— Астер, рука не должна дрожать, — магистр Виттерн, посмотрел, как я держу метатель, — Собьете прицел и вместо демона вскипятите озеро, а второго шанса создания из разлома не предоставляют.

— Когда их в последний раз видели-то? — сопящая рядом Гэли, закатила глаза.

— Это неважно мисс Миэр, главное, когда демон встретиться вам, не промахнуться, — учитель повернулся ко мне, — Уже лучше, Астер, намного.

Я опустила метатель, выдохнула и подняла снова, совмещая насечки прицела. Узкая изогнутая трубка, заканчивающая раструбом с одной стороны и рукоятью с другой, казалась слишком тяжелой для моего запястья. Металл был холодным.

— Ты никак надумала в боевой отряд податься, — глядя, как я снова опускаю и поднимаю метатель, сказала подруга.

На прошлых занятиях я не проявила должного рвения, впрочем, его никто из наших девчонок не проявил. Больше всего метатель походил на портовые пушки Льежа только в миниатюре. Полые трубки, которые так трудно с непривычки обхватить ладонью, тяжелые, железные, вместо порохового запала магические капсюли, боек и зубчатое подвижное колесико шкалы дальности. Метатель не читал мысли магов, он мог работать в любых руках, слоило только вложить заряд и задать нужные параметры.

На прошлом практикуме я не так уж внимательно слушала, увлеченная разглядыванием затылка Мердока.

— Нет, — ответила я, вспоминая механическую лапу — Но предпочитаю научиться и не воспользоваться, чем потом, стоя нос к носу с демоном, пожалеть.

— Как-то странно ты это сказала… — протянула подруга, — Сама же всегда говорила, что возиться с железками — удел рыцарей. Что они там с тобой сделали? Обратили в свою веру?

— Ха-ха, — я снова подняла метатель, прицелилась в центр мишени и поймала на себе презрительный взгляд Джиннет. Вот уж кто не собирался портить ручки.

По аудитории прокатился сухой треск щелчков, сокурсники пробовали мягкость курков. Столы сдвинули ближе к северной стене, мишени же крепились к восточной, чуть впереди возвышалась кафедра для учителей. Заглядывающий в окна свет, прямоугольными пятнами ложился поверх цветных кругов мишеней.

— Милорд Виттерн, — Алисия взвесила в руке трубку и аккуратно, я бы даже сказала, брезгливо положила на край стола, — А зачем магам, эти железки? Почему просто не швырнуть заклинанием? К чему такие… ммм, — она подбирала нужное слово, — Сложности? Из этого может пальнуть, кто угодно, даже рыцарь, знай, нажимай на…эээ… — оно коснулась пальцем изогнутой железки.

В третьей практической аудитории раздались нестройные смешки.

— Спусковой крючок, мисс Эсток, — пояснил магистр, — То, что вы трогаете, называется спусковой крючок. Уж, это-то вы запомнить в состоянии?

Магистр поднялся на кафедру и задумчиво оглядел учеников первого потока. Самый молодой из учителей, Йен Виттерн когда-то считался и самым красивым. Когда-то… Сейчас его лицо украшал шрам. Бугристая полоска выходила из-под темных волос, собирая кожу неаккуратными складками, пересекала лоб наискосок, делила правую бровь пополам, едва касаясь века. Но при этом, стягивая его так, что мужчина не мог ни открыть, ни закрыть правый глаз до конца.

Ходили слухи, что он приобрел это украшение почти у самого Разлома, на Проклятых островах. Слава Девам, выжил. Когда отряд вернулся в Академикум, магистры только развели руками. Рана успела срастись, снова разрезать кожу, связки и рисковать зрением, не стали.

— Встаньте, мисс Эсток, — скомандовал милорд Йен.

Алисия поднялась и насмешливо склонила голову. Слегка обеспокоенная, но еще не напуганная. Светлое шелковое платье мягкими складками коснулось деревянного стула.

— Дальность полета ваших заклинаний?

— Я… я не помню, милорд.

— Ну, не настолько же плохо у вас с памятью, — усмехнулся магистр, и его лицо перекосило еще больше, — Тридцать шагов? Нет? Двадцать? Десять? Пять?

— Одиннадцать, — выпалила дочь первого советника Князя и покраснела.

— Печально, — покачал головой магистр, — Любой мало-мальски обученный рыцарь метнет хоть нож, хоть изолированное заклинание, — он катнул по столу сферу, из одной руки в другую, — как минимум на сорок. Подумайте об этом, прежде чем отзываться о бойцах Ордена, — за прозрачными стенками сферы клубилась подвижная зеленоватая дымка, — А с этим, — он остановил шарик и поднял метатель, — Даже вы, Эсток, способны отправить зерна изменений на сотню шагов. Еще вопросы?

— Да, милорд — не желала сдаваться Алисия, — Но зачем разбирать и собирать этот… метатель? Заряды? — она потерла руки, словно они все еще были перемазаны маслом, — Дело мага — колдовать, а железки пусть рыцари заряжают и подносят…

С задних рядов раздалось несколько одобрительных выкриков. Вьер даже приподнялся, а молчун Отес сидевший сразу за мной, многозначительно хмыкнул.

