучше держаться от них подальше.
Вскоре я вошел в пространство между домами. Здания придавили меня своей величиной. Я почувствовал себя ничтожно маленьким. Тишина окружала ватной пеленой. Ни свиста ветра, ни шороха травы. Я чувствовал себя, словно в дурном сне. Может я сплю?
Голоса снова позвали и я пошел к ним.
Ярко алая сеть перерезала улицу и пришлось свернуть в соседнюю. Вскоре снова что-то алое показалось впереди. Приглядевшись, я увидел, что пятно движется ко мне. Хотел нырнуть в боковую улицу, но и там что-то алело.
Я прижался к стене дома и замер. Алое пятно приближалось, и я увидел, странные очертания. Громада, отдаленно похожая на человека двигалась по улице. Я слышал лязг его шагов. Ярко алый, огромного роста, он весь излучал опасность. Алые туман струился от гладкого тела. Он двигался вперед неспешно, оглядываясь по сторонам своей круглой головой. Два квадратных глаза скользнули по мне и он прошел мимо.
Я оторвался от стены и снова пошел вперед. Зачем? Зачем я иду сюда?
Вскоре мимо меня проползло еще одно алое пятно. В этот раз оно было похоже на черепаху. Я переждал, пока она пройдет мимо и снова пошел вперед, ощущая дрожь внутри. Стены домов струились синим, будто испарялись на глазах.
Я уже довольно глубоко забрался в переплетение улиц, когда вдруг увидел зеленое пятно. Я остановился. В этом синем-алом мире зеленого я еще не видел. Мне показалось, что от зеленого цвета не веяло опасностью, а напротив, чем-то дружелюбным, своим.
Невольно я свернул в ту сторону. Голоса тут же закричали, что я иду не туда. На миг я остановился, а потом все же вошел в проулок. Мне почему-то казалось, что этот зеленый свет тоже зовет меня. Но не требовательно, как голоса, которые я слышал, а мягко, словно приглашая.
Зеленое свечение приближалось и вскоре я стоял перед невысоким (по меркам этого города) зданием. Свечением исходило окно второго этажа. Не обращая внимания на возмущение голосов в моей голове, я приоткрыл дверь, ведущую в здание и захлопнул ее снова. Лестницу, ведущую наверх, перегораживала алая сеть. Я полез вверх, цепляясь за выступы в стене. Через разбитое окно проник в комнату.
Зеленое сияние источал какой-то предмет словно подвешенный в воздухе. Я двинулся к нему и тут же едва не упал — споткнулся. Опустившись вниз я нащупал перевернутый стол, рассыпанные книгу. Что-то похожее на ожерелье. Человеческие кости… Кости! Я отдернул руку.
Вся комната была завалена перевернутыми вещами, словно здесь была драка. Я встал и ощупывая пол ногой пошел вперед. Вскоре я ткнулся в стол. Оказывается, предмет не висит в воздухе, а лежит на столе. Я протянул руку и ощутил бумагу. Свернул листы, сунул под куртку. И вдруг увидел алое свечение. Оно приближалось откуда-то сверху.
Я понял, что вижу алый цвет сквозь стену. Так вот почему все кажется мне расплывчатым! Я просто вижу предметы насквозь. Ничего себе. Я бросился к окну, вылез наружу. Алое пятно увеличилось и обрело четкость. Что-то похожее на паука, или многоножку спешило ко мне. Не став дожидаться, я рванул прочь по улице.
Голоса укоризненно сказали:
— Ох Сэм, ну зачем ты ходил туда?!
— Отстаньте, — отмахнулся я все увеличивая скорость. Многоножка теперь явно выбралась из здания и нагоняла меня. Я решил, что делать в городе мне больше нечего, хватит с меня на сегодня, и побежал к окраине, оглядываясь назад каждые пять минут.
Многоножка некоторое время преследовала меня, но то ли она была медленной, то ли не особо то я был ей нужен, но когда я выбрался на окраину, она снова превратилась в небольшое алое пятнышко. Тяжело дыша я пробежал мимо сияющего алым обвала. Голоса сказали:
— Ты должен вернуться к нам, — и пропали.
Вместе с ними пропала синева и я снова увидел мир таким каким он и должен быть: ровным, четким, разноцветным. Я радостно выдохнул и бросился к месту стоянки. Теперь нужно разыскать Эллориэль и моих чудовищ. Я усмехнулся — моих?
Взбежав на пригорок, где вчера мы остановились на ночлег, я вдруг увидел их — Эллориэль и чудовища были на месте.
— Вы вернулись! Где вы были?! — закричал я, бросаясь к ним. От радости мне захотелось их обнять. — Зачем уходили?
Эллориэль вдруг заорала:
— Подлец! Лгун! А я то верила тебе!
— Что ты несешь?! — возмутился я.
— Ты маг! Маг! И ты врал! Про что еще ты врал, Сэм?!
Я оттолкнул ее — Эллориэль подбежав, ударила меня кулаками в грудь:
— Ты что? С ума сошла? В чем ты меня обвиняешь?!
— В том, что ты проснулся, обездвижил меня и чудовищ, и ушел! Где ты был? В Заброшенном городе, да?! Ты уже бывал там прежде! Ох, как же я сразу не поняла! — она села на землю и заплакала.
Я смотрел на нее не понимая. Я приковал ее и ушел?
