Крейсер «Орджоникидзе»
18 апреля 1956 года начался первый официальный визит советских руководителей на Запад, в Великобританию, — поход Хрущева и Булганина на крейсере «Орджоникидзе» в Портсмут.
Визит этот сразу же пошел не по плану для обеих сторон. Скандально провалилась секретная британская разведывательная операция под кодовым названием «Кларет» против советской стороны. 19 апреля под корпусом крейсера пропал без вести английский подводник командор Крэбб.
Что случилось с Лайонеллом Крэббом: его убили или взяли в плен? Эти вопросы все эти годы будоражат мировое общественное мнение.
В 1960 году в Англии было обнародовано некое «секретное досье» КГБ, якобы попавшее в руки британских спецслужб, из которого следовало, что Крэбб был пленен русскими и доставлен в СССР, где живет и работает под именем Льва Кораблева.
Полвека спустя российские газеты, радио и телевидение наводнили сообщения о сенсационном откровении «ветерана морского спецназа» Эдуарда Кольцова. Он во всеуслышание заявил, что сам убил Крэбба, когда тот устанавливал магнитную мину под корпус крейсера «Орджоникидзе», чем спас руководителей страны от верной гибели.
Что же на самом деле произошло в апреле 1956 года в Портсмутской гавани? Где ложь и где правда?
Я начал заниматься историей знаменитого похода лет 30 назад, еще в советские времена и продолжаю следить за ходом не прекращающегося расследования тех событий до сих пор. Чем вызван этот интерес? Любопытством, наверное. Чем же еще? Уж очень интересно узнать, что и как произошло на самом деле в апреле 56го. Ведь сюжет-то сложился захватывающий. А архивных документов и свидетельств участников событий — достоверных, а не выдуманных, — поначалу, до 80-х годов прошлого века, не было совсем. Потом они по крупицам стали появляться и выстраиваться в более или менее стройную мозаику.
Перво-наперво удалось разобраться с так называемым «досье КГБ», растиражированным британским историком Бернардом Хаттоном. Ведь его версия событий апреля 56-го оставалась незыблемой больше трех десятков лет.
«Утка» Бернарда Хаттона
От этой выдуманной версии не осталось и камня на камне. А автор ее, в конце концов, признал, что выпустил из-под своего пера не документальную книгу, а пропагандистскую антисоветскую «утку».
Добиться такого признания было непросто. Ведь архивы спецслужб закрыты на замок — не пробраться. На запросы в КГБ и ГРУ никто не отвечал. Англичане с их МИ-5 и МИ-6 тоже молчали, как рыба об лед. Случалось, от безнадежья даже руки опускались.
Но дорогу осилит идущий. Осилил и я. Нашел источники информации, да еще какие! Один генерал Иван Александрович Серов, бывший первый председатель КГБ, чего стоит! Уж он-то знал по этому делу все, что называется, «от и до». Сам готовил этот поход, сам в нем участвовал и за безопасность советской делегации отвечал головой. Надо только было добиться его согласия на откровенную беседу. Мне, к счастью, это удалось.
Ну а потом повезло встретиться и с другими весьма информированными людьми: например, с и.о. резидента КГБ в Лондоне в апреле 56-го полковником Юрием Ивановичем Модиным. Он рассказал немало интересного, ведь все же происходило под патронажем его лондонской резидентуры КГБ.
Потом удалось познакомиться с руководителем операции «Кларет» — легендой британской разведки Николасом Эллиотом и резидентом СИС в Москве в ту пору баронессой Дафной Парк, иконой британской разведки.
Ну, и наконец, с командиром команды подводников крейсера «Орджоникидзе» капитаном 1 ранга Евгением Викторовичем Романовым, ключевым для расследования источником информации по делу Крэбба.
При таком подборе свидетелей «подстрелить утку» Хаттона не составило большого труда.
