Солнце по-летнему жарко грело, дробилось на поверхности воды. Над озером сновали мелкие птицы, даже те, которым в полуденном небе не место, – наверное, вылетели проверить, действительно ли ушли Ястребы. Стрижи носились, суетливо взмахивая крылышками, лесные голуби и чайки внимательно оглядывали воду, потом мимо сосредоточенно пролетела небольшая сова и скрылась в лесу.

Ларри лежал на песке и смотрел на воду. Он чувствовал что-то очень сложное и не мог подобрать этому названия. Нужно будет поручить кому-нибудь написать Совсем Новый Словарь, где будут объяснять такие вещи.

Потом на грудь ему опустился монструм, легонько куснул за ухо и до обидного просто сказал:

– Я тоже пр-р-рощаюсь.

– Что? – Ларри растерянно посмотрел на него. Неопознанное чувство стало сильнее. – Ты же… Ты ведь мой!

Попугай все еще выглядел уставшим и слабым, перья забавно торчали в стороны, но цвет стал ярче, и черного в нем больше не было – только сложное, нескольких оттенков серебро.

– Я твой. Твой др-р-руг. У нас не ладилось, потому что я не раб для пор-р-ручений! Я тут полюбил летать, куда хочется. Птицы не такие уж глупые, когда уз-знаешь их поближе. Отпускаешь?

Ларри молча кивнул. Наверное, все когда-нибудь уходят. Все, кто тебе нравится.

– Отпускаю, – сказал он. – Пристрелят охотники – домой можешь не возвращаться.

Попугай хрипло засмеялся.

– У нас нет дома, Лар-р-ри. И если я тебе понадоблюсь, ср-р-разу пр-риду. Это и называется др-рузья. Они не каждый день видятся, но если нужны – тут как тут. – Попугай постучал его клювом по щеке. – Бер-р-реги себя. У тебя будет сложная жизнь, но ты спр-р-равишься. Ты такой.

Ларри с улыбкой потрепал попугая по спине, и тот, раскинув серебряные крылья, неспешно полетел к горизонту. Щурясь от солнца, Ларри смотрел вслед, пока он не превратился в слабо сияющую точку над дальними лесами. Потом исчезла и она.

– Не грусти, – сказал Нил и сел рядом.

– Конечно, у меня ведь нет ни одного повода, – фыркнул Ларри и посмотрел на него, запрокинув голову. – Вам, ребята, надо разрешить людям грустить. Когда будете придумывать правила жизни своей новой земле, учтите мое пожелание.

– А ты чем займешься? – спросил Нил.

– Раздобуду где-нибудь ястребиную униформу и полечу на остров. С вашей землей теперь все будет в порядке, Нола очень сильная, а любовнобольным подпольщикам мой опыт пригодится. Они помогут мне расшатать Империю изнутри. Моя мать хотела, чтобы я уничтожал золотые земли, проникая туда тайком, и, смотри-ка, этим и займусь. Только не в золотых землях.

Он встал на ноги. Попугай был прав: дома у них не было, так что не все ли равно, куда идти и с чего начать освобождение мира от Тени? Ларри слабо усмехнулся. Эта цель звучала безумно, но он любил ставить амбициозные задачи. Отлежится где-нибудь, переживет грусть – и займется делом.

– Стой. – Нил тоже встал и загородил ему путь. – У меня есть предложение.

– Боюсь даже спрашивать.

– Оставайся и управляй нами.

– В каком смысле? – не понял Ларри.

– Ну, будь нашим правителем. Сам понимаешь, Магус злится на нас и в покое не оставит. Научишь людей сражаться, чтобы в следующий раз нас так легко не победили, а мы поможем тебе освободить твой остров. Я совсем не знаю, что мне теперь делать со всеми этими… – Он взмахнул руками. – Деревнями, игровыми Селениями и прочим. Тут очень много народу. Нашей новой земле нужен главный.

– Ты главный.

– Нет, – рассмеялся Нил. – Ты лучше подходишь. Похоже, чтобы управлять, доброты мало, а ты целеустремленный, храбрый и хитрый. Умеешь добиваться своего. Я слишком мягкий, а из тебя получится замечательный… как вы это называли?

– Король.

