Удаленный контакт
Совершенно обессилевший, он сидел на скамейке в пустом ночном парке, когда чудовище снова подало голос.
— Аккумуляторная батарея разряжена. Пожалуйста, зарядите батарею или вставьте другой аккумулятор.
Сначала Костя не обратил внимания — привык. Энергия на исходе? Значит, скоро сдохнешь, сволочь… Сдохнешь, и все кончится. Весь этот кошмар, растянувшийся на полтора месяца… А потом вспомнил разговор с отцом Алексием полгода назад. Он еще не вполне освоился с только что купленным сотовым телефоном — обычным, а не тем нереальным монстром, который сейчас лежал у него в кармане под видом телефона. Так уж получилось, что Костя, человек весьма далекий от компьютеров и всего, что с ними связано, увлекся изучением возможностей современной техники. Ну а раз решил приобрести крутой компьютер, то нужен и крутой мобильник — с интернетом, МП-3 плейером и прочими наворотами.
— Не забывайте заряжать свой телефон, Константин, — сказал тогда отец Алексий.
Моложе Кости на четыре года, он почему-то предпочитал называть его полным именем. Костя отвечал ему тем же, величая «отцом Алексием», хотя для всех знакомых компьютерщиков этот молодой общительный священник был просто Алешей или даже Лехой. Но Костя, познакомившийся с ним по наводке друга, как с человеком, разбирающимся и в «железе», и в программном обеспечении, стеснялся звать его так.
— Я всегда вовремя заряжаю… — ответил он.
— Вот и продолжайте. Это не ваш простенький «Нокиа». — Священник ткнул пальцем в старый Костин телефон, лежавший на столе. — Эта машинка устроена посложнее. Нельзя доводить дело до полной разрядки аккумулятора, иначе можно потерять данные.
— Какие именно?
— Несохраненные. Или другие какие… А можно и все потерять.
Сейчас память сама собой вытолкнула полузабытый разговор в сознание.
Костя резко разогнулся, упершись в сиденье скамейки обеими руками. Потом вскочил на ноги. Все данные… Все данные!!!
То есть, и телефонную книгу.
И неизвестно, что еще.
А это значит…
— Аккумуляторная батарея разряжена, — сказало чудовище. — Пожалуйста, зарядите батарею или вставьте другой аккумулятор.
— Господи, господи, господи… Господи! — он уже почти кричал, а трясущаяся правая рука расстегивала карман рубашки. — Господи, он же всех убьет, эта мразь их всех убьет! Этот… Эта… Это…
***
За два года до того, как к нему попало «это», Костя устроился на работу в гостиничный комплекс Теплова. К авторемонтной мастерской здесь примыкала огромная открытая стоянка для машин, и даже имелся подземный гараж. Номера в трехэтажной, только что построенной гостинице, расположенной рядом, предназначались постояльцам, решившим прервать свое путешествие по трассе на ночь или остановиться на несколько дней; здесь же Теплов устроил кафе-столовую для водителей. С кафе у дороги он и начал дело. Но роскошное сооружение сегодняшнего дня с первоначальной забегаловкой было не сравнить. Заскакивали перекусить дальнобойщики, обедали постояльцы гостиницы, которые по своим причинам решали задержаться на полпути между чем-то и ничем, как в шутку говорили меж собой сотрудники комплекса. Город находился всего в десяти километрах, но городскую суету любят не все. А здесь лесок, ручеек… Озерко. В свое время Теплов не поленился его зарыбить, и устроил на берегу что-то вроде кемпинга или крохотной базы отдыха с размеченными участками под палатки, несколькими деревянными коттеджами, баней и шашлычной. Не устраивает гостиница — пожалуйте сюда. Тот же вежливый и расторопный персонал, да и девочки по вызову те же самые. Но обстановка уже иная. И вскоре в комплекс стали не просто заворачивать попутно, а специально приезжать из города.
Служащие Теплова питались в его же столовой. Понятно, где же еще? Зачем таскать бутерброды из дому… Для своих Теплов делал сногсшибательную скидку. И платить не надо, просто высчитают из зарплаты, вот и все дела. Костя любил хорошо покушать, следственно, любил и столовую. И еще тут работала Леночка. Для всех — Леночка, а для него — Лена. В том случае, когда он находил в себе смелость к ней обратиться.
Проклятая его стеснительность! Вроде, нечего стыдиться. Взрослый мужчина двадцати восьми лет, спортивного, как принято говорить, телосложения. Рожей правда не вышел. Но и не урод ведь, в самом деле! Обычное лицо.
А Леночка была настоящей красавицей. Не просто красивой девчонкой, а такой, что дух захватывало. Официанткой она просто временно устроилась, не желая сидеть на шее у родителей. Училась в институте. Девятнадцать лет…
Костя понимал, что тут ему ничего не светит. Не в том даже дело, что он не похож на кинозвезду. Просто такая девушка может выбирать любого. А он что? Холостяк под тридцать, и ничего за душой, кроме однокомнатной квартиры. Ни профессии нормальной, ни образования, ни перспектив на будущее. Работа — переставлять машины с места на место в гараже, загонять их на стоянку или подать авто к гостиничному входу. В мастерской загнать колымагу на яму, если сам водитель-новичок боится промазать… Механики-то в «мерс» не сядут, у них руки по жизни в масле. Ну и что это за профессия? Мог бы работать в такси, но в городе, в толкучке, где требуется хорошая реакция, Костя быстро уставал и терялся. На трассе — другое дело… Здесь, на стоянке мог лихо подкатить на скорости и с одного раза сунуть очередную машину в любую дырку между двумя другими, не задев их при этом. Тоже талант, но недостаточно яркий для того, чтобы стать миллионером.
Забыть бы ему при подобном раскладе о Леночке, да он не мог. Эх, будь у него денег, как у Теплова… Или хоть набраться храбрости и пригласить ее в кино, выдавив из себя больше, чем обычное «привет — пока». Вдруг согласится. И если откажет — ничего страшного. Или пригласить в парк, на свою любимую скамейку. Хорошая скамейка. Солнце на нее никогда не светит прямо. Спокойно отдыхаешь, дышишь свежим воздухом. Думаешь… Немного мечтаешь.
Отметив очередной день рождения, он всерьез решил, что жизнь надо менять. Не годится так. Стыдно жить не зная зачем. Стыдно опускать глаза перед Министром, когда тот смерит его своим каменным взглядом…
На таком жизненном фоне Костя и заинтересовался компьютерами. Сидели у Дениса, пили пиво, к хозяину зашел знакомый. Разговор между ним и Денисом пошел такой, что Костя перестал их понимать уже на второй фразе. Когда приятель ушел, Костя внутренне возмутился. Да почему он всегда должен ощущать свою неполноценность? Компьютер сегодня каждый ребенок знает.
— Слушай, Дэн, — сказал он. — Объяснил бы ты мне все по-простому. Или покажи наглядно…
Денис с охотой показывал и рассказывал. В следующее воскресенье Костя пришел к нему опять, и они провели за компьютерным столом целый день.
— Ну и что еще может эта штука, кроме как в игрушки играть? — спросил Костя, откидываясь на спинку стула.
Денис аж глаза выпучил.
— Что? Да все на свете! Игры — это так, для души… Тут такое можно делать!..
— Тогда объясняй дальше. Хочу освоить компьютер. По-настоящему. А то я чувствую, что совсем отстал от жизни.
