Они неслись сквозь березняк, словно преследуемые гончими собаками зайцы. Ветви деревьев хлестали их по рукам и ногам, к лицам приставали нити паутины, в волосах застревали клейкие молодые сережки. Несколько раз приходилось перепрыгивать широкие рвы с водой и огибать кучи строительного хлама.

Дав Марине приличную фору, он подозрительно быстро ее нагнал — та, конечно, ждала его поблизости, лишь немного углубившись в рощу и спрятав от взоров преследователей свой малиновый наряд. Теперь, пропитанный росой он потемнел, отяжелел и вытянулся — ворот провис, за него насыпалось лесного мусора, рукава по-боярски свесились. Платье превратилось в бесформенный, безразмерный балахон.

— Погоди… — Переходя на шаг, остановился у опушки Марат. — Так на люди показываться нельзя. Нас в машину никто не посадит, а пешком от погони не уйти. Тебе необходимо срочно переодеться.

— И что же ты можешь по этому поводу предложить: свою замечательную кожаную курточку и огромные джинсы? — Стирая со щеки грязь, съязвила девушка. — Или мне соорудить из веток топ и юбку в стиле жителей знойных тропиков? Собираешься выдавать меня за знакомую танцовщицу с Гаити?

— Нет. Мы сделаем проще.

Он порылся в сумке и достал оттуда футболку цвета хаки с надписью на груди: «Versace. Jeans couture». Встряхнув, передал вещь Марине.

— Я ее в Петрозаводске на рынке купил. Еще не надевал ни разу. На, носи на здоровье. Если сверху, действительно, пристроить мою куртку — получится вполне удобоваримый ансамбль. Сойдешь за роковую красотку из байк-клуба или за юную легкомысленную подругу бедного художника.

— Или за работницу сферы сексуальных услуг… — Подхватила та. — Ни за что!

Она подтянула вверх рукава и упрямо подбоченилась.

— Ступайте к дьяволу со своими идеями! Мне и так неплохо. Обсохнет, подсядет…

— Будет похоже на вещицу с придорожной помойки… — В тон закончил ее мысль Марат. — Спорить некогда! Переодевайся, да побыстрее — я нынче стрельбой развлекаться не желаю!

Он демонстративно отвернулся, дабы не смущать девушку, и с безразличным видом стал накручивать на палец гибкую березовую ветку.

Решимость оппонента произвела должный эффект. Сзади раздалось недовольное бормотание, послышался характерный звук снимаемого мокрого платья, шлепок одежды о землю, недолгая возня и, наконец, вызывающий оклик:

— Готово, шеф! Звезда автострады в Вашем распоряжении! Ни одна тачка не проскользнет мимо!

Марат через плечо бросил взгляд на собеседницу и едва смог совладать с невольным приступом смеха. Марина, жеманно склонив к плечику голову и подняв вверх руку, делала вид, что ловит на дороге такси. Ее личико изображало вселенскую глупость, из-под майки свободно торчали ажурные резинки чулок, лишенные каблуков туфельки капризно притоптывали.

— Сногсшибательно! — Одобрил он. — Но чулки тоже придется снять. С ними выходит перебор. Мне, лично, нравится, но, боюсь, водитель нас далее ближайшего столба или кювета не довезет.

— Правда?

Девушка притворно вздохнула.

— А сейчас все чулки носят — даже старушки и монашки… В Петрозаводске на рынке подобными вещицами не торгуют? У нас в любой палатке продаются…

— Снимай, говорю, и надевай куртку. Нам лясы точить недосуг. Будет время обсудить товары: местные и губернские. Кстати, не знаешь в какой стороне шоссе, не сопряженное с тем, откуда приехала ты?

— Там.

Марина указала на запад.

— Трасса довольно оживленная. Особенно много дальнобойщиков и грузовиков со стройматериалами.

— Они нам не подойдут. Будем ловить легковушку.

— Как скажете, шеф!

Марина утянула снятым чулком футболку в талии, надела куртку, застегнула молнию и лихо ему козырнула.

— Разрешите приступать к выполнению порученного задания?

— Разрешаю!

Через десять минут беглецы уже достигли шоссе, где и вправду быстро поймали частного извозчика, согласившегося за умеренную плату отвезти их в «тихое местечко», располагавшееся в соседнем районе. Похоже, средних лет «пилот» принял их за незадачливых любовников, мающихся в поисках пристанища.

— На хате есть все для известного уединения. — Сально улыбаясь и косясь на Маринины коленки, сообщил он. — Винцо, закусочка, чистая постелька, даже — Интернет и караоке. Захотите принять ванну — баба Тоня организует полотенца с шампунькой. Потребуется веселая компания — нет проблем, корпоративная связь работает. Девочки, мальчики, массажистки с Украины, хоть цыгане с плясками. За деньги хозяйка и сама вам свечечкой подсветит…

— Отлично. — Сквозь зубы отвечал Марат, живо представляя себе картину избиения распоясавшегося хама. — А сколько баба Тоня берет за постой без цыган и массажисток?

— Сотенную в день.

— «Баксов», естественно?

— Ну не тугриков же.

Водитель, будто что-то ища в бардачке, наклонился и, скосив назад глаза, попытался заглянуть девушке под импровизированную юбку.

— Если у тебя тугрики — ты сразу скажи. Я вас, ребята, тут высажу…

«Сейчас он подавится своим поганым языком. — Сжимая кулаки, подумал Марат. — Боже, не позволь мне покалечить этого хряка! Ну почему я не могу расслабиться и начать воспринимать его абстрактно — как говорящую привокзальную урну!»

На его плечо неожиданно легла Маринина рука.

— Плюнь. — Прошептала она. — Я все понимаю. Дядечка напрашивается на образцовую порку шпицрутенами. Не производи самосуд. Лучше давай ему подыграем.

Она вульгарно изогнулась и, неприятно гундося, будто участница телевизионного «застекольного» шоу, защебетала:

— Сходим в ванную, а, дара-а-гой? Па-а-плаваем вместе, мочалочку взлохматим, с резиновым утенком па-а-балуемся — клювик реально ему па-а-чистим… Я с дороги вся ника-а-кая, реально хочется ра-а-сслабиться, в водичке пол часика пова-а-ляться, ножки на бордюрчик закинуть…

— Ага. — Буркнул Марат, еще крепче стискивая кулаки. — Обязательно пол часика в водичке поваляемся, мочалочку взлохматим и утенка почистим. Блин…

В обещанном «тихом местечке» их ожидала комната с двуспальной кроватью, тумбочкой, телевизором, платяным шкафом, отдельной ванной и туалетом. Бывший Дом Отдыха работников культуры «Галерея» встретил посетителей тишиной. Видимо, с утра постояльцев еще не прибыло.

Прежде чем отдать Марату ключ от апартаментов, баба Тоня, администратор вертепа, отозвала его в сторону и шепотом поинтересовалась:

— Вы на сколько дней селитесь? Одни будете, или к вам друзья подъедут…?

— Одни, одни… — Почти вырывая у нее ключ, ответил тот. — На сколько — не знаем. Принесите нам чего-нибудь поесть, две бутылки шампанского и кофе.

Он отпер ключом замок, втолкнул девушку в помещение, захлопнул филенчатую дверь почти перед самым носом у старухи и, привалясь к стене спиной, в сердцах рявкнул:

— Не поверишь — меня сейчас вырвет! Вывернет наизнанку! Реально…!