— Отлично, — магистр закатил шарик в дуло метателя, повернул колесико выставляя минимальную мощность и взвел курок, тускло блеснуло учительское кольцо. — Заряжают и подносят, еще и мечами машут. Зачем вы им в таком случае? — пробормотал мужчина, — А что вы будете делать, если не поднесут? Или еще хуже обернут против вас? — он направил дуло на девушку, — Ваши действия, Эсток? Три, два…

— Ми… ми. милорд? — она побледнела.

— Один, — магистр Виттерн выстрелил.

Раздалось тихое «пххх» и девушку окутало ядовито зеленое облако учебного заряда. Вскочили все, даже я. А вот Алисия, наоборот, плавно опустилась на пол. У меня так никогда не получалось, если уж обморок, то обязательно с задранными юбками и громким стуком головой об пол.

Узкое лицо дочери первого советника покрывал ровный слой сухой краски из клевера, вещь абсолютно безвредная, но неприятная. Во-первых, одежду придется выкинуть, и это меньшее из зол. Кожа и волосы отмоются только раза с третьего. А до этого девушка будет сильно напоминать больную болотным лишаем.

Мерьем сделала шаг к подружке и остановилась, не решаясь ни наступить на краску атласной туфелькой, ни подать руку. Мердок, оказался не столь брезглив, он склонился над девушкой, легко коснувшись щеки.

— Милорд, — Джиннет встала, — Не сомневайтесь, первый советник будет поставлен в известность о произошедшем.

— Сделайте милость, леди Альвон Трид. Может он окажет всем нам услугу и заберет свое чадо, — мужчина опустил пистолет, — А теперь замолчите и сядьте на место. Я не давал вам слово. Тебя Мердок Ирс Хоторн это тоже касается.

Мы неохотно вернулись к столам, и Мердок тоже, бросив на магистра обеспокоенный взгляд. Ортес взялся за метатель и стал с тихим щелкающим звуком прокручивать колесико настройки.

Веки девушки затрепетали, Алисия обвела взглядом аудиторию, коричневые стены, высокий потолок с покачивающими плафонами, ряды столов и стульев, сокурсников… Она не понимала почему, ей никто не помогает встать, не хлопочет, не сует под нос нюхательные соли. А потом увидела свои «зеленые руки», резво села, возможно, даже слишком резво для обморочной, рот округлился, и девушка разрыдалась.

— Встаньте и выйдите, Эсток. Сырость перед папенькой разводить будете, — Виттерн проводил взглядом выбегающую из аудитории девушку, — Кто еще хочет попробовать?

— Вон Астер жаждет, — фыркнула Джиннет, — Привыкла быть у рыцарей девочкой для битья.

— Астер? — магистр поморщился и поднял очередной заряд. — А может быть вы Джиннет? Мердок? Вьер?

— Милорд, — я сама не поняла, почему встала.

— Иви, — простонала Гэли, вцепившись мне в руку.

— Я хочу попробовать, милорд, — сказала я.

Во взгляде Джиннет появилось что-то новое, не презрение, и не беспокойство, а легкая растерянность. Матушка так же смотрела на деревенского дурачка Ильку, со смесью жалости и опасения…

— Астер, — нахмурился магистр, опуская еще один заряд в дуло, — Уверены?

— А у Алисии не спрашивали, — пробормотала Мирьем.

— Да, — я выпрямилась и положила пальцы на пояс.

— Что ж, — он поднял метатель, — Три…

Я потянулась силой вперед, трогая нити, частицы, связи веществ. Дерево, металл, плоть, к которой запрещено прикасаться.

— Два…

Представила, как боек ударяет по капсулю, высвобождая энергию, выталкивая шар из дула. Заклинание в сфере, с виду похожей на стекло, но она исчезнет, стоит только заряду соприкоснуться с препятствием. Где слабое звено? Метатель? Металл огрызнулся голубоватыми всполохами. Защищен. Снаряд? Или его содержимое?

— Три.

Любой компонент бесполезен. Краска сама по себе не опасна. Чем нейтрализовать безвредный порошок? Он ничего не сделает, лишь покроет с головы до ног.

Я подняла ладонь навстречу метателю, второй коснулась стеклянных пузырьков на поясе, скорее инстинктивно, чем реально представляя, что можно сделать. Склянки из того же самого стекла, что и шар заклинания, а значит… Ладонь кольнуло в предчувствии изменений.

Магистр нажал на курок, и времени на раздумья не осталось.

Одна из склянок лопнула, но на пол упали только неактивные кристаллы ржавчины, которая так любит поедать металл. Изменение было направлено не на них. А на частицы пузырька. Осколки осели на ладони, покрыв кожу сверкающе пылью. И в тот момент, когда оболочка заряда лопнула, касаясь вытянутой руки, я собрала ее вновь. Но уже свою, не давая зеленой пыли разлететься по воздуху. Поймала заряд в капкан, в новое стеклянное вместилище. Пузырек раскололся на поясе и снова собрался вокруг комка краски.