— Я проснулся и не нашел тебя! Все вокруг было странное — синее, расплывчатое. Я звал тебя, кричал! Тебя не было! Что ты мне голову морочишь?
Эллориэль прищурившись смотрела на меня.
— Ты говоришь, все вокруг было синее и расплывчатое?
— Ну да.
— И ты меня не видел? И не слышал?
— Да. Я звал тебя, кричал!
— Я тоже кричала, — буркнула девушка. — Но ты скользнул по мне взглядом, отвернулся и ушел.
— Почему ты не подошла ко мне? Не привела в чувство?! — возмутился я. — Я бродил по проклятому городу один в каком-то тумане! Не знал, что со мной! Видел чудовищ! Настоящих монстров!
— Ох, ты как будто не слышишь меня! Говорю же — ты меня обездвижил! Я пошевелиться не могла!
Я сел на землю около нее и задумался.
— Что это было со мной, Эллориэль? Это какая-то магия выползла из города и меня захватила. Хорошо еще, что все мы живы! Нужно уходить отсюда. Это проклятое место и…
— С тобой когда-нибудь уже бывало такое? — перебила меня девушка.
— Нет… — я покачал головой. — Что? Что ты думаешь? Почему ты так на меня смотришь?
— Потому что у меня появилась догадка и она мне не нравиться, — пробормотала Эллориэль продолжая сверлить меня взглядом. — Скажи Сэм, ты о чем-нибудь мечтал в своей жизни?
— При чем тут это? Нет, ты серьезно хочешь, чтоб я ответил на этот вопрос? Ну хорошо, мечтал конечно. О новой гостинице. И возглавить дядюшкино дело.
— А о чем-нибудь… нормальном? Нормальном для восемнадцатилетнего парня? Ты влюблялся? Делал глупости?
— Эллориэль! — усмехнулся я. — Ну почему считается нормальным, если парень бегает за девушками забыв про свои дела и обязанности? Почему нормально — это мечтать сгинуть в Пустоши? По-моему у меня самые нормальные мечты. Я не дурак и слава богу!
— А в детстве? В детстве ты мечтал?
— Мечтал, — отрезал я. — По-моему мы не о том говорим.
— Нет о том, Сэм. В детстве ты мечтал стать принцем?
— Чего? — фыркнул я. — Принцами не становятся, а рождаются.
— Ну хорошо. А героем стать? Мечтал?
— Герои долго не живут.
— Спасти принцессу. Прекрасную принцессу? Или покорить королевство?
— Эллориэль, — отрезал я. — Я никогда не мечтал о такой чепухе. Что за ересь эти мечты? Стать героем! Сдохнуть молодым! Влюбиться в принцессу! Думаешь принцессы отличаются от обычных женщин? Со временем так же становятся ворчливыми старухами. Да и управлять страной придется, если женишься на такой. А это — сплошная головная боль и ни минуты покоя. Я помогаю дяде с гостиницей, знаю, о чем говорю.
— То есть ты никогда —?…
— Никогда не мечтал о всяких глупостях, — ответил я. — И очень этим горжусь. Так что давай вернемся к тому, что случилось со мной сегодня.
— Сэм… — глухо сказала Эллориэль. — Дело в том… Дело в том…
— Да в чем же?!
— Ты под заклятьем, вот в чем.
Я молчал, ожидая дальнейших объяснений.
— Послушай Сэм, вспомни своих ровесников — они горячие, как огонь. Бегают за девчонками, мечтают о подвигах, делают глупости. Это нормально. Погляди на меня! Я мечтала всю жизнь отомстить за смерть отца например…
Я фыркнул:
— И это — нормально? Мне что, жалеть, что я не мечтаю укокошить кого-нибудь?
— Ты — как старик, будто у тебя заперта та часть, которая может мечтать… А чудовища?! Почему они так к тебе относятся?! Если ты не приручал их, то почему?! А теперь у тебя еще и магическое зрение открылось! Даже я! Хотя я училась много лет магии, этого еще не умею! А у тебя само собой случилось. Это все очень странно, Сэм.
Я молча обдумывал ее слова.
— На тебе заклятье, — снова начала Эллориэль. — Твои эмоции, твоя сущность, настоящая сущность, будто заперты благодаря ему. Ты не живешь, ты существуешь, спишь. И сегодня город позвал тебя…
— Кто мог бы навести на меня заклятье? — Усмехнулся я. У нас в городке и магов то настоящих нет. Нет, это просто Заброшенный город околдовал меня, пытался мной овладеть. Мы должны уйти отсюда как можно скорее и забыть…
— И ты никогда не узнаешь, кто ты такой, — перебила меня она. — Неужели тебе не интересно?? Ах да, тебе все равно. Ты под заклятьем и ничего не понимаешь о своих желаниях. Они спят, надежно запертые им.
Я помолчал. Все, что она говорила имело бы смысл, если б я был сыном герцога, или короля. Или, если бы жил в сказке. Это я ей и сказал, и еще напомнил, что магов в нашем городе просто не было.
— Кроме твоей матери, Сэм, — подняв голову напомнила она. — Я слышала, что жена Аннорда Гэллерси была отличной колдуньей. Она уничтожила множество мураков и…
— Возможно, но моя мать была крестьянкой и сестрой моего дяди.
Эллориэль сморщилась:
— Да пойми ты! Не было у дяди Киприана сестер и братьев! Я сама видела книги Галаша!