— Я давно тебе говорил! Ты в двадцать первом веке живешь, а не в каменном. Надо же хоть немного интересоваться достижениями науки? А ты… Ты просто тундра! Хоть бы телефон себе купил нормальный. Сколько будешь ходить со своим «кирпичом»? С цветным экраном возьми. С Интернетом. С камерой. С…
— Ну хватит, хватит, — рассмеялся Костя. — Сейчас наговоришь. Давай по делу. А телефон сам и поможешь мне выбрать в следующий выходной… Ничего не знаю! Тебе не может быть некогда! Я что, так часто тебя прошу об услугах? Пиво, понятно, с меня.
Телефон они купили. Все вечера Костя теперь проводил у Дениса.
— Слушай, а деньги в Интернете реально заработать? — интересовался он.
— Почему нет? Люди зарабатывают. Надо знать, как.
— А ну, рассказывай!
— Да я откуда знаю? Так, варианты разные…
— Рассказывай варианты!
Денис же и познакомил Костю с отцом Алексием.
— Вот человек! Настоящий колдун. Все знает, ну и комп у него получше, чем мой. Ты не смотри, что он священник. Нормальный парень…
Очень быстро Костя понял, что ему нужен свой компьютер. Невозможно все время бегать по знакомым. Сразу встал денежный вопрос, ибо хорошее «железо» стоило недешево. Сперва он пытался откладывать, собирая нужную сумму, но, произведя простой подсчет, сообразил, что так может копить «до второго пришествия Господня», как выражался отец Алексий.
— Да вы купите для начала простенький, — посоветовал священник. — Или бэушный. В комиссионке.
— Не пойдет. Мне уже возможностей Денисова компьютера мало. Ваш еще туда-сюда, но скоро и такого мало будет. Я ведь быстро осваиваю то, за что берусь.
— Тогда возьмите кредит.
— Кто мне даст? У нас почти вся зарплата идет черной наличкой. Только под залог квартиры…
Но рисковать квартирой Косте не хотелось. Мало ли что. Квартира осталась от матери, другую ему никогда не купить. Подумав, он стиснул зубы и обратился за помощью к Министру.
Официально Министр занимал должность начальника охраны в комплексе Теплова; на деле же он и его охранники черт знает чем занимались. Поговаривали, что кое-какие машины, которые в мастерскую загоняли якобы на ремонт, числятся в угоне. Иначе для чего подземный гараж там, где земля ничего не стоит? Ясно — чтобы ворованные тачки на глазах не маячили. С ними что-то делали четверо механиков, работавших внутри коллектива особнячком, потом автомобили перекрашивали, и они исчезали.
Те же механики без конца правили вечно помятую машину Министра — одну из его машин. Костя поначалу думал, что Министр — самый плохой водитель, которого он знал. То в дверце вмятина, то надо заклеить бампер, то выдавлена фара… Потом он прислушался, что говорят вокруг, и понял. Министр, работая в тесном контакте со своими ребятами, специально подставлялся под чужие иномарки, делая это так, чтобы в аварии оказывались виновны владельцы иномарок. Выбирали тех, кто казался неопытнее. Предлагали решить вопрос на месте и завышали в несколько раз стоимость нанесенного ущерба. Забирали деньги, а механики к утру делали машину Министра почти новой. Постепенно Костя понял, что в бизнесе Министра завязана не только охрана, но и сам Теплов. И, скорее всего, сам бизнес не министерский, а тепловский. Косте один раз пришлось загонять в гараж «крузер», в дверце которого была аккуратная дырка, похожая на след от пули. Не будучи экспертом-криминалистом, в армии Костя все же служил, и в Чечне повидал до черта простреленных машин. Во второй раз на сиденье BMW он заметил пятна, очень напоминавшие засохшую кровь. И все знали, что у Министра есть деньги — много денег.
Министр, в ответ на просьбу Кости «одолжить», оглядел его с головы до ног.
— Добро… Парень ты неплохой. Не колешься, не алкаш. Но вернешь с надбавкой. Не дрейфь, я накину по-божески. И чтоб отдал в срок.
— Да мне бы, знаешь, лучше постепенно. Сразу вряд ли соберу.
— Как хочешь, мне без разницы. Но тогда график не нарушай — аккуратно, каждый месяц… В случае просрочки будешь иметь дело с Котлетой. — Министр кивнул на своего заместителя — громадного мужика с изуродованным лицом. — Знаешь, почему его так зовут? В светлой юности, в пьяной драке его едва не превратили в котлету. Потому и лицо такое. Но с тех пор он подрос… Видишь, каков? Под два метра. Он научился хорошо драться и теперь делает котлеты изо всех, кто ему не нравится, а несостоятельные должники ему не нравятся очень. Но это я так, к слову. Я, Косточка, уверен, что ты все отдашь вовремя…
Костя вышел от Министра — как холодной воды глотнул после трех дней в пустыне. Оглядел автостоянку, гостиницу, кафе… Очень приличное с виду заведение. Да ведь в основном те, кто здесь работает, и не знают, чем занимается начальник охраны.
Компьютер себе Костя купил, выбрав его под мудрым руководством отца Алексия. Долг погашал исправно, однако за неделю до очередной выплаты у него начинался легкий мандраж. Вдруг Теплов задержит зарплату? Такого не бывало, но Костя боялся все равно. Странно, в Чечне он не боялся, что его убьют. А вот что захватят живьем и станут мучить — да. Наверное, в этом все дело. Министр ведь не пойдет на убийство за грошовую, по его меркам, сумму. Просто перепоручит заботам Котлеты.
Или заставит продать квартиру. Возможно, ссуда в банке была бы предпочтительнее. А теперь нечего плакать, сам напросился.
Ничего, думал Костя, прорвемся. Достаточно в срок отдавать деньги. Всякие пустяки, вроде внезапной болезни и прочего, Министр в расчет принимать не станет. Предупредил сразу…
А потом Костя потерял свой новый телефон. Или сам потерял, или вытащили в автобусе, на котором он ездил из города до работы. Свободных средств, чтобы купить другой, не было, и не предвиделось еще долго. Старый Костя давно продал. Ну что за невезуха! Ведь уже почти набрался храбрости, чтобы пригласить Леночку погулять на выходных. А теперь — как нищий… В наше время любой детеныш в песочнице уже имеет телефон в кармане шортиков. Конечно, пригласив девушку, необязательно хвастаться мобильником. Но и совсем без него… Созвониться, скажем?.. Ладно, в крайнем случае можно сходить к Министру.
— Нет, Косточка, — усмехнулся тот. — Погаси сперва хоть половину прежнего долга. Потом — дам. И зачем тебе взвинчивать сумму? Помни про Котлету.
Донельзя расстроенный, Костя просидел всю субботу за компьютером, а в воскресенье пошел в городской парк, на свое излюбленное место. Но мысль о том, что он опять идет туда один, без Лены, вконец изгадила ему настроение. Лучше б не ходил. Он так расстроился, что, подойдя к скамейке, едва не сел на забытый кем-то телефон.
Костя огляделся в поисках владельца, хотя любой другой просто положил бы вещь в карман и ушел побыстрее, пока не видели.
«Ну, если б я мог так делать, то и жил бы получше, чем теперь, — подумал Костя. — Ладно, пойдем поищем хозяина… А вдруг это хозяйка, старик? Познакомишься. Хороший повод».
Однако парк в этот ранний час был совершенно пуст. Очевидно, телефон на скамейке забыли в субботу вечером. Пройдя пару раз из конца в конец по главной аллее, Костя вернулся обратно. В общем-то, ничто не мешало оставить телефон себе.
«Посижу часок, как обычно… для отчистки совести, — решил он. — Глядишь, человек хватится и прибежит искать. А если не прибежит — сам виноват».
