Когда оборотни проснулись, лорд нетерпеливо ждал их в зале. Сразу после завтрака он повел мужчин во двор. Каждый получил задание. Следующие три дня в замковом дворе без остановки стучали топоры, оборотни таскали на стены камни, а Марина решала для себя наиважнейшую задачу – что выбрать: запереться на «волчью ночь» в покоях леди Грей или лицом к лицу встретиться с последствиями своей задумки.

Уже днем накануне «волчьей ночи» все обитатели замка заметно нервничали. То и дело случались мелкие недоразумения и вспыхивали ссоры. Отметив тягостное состояние людей за завтраком, Марина поспешила на кухню с распоряжением – приготовить сытный и совершенно особенный обед.

На первое подали солянку. Самую настоящую, по московской традиции щедро приправленную рассолом, а по питерской – лимоном. Притупленное обоняние тотчас сняло напряжение между мужчинами и женщинами. На второе принесли острый гуляш, приправленный таким количеством перца, что оборотни вовсю расчихались, однако съели всё с превеликим удовольствием. На третье были пирожки с соленой рыбкой и соленое же ореховое печенье. А в чай Марина распорядилась добавить огромную порцию валерианы и пустырника.

Конечно, это не помогло успокоить или усыпить оборотней совсем, зато позволило закончить приготовления – ведра с водой были расставлены по двору и по всему замку. Холмквист занял свое место на стене у ворот, хорошенько забаррикадировав лестницу. Он не хотел случайностей. А лорд Грей и Марина поднялись на высоченную башню, собранную из бревен посреди замкового двора.

Башня была узкой, высокой и забраться туда можно было только по веревочной лестнице. На самом верху башни лежало несколько свежих коровьих туш. Тут же были устроены лежанки, хранился небольшой запас еды и питья. Лорд предупредил Марину, что иногда оборотни устраивают гон на три дня, но девушка уже приняла решение и поднялась на башню вместе с ним.

Едва стемнело, как началось.

Люди выходили во двор, кружили по нему и, не найдя выход, срывали одежду, превращаясь в огромных серых волков прямо на месте. Вот тут Марина поняла, откуда взялся такой странный фасон платьев. Пока мужчины путались в штанах и сапогах, женщины скидывали плащи, а затем, просто дернув пару шнурков, оказывались обнаженными на морозе. Миг – и вместо прекрасной женщины на снегу уже стоит серая волчица.

Волков становилось всё больше и больше. Вскоре весь двор, казалось, качался как море серых спин. Откуда-то из-за стен раздался громкий призывный вой.

– Началось, – пробормотал сквозь зубы Грей.

Он принялся отрезать куски окровавленного мяса и кидать их вниз. Марина отошла подальше, ее страшно мутило от запаха крови. Туши были подняты на башню целиком, с рогами и копытами. Граф ловко рубил их на куски, скидывая мясо вниз для успокоения подданных. Марина, забыв про тошноту, невольно залюбовалась его сильными, уверенными движениями и… сглазила! Лорд Грей ругнулся, зашипел от боли, сунул палец в рот, но было поздно: вниз полетел кусок мяса, смоченный его кровью… Через миг внизу стоял совершенно голый и растерянный Жером.

Увидев брата, граф зычно крикнул ему:

– Бездельник, бегом на стену! Помогай Холмквисту!

Близнец вздрогнул как от удара и метнулся, куда велел альфа. Он явно приструнил свою суть, а другие волки не трогали его, чувствуя в нем сильного собрата. Марина тут же встряхнулась:

– Милорд! Вы поняли? Это ваша кровь! Капните немного на мясо! Нам нужны еще люди, лекарь не справляется!

Это действительно было так. В ворота замка уже размеренно бухал таран, а нападающие, убедившись, что тяжелые камни летят в них только от ворот, уже приставили длинные лестницы с двух сторон, пытаясь забраться на стену и свалить единственного защитника замка. Холмквист пока держался, бегая от бойницы к бойнице, стреляя из заранее заряженных арбалетов, скидывая вниз камни, но было понятно, что один он не справится. К счастью, ему на помощь пришел Жером, а потом и другие оборотни, принявшие человеческий облик.

