Цикенбаум вдруг почуял добродетель, Для порока нужны двое, не один, Видно, Бог тому свидетель, На Оке страдает его сын… И куда девались девы, было много, Но как-то быстро не осталось ни одной, И куда ведет туманная дорога, Снова в лоно девы, Боже мой… Вот она несчастная девица Показалась вмиг из-за куста, Так и тянет ее с ним соединиться, Вот и сливаются безумные уста… Достаточно лишь оказаться в ней, Чтоб убедиться, что мгновенья будет мало, И не хватит человеку его дней, Чтоб обрести в другом прекрасное начало… Профессор в лонах заблуждался много раз И всякий раз терялся в миг провала, — Его съедал обворожительный экстаз, Но Цикенбауму и жизни не хватало… С момента встречи драгоценных глаз До ощущения небесного полета, Куда перемещала нас не раз Пусть и земная, но волшебная охота… Раскрыт узор движеньем страстных ласк, Вот, глубина нефритового грота, Вот извлеченный Вечностью оргазм, — Перемещает в мир иной уже кого-то… Цикенбаум думал даже в обладанье, Мысль как червяк вползла в его инстинкт, Он в лоне ощущал все мирозданье, И в мирозданье был облеплен тьмою книг… Душа в обложке, чувства на страницах И ощущенья в каждой точке между букв, Запятые жаждут в точки воплотиться, Чтоб собою обозначить жизни круг… – Скажи же, Бог, зачем меня ты создал?! — Цикенбаум вдруг в мученьях прошептал… – Чтобы явить глазам людей твой странный образ, И через образ высветить астрал…