Тут ему пришла в голову мысль звонить всем подряд из телефонной книги. Рано или поздно попадется кто-то, хорошо знающий владельца, и ответит сразу, не дожидаясь, как это и бывает: «Привет, Вася!», — или — «Привет, Маша!», — и у него-то запросто можно узнать имя и адрес раззявы, забывающего трубки где попало.
Костя достал мобильник и открыл меню. Телефонная книга была пуста.
Ругнувшись, он стал смотреть дальше. Ага, «Данные о владельце»! Открыл — пусто. Ничего не оказалось ни в «Последних звонках», ни в «Сообщениях». А мобильник-то, между прочим, неплохой. Большой экран. Не простой — сенсорный. Плейер есть, камера — есть… Интересно, а он работает вообще? В смысле — позвонить? Что-то не видно на экране логотипа оператора связи…
Не додумав мысль до конца, Костя по памяти набрал номер Дениса. Послышались гудки.
— Привет, Костян, — отозвался Денис заспанным голосом. — Господи, еще десяти нет! Ты чего в такую рань? Я вчера в четыре лег!
— Постой, — оторопел Костя, — ты откуда знаешь, что это я звоню?
— То есть как — откуда? — удивился Денис. — Номер твой высветился, однако.
«Так я с чужого телефона звоню!» — едва не вырвалось у Кости. Но он вовремя передумал и сказал:
— Да ведь у меня новая симка сейчас стоит.
— А у тебя что, есть вторая? Ну, значит, перепутал ты — старую поставил. Да и что, это так важно? Говори чего хотел.
— Ничего. Спи дальше, это проверка связи.
Выругавшись длинно и матерно, Денис отключился. Ничего, долго сердиться не станет, успокоил себя Костя. Характер легкий… Сейчас его заботило другое — как он мог позвонить с чужого телефона, пользуясь собственным номером. Он взглянул в левый верхний угол экрана — Билайн. Ну правильно, у него Билайн. Да ведь только что он смотрел — не был указан оператор связи! Антенна была. С черточками.
Открыл «Последние звонки». Там теперь стоял номер Дениса, и вдруг, закрывая его, всплыло окошко:
«Денис Краснов. Создать контакт? Да. Нет».
Костя машинально нажал «Да», стараясь понять, откуда чужой мобильник вытащил имя. Потом нажал на клавишу с красной телефонной трубкой, отключая питание.
Питание не отключилось. Странно… И никаких специальных клавиш — ни с боку, ни сверху.
Тогда Костя просто повернул телефон, снял заднюю панель и вытащил аккумулятор. Под ним — там, где обычно расположено гнездо для сим-карты, ничего не было. То есть — совсем ничего. Не только самого гнезда, но и этикетки с указанием фирмы-производителя. И тут телефон впервые подал голос. Нормальный голос, женский, приятный даже.
— Вниманию владельца! Основной аккумулятор извлечен. Ресурса встроенного источника питания хватит для работы в течение десяти минут. Убедительная просьба — установите на место основной аккумулятор.
— Ну надо же, как придумали! — удивился Костя.
О телефонах со встроенной батареей он не слышал, но сейчас чего только не выпускают. Мобильник не отключился, экран выглядел как обычно.
— Вниманию владельца! Основной аккумулятор извлечен… — продолжала беспокоиться «девушка».
— Ладно, не переживай, — проворчал Костя, вставляя батарею на место и закрывая крышку.
Да, это любопытная вещичка. Откуда взялось имя Дениса? И почему он видел мой номер, когда я звонил? Кто выпустил телефон, где название фирмы? И если бы только это! Вот только что все графы раздела «Данные о владельце» были пусты, а теперь там стоит: Меньшиков Константин Николаевич. Год рождения… Домашний адрес…
Костя почувствовал, как несмотря на теплое июньское утро его прохватило морозом по коже. Захотелось бросить чертову машинку обратно на скамейку, где он ее нашел, и бежать прочь со всех ног. Еще можно поверить, что телефон каким-то образом извлек из Интернета имя абонента по номеру телефона. Но собственные имя-фамилию и, тем более, адрес, он ведь в мобильник не вводил! Откуда?.. По прикосновению, что ли?
Костя задумчиво вертел свою находку в руках. Ладно, раз уж попалась такая штука, стоит с нею разобраться как следует.
В следующие несколько дней он узнал о своем новом телефоне много интересного.
Например, баланс на его счету всегда оставался равен ста рублям, сколько ни звони. Это выяснилось почти сразу после того, как Костя внес в телефонную книгу номера всех своих знакомых. Говори сколько хочешь — и денег не надо.
Сначала телефон просто угадывал имена абонентов, а через пару дней начались настоящие чудеса. Стоило набрать три — четыре первых цифры номера при создании нового контакта, как телефон дописывал остальные и тут же задавал вопрос:
«Валентин Свирин. Создать контакт? Да. Нет».
Откуда мобильник получает информацию, Костя так и не понял. Разве что мысли читает.
Сама телефонная книга оказалась безразмерной. Какова ее истинная емкость, осталось неизвестным. Вторично открывая уже созданный контакт, можно было получить исчерпывающие сведения о владельце номера. Рост, вес, место работы, серия паспорта, семейное положение и домашний адрес, а также любопытные подробности вроде настроения на текущий момент, какого-то «коэффициента здоровья» и т.д. Фотографии в профиль и анфас прилагались.
Казалось бы, живи и радуйся, но Костя продолжал относиться к своей находке настороженно. Кто ж сделал такую финтифлюшку? ФСБ? ЦРУ? Индикатор электропитания с каждым днем показывал все более низкий процент зарядки, а как поправить дело, Костя не знал. У прибора попросту не было гнезда для зарядного устройства. Для наушников — пожалуйста, и подошли первые попавшиеся — от потерянного телефона. Но как-то же он должен заряжаться!
Через неделю Костя впервые услышал:
— Аккумуляторная батарея разряжена. Пожалуйста, зарядите батарею или вставьте другой аккумулятор.
— Хотел бы я знать, как это сделать, — буркнул в ответ Костя.
Дело было в пятницу вечером, и ему пришлось отключить звук, чтобы «девушка» прекратила надоедать через каждые несколько минут. А потом позвонил Денис и попросил дрель на выходные. Костя пропустил бы звонок, но, к счастью, как раз в этот момент посмотрел на засветившийся экран. Номер был незнакомый.
— Конечно бери, какой разговор, — ответил Костя, когда разобрался, кто звонит. — Что, ремонт затеял?
— Тоже надо, знаешь ли. Так я подскочу прямо сейчас? Десять минут.
— Давай.
Костя взял дрель, закрыл квартиру и, спустившись со своего четвертого этажа, уселся на скамейку перед подъездом. Не успел выкурить сигарету, как во двор въехала малолитражка Дениса.
— Шустрая у тебя коробочка! — похвалил Костя. — Или ты рядом был?
— Нет, я из дома. Да, неплохая машина, но все равно хочу другую. Слушай, сотри мой старый номер. У меня теперь будет этот — с которого в последний раз брякнул.
— Хорошо.
Денис забрал дрель и плюхнулся на сиденье.
— Давай, пока!
— Пока.
Машина тронулась, а Костя сразу решил внести поправку в телефонную книгу, чтобы потом не путаться. «Денис Краснов, — всплыло окошко. — Изменить данные?»
Конечно, так было бы проще всего, но слишком уж Косте нравилось, как мобильник вычисляет абонентов по номерам. И он еще не потерял надежду найти разгадку. Поэтому он выбрал «Удалить».