Вся история Хаттона, изложенная в его книжке «Великолепный подводник», базировалась на том, что Крэбб после своего заплыва под корпус нашего крейсера на базу не вернулся и вообще пропал без вести. То ли погиб, то ли был взят в плен. Обезглавленное тело подводника, найденное в Чичестерской бухте на следующий год после злополучного заплыва, коронер идентифицировать не смог. Отсюда и главный посыл автора — КГБ похитил Крэбба, вывез в СССР, чтобы использовать его знания и опыт для нужд советского военно-морского флота.
Задняя сторона обложки книги Хаттона с фотографией Крэбба-Кораблева и запиской его бывшей жены: «Он здесь очень похож. Я считаю, что это Крэбби»
На самом же деле коронер без труда идентифицировал труп найденного подводника. По его заключению, это был Крэбб. Но британские спецслужбы намеренно фальсифицировали результаты работы коронера. Это позволяло им перевести стрелки на Москву и обвинить СССР в похищении фрогмена. Что и сделал Хаттон, сделал «на заказ», в своей псевдодокументальной истории о якобы перехваченном британской разведкой секретном «досье КГБ» с материалами о похищении Крэбба и его последующей работе на советском военно-морском флоте.
Но к концу 80-х годов прошлого века Лондон решил все-таки шаг за шагом рассекретить архивные материалы своих спецслужб по Крэббу. Ведь к тому времени прошло уже больше 30 лет, сроки секретности истекли. Один из видных британских историков Найджел Уэст (он же Руперт Аллисон) выдал тогда «на гора» кое-какие из рассекреченных материалов. Я тоже смог с ними познакомиться.
Вслед за этим состоялась моя встреча с уже упомянутым выше Николасом Эллиотом. Он в апреле 56-го был шефом Лондонского отделения СИС и отвечал за ряд мероприятий в рамках операции «Кларет». Его откровения тоже «легли в кассу». Вот так и вскрылся подлог с заключением коронера.
Добавлю также, что мне удалось получить документальные материалы по походу 56-го года от его участников. Сам факт того, что у нашего крейсера не было «мокрого отсека» (на его использовании была построена вся версия Хаттена), без промаха бил по цели. Кроме того, на борту корабля не было бойцов спецназа с соответствующим оснащением и оборудованием для борьбы с подводными разведчиками или диверсантами. Его тогда вообще еще не существовало, он появился позже. Регенерационных костюмов — это тоже важно — на нашем флоте также тогда не было, и пузыри воздуха от водолазов давали возможность легко их обнаружить. Словом, все это однозначно свидетельствовало — русские не могли похитить Крэбба.
Чего же больше? Хаттону пришлось публично признаться в содеянном и покаяться.
Русский десант на «Остров»
Поход на крейсере в Англию с высшим руководством страны на борту — это действительно уникальная эпопея. С инициативой визита выступил Лондон, причем сразу после смерти Сталина. В архиве нашего МИДа на этот счет можно посмотреть любопытные материалы.
Как видно из них, Черчилль полагал, что пришло время для новой попытки разведать «кто есть кто» в новом руководстве Кремля. Маленкову, сменившему у руля страны Сталина, поначалу было не до Англии. Затем Хрущев, как известно, его потеснил. Тогда Лондон повторил свое приглашение. На этот раз его прислал уже Энтони Иден, преемник Черчилля. Хрущев приглашению был рад и засобирался в дорогу.
Генерал Серов, председатель КГБ, друг Хрущева еще с довоенных времен по совместной работе на Украине, предложил запустить к англичанам для начала «пробного шара» — все того же Маленкова, которого Черчилль приглашал к себе ранее.
В 56-м Георгий Максимиллианович трудился уже рангом ниже, на посту министра энергетики СССР. После судьбоносного ХХ съезда партии, осудившего культ личности Сталина, первым в Лондон поехал он на переговоры со своим британским коллегой министром энергетики Великобритании лордом Уолтером Ситрином. «Меланья», как в узком кремлевском кругу именовали Маленкова, с заданием справился. Визит прошел хорошо.