Абсолютно целый шар заклинания упал к моим ногам, и разлетелся уже там, оседая зеленой пылью по краю подола, ножках столов и стульев, а так же ботинках сидевшего через проход Вьера и моих туфлях.

— Неуд по безопасности, — оценил мои действия магистр, — Опять. И пять баллов за находчивость. Пояснить? Или сама поняла свою ошибку?

— Будь это боевое заклинание, — я закусила губу, — К примеру с огнем, — Виттерн кивнул. — Я все равно бы сгорела. Не сверху вниз, а снизу вверх.

— Рад, что ты понимаешь. Изменение магического стекла, годится только для временного, повторяю, временного сдерживания. Садитесь, Ивидель. Продолжаем.

Я вернулась за стол, чувствуя, как дрожат коленки.

— Ну, ты даешь, — прошептала Гэли.

— Тот, кто найдет способ нейтрализовать заряд, получит право выбрать себе соперника на экзаменовке, остальным назначу сам. — учитель положил оружие на стол и вновь спустился с кафедры, — Времени вам, — он задумался, — До зимнего танца Дев.

— А что будет после излома зимы? — спросила Гэли.

— Начнем изучать защиту.

— В библиотеку сходить можно? — робко спросила Мари.

— Нужно.

Сидящий впереди Мэрдок почесал русую голову, щелкнул планкой предохранителя, стопоря курок, и принялся разбирать метатель. Остальные последовали его примеру. И я в том числе.

Больше магистра не прерывали, до конца урока ловя каждое слово.

После обеда почти весь первый поток разбрелся по библиотечным башням, к вящему ужасу библиотекаря. Всего их было пять, и каждая хранила книги своего года обучения. Знания собранные не одним поколением магов, воинов, жриц, целителей и менестрелей. Многие, попав сюда впервые, замирали, оглядывая бесконечные ряды и полки. Замирали не в силах вымолвить ни слова. Столько книг просто не могло существовать, как представишь, сколько трудов стоило людям узнать, записать и собрать все это здесь, чтобы мы хватались за теплые корешки, небрежно листали страницы, бросали их обратно и тут же забывали.

Стены башен представляли собой один большой стеллаж, на полках которого гигантские распухшие от времени тетради соседствовали с тоненькими рисовыми листами, справочниками по чувствительности компонентов и пособиями о ловкости рук. История Аэры упиралась в собрание легенд Проклятых островов. Несколько листков с упоминаниями Тиэры забились в щель между стеллажами и медленно покрывались пылью и грязью, Нижний мир интересовал магов нечасто. Зачем? Они уже проиграли свою битву.

Спиральные лестницы извивались внутри, как гигантские змеи, и гудели под нашими шагами. С десяток каменных переходов связывали подпирающие небо башни, словно канатные мосты извилистое ущелье. Здесь в царстве пыли, времени и старой пахнущей тленом бумаги запрещалось использовать магию. Под угрозой исключения. Но каждый год все равно находился смельчак, пробующий протянуть нити изменения к холодным стенам. К защищенным камням. Так наш первый поток месяц назад лишился Леона, весельчака и балагура, способного рассмешить даже Джиннет.

Никто не препятствовал ученикам шастать по переходам на головокружительной высоте и хватать любые фолианты. Вынести, конечно, не удастся, тут я невольно вспомнила книгу Рыжего, а вот полистать при свете масляных ламп вполне.

— Не думаю, что у нас получится, — раз в третий повторила Гэли, проводив взглядом маленькую тележку библиотекаря с визгом съехавшую по железным направляющим вниз. Кто-то заказал книгу с верхних полок, поленившись подняться по лестнице, скорей всего кто-то из магистров или студентов пятого года обучения.

— Не думай. Ищи, — фыркнула я, — Или тебе улыбается получить в соперники герцогиню?

— Это лучше чем нарваться на Отеса, который всегда все знает, — подруга пробежала пальцами по корешкам книг и посмотрела не невозмутимого парня, который листал книгу на три ступени выше.

— Завидовать нехорошо, — не отрываясь от исписанных убористым почерком страниц, сказал тот.

Умник Отес, если кто и разберется в устройстве метателя, то только он.

— Сфера заряда лопается от соприкосновения, — стала рассуждать я, вытаскивая еще один том: «О совместимости компонентов». — А если поставить на пути препятствие?

— Метатель придает частицам слишком большую скорость, — ответил Отес, — Не успеешь.

— А если сбить? — предложила Гэли.

— Не попадешь, — рассмеялся парень, — Диаметр заряда мал, скорость опять же… Это как пытаться сбить воробья.

— У отца на охоте неплохо получается, — фыркнула подруга.

— Попробуй как-нибудь, потом расскажешь, — парень поставил том на полку и стал подниматься по ступенькам, внимательно рассматривая книги.

— В воздухе всегда есть влага, если стянуть ее? — предложила Гэли.

— Можно, — кивнула я, — Только заряд все равно активируется и сухая краска, соединившись с водой, окатит тебя грязью.

Я поставила справочник на место и задрала голову к бесконечным рядам томов. Свет из прямоугольного окна падал на потертые переплеты. Лампы, в которых огонь был надежно заперт магическими плафонами, колыхался. Где-то внизу послышалась ругань старика Марселона, кто-то снова попытался вытащить за стены фолиант не по уму или не по году обучения.