А потом создам новую запись, подумал он.
«Удалить контакт? — переспросил мобильник. — Вы уверены?»
— Да, черт дери, уверен, — недовольно сказал Костя, нажимая соответствующую кнопку. Его всегда раздражали эти предосторожности.
«Внимание! — всплыло новое окно. — Денис Краснов будет безвозвратно удален. Продолжить? Да. Нет».
— Твою мать! — удивился Костя тупой настойчивости прибора и необычной формулировке предостережения. Запись он удалял впервые. — Сколько же тебе нужно подтверждений?
Нажав «Да», он мельком посмотрел в сторону проходящего неподалеку от дома шоссе. В прошлом году в той стороне свалили старые тополя, и дорога была видна хорошо. На выезде из жилой зоны, дожидаясь сигнала светофора, стояла машина Дениса.
Она тронулась, как только загорелся желтый, и лихо выскочив на трехполоску, начала разворот. Костя уже вернулся к созданию новой записи, когда раздался визг тормозов. Вскинув голову, он увидел, как огромный грузовик, не успевший остановиться на красный свет, легко замял под капот малолитражку Дениса, протащил ее под собой метров сорок, высоко задрав передок, выворачивая зажатым под ним искореженным комом металла куски асфальта, и остановился, косо развернув длиннющий фургон поперек дороги.
* * *
Дениса хоронили в понедельник, и Костя отпросился с работы. Предыдущие десять дней вовсю светило солнце, а день похорон, как назло, выдался серым, дождливым и безрадостным.
После того, как старый приятель погиб прямо у него на глазах, Костя и думать забыл о телефоне. Однако нужно было звонить, и волей-неволей пришлось вспомнить. «Девушка», будто понимая, что Косте сейчас не до нее, не напоминала больше про разряженный аккумулятор. А во вторник вечером он случайно глянул на значок в виде батарейки на экране и оторопел. Открыл раздел «Электропитание» — уровень зарядки оказался равен восьмидесяти двум процентам.
«Чертовщина какая-то! — подумал Костя. — Три дня назад было восемь, а сейчас — восемьдесят!»
Но поразмыслив, он решил, что ничего удивительного нет. Создатели телефона, с помощью которого можно звонить сколько угодно имея на счету все те же сто рублей, наверняка предусмотрели нечто особенное и для подзарядки. Не зря же нет соответствующего разъема. Может, от тепла человеческого тела? Тогда его что — на ночь брать с собой в постель? Или наличествует что-то вроде автоподзавода? Но это же не наручные часы… Скорее, у него сразу несколько способов подпитки. Откуда же он такой взялся?
Снимки, сделанные камерой таинственного мобильника, имели качество как у зеркалки «Никон». Кабеля для передачи данных на компьютер, понятно, не имелось, зато был блютуз. Костя просмотрел снимки на мониторе и задумался, не пойти ли ему работать профессиональным фотографом.
Плеер выдавал настолько чистый и объемный звук, словно в скромной коробочке, размером вдвое тоньше сигаретной пачки, был упрятан домашний кинотеатр. Фонотека такая же безразмерная, как и телефонная книга. Ничего не надо загружать или скачивать — достаточно в конце списка альбомов и песен нажать клавишу «Еще музыка», и он пополнялся сразу на десяток названий. Видеоплеер тоже имелся, и там в конце списка надо было давить «Еще клипы» или «Еще фильмы». Костя перестал удивляться, когда нашел в меню раздел «Память», а в нем — чеканную формулировку: «Объем памяти: неограничен».
«Эта хреновина наверняка из арсенала спецслужб, — с тоской думал Костя, ругая себя за опрометчивость. — И необязательно даже спецслужб российских. Неограниченная память, заряжается сама по себе… Надо бы оставить ее, где лежала. А если меня накроют с ней? Два варианта — или грохнут на месте, или упрячут в тюрягу лет на пятьдесят. Пьяному ежику понятно, что обычная промышленность таких телефонов не выпускает и в магазинах они не продаются».
Он промучился сомнениями до конца недели. Принять решение помогла электронная «девушка», сообщившая, что живущий по неведомым законам аккумулятор мобильника опять разряжен.
«Да зачем мне это надо? — удивился сам себе Костя. — Нянчись тут с ним, гадай, от чего он питается. И, того гляди, к тебе нагрянут ребята в штатском. Совершил глупость, взял его оттуда, позабавился — хватит. А теперь — ну его к дьяволу. Положу туда же, и думать забуду».
Но прежде следовало стереть телефонную книгу и личные данные. Кто знает, возможно, прибор потом сможет все восстановить, но хоть временно, для самоуспокоения… И кто сказал, что его найдут именно истинные хозяева? Логичнее предположить, что подберет какой-нибудь дурень, вроде него самого.
Опции «Удалить все записи в телефонной книге» Костя не обнаружил. Вздохнул, и принялся удалять по одной.
«Александр Вавилов. Удалить контакт? Вы уверены? Да. Нет».
Да.
«Алиса Михеева. Удалить контакт? Вы уверенны?»
Да.
«Боря. Удалить?»
Да. Давай быстрее.
«Балабин. Удалить?»
Да.
«Внимание! Балабин будет безвозвратно удален. Продолжить?»
Да.
На пятом имени Костя споткнулся. Чего я распсиховался, в самом деле? Какие спецслужбы? Какие ребята в штатском? Ты что, шпионских фильмов пересмотрел в последнее время? Хочешь добровольно отказаться от такой вещи? Одна возможность звонить бесплатно чего стоит.
Он спустился вниз, во двор, и взял в ларьке под символической вывеской «Надежда» бутылку пива. Тут же вернулся и прихватил еще две. Ребята из соседних домов называли этот павильончик не иначе, как «Последняя надежда алкоголика». Костя сегодня напиваться не собирался, он вообще напивался редко. Но и одной бутылки будет маловато, чтобы расслабиться.
Вернувшись домой, он нажарил колбасы, сделал салат, яичницу, и уселся перед телевизором. Компьютер на сегодня отменяется. Беспокойство по поводу телефона тоже отменяется — навсегда. Агенты спецслужб не забывают свои прибамбасы на скамейках в парках. Если ты Джеймс Бонд, то должен иметь хорошую память. А принадлежи телефон ФСБ — да они меня вычислили бы давным-давно! Наверняка в их приборах маячки стоят или что-то подобное. Нет, моя находка — не их хозяйство.
Тогда чья?
Костя ухмыльнулся и, подцепив на вилку ломтик колбасы, отправил его в рот.
Инопланетян, должно быть. Братьев по разуму. Снежного человека. Белого медведя…
Откуда я знаю?
Костя хотел было тут же восстановить удаленные контакты, но отложил до утра. Успеется.
Ночью он спал спокойно. Проснулся ближе к полудню и узнал о смерти своего одноклассника Саши Вавилова. Того, самого, чью запись он удалил из телефонной книги первой.
* * *
Позвонил их общий дружок Виталий Клепиков. Вавилов в пятницу уехал вместе с ним с ночевкой на рыбалку. Ночью Саша вышел по нужде из палатки, и его задрал медведь. На Витальку зверь не обратил внимания, сразу ушел в лес.
Костя еще не успел сообразить, что к чему, когда вновь зазвонил телефон.
— Косточка? Это Настя. Слышал новость? Готовься, нехорошая она. Алиска умерла. Погибла.
— Как???