Я молчал.
— Какой смысл мне врать? Подумай!
— Все это чушь, — пробормотал я не желая возвращаться к тому разговору, который мы вели в первый вечер в Пустоши.
— Сэм. Все просто. Дай мне попробовать. Я лишь проверю, узнаю, есть ли на тебе заклятье, или нет.
— И как ты это сделаешь?
— Есть простое заклинание, — ответила она. — Если на тебе есть магия, оно это покажет.
— То есть я должен позволить тебе заколдовать меня?! — возмутился я. — Ну нет. Мне прошлого раза достаточно!
— Сэм. Подумай, какой мне смысл причинять тебе вред? До обрыва десять дней пути. Ты думаешь я выживу тут без тебя? Они сожрут меня в первую же минуту! — указала она рукой на тихо сидевших чудовищ.
Странно, я и забыл про них…
— Все равно нет.
— Это в тебе заклятье сопротивляется, Сэм, — сказала она. — Очень сильное заклятье.
Я пожал плечами и прошелся. В конец концов, что я теряю? Пусть проверит и успокоится.
Эллориэль прошептала что-то, и меня обдало холодом, а на шее запульсировал амулет, подаренный матерью. Он словно вспыхнул и стал горячим. Тут же все прошло. Я обалдело уставился на нее.
— Ты почувствовал это, Сэм?! Да?! Это амулет? Откуда он у тебя?
Я прошептал:
— Это все, что осталось мне от матери. Ее подарок.
— Ну я же говорила! — всплеснула руками девушка.
— Я не стану его снимать! — заорал я. — Я не снимал его никогда в жизни! Ты меня не заставишь, ясно?!
Мне захотелось убежать подальше от проклятого города и от нее. Я не хочу снимать амулет! Не хочу тут быть! Я хочу в Галаш, в свою гостиницу!
Но едва я позволил ярости выбраться наружу, как она утихла и я задумался. Ну сниму я его ненадолго. Что такого? Ничего же не случиться.
Эллориэль напряженно на меня смотрела.
— Хорошо, — сказал я. — Снимаю. Уговорила.
Я взялся за кожаный шнурок обеими руками и глубоко вздохнул:
— Ну вот!
Но едва я потянул его вверх, как голова закружилась и меня объял ужас. Я помотал головой:
— Я не могу.
— Страшно, да?
Я кивнул.
— Это нормально, Сэм, — ободрила меня девушка. — С тобой ничего не будет. Это сделано для того, чтобы ты не снял его случайно, или играя. Твоей матери было важно, чтоб амулет защищал тебя. Но уверена, что снять его ты можешь без последствий. Вряд ли она хотела тебе вреда. Просто это должно быть твое осознанное решение.
Я рассмеялся:
— Ты уверена! Отлично! Мне сразу стало легче!
— Давай, Сэм! Преодолей это, — подбодрила она меня.
Я уже знал, что сниму этот амулет, спорил лишь для виду. Носить всю жизнь загадку на шее я бы не смог. Так что я снова взялся за шнурок и потащил вверх, преодолевая волны ужаса, охватившего меня. Ну все, снял. Я огляделся по сторонам, все хорошо, мне не больно, ужас прошел.
— Ты была права, ничего страшного, — сказал я и вдруг девушка метнулась от меня с выражением ужаса на лице.
— Что с тобой? Чего ты испугалась? — я протянул к ней руку и заорал потому, что моя рука была ярко фиолетового цвета.
— Что это такое? Что со мной, Эллориэль?! — я вскочил на ноги. Обе моих руки сияли фиолетовым. Я задрал рубашку и заорал снова — там тоже все было фиолетовым, и грудь и живот. О боже!
— Что со мной? Что со мной, Эллориэль?!
Немного успокоившись она ответила:
— По-моему это очевидно, Сэм. Ты — мурак.
— Чтооо?! Нет! Нет! Нет, нет! Я не мурак! Я не такой! Я не хочу брать людей в рабство! Я не он! Нет и нет.
Я подскочил к ней и схватив за плечи потряс:
— Скажи мне что это ты все подстроила!
А потом отпустив ее я упал в траву и заплакал. Зарыдал. Весь мой мир рухнул в один момент. Я оказался мураком. Как это возможно?!
Через некоторое время я услышал, что ко мне подошла Эллориэль. Я ждал проклятий, ненависти, но вместо этого, она вдруг присела рядом со мной и я почувствовал ее руку у себя на плече.
— Ну-ну, что ты Сэм? Ты то точно никого не порабощал и не убивал. Ты не такой, как они.
Я всхлипнул снова. Мне было стыдно своих слез, но я не мог ничего поделать.
— Я чудовище, — пробормотал я. — Чудовище из проклятого города.
— Ты не чудовище. Вспомни, Сэм, ты даже не причинил мне вреда, хотя я собиралась тебя убить. Ну и какое же ты чудовище?
Я помолчал.
— Все эти дрязги между людьми и эльфами… Из-за чего они? Ведь в сущности мы одинаковые… Я поняла это после того, как провела столько дней с тобой. Прежде я считала людей очень злыми… Ненавидела. Но я просто их не знала. Думаю, что мураки не сильно отличаются от нас. Все это не важно…
— Ты так думаешь? — перевернувшись на спину я посмотрел ей в глаза. Она тут же отвела взгляд и сказала:
— Да, я так думаю. Не смотри, пожалуйста, мне в глаза, Сэм.
