1

Он долго поджидал свою жертву. Когда до идущего парня осталось два метра, он окликнул его и выхватил пистолет. Две пули пробили идущему сердце, и тот упал на снег. Звуков выстрелов никто не слышал – сработал глушитель. Контрольные выстрелы в голову. Убийца не спеша отправился к своей машине.

Он приехал в Киев в полдень. Нужную квартиру нашел через два часа. Таксист попался какой-то медлительный. Подходя к дому, Он отсчитал этажи и улыбнулся, увидев свет в окне. Тот, кто нанял его, обладал достоверной информацией о жертвах. Наниматель же снабдил Его «липовыми» документами сотрудника органов безопасности.

Он никогда не работал в органах безопасности. В армии служил в десантных войсках. Вернувшись домой, в Пермь, Он решил устроить себе праздник и отправился на рыбалку. Вечерело. Он не сразу заметил ИХ. Они появились из-за кустов и молча шли к нему, сжимая в руках металлические прутки. Они даже ничего не сказали, атаковали молча. Но Он не зря считался способным бойцом. Через пять секунд на берегу агонизировали два трупа. Простые браконьеры, у которых недавно кто-то украл улов. Произошла трагическая ошибка. Через три дня Его нашли два атлетически сложенных парня и «пригласили» на квартиру для беседы. Тот, кто Его вызвал, не представился, но Он сразу понял, что это – Хозяин. От его воли зависело, будет Он в тюрьме или на свободе. Предложение работать. Соглашение. После пятого убийства Ему отдали компрометирующий материал, и Он снова стал перед выбором: уйти или остаться работать. Остался. За пятнадцать лет стал специалистом своего дела. Все свои операции совершал быстро, дерзко и всегда один. У Него были осечки, несколько раз, но Он сам исправлял свои ошибки. Жертвы чаще всего прятались за хорошей охраной. Иногда приходилось охотиться на профессионалов, просчитывая все ходы наперед. И вот впервые Ему поручили «раскрутить цепочку» профессиональных бойцов. Они, все семеро, считались «профи», и легкость первых убийств объяснялась тем, что парни просто не ожидали, что их кто-то когда-то будет убивать. Поднявшись на пятый этаж, Он постучал в дверь.

– Кто там? – раздался мужской голос.

– Госбезопасность. Я хочу поговорить со Скачко Юрием.

– О чем?

– Об операции «Черный вихрь».

За дверью задумались, но через десять секунд щелкнул замок, и Он шагнул в открытую дверь.

– Удостоверение, – коротко сказал широкоплечий черноволосый парень, настороженно глядя на вошедшего. – Медленно доставайте удостоверение.

Он медленно показал свое удостоверение, и парень кивнул, расслабляясь. Опуская руку с документом, киллер выхватил пистолет. Скачко среагировал мгновенно: упал на спину, пнув убийцу в пах, а второй ногой целясь в оружие. Кинув в киллера попавшийся под руку ботинок, он резко перекатился. Звука выстрела он не услышал и уткнулся лицом в пол. Пуля пробила лицо. Тяжело дыша, Он подошел к умирающему и произвел два контрольных выстрела. «Хорош парень, ничего не скажешь», – подумал киллер. – «Если так дальше пойдут дела, то я могу и не дожить. Интересно, а чем эти «профи» провинились?». Он никогда не спрашивал, почему нужно кого-то убивать, хорошо усвоив правило: «Меньше знаешь – крепче спишь». Его ждала новая жертва.

В Тулу Он приехал ночью. Быстро сориентировавшись, киллер стремительно зашагал по пустынной дороге.

– Эй, папаша, – раздалось из темноты, и из подворотни выскочили четверо подвыпивших парней. – Закурить не найдется?

– Не курю я, ребята, – спокойно ответил Он, зная, что последует за этой привычной фразой.

– Жаль, очень жаль. Ведь мог еще жить, – сказал один, и компания пьяно рассмеялась.

Кто-то замахнулся для удара и… упал с перебитым горлом. Через несколько секунд на земле агонизировали еще три тела.

– Накурились, суки?! – прошипел Он и быстро оглянулся.

Свидетелей нет. Киллер стремительно зашагал по дороге. Минут через десять Его догнала тяжелая машина «КАМАЗ», и Он преградил ей дорогу.

– Куда прешь, мать твою?! – заорал на него водитель, выскакивая из кабины.

Увидев перед собой пистолет с глушителем и удостоверение, он осекся. Короткий удар по голове, и водитель очутился связанным в своей кабине.

– Мне не туда, – сказал водитель, когда самосвал свернул на одну из дорог.

Короткий удар в висок, и он уже ничего никогда не говорил.

– Ненавижу этот город, – прошипел Убийца.

Он сорвался и теперь злился на себя самого. Он не должен оставлять следов. Ему нужен только один человек. Столпов Саша, один из «профи».

Заехав во двор, Убийца спокойно оценил обстановку, выключил зажигание и, не обращая внимания на лежащего рядом мертвеца, уснул.

Утром Столпов поцеловал на прощание мать и, выйдя на улицу, заспешил на работу. Саша мгновенно почувствовал, что за ним наблюдают. За годы службы в армии он научился чувствовать опасность. Оглядываясь по сторонам, Столпов незаметно расстегнул кобуру. Как работник милиции он имел право на ношение оружия. Поравнявшись с самосвалом, он боковым зрением заметил открытую форточку в кабине и что-то черное, похожее на дуло пистолета. Сработал инстинкт. За секунду до выстрела Столпов покатился по снегу, выхватывая оружие. Вскинув пистолет, парень дважды выстрелил в открытое окошко кабины. Дверца кабины медленно распахнулась, и из нее наполовину вывалилось мертвое тело. Саша осторожно подкрался к машине и распахнул дверь. Из кабины вывалился мертвый водитель, и Саша успел вскинуть голову, чтобы принять две пули в лицо. Контрольных выстрелов он уже не слышал.