— Может, ну его, — предложила подруга, поднимаясь на две ступени вверх. — Победитель будет только один.

— Как-то грустно ты это сказала, словно остальных на заднем дворе закопают, — я пошла за ней.

— У нас сегодня еще две лекции, задание от магистра Ансельма, если не сделаем, плакала наша завтрашняя поездка в город. Иви, — она сложила ладони, — До праздника Зимнего танца еще уйма времени

Я вздохнула.

— Ну, что на тебя нашло? — она всплеснула руками, — Это Льеж! Лучшие лавки, портные, артефакты, в конце концов!

— Скажи еще, по отцу соскучилась.

— И скажу, — она сделала пируэт на узкой ступеньке и едва не свалилась вниз.

Сопротивлялась, я скорее для виду. Отказываться от прогулки по самому большому торговому городу Аэры очень не хотелось. Несколько часов назад Академикум завис над Льежем, к вящему восторгу большей части учеников.

Город на Зимнем море, в это время года заросшем льдом до самого горизонта. Сосредоточие водных, сухопутных и воздушных путей. Два железнодорожных вокзала, воздушная гавань и морской порт, лавки, мастерские, лаборатории, студии, склады которые давно разрослись в целый район, не очень приятный и безопасный.

Все торговые гильдии имели представительства в Льеже, даже советник Князя избрал его своей резиденцией. Я уже бывала там, пару раз. Первый несколько лет назад, когда меня представляли свету. Второй позднее, когда матушка заказывала нам наряды для визита в столицу.

Гэли, как дочь купца первой гильдии, знала Льеж вдоль и поперек. И ей не терпелось устроить экскурсию по модным лавкам.

— Как думаешь, почему магистры привели Остров сюда? — спросила я, доставая книгу о мифах еще единой Эры и тут же возвращая на место.

— Милка, ну наша домоправительница, писала, что эпидемия ветреной коросты пошла на убыль. Честно говоря, она написала, что больные излечились, а новых случаев не зафиксировано, но думаю, преувеличивает.

— И в чем здесь интерес магистров? Я бы поняла, если бы мор начался, а не закончился, — я посмотрела на осевшую на пальцах пыль, старые сказания не пользовались популярностью.

Короста гуляла по Аэре с начала времен, лекарство от нее придумано еще до образования Разлома. Семена Лысого дерева, настаивать два к одному на живой воде и жабьем камне. Загвоздка в том, что корявое и неказистое растение давно исчезло из Верхнего мира. Говорили, оно еще изредка встречалось на Проклятых островах, но мало кто мог отважиться проверить это лично. А еще говорили, что фунт другой редких семечек был надежно припрятан в подвалах Магиуса, как и множество иных сокровищ и разных «несуществующих» вещей.

Зараза изредка заглядывала то в один город, то в другой, задерживаясь в деревнях и селах, потому что единственным средством против коросты оставались магические амулеты. Но они не излечивали, они лишь предотвращали заражение тех, кто был достаточно богат, чтобы оплатить работу колдунов. Самое время поблагодарить Дев, что маги не болеют, по крайней мере обычными болезнями.

— А еще старшая дочь советника Эстока собирается замуж. По этому случаю в Льеже дают большой бал, — насмешливо сказала Гэли, — Как тебе такая причина?

— Весомо. Сестра Алисии?

— Да. Но, учитывая вчерашнее происшествие, она может пропустить событие года.

— Повезло, — протянула я.

— Слушай, а если сгустить? — торопливо зашептал грубый голос.

— Что сгустить? — также «тихо» ответил Оли.

— Краску. Сжать компоненты, убрать воздушные пустоты?

— И получить вместо краски камнем по носу? — насмешливо спросила Гэли, я перегнулась через перила, ярусом ниже стояли Вьер и Оли, друзья или враги. По-моему, они еще не определились.

— Говорите громче, — потребовала подруга.

— Ага, — Вьер фыркнул, — Идите лучше на мужланов полюбуйтесь, они как раз рубашки сняли, чтобы дубинами махать, а сложные задачи оставьте настоящим магам.

— Это ты что ли настоящий? — хмыкнула подруга.

— Откуда знаешь, что сняли? — спросила я.

— Астер, если свалишься — назидательно проговорил сверху Отес, — Снова схлопочешь неуд по безопасности. Мало тебе спаленной лаборатории?

— Если свалюсь, неуд меня будет волновать меньше всего, — пробормотала я выпрямляясь.

— Хватит уже эту лабораторию поминать, — рявкнула Гэли, подобрала юбки поднялась на три ступени вверх и замерла напротив окна. Щеки слегка покраснели. Неужели и вправду рубахи сняли?

Восточные окна пятой библиотечной башни всегда пользовались популярностью у девушек. Особенно у первокурсниц. Отсюда открывался великолепный вид на тренировочную площадку и полосу препятствий Ордена. Здесь Магиус вплотную подступал к факультету рыцарей, и когда молодых воинов гоняли по окопам, они нередко скидывали верхнюю одежду. При чем и в холод и в жару, видимо не хотели испачкать, а может, еще по какой причине, заставляющей парней артистично махать мечами и чутко прислушиваться к охам и ахам благодарных зрительниц.

