Среди оставшихся в стране после высылки за границу ведущих специалистов-философов выделялись философы-марксисты Любовь Исааковна Аксельрод (1868–1946; она часто пользовалась псевдонимом — Ортодокс) и Абрам Моисеевич Деборин (1881–1963, псевдоним А. М, Иоффе). Аксельрод получила степень доктора философии в Бернском университете в 1900 году. Деборин закончил философский факультет того же университета в 1908 году. Оба сначала были социал-демократами. Деборин с 1907 до 1917 года состоял в рядах меньшевиков, а в 1928 году был принят с личного одобрения Сталина в ВКП(б). Оба опубликовали по нескольку книг, причем деборинское "Введение в философию диалектического материализма" цитировал Ленин, и эту книгу рассматривали в СССР как наиболее серьезную в данной области. Она была перепечатана шесть раз до 1931 года (2).

С 1903 года Деборин как социал-демократ активно участвовал в полемике, направленной против взглядов Эрнста Маха (социалисты даже родили полу-ругательный термин "махизм"). В течение нескольких лет (особенно решительно после 1920 года) он полемизировал с так называемыми "механицистами" (И. И. Скворцовым-Степановым, А. К. Тимирязевым, Л. И. Аксельрод-Ортодокс, В. Н. Сарабьяновым и другими, поддержанными Бухариным) (см. (3)).

Однако в СССР в это время относились как к механицистам, так и к диалектикам настороженно, обосновывая это тем, что основные силы в обоих лагерях были представлены недавними меньшевиками.

Ленин хорошо знал Л. И. Аксельрод, поскольку она резко критиковала его "Материализм и эмпириокритицизм" в 1909 году и обвиняла его в использовании "неприемлемо грубой тональности его языка" (4) и элементарном незнании сути трудов философов, которых он брался критиковать. Она, в частности, отмечала, что Ленин приписал Гегелю высказывания, каких у него не было вовсе, брался судить о непонимании Гегелем сути работ Канта, не будучи даже поверхностно знаком с предметом. Она писала: ". такое огульное деление критиков кантовой вещи в себе не совсем соответствует истине. Гегель, напр., не был ни субъективным идеалистом и ни материалистом, а "вещь в себе" критиковал, да еще как критиковал" (5). Деборин также указывал на недостатки в философских заявлениях Ленина (6). Поэтому большевистские начальники боялись давать разрешение на работу профессорами в СССР и Аксельрод, и Деборину, ссылаясь именно на то, что в недалеком прошлом они были меньшевиками. Но учить студентов философии во вновь созданных вузах было некому, и в 1921 году ученый совет Коммунистического университета имени Свердлова направил в Оргбюро ЦК РКП(б) письмо с просьбой разрешить зачислить Аксельрод-Ортодокс и Деборина профессорами этого университета. Из Оргбюро ЦК на запрос ответили отказом. Тогда ученый совет обратился в Секретариат ЦК партии, и Емельян Ярославский, который работал в это время в аппарате ЦК РКП(б), запросил 20 апреля 1921 г. Ленина:

"Считаете ли вы возможным привлечение к чтению лекций по философии (история философии и исторический материализм) Деборина и Аксельрод? Об этом запрашивал Ученый совет университета Свердлова. Мы на оргбюро вопрос об Л. Аксельрод решили отрицательно, теперь он возбуждается вновь лекторской группой" (8).

Ленин в тот же день ответил:

"По-моему, обязательно обоих. Полезно, ибо они будут отстаивать марксизм (если станут агитировать за меньшевизм, мы их поймаем: присмотреть надо). Их бы обоих привлечь к выработке детальнейшей программы (и конспекта лекций) по философии и плана изданий по философии" (9).

Благодаря ленинскому разрешению Деборина назначили заведующим кафедрой Сведловского университета, а Аксельрод професором этой же кафедры.