— Пошла утром в магазин и упала в канализационный люк. Бомжи ночью крышку утащили на металлолом. А она не заметила… представляешь? У нас в церкви по соседству тоже случай был — бабка в открытый люк свалилась, прямо в церковном дворе. Так вот, ей хоть бы что, карге старой, даже ногу не сломала. Вытащили ее, и она ушла оттуда на своих-двоих, прославляя Господа Бога. А Алиска — насмерть…
Несколько придя в себя и сопоставив следствия с возможной причиной, Костя позвонил Боре. Его телефон не отвечал. В это время он лежал на берегу реки рядом с горкой одежды, а друзья, приехавшие с Борькой на речку, искали под водой его тело. Что случилось, Костя узнал лишь через час. Боря нырнул и ударился головой о корягу. Спасти его не удалось.
У Балабина был только городской телефон, и Костя испытал невероятное облегчение, когда его бывший классный руководитель снял трубку.
— Сергей Васильевич? Это я, Костя. Да нет, все в порядке со мной… А что с голосом? Нормальный голос… Послушайте, мне нужно срочно увидеться с вами. Очень срочно! Да, я все объясню когда приеду. Только, пожалуйста, не выходите из дому. Обещаете? Ни в коем случае не выходите никуда из квартиры, слышите? Да, и это объясню… Все, еду.
Однако к своему любимому учителю, с которым он с удовольствием поддерживал связь и через много лет после окончания школы, Костя не успел. У подъезда, где жил Балабин, стояла «скорая». После разговора с медиками удалось выяснить, что у жильца квартиры номер двадцать семь внезапно стало плохо с сердцем. Он смог позвонить, открыть дверь, чтобы не оказаться запертым в квартире, но умер еще до приезда врачей.
На обратном пути от дома Балабина Костя так задумался, что прошел мимо остановки. Спохватился, хотел вернуться, но махнул рукой и потащился пешком. Обдумать было что. На полдороге он достал телефон, желая немедленно проверить окончательно сформировавшуюся в мозгу жуткую догадку. Естественно, батарея была полностью заряжена. До отказа.
Остановившись посреди тротуара, Костя, сбиваясь, копался и копался в обширном меню, пока не нашел уже знакомый раздел «Электропитание». Так и есть — почти четыреста процентов.
Одна жизнь — сто процентов.
Еще одна жизнь — следующие сто, неделя работы.
— Чтоб я сдох, — раздельно сказал Костя, засовывая телефон в карман.
Не-е-ет, эта вещичка не принадлежит спецслужбам — и никогда не принадлежала. Человеческой промышленности создать подобное не под силу. И насколько извращенную психику надо иметь, чтобы предусмотреть такой способ зарядки? Кто на это способен? Разве что сам дьявол.
Случайный прохожий пихнул его в плечо, и недовольно пробурчав: «Ну, блин, встал!», — торопливо побежал дальше. Костя почти не обратил на толчок внимания, но все же стронулся с места и поплелся в сторону своего дома — еле переставляя ноги, как старик. Мысли метались в голове со скоростью тараканов, которых шпарят кипятком.
«Дьявол! Кроме сатаны изобрести такое не мог никто. Или, действительно, инопланетяне? Изучают психику людей. Подкинули приборчик с интересными свойствами, а теперь наблюдают за мной с орбиты, невидимые для наших радаров… Хотят выяснить особенности поведения людей в определенных ситуациях, прежде чем идти на контакт. Или это и есть контакт? С их точки зрения… Или приборчик совсем ни при чем? Вдруг это просто средство связи и сбора информации, связанное с кораблем пришельцев? Так, наверное. Телефон просто передает и принимает, они — делают… Ведь ни один прибор в мире не может сам по себе организовать автокатастрофу или нападение медведя. Не может подстроить так, чтобы человек, нырнув в реку, ударился головой о корягу… Постой, а пришельцы, какими бы они ни были, могут? Наверное, могут… Да нет, лопух, какие пришельцы — дьявол, сам дьявол!»
«Или пришельцы, но созданные дьяволом. Людей, говорят, создал Бог, а этих — сатана. Ну а кто еще мог породить существ, производящих адскую технику, которая подпитывается человеческими жизнями?»
Уже добравшись до своей двери и запершись в квартире, Костя пришел к очевидному выводу — не так важно, кто создатель телефона. Сейчас гораздо важнее, кто его временный хозяин.
Хозяин-то он, Константин Меньшиков, что четко прописано в «Данных о владельце».
И это его многочисленные друзья и дальние родственники записаны в телефонной книге.
Костя вздохнул с невольным облегчением. Хорошо хоть близкой родни у него нет.
«А какая разница?!? — взвыл кто-то у него внутри. — Сейчас в телефоне больше трехсот номеров!!!»
Облившись потом так, что рубашка моментально прилипла к спине, Костя тяжело опустился на первое попавшееся сиденье. Им оказался офисный стул перед компьютером. Подумав, он включил питание и стал ждать, пока загрузится система.
* * *
Весь следующий месяц он жил, как будто брел в тумане. Днем — работа, и тоже в тумане. Вечера проходили перед компьютером, в мучительных поисках ответов в Интернете. Если раньше он читал фантастику под настроение, то теперь целенаправленно искал в рассказах разных авторов ситуации, похожие на свою. Перелопатил кучу постов на сайтах, посвященных паранормальным явлениям и НЛО. Посоветоваться с кем-то напрямую Костя не решался. Выхода не находилось. Наконец запредельные для всякого обычного телефона четыреста процентов зарядки подошли к концу. Тогда он и оказался в парке, на своей любимой скамейке, решив на улице дождаться, когда у прибора сама собой закончится энергия.
Если раньше этот момент представлялся Косте вселенской катастрофой или, по меньшей мере, чем-то вроде ядерного взрыва посреди родного города, то теперь он успокоился. Точнее, просто слишком сильно устал, чтобы продолжать беспокоиться. Ну, кончится заряд, ну?.. Что будет-то? Вырубится дьявольская машинка, как вырубается всякий телефон с разряженным аккумулятором. Делов-то. А ведь недавно он совершенно всерьез решал, придется ли ему принести в жертву одного из своих друзей или лучше выбрать наугад любой номер в газете с объявлениями, чтобы внести его в список и сразу удалить.
И тут он вспомнил слова отца Алексия о возможности потери данных вместе с потерей энергии.
Не может быть, чтобы дьявол обошел стороной такую неудобную, но замечательную в свете Костиных знаний особенность современной техники.
В истерике вскочив с лавочки, Костя что-то бормотал, кажется даже кричал, яростно сжимал в руке пластиковый параллелепипед с округлыми углами, но не раздавил, и, полностью обессилев, опустился обратно на скамейку. Где же выход? Должен же быть выход.
Но только чтобы никого не убивать.
Ночной парк был пуст. Ни единого человека, бомжи — и те уже не бродят в поисках бутылок…
Брошу его здесь, решился Костя. Здесь, где и нашел.
И будь что будет.
Он положил телефон на деревянные бруски сиденья и решительно двинулся прочь из парка. И даже отошел достаточно далеко.
Заряд до утра не протянет, подумал он с тоской. И я до утра не доживу. В лучшем случае свихнусь, думая об этом. А если заряд протянет? Заметит завтра телефончик какой-нибудь дурень, и…
Первым делом он попробует избавиться от сим-карты. Честных людей мало, искать владельца никто не станет. А когда не получится, дурень просто удалит все чужие номера. Это раз. И этого уже больше чем достаточно.
Затем он попробует звонить и создаст первый собственный контакт. Ведь бедный дурень еще ничего не знает.
И, конечно, он удалит данные о бывшем владельце… Кстати, а почему самому не попробовать?