Тонкие стекла библиотечных окон чуть отсвечивали зеленым, придавая миру нереальный болотный оттенок, так не вязавшийся с романтическим настроем девушек.

Я вспомнила Криса с Этьеном, вспомнила, как оружие высекало искры, как капала на белый снег кровь, а сосредоточенные лица бойцов кривились от ярости… Представила и пыталась мысленно перенести этот бой под окна библиотеки. Не получилось. Не вязалась та злость, с удалыми взмахами шестов и играми мускулами.

Лестница загудела от торопливых шагов, я снова перегнулась через перила и встретилась взглядом с поднимающимся Мэрдоком.

— Знаете, что снадобий сегодня не будет? — проговорил самый привлекательный парень курса.

Я быстро выпрямилась, опасаясь, что если увижу его улыбку, так и буду стоять и пялиться, не в силах вымолвить ни слова. Так было в самый первый день в Магиусе, что дало Джиннет повод для шуток, иногда она не в меру наблюдательна.

Русые волосы, голубые глаза, уверенный взгляд, улыбка превосходства, широкие плечи, высокий, хотя не такой высокий как барон Оуэн. Девы, с каких это пор, я сравниваю мага с рыцарем? Не знаю, и не хочу знать. Сокурсник был красив и в большинстве случаев равнодушен к окружающим, в равной степени не обращая внимания ни на робкие девчачьи улыбки, ни на злые усмешки парней.

Граф Мердок Ирс Хоторн происходил из некогда знатного, но сейчас, увы, обедневшего столичного рода. Полагаю, это злило Джиннет сильнее всего, потому что из-за более низкого положения, парень не мог претендовать на руку дочери герцога. Вернее она не могла претендовать на его сильные руки и все остальное в комплекте. Такой мезальянс не одобрит ни ее отец, ни Князь, хотя правитель бывало, и не такие шутки выкидывал. Неженатый князь, надо сказать…

— Почему? — спросила Гэли, отворачиваясь от окна, на ее щеках все еще играл румянец.

— Мне не доложили, мисс Миэр, — он посмотрела на подругу.

Я встала рядом с ней и выглянула в окно, пятерка рыцарей передвигалась по полосе препятствий, ныряя под веревками и уклоняясь от ударов подвешенных бревен, один лихо перемахнул через высокую стенку и скрылся из виду. Трое уже сняли рубашки, четвертый тыкал мечом в деревянного болвана, тот остался равнодушен. Глядя на них, я впервые думала не о рельефе мышц, а о том, как им должно быть холодно. И была уверена в одном, Криса среди них нет. Только непонятно огорчало меня это или радовало.

— Чем заменили? — деловито поинтересовался сверху Отес.

— Фехтованием.

— Неет, — простонала подруга. — Девы!

Я схватилась за правую руку, которая все еще ныла после упражнений с метателем. Фехтование не самый любимый мой предмет.

— Не понимаю, зачем нам это, — пробормотал Оли, — Я владею шпагой, пусть вон девчонок учат. И Ортеса, — не удержался от колкости сокурсник.

— Выскажи претензии милорду Виттерну. Уверен, он с удовольствием выслушает, — ответил Мэрдок и поднялся на ступень выше.

— Точно, — хохотнул Вьер, — А потом еще раз выслушает, и еще. Пока уши не отвалятся.

— Милорда Йена Виттерна срочно вызвали на совет магистров, — спокойно сказал Ортес, — Сам видел.

— Значит, нам заменили не только предмет, но и преподавателя? — спросила Гэли, не сводя взгляда с поднявшегося еще на одну ступень Мэрдока. Парень задумчиво касался тех же книг, что еще недавно смотрели мы.

Раздался отрывистый и какой-то натужный бой часов. Далекий, но вполне различимый. Помню, как услышала перезвон в первый раз, мелодичный, высокий, как стояла, задрав голову, и смотрела на большой круглый белый циферблат. На кованые стрелки, двигающиеся со скрежетом, и не представляла, что в ближайшие годы этот звук будет отмерять мою жизнь. Первая башня была самой высокой их всех, почти подпирающей небо. Выше нее только острый шпиль Отречения жриц.

— Демоны разлома, — буркнул Вьер и вернул книгу на место. Они с Оли стали быстро спускаться вниз, лестница загудела. Ортес наоборот побежал вверх, решив вернуться по воздушному переходу и спуститься через третью башню.

Поравнявшийся с окном Мердок вдруг спросил:

— Как думаешь, если заменить ограждающее заряд стекло на металл, краска останется внутри? — он поднял бровь, — Энергия полета погасится…

— Нет, — ответила вместо меня Гэли, — Металл — коэффициент изменяемости три, а у стекла — единица. Преобразование тугого металла займет в три раза больше времени. — Она повернулась ко мне и позвала, — Идем, Иви, неизвестно, кто и сколько нас сегодня шпагами махать заставят.

