Во время апрельских боев более сотни гитлеровцев окружили наблюдательный пункт артиллерийского капитана коммуниста Гогушкина. Капитан спокойно взял трубку телефона и вызвал на себя огонь целого артиллерийского дивизиона.

— Стреляйте точнее, — потребовал он.

Через несколько секунд земля кругом задрожала от взрывов густо падавших снарядов.

Все свое мастерство вложили артиллеристы в залпы — ведь жизнь их командира решали метры. Спустя пятнадцать минут огонь прекратился, и лежавший на дне окопа Гогушкин поднялся. Он был оглушен и слегка ранен. Оглядевшись, капитан увидел, что гитлеровцев с высоты как ветром сдуло.

Капитан довольно улыбнулся, взял в руки телефонную трубку и, убедившись, что связь не нарушена, прокричал:

— Хорошо стреляли! Объявляю благодарность!

С Гогушкиным я был знаком. Внешность его совсем не героическая — небольшой, чуть сутуловатый, стеснительная улыбка на загорелом сухощавом лице, темные глаза, смотрящие внимательно и как будто вопросительно. Силен он был своим неукротимым духом. Мне довелось слышать, как он разговаривал с молодыми артиллеристами, прибывшими в часть.

— Людей без страха не бывает, — говорил он. — В сердце должна быть любовь к Родине и ненависть к врагу, тогда страх забывается. Сам бывал в переплетах и знаю, когда думаешь не о себе, а о выполнении боевой задачи, тогда некогда бояться.