Тогда в дорогу к англичанам для подготовки визита Хрущева с Булганиным собрался уже сам шеф Лубянки генерал Серов. Его головной болью было обеспечение безопасности поездки в Англию. Задача выдалась непростая. «Первый» отказался лететь в Лондон на самолете. Ему захотелось («мол, знай наших!») подкатить к британским берегам на новеньком советском крейсере. Серов, как мог, пытался переубедить Никиту Сергеевича, но тот его и слушать не хотел.
Это, впрочем, была не единственная из причуд «Первого». Он еще решил взять с собой в Англию двух ведущих советских ученых: отца нашей ядерной бомбы академика Курчатова и выдающегося авиаконструктора, создателя нашей стратегической авиации, академика Туполева. «Хорошо хоть Сергея Королева не взяли с собой на крейсер! — возмущался потом, уже в конце 80-х, в разговоре со мной опальный генерал и задавался вопросом: — А если б они сбежали или похитил кто?!»
Шутки шутками, но для контрразведчиков и самого Серова задачка с этим походом встала нешуточная.
Приехав в конце марта 56-го в Лондон, чтобы договориться о совместной работе по обеспечению безопасности, Серов попал в переплет. Англичане устроили ему форменный афронт, не желая сотрудничать с «палачом Сталина», а пресса устроила ему страшный разнос. Пришлось шефу всесильной Лубянки уносить ноги, забыв о формальностях и работе, лишь бы не раздувать скандал.
Незавершенные дела легли на плечи помощника. Но в Москву на борту новенького Ту-104 генерал возвращался не с пустыми руками. Перед отъездом домой и.о. резидента в Лондоне Юрий Иванович Модин выдал своему шефу только что полученный от нашего агента материал особой важности. В нем речь шла о запланированной разведслужбами Великобритании секретной операции против нашего крейсера. Речь, в частности, шла о подводной разведке корпуса корабля.
Операция «Кларет»
Зачем англичане решили лезть под корпус нашего крейсера, неужели взорвать хотели? Такой вопрос возникал тогда в кабинетах второго главка КГБ и в стенах ГРУ.
Но зачем британцам теракт устраивать? — переубеждали их трезвые головы. Ведь англичане же разведкой заниматься думали. Крейсер был новый, быстроходный. Вопросов задавал нашим оппонентам немало: чем он начинен, что у него за винты, есть ли «мокрый отсек», какие сонары стоят под корпусом или еще что? Дело обычное. Разведка на то и существует, чтобы секреты противника раскрывать. Да и документы на этот счет из Лондона нашей резидентурой были получены.
В первую очередь это был документ британского Адмиралтейства, датированный серединой марта 56-го. Тот самый, что Модин передал Серову. Я его перевел на русский язык. Он небольшой, привожу практически полностью.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Офис Первого лорда Адмиралтейства
14 марта 1956 года
МЕМО
Адмиралтейство подтвердило актуальность ранее принятых директив о проведении разведывательных операций против русских военных кораблей в западноевропейских и британских портах…
Заседание отметило, что приезд в апреле в Англию Хрущева и Булганина на борту крейсера дает реальную возможность для выполнения указанной директивы…
Адмиралтейство отметило результативность уже проведенных ранее аналогичных разведывательных операций, в частности против крейсера «Свердлов», при участии командора Крэбба в 1955 году…
Была подчеркнута приоритетность установления шумовых характеристик русских военных кораблей… Отмечена важность определения конструктивных и тактикотехнических особенностей русского крейсера…
Участники совещания обсудили возможности для разведки, предоставляемые визитом русских военных кораблей в Портсмут…
Было принято решение связаться с командором Крэббом, чтобы выяснить возможность его участия в осуществлении операции «Кларет» против русских военных кораблей, на которых Хрущев и Булганин прибудут в Англию…
В работе совещания принимали участие:
сэр Джеймс Томас, Первый лорд Адмиралтейства
сэр Ивон Киркпатрик, Постоянный замсекретаря Форин-офис
г-н Патрик Дин, Директор Объединенного комитета по разведке
сэр Джон Ланг, Постоянный секретарь Адмиралтейства
контр-адмирал Джон Инглис, Директор военно-морской разведки
генерал-майор Джон Синклер, шеф Сикрет Интеллидженс Сервис
г-н Дик Уайт, Генеральный директор МИ-5
И.о. резидента КГБ в Лондоне Юрий Модин с супругой (слева) и шеф Лондонского отделения СИС Николас Элиот
Содержание этого документа однозначно свидетельствует о подготовке разведывательной операции. Ни о каком теракте речи не идет. Да и идти не могло.