Но довольно скоро отношения между заведующим кафедрой Дебориным ("диалектиком") и профессором Аксельрод ("механицисткой") кардинально попортились. Произошло это из-за того, что в течение нескольких лет (особенно решительно после 1920 года) Деборин полемизировал с "механицистами" (10) или "механистами", как их чаще именовали. Последние утверждали, что процессы в живой природе должны изучаться, целиком и полностью опираясь на методы физики и химии. Развитие науки во второй половине 20-го века показало неоспоримую правоту воззрений механистов. Но в конце 19-го и в первую половину 20 века "диалектики" заявляли, что марксистская философия должна непременно играть главенствующую роль в формировании живых существ. Они особенно превозносили взгляды Георга Вильгельма Фридриха Гегеля и других немецких и французских философов, видевших в философских категориях неотторжимую часть жизненных процессов. Их нельзя объяснить, считали они, изучая лишь физику и химию, в них есть нечто, не сводимое лишь к физическим и химическим закономерностям. Чтобы исследовать эти особые компоненты и познать их, нужны специальные методы, включая марксистскую философию. Механисты отвергали эти сентенции и говорили, что взгляды диалектиков напоминают религиозные верования, а революционеры, и прежде всего марксисты, должны забыть о категориях веры.

Многие механисты работали в Тимирязевском Биологическом институте Коммунистической академии и печатали их статьи в сборниках "Диалектика природы" (вышло пять таких сборников). Диалектики (Деборин, Ян Э. Стэн, Николай А. Карев, Иван К. Луппол, Георгий К. Баммель и другие) публиковали их статьи в главных теоретических журналах большевиков "Под знаменем марксизма" и "Большевик". Политические лозуиги и публицистическая тональность окрашивала любые диспуты в СССР, а горячечность утверждений играла значительную роль в выступлениях представителей обоих лагерей. Несколько сотен статей на упомянутые темы были опубликованы в 1920-е — 1930-е годы (11).

Наиболее бурные баталии развернулись после обнародования в 1924 году перевода на русский язык книги голландского философа Германа Гортера "Исторический материализм" (12). Известный большевик Иван И. Скворцов-Степанов написал предисловие и заключение ко второму изданию книги, и ими подстегнул баталии. В эпилоге, озаглавленном "Исторический материализм и современные естественные науки. Марксизм и ленинизм" Степанов писал: "Марксист должен прямо и ясно сказать, что принимает так называемый механический взгляд на Природу, его механистическую сущность" (13). Этот взгляд отверг деборинец Ян Э. Стэн, который настаивал на том, что диалектика — это наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления и потому должна рассматриваться как более высокая ступень в любых научных исследованиях. Он заявлял, что философия является "всеобщей методологией научного познания". Он осудил Степанова за сведение сложных и многоступенчатых проблем, таких как развитие живых организмов, к якобы чересчур примитивному, механистическому подходу и обвинил в "откате от диалектического материализма к механистическому материализму". Стэн считал, что такой взгляд неприемлем для советских исследователей еще и потому, что Энгельс раскритиковал подобный подход к изучению жизни (14).

Деборинцы основали в это время Общество воинствующих материалистов-диалектиков (ОВМД) и в январе 1927 года объявили, что общество берет на себя миссию борьбы "против ревизионизма, который отвергает диалектику". В январе 1929 года они провели 2-ю Всесоюзную конференцию их общества, на которой противодействие взглядам механистов достигло апогея. Представления механистов были охарактеризованы как не-марксистские, не-социалистические, не соответствующие правильным философским идеям.

Способствовало обострению этих дискуссий и появление в 1925 году в СССР "Диалектики природы" Энгельса. Публикации книги рассматривалась как важное событие. Диалектики получили важное подкрепление для безостановочных выступлений против механистов. И к месту и не к месту они цитировали отрывки из якобы эпохального труда Энгельса, который на деле рассуждал о естественно-научных категориях на уровне популяризатора. Одна из фраз Энгельса особенно полюбилась деборинцам, и они возносили её как молот над головами оппонентов-механистов. Она звучала так: "Безотносительно к той позе, какую принимают натуралисты, философия доминирует надо всем" (15).

В газетах повторялось, что на 2-й Всесоюзной конференции Общества воинствующих материалистов-диалектиков позиции механистов "подверглись решительной критике" и что Деборин выдвинул правильную формулу: "Механисты ревизуют марксизм". Хотя суть ревизии оставалась необъясненной, сам термин "ревизионизм" приобрел значение политического преступления. Аксиоматичным стало то, что взгляды ревизионистов нужно обругивать, Сегодня такая тональность советской прессы тех лет совершенно понятна: ведь взгляды механистов разделял Бухарин, и хотя он еще сохранял какое-то влияние в управлении прессой, но Сталин уже владел более мощным ресурсом, а использование ругательств (самых доходчивых слов в среде простых людей) стало во времена Ленина и Сталина (да и по сей день) привычным языком в России.