Вернувшись, Костя взял телефон. Нашел соответствующий раздел, замешкался. Умирать ему не хотелось. И еще меньше ему хотелось умирать на улице. Лучше дома. По пути будет время поразмыслить, чем моя жизнь ценнее жизни любого моего знакомого, издевательски подумал он.
Да нет, правда, лучше дома…
Но дома он обнаружил, что удалить содержимое раздела невозможно. Никак.
Еще боясь думать о том, на что он уже внутренне решился, Костя прошел в ванную. Посмотрел в зеркало, в почти незнакомое, измученное лицо. Ни черта тебе не избавиться от ответственности — ты навеки связан. А если и смог бы удалить сам себя, то чему это поможет? Аккумулятор все равно сядет, данные все равно будут потеряны.
Костя тяжело вздохнул и вытащил безопасное лезвие из пачки, взятой с полочки. Ну и ладно. Все равно — не буду я решать, кому жить, а кому умереть. Будь проклят прибор, будь прокляты его создатели; через неделю все начнется снова, и мне снова придется выбирать жертву — и так без конца. А за себя я решить могу.
Глубоко вздохнув, он выгнул запястье левой руки. Вот зараза, сколько же решимости надо, чтобы самого себя чуть-чуть порезать… Ну, давай же? Резался ведь в жизни по случаю? Пострашнее резался, случалось.
Вспомнив, что боль меньше чувствуется, когда рука находится в теплой воде, он заткнул пробку в ванной и открыл краны. Когда ванна оказалась наполнена, он их аккуратно завернул. Незачем топить соседей, хотя, казалось бы, какая теперь разница? Да и жили под ним какие-то вечно пьяные скоты. И его самого обнаружили бы сразу. А то пока на работе забеспокоятся настолько, что Теплов пошлет гонца, и пошлет ли?
Нет, правильно. Вдруг вечно пьяные скоты сегодня для разнообразия трезвые. Еще вызовут, кого следует; еще взломают те, кому следует, дверь, и спасут.
Присев на корточки и опустив теперь уже обе руки в воду, он опять поднес бритву к запястью — так близко, что почувствовал ее касание. Господи, как тяжело…
— Аккумуляторная батарея разряжена. Пожалуйста, зарядите батарею или вставьте другой аккумулятор.
— Вот ты мне и поможешь, — сквозь зубы пробормотал Костя, временно отложив бритву для того, чтобы вытащить телефон и положить на край ванны, на угловую треугольную площадку. — Полежи-ка здесь. Без тебя я, брат, не смогу. А на тебя глядя — запросто…
Зажав лезвие половчее, чтобы не гнулось, и полоснув по запястью так глубоко, как только мог, Костя несколько секунд глядел на расползающиеся в воде красные клубы. Потом выпустил бритву, опустил левую руку поглубже в воду, а сам, повернувшись, сел рядом с ванной на бетонный пол. Вяло вытерев мокрую правую о брюки, достал сигареты.
Как в старые добрые времена — последняя затяжка перед смертью. И читал, и в фильмах видел. Правда, в книгах и фильмах героя казнили, а курил он, обычно, сигару. Или самокрутку. Один раз — трубку, но сойдет и сигарета. Сигареты казнимые герои курили тоже. Жаль, что так и не довелось пройтись под ручку с Леной. Другой поведет ее под ручку. Не такой простодыр, как ты… Вскоре он потерял сознание.
* * *
Очнувшись утром, Костя обнаружил, что так и сидит, свесив левую руку в ванну, и рука совсем ничего не чувствует. Спина словно оледенела от долгого и плотного знакомства с покрывавшим стену кафелем. Зад, покоившийся на бетонном полу, был как каменный, мошонка неприятно съежилась.
«Так и простыть недолго», — тупо подумал Костя, и, осознав нелепость этой мысли в данной ситуации, рассмеялся. Вместо смеха вышло не то кряхтение, не то кудахтанье.
Крови в ванной оказалось совсем немного, она едва окрасила воду в розовый цвет. С великим трудом поднявшись на ноги, Костя посмотрел на запястье левой руки. Там белел неровный шрам. Выглядел он так, словно после пореза прошло много лет.
Не найдя в себе силы удивиться, Костя выдернул пробку, выпуская воду. Телефон молчал. Взяв его, он зашел в раздел «Электропитание». Шестнадцать процентов, примерно на сутки работы.
— Недорого же ты меня ценишь, — процедил Костя, пытаясь отвлечься от зверских мурашков, атаковавших затекшее за ночь и теперь начинавшее отходить тело — особенно ягодицы и висевшую через край ванны левую руку. — А остальные восемьдесят с лишним процентов где? Ушли на нужды оживления покойника? Сутки… Ладно, и то хлеб.
Подобрав с пола сигареты и зажигалку, он пошел в кухню, мельком взглянув на часы в прихожей. Полпятого. Полпятого, среда, лето, светает; скоро на работу, и он страшно голоден.
В холодильнике было пусто, так как Костя в последние дни совсем не готовил, почти ничего не покупал, часто забывая поесть вовсе. Настроение стремительно повышалось. Жив, жив!.. Спустившись во двор, он стуком в окошко разбудил продавщицу в «Последней надежде алкоголика» и взял килограммовую пачку пельменей. Недолго подумал и попросил еще полторашку «Андреича». Не стоило бы пить, но Теплов своих рабочих на алкоголь не проверял, воскресаешь не каждый день, и надо же это как-то отметить, да и что такое полтора литра светлого? До девяти все выветрится. Вернувшись, Костя налил себе пива и стал ждать, когда сварятся пельмени. Весь килограмм вбухал в кастрюлю. Да как бы мало не было, если по аппетиту судить… Выпив один стакан, он похвалил про себя пиво и тут же налил еще. Помешивая в кастрюле, Костя мимоходом прочитал название на выброшенном в ведро пельменном пакете: «Михалыч».
— Фантазии у них, что ли, не хватает? — хмыкнул он. — Что за мода пошла такая? Пельмени — «Михалыч», приправа — «Приправыч»… Вот жизнь! Выпил «Андреича», закусил «Михалычем»… Достал «Макарыч» и пальнул в Рабиновича.
Пельменей хватило едва-едва. На работе никто ничего не заметил. Поздно вечером, стараясь почаще моргать после длиннейшего интернет-сеанса, Костя услышал ненавистный девичий голос:
— Аккумуляторная батарея разряжена. Пожалуйста, зарядите батарею или вставьте другой аккумулятор.
— Чтоб ты сдохла, сука! — выдавил Костя, нехотя выключил компьютер и пошел в ванную.
* * *
Две недели так и продолжалось. Костя мало-помалу пристрастился к пиву, пока зная меру. А что удивительного? Другой вообще по-черному запил бы.
Сперва он брал одну полторашку по утрам, на вторую неделю стал запасать пиво на вечер, в начале третьей уже захватывал бутылку с собой на работу. У Теплова продавалось пиво, но не станешь же там покупать?
Уединиться, чтобы хлебнуть из горлышка, было не трудно. Рискованно, конечно, ну да будем надеяться… Машину на стоянку загнать или подать ее ко входу в гостиницу — невелика премудрость. Запах прекрасно отбивал «Антиполицай» и постоянное жевание «Орбита». Того, который без сахара. Ничего страшного. Пронесет.
Пока проносило. Регулярная выпивка имела свои хорошие стороны — не так тоскливо ждать вечера. И еще Костю особенно радовала даруемая алкоголем раскованность. Он осмелел настолько, что мог теперь достаточно свободно общаться с Леночкой (называя ее Леночкой), и смешил девушку на ходу сочиняемыми анекдотами, проявляя доселе дремавшее в нем чувство юмора. Вскоре Лена привычно улыбалась ему еще издали.
