На этот раз лорд появился в своих покоях только глубокой ночью. Ему и братьям пришлось весь вечер тяжело работать, разгребая завалы, созданные по его вине. Оборотни не роптали, придя в ужас от того, во что превратился замок всего лишь за полгода. Лорд успел отправить сигнальщиков на границы земель, не на шутку опасаясь скорого нападения, но работать без отдыха не мог даже он.

Отпустив людей, он медленно добрался до спальни и, преодолев искушение немедленно упасть в кровать, зашел в купальню. Вода, конечно, давно остыла, но в камине на остывающих углях стояло два ведра кипятка. Чистое белье и полотенца лежали на табурете возле огромной деревянной лохани. Лорд вылил горячую воду в бадью и остервенело принялся тереть себя мыльным песком, сдирая вместе с въевшейся грязью стыд и боль.

Вода не зря числится магической стихией. Вскоре граф испытал облегчение. Он закончил мыться, промокнул полотенцем тело, разукрашенное шрамами, затем натянул белье, добавил в огонь дров и подсушил волосы.

Пора было ложиться спать, но… нечто необъяснимое тянуло его в ту часть замка, где располагались покои его родителей. После смерти отца Адарис не смог переехать в его спальню. Все время казалось, что отец вот-вот войдет и предложит сыграть в шахматы или спросит, как ему понравились мемуары генерала Урвыха Остроглазого. Помучившись с неделю, он так и остался в своих комнатах наследника.

И вот, поддавшись неожиданному порыву, Грей на цыпочках тенью скользит по собственному замку в надежде увидеть розовую ото сна щечку и рассыпанные по подушке блестящие светлые волосы.

Дверь отворилась без шума, в лицо пахнуло теплом, розовым маслом и неповторимым ароматом женщины. Марина спала, по-прежнему с головой укутавшись в одеяло, но, так как в комнате было тепло, из пуховых волн выглядывала одна наивно-розовая пятка. Грей взглянул на девушку и непонятно почему умилился.

– И чего ты растрогался? – мысленно одернул он себя. – Эта лиэль за один день перетряхнула всю кухню. Жером ею восхищается. Дилан побаивается. Члены клана называют духом умершей леди, а если нападение все же случится и его удастся отбить – то ей вообще поставят памятник при жизни! Несмотря на внешнюю хрупкость, у этой лиэль есть характер и сила духа.

Проверив, насколько плотно задернуты шторы и подложив дров в огонь, лорд вернулся к себе и крепко проспал почти до полудня, видя во сне прекрасные, светлые с рыжинкой волосы, целуя их и вдыхая потрясающий пьянящий аромат.