— Я тебя пугаю, да?
— Дело не в этом. Разве ты не слышал, что мураки могли приказывать одним взглядом?
— Не знал, — покачал я головой. — По-моему это чушь. Ведь ты не послушаешь меня, если я предположим, скажу: встань и сорви лист вон с той ветки!
— Очень смешно, — сказал я, когда она встала, подошла к кустарнику и вернулась обратно с листом.
— Ты что, серьезно?!
— Я же просила: не смотри мне в глаза! — заорала она и отвернулась.
Мы оба помолчали. А потом она отошла и села поодаль.
Темнело. Мы сидели на расстоянии друг от друга и оба смотрели на темную громаду города. Он подавлял нас своим размером. И вдруг, с тайной гордостью я подумал:
— Это построили мои предки.
— Я разожгу костер, поджарим кролика, — сказала скучным голосом Эллориэль и встала.
Я тоже встал и подошел к краю холма. Мне захотелось увидеть город магическим зрением. Теперь, когда я снял амулет это получилось легко. Я снова видел безбрежную синеву и размытые, словно тающие, грани. Но теперь я видел еще кое-что. Алые огоньки. Они были везде — вспыхивали в темных провалах окон, пестрели на улицах. Их были сотни, тысячи.
— Не стоит разжигать огня Эллориэль, — сказал я.
— Почему? — она подошла и встала рядом.
— Они там, — я кивнул на город. — Ловушки, созданные людьми и эльфами для того, чтоб убивать без разбору всех. По сравнению с ними те чудовища, которых создали мы, — я кивнул на волколака, — игрушки.
— Ты уже говоришь, как один из них, — пробормотала она.
— Я и есть — один из них. Я мурак, — я повернулся к ней.
— Одень амулет, Сэм, — попросила она тихо. — Ты пугаешь меня.
— Не одену, — я дернул плечом. — Он правда ограничивал меня, сдерживал. А я хочу быть собой. Я только начал понимать кто я такой и чего хочу на самом деле.
— Ладно, — грустно ответила она и отошла, села на траву.
Я посмотрел на нее и она сжалась. Но ночью, когда я засыпал, Эллориэль вдруг подобралась ко мне и обняла за плечи:
— Я просто побуду рядом, — тихо сказала она. — Мне очень страшно, Сэм.
Я похлопал ее по руке:
— Спи. Все будет хорошо.
Когда я проснулся утром, Эллориэль уже не было рядом. Я огляделся и увидел ее. Девушка сидела в траве, плечи ее вздрагивали.
— Что с тобой? — я подошел и сел рядом.
— Я хотела убить тебя ночью, но не смогла — пробормотала она. — Я слабачка.
— Чтоо?!
— Я. Хотела. Убить Тебя. — по словам произнесла она и повернула ко мне мокрое, красное лицо.
— Но зачем?! — не мог понять я. — Теперь то зачем? Ведь уже ясно, что я не сын Аннорда Гэллерси, если только он тоже не был мураком!
— Зачем? Стоило тебе снять амулет, как ты изменился, Сэм! — воскликнула она. — Ты сам это чувствуешь?
— Что за чушь, я прежний! — пожал я плечами.
— Да? По-прежнему мечтаешь вернуться в Галаш и построить еще одну гостиницу?
— Нет! — не успев подумать, ответил я. Слова вырвались сами собой. — Что за чушь! К чертям таверну, когда у меня есть целый город!
— Вот именно, Сэм, — проговорила она. — Я о том и говорю. Что, если ты…
— Если я — что?
— Если ты такой же, как и они? Что, если ты захочешь завладеть нашим миром? И вернется рабство?
— Ты сумасшедшая, — рассмеялся я. — Элли, подумай сама! Я один! Какое мировое господство!
— Мне может и не следует тебе говорить, но ты и сам вскоре поймешь, что для тебя в нашем мире очень мало препятствий.
Я молчал.
— Внушение. Чудовища. Их тысячи в Пустоши. Если ты заставишь их подняться наверх? Наш мир рухнет в одну минуту. Они обожают тебя, одного из своих создателей, но ты ведь понимаешь, что их создали как охотников на нас, людей и эльфов!
Я молчал. Потому, что она была права.
— Я даже не представляю, что ты найдешь в Заброшенном городе. Какие средства. Это твой город и Сэм… какой ты? Добрый и хороший? Или ты такой же как и они? Те, кто этот город построил? Да ты и сам не знаешь, ведь ты стал собой лишь вчера. Вот потому я и хотела тебя убить.
Я молчал.
— Но я не смогла. Я не смогла тебя убить, Сэм. — она отвернулась и я застыл рядом, не зная, что делать.
А потом я сказал ей:
— Элли, я собираюсь туда, пора узнать какой я, — и я указал на Заброшенный город. — Ты со мной?
Она кивнула и мы пошли.
Возле города я взял ее за руку и переключился на магическое зрение. Эллориэль теперь я не видел, но зато видел расплывчатый зеленый силуэт. Зеленый! Так, я же забыл о бумагах, которые нашел в Заброшенном городе. Я даже не открыл их. Что там, интересно… Но не возвращаться же обратно? Так что я пошел вперед к синим, туманящимся граням. В голове снова возникли голоса:
— Сэм. Мы ждем тебя.
— Вы знаете кто я?