– Да. Именно! У тебя все получится. Ты нашел предметы, создал духа земли, упросил стихии сражаться. И еще ты очень красивый, – серьезно сказал Нил. – Людям такой понравится. Ты будешь их вдохновлять.

Ларри криво усмехнулся. Он был, кажется, польщен и доволен, но сказать точно не мог – ощущения с трудом пробивались сквозь то огромное чувство, которому он не знал названия.

– Если уж тебе нужен Ястреб-правитель, возьми Райлана. Хотя, конечно, с красотой у него не очень, одни уши чего стоят. Торчат, как лопухи.

Райлан, бродивший неподалеку, метнул в него злобный взгляд, но как-то вполсилы.

– Он не хочет, – с улыбкой сказал Нил. – А тебе нравится командовать. Ты подходишь.

– А если я вас предам?

– Предавать надо было раньше. Если ты планировал получить власть в мире Тени, она уже была у тебя в руках. И если бы ты сам не захотел, чтобы мы тебя спасли, Тень бы так легко тебя не выпустила, – мягко сказал Нил, и Ларри удивленно моргнул.

Он уже понял, что Нил не такой безмозглый, каким кажется, судя по его доброму взгляду, – но совсем не ждал от него такой проницательности.

– Правда, есть одна загвоздка, – вдруг замялся Нил. – Ты должен знать: мое предложение, возможно, не навсегда. Потом придет кое-кто еще.

– Да у вас, я смотрю, все распланировано! – развеселился Ларри. – И кто же?

Нил и Райлан переглянулись, словно не могли решить, говорить или нет.

– У нас есть друг, главный маг этой земли, – наконец сказал Нил. – Он расшифровал одно пророчество, и там сказано, что мы прогоним Ястребов, а потом сами пригласим одного из них править, и его будут звать Рюрик. Я сначала хотел ждать его, но решил, что мы пока что должны взять дело в свои руки, а то еще неизвестно, когда он отыщется.

– Ты не знаешь Рюрика? – уточнил Райлан. – Это же ястребиное имя – я слышал про кого-то с таким, когда учился в Академии.

Ларри засмеялся. Вот глупые дикари!

– Я смотрю, историю вы не особо учили.

– Из нас готовили солдат или охранников Селений, нам было не до истории, – огрызнулся Райлан.

– Рюрик был только один, лет сто назад. Король нашего острова. Мой прадед, получается.

– Точно! – щелкнул пальцами Райлан. – Так какого-то знаменитого Ястреба звали.

– Вот только это не имя, а прозвище. «Рей рик» значит «достойный правитель». Вообще-то его звали Олаф.

Нил и Райлан посмотрели друг на друга.

– Нет никакого Рюрика? – растерянно спросил Нил.

– Нету. Точнее, кто угодно может им быть.

– Кто угодно из Ястребов, – пробормотал Нил, как-то по-новому глядя на Ларри. – Тогда я хочу, чтобы это был ты. Ты всем тут нравишься, даже ему. – Он кивнул ну, и тот закатил глаза. – Когда вы спорите, обычно получается очень полезно.

Нил засмеялся, и Ларри чуть не покраснел от стыда. Это ощущение тоже было новым. Его народ такое сделал с их землей, а этот добряк готов поставить Ястреба на престол, который легко мог бы занять сам. Нужно было отказаться, но Ларри почему-то очень хотелось сказать «да», и он решил следовать за желанием.

Ларри медленно преклонил колено, и Нил удивленно посмотрел на него.

– Ты золотой стриж, символ и создатель этой земли, – негромко сказал Ларри. – Если ты выберешь меня командовать на время войны с Империей, я могу принять решения, которые тебе не понравятся, но я всегда буду прислушиваться к твоим советам. И к его советам тоже. – Он показал на Райлана, и тот милостиво кивнул. – Я помогу вам пережить это время с наименьшими потерями. Однажды вы меня отпустите и найдете себе нового Рюрика, а я вернусь к своим. Но пока я здесь, я буду честно служить этой земле.

– Хорошо, – негромко сказал Нил.

– Только я не хочу быть королем. Всегда буду вспоминать остров, – прибавил Ларри. – Давайте назовем эту должность «князь»? У некоторых народов она так называется.

Нил улыбнулся.

