Мое лицо лишилось своих глаз, Хранило фото только странные пустоты, Но в этой пустоте царил рассказ, Имеющий в пространстве повороты, Тех случаев, что привели в экстаз Не раз меня и тьму пропащих дев… Мы жили странно, от движенья ошалев, — Эпоха грубой силы и отчаянья Стирала символы былого созидания… Так государство, став ненужным никому, Само собой отправилось ко дну… И в этой куче странных чудных тел Я свой экстаз в квартирке маленькой имел… Я приводил туда несчастных женщин, Ищущих везде своей любви, Я пропадал, их сладостные клещи Имели силу яростной борьбы… Их было много трепетных созданий, Они вливались в мое пиршество ручьем, Я в них искал огонь живых сгораний, Раскрывая образ пламенным ключом… Но после в одиночество срываясь И обезумев в спешке каждодневных дел, Я к себе испытывал вдруг жалость, Как будто жить я так, и не сумел… Или ошибка в мои чувства вкралась, Везде царил умалишенный беспредел… Бандиты убивали, люди крали, Имущество по-своему деля, И только образ, освященный лишь печалью, От храма к храму, шел за мной скуля… Я видел много в жизни потрясений И прикасался к краешку гробов, Словно ища в своем неведенье спасенья, Как в юных девах чистую любовь… Но была грязной и любовь, и святость, И люди быстро постарели, и ушли, Едва собою обозначив вероятность Такого же прежалкого пути… Что сделать мне, когда глаза пустые Из фото раскрывают много тайн, На небе чувства словно ангелы святые, А за ними наш всеобщий рай… Раскрой же дверь через пустоты глаз И ощути со мной, красавица, экстаз… Я ведь ловил в пещере сладостную нежность, И ты почувствуй то, что было прежде… И никогда уже не станет здесь таким… Таким отчаянным прекрасным чистым свежим, Жизнь превращается в один прозрачный дым И люди тают вслед за обликом надежды, Но все мы здесь еще, и с вами говорим, Вновь постигая чувствами безбрежность, Невероятность, чей пожар неотвратим…