— Да, знаем. А вот ты только что узнал об этом. Мы хотели сами рассказать тебе, но что поделать…
— Вы тоже? Тоже, мураки?
— Мы называемся иначе, но да, мы тоже такие же как и ты. И мы давно ждем тебя.
— Почему вы сами не пришли за мной? — спросил я.
— Потому, что мы давно мертвы, — ответили мне голоса. — Но не бойся нас, мы не причиним тебе вреда. Сосредоточься на дороге. Мы поведем тебя.
Я немного приободрился, услышав, что где-то в городе остались такие же, как я, но услышав, что они мертвы, озадачился: что это значит?
Как бы там ни было, мы с Эллориэль шли вперед и мое зрение мне очень пригодилось. Город кишел алым. Что-то мелкое, должно быть крыса, промчалось мимо, а следом алый монстр. При этом он не обратил на нас никакого внимания, хотя мы стояли в шаге от него неподвижно прижавшись к стене здания.
Кроме движущихся ловушек, напоминавших двуногих монстров, со странными телами, в городе были еще и другие. Они не двигались, притаившись ждали своего часа.
Я видел что-то похожее на натянутые алые нити, прямо под камнями мостовой. Иногда алый цвет преграждал всю улицу, и я тут же сворачивал в сторону, не пытаясь выяснить что там такое.
Я видел алые нити, которые подобные щупальцам, свисали с домов, колыхались, словно искали жертву. Я видел, как что-то, спрятанное в самом фасаде дома, испускало алые импульсы, словно ощупывало пространство, разыскивало кого-то.
Мы шли долго, петляли, углубляясь в лабиринт улиц, алый цвет мелькал все чаще и я уже подумал, что дальше идти просто опасно, как вдруг голоса сказали:
— Вот ты и пришел, Сэм.
И я перешел на обычное зрение. Передо мной возвышалась стеклянная башня, перекрученная, как витая свеча. Вершина ее была так высоко, что мне пришлось запрокинуть голову, чтоб ее увидеть. Облака плыли над ней и казалось, что вот-вот башня рухнет и придавит нас.
— Сэм!! Я зову тебя уже целый час, а ты не слышишь! — проговорила Эллориэль. — Ты видел их?! Видел?!
— Кого? — не понял я.
— Да тех монстров, что проходили мимо нас! О боже! Я думала, что сойду с ума! Они сделаны из железа, Сэм! Как железная махина может идти! А их глаза? Они мертвые! В них нет жизни. О боже, куда мы попали?! Почему ты не отвечаешь?
Я как раз искал дверь, или что-то на нее похожее — стеклянная гладкая стена не имела ни щели, ни ручки.
— Ты не слышишь меня что ли? — повторила девушка.
— Где тут вход, Элли? Ты видишь дверь? На улице оставаться опасно, — пробормотал я продолжая исследовать стеклянную стену и едва не подпрыгнул, когда металлический, не живой голос, вслух сказал:
— Вы хотите проникнуть в городскую ратушу. Вам действительно нужно войти?
Откашлявшись я с казал:
— Да, нужно. Откройтесь.
— В городе идет война, поэтому вход в ратушу ограничен. Приложите руку к экрану, чтобы я могла определить, не принадлежите ли вы к врагам официальной власти, — проговорил голос и откуда то из двери выдвинулся плоский квадрат.
— Война давно закончена, все кто воевал, погибли, — сказал я.
— Приложите пожалуйста руку, чтобы я могла определить, не принадлежите ли вы к врагам официальной власти, — повторил голос с прежней интонацией.
Я хотел еще раз сказать ей, что война давно окончена, но тут Эллориэль вцепилась мне в плечо и зашептала:
— Сэм, Сэм, она же мертвая, ты что не слышишь? Давай уйдем отсюда!
И я понял, что она права — голос действительно был безжизненным, словно металл лязгал. Я подумал секунд десять, а потом приложил руку к экрану. Он вспыхнул ярким светом и голос сказал:
— Добро пожаловать в ратушу.
Стеклянная стена раздалась, разъехалась в стороны. Я шагнул внутрь и потянул упирающуюся Эллориэль:
— Чего ты застыла? Ты же так хотела попасть в Заброшенный город.
— А теперь я хочу уйти, — пробормотала она, но я ее уже не слушал. Сраженный красотой я пошел вперед по сверкающему залу. Тут все было гладкое, блестящее, красивое. В горшках зеленели целые деревья, хрупкие лесенки вели вверх, на балюстраду, окантованную стеклянными перильцами, с золотыми гранями.
— Боже мой, как великолепно! — пробормотал я. — Ты видела когда-нибудь что-то такое, а Элли? Тут восхитительно! Я понимаю за что они сражались!
Я шел по холлу с восхищением прикасаясь к мраморным стенам.
— Элли, погляди, — позвал я ее. — Ты видишь? Стены прозрачные отсюда, а снаружи мы видели только свое отражение! Ну разве это не чудо?
— Они мертвые, — странным голосом сказала девушка и я к ней повернулся
— Кто?
— Они, — Эллориэль указывала на растение с невиданными листьями, зеленеющее в причудливом горшке.
— Элли, оно же зеленое! Как такое растение может быть мертвым?!
— Не веришь? Сам посмотри, — предложила она.
Я подошел к ней и прикоснулся к листку. Странное ощущение — он был абсолютно гладким, и будто не живым. Но ведь он же зеленый!