Лорд искромсал ладонь и, щедро метя своей кровью куски мяса, кидал их вниз. Марина же с опаской наблюдала за мужчиной. Она держала наготове фляжку с красным сладким вином, чтобы компенсировать потерю крови. Ведь как знала, что пригодится, когда собирала узелок на башню!

Когда все жители вернули себе человеческий облик, у стен уже кипел бой. Потерянное лордом время дало возможность нападавшим стянуть силы к самым воротам, и уходить они не собирались.

Сидя в башне, лорд Грей прекрасно видел расположение противника и пользовался своим преимуществом, давая указания клану. Марина же от нечего делать изучала «состав» вражеского войска. Услышав, что самая агрессивная группа – это оборотни-кошки, девушка рассмеялась. Она криком подозвала кухарку и велела ей заварить все имеющиеся в хозяйстве запасы валерианы, а затем полить ею врагов с помощью катапульты. Два котла с горячей жидкостью опрокинули на волков из соседних кланов. Мало того, что обожгли и отбили нюх, так еще и союзники-кошки накинулись на несчастных, неистово облизывая, соблазняя, теряя всякий разум.

Больше трети войска было выведено из строя парой метких бросков простейшего отвара. С людьми было сложнее, но Марина и тут не растерялась:

– Милорд, а что, если закидать их кусками сырого мяса? Вдруг оборотни не выдержат искушения? Пробный залп показал, что зелья ведьмы не так уж надежны, когда верх берут природные инстинкты оборотней.

После того, как организованное войско под стенами замка превратилось в невнятную толпу беснующихся людей и зверей, Марина обратила внимание на кучку людей и оборотней, стоящих на возвышении в стороне:

– Милорд, это, наверное, командующие. Они сейчас растеряны, а значит, их можно достать из хорошего лука.

Грей с сожалением посмотрел на свою руку, которую Марина недавно стянула ему полосками бинта. Как он хотел сам покарать тех, кто посмел покуситься на его клан! Однако медлить Адарис не стал – тотчас отдал приказ лучникам стрелять по холму. Умеющих держать в руках длинный лук было гораздо меньше, чем арбалетчиков, но луки били дальше. Стоящим на холме пришлось быстро убираться со своего наблюдательного пункта, что порадовало лорда Грея, хотя и не принесло должного удовлетворения.

К рассвету разгромленное войско противника убралось прочь, не успев даже предаться грабежу окрестных деревень. Мужчины, окончательно пришедшие в себя, вышли из замка и проводили нападавших до границ владений. Дольше всего за ними следили разведчики. Они же принесли весть, что рядом с предводителем войска были бывшая невеста лорда Грея и Сиянца.

Граф скрипнул зубами и пообещал в будущем устроить обеим дамам веселую жизнь, а пока поздравил всех с выигранной битвой, после чего разрешил половине клана выпить вина и потанцевать. Вторая половина предусмотрительно осталась бдеть на стенах.

Марина, бледная и утомленная бессонной ночью, никак не хотела идти спать. Едва вино разлили по кубкам, она задумчиво сказала:

– А что, если эти дамы теперь отпишут королю, что это вы напали на их мирный караван или клан?

Лорд нахмурился:

– Весь мой клан поклянется, что все было иначе!

– Они – ваши родственники, милорд, их могут обвинить в лжесвидетельстве. Напишите Его Величеству первым. Это будет надежнее.

Лорд признал разумность доводов и ушел из-за стола после первого кубка, чтобы засесть в кабинете и побыстрее составить послание его величеству. Там его и нашел Жером:

– Трудишься? – весело спросил он, усаживаясь во второе кресло и нахально водружая ноги на стул.

Грей хмуро глянул на брата и кивнул:

– Как видишь!

– Надеюсь, ты уже написал Его Величеству, что нашел себе леди Грей и в других невестах не нуждаешься? – нарочито непринужденно спросил близнец.

Адарис отложил перо:

– Я не могу жениться на ней, – твердо сказал он.

– Светлые Боги! Грей! Да эта девочка спасла наши пушистые задницы! Что с нами было, если бы мы все еще выли во дворе или, того хуже, в лесу?

– Я знаю, брат, – лорд встал и тяжело оперся на плечо Жерома, – но я должен быть уверен, что моя жена понесет дитя, понимаешь? Я не могу бросить клан без наследника. Да, нас не разорвали сейчас, но кто знает, что случится через год?

– Но ты даже не пытаешься сделать ей ребенка! На ней все еще нет твоего запаха, и ты сторонишься ее. Думаешь, наследник может появиться от вздохов на расстоянии? – Жером нехорошо прищурился. – Или ты думаешь, что слишком прекрасен для нее?

Адарис вспыхнул. Брат слишком хорошо его знал!

– Одумайся, Грей! Неужели ты опять пойдешь упрашивать этих лживых самок из мелких кланов? Зачем? У тебя и дома есть великолепная женщина!

– Нет, не пойду, – твердо ответил Грей. – Потерпи еще несколько месяцев, брат. Если у нас все получится, свадьбе быть, обещаю!

Оборотень недовольно посмотрел на лорда, но возражать не посмел.

– Ладно, пойду проверю караулы. Поспеши с письмом, мне почему-то кажется, лиэль снова права.

* * *

Следующие дни прошли под знаком ликования. Замок быстро расчищали и укрепляли. Торговцы везли припасы, кухарки работали не покладая рук, чтобы сытно и вкусно накормить тяжело работающих мужчин. Марине пришлось вспомнить все самые интересные и сытные блюда, а затем устроить мастер-класс по лепке пельменей, варке борща и запеканию рыбы в горшочках.

На всякий случай лорд еще три дня кормил подданных мясом, слегка смоченным его кровью, чтобы удержать оборот. Никто не возражал. Все понимали, что отбиться удалось только чудом. Стоило чужим оборотням и воинам прорваться в закрытый двор, заполненный волками, и началась бы бойня. Так что запрет на оборот и уход из замка поддержали все. Мужчины и женщины сокрушались лишь об одном – осенью родится мало детей.

Марина не сразу поняла, о чем речь, но Кринесса объяснила ей, что именно после «волчьей ночи» рождаются самые крепкие и сильные дети, способные стать не менее сильными оборотнями.

– Зато этим детям не придется умирать раньше срока, – отрезала девушка.

Ее все еще трясло от пережитого ужаса. Днем она старалась передвигаться по замку в компании Жерома или Дилана, а ночью, стоило ей заснуть, как ее посещали сказочные сны. Снилось всегда что-то разное, но всегда успокаивающее. Однажды, правда, она проснулась от неприятной тянущей боли внизу живота. Ей тогда показалось, что дверь ее спальни бесшумно закрылась, но, должно быть, ей это привиделось со сна.

Лекарь по-прежнему поил девушку своим лекарством и периодически осматривал. Его хмурый вид пугал Марину. Если лечение будет неудачным, лорд может вернуть надоевшую игрушку в ее мир, а может и оставить здесь. Тут фантазия девушки разыгрывалась самым неприятным образом, и тогда она решительно делала глоток чая с пустырником, чтобы не дрожали руки.

Однажды лиэр Холмквист застал ее с чашкой чая, принюхался, а потом разразился лекцией на тему:

– Вот некоторые пытаются кое-кого вылечить, а несознательные пациенты уничтожают всю их работу своей самодеятельностью!

Марина повинилась и пообещала доктору больше никаких трав не пить, а нервы успокаивать теплой ванной и крепким сном.

Грей присутствовал при разговоре, но делал вид, что ничего не слышит. С той самой ночи, когда Марина запустила свои пальцы в его волосы, он еженощно прокрадывался в ее спальню, ложился поверх одеяла и ждал, пока она прижмется к нему в поисках тепла, или снова начнет перебирать его волосы, что-то невнятно нашептывая или напевая. Он купался в ее аромате, млел от редких прикосновений и жаждал большего, но не спешил. Он отчаянно боялся оттолкнуть, боялся увидеть отвращение на ее безмятежном лице и в ужасе замирал от мысли, что ее появление лишь короткий сон, сказка, рассказанная богами строптивому мальчишке.