Сидоров стряхнул с себя тоску, Взял бутылку русской водки, Сел на берег, глянул на Оку И залег в дырявой лодке… По небу плыли как бараны облака, И жизнь текла так странно и так тихо, Что Сидоров подумал, что века Чаще спят, чем скачут лихо… Потом дева к лодке подошла И приветливо отпила тоже водки, И прилегла с ним в старой лодке, И сразу сблизились порочные тела… Сидоров подумал, то, что лоно Почему-то похищает сразу смысл, И люди не стесняются закона, И как-то глупо тратят свою жизнь… А главное, что просто не умеют Себя с женщиной вести, И женщины лишенные идеи, С любым готовы счастье обрести… Но только счастье мигом уплывает, И вместо счастья дряхлые тела, Жутко скорбно собираясь в стаи, Покидают вместе логово тепла… Сидоров вздохнул, ныряя в реку, Дева тоже прыгнула за ним, Так с обрыва и с разбегу Они скрылись в облаках как белый дым… И также тихо странно проплывая, Они несли с собой прожитые века, Потом Сидоров очнулся, ночь глухая, Девы нет, пустая лодка и Ока… Тишина и в небе звезды, Водка выпита и прожит еще день, Очень странно улетают грезы И от дев лишь остается тень… Чтобы помнить их и страстно шевелиться Звездной ночью у Оки, В какую темень скрыться птицей, Чтоб опять убраться от тоски?!…