— Может это такое растение? — неуверенно предположил я.
— Оно мертвое, Сэм! — закричала девушка. — Мертвое, но выглядит как живое! Ты понимаешь?! Тут кругом все мертвое — железные чудовища, голоса, даже растения!
— Ну, ну, успокойся, — я прижал ее к себе. Эллориэль буквально била дрожь. — Все хорошо. Они не опасные.
— Ты ууверен? — пробормотала она.
— Сейчас еще разок гляну, чтоб убедиться, — я перешел на магическое зрение. Растение отсвечивало синим, Эллориэль в моих руках — зеленым. На всякий случай я оглядел здание еще раз, задрав голову к потолку. Но увидел лишь синюю толщу над собой и ни одной алой искры.
— Сэм, ну наконец-то, — сказали мне голоса. — Мы ждем тебя наверху, хватит бродить по холлу.
— Где лестница? — спросил я.
— Лестница не нужна, Сэм, — раздалось что-то похожее на смех. — Подойди к двери в центре холла и приложи ладонь к стене.
Я кивнул, хотя и знал, что они меня не видят. И способны ли они вообще видеть? Ведь они сами сказали, что мертвые. Я подумал, стоит ли говорить об этом Эллориэль? Девушка итак напугана… если услышит, что нас ждут умершие мураки, совсем испугается. Самому мне не было страшно, скорей любопытно. Вернув нормальное зрение, я сказал:
— Элли, тут безопасно, пойдем, — и потянул ее тем самым дверям.
Когда я приложил ладонь, перед нами открылась крошечная комнатка. В первый момент мне показалось, что нас встречают мои сородичи. В комнате стояли люди с фиолетовой кожей. А через пару секунд я понял, что это зеркала и в них мое отражение. Тогда я рассмеялся, схватил упирающуюся Эллориэль и закинул ее в комнатку.
Дверь, через которую мы вошли закрылась и мы ощутили движение, словно поплыли вверх. Эллориэль закричала от ужаса и ничего не хотела слушать. Перестала кричать она лишь тогда, когда двери со звоном открылись.
Мы оказались совсем в другом месте — вместо сверкающего холла, перед нами открылся серый коридор.
— Магия мураков, — сердито бросила Эллориэль.
Двери волшебной комнатки закрылись. Мы оказались в темном коридоре. Под потолком один за другим, начали включаться светящиеся шары. Будто бы они чувствовали наше приближение и эльфийка повторила:
— Магия мураков.
Я был очарован всем этим — волшебными комнатами, магическим светом, светящимся так ярко и ровно. Мы дошли до конца коридора и оказались на развилке. Едва мы вышли из-за угла, как шары света вспыхнули по обе стороны от нас, и дверь впереди разъехалась в стороны. Женский голос в комнате произнес:
— Добро пожаловать домой Сэм.
Эллориэль вздрогнула. Я вошел внутрь, приготовившись увидеть оживших мертвецов, моих сородичей, но никого в комнате не было.
— Эй, где вы? — позвал я. В этот момент под потолком вспыхнули лампы, а передо мной, в воздухе, возникло прозрачное стекло.
Оно вспыхнуло, будто освещенное изнутри, а потом там появилось лицо женщины. Фиолетовокожее, как и мое. Увидев меня, она улыбнулась и протянула руки, словно хотела обнять:
— Ну вот, наконец то ты добрался до нас, Сэм. Мы рады видеть тебя.
— Кто вы? Я вижу только вас одну, — пробормотал я.
— Вокруг посмотри, — пискнула Эллориэль и я увидел множество других стекол, сияющих в комнате и на каждом было лицо. Фиолетовая кожа расы мураков и светящиеся синим глаза.
— Весь цвет нашей расы приветствует тебя, — улыбнулась женщина. — Садись, Сэм, нас ждет долгий разговор.
— Хорошо, — пробормотал я оглядываясь по сторонам, но ничего похожего на стул не было. В этот момент в углу пришло в движение странное сооружение на одной ножке и крошечных колесиках. Зажужжало и подъехало ко мне.
— Итак, Сэм. Я последний из архитекторов города. Поэтому меня и попросили обратиться к тебе…
— А где вы? — спросил я, вертя головой во все стороны. — Может быть будет лучше, если вы выйдете ко мне сами?
— Увы, это невозможно, Сэм, — вздохнула она. — У нас была война и все мы погибли. Я мертва уже много лет.
— Но вы же говорите со мной! — не выдержал я.
— С тобой говорит часть моего сознания, заключенная в сеть. Таким образом мы можем общаться. В сети живут части разума и других членов нашего общества. Мы собрали все знания, которые могут быть полезны тебе, и всех, кто сможет тебе помочь. И все мы ждем тебя тут уже очень давно.
— Хорошо, — проговорил я, хотя на самом деле не понял ничего. Что за сеть? И как можно в ней заключить часть разума? Эллориэль видимо тоже ничего не поняла потому, что она села в углу на пол и сжалась причитая:
— Мертвецы! Кругом одни мертвецы.
— Итак, ты знаешь, что мы не из этого мира. Наша родина не похожа на этот мир и расположена она очень далеко отсюда. К сожалению, наша родина мертва. Мы погубили ее своими технологиями.
— Чем? — переспросил я.
— Ох, ты же ничего об этом не знаешь. Но ничего, разберешься со временем, — сказала женщина.
— А вы пока в двух словах объясните, что такое эти ваши технологии.
— Нууу… Я попробую. Технологии помогали нам строить такие вот дома, создавать разные прекрасные вещи, которые делают жизнь проще и приятней.
Я кивнул.
— Но у технологического развития есть и побочный эффект — загрязняется окружающий мир. Наша вода стала непригодной для питья, а воздух для дыхания. Слишком много мы слили в наши реки грязной воды и плохого дыма выпустили в воздух. И поэтому наш мир умер. Вода и воздух там непригодны для жизни, животных не осталось, даже насекомые погибли. Какое-то время мы пытались выжить в городах, закрытых стеклянными куполами, но… Но жить так слишком трудно. Нас начали преследовать болезни и стало ясно, что нам нужна новая родина. Однажды мы нашли этот мир и все, кто выжил переселились сюда…
— Я не понял, для чего вы отравили свой мир? — переспросил я.
— Мы… как бы тебе это сказать? Мы делали много всяких вещей… Одежда, машины, компьютеры, лекарства, оружие. Самые разные вещи, которых ты и не можешь сейчас представить.
— То есть, — снова перебил ее я, — вы отравили свой мир ради одежды и вещей?
— Ну… не совсем так. Ради легкой жизни. Но ты и не представляешь себе все эти вещи…
— Это было очень глупо, — нахмурился я. — Никакие вещи не стоят целого мира.
— Нам не нужно спорить об этом сейчас, — сказала женщина. — Ты во всем со временем разберешься. А теперь слушай меня и постарайся не перебивать. Как я уже говорила, мы вынуждены были покинуть свой мир и прийти сюда. К счастью для нас, тут жили весьма примитивные существа вроде того зверька, что сидит сейчас в углу этой комнаты, — она кивнула на Эллориэль, сжавшуюся у стены, и готов поклясться, на лице женщины появилась презрительная гримаса.
Я вдруг оскорбился:
— Они не зверьки. Они такие же как мы, ничем не хуже!
— Ты лишь вчера осознал кто ты такой, Сэм, — мягко сказала женщина. — А до этого ты считал себя одним из них Твоя привязанность к ним вполне понятна. Но когда ты выучишься, то поймешь, насколько разум любого из нас, превосходит по развитию их разум. Давай сейчас не будем спорить об этом и позволь мне продолжить.
— Итак, мы решили поселиться тут. Построили город, такой, же какие были на нашей родине и начали жить.
Женщина куда-то пропала и на стекле появились движущиеся картинки. Это были не просто картинки, я словно смотрел через окно. О боже, чего там только не было! Мосты и дороги, гладкие, как стекло, а по ним мчались неимоверно быстро железные кареты, сами по себе! В небе парили железные птицы. Сверкающие здания возносились ввысь, и везде были мураки — люди с фиолетовой кожей. Они жили, гуляли и делали такие вещи, смысла которых я даже не понимал. Но меня захватило видение этого мира и я лишь мог сожалеть, что он давно мертв.
— Прошло много лет и наши рабы взбунтовались, — грустно сказала женщина, сменив собой картинки и я вздохнул с сожалением, мне хотелось смотреть на это еще и еще.
— Из-за них мы начали гражданскую войну, а когда она закончилась, эти зверьки напали на нас и убили оставшихся в живых. Сейчас, когда я погружаю в компьютер свое сознание, последние из нас гибнут прямо в своих домах. И я уверена, что вскоре они доберутся до меня. Увы, это лишь вопрос времени.
— Может быть не нужно было их порабощать? Можно же было просто поделить этот мир…
— Молчи. Мне противно слушать эти речи! Ты говоришь, как один из либералов. Из-за них, наши рабы получили доступ к нашим технологиям, овладели ими и убили нас!
— Мне жаль, что вы погибли, — проговорил я, — но все равно — не обзывайтесь! Это неприятно.
— Либерал — не ругательство, Сэм, — улыбнулась женщина. — Это слово обозначает человека, сочувствующего таким как она, — и она кивнула головой на сжавшуюся от страха Эллориэль. — Из-за либералов уничтожен весь наш род!
Я помотал головой. Мне не нравились ее слова. Все оказалось не так, как я рассчитывал. Мои сородичи убили свой мир, пришли сюда и поработили этот. Мда… Я спросил:
— Каким же образом я выжил, если все мураки были убиты? И кто мои родители?
— Твои родители мертвы и теперь не имеет значения, кто они… — мне показалась, что она поморщилась, когда говорила это.
— И все же, кто они? Как они погибли? Как сумели меня спасти? — настаивал я. После всего, я имел право знать правду.
Видимо женщина поняла, что я не успокоюсь, потому, что сказала словно нехотя:
— Твои родители… Мммм… Отец твой был как раз либералом.
— То есть он был одним из тех, кто погубил всех мураков? — воскликнул я.
Она снова поморщилась:
— Ты так примитивно мыслишь! Так буквально все воспринимаешь. Не из-за него, а из-за действий таких как он. Не твой отец погубил нас, а его желание жить в мире с местными племенами. В своем либерализме он зашел слишком далеко. Он вступил в связь с женщиной. С человеческой женщиной и она забеременела… Когда мы узнали об этом, то арестовали их обоих. Они ждали суда. Но тут началась война. Мы подозреваем, что твой отец приложил к этому руку… Но точно мы не знаем. Может быть он и не виновен в этом.
— Потом, — после вздоха продолжила она, — когда в городе уже кипела война, ему удалось сбежать из под стражи и украсть ту женщину. Мы узнали, что он отослал ее прочь из города. В тот момент мы еще надеялись, что сможем победить и восстановить свой мир, поэтому… — Она некоторое время молчала, — Поэтому мы послали роботов по ее следу.
— Зачем?! — выкрикнул я, хотя итак уже все понял.
— Ты наполовину человек, Сэм, — тихо сказала она.
— Но потом, когда мы поняли, что вскоре погибнем, стало ясно, что ты — наша последняя надежда. Последний, оставшийся в живых мурак.
— Наполовину мурак, — пробормотал я.
— Пока в ком-то живет хоть капля нашей крови, мы живы, — произнесла она. — Прости нас, Сэм.
— Как его звали? — глухо спросил я. — Моего отца?
— Аннорд Гэлерси, — произнесла она и тут же начала нарочито бодреньким голоском:
— Мы ждали тебя. И город ждал тебя тоже.
— Вот я и пришел, — сказал я. — Что дальше?
— Дальше мы научим тебя управлять им. Научим, как возродить нашу расу, возродить нас…
— Но как? — рассмеялся я. — Я один, и даже если я смогу… ммм, наделать еще много детей, боюсь, все равно наш род не возродиться!
— Это слишком сложно объяснить. Ты все узнаешь, когда пройдешь обучение. Тогда не останется вопросов.
— Я не смогу здесь надолго задержаться, — проговорил я. — В городе нет еды, а по улицам бродят монстры. И скоро мне придется уйти.
— О, не волнуйся о них, Сэм. Все роботы, которые бродят по улицам управляются централизованно. Ты легко сможешь отключить их прямо отсюда. Мы не сделали этого до сих пор лишь для того, чтоб город не достался местным дикарям.
Я покачал головой.
— Так это вы выпустили их в город?
— Ну конечно мы! — воскликнула женщина.
Мне все больше и больше не нравились мои сородичи.
— Итак, мы приступим прямо сейчас. Ты начнешь обучение, но прежде я хочу избавить тебя от ненужных привязанностей.
Сперва я даже не понял, чего она хочет. Но тут ее взгляд переместился на Эллориэль и по коже у меня прошел холод.
— Нет.
— Да, Сэм. Мы должны сделать это. Такие связи до добра не доведут.
— Нет! — крикнул я вставая.
— Ты потом поймешь, что это мы сделали для твоего же блага и для блага всех нас. Подумай, Сэм, кто тебе дороже?! Эта дикарка, или твой народ?!
— Хорошенькое дельце! — пробормотал я, жалея, что притащил сюда Эллориэль. Вот идиот! Надо было оставить ее на стоянке! Я бросился к ней:
— Вставай, Элли, бежим! — просил я, но ее словно сковало страхом, девушка, едва дыша с ужасом смотрела на женщину.
— Бежим, Элли! — я дернул ее посильнее и тут она увидела меня. Отмерла, вскрикнула, бросилась к двери и замолотила кулачками по стеклу.
— Давай поговорим, Сэм, — предложила женщина. — Сядь и успокойся. Мы найдем решение…
И тут до меня дошло. Я перешел на магическое зрение и едва не заорал от ужаса — все здание кишело алым. Эта женщина разбудила монстров и они шли сюда! Я видел, как алые пятна приближаются. Я попытался разбить стеклянную стену, но не тут то было! Стекло, такое хрупкое обычно, было заколдовано — оно не желало разбиваться.
— Я вернусь и убью вас еще раз. Последний, — пообещал я ей.
— Не стоит волноваться. Ты должен понять… — я не слушал ее. Из-за угла коридора показался монстр. Впервые я увидел его своими глазами. Груда движущегося железа, от которой веяло страхом и опасностью. Не нужно было магического зрения, чтобы понять насколько он опасен. Красные глаза, светящиеся неживым светом повернулись к нам и я понял — оно нас видит.
— Элли! Ты же маг! — крикнул я в отчаянии. — Ударь их чем-нибудь! Ты же должна знать какие-то заклятья?!
Я оттащил ее от стены и потряс:
— Вспоминай, Элли! Давай же!
— Все бесполезно, Сэм, — спокойно произнесла женщина с экрана. Казалось, ее смешат наши жалкие попытки спастись.
В этот момент Эллориэль обхватила меня руками и зашептала странные слова. Сперва я подумал, что она бредит и вообще, нашла время обниматься! Но тут меня подхватило и понесло куда-то вдаль.
— Она смогла переместить нас, умница, — понял я бешено крутясь в потоке воздуха. А потом упал на траву. Вскочил, огляделся по сторонам
— Элли! Эллиииии!!! Где ты?!
Но ее не было. Лишь поле, заросшее травой и горстка людей… Люди?! Приглядевшись, я понял — это охотники. Бросился к ним и едва не расплакался от радости, когда увидел знакомые лица — Самдея, Космина, Риа, прочих…
Все это я пронеслось передо мной в один миг. Я сел на траву, рядом присели эльфы и охотники. Чудовища окружили нас кольцом. Я начал рассказывать, и вдруг понял одну очень важную вещь. Она настолько ошеломила меня, что я запнулся. Когда это случилось? Как я смог полюбить ее?! И где сейчас Элли?