Англичане пригласили руководителей СССР в Великобританию с визитом доброй воли. Обстановка в мире и без того была взрывоопасной, назревал Суэцкий кризис. Лондону нужен был диалог с Москвой, а не атомная война. Подрыв крейсера с высокой советской делегацией мог привести к ядерной катастрофе.
Разведка подводной части корпуса была, впрочем, далеко не единственной составляющей операции «Кларет». В нее входили мероприятия по прослушке номеров членов советской делегации (в первую очередь Хрущева и Булганина) в лондонской гостинице «Клериджиз», «снятие шумов» советского крейсера при прохождении им пролива Ла-Манш британскими подводными лодками, работа с экипажами наших военных кораблей, особенно с офицерским составом, и т. д.
Серова полученный документ не удивил, в нем не было ничего нового. Он предполагал «стандартный» набор разведывательных мероприятий, с которыми наша контрразведка имела уже дело и раньше, в частности во время визита крейсера той же серии «Свердлов» в Англию в 1955 году. Подводником-разведчиком и тогда был выбран службой военно-морской разведки Адмиралтейства командор Крэбб.
Почему именно он? Ведь Крэбб был уже немолод и своей физической формой похвастать не мог? Это так. Но Крэбб пользовался абсолютным доверием руководства флота. Имел колоссальный опыт работы в годы Второй мировой войны. Правда, риск дальнейшего использования его для подводных операций, безусловно, был. Командор уже находился в отставке. Лишь иногда подрабатывал на старой службе, деньги были нужны. На гражданке он только начинал вставать на ноги, выстраивая собственный небольшой мебельный бизнес.
Личная жизнь у фрогмена не сложилась. С женой он развелся, детей не было. Может быть, поэтому Крэбб пристрастился к выпивке, много курил. Словом, решение Адмиралтейства оказалось более чем спорным — скорее ошибочным.
Тем не менее Крэбб был рад, что получил очередное задание от военно-морской разведки Адмиралтейства. Он уже работал по однотипному крейсеру «Свердлов» годом раньше, во время его стоянки в той же портсмутской гавани, — проводил замеры и подводную съемку, так что не видел никаких трудностей в своей новой миссии.
Чем конкретно были интересны крейсера серии 68-бис для англичан? Чтобы ответить на этот вопрос, заглянем в базовые тактико-технические характеристики корабля. Они сами все скажут за себя.
Командор Лайонелл Крэбб и приказ о его награждении Георгиевской медалью за храбрость и преданность службе
Водоизмещение — 17 000 тонн. Дальность плавания 17-узловой экономической скоростью — 5500 миль; автономность — 30 суток.
Длина — 210 м, ширина — 22 м, осадка — 7,8 м. Мощность главной энергетической установки — 81 000 кВт. Скорость хода — 32 узла.
Крейсер имел 2 турбины суммарной мощностью 128 000 л.с., 6 котлов и 2 винта диаметром 4,5 м.
Впервые на этом проекте советским кораблестроителям удалось реализовать идею создания «полностью сварного корпуса» из низколегированной стали, что по расчетам дало не только повышение технологичности постройки, но и снижение затрат. С помощью электросварки было выполнено также соединение и крепление броневых плит, которые явились одновременно несущими и защитными конструкциями корпуса корабля.