– Звучит неплохо. Твое имя Ларри, верно? Я слышал, как другие говорили. – Нил торжественно положил руку ему на плечо. – Я приглашаю тебя остаться у нас, Ларри, и назначаю тебя князем Рюриком. Ты свободен, и когда захочешь уйти – уходи. Просто знай, что здесь ты всегда будешь в безопасности. Если бы не ты, тут никто бы не выжил. Мы этого не забудем.

Ларри сглотнул, вдруг ужасно смутившись. То, что можно быть таким добрым к тому, кто однажды предал твое доверие, раньше показалось бы ему глупостью, но больше он так не думал. Он поднялся на ноги и, чтобы не показывать, как ему неловко, уставился на дальний берег озера, который выглядел нежилым и совершенно тихим. Те, кто выжил, наверное, сейчас хоронят тех, кого потеряли.

– Чего ты пожелал в тот день, когда создал эту землю? – спросил Ларри. – Райлан наверняка тебе сказал, что так положено делать: создатель места силы загадывает желание о своей земле. Даже если все приходит в упадок, того, что он выберет, остается в изобилии: богатства, или храбрости, или предприимчивости, или ума, или…

Нил виновато улыбнулся, и Ларри насторожился.

– Я пожелал, чтобы люди в нашей новой земле были очень счастливы, – смущенно сказал Нил. – Всегда, пока она будет существовать.

Ларри застонал.

– Серьезно?! Ты с ума сошел! Это невозможно!

– Зато есть к чему стремиться.

– Поверить не могу. Тут богатейшая земля, ты мог выбрать нормальное свойство, а вместо этого…

– Мне кажется, немного радости нам совсем не повредит, – задумчиво ответил Нил.

Райлан у него за спиной тяжело вздохнул. Вслух признать, что он согласен с Ларри, было явно выше его сил, но он был согласен.

– Карту дай, – буркнул Ларри Райлану, и тот четким движением вложил ее Ларри в руки, достав из собственного теневого хранилища, которое, видимо, так и не уничтожил.

В последний раз Ларри видел карту, когда отправлялся в путешествие, и сейчас с облегчением понял, что контур золотых земель, увиденный им в то утро, остался неизменным. Они не потеряли ни клочка земли, а значит, ни одну деревню не успели уничтожить до полной потери жителей.

Ларри представил, как на эту карту где-то далеко смотрит Магус. Вытянутый с юга на север клочок золотых земель посреди зеленого лоскутного одеяла территорий, захваченных Империей, бросался в глаза настолько, что ясно было: Нил прав, этого так не оставят. Магус вернется, и они должны быть готовы, но пока что обеим сторонам нужно набраться сил для решающего удара.

– Разберемся, – сказал Ларри, и Нил с облегчением кивнул.

– А теперь давайте праздновать победу. Уже можно?

– Зачем? – не понял Ларри. – Нужно просто отдохнуть и с новыми силами браться за работу.

– Ты ничего не понимаешь в местной жизни, – проворчал Райлан. – Люди в каждой деревне сейчас похоронят павших и будут петь грустные песни. А дальше разведут костры и будут петь веселые, танцевать и громко радоваться, что они выжили. Это очень противоречиво, я пока не привык.

Ларри уже открыл рот, чтобы сказать, что он об этом думает, когда воздух на берегу вдруг замерцал золотым. Мерцание становилось все гуще и чаще, пока не создало плотную золотую завесу, а потом ее словно что-то сдернуло, и за ней обнаружилась толпа людей, которая заняла весь берег. Ларри подскочил.

– Все уже закончилось, да? – бодро спросил хлипкого вида парень. – Нил, ты опять победил? Это же здорово! А я, как увидел Ястребов, сразу скрыл всех наших. Но я времени не терял, расшифровывал бумагу с пророчеством дальше. Отлично продвинулся, там столько интересного! Столица нашей земли будет на реке Волхов, а это же совсем недалеко! Надо будет побродить там и выбрать лучшее место.

– Знакомься, это Маг, – кисло проговорил Райлан. – Главный волшебник этой земли. Потомственный. Обученный. Не потерявший золотую магию и умение ей пользоваться.

– Он отсиживался где-то, пока тут все гибло, вместо того чтобы помочь?! – не поверил Ларри, и Райлан посмотрел на него с юмором.

