Командно-наблюдательный пункт Теплов оборудовал метрах в двадцати от поста управления Михайлоза. Это был круглый окоп, соединявшийся с окопом Михайлова ходом сообщения. Оборудование КНП составляли телефонный аппарат, подключенный одновременно и к линиям связи взвода и к линии с ротным КП, да небольшой планшет-курсоуказатель.

Сегодня сразу после завтрака Теплов уехал на 503-ю позицию к Турчину проверить, как осваивается бойцами звукоулавливатель устаревшей конструкции. С Тепловым отправился и командир отделения связи – проверить линию на эту позицию.

От звукоулавливателя не ждали успешных поисков самолетов противника. Теплов рассуждал просто: раз дали – надо использовать. В конце концов это лучше, чем ничего. Надо было только старшего сержанта Тур-чина настроить на то, чтобы он сам управлял прожектором: или по данным этого звукоулавливателя при самостоятельном поиске, или по команде командира взвода при сопровождении целей, пойманных другими станциями.

На землю опустились сумерки. Расчеты прожекторных станций и командных пунктов подразделений опять заняли свои боевые посты. Было объявлено первое положение.

В Москве утих дневной шум, город притаился, погрузился во мрак. Дежурные наблюдатели и бойцы групп самозащиты, научившиеся бороться с вражескими зажигалками в прошедшую ночь, заняли свои посты на крышах домов. Команды МПВО собрались в назначенных местах. Наступила тревожная тишина-Недолго она продержалась. Завыли сирены, загудели паровозы. Из динамиков городской радиосети неслось:

«Граждане, воздушная тревога! Граждане, воздушная тревога! Покиньте помещения, перейдите в бомбоубежище…»

К Москве снова приближалась армада немецко-фашистских бомбардировщиков.

В 21.30 подразделениям 1-го прожекторного полка была дана команда «К бою». Все расчеты подготовились к боевой работе. Майор Волков сказал дежурившему на НП полка лейтенанту Белову:

– Смотрите, небо почти полностью затянуто облаками. Лишь кое-где небольшие просветы. Это на руку немцам. Хорошо хоть облака высоко. Вражеские самолеты пойдут ниже…

Сдвинув брови к переносице, Белов озабоченно заметил:

– Высота облачности около трех тысяч, товарищ майор. Противнику выгоднее идти выше облаков, скрытно.

– Летчики уже предусмотрели перехват самолетов противника выше облаков,– успокоил его Волков.– Будут искать по тени, образующейся от самолета на верхней стороне облаков от света луны, по выхлопным газам, а также по силуэту самолета на фоне облачности, подсвеченной снизу прожекторами.

– Самолеты противника приближаются к пятому СПП,– доложил дежурный связист.

Бомбардировщики шли рассредоточено по фронту и в глубину, на большей, чем в прошлую ночь, высоте. Маскируясь облачностью, они пытались скрытно пройти над зонами ПВО. Кое-где за облаками была слышна отдаленная пулеметная стрельба: истребители атаковали обнаруженные цели.

С приближением самолетов к переднему краю пятого светового поля все станции-искатели начали поиск. Но лучи упирались в серые облака. Светлые пятна от них бегали из стороны в сторону в поиске бомбардировщиков.

В одиннадцатом часу станция-искатель ефрейтора Бурова четвертой роты пятого СПП, расположенная около станции Алабино, осветила двухмоторный бомбардировщик Ю-88. Он летел на высоте трех тысяч мет-роз. Подключились станции-сопроводители ближайших позиций, стали сопровождать врага.

Поблизости оказался истребитель. Летчик внуковского полка младший лейтенант Лукьянов зашел в хвост бомбардировщику и открыл огонь. Несколько секунд длилась пулеметная дуэль истребителя и фашистского самолета, потом оборвалась. Истребитель взревел на вираже, зашел на повторную атаку. Она оказалась удачной: самолет врага был сбит.

Некоторые бомбардировщики начали бомбить Наро-Фоминск и Можайск. Они стремились привлечь внимание истребителей, прикрывавших Москву.

Было 22 часа 25 минут, когда станция-искатель сержанта Михайлова на высоте приблизительно трех тысяч метров поймала бомбардировщик Ю-88.

– Пятьсот третья, пятьсот четвертая, пятьсот девятая, сопровождать самолет противника! – приказал Теплов.

Однако сопровождать пришлось недолго: фашистские летчики набрали высоту и нырнули в облака. Убедившись, что облачность плотная, тянется далеко в глубь светового поля, Теплов доложил об этом на РКП, после чего скомандовал: «Рубильник!»

Станции-искатели сержантов Леонова и Михайлова продолжали поиск новых целей.

Прожекторная станция второй линии взвода Теплова располагалась у деревни Долгино. Начальник ее сержант Турчин заметил на фоне посветлевшей облачности силуэт бомбардировщика и быстро подал команду наводчику прожектора. Так был пойман двухмоторный «Хейнкель-111». К освещенному самолету подключились станции-сопроводители взвода лейтенанта Ковалькова и тылового взвода роты лейтенанта Неустроева. Однако через две минуты врагу удалось скрыться.

На границе пятого и шестого полей бомбардировщик разгрузился от запаса зажигательных бомб на 314-ю позицию, юго-западнее Вороново. Но фашистский штурман, ослепленный прожекторами, промахнулся – бомбы попали в лесной массив. Бойцы забросали их землей, не дав лесу загореться.