Появляются Антигона и Исмена, за ними Фесей со свитой.

Скиталец-гость, не назовешь ты лживым Вещателя: под слуг охраной верных Уж близко, близко дочери твои.
Где, где? Что молвишь ты?
Отец, отец мой! 1100 О дал бы бог тебе увидеть мужа, Который нас вернул в твои объятья!
О дети! Здесь вы?
Доблестью Фесея И дорогих соратников его.
О, ближе, дети! Я уж и не чаял Вас вновь в свои объятья заключить.
Изволь, отец; тоске равна отрада.
Ах, где вы, где вы?
Здесь, с тобою рядом.
О дорогие!
Для отца родного!
Моя опора!
Горе к горю льнет.
(обнимая дочерей) 1110 Со мной, со мной! Теперь и смерти жало Не страшно мне, когда все вместе мы. Нежней к отцу прижмитесь, дорогие. И ты, и ты! Вздохните полной грудью: Пришел разлуке горестной конец. И расскажите, как спаслись вы, кратко: Юницам речь нехитрая к лицу.
Он — наш спаситель. Тот да молвит слово, Кто дело сделал. [43] Вот вся речь моя.
(к Фесею) О государь, прости, что так я с ними 1120 Разнежился. Я потерял надежду Увидеть их — и вот, они со мной. Но все ж я знаю, что тебе лишь этим Благодеяньем я обязан; ты, Да, ты их спас, единственный из смертных. Да воздадут тебе достойно боги, Тебе и всей земле твоей. У вас лишь Нашел и правду я, и благочестье, И ласковость, и верность обещанью. Я только словом отплатить могу, Но в знанье тверд я: все, что я имею, Я от тебя имею одного. 1130 О дай мне руку, царь, дозволь коснуться Главы твоей, облобызать ее… Что говорю? Проклятьем я отмечен, Нельзя к тебе мне прикоснуться… столько Ужасных скверн на мне: не надо, нет. Лишь тот, кто сам несчастием запятнан, Лишь тот товарищем мне может быть, Тебе же издали привет пошлю я И попрошу, чтоб ты и впредь таким же Мне был заступником, как в этот день.
Я б не дивился, если б ты и доле 1140 Дочерней лаской душу услаждал. Не упрекну тебя и в том, что первым Приветом их ты встретил, не меня. Не в тягость мне такое предпочтенье: Пусть жизнь моя делами блещет — речи Мне не нужны. Тому свидетель — ты. Не запятнал своей я клятвы ложью: Твоих детей к тебе привел я, старец, Живыми, здравыми, на зло врагам. А как победа нам досталась — хвастать Я не хочу: от них узнаешь все. 1150 Другая встреча душу мне волнует: Взвесь речь мою, прошу тебя: она, Хоть и кратка, достойна удивленья: В делах людских пренебреженье — грех.
Что видел ты? Скажи, Эгеев сын; Моя душа полна недоуменья.
Муж некий — не согражданин тебе, [44] Но родственник — в ограду Посидона Проникши незаметно, к алтарю Припал, где жертву я принес недавно.
1160 Кто он? Чего святым залогом просит?
Одно лишь знаю: речью нелукавой Твоих ушей коснуться хочет он.
Какою? Неспроста такая просьба?
Его желанье — подойти к тебе, Сказать свое и удалиться с миром.
Но кто он, этот странник безыменный?
Ты сам припомни: в Аргосе дорийском [45] Родных ли нет, чтоб с просьбою пришли?
О милый мой, ни слова!
Что с тобою?
1170 Не требуй от меня —
Чего? Скажи!
Я понял, понял, кто проситель этот!
Кто ж он, скажи! Ужель его отвергнем?
Он сын мой, государь; и сын, и враг. Изранит душу слов поток постылых.
Но выслушать — не значит сразу сделать. Какая ж боль от слова может быть?
Один уж голос ненавистен слуху Отца; молю тебя, не принуждай!
Все ж помни: Посидона он проситель, 1180 Ужель пред богом не смиришься ты?
Дозволь, отец, хотя и молод ум мой, Тебе советом добрым услужить. Когда наш царь и бога волю хочет Почтить, и голос совести своей, — Подумай, вправе ль ты ему перечить? А с ним и мы того ж желаем: дай нам Увидеть брата. Ведь не может силой Он изменить решенья твоего; А слово выслушать — какой тут вред? Коли он зло в душе своей замыслил, Не слова ль свет изобличит его? Тобой рожден он; будь он даже сыном 1190 Из нечестивых нечестивым — все же Ты злом на зло не должен отвечать. Пусть он придет. И у других бывает, Что дети возбуждают гнев отца; Но все ж возможно ласковым уветом Заворожить души мятежный пыл. Забудь на миг о нынешних невзгодах; Припомни день, когда удар сугубый — От матери и от отца — ты принял: Печален страсти яростной исход! Так учит страшный памятник и вечный — 1200 Угасший свет истерзанных очей. О, уступи! Упорствовать не должно В неправом гневе; а за благостыню Платить неблагодарностью — не честь.
Дитя мое, о горьком угожденье Вы просите; ну что ж! Да будет так.
Когда ж придет он — пусть никто, о друг мой, Не властвует душой моей свободной.
Фесей Такое слово раз один лишь слышать Довольно мне. Я хвастать не хочу. Но все же знай: ты невредим, покуда 1210 Меня оставит невредимым бог.