Строфа

Ах, скажи ты нам, моря труженик, 880 Ты, морских добыч неусыпный страж! Иль с Олимпа грянь [36] ореады клик, Или рокот рек, что в Босфор [37] текут! Не видали ль вы мужа грозного Не бродил ли здесь между скал Аякс? Истомились мы в долгих поисках, Не могли набресть на надежный след. 890 Нигде неуловимого не видно!
О горе, горе!
Чей крик раздался в зарослях надбрежных?
О доля, доля!
Ах, вот бедняга, пленница-невеста! [38] Текмессы вопль мы слышали в кустах.
Погибла я, погибла, дорогие!
Но что случилось?
Аякс лежит недавней смерти жертвой. Незримый меч он в теле схоронил.
900 Где ты, наш возврат? Нас, товарищей В плаванье твоем, ты с собой сгубил. Злополучный вождь! Бедная жена!
Свершилось; уготован путь слезам.
От чьей руки, несчастный, принял смерть он?
От собственной, сомненья нет; уликой — Зарытый в землю, плоть пронзивший меч.
Ах, моя вина. Не в кругу друзей, — 910 В одиночестве кровь свою ты пролил. А я, слепец, безумный, упустил тебя! Где, где Пал злоименный Аякс, [39] наш вождь непреклонный?
Взор опустите; складчатым плащом Его покрою я [40] всего сначала: Невыносим и другу вид его. Сочится кровь последнего дыханья Из уст и из ноздрей, и кровь застыла Струею черной вкруг багровой раны, Что сам себе нанес он. Покрывает своей накидкой тело Аякса. Что мне делать? 920 Кто из друзей тебя поднимет? — Тевкр? О, вовремя пришел бы к нам теперь он: Помог бы брата павшего убрать. Ты ль это, витязь, ты ль, Аякс, несчастный? И враг слезой почтил бы смерть твою!

Антистрофа

Знать, судьба тебе, знать, судьба была Душу сильную об утес разбить Горя горького, необъятного! Знать, недаром боль нестерпимая Из груди твоей в ночь и поутру 930 Исторгала стон раздирающий Гнева ярого на вождей лихих! Сколько лютых зол нам сулил тот суд — Суд доблести златых доспехов ради! [41]
О горе, горе! [42]
Удар жестокий сердце ранит, знаю.
О горе, горе!
940 Не в диво мне сугубое стенанье — Такого друга миг один унес!
Вам понимать, мне ж чувствовать дано.
О да, права ты!
Дитя мое, какой ярмо неволи Нас ждет! Чьей власти покоримся мы!
Горе новое несказанное Ты затронула! Власть безжалостных Двух царей грозит! Да хранит вас бог!
950 Когда б не боги, злой беде не быть!
Да, горестей сверх меры нам послали!
Взрастила их во славу Одиссея Жестокая владыки-Зевса дочь.
О, злорадствует черная душа Многохитрого мужа-лиходея! Исход безумья громким смехом встретит он. Да, да: 960 Смехом его и цари приветят Атриды!
Что ж, пусть смеются, пусть над горем нашим Злорадствуют! Живого не ценили — Поди, заплачут об умершем вскоре, Когда в бою придавит их нужда. Не знает благ своих глупец, покуда Не вырвет их из рук его беда. На горе мне, не им на радость умер Аякс; себе ж, конечно, угодил, Обретши то, чего душа желала. Пристало ль им смеяться над погибшим? 970 Пал в жертву он богам, а не Атридам. Пусть Одиссей победою кичится: Аякса нет; лишь мне одной оставил Он горький плач и стоны по себе.