Песчаная средь ночи влага Молчит у Джамны под волной… Я думаю: «Забвенье – благо? Иль нет его в душе больной?» Катя волну, поведай, Джамна, О том, как у твоих брегов Лила Ями слезу бальзамно, Не ведая забвенья снов. И сердцу в горестном мученье Сам Бог не мог ничем помочь, Но подарил ей в облегченье Всю в звёздах бархатную ночь… И, говорят, забвенье стало Ей счастьем в полном забытьи… Но всё ж река не перестала Нас затоплять и в наши дни. Но от чего скажи, Ямуна! Так разливаешься вся ты? Ведь ночи звёздные так лунны, Снов полны, дивной красоты. Ведь так давно Ями забвенье За слёзы получила в ночь… Но Джамны всплеск: «За то мгновенье Возможно ли душе помочь?» Вот от того в тоске тревоги Спустя глубокие века Накрыла все волной дороги Печальных слёз полна река. И только лишь Ями по праву Идёт над ней по облакам, Как сон божественный на славу По золотым своим пескам. И так в слезах кружась, танцуя, Едва касаяся волны, Нить солнечную заколдуя, Катает с стоп до головы. И яркий диск по телу блещет, Но лишь о грусти говорит. В ответ волною Джамна плещет, Боль охлаждая, что горит, И молит солнце: «От утраты Ями прекрасную спаси, Верни за слёзы эти брата, Любовь для счастья воскреси!» Вот солнце платье окропило Сверканьем золота её, Но тем любовь не оживила… И лила слёзы дева всё… И застываючи в сиянье, Так падали росой в волну В том кротком, горьком обаянье Из слёз тех в полную Джамну. И гибкую Ями пластично Свободно руку подняла И в шаге лёгком мелодично Вдали по облакам плыла. Теряючи повсюду слёзы В печальном танце при луне, Так всё же не забыла грёзы О той любви в прекрасном сне. И потому теперь поныне Священно, Джамна, плачешь ты, Полна печали и унынья По танцу звёздной красоты. И тяжко в горечи вздыхая, Ты топишь всё кругом волной… Ведь сердце, где-то полыхая, Горит утратою одной… В то время где Ями грустила, По золоту песка идя, Там слёзы Джамна превратила В циркон столетья погодя, Заливши всё в свободном плеске, Отхлынув, вынесла его И в золотом от солнца блеске Хранит любви той волшебство. То как Яма, любя в тревоге Холодный бледный лик луны, Забыл счастливые дороги К единственной своей Ями. И крик тот: «Смоль волос прекрасных, Бровей, ресниц твоих сурьма И тёмный омут глаз опасных! Куда сокрылся ты, Яма?!» У Джамны так Ями, тоскуя О той утраченной любви, При шуме волн печаль танцуя, Роняла слёзы здесь свои. И вот сегодня, как живые, Сквозь время всё и в наши дни Лежат те камни роковые… В них память горечи Ями… Ты только знаешь это, Джамна! О дивная река времён! Жива любовь, что так бальзамна В столетьях множеством имён…