Личная катастрофа Кости, как и все катастрофы в мире, разразилась внезапно. Пиво ли было виновато, частенько отвлекавший его внимание образ Леночки, то и дело вторгавшийся в сознание, или же внушавшие чувство нереальности происходящего, доводившие до отупения ежевечерние самоубийства, успевшие стать традицией, да только однажды, загоняя на стоянку дорогущий «лексус», Костя крепко приложил его к другой машине, и тоже не из дешевых.
Заглушив двигатель, он посидел еще в водительском кресле, прежде чем заставил себя вылезти наружу и оценить размер ущерба. Одного взгляда на передок «лексуса» с выбитой правой передней фарой, лопнувшим бампером и гнутым крылом, а также на покалеченную корму английского внедорожника, хватило, чтобы потемнело в глазах. Костя вспомнил случай, о котором недавно писали все газеты: шофер грузовика на светофоре врезался в «крузер». Вот так же вылез, посмотрел, достал из кузова канистру с бензином, облил себя и щелкнул зажигалкой.
Кто-то бежал к стоянке, заливалась сигнализация пострадавшего «лендровера», кто-то крыл матом из окна гостиницы, а потом и рядом с ним. «Спокойно, разберемся!» — услышал он голос Министра, но так, словно его голова была закутана ватным одеялом. «Разберемся, тебе сказали! — перебил поток яростной ругани рев Котлеты. — Сдай назад, браток! Без рук! Со своими сотрудниками мы как-нибудь сами!..»
Костя полностью пришел в себя и начал здраво воспринимать происходящее только в кабинете Теплова.
— Повезло тебе, — сказал хозяин комплекса, толкнув ему через стол несколько листов бумаги. — Почитай вот, и распишись. Твое счастье, что оба владельца согласились воспользоваться услугами нашей же мастерской. Хотя мужик на «ровере» вначале упирался. Не хочу, говорит, иметь дело с сервисом, где работают такие раздолбаи. И он не так уж неправ… Раздолбай — это ты, как понимаешь. И благодари Министра. Он согласен внести за тебя сразу всю сумму.
Костя молча перебирал бумаги.
— Ну, чего мусолишь? — нетерпеливо сказал Теплов, когда он пошел на второй круг. — Это результаты нашей же экспертизы, ты их уже смотрел. Не первый год работаешь здесь, машины знаешь, должен понимать, что все справедливо. Даже более, чем ты заслуживаешь. Ребята сделают все по внутренним расценкам, как своему… А теперь — марш домой, отпуск без содержания, две недели. Выйдешь — подумаю, доверять ли тебе снова парковку.
— Да что вы, Андрей Викторович, — нерешительно возразил Костя. — Какой мне отпуск? Тут же моя зарплата за год. — Он вяло тряхнул листками. — Вижу, сумма ущерба не завышена, но…
— В отпуск! — рявкнул Теплов, однако без особой злости. — Да тебя вообще надо гнать в три шеи! Труженик! Подожди хоть, пока владельцы машин из гостиницы съедут!..
Выйдя на улицу, Костя столкнулся с Министром.
— Эх, Косточка, — сочувственно сказал начальник охраны. — Как же ты так, а? Ну ничего, расплатишься помаленьку. Отдавать придется втрое больше, чем ты платил за компач. Сам понимаешь, я не могу всю жизнь ждать, пока верну свои деньги. Не хочешь сидеть на одном «Дошираке» — можешь продать квартиру и переехать в секционку… Да не вздрагивай ты так, не нужна мне твоя хата. Справишься с выплатой без этого — возьму частями. Добрый я, понимаешь, человек. Пойдем, черкнешь расписочку.
Оставшись без дела, Костя ушел в первый в своей жизни запой, относительно протрезвев только к концу отпуска, и тогда же узнал из выпуска новостей, что начальник охраны гостиничного комплекса «У Теплова», без вести пропавший три дня назад, найден в лесопосадках с восемью пулями в теле и одной в голове. Следствие отрабатывает версию, согласно которой…
Костя схватил телефон, сгоряча подумав, что нечаянно стер по пьяни номер Министра, но ему пришлось убедиться, что все же таинственный прибор — не единственная причина внезапных смертей в этом мире. Номер оказался на месте, только при открытии контакта всплыло окошко: «Данный абонент в настоящее время недоступен».
— Это точно, — прошептал Костя. — Куда уж недоступнее.
На работе его первым встретил Котлета.
— Не думай, что если Министр откинул копыта, то ты теперь никому не должен. Можешь считать меня его правопреемником. Расписка твоя у меня. С нею, и прочими бумажками и показаниями свидетелей, я с тебя все даже через долбаный законный суд получу без проблем. И вот еще что… Теплов решил тебя пока до парковки не допускать. Поработаешь подметалой. Зарплата будет — сам знаешь, а я не хочу ждать с тебя денег до седых волос, я тебе не Министр, это он у нас был широкая душа… Значит так: продаешь хату, причем риэлтора тебе укажу я. Все оформим в моем присутствии. А тебе подыщем секцию где-нибудь на Толстовке, идет? И бабки еще останутся.
— Продажа-то почему через тебя? — попробовал все же возразить Костя, понимая, что по основному пункту спорить бесполезно. — Что я, сам квартиру продать не могу?
— Ты мне повякай, заморыш! — зловеще дыхнул ему прямо в лицо Котлета, нависая сверху как Кинг-конг. — Заберешь деньги и свалишь куда-нибудь в тьму тараканью, а я тебя потом ищи, да?
Кое-как отработав первую смену на новой должности, Костя пришел домой. Долго без цели слонялся по квартире, глядя на стены так, словно видел их впервые. Наследство от матери. И память о ней единственная. Оно конечно, можно и в секции жить, тем более, что сам виноват, да только надо быть полным кретином, чтобы думать, будто после сделки с Котлетой у него останется жилье или какие-то деньги. Тут Котлета прав — он не Министр… В лучшем случае — жизнь у мусорного бачка и ночевки в подвалах. В худшем — труп обнаружат, но нескоро, если еще обнаружат.
Несколько дней Котлета его не тревожил. То ли занимался подготовкой, то ли другими делами, с Костей не связанными, то ли давал жертве время прочувствовать ситуацию. Поручиться Костя не мог, но был почти уверен, что за квартирой и за ним самим следят. Наконец Котлета подошел к нему, поймав точно так же, утром, перед работой.
— Возьми назавтра у Теплова отгул. Наври что хочешь. За один день все и сделаем, ручаюсь. Завтра я тебе звякну… Кстати, какой у тебя номер?
— А ты мне свой дай, — решился Костя внезапно.
— А у тебя что, нет? — удивился Котлета. — Давай, записывай…
Во время обеденного перерыва Костя тяжело опустился на стул за пустым столиком в самом дальнем углу столовой, отведенном для своих, и достал телефон. Тот скромно помалкивал, переваривая порцию энергии, которую Костя по обычаю вкатил ему вечером.
«Если отдашь материну квартиру Котлете, имея в распоряжении такую вещь, ты просто полный слюнтяй, братец, — подумал он, открывая нужный контакт. — Слюнтяй и ничтожество, и что бы ни сделал с тобой Котлета, ты это заслужил. Убийство? Ну и что — убийство? А Дениса убил не ты? Балабина? Алиску?.. Приборчик убил, думаешь? На кнопки-то ты нажимал!»
Леночка, ставя перед ним поднос, озабоченно посмотрела на его лицо.