Секретные материалы расследования провала операции «Кларет», проведенного по поручению премьер-министра Великобритании сэра Энтони Идена
Подводная защита крейсера включала в себя двойное дно корпуса (протяженность до 154 м), систему бортовых отсеков и продольных переборок, а также 23 главных водонепроницаемых автономных отсека. В прочности корабля немалую роль играла и смешанная система набора корпуса: преимущественно продольная — в средней части и поперечная — в его носовой и кормовой оконечностях.
Главной «фишкой» вооружения крейсера была его артиллерия — 12 орудий 152мм калибра в четырех башнях.
Если при этом иметь в виду, что речь идет о крейсерах начала 50-х годов прошлого века, то понять интерес военно-морской разведки Великобритании несложно.
В приводимом ниже документе из британского архива в разделе «Хронология» есть информация о том, что более всего интересовало британскую разведку. Вот небольшой отрывок из этого документа в авторском переводе на русский:
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
18 мая 1956 года
Доклад сэра Эдварда Бриджесса премьер-министру сэру Энтони Идену «О расследовании разведывательной операции против русских военных кораблей»…
… II. ХРОНОЛОГИЯ.
Декабрь 1954 года. Адмиралтейство поставило разведывательные службы страны в известность о необходимости сбора информации, касающейся характеристик подводных шумов русских военных кораблей. Эта задача была поставлена в ряду приоритетных.
Октябрь 1955 года. Русский крейсер «Свердлов» посетил Портсмут. Подробное обследование корабля было успешно проведено и принесло положительные результаты. В это же время корабли королевских военно-морских сил посетили Ленинград. Они были подвергнуты интенсивным разведывательным действиям со стороны русских, включая проведение ими подводных операций.
22 февраля 1956 года. В Адмиралтействе прошло совещание, на котором обсуждалась редкая возможность для разведки, которую давали визиты русских военных кораблей в западноевропейские порты.
14 марта 1956 года. Состоялось очередное совещание в Адмиралтействе по вопросам проведения разведывательных операций против русских военных кораблей в Портсмуте, в частности о возможности использования подводных пловцов.
[Часть текста удалена цензурой] связались с командором Крэббом, чтобы выяснить возможность его участия в осуществлении разведывательной операции против советского крейсера, на котором Х. и Б. должны были прибыть в Портсмут.
8 апреля 1956 года. Первый лорд Адмиралтейства обратился к премьер-министру за разрешением о проведении операции «Кларет» против русских военных кораблей.
Этот отрывок из доклада дает представление об интересах британской разведки в отношении наших военных кораблей. Сложнее объяснить, почему разведка Адмиралтейства взялась за это дело при запрете премьер-министра Энтони Идена на проведение каких-либо разведывательных действий против русских во время визита.
Провал операции «Кларет»
Военное руководство страны почему-то проигнорировало указание премьер-министра. Именно так и произошло. Вот еще один отрывок из того же доклада премьер-министру Идену:
8 апреля 1956 года. Первый лорд Адмиралтейства обратился к премьер-министру за разрешением о проведении операции «Кларет» против русских военных кораблей.
10 апреля 1956 года. [Изъято цензурой] определен перечень возможных разведывательных операций на период визита Х. и Б. (Приложение IIIa). В результате проведенного совещания у [изъято цензурой] сложилось впечатление, что Форин-офис дал согласие на проведение предложенных операций против русских военных кораблей.
12 апреля 1956 года. Премьер-министр направил письмо Первому лорду Адмиралтейства по поводу предложенной операции «Кларет». В этом письме, в частности, говорилось: «Сожалею, но мы не можем предпринять в данной ситуации ничего подобного». Форин-офис был в курсе этого решения премьера.
