Прошло полгода…
Граф Валериан Грецки жил с женой в своем имении, куда они приехали, когда весна была уже в полном разгаре.
Раиса сразу погрузилась в дела по управлению имением, а граф деятельно помогал ей и вскоре так увлекся сельским хозяйством и всем, тесно связанным с ним, что вставал чуть не раньше всех.
Имение графа было золотое дно и только требовало любовного ухода и умелых помощников.
Занялся граф и нуждами своих крестьян, и в короткое время все кругом приняло другой вид: не было больше нигде покосившихся грязных хижин, все были сыты, обуты и одеты.
Начаты были стройки новой школы, больницы и церкви.
Последние пять лет граф ни разу не был в своем имении, и все пришло в упадок, а управляющий набивал свой карман, неизменно отписывая барину, что все в порядке.
Научился граф разбираться и в своих крестьянах, а вскоре сумел подыскать жене двух способных помощников, которые под ее руководством подучились и смело могли заменить ее. Честность же и преданность их была вне сомнений, так как граф был широкой натурой и ничего не умел делать наполовину.
В короткое время, ревностно исправляя все упущения, граф так облагодетельствовал своих крестьян, что они готовы были за него в огонь и в воду, а имя его и особенно молодой графини — всеми произносилось с благоговением.
Старика Тихона Грецки отправили на богомолье к мощам святого Сергия, куда отвезти его был назначен кучер Василий.
Наступала осень…
Урожай в этом году был так хорош, что закрома от него ломились не только у господ, но и у всех крестьян.
Приближалось время отъезда в Петербург.
Раису не привлекала жизнь в столице, но ради мужа она должна была это сделать. Граф Валериан, зная ее пристрастие к деревенской жизни, к простору полей и лесов дал ей слово все лето проводить с нею в имении.
Однажды утром граф получил с курьером бумагу из дворца. Расписавшись в получении и сломав гербовую печать, граф увидел, что это приказ ему от государя — представить ко двору его жену — графиню Раису Грецки.
Полный гордой радости, граф направился на половину жены.
Раиса, совершенно готовая к утреннему завтраку, шла навстречу мужу.
За эти полгода Раиса так расцвела и похорошела, что ее никто не узнал бы теперь в Петербурге.
Молодая графиня не изменила своим привычкам: так же рано вставала и много сил и забот отдавала «меньшей братии», но она была полна счастьем, которое светилось в ее огромных глазах, ливших на всех свой лучезарный свет. А ее красота, одухотворенная разделенной любовью, приобрела особый, какой-то сверкающий вид!
Каждая черточка ее подвижного лица сияла, привлекая к себе все сердца.
Граф вошел в комнату, и глаза его вспыхнули: за эти полгода он еще не мог привыкнуть к красоте своей жены, и она каждый раз поражала его, наполняя восторгом…
Он с чувством поцеловал ее изящную нежную ручку и подал распечатанную бумагу.
Раиса быстро пробежала ее глазами, и лицо ее заалело. Она смущенно глянула на мужа.
— Как же это? — прошептала она. — Я совсем не светская дама, и я боюсь…
Валериан лукаво улыбнулся
— Что?! Моя храбрая, моя отважная Раиса боится? И чего? Придворного паркета?.. Полно, родная, я буду рядом с тобой и всегда приду тебе на помощь! Но я уверен, что ты и здесь с честью выйдешь из положения! Да и тетя не оставит тебя одну!
Граф обнял жену и ласково заглянул в ее глубокие, лучистые глаза. И Раиса, уже улыбаясь, спрятала свою головку у него на груди…