— Ты что такой серый? — спросила она.
— Ничего не серый, — отозвался Костя, вызывая меню телефонной книги. — Просто настроение не очень.
«Котлета — всплыло окошко. — Изменить данные… Удалить?»
«Удалить!»
— И насколько не очень? — улыбнулась девушка.
«Удалить контакт? Вы уверены?»
Уверен ли он? Черта с два он уверен… Но левое запястье уже изрезано так, что приходится носить напульсник. Браслетом от часов такие шрамы не закроешь.
«Удалить!»
— Насколько? — переспросил Костя, поднимая глаза от экрана, и тоже невольно улыбаясь. Глядя на такое лицо, как у Леночки, нельзя не улыбаться. — Насколько не очень? Очень не очень…
«Внимание! Котлета будет безвозвратно удален. Продолжить? Да. Нет».
— Все из-за аварии? — посочувствовала девушка. — Тяжело, я понимаю. Но ты ведь разрулишь ситуацию?
— Конечно, разрулю, — ответил Костя, нажимая «Да».
— Хороший у тебя телефон, — заметила Леночка, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Еще какой хороший, — пробормотал он ей вслед. — Просто замечательный.
Отпрашиваться у Теплова на следующий день он не стал, о чем начал жалеть сразу, как только сел в автобус после работы. А вдруг прибор не сработает?
Да почему он должен не сработать, уговаривал себя Костя. Всегда срабатывал, а тут, когда надо больше всего, выдаст осечку? Вот-вот, возражал он сам себе, именно потому и выдаст, что край как нужно. Пока ты бездумно убивал своих знакомых и себя терзал, он срабатывал, а сейчас не станет. Или сработает наоборот — Котлета сегодня выиграет миллион в казино, окажется ночью в постели с тремя лучшими красавицами города, шрамы на его роже рассосутся бесследно, а Теплов завтра официально назначит его на место Министра. Называется это закон подлости — дьявол придумал его, пока изобретал твой телефончик.
Семь часов вечера, восемь… Костя каждый час заходил в раздел «Электропитание». Девять часов… Пять процентов заряда, потом четыре. Электронная девчонка, эта дочка сатаны, голос которой ее папаша упрятал за сенсорным экраном, молчала, хотя раньше начинала доставать его, едва уровень падал ниже семи процентов, а уж по снижении до пяти верещала вовсю. Десять часов… Костя, еще недавно серьезно сомневавшийся, способен ли он использовать прибор в личных целях, теперь желал скорейшей смерти Котлеты так, как не желал еще ничего в жизни. Одиннадцать часов… И вот, в очередной раз зайдя в «Электропитание», он увидел зеленую полосу поперек всего экрана, а под ней заветную цифру сто три. Прибор сработал.
Просыпаться в собственной постели, а не в ванной комнате, где место вытащенной в прихожую стиральной машины теперь занимало специально поставленное кресло, было непривычно. Непривычно было начинать день без пива, но Костя и глотка не смог выпить с тех пор, как удалил контакт Котлеты. Еще в автобусе он узнал от двух знакомых мойщиц, работавших у Теплова, невесть как раздобытую ими новость: ночью Котлету насмерть зашиб стулом один из постояльцев гостиницы.
В понимании Кости, чтобы убить замначальника охраны, того требовалось ударить не стулом, а, по меньшей мере, книжным шкафом. Или шифоньером с антресолью. Причем не один раз. И в конце, для надежности, обрушить на него всю тепловскую гостиницу.
Впрочем, странная уязвимость Котлеты, как и осведомленность мойщиц, вскоре объяснилась, поскольку обе девушки болтали без умолку. Одна из них была подружкой дежурившего ночью охранника, который и позвонил ей утром, едва она встала. Котлету в коллективе не любили, а для некоторых его смерть была настоящим праздником.
В семь вечера постоялец из сорокового номера потребовал к себе наверх выпивку, через час — девочек. Еще через два с лишним часа в сороковом начался настоящий кавардак: постоялец, судя по доносящимся звукам, избивал проституток и грозился их прирезать. Когда в номер попыталась проникнуть охрана, он открыл стрельбу через дверь. Вызывать милицию Теплов не любил, и охранники знали об этом. Посему из бани на озере спешно извлекли парившегося там с какой-то продажной милашкой Котлету. Наскоро одевшийся замначальника пришел на выручку своим подчиненным и потребовал, чтобы постоялец для начала отпустил проституток. На что получил ответ: зайди и возьми.
Котлета, не отличавшийся ни малодушием, ни долготерпением, пошел на штурм. Один из охранников постучал с улицы в окно расположенного на втором этаже сорокового номера шваброй, привязанной к деревянному бруску, отвлекая внимание; одновременно Котлета вышиб дверь и ворвался в номер, моментально обезоружив буяна. Но тому удалось вырваться, отскочить и запустить в противника стулом, угодившим ему кончиком ножки точно в висок. После чего постоялец, подобрав свой пистолет и стреляя во все стороны, вырвался в коридор, сбежал вниз по лестнице, забрал свою машину со стоянки и был таков. На месте происшествия наконец вызванная милиция обнаружила больше двадцати гильз от пистолета ТТ и два то ли брошенных преступником, то ли оброненных им второпях магазина от того же оружия. О внешности убийцы почему-то ничего не смогли толком рассказать даже проститутки, бывшие с ним в номере, которым он не причинил никакого существенного вреда, исключая пару синяков у каждой. Оружие ни по каким делам ранее не проходило, отпечатки пальцев не с чем оказалось сравнивать, а краденую машину с фальшивыми номерами обнаружили всего в десяти километрах дальше по трассе. Преступник же словно испарился.
Никаких новых правопреемников Министра по смерти Котлеты не обнаружилось, и Костя почти целую неделю жил спокойно. Полному счастью мешал только с каждым днем приближающийся срок очередной зарядки аккумулятора. Да еще мысли, текущие беспокойным, непрерывно меняющим русло ручейком.
Представляя себе, сколько людей в мире захотели бы заиметь его телефон, Костя сразу приходил в дурное расположение духа. Военные любой страны, террористы, религиозные фанатики… Да разве всех перечислишь. И они не мучились бы угрызениями совести, отправив на тот свет какого-нибудь Котлету, которому туда было давно пора. Быстрое устранение политических противников, конкурентов по бизнесу, врагов веры, кого угодно… И таким способом, что не подкопаешься. Достаточно узнать номер телефона.
В безопасности оказались бы те, кто телефонами не пользуется, а много их сейчас? И только в относительной безопасности.
«Что я знаю о других свойствах прибора? — размышлял Костя. — Нелепо думать, что создатели уникального и страшного с любой точки зрения аппарата предусмотрели в нем только пополнение энергоресурса при помощи убийств людей, внесенных в телефонную книгу. Сколько уже раз приборчик оживлял меня самого? А если меня по-настоящему убьют? Посторонние? Нет, скорее всего, не смогут, пока телефон при мне. Интересно, что будет, если я прыгну с вертолета в кратер действующего вулкана?»
Надеясь на безразмерную память мобильника, Костя пока ни разу не удалял ни фотографии, ни видеозаписи. Теперь боялся и пробовать. Люди с фотографий — что с ними будет? Все умрут? Он сделал множество снимков на улице и в парке…
А если удалить музыкальный альбом? Тимоти, вот, например, ему никогда не нравился. Костя представил, как нажимает в меню «Удалить», после чего смерть настигает исполнителя песен, автора текстов и композитора. А среди фанатов Тимоти начинается жуткая эпидемия, которую нельзя остановