Парусник зелёный в небе Вьётся, кружится, летит Поцелуем хрупким Феба И порхает, и парит. Колдовство в той перламутре, Словно гладью в нить прошло, Ветром в лето так под утро Два листочка унесло. В паре трепетно раскинув Изумрудных два крыла, Куколку свою покинув, Улетела навсегда. В уникальном арабеске Со скакалкою в руках Лёгкой бабочкой по леске Мчится с пластикой в руках. Длинных ног воображенье То маака-махаон Руки – крылья на движенье, Шик и блеск со всех сторон. Завораживает с силой С точностью в подскоках шаг, С призрачной улыбкой милой На устах горячий мак. Бег от рабства за свободу, Как любовь живых страстей Мучит в кандалах природу, Рвёт на множество частей. Так расточек на дороге Сквозь тяжёлый весь бетон Пробивается, и ноги Светлой бабочки как сон С разворотом оттолкнутся, За собою поведут, И к природе обернутся, И свободу ей вернут. В танце лёгкости признанья В споре бабочки с огнём, Всё порхает, чтоб страданье Промелькнуло в жизни днём. Так воздушен, вдохновенен Каждый шаг и взлёт волны, В блеске звёздном откровенен, Как сиянье в ночь луны. Неподвластна страху дева, Солнце алое зари, Новой жизни на распеве Предвещает в воле дни. Бабочка порхает чисто, Сон любви её живит, Одержимо и лучисто Звёздочкой она блестит. Нет границ душе прекрасной, Говорящих бурных волн, В чувствах нежности бесстрастной, Где любовью сон весь полн. В том прыжке полёт к свободе, Есть надежда в лучший день, Чистота любви к природе, Где в нетронутую сень Парусник спешит зелёный В перламутровых крылах, Дай-то, Бог, не опалённый В спорах с пламенем в свечах.