В следующее мгновение Сашка и Мохнатый уже стояли посредине какой-то хорошо освещённой пещеры. Причём свет, казалось, шёл отовсюду и вместе с тем, сколько Сашка ни крутил головой, ни приглядывался, он не увидел ни одной лампочки или какого-то другого осветительного прибора.
Дышалось легко. Где-то в углу слышалось журчание воды, по всей вероятности – родника. Пол пещеры был гладкий, без какого-либо мусора, растительности или обломков камней. Возле стены стоял, помигивая разноцветными огоньками, и тихо жужжал какой-то странный аппарат небольшого размера. Никаких столов или стульев не было, как, впрочем, и другой мебели.
– И это твоё жилище? – удивлённо спросил Сашка.
«Да. А что тебе не нравится?»
– Так пусто как-то… Я думал, дворец увижу…
«А мне много не нужно. Здесь только необходимое».
– Но ведь ни посидеть, ни полежать не на чём. Покушать опять же приготовить. Да и продуктов тоже не видно. Разве так можно жить на протяжении сотен, а то и тысяч лет? Вон в сказках сказочные герои всё время что-нибудь, да уплетают.
«Но я ведь не сказочный герой. Я – реальность. Пусть необычная и непривычная для людей, но реальность. А всё, что ты тут перечислял, оно вот здесь».
Мохнатый осторожно погладил необычный аппарат.
«Это… как бы тебе понятней объяснить… В общем, это преобразователь моих мыслей, или короче – ПМка. Стоит мне о чём-то целенаправленно подумать, как он тут же исполняет мои мысли, материализует их. Вот ты присесть хочешь, пожалуйста…».
Тут же перед Сашкой из ничего возник стул. Сашка подошёл к нему, осторожно потрогал – не мираж ли. Нет, стул был реальный. И, как Сашка тут же убедился, очень даже удобный.
– Интересно!.. Как это так получается? Ничего не было, и вдруг бац – стул стоит!
«Так я же говорю – преобразователь. Он так любую вещь создать может. Кстати, твои мысли он преобразовать не сможет, так как настроен только на мою частоту. А уж твои мысли буду я угадывать и передавать на преобразователь. Вот я, например, давно уже чувствую, что ты пить хочешь, но стесняешься попросить. Чудак-человек, вот же в углу родничок, иди и попей. Кружка там есть. И не нужно никакого преобразования. Странные вы всё-таки, люди, простого не понимаете, а сложное порой щёлкаете, словно орешки».
Сашка встал со стула и сходил, напился из родника. Вода была холодная, даже ледяная, но при этом очень вкусная.
«А что ты хочешь? – уловил его мысль Мохнатый. – Родник ведь далеко из-под земли пробился. Оттуда, где всяких полезных минералов целые залежи. Кстати, ты спрашивал – не охраняю ли я золото? Да, охраняю. И не только золото. Здесь, в Уральских горах, всего полно. Есть золото и платина, серебро и самоцветы, нефть и уголь, газ и руды различные. Надо только уметь добыть всё это. И чтобы не варварски, а аккуратно. Земля ведь тоже живой организм, и ей больно, когда в ней бездумно ковыряются все, кому вздумается. Когда с ней обращаются бережно, и она не жадничает, выдаёт свои сокровища. В противном случае, ничего в ней не найти. Она даже наказать может. Думаешь, случайны все эти взрывы и обвалы в шахтах? Ничего подобного. Это Земля сердится».
– Ну, а ты? Твоя-то роль какова во всём этом?
«Так ты правильно угадал. Охраняю я… Кое-что… Пойдём, покажу».
Мохнатый взял Сашку за руку, и… Они очутились в какой-то другой пещере. Она, на первый взгляд, была абсолютно пустой и освещалась гораздо слабее предыдущей. Однако, присмотревшись, Сашка увидел в самом центре громадную тёмную глыбу.
– Ничего себе махина! Что это такое, Мохнатый?
«Золото», – последовал простой ответ.
– Как? Вот это всё?!