Булганин, Иден и Хрущев, Лондон, апрель 1956 года
Из приведенного фрагмента доклада следует, что операции «Кларет» дали ход, несмотря на запрет премьер-министра. Когда командор Крэбб не вернулся с задания, было принято решение не вести его поиск, чтобы не волновать русских. От Крэбба отказались все: и МИ-6, и военно-морская разведка, и Адмиралтейство.
Вот как мне объяснил эту путаную ситуацию британский историк Найджел Уэст, также проводивший собственное расследование дела Крэбба:
«Операцию „Кларет“ планировал Тед Дэйвис, работавший в апреле 1956 года под руководством шефа Лондонского отделения СИС Николаса Эллиота. Вопросами юрисдикции и согласований занимался Джон Генри. Контакты с Форин-офис были в ведении Майкла Вильямса.
Когда план операции был подготовлен, Эллиот обратился за согласием к руководству Форин-офис, а именно — к Вильямсу. Майкл Вильямс вместо того, чтобы запросить соответствующее разрешение, дал его сам без каких-либо дальнейших согласований. В день получения запроса от Эллиота, 7 апреля, скоропостижно скончался его отец, преподобный Фредерик Вильямс. И его мысли были совсем не о работе.
Получив ״добро“ от Вильямса, Эллиот приступил к осуществлению операции ״Кларет“, фактически не имея на нее согласия руководства».
Примерно такую же картину нарисовал мне в личной беседе и сам Николас Эллиот. После такого конфуза многие военные и министерские чины в Лондоне лишились своих должностей. В почетную отставку был отправлен генерал-майор Джон Синклер. Его место на посту руководителя Сикрет Интеллидженс Сервис занял бывший шеф контрразведки сэр Дик Уайт. Сам же генерал — майор смог удовлетвориться лишь должностью директора завода по производству асбеста (!).
В почетную ссылку в британское посольство в Бонне отправили проштрафившегося Майкла Вильямса. На посту советника Форин-офис по связям с разведкой его сменил Джеффри Макдермотт.
С руководства Лондонским отделением СИС сняли Николаса Эллиота. Был подписан приказ об увольнении из МИ-6 Теда Дэйвиса. После ухода Дика Уайта на работу в СИС директорское кресло в МИ-5 получил его заместитель сэр Роджер Холлис.
В Адмиралтействе подыскали замену Первому лорду сэру Джеймсу Томасу и шефу военно-морской разведки контр-адмиралу Джону Инглису.
Вынужден был подать в отставку и премьер-министр сэр Энтони Иден. Его сменил коллега по партии тори Гарольд Макмиллан. Вот такая нешуточная перетряска случилась из-за провальной миссии Крэбба.
Лжесвидетель
Что же все-таки произошло с командором Крэббом 19 апреля 1956 года?
Простой ответ в начале XXI века предложил наш соотечественник и, как выяснилось, весьма неважный выдумщик Эдуард Кольцов. Его консультантом выступил отставной полковник КГБ Станислав Лекарев. Это они на пару замусорили отечественные СМИ своими фантазиями о герое «холодной войны», подводнике спецназа «Барракуда», отрезавшем голову вражескому диверсанту Крэббу, когда тот устанавливал магнитную мину под корпус крейсера «Орджоникидзе» на стоянке в портсмутской гавани. Затем закрытым указом героя якобы наградили орденом Красной Звезды.
Никаких доказательств своего подвига лихой рассказчик предъявить не мог. Но ему поверили все и сразу. Телеканал РЕН ТВ до сих пор в своих передачах время от времени крутит отрывки из «откровений морского дьявола».
Оба фантазера утверждали в своих интервью, что материалы дела Крэбба засекречены и у нас, и в Англии на века и никто не сможет оспорить их заявлений. Но в этом они просчитались. Архивы были рассекречены. Более того, до недавнего времени оставался жив командир группы подводников крейсера «Орджоникидзе» капитан 1 ранга Евгений Романов. Вот несколько отрывков из записанного мною интервью с ним:
«На крейсере под моим руководством было три штатных водолаза для проведения ремонтных и осмотровых работ. Никаких посторонних или приписанных к кораблю на время похода водолазов на крейсере «„Орджоникидзе“ не было.