И я пошла, спиной чувствуя, все такой же равнодушный и неподвижный взгляд графа Хорттона. Ему не понравился ответ мисс Миэр, как он называл подругу. Не понравился, потому что был правильным. Все в нашем мире имело коэффициент изменяемости. Степень послушания веществ колебалась от единицы до пятерки. Самые легкие — стекло, бумага, ткани, они сами были готовы изменяться. Самые тяжелые — металлы и сплавы, с этими приходилось попотеть. К компонентам с нулевой степенью относили живые организмы, кости, мышцы, ткани… Запретные изменения.

Боль в кисти усилилась, шпага в третий раз вылетела из руки и, дребезжа, покатилась по полу. Округлый наконечник слетел с острия и упал на гладкие плитки. Отлитый из горячего сока дерева Ро, который, застывая, напоминал упругую тянучку, наконечник был мягким, но достаточно плотным, чтобы защищать от травм и порезов. В Магиусе не приветствовали кровопускание, даже в качестве лечения. Пришлось снова фиксировать его на кончике рапиры.

— Внимательнее, Астер, — рявкнул Ансельм, переходя к следующему ученику.

Я кивнула, приводя клинок в нужное положение, напротив уже стоял Отес.

— Ангард, — отдал команду магистр, ученики скрестили клинки, и аудитория наполнилась звоном.

В тренировочном зале не было окон, лишь стены завешанные драпировками, и светильники, пламя колыхалось и дрожало, освещая наш неловкий танец с оружием.

Парень бил жестко, рассчитывая скорее на силу, чем на умение, и я стала уклоняться. Черные волосы парня то и дело падали на лоб и он дергал головой, чтобы откинуть их с глаз.

Рапира в руке была старая и тяжелая, перед отъездом меня больше волновал гардероб, чем какая-то железка, по которой матушка проливала слезы, с ностальгией вспоминая, как дед нанимал ей учителя, и как она распорола какому-то ухажеру жилетку. Папенька, помню, очень странно смотрел на нее при этих словах.

Знала бы, что мне на самом деле придется фехтовать, а не делать вид, выпросила бы у отца новую из облегченной стали. Говорят в Чирийских горах придумали новый метод ковки, да и по заговорам местные колдуны — предметники одни из лучших.

Стойка, уклонение, переход, быстро переступая по гладкому полу, я едва не задела соседнюю пару, вернее они едва не задели меня. В последний момент Вьер отвел шпагу…

— Не зевай, — крикнул магистр, и рапира парня тоже полетела на пол.

Я свою смогла удержать, даже, несмотря на удар сокурсника.

— Переход, — скомандовал Ансельм, — Живее! Двигаетесь как сонные мухи! С каждого уже раза по три голову сняли!

— У меня только одна, — фыркнул Вьер, становясь напротив следующего противника.

Зазвучавшие в зале голоса стали стихать, шпаги поднимались, пальцы сжимались на рукоятях. Только Корин сидел на скамье, он уже успел получить растяжение, сбегать к целителям и вернуться в тренировочный зал зрителем, хотя магистр Ансельм предлагал парню перекинуть рапиру в левую руку и попробовать.

Напротив меня остановилась тихая и молчаливая Мэри, за прошедшие пол года, никому так и не удалось узнать о ней больше, чем в день поступления. Невысокая, пухленькая дочь столичного аптекаря предпочитала молчать, не ввязываясь ни в какие свары, старалась не выделяться ни перед магистрами, ни перед сокурсниками.

Снова отрывистая команда. И сверкающая сталь сталкивается со сталью. Выпады девушки были в какой-то мере предсказуемы. Угол, укол, уход, блок, снова уклонение… Подленькая мыслишка, что Мери не очень сильный противник, так и крутилась в голове, непрошеная и беспокойная, ведь девушка ничего мне не сделала. Но когда я попробовала перейти в контратаку, она резко развернулась и острие с мягким тренировочным наконечником, ринулось в грудь.

— Здорово, — искренне похвалила я

Неулыбчивые губы девушки дрогнули.

— Спасибо, — прошептала она, — Тебе надо заменить оружие.

— Уже поняла, — вздохнула я, поднимая клинок, сталь ударилась о сталь.

— Я знаю хорошего оружейника в Льеже, — сказала она, делая выпад и тут же смутилась, — То есть не я, конечно, старший брат, он тоже в Магиусе учится только на пятом потоке… то есть если ты позволишь… вы позволите… ваша милость, — под конец она уже шептала.

— Позволю, — серьезно кивнула я, парируя удар, — Данной мне властью, разрешаю звать меня Ивидель, а то «ваша милость» немного старит, не находишь? — девушка снова неловко улыбнулась, — Кстати, о старших братьях, он у тебя маг?

— Да, — она нанесла смазанный укол и я легко сбила удар, — Но если ты думаешь… думаешь… — девушка мотнула головой.

— Я думаю, что можно спросить у него про методы защиты? Или может не у него, а у другого старшекурсника.

— Но это же нечестно!

— Что поделать…

— Переход! — скомандовал магистр так и не сумевший разоружить Мэрдока.

Джиннет удалось приставить лезвие к ключице Мерьем. Махать железом у герцогини получалось на удивление ловко. Хотя, почему на удивление? Наверняка за этим стоят труды не одного и не двух домашних учителей.

Мери отошла, а напротив меня оказалась Гэли.

— Ангард!

Звон стали и тихие шаги. В зале ни ветерка, ни одного дуновения, я чувствовала, как пот потек по спине, широкие тренировочные брюки прилипли к ногам, а кисть болела все сильнее и сильнее.

Гэли практически не дралась, махая шпагой для отвода глаз, не переставая улыбаться. Стоило мне провести простенькую атаку, как она с готовностью выронила клинок. Я вздохнула, и спросила:

— Зачем ты здесь?

— Что? — не поняла она, неторопливо ступая по цветным плиткам.

Узор пола казался абстрактным, хотя меня не отпускала мысль, что если «взлететь» или повиснуть на одном из светильников, как скоморох в бродячем балагане, что мы видели как-то в шатре на сельской ярмарке, то можно разглядеть что-то интересное. Ну, или разочароваться, увидев лишь ворох цветных пятен. Вот тут вроде лапа какого-то зверя, а тут ухо или лепесток мохнатого цветка. Каблук наступил на коготь, или на закручивающуюся ленту, под носком скрылся глаз или звезда на ночном небосводе. Я ступала то ли по шерсти диковинного зверя с узким поджарым телом, то ли по траве, которую неизвестный мастер перенес на мозаичные плитки пола.

Подруга наклонилась к упавшей шпаге, она даже не стала переодеваться, оставшись в юбке, которая теперь путалась и стесняла движения.

— Почему отец отправил тебя в Магиус? Ты ведь не горишь желанием учиться.

— Ты тоже, — фыркнула подруга.

— И все же? Раньше я думала что…

— Ну, заканчивай, — она отсалютовала клинком.

— Что ты ищешь мужа, — пожала плечами я.

— Тоже мне секрет, — хохотнула она, ничуть не обидевшись, — Ищу, как и ты, как и Джиннет, Мери, Алисия и каждая поступившая девчонка, — мы скрестили клинки, — Но для этого совсем не обязательно махать железом.

Я позволила себе вопросительный взгляд.

— Какая ты непонятливая Иви, — дернула плечом Гэли, — Кто возьмет в жены колдунью, не умеющую контролировать силу?

— Никто, — согласилась я, вспомнив, как орал отболи обожженный противник брата.

— А магесса с моим приданым может рассчитывать даже на аристократа… наверное, — девушка хихикнула, но тут же став серьезной тоскливо добавила, — По крайней мере так планирует папенька, раз у него нет сына, — забывшись она развела руками и я нанесла легкий укол в корпус, учебный наконечник мягко ударился об одежду, — Сказал, дела внуку передаст.

— А ты не думала стать магом? — задала я вопрос, ради которого и затеяла весь этот разговор, на лице подруги отразилось недоумение, — Не бакалавром через три года, а настоящим закончить полные пять?

— Нет, — покачала головой подруга, — Иви, ты меня пугаешь. Ты же не думаешь стать такой… такой, как мисс Ильяна?

— Нет, — выдохнула я, вспоминая сухощавую фигуру главы Магиуса, ее упрямо вздернутый подбородок, короткие, как у мужчин черные волосы, глубокую складку у рта и жесткие глаза, — Конечно, не думаю.

Гэли улыбнулась, еще тревожно, но все-таки. Магистр тем временем уже разоружил Тару.

— Переход, — раздалась отрывистая команда, подруга опустила клинок, а я увидела как ко мне танцующей походкой идет Джиннет. Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что подруга обернулась, а потом, схватив меня за локоть, торопливо зашептала:

— Иви, прошу тебя.

— Ее проси, — процедила сквозь зубы я.

— У тебя уже есть один неуд, получишь второй, и плакал твой пропуск в город. Пожалуйста… — прошептала она отходя.

Герцогиня улыбнулась, становясь наизготовку. Я сцепила зубы.

— Ангард.

И рапиры столкнулись даже не со звоном, а с каким-то яростным скрежетом. Она была очень быстра и напориста. Сталь в ее руках извивалась, словно жезл шамана в каком-то языческом танце. Я не успевала даже разглядеть рисунок боя, не то, что разгадать его. Мягкий наконечник ее рапиры с силой ткнулся мне в локоть, обозначай укол, потом в живот. Наверняка, останутся синяки.

Я перехватила рукоять, чувствуя, как пот заливает глаза.

— Учись проигрывать, Астер, — проговорила леди Альвон Трид, блокируя мой неловкий удар, забранные в высокий хвост белокурые волосы взметнулись и упали на плечо.

Из всего первого потока только у нас с ней белые волосы. Да не того серо-русого оттенка, что распространен у простолюдинок, а настоящего, чистого, как ствол дерева Ро, что растет далеко на юге. Говорили это отличительная особенность тех, кто ведет свой род от первого Князя. Как Триды. Как Астеры.

Астеры всегда были белоголовы, или безголовы, как часто говорила нянька, даже брат, за что его не раз дразнили деревенские, пока он не вырос чтобы давать сдачи. Не в этом ли кроется причина ее неприязни?

— Только если у тебя — ответила я, посмотрев в сверкнувшие яростью глаза. Голубые глаза, тогда как у меня были карие.

Она снова пошла на меня. Удар, удар, уклонение, разворот. Ни о какой контратаке не могло быть и речи, удержать бы шпагу в руках. В какой момент слетел ее защитный наконечник? Я не знала. Просто в очередной раз взмахнув рапирой, она распорола мне рубашку.

— Тогда позволь начать обучение, — оскалилась девушка, тонкие высокомерные черты лица исказились, разом превращая ее в пещерную мегеру1, которой пугали детей старые няньки. Чистая злость и ничего больше. С таким же лицом Этьен бросался на Криса.

Кто-то вскрикнул, я не видела кто. Мир сосредоточился на остром кончике сверкающей стали. Я забыла про все, про боль в руке, про то, что леди надлежит и не надлежит, про сокурсников, которые оглядываясь на нас прерывали тренировку… Я не могла позволить ей победить.

Парировать, уйти, не раскрываться, не дать прорвать оборону. Блок, от которого мгновенно онемели руки.

— Что, Астер, нравится?

— Очень, — прохрипела я, — Особенно твое красное, как у прачки лицо.

А вот это было зря, я поняла сразу же. Нельзя опускаться до оскорблений. Думаю, мое лицо было ничем не лучше, но герцогиня, как всегда, думала только о себе. Она провела целую связку ударов, заставляя меня увязнуть в обороне.

Укол. Мимо. Девушка скользнула в бок, и ударила снизу вверх. Я приняла ее выпал на перекрестье. Но вместо того чтобы отпрянуть, она опустила рапиру, проваливая удар, заставляя мой клинок по инерции следовать за своим, и ударила в бедро. Почти ударила. Я видела, как приближается острие, и знала, что не успею отвести. Я отступила, зацепилась носком ноги за штанину, и не смогла удержать равновесие. Я упала. Совсем неэлегантно плюхнулась на задницу, и рапира вспорола пустоту.

Победная улыбка Джиннет сменилась, гримасой разочарования.

— Хватит! — рявкнул Ансельм Игри.

Я заморгала, все заговорили разом…

— Нельзя продолжать бой без наконечника! — негодовала Гэли.

— Астер, ты в порядке? — спросил Мердок, стучавшее, как сумасшедшее сердце, замерло, но во взгляде парня была лишь вежливость и ничего более, точно так же он склонялся к перемазанной краской Алисии.

— Это было… — обеспокоено, и чуть сердито проговорила Мари, — Неправильно!

— Нет, это было здорово! — хохотнул Оли.

Разные нестройные выкрики, шумное дыхание Джиннет, и неторопливо приближающийся магистр.

— В чем ошибка Астер? — спросил учитель. — Если не касаться техники. В чем ее самый очевидный промах?

Все затихли.

— В… — начала Мэри и смутившись, замолчала.

— В нерешительности, милорд, — ответил Отес, — Словно она никак не может решить, драться ей или нет.

— Правильно, а ошибка Альвон? — Ансельм оглядел притихших учеников, — Ну? Что у нее нет ошибок? Она непобедима?

— Эмоции, — ответила я, поднимаясь, пальцы в ладони Мердока чуть дрожали, наверное, от усталости, — Она вышла из себя.

— Точно, — кивнул магистр, — У каждого есть свои слабости и достоинства, — он поддел носком сапога рапиру Джиннет, посмотрел на незакрытое острие и добавил, — Неуд по безопасности, Альвон. А теперь возьми клинок, и попробуй найти мою слабость, — он снял наконечник со своего клинка и встал в позицию, — Все попробуйте.

Герцогиня подняла оружие, даже не посмотрев в сторону валяющегося наконечника. Звякнула сталь.

Со стороны этот танец рапир казался почти завораживающим, гибкая фигурка девушки, и массивная наставника. Ее стремительные выпады и его скупые блоки.

— Габариты? — прошептала стоящая рядом Мэри, — Она более подвижна.

— Да, но он сильнее, — не согласился Отес.

Магистр легко и почти изящно для своего веса ушел от выпада Джиннет. Она раскраснелась еще больше, тогда как Ансельм Игри, чем-то напоминающий трактирщика, может, крепким телосложением и длинными руками, а может, почти лысой головой и черной короткой щетиной, оставался бесстрастным, и нарочито медлительным.

— Он действует так… — Вьер покачал головой, — Словно заранее знает, чем закончится каждая связка, — в голосе парня слышалось восхищение.

— На опережение, — согласилась я, — И если она вдруг отойдет от классического рисунка…

— Он может попасться, — нарушил молчание Мэрок, — А может, и нет, — добавил парень спустя несколько секунд, когда рапира герцогини полетела на пол, а девушка схватилась за кисть, между тонкими пальцами выступила кровь.

— Вот что бывает, когда пренебрегаешь безопасностью, — назидательно проговорил милорд Ансельм, — Покажитесь целителю, Альвон. А вы? Чего встали? Разбились на пары. Продолжаем.

И мы продолжали.