«Ага… Только это не всё. Тут рядом ещё несколько таких глыб, в других пещерах. Запас золота здесь во много раз больше, чем в других местах на Земле в целом. Вот это всё я и охраняю. И от землян, и от внеземных пришельцев».
– И что, про золото никто не знает?
«Я бы сказал – догадываются. Но я всех назойливых гоню отсюда».
– Как гонишь?..
«А вот этого я тебе не скажу. Не могу. Ты уж извини, не имею права. Невзначай где-нибудь проговоришься, тогда всему конец придёт. И вам, и нам, и самой Земле тоже».
Сашка подошёл к глыбе золота, удивлённо обошёл её кругом, даже пошлёпал по ней своей пока ещё маленькой ладошкой. Было интересно. Но особо не впечатляло, так как Сашка ещё слабо представлял всю мощь такого золотого запаса. Он просто не знал, что на это золото можно, допустим, купить. Перед ним громоздилась глыба золота, но с таким же успехом это могла быть и какая-то каменная глыба – пока ему это было всё равно.
– Да, интересно, – наконец, произнёс он. – А на самоцветы можно посмотреть?..
«Без проблем».
И Сашка вместе с Мохнатым тут же оказались в очередной пещере, сплошь заваленной разноцветными камнями. Сашка подошёл к ним, наклонился и взял один из камней.
– И что же в них такого прекрасного? Я думал они сияют, светятся…Вот это что за булыжник?
«Это не булыжник, это алмаз. Просто камни здесь не обработанные, поэтому и выглядят как булыжники, как ты выразился. Но если их огранить, то есть обработать – глаз не оторвёшь от их красоты. Ты наверняка слышал про алмазы, рубины, изумруды, ещё про какие-то драгоценные камни. Так вот, большинство из них есть в этой куче, в этом собрании. И в немалом количестве. Все они лежат и ждут своей очереди. Иначе говоря, все они потом постепенно разносятся по различным копям или рудникам, где их и находят при разработке».
– А кто же их разносит?
«Ну… это неважно… Важно, что разносят».
– Если их отсюда берут и разносят, – не унимался Сашка. – Значит, здесь-то их должно каждый раз становиться всё меньше? Кто же пополняет запасы в этой куче драгоценностей?
«А преобразователь-то на что?»
– М-м, понятно… Это как вечный двигатель у вас… Слушай, Мохнатый, а отчего же питается твой преобразователь? Я что-то ни проводов, ни батарей-аккумуляторов никаких не видел.
«И не увидишь. Это всё специальная энергоустановка, почти вечный двигатель, как ты выразился. И работает она от одного очень редкого элемента, который тоже есть в Уральских горах. Правда, в мизерных количествах, но для питания установки вполне хватает».
– Хорошо ты тут устроился: только пальчиком пошевелишь, а точнее – подумаешь, сразу любое желание исполняется. Нам бы так, я имею в виду людей.
«Когда-то было так. Я ведь тебе уже говорил, что человек был гораздо могущественнее и универсальнее. Он мог очень многое. Но с годами большинство своих способностей он утратил, потому что никогда особо не любил трудиться. Всё он хотел получить сразу и побольше, не прилагая для этого никаких усилий. То ему волшебную палочку подавай, то заклинание какое-то, то джинна из кувшина. А сам сидел бы без дела, удовольствия различные получал. Но ведь такого не бывает. Никогда не было и не будет. Для того, чтобы чего-то добиться, нужно поработать, подумать, потопать. Кстати, поговорку-то помнишь? Как потопаешь, так и полопаешь! Не зря эти слова сказаны, ой не зря».
Мохнатый возбуждённо ходил по пещере и оттого, что он усиленно «говорил» с Сашкой, казалось, что даже волосы на его голове шевелятся и приподнимаются. Наконец, он резко остановился и внимательно посмотрел вверх.
«Сашка! А ведь уже четыре часа! Тебя дома обыскались, наверно. Давай-ка сворачиваться. В другой раз ещё побеседуем».
– А будет он, другой-то раз?
«Конечно, будет! И не раз. Приходи, не теряйся».
В следующее мгновение Сашка и Мохнатый уже стояли на том самом месте, где встретились. Ничего не изменилось, не добавилось ни одного лишнего следа. Тут же лежала Сашкина котомка и Серёжкин топорик… Хотя нет, ко всему добавилась примеченная Сашкой ёлочка, ровненькая и пушистая. Одним словом – красавица.
– Слушай, Мохнатый, – улыбнулся Сашка. – А ты меня до дома подбросить не можешь?
«Нет, дорогой друг, в жильё нам заходить запрещено. До кромки леса могу… А дальше уж сам».
– Ну, давай хоть до кромки. Времени-то и правда очень много.
Сашка быстро собрался и через мгновение уже стоял на дороге у крайнего дома. Он обернулся, рядом никого не было.
«Тьфу ты, – расстроено подумал он. – Опять с Мохнатым попрощаться не успел. Точно, только из-за этого на Шихан ещё прийти придётся. Хорошо, хоть мамины гостинцы в руку ему сунул»…
Возле Сашкиного дома стояло несколько встревоженных человек. Они что-то обсуждали, энергично размахивали руками. Среди взрослых крутился и Серёжка, тоже что-то объясняя собравшимся. На лавочке у изгороди в одиночестве сидела мама Вера и утирала слёзы краешком платка.
Реакция на Сашкино появление у всех была одинаковая – все разом замолчали и уставились на него, как на привидение. А Сашка не спеша подошёл к толпе, везя за собой укреплённую на лыжах ёлочку.
– Вы чего тут собрались? – спросил он первую повстречавшуюся на пути бабульку. – Случилось что-то?
– Так как не случилось?! – заверещала бабулька. – Тебя же медведь задрал!..
– Кого задрал? – не понял Сашка.
– Да тебя! Тебя задрал! Серёжка Пырькин примчался, весь в мыле, без шапки и на одной лыжине, и кричит до сих пор на всю улицу, что Сашку Петрова медведь в клочья изодрал. И что он, якобы, это видел своими глазами и сам еле ноги унёс.
Сашка громко и звонко рассмеялся.
– Баба Феня! А я-то тогда кто?
– Вот, милок, теперь и не знаю, кто ты. Не то Сашка, не то привидение какое-то… Шут вас разберёт.
Тут к Сашке подбежала мама Вера.
– Сашенька! Сыночек! Живой?!
– Мам, ну хоть ты-то панику не наводи. Конечно, это я!
– А Серёжка сказал…
– Тоже мне, нашла, кого слушать. Это же – Пырькин. Ты ведь мне сама говорила, что он пока несерьёзный человек. А теперь…
– Ну да, конечно, – успокаиваясь, ответила мама Вера, поглаживая Сашкину одежду и не отпуская при этом его руку. – Как хорошо, что ты цел и невредим.
– Да цел я, цел. Ко всему прочему пришёл с ёлкой и принёс тебе кучу приветов.
– От кого это? – непонимающе переспросила мама Вера.
– Сама должна знать, – загадочно улыбнулся Сашка.
Мама Вера постояла с минутку в раздумье, а потом тоже широко улыбнулась – поняла.
Народ потихоньку начал расходиться. Сашка был целёхонек, ничего с ним не произошло, а остальное было уже неинтересно. Немного погодя Сашка попытался найти Серёжку, хотел узнать, зачем он такие страшные сплетни про него рассказывает, где он вообще на Шихане увидел медведя и почему бросил его одного, не привёл, в конце концов, помощь, раз уж медведя увидел? Но Серёжки и след простыл. Едва завидев идущего здоровёхонького Сашку, он незаметно шмыгнул к своему дому и уже оттуда из-за сугроба потихоньку наблюдал за тем, как начали расходиться люди. А потом вообще ушёл в дом. На глаза Сашке он не показывался целую неделю, не выходил, когда тот сам приходил к нему пару раз. Стыдно ему было за свою трусость.
А Сашка приходил просто для того, чтобы вернуть Серёжке брошенный им топорик.