– Когда говорят, что золотые народы не любят сражаться, это не фигура речи.

Похоже, ему было даже приятно, что теперь с кем-то можно поделиться своим возмущением от местных порядков. Ларри тяжело вздохнул. Работа, которую ему предложили, будет непростой.

– Раз ты такой храбрый, подойди к ним, – сказал Нил, дергая Райлана за рукав.

Ларри взглянул туда, куда он показывал, и увидел в радостно гомонящей толпе двух тихих женщин – молодую и постарше. Судя по тому, как суровый Райлан при виде их поджал хвост, это были его родичи.

– Мы один раз пытались поговорить, – еле слышно выдохнул он. – Тогда, в ночь первого празднования. Я их пугаю. Я не такой, каким они меня помнят.

– Но это не значит, что ты плохой, – разумно заметил Нил. – Надо попробовать снова. Пойдем вместе?

Райлан не сдвинулся с места, инстинктивно сделав рукой движение, будто хотел ниже натянуть капюшон. Вот только униформы больше не было, и сейчас он, судя по всему, об этом жалел.

– Если тебе покажется, что у тебя неприятности с семьей, вспомни мою, – философски заметил Ларри.

Ему приятно было видеть Райлана таким выбитым из колеи – значит, еще хоть кто-то разбирается в отношениях так же плохо, как он сам.

– Я с тобой. Мы храбрые, – твердо сказал Нил. – И мы идем к ним.

Он решительно двинулся вперед, и Райлан, еле переставляя ноги, побрел следом. Ларри хотел посмотреть, чем все это закончится, но тут кто-то коснулся его плеча, и он обернулся.

– Я что-то не хочу праздновать, – мрачно сообщил Слава, глядя на новоприбывших, которые весело расстилали на берегу скатерти и расставляли еду. – Моя сестра умерла. Конечно, все хорошо закончилось, но ее ведь все равно больше нет, а мы даже поговорить не успели. Я себя тут чувствую…

– Лишним, – понял Ларри.

– Я хочу домой, – шепотом сказал Слава. – Только не знаю, в какую это сторону.

– Найдем, – успокоил его Ларри. – Пошли, я тебя отведу.

– Далековато вести, – проворчал негромкий голос где-то под ногами.

Ларри опустил голову. Лесовик за сегодняшний день стал раза в два ниже ростом, да и вообще вид у него был так себе, но на Славу он смотрел покровительственно, как великан, а не существо, едва доходящее ему до колена.

– Я еще не заснул и слегка подслушал. Я тебя перенесу. – Он закашлялся. – Ради брата нашей защитницы не жалко еще немного сил. Возьми меня за руку.

– А можно его тоже взять? – спросил Слава, виновато глянув на Ларри. – Если хотите. Вам ведь жить негде, но вас, наверное, теперь везде примут, так что если не хотите…

Ларри непонимающе посмотрел на него.

– Из-за меня погибла твоя сестра, а ты приглашаешь меня жить в своем доме?

– Она погибла и всех спасла, – тихо сказал Слава. – А вас она любила, так что вы – это то, что от нее осталось. Ну, для меня. – Он взволнованно покраснел, и Ларри стало легче: не он один чувствует себя неловко.

– Давай уже на ты, – пробормотал Ларри.

– Ага, – кивнул Слава. – Можно ты будешь мне как брат?

– Можно.

– И это будет наш общий дом. Он большой, мне там будет неуютно одному. Я привык, что у меня нет ничего, кроме матраса. – Слава криво улыбнулся. – Оставайся сколько захочешь.

Лесовик протянул им свои сухонькие ручки. Когда они сжали их, вокруг все затянуло зеленой пеленой, будто они пробираются сквозь бесплотные шумные заросли, а когда лиственный полумрак растаял, они стояли перед домом Нолы. Лесовик исчез, махнув на прощание рукой, и Ларри уставился на лошадь – та по-прежнему гуляла по двору, выискивая, чем бы поживиться. Нужно будет посадить для нее травы. Как это вообще делается? Слава тоже вряд ли знает, но ничего, как-нибудь разберутся.

Вдалеке действительно пели грустную песню – жители всей деревней хоронили погибших. Ларри улыбнулся. Раз есть кому петь, значит, они как-то справились с Ястребами, пробившимися к ним через лес.

Нужно будет познакомиться с ними. Рассказать про Нолу. Научить сражаться. Показать, как работает золотая магия.

– Так спать хочу, что даже не голодный, – пробормотал Слава. – Бери все, что найдешь, чувствуй себя как дома.

Он больше не выглядел игроком из Селения – просто крупный юный дикарь, очень похожий на своего отца, которого Ларри видел в хранилище. Слава сонно поднялся на крыльцо, зашел в дом и побрел в дальнюю комнату. Раздался звук падения тела на матрас, и наступила тишина. Ларри потрепал лошадь по холке, думая о том, что из парня может вырасти отличный воин, и то странное чувство, которому он не знал названия, вдруг отпустило его. Он прошелся по двору, заглянул в сарай, выискивая, где тут что берут. На заднем дворе обнаружилась бочка с водой, присыпанной сухой хвоей, – очевидно, Нола ее наполнила еще до встречи с ним. Ларри подлил воды курам и лошади, насыпал в кормушки мелкого зерна.

В сарае обнаружилась куча всякой утвари – видимо, люди жили в этом доме поколениями, и каждое набивало полки каким-нибудь хламом. Ларри мельком глянул на стопки пустых горшков – и остановился. Ему пришла в голову идея.

Он вытащил несколько горшков и пошел с ними в лес, который начинался за забором. Печальные песни вдалеке смолкли, вместо них теперь раздавался навязчивый звук какого-то примитивного музыкального инструмента. Потом к нему прибавились звуки веселой песни и топот – очевидно, те самые танцы, о которых говорил Райлан. Ларри слушал все это краем уха. Выкапывать растения, даже очень юные, оказалось не таким-то простым делом: в этих зеленых землях наверняка были для этого специальные приспособления, но он не знал, как они должны выглядеть.

В конце концов хоть что-то да получилось: перед ним стояли пять горшков, наполненных землей, из которой торчали пять разных ростков. Ларри понятия не имел, чем они окажутся, когда превратятся во что-то большее, чем палки с редкими листьями, да и вообще доживут ли они до этого момента. Он поднял голову. Ему так хотелось увидеть какой-то знак, что Нола его слышит, – лист, упавший на плечо, голос птицы, что угодно, – но знака не было. В лесу было тихо и тепло, что-то шуршало, листва на некоторых деревьях уже по-осеннему пожелтела. Ларри еще постоял, слушая, как ветер покачивает ветки, и потащил свои сокровища в дом.

День был в разгаре, но он все равно принес из сарая дров и развел огонь. Он все еще был в мокрой после озера униформе, надетой поверх такой же мокрой одежды, поэтому разделся, подсох у огня и, обшарив сундуки, нашел одежду почти по размеру: темные штаны и рубашку из некрашеного полотна. Местной любви к ярким цветам он не разделял.

Пламя уютно трепетало и потрескивало. Ларри завернулся во все одеяла, какие нашел, и улегся поближе к нему.

Он был уверен, что не спит, но, когда рисунки на стенах начали оживать, понял, что, наверное, ошибается. Цветы покачивались под несуществующим ветром, птица хлопала крыльями, узоры плавно перетекали один в другой. Ларри сонно моргал, следя за их движением, а когда посмотрел на цветы на столе, оказалось, что они зацвели. Он не знал, окажется ли все это правдой, когда он откроет глаза, и это было неважно. Ощущение было потрясающим уже сейчас: он дома, в безопасности, нужный и любимый.

Когда тепло убаюкало его окончательно, ему приснилось, что он летит, так же как делал сотни раз в своей жизни, но на этот раз внизу было не море, а бесконечные леса и поля. Ему почему-то казалось, что он в будущем, и сквозь дрему Ларри забеспокоился, каким образом земля успела стать настолько больше, чем он помнил. Чего тут только не было: холод и жара, высокие дома в огромных деревнях, железные птицы в небе, реки, поля и очень много детей. Среди людей было много грустных, но счастливых – гораздо больше. Ларри вздохнул с облегчением: желание, загаданное золотым стрижом, сбылось.

Будущее было огромным, незапланированным и сложным, и даже во сне Ларри улыбнулся. В этом будущем было все, что только можно себе представить.

Правила больше не имели значения.