В это утро многие слышали звуки выстрелов, но никто не мог сказать, что же произошло. Лишь один человек видел все с самого начала, и теперь этот человек лежал на полу, держась за сердце. Мама Саши.

Приехав в Улан-Удэ, Он заспешил от вокзала к автобусной остановке. Через 28 минут киллер уже заходил в небольшую автомастерскую. Шагнув к смотровой яме, Он окликнул: «Витя, привет», – и дважды нажал на курок, потом еще дважды. Напарник Виктора лежал с перебитым горлом у входа в мастерскую. Через 15 минут стали взрываться бочки с бензином.

Во Владивосток Он приехал утром. Поднявшись на второй этаж Дома Милиции, постучал в кабинет и спокойно вошел. Он очутился в небольшой комнате, где стояли только стул, стол и книжный шкаф.

– Вы – Кленов Константин? – спросил киллер, уже зная ответ.

– Да. С кем имею честь разговаривать? – спросил парень, вставая.

– Я – твой убийца, – спокойно сказал Он. – Пора платить по счету.

Реакция парня оказалась мгновенной. Не успел он оказаться на полу, после кувырка, как в его руках оказался пистолет. Но выстрелить Костя не успел. Пули попали ему точно в сердце и голову. Убийца закрыл на ключ и быстро покинул милицейский дом.

В Ижевске Он оказался через несколько дней. Поднявшись на третий этаж, Он позвонил. Ему открыл тучный мужчина.

– Вам кого? – спросил он и побледнел, увидев удостоверение.

– Мне нужен Кропоткин Игорь, – сухо сказал киллер. – Он дома?

– Вы знаете, – залепетал мужчина. – Кропоткины здесь не живут.

– То есть как? – удивился гость.

– Мы недавно переехали на эту квартиру, – проговорила, появившись из кухни, какая-то женщина. – О прежних владельцах нам ничего неизвестно.

– Все ясно, – улыбнулся Он. – Это ошибка. Извините за беспокойство.

Это считалось нарушением договора. Он не обязан искать последнюю жертву. Клиент дал ему старую информацию. Попахивало ловушкой. Матюгнувшись, киллер отправился на телеграфный пункт.

2

«Беда не приходит одна», – мрачно размышлял Игорь, держа в руках пакет и вчитываясь в строки. Сердце чуяло новую беду.

Январь начался для него хорошо. Несмотря на то, что шли каникулы, на тренировки приходило много людей. Через неделю после новогодних праздников Игорь отправился со всеми тремя группами в поход на лыжах. Конечно, пошли не все, но насчиталось больше полусотни человек вместе с родителями детей. Они ушли в лес, километров на шесть. На поляне все разложили свои вещи и отправились кататься с горок. Женщины хозяйничали, накрывали стол. Мужчины жарили шашлыки. После обеда на свежем воздухе снова начались лыжные гонки и катания с горок. Все шло слишком хорошо, чтобы так хорошо закончиться. Перед самым уходом парень, съезжая с горы, врезался в Фруктову Женю. Девушка отлетела в сторону и сильно ударилась об дерево. Игорь тут же съехал вниз и осмотрел место происшествия. Ученик отделался просто испугом и поломанными лыжами, а девушка сломала руку и подвернула ногу. Кропоткин взял ее на руки и понес к лагерю. Олег плелся сзади, неся три пары лыж.

– Извини, – пробормотала Женя. – Я зазевалась.

– Ладно, ничего страшного, – успокоил он ее.

Несмотря на происшествие, настроение у всех осталось хорошим, и в деревню возвращались уже поздним вечером. Игорь отвел Фруктову в больницу, подождал, пока наложат гипс, проводил домой и лишь после этого пошел к себе. Инна встретила его у порога и после поцелуя спросила полушутливо – полусерьезно: «Ты где это загулял, муженек?». Кропоткин рассказал, что произошло.

– Не печалься, любимый, – сказала нежно Ди. – Это бывает. Не принимай близко к сердцу.

– Да не печалюсь. Просто неприятно на душе.

– Ничего, я полечу твою душу, – улыбнулась девушка, поглаживая ему ягодицы.

– Нашла мне душу, – фыркнул он, привлекая к себе жену.

Игорь долго не мог уснуть, что-то беспокоило его – не давало покоя. Тело жены показалось ему слишком горячим, дыхание какое-то хриплое. Сон разом слетел, и парень, включив торшер, осторожно освободился из жарких рук супруги. Достав градусник, он измерил температуру жене. 39,5. Достав шприц, Кропоткин сделал Инне укол, чтобы сбить температуру.

– Что ты делаешь? – испуганно спросила она, проснувшись от укола.

– Лечу больную, – ответил он и нежно поцеловал.

– А я что, больна?

– Да, – ответил Игорь и заставил ее одеться.

Инна хотела воспротивиться, но Кропоткин резко отчитал ее, как провинившуюся девочку.

И вот она, укутанная в халат, пила какую-то горькую настойку с противным запахом.

Инна болела чуть больше недели. На работу Игорь ее не пускал, и ей оформили больничный. Он ухаживал за ней, как за маленькой девочкой. Иногда она вредничала, за что получала шлепок по попке.

– Какая противная девочка, – делая сердитое лицо, говорил парень, протягивая ей микстуру на ложечке. – Скажи, девочка: «А-а-а-а».

– Не коцю, – бормотала она.

– Я тогда тебе сказку не расскажу, – грозился Игорь, улыбаясь краешком губ, и супруга покорно пила микстуру.

Едва Инна поправилась, как случилась новая БЕДА. Мать Абрамовой Светы прибежала к Кропоткиным вечером 19 января. Задыхаясь, она схватила Игоря за руку и прошептала помертвевшими губами:

– Света и Эдик мертвы.

– Бегите в больницу, вызывайте милицию, – быстро сказал Кропоткин и, накинув на плечи куртку, побежал к Абрамовым.

