(Хору) Блюди ж свой ум и прекрати советы: Вот дрогнул глаз — вот голову он поднял.

(пробуждаясь) Привет тебе, преемник сонной ночи, Свет золотой! Привет вам, гости! Верность Надежды ваша превзошла мои. Дитя мое! И мог ли я подумать, 870 Что ты с такой участливой любовью Моей болезни тягостную близость Перенесешь и помощь явишь мне? Уж не Атриды, добрые вожди, Таким терпеньем похвалиться могут! Но, видно, с благородной ты душою От благородного отца рожден: Все вынес ты — и крик, и смрад, и ужас. Теперь меня забыла боль, и отдых Как будто наступил. Своей рукою Дай мне подняться, на ноги поставь, 880 Усталость быстро минет; вместе сядем Тогда на судно, вместе уплывем.

Я рад тому, что боль твоя прошла, Что свет ты видишь и вдыхаешь воздух. А я уж мнил, что не жилец ты боле Среди живых: столь грозные приметы Являл ты взору в немощи своей. Теперь привстань… а впрочем, если хочешь, Тебя снесут; не будет затруднений, Раз ты согласен, раз и я велю.

Спасибо, друг! Услугу принимаю: 890 Дай руку мне — а их оставь. Не должно Им раньше срока смрадом досаждать: Натерпятся довольно и на судне.

Ты прав. Бери же руку, выпрямляйся!

Сейчас; привык я так вставать, не бойся.

Что ж дальше, боги? Как мне быть? Что делать?

О, что случилось, сын мой? Что сказал ты?

Куда направить речь недоуменья?

Недоумения? Зачем? Не надо!

Запутался в тенетах я беды!

900 Тебя болезни тягость одолела, Что ты с собой не хочешь взять меня?

Все в тягость тем, кто, нраву изменяя, Несвойственных орудьем станет дел.

Достойного от гибели спасая — Ужель отца ты нраву изменил?

Я низок стал; давно я этим мучусь.

В деяньях — нет; но слов твоих мне страшно.

Что делать, Зевс? Вторично низким стать мне, Скрывая правду ради гнусной лжи?

910 Коль не плохой угадчик я — намерен Меня здесь бросить этот человек!

Не бросить, нет. Но повезу ль на радость — Давно сомненье сердце мне сверлит.

Что говоришь ты, сын мой? Не пойму.

Сейчас поймешь. Твой путь со мной — под Трою, К ахейской рати под Атридов власть.

Что слышу? О!

Брось стоны, и узнаешь.

Что мне узнать? Что ты задумал? Боги!

Тебя от недуга спасти; с тобою 920 Затем равнину Трои покорить.

Не может быть!

Велит необходимость; Оставь свой гнев и слушай до конца.

Я продан, я погиб! О гость коварный, Что сделал ты? Отдай мне лук скорей!

Не волен я; вождей приказ исполнить И правда мне, и выгода велит.

О лютый изверг! Пламень смертоносный! Злодейства ненавистное орудье! Что сделал ты! Ты обманул меня. Что стал твоим под сению молитвы — 930 И не стыдишься мне в глаза смотреть? Безжалостный! Ведь жизнь мою ты отнял, Отняв мой лук! Отдай его обратно, Прошу тебя! молю, дитя, отдай! Отцов тебя богами заклинаю, Остаток жизни пощади моей! Что это, боги! Он молчит угрюмо И смотрит в землю, стиснув лук в руке… О ложе волн, о горные забеги, Лесные звери, каменные кручи, Вам плачусь я — других я не имею — Всегдашние печальники мои! 940 Вот сын Ахилла! Что со мной он сделал! Поклялся в дом меня вернуть родной — Везет под Трою! Дал руки залог мне, — И лук, Геракла дланью освященный, Похитил у меня! Добычей хочет Аргивянам меня он показать, Как будто силой одолел он мужа Могучего! Того не знает он, Что мертвого на смерть он обрекает, Тень дыма, призрак бестелесный! Сильным Он никогда б меня не поборол; Ведь и теперь, когда увечным стал я, Он лишь коварством мог меня сразить. Обманут я, обманут! Что мне делать? 950 Отдай мне лук! Хоть ныне стань собою! Я жду! — Молчишь? — Погибла жизнь моя! О сень пещеры двуотверстой! Снова Приду к тебе — голодный, безоружный, И, брошенный, исчахну под тобой! Уж не добудет меткая стрела Ни зверя горного, ни вольной птицы. Меня кормили вы — теперь же сам я Своею плотью утолю ваш голод, Своей добыче сам добычей став, За кровь ее своей ответив кровью! (Неоптолему) 960 Казалось мне, на зло ты неспособен. Так будь же проклят, — или нет, опомнись! Не то, злодей, злодейской смертью сгинь!

Что делать нам? Тебе решать — уплыть ли, Иль ум склонить к просителя речам.

Ах, жалость страшная мне сердце гложет Не ныне только — уж давно, давно.

О, сжалься, сын мой! Не пятнай пред миром Себя позором кражи нечестивой!

Как быть, о боги! Ах, зачем покинул 970 Я Скирос свой; себе противен стал я!

Не зол ты, нет: от злых людей науку Ты злую принял. Им ее верни — Она к лицу им. Мне ж отдай ты честно Мое оружье, и затем — прости!

Что делать, мужи?

Как, «что делать», трус! Лук мне отдай, а сам — скорей, на судно!