Водолазов в Портсмуте пришлось использовать после того, как мы обнаружили чужого подводника у корпуса корабля. Начштаба Ярошевич, да и многие другие, полагали, что этот подводник вполне мог прикрепить к днищу корабля какую-нибудь „коробочку“. Так что до выхода в море мы наладили помпу и три штатных водолаза тщательно проверили всю подводную часть корпуса крейсера.
Осмотрели винты, проверили все забортные отверстия. А их на подводной части корпуса немало. Начиная с небольших, размером в спичечный коробок, и кончая кингстонами охлаждения главной турбины диаметром до 800 миллиметров, то есть около метра.
Евгений Викторович Романов - командир группы подводников крейсера «Орджоникидзе»
Руководство отряда была не на шутку взволновано. Беспокоился и командир похода Котов, и начштаба Ярошевич. Всех интересовало, что этот подводник возле нас делал. Нас собрал к себе начальник штаба. Стал расспрашивать. Спросил и меня:
— Как ты думаешь, зачем он всплыл?
Я сразу ему ответил:
— Во всяком случае, не для того, чтобы поприветствовать нас по случаю прибытия в Англию.
Я своих водолазов на осмотр подводной части корпуса отправил накануне отплытия. Почему не сразу? Мы, откровенно говоря, не верили, что нас могут подорвать в Портсмуте во время стоянки. Это ж скандал! Другое дело — на обратном пути. На этот случай прорабатывался такой вариант: перевести Хрущева, Булганина, Курчатова и Туполева во время возвращения на эсминцы — ״Совершенный“ (это проект ״тридцатка-бис“, я на нем ранее плавал) и ״Смотрящий“. Но в итоге сочли это дело ненужным.
Перед осмотром корпуса я ребятам сказал тогда:
— Смотрите внимательно. Если какую-нибудь ״коробочку“ увидите, сразу сообщите. Но руками не трогайте. Для этого саперы есть. Только скажите, где, в каком шпангоуте ее увидели.
Ребята все внимательно осмотрели. С утра до вечера работали, все три водолаза крейсера. Ничего не нашли. Англичане это видели. Они вообще все время за нами наблюдали. В открытую, ничего не стеснялись. Ну и мы тоже за ними приглядывали. А как же иначе?! Дело житейское. Доверяй — но проверяй…
Единственное дополнительное оборудование, которое смонтировали на борту перед походом — это оборудование связи в каютах для гостей. Никакой новой техники — акустической или прочей — на крейсер перед походом не ставили…
Что я помню о всплытии подводника?
Это произошло утром 19 апреля. В 8 часов у нас на крейсере подъем флага. Я иду по верхней палубе, рядом — миноносец ״Совершенный“, корабли стояли борт в борт. Гляжу, на миноносце мой давний приятель — главный мичман Горохов. Я ж до 55־го года с ним вместе служил на ״Совершенном“.
— Здорово! — говорит.
— Здравствуй! — отвечаю.
— Евгений Викторович, — спрашивает он, — ты знаешь, что сегодня подводник всплывал?
— Когда?
— Да с полчаса назад.
— Подожди, — говорю я ему, — у меня сейчас подъем флага. Потом поговорим. Вскоре мы снова увиделись. Я ему говорю:
— Рассказывай.
— Утром я пошел посмотреть, как дела, — говорит Горохов. — Я ж за чистоту отвечаю, ты знаешь. На баке, у ״огонька“ (место для курения), стоял вахтенный матрос.
— Как дела? — спрашиваю.
— Порядок! — отвечает.