Заскочив в дом, он метнулся в зал. Света сидела, прислонившись спиной к стене… Блузка и юбка покрыты кровью. Абрамов лежал, уткнувшись лицом в пол. В височную кость воткнуто острие кочерги. Рядом на полу лежал окровавленный нож. Девушка оказалась жива. Она застонала от боли, когда Игорь разорвал на ней блузку. Схватив простыню, парень стал быстро промокать кровь, пытаясь определить серьезность ранения. Когда прибыла «скорая помощь», он отнес девушку в машину. Абрамову помощь врачей не понадобилась. «Нужно было убить его сразу», – вдруг поймал себя на мысли Игорь и нахмурился.

– Я останусь здесь на ночь, – сказал Кропоткин врачу, когда Свету прооперировали.

– Никого не пущу в палату, – запротестовала женщина, но, встретив твердый взгляд парня, смешалась, и после недолгих колебаний согласилась.

Кропоткин проводил Елизавету Павловну к себе домой. В ее доме уже хозяйничала милиция. Коротко объяснив ситуацию жене и родителям, он собрался уходить.

– Игорь, это так необходимо – идти в больницу? – спросила Инна и вздрогнула, встретившись с его взглядом.

– Ты, кажется, что-то спросила? – сухо спросил парень.

– Нет, – тихо ответила девушка и, обняв мужа, прошептала: – Ты никогда не изменишься. Всегда идешь туда, где нужна помощь. Всегда на линии огня.

– Так надо, Ди, – целуя ее, сказал Кропоткин и, подержав жену в объятиях, отпустил.

Света, проснувшись в четыре часа утра, закричала. Ей приснилось, что на нее снова нападает отчим. Девушка с удивлением увидела возле себя лицо Игоря.

– Что с тобой, зайчонок? – встревоженно спросил он.

– Где я? Почему ты здесь? Что со мной? – засыпала девушка его вопросами.

Вместо ответов Кропоткин нежно поцеловал ее. Света неуверенно ответила и расплакалась.

– Он меня…,– пыталась заговорить она.

– Молчи, ничего не говори, – прошептал нежно парень. – Только плачь.

Когда Света успокоилась, он тихо спросил:

– Ты можешь рассказать, что случилось? Девушка согласно кивнула.

В этот четверг Света вернулась с баскетбола, как обычно, в начале шестого. Села за уроки. Мать пришла около восьми вечера. Они вдвоем поужинали. Девушка переписывала с черновика сочинение. Услышав шаги на кухне, она вышла из своей комнаты. Матери нет, а в дверях стоял отчим. От него несло перегаром.

– А, сучье племя, – поприветствовал он девушку, но Света промолчала.

– Что молчишь? Не зовешь никого? – ехидно спросил Эдуард Григорьевич. – Ну, зови на помощь своего Игоря. Он ведь прибежит тебя спасать, а потом будет трахать в знак благодарности, да?

– Не твое дело, – огрызнулась девушка.

– Конечно, не мое, – вдруг согласился он. – Я ведь здесь не живу, не так ли?

– Да, не живешь, – буркнула Света и метнулась к дверям, но, получив кулаком в лицо, отлетела к печке.

– Куда это ты, сука, собралась?! – заорал Абрамов. – Пора заплатить должок, детка. В руках у него появился столовый нож.

– Твой защитник засунул эту штуку мне в зад, – сказал, сделав шаг, отчим. – А я тебя сейчас этим ножом на куски разрежу.

Девушка понимала, что он не шутит. Ее взгляд остановился на кочерге. Схватив ее, она подскочила и крикнула:

– Не подходи! Мужчина на секунду смешался, но потом улыбнулся.

– А, да ты у меня крутая, – рассмеялся он. – Неужели ты меня ударишь?

Он замахнулся, целясь в живот, но девушка метнулась в сторону и ударила его изо всех сил. Света запомнила лишь противный хруст кости, когда в голову Абрамову воткнулась кочерга. Отчим рухнул на пол, заливая его кровью. Ошеломленная девушка сделала шаг назад. Увидев кровь у себя на животе, она зашаталась. Появилась боль. Ноги подкосились, и Света рухнула на пол, ударившись головой о стенку.

– Что со мной будет, Игорь? – спрашивала девушка у Кропоткина. – Меня посадят?

– Успокойся, крошка, – тихо проговорил он. – Тебя не посадят. Ты защищала свою жизнь. У тебя не было выбора. Максимум, что тебе грозит – это один или два года условно. На суде будет известно, что он издевался над тобой. Я дам показания в суде. Можешь рассчитывать на меня.

– А что, нельзя обойтись без суда? – спросила она.

Игорь молчал.

– Я его что… ну…? – попыталась спросить Света, почти зная ответ.

– Он мертв, – тихо сказал Кропоткин, глядя ей в глаза. – Он уже больше никогда не причинит тебе боль. И я не дам, чтобы тебя посадили из-за него. Не дам! Поняла?!

Девушка заплакала, и Игорь снова стал ее утешать.

– Ну, не плачь, храбрый зайчонок, – говорил он ей. – Ты должна быть сильной и мужественной. Когда придет милиция, расскажи все, что рассказала мне, ничего не утаивай. Я и врач подтвердим твои слова. Инна и мои родители подтвердят тоже. Ты не должна пострадать из-за этого выродка, ты и так уже настрадалась. Обещай мне, что будешь сильной и смелой. Обещаешь?

– Обещаю, – прошептала Света и притянула его к себе, ища его губы.

Когда Игорь уходил утром домой, Абрамова спала. Инна, увидев его усталое лицо, спросила только:

– Как она?

– Она в порядке, скоро будет в форме, – ответил он, обнимая жену.

– Я покормлю тебя, – прошептала она растроганно и, чтобы не расплакаться, ушла на кухню.

В школе Кропоткин сразу пошел к директору. Она уже знала о происшествии. Парень сообщил некоторые детали.

– Может, отменить Вам уроки? – спросила она.

– Не надо, завтра отосплюсь, – устало ответил Игорь.

После уроков он собрал свой класс. Закрыв кабинет, посмотрел на сидящих и начал говорить:

– Ребята и девчата! Вчера случилось страшное несчастье. Я хочу, чтобы вы узнали об этом от меня, потому что речь пойдет об ученице нашего класса. Вчера вечером Абрамову Свету пытался убить отчим. Защищаясь, Света пробила ему голову кочергой. Абрамов мертв, раненая Света в больнице. Нет необходимости говорить о том, что убийство для любого нормального человека всегда большое потрясение, тем более для молодой девушки. Поэтому прошу вас отнестись к этому по-взрослому. Я убежден, что Свету не посадят в тюрьму. Она будет учиться в школе, как и прежде. Я знаю, что многие уважают ее, и поэтому прошу не называть ее «убийцей». Я надеюсь, что вы люди, а не бездушные машины. Тот, кто оскорбит Свету, будет иметь дело со мной. Я жестоко покараю того, кто обидит ее, и мне неважно, кто это будет: мужчина или женщина. Я не буду жалеть. Запомните это сами и можете сказать это другим. Надеюсь, мне не придется приводить свою угрозу в исполнение. У меня все. До свидания.

Когда он ушел, класс еще долго молчал, потом все стали молча расходиться.

Картова Лена подошла к Фруктовой Жене и спросила тихо:

– Жень, я знаю что ты меня недолюбливаешь. Я прошу только об одном. Скажи мне, говорил ли Игорь что-нибудь обо мне и убийстве Корзина?

– Он говорил примерно то же самое, – ответила Фруктова, направляясь к выходу.

Вечером, проведя занятия у малышей, Кропоткин подозвал к себе Корину Леру.

– Проведи за меня тренировки, – попросил он. – Когда закончите разминку и основные повторения, позовешь меня. Хорошо?

– Да, Игорь, я все сделаю как нужно, – ответила она.

Глядя на уставшее лицо парня, Лера испытывала непреодолимое желание обнять его и утешить. Но Кропоткин уже шел к скамейке в углу зала. Присев, он склонил голову на колени и задремал. Но едва Лера приблизилась к нему ближе, чем на метр, он резко вскинул голову.

– Там милиционер пришел, – пробормотала Корина, не ожидавшая такой реакции.

– Ладно, – сказал, вставая, Кропоткин. – Продолжай тренировку.

– Вы не обидитесь, если я приглашу Вас для разговора в коридор? – спросил Игорь участкового. – Я не хочу, чтобы девушки отвлекались.

– Обижусь, – холодно ответил участковый.

– Тогда пойдемте, – сказал спокойно парень и вышел из зала.

Усевшись на подоконник, он стал ждать милиционера.

– Вы, Игорь Андреевич, похоже, воспитываете убийц? – начал Саркин Иван Кузьмич.

За двадцать лет работы в правоохранительных органах он научился разбираться в людях. В Кировске знал про всех все. Иван Кузьмич пользовался заслуженным почетом и авторитетом в селе. Многих выручил из беды, на многие вещи смотрел как на те, которые ему не подвластны. С интересом наблюдал за переселенцами, изучал: кто и откуда, что от них можно ожидать, как себя с ними вести. Это помогало ему в работе. Когда Саркину пришлось познакомиться с документами Игоря, он сразу понял, что хлопот прибавится. Ему так подсказывала интуиция. За девять месяцев – пять убийств. То, что Кропоткин причастен к ним, Саркин мог только предположить, но улик не было. Никаких. Иван Кузьмич собирал о нем информацию тщательно: отмечая его маршрут, ловя каждое слово. Ему не нравились сильные, волевые люди, а парень оказался как раз из таких. Вот и теперь Саркину предстояло поговорить с ним, но направить разговор в нужное русло не удавалось. Игорь просто не обратил внимания на выпад в свой адрес или же сделал вид, что не обратил. Он просто промолчал.

– Уже вторая Ваша подопечная стала убийцей, – сказал участковый.

– А Вы хотели, чтобы они оказались трупами? – спросил Игорь.

– Нет, конечно, – ответил Саркин, уловив в интонации парня угрозу. – Но ведь можно было сделать все по-другому.

– По-другому? – улыбнулся парень. – Это как?

– Ну, убежать например…

– А куда бежать, Иван Кузьмич, когда тебя уже приперли к стенке? Когда остается лишь одно: убить или быть убитым. Что делать?

– Ну, не бить же ломом по голове, – рассердился участковый, чувствуя себя беспомощным перед железными аргументами.

– Да, не стоило бы ломать Абрамову голову, – вдруг согласился парень. – Нужно было бы медленно сварить его в масле. Чтобы он понял, что значит мучить слабых.

– Если так рассуждать, Игорь Андреевич, то закон и суд не нужны.

– Бывают моменты, Иван Кузьмич, когда ты думаешь только о том, чтобы выжить или спасти любимых людей. Разве не так?

– Ну, это не совсем так. Это спорный вопрос…,– начал участковый.

– Сейчас не время для споров, – перебил его парень. – Я очень устал, и мне не хотелось бы утомлять Вас своими философскими доводами. Вы ведь сюда пришли не обо мне говорить. Я прав?

– Ну, в общем-то, да, – ответил Саркин. – Но вы тоже ходите по краю обрыва. Вас к детям нельзя допускать. Вы калечите их души…

– Я учу их защищать свою жизнь, Иван Кузьмич, – заговорил, свирепея, Кропоткин. – Я не знаю, что Вы там себе возомнили, но хочу, чтобы Вы знали одно. Мне плевать на Ваше мнение. Я все равно буду учить людей защищаться. Пусть лучше они убивают, чем их. И Вам не остановить меня. Единственное, о чем я хочу у Вас спросить, так это о Вашей дочери. Что Вы предпочтете: чтобы ее изнасиловали и убили или чтобы она убила насильника? Отвечайте! Ну!

– Второе, – выдавил из себя участковый.

– Тогда давайте перейдем к официальному разговору, – предложил Игорь.

– Вы подтвердите слова Абрамовой Светы о том, что отчим неоднократно избивал ее и даже изнасиловал? – спросил Саркин.

– Это подтвержу я, моя жена, моя мать, врач, которая приезжала по вызову, – твердо ответил Игорь. – Я удивлен, тем, что никто не пытался помочь девушке защитить свое достоинство. Все лишь только судачили об этом.

– И Вы решили помочь, – процедил милиционер. – Пришли и убили отчима.

– Да Вы пьяны, Иван Кузьмич, – усмехнулся Кропоткин. – Вам не помешало бы проспаться.

– Придержи язык, парень, – рассвирепел Саркин.

– У меня алиби, – спокойно сказал Игорь. – Если Вы вызовете меня в участок, то будете выглядеть очень глупо. После тренировок я шел по окружной дороге и дважды здоровался с различными людьми.

– С кем? – быстро спросил участковый.

– Аптекарша и почтальон.

– Проверю, – пообещал Иван Кузьмич.

– Это Ваша работа, – улыбнулся парень. – Я чист.

– Ладно, посмотрим, – пробурчал Саркин и, не прощаясь, пошел к лестнице.

Кропоткин внушал ему страх. От него исходили биотоки смерти. Саркин хорошо знал, от кого исходят такие биотоки. От профессиональных, государственных убийц.

Как оказалось впоследствии, Игорь не ошибся, утешая Свету. Суд отнесся к ней мягко. Она получила год условно. Абрамова похоронили на местном кладбище за государственный счет. Игорю казалось, что все неприятности закончились, но он ошибся. На этот раз плохим вестником оказался лейтенант. Он появился в школе неожиданно, 1 февраля. Игорь вел тренировки в женской группе. Когда в дверь зала постучали, Кропоткин пошел открывать, а Корина стала во главе тренирующихся. Открыв дверь, Игорь посмотрел на молоденького лейтенанта.

– Вам срочный пакет, – сказал незнакомец и сунул руку за пазуху.

Игорь тут же сделал ему болевой прием, и лейтенант распластался на полу. Забрав оружие, Кропоткин отошел на шаг и сказал:

– Доставай медленно.

Потирая ушибленную грудь, паренек достал два конверта. Один конверт простой, а вот второй запечатан по-особому. Малозаметный ноль в правом углу сказал Игорю всё. «Военный режим», – отметил он, вскрывая конверты.

3

«Кропоткин Игорь Андреевич, Вам необходимо срочно явиться на переподготовку в известную Вам часть, в течение 48 часов с момента получения сообщения», – гласило сообщение в обыкновенном конверте. «По непроверенным сведениям Вашей жизни угрожает смертельная опасность. Подробности сообщат на месте. Соблюдайте максимальную осторожность. В Вашем распоряжении водитель и транспорт. Срочно прибыть в часть. Нулевой режим секретности. Полковник», – гласило второе письмо. Через минуту надписи во втором письме исчезли. Кропоткин посмотрел на водителя.

– Вы получили указания от полковника? – спросил он лейтенанта.

– Да, я нахожусь в Вашем распоряжении, – кивнул тот.

– Спички или зажигалка есть?

– Нет, не курю.

– Я тоже, – протянул Игорь. – Жди меня в машине. Когда я выйду из школы трижды просигналь фарами. Я буду знать, что ты за рулем. Выполняй!

– Есть, – коротко ответил лейтенант и пошел вниз по ступенькам, а Кропоткин, спрятав пистолет за пазуху, вернулся в зал.

– Построиться! – скомандовал он и, выждав немного, стал говорить. – Мне нужно срочно уехать в командировку. В мое отсутствие тренировки будет проводить Корина Лера. Лера даст вам несколько ударных комбинаций, а я приеду и проверю, как вы их усвоили. Напоминаю о дисциплине в зале. Вся ответственность лежит на мне. В общем, так. Все бегом переодеваться. Лера, останься. Вам все ясно? До свидания.

Девушки заспешили к раздевалкам, к Игорю подошла Корина.

– Лера, зайдешь завтра ко мне домой. Инна тебе покажет два упражнения. Запомнишь их и покажешь остальным. Это во-первых. Во-вторых. Предупреди малышей, что во время моего отсутствия тренировок у них не будет. Ладно?

– Игорь, что случилось? – тихо спросила Корина, подойдя к нему вплотную.

– Сам не знаю, – ответил он тихо. – А если бы и знал, то не сказал.

– Почему? – обиделась она. – Ты мне не доверяешь?

– Я доверяю тебе, но не хочу подвергать опасности.

– О чем ты? – испуганно спросила его Корина.

– Моя жизнь в опасности, Клер, – тихо ответил Игорь. – Но если ты скажешь об этом Инне или моим родителям, то я никогда тебе этого не прощу. Поняла? Не вздумай сказать им об этом!

– Я буду молчать! – поклялась Лера, и парень, обняв ее, крепко поцеловал.

Выходя из школы, Кропоткин огляделся и зашагал к машине. Лейтенант просигналил, как требовалось.

– Нужно заехать в два места, – сказал Игорь, сев в «уазик». Через пять минут он уже объяснял ситуацию директору школы. Показав документы, он попросил отменить уроки и не запрещать тренировки. После этого Кропоткин заехал к Упрямцеву Геннадию Геннадьевичу и попросил его последить за порядком на тренировках во время его отсутствия.

– Домой, – сказал Игорь водителю, обдумывая, что сказать жене.

Она была уже на пятом месяце беременности, и ему не хотелось ее тревожить.

После работы Инна вернулась домой и стала готовить ужин. Когда в дверь постучали, она удивленно посмотрела на часы, подумав: «Кто бы это мог быть?». На пороге стоял человек в военной форме.

– Я хотел бы видеть Кропоткина Игоря Андреевича, – сказал он, смущаясь под взглядом красивой девушки.

– А зачем он Вам? – спросила она.

– У меня срочное дело, – проговорил лейтенант. – Я должен отдать ему пакеты.

– Давайте их мне, я передам, – сказала, протягивая руку, Инна, потом добавила. – Вы можете доверять мне. Я его жена.

– Я знаю, – покраснел парень. – Извините, но я должен отдать ему их лично в руки, и чем скорее, тем лучше. Он сейчас дома?

– Игорь сейчас на тренировках в школе, – сказала она после небольшой паузы, потом спросила: – Что-нибудь стряслось?

– Как проехать к школе? – спросил лейтенант, игнорируя ее вопрос. Она объяснила как ехать. Сердце подсказывало ей, что произошло что-то, но что?

Когда через полчаса она услышала, как к дому подъезжает машина, ей стало понятно, что произошло что-то чрезвычайное. Игорь НИКОГДА не прекращал тренировок, ни по какой причине. Девушка в немом вопросе уставилась на дверь.

– Не волнуйся, Ди, – заговорил Кропоткин, нежно обнимая ее. – Успокойся, все нормально.

– Что случилось, Игорь?

– Мне нужно срочно уехать, любимая, – заговорил тихо парень. – Я тебе говорил о том, что меня могут вызвать на переподготовку. Меня не будет неделю или две. Если что изменится, я сообщу. Не волнуйся. Это всего лишь переподготовка.

– Дай мне пакеты, – попросила тихо она. – Я хочу знать, почему они вызывают тебя, почему отрывают от семьи и работы?

– Ладно, – пробормотал Кропоткин и протянул ей обыкновенный конверт.

– А остальные? – спросила она, прочитав.

– Извини, но это все, что я могу тебе сообщить, – ответил парень и, открыв дверцу печи, кинул в огонь второй пакет.

– То есть как?! – запротестовала она. – Я твоя жена. Я должна знать, что происходит!

– Я уезжаю на переподготовку, Ди, – спокойно проговорил парень. – У меня полчаса на то, чтобы собраться и поесть. Ты не против, чтобы со мной поужинал водитель?

– Нет, – тихо проговорила Инна.

– А ты поужинаешь со мной, девонька? – спросил он, ласково притягивая ее к себе. – Не волнуйся, а то это повредит нашему малышу.

– А почему это малышу, может быть, малышке? – запротестовала жена.

– Я буду любить любого ребенка, которого ты мне родишь, – сказал, улыбаясь, парень. – Ты ведь не хочешь больного ребенка?

– Не хочу, – прошептала она и обхватила мужа. – Я так боюсь.

– Не бойся, милая. Все будет хорошо, – пообещал Игорь. – Пойдем кушать.

Пока жена хлопотала на кухне, Кропоткин быстро достал сумку с вещами первой необходимости и спецчемоданчик. Вооружившись пистолетом, он отправился на кухню. Супруга быстро собрала продукты с расчетом на два дня поездки.

– Умница моя, – сказал, обнимая ее, Кропоткин.

Инна молча прижалась к нему.

– Ди, завтра к тебе вечером зайдет Лера Корина. Я назначил ее старшей на тренировках. Покажешь ей две первых ударных комбинации. Ну, помнишь, самые первые, которые ты отрабатывала. Покажешь ей, а она даст их остальным на тренировках. Будешь сенсеем во время моего отсутствия. Сделаешь?

– Ну, конечно, – пробормотала она, прижимаясь к нему.

Ей хотелось только одного – чтобы он не уходил.

– Ну, мне пора, – прошептал он и попытался отодвинуть ее от себя.

– Поцелуй меня, – попросила Инна и замерла, целиком отдавшись поцелую.

– Береги себя и ребенка, – прошептал Игорь и, слабо улыбнувшись, ушел.

4

– Вы свободны, товарищ лейтенант, – проговорил человек за столом, и водитель, козырнув, вышел.

Из-за стола поднялся Грибнин.

– Здравствуй, сынок, – проговорил полковник и, улыбаясь, пошел к Кропоткину, протягивая руку для приветствия.

Когда Игорь сжал его ладонь, Грибнин резко ударил ему в лицо кулаком. Кропоткин, несмотря на усталость, среагировал мгновенно: отбил локтем удар и одновременно с этим сделал болевой прием на кисть нападающего, добавив для профилактики короткий апперкот под ребра. Чтобы не остаться без руки, полковнику пришлось неуклюже перекувыркнуться в воздухе и распластаться на полу. Освободиться от железной хватки Кропоткина позволяло лишь одно действие, и Грибнин стукнул ладошкой по полу, показывая что сдается. Игорь отпустил его и отряхнул брюки.

– М-да, – протянул полковник, вставая и потирая ушибленные плечо и ребра. – Не получилось тебя врасплох застать. Что тебя привело ко мне?

– Хороший вопрос, – процедил Кропоткин. – Почему такая срочность? К чему эти проверки?

– Не спеши, парень, скоро все узнаешь, – разминая кисть, пробурчал Грибнин и быстро сунул руку в карман.

– Получите пулю в лоб, – сухо сказал Игорь, держа в руках пистолет. – А ну-ка быстро доставайте пистолет, быстро – по миллиметрам.

– Ладно, – пробубнил полковник и достал оружие. – Ты и впрямь не потерял сноровки. Садись, разговор есть.

– Давно бы так, – проговорил Кропоткин, и его пистолет также стремительно исчез, как и появился.

– Так, что нам расскажет твое личное дело? – начал полковник, листая пухлое досье и тихо бормоча: – Школа, секции, учеба, друзья, армия. Ага, вот. С мая прошлого года официально проживаешь в поселке Кировске. Работаешь учителем физкультуры, ведешь две спортивных секции и три – рукопашных. Жену зовут Инна. На пятом месяце беременности. Кого ждете?

– Мальчика, – ответил Кропоткин.

Он знал, что за каждым его шагом будут следить в течение пяти лет, и молча слушал.

– Наследника, значит, – переспросил полковник, потом вдруг неожиданно спросил: – Это было необходимо – убивать Брогиных?

– А Вы выключили диктофон? – спросил Игорь, внимательно посмотрев в лицо полковнику.

– Ну, Игорь, ты меня обижаешь, – укоризненно заговорил Грибнин, но, посмотрев на парня, нажал на невидимую кнопку под столом.

– Их у Вас должно быть несколько, – улыбнулся Игорь. – О некоторых Вы даже не подозреваете. «Жучки» от МВД, ГРУ и прочих структур.

– Я контролирую ситуацию, – вдруг сухо сказал Грибнин и добавил пару нецензурных слов.

– Как вы меня вычислили в этом деле? – спросил Кропоткин.

– Угол удара. Твой почерк. Наши эксперты десять часов изучали сгоревшие останки, – улыбнулся полковник. – Ты даже не замечаешь своих привычек. Все отработано до автоматизма. А наши статисты после каждых тренировок и стрельбищ тщательно обрабатывали данные: угол наклона, направление стрельбы, куда стреляет чаще всего. Короче, все твои «охотничьи» секреты.

– Ну, и какой у меня любимый удар рукой? – недоверчиво спросил парень.

– Апперкот правой, – буркнул Грибнин. – Мои ребра это подтвердят.

– Нечего кулаками махать, – рассмеялся Игорь, потом вдруг, став серьезным, спросил: – В чем дело, батяня?

– Ты помнишь операцию «Черный вихрь»? – спросил полковник.

Парень кивнул. Так называлась операция, когда его группа задержала вооруженных преступников, сбежавших из тюрьмы. Игорь тогда сам «снял» часового, а в коротком бою из преступников выжило только четверо. Бандитов потом приговорили к «вышке» за убийство охранников. И теперь, через полтора года, парню пришлось вспомнить об этом.

– Ты тогда возглавлял отряд из шести человек, – продолжал полковник. – Я вызвал тебя сюда, чтобы сказать, что все они, шестеро, убиты на прошлой неделе, выстрелами из одного оружия. Стреляли почти в упор. В голову и в сердце. Убийцы точно знали, где кого искать.

– Почему Вы решили, что виноват «Черный вихрь»? – глухо спросил парень, вдруг подумав о своей семье.

– В тех городах жили другие бойцы нашей части, – проговорил Грибнин. – Кроме твоих людей никто не пострадал.

– Их семьи трогали? – тихо спросил парень.

– Нет. Но мать Столпова Саши умерла от разрыва сердца. Наверное, видела, как убили ее сына.

– Как могло получиться, что информация об участниках операции стала известна? – спросил Кропоткин.

– Думаю, подкупили кого-то, – предположил Грибнин. – Наша часть находится в подчинении ГБ, но я тебе этого не говорил. Все, что связано с работой и жизнью наших ребят, известно там. Подробнейшее досье на каждого, плюс заключения психологов и разных экспертов. Вся твоя душа разобрана в компьютере по кусочкам.

– Понятно, – проговорил парень. – Что требуется от меня?

– Найти убийц, – сказал просто полковник.

– Интересно, как?

– Ты – приманка. Убийцы выйдут на тебя. Мы их возьмем.

– А я буду гнить в земле, – буркнул Игорь.

– Ты получишь бронежилет последней модификации, новое оружие, документы, спецохрану. Тебя не так будет легко уложить. Ты же будешь знать об опасности, а ребята не знали. Черт, их убили так быстро, а мы не смогли их даже предупредить…

– Что мне делать с убийцами? – резко спросил Кропоткин.

– Они нужны живыми, чтобы выйти на хозяев.

– А что будет с хозяевами?

– Пошевели мозгами, – буркнул Грибнин.

– Понятно, – процедил Игорь. – А что мне теперь делать?

– Этим делом серьезно заинтересовалось руководство. Если бы ты знал, сколько задействовано людей, ты бы удивился. Кстати, позавчера в Ижевске заходили на твою бывшую квартиру. Оказалось, что тебя искал кто-то из ГБ. В общем, дело дрянь, парень. Убийцы знают о нас все, а мы – ничего и, кроме этого, они прикрываются такими же удостоверениями, что и мы.

– Убийца искал меня в Ижевске, – медленно произнес Кропоткин. – А я там уже почти год не живу. Когда Вы корректировали информацию о моем отряде?

– Ну, – полковник смутился. – Я должен был сделать это месяц назад, но закружился и не сделал вовремя. Адрес записан на бумаге, нужно только занести в компьютер. Листок не в ту папку положил…

– Вы спасли мне жизнь, – просто констатировал парень. – Спасибо.

– Не за что, – улыбнулся Грибнин. – Кто-то орудует за нашей спиной. Но вот кто, предстоит узнать. Я выпущу тебя отсюда только тогда, когда сдашь специальный норматив по стрельбе. Помнишь еще, небось, команду «Неожиданное нападение сзади»…

Звук выстрела ошеломил полковника, и он выматерил Игоря за дырку в стене.

– Твою мать, не на учениях, – пробормотал он, удивленный скоростью Кропоткина. – Гепард хренов. Завтра познакомишься со своими напарниками. Они уедут вместе с тобой. Вторая бригада уже в Кировске. Они из спецотдела. Будут курировать твои дела.

– Что, ходить по пятам? – недовольно пробормотал Игорь, когда охрана полковника потребовала у него оружие. Пришлось отдать.

– Они – профессионалы, – улыбнулся Грибнин. – Будут следить за тобой и за теми, кто попытается тебя убить. У тебя будет микродатчик в кольце. Стоит его только нажать, как сработает сигнал тревоги, и через несколько минут тебя прикроют эти ребята, а через пару часов прилетит вертолет со спецкомандой.

– Не слишком ли много людей задействовано? – спросил Кропоткин.

– Убивают наших лучших бойцов, Игорь, – процедил полковник. – А нам это не нравится. И ты будешь делать то, что я тебе сказал. ПРИКАЗ ясен?

– Так точно, – проговорил, вставая, Игорь.

– Можешь идти, дежурный проводит тебя в офицерское общежитие. Жду тебя завтра в восемь утра, в тире. Иди, поспи.

– Я бы поел с удовольствием, – буркнул Игорь.

– В общежитии есть буфет. Тебя уже ждут.

Он, словно, вернулся в прошлое. Очутившись в тире, Игорь забыл обо всем. В свое время он отлично стрелял, и теперь все навыки ему пришлось восстанавливать. Инструктор по стрельбе гонял его беспощадно, и к обеду он устал неимоверно. После обеда он знакомился с документами, поступившими в связи с убийствами его друзей. Рассматривая фотографии, парень постоянно приходил в бешенство. Ему хотелось встретиться с убийцами и самому наказать их. Хотелось медленно разрезать каждого на куски так, чтобы они умирали очень-очень долго.

– Ну, как твои успехи? – спросил, входя в кабинет, Грибнин. – Ты еще не знакомился с охранниками?

– Нет еще, – проговорил Игорь. – А можно мне будет разделаться с убийцами, когда все закончится?

– Нет, – сухо ответил полковник. – Пошли в спортивный зал. «Твои» там уже разминаются на наших бойцах. Убийцами займется Восьмой отдел Управления «С» из Первого Главного управления КГБ. Но это информация только для тебя. Пойдем, «охрана» тебя ждет.

«Это – профессионалы», – мог сказать любой, кто увидел бы их в действии. Высокие, атлетически сложенные, с хорошо развитой мускулатурой. Они походили друг на друга во всем: во внешности, движениях, в манере одеваться. Словно кто-то слепил их по одному образцу. Все четверо с пятнадцати лет учились в военных училищах, потом специальная школа КГБ, а в свои двадцать пять они уже стали специалистами своего дела. Их сейчас всего четверо, но они спокойно отражали групповую атаку бойцов спецподразделения. Игорь, наблюдая за действиями своих охранников, улыбался.

– Ну, как тебе друзья? – улыбнулся ему полковник.

– Сейчас узнаю, – сказал Кропоткин и шагнул в зал.

Те, кто смог, отползли в сторону, а на Игоря смотрели четыре пары внимательных глаз. «Профи», взглянув на пружинистую походку противника, поняли, что предстоит нелегкий бой. Они быстро перестроили ряды и окружили Кропоткина. Инструктор по рукопашному бою что-то прошептал полковнику и радостно потер руки.

Игорь напряженно ждал, сосредоточив все внимание на звуках. Когда сзади почувствовалось движение, Кропоткин подпрыгнул. Сделав сальто вперед, он атаковал противника, но атака не удалась, так как тот просто откатился в сторону, давая товарищам возможность атаковать. На Гепарда обрушился град ударов по разным уровням, и, чтобы не пострадать, ему пришлось кубарем откатиться в сторону. На доли секунд он оказался около первого противника и с максимальной скоростью нанес тому шесть ударов по болевым точкам. Связка называлась «Дождь», и если «проходил» любой из ударов, то противник выходил из строя. Так получилось и сейчас, когда шестой удар, кулаком в пах, «профи» отбить не успел и согнулся. Получив короткий удар под ухо, он рухнул на пол. У Кропоткина это заняло не более секунды, но короткая подсечка тут же сбила его с ног, а в затылок врезался тяжелый кулак. Игорь покатился по полу и, вскочив, как кошка, прыгнул вперед, целясь ногой в голову противника «номер два». Тот, в кого целился Игорь, приготовился локтем жестко сблокировать удар и задохнулся, получив другой ногой в солнечное сплетение. Гепарда тут же сбили с ног, не давая добить второго.

Кропоткин, падая, сделал подсечку и, перекатившись через упавшего, коротко «обозначил» удар ладонью по горлу. Получив жестокий удар ногой в голову, Игорь снова покатился по полу, не давая нанести себе добивающий удар. Сблокировав ногу противника, он коротко ударил его под колено и в пах. Жесткий удар под дых заставил парня вспомнить о последнем «профи», который стремительно надвигался на него. Отработанным до автоматизма движением Кропоткин ушел с линии атаки с хлестким одновременным ударом в пах. Подсечка, контрольный удар в челюсть, и Игорь с трудом встал на ноги. Отчаянно пытаясь вдохнуть воздуха, он помотал головой.

– Добро пожаловать домой, Гепард, – сказал Грибнин, захлопав в ладоши. – Ты меня в очередной раз удивил. Как тебе охрана?

– Молодцы, – прохрипел Кропоткин.

– Да ты тоже ничего, – буркнул, поднимаясь один из «профи». – Нам сказали, что ты любитель красивых прыжков, а ты все по точкам бьешь, да еще по самым необходимым.

– Будет нам урок, – проговорил второй и, улыбнувшись, протянул Игорю руку. – Буду рад прикрывать твою задницу, львеночек. Лихо ты нас положил. Все привыкли к длинным поединкам, красивым ударам, а у тебя все просто: «удар – и нет противника». Словно у тебя не учебный бой, а настоящий, от которого зависит твоя жизнь. Просто удивительно, как ты, с таким подходом к спаррингам, никого не убил?!

Всю следующую неделю Кропоткин тренировался в тире, подгоняемый неумолимым инструктором и электрическим током. В свободное от стрельб время он обсуждал с «коллегами» пути подходов и отходов в своем поселке, по фотографиям, полученным с воздуха.

– Ну, ладно, сынок, – говорил ему, прощаясь, Грибнин, после того, как Кропоткин сдал нормативы по специальной стрельбе.

Парень надел бронежилет последней модификации, который, несмотря на свою обманчивую тонкость, имел четвертый уровень защиты и мог выдержать пули от АКМ.

– Этот бронежилет пока неизвестен, – говорил полковник. – Ты подумай, что жене сказать. Смотри в оба. Ты – единственная наша надежда. Не вздумай самовольничать. Достань мне этих говнюков, сынок, и они поймут, с кем имеют дело.

– Ладно, постараюсь, – сказал Игорь и протянул руку для рукопожатия.

– Не подведи, – сказал Грибнин, пожимая протянутую руку, потом, обняв парня, добавил: – Мне не хочется видеть твой труп, мальчик.

– Да и мне охота пожить, – улыбнулся Кропоткин и шагнул к машине.