О смерть! Что слышу? Одиссея голос?

Да, Одиссея! Сам он пред тобой!

Я продан, боги, я погиб! Так вот кто И обокрал и полонил меня!

980 Да, будь уверен! Не ищи другого.

(Неоптолему) Отдай мне лук скорее, сын мой!

Нет! Его отдать, хотя б и сам желал он, Не сможет он. Но с ним и ты в наш стан Последуешь; не то — заставят силой.

О негодяй презренный! Как, меня Заставят силой?

Лучше б честью, право!

О Лемнос мой! О рдяная заря, Гефеста пламень всепалящий! Ты ли С горы твоей меня увлечь дозволишь?

Зевс, помни, Зевс страны властитель [32] этой! 990 Зевс так судил; его орудье — я.

Речист злодей! Богов он призывает, Чтоб бремя кривды разделили с ним.

Не кривды, правды; ну, да что! Сбирайся!

Сказал, что нет!

Сказал, что да. Идем!

Что это? Видно, не в свободной доле Родил меня отец мой, а рабом!

Нет, в равной доле с лучшими из рати, Чтоб с ними Трою взять и разорить!

Не быть тому! — пока горы лемносской 1000 Угрюмый кряж над бездною висит!

На что тебе он?

С высоты я брошусь — И вспыхнет кровью белизна скалы.

(морякам) Хватай его! И в том не будет властен.

О руки! Вот удел ваш: нет желанной Вам тетивы — скрутил вас этот муж! О лживая, о рабская душа! Опять обман! Уж раз меня ты в сети Свои завлек, за отроком укрывшись Мне незнакомым, хоть и был он нравом Скорей в меня, а не в тебя, злодей, — 1010 Чужих приказов верный исполнитель. И ныне, вижу, он скорбит душою О всем, что сделал он, что вынес я. Ты в том виной, что, точно гад в пещере, Следишь добычу; ты и нрав его Заворожил, и волю молодую, И сделал ловким в темной службе злу. Теперь меня связал ты, жалкий витязь, И хочешь силой с берега увлечь, Где сам меня ты бросил одиноким, Покинутым, умершим для живых. Будь проклят! Ах, сколько раз тебя уж проклинал я! 1020 Да нет — мне боги радости не шлют. Ты жив и весел, мне лишь жизнь обузой, Страдания вокруг — и смех в награду Атридов-братьев, коим служишь ты. Ну что ж, служи! В обмане уличенный, [33] По принужденью с ними ты поплыл. Но я несчастный, что с семью судами По доброй воле двинулся в поход, Бесчестно брошен — ими, скажешь ты; Они тебя винят; не все ль равно? Чего ж вы ныне от меня хотите, Зачем уводите? Ведь я — ничто, 1030 От вас давно я смерти обречен! Скажи, богам противный, разве ныне Уже я не кажусь хромым, зловонным? Теперь возможно, значит, и при мне Богам и жертвы возжигать, н влагу Святую лить? Ведь из-за них когда-то Вы здесь в пустыне бросили меня! О, гибель вам! Да, гибель вас настигнет, Зачтутся вам страдания мои, Коль подлинно о правде бог радеет. Радеет, верю: неспроста же судно За мной, страдальцем, вы послали: знать, Сверлит вас больно божьей воли жало. 1040 Да, край родной! Да, зоркая зеница Богов всевышних! Хоть теперь взыщи, Взыщи их мукой лютою возмездья Всех, всех — и слезы пожалей мои: Как ни жалка судьба моя — их гибель Меня от всех недугов исцелит.

О, гневен муж, и речь его гневна, Царь Одиссей; не, сломлен он страданьем.

На речь его я возразить немало Сумел бы, верьте; но не терпит час. Одно услышь: каким я людям нужен, 1050 Таков и есть; где правда мощь дарует, Там не найдешь ты праведней меня. Везде и всюду мне мила победа — Не над тобой, однако; да, тебе Я добровольно уступить согласен (Морякам) Эй, люди! Отпустите чужестранца, Не прикасайтесь; пусть зимует здесь. Ты нам не нужен более; твой лук И так у нас. Есть в нашем стане Тевкр, Стрелок искусный; да и я, надеюсь, Тебя не хуже: наткнуть его И выстрелить — рука не дрогнет, верь. На что ж нам ты? Гуляй себе на радость 1060 По Лемноса утесам твоего, А мы пойдем; пусть, лук твой мне доставит Тот чести дар, что был сужден тебе.

Что делать мне? Моим оружьем грозный, К аргивянам явиться хочешь ты?

Довольно слов; я ухожу, прощай!

(Неоптолему) О сын Ахилла! Неужели слова Не скажешь ты? Безмолвствуя, уйдешь?

(Неоптолему) Уйди скорей, не поднимай очей; Погубишь все своим ты благородством. (Хору) 1070 И вами я покинут, чужестранцы? И вы не властны пожалеть меня?

Наш юный вождь — он здесь. Что скажет он, То и от нас тебе ответом будет.

Мне снова скажут, что не в меру мягок Мой дух; но все ж — останьтесь, [34] если так Ему угодно. Надобно сначала Корабль спустить и богу помолиться. Тем временем, быть может, мысль благая В душе его созреет. Мы вдвоем Пока оставим вас; а вы готовьтесь, 1080 Лишь кликну я, за нами поспешить.