Мы облокотились на леера, смотрим в воду, разговариваем. Вдруг ни с того ни с сего — вода здесь в гавани прозрачная — вижу: какая-то тень в воде появилась. Я смотрю, матрос тоже смотрит. Неожиданно на поверхность всплывает подводник. Голова в маске. Вижу глаза — напуганные. Смотрит на меня. Между нами — метра три-четыре. Руками скребет по борту. Но корпус ־то у нас сварной. Заклепок нет. Ухватиться не за что. Смотрит на нас. Я остолбенел. Такая неожиданность — подводник всплыл! Прошло секунд 15–20, и он ушел вниз.
— Ты доложил? — спросил я.
— А как же! Доложил дежурному командиру.
После разговора с Гороховым я только зашел в каюту, меня вызывают наверх. Прихожу. Ярошевич, начштаба, спрашивает:
— Ты слышал?
— Только что от Горохова, — отвечаю. — Вы вызвали его?
— Сейчас должен прибыть.
Мичмана вызвали наверх. Горохов еще раз повторил свой рассказ, все, что видел. Стали рассуждать. Один одну версию выдвигает, другой — вторую, третью…
Я говорю:
— По-моему, это был крик о помощи. Судя по тому, как он себя вел, со слов Горохова, подводник просил о помощи. Помощь не была оказана, и он ушел вниз. Возможно, потерял сознание.
— У тебя водолазы готовы? — спросил Ярошевич.
— Конечно.
— Надо бы посмотреть. Может быть, найти его.
— Найти его вряд ли возможно. Здесь довольно сильная приливная волна. Оттого и вода в бухте такая чистая. Меняется все время. Течением его наверняка уже унесло. Если его искать, то только под стенкой. Она же здесь навесная, на сваях.
Потом я сам туда спускался вместе с подводниками. Мы взяли корабельный катер. И с него спустились. Заглянули за сваи под стенкой. Ничего не нашли. Англичане за нами наблюдали».
Конец записи.
По-моему, история понятная. И добавить здесь нечего. Крэбб почувствовал себя плохо и всплыл. То ли сердце прихватило, то ли оборудование регенерационного костюма фирмы «Пирелли» дало сбой, и он начал задыхаться. Теперь этого точно уже не узнаешь. Помочь Крэббу не успели.
Что стало с телом мертвого подводника в гавани, где сильное подводное течение и масса кораблей, — можно легко вообразить. Тело вполне могло со временем разложиться и угодить под корпус какого-нибудь судна или попасть под винты, получить сильный удар и оказаться изуродованным. Ну а впоследствии расчлененный труп подводника без головы и без рук могло выбросить на берег приливной волной. Где его и обнаружили рыбаки…
Не слишком веселая история, у которой уже почти не осталось никаких тайн.
Пора поставить точку.
По версии Кольцова, он убил Крэбба, перерезав ему ножом горло, в 2 часа ночи 19 апреля. Выходит, Крэбб никак не мог быть жив утром, совершая разведку корпуса нашего корабля. Да и не мог сам Кольцов идти ночью под крейсер без ведома руководства корабля! Если он вообще был на борту, о чем никому, кроме самого Кольцова, не известно.
Далее. В подольском Центральном архиве Министерства обороны РФ в картотеке учета награжденных орденом Красной Звезды Кольцов Эдуард Петрович, 1933 года рождения, уроженец города Ростова-на-Дону, не значится. В учетнопослужной карте старшего лейтенанта Кольцова Э.П. сведений о награждении орденом Красной Звезды также не имеется. Просьбы дать номер ордена Кольцов игнорирует. Может быть, потому, что за присвоение и ношение чужих наград в России полагается статья?
И еще. Специального оперативного подразделения ГРУ «Барракуда» в апреле 1956 года не существовало. Первые отряды боевых пловцов появились на советском военно-морском флоте, в спецслужбах и разведке позже. В апреле 1956го министр обороны Г.К. Жуков только издал приказ об организации специальных сил военно-морского флота. Первым летом 1956 года был создан спецназ Балтийского флота. В составе КГБ СССР при его 9-м Управлении первый отряд по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами был сформирован только в 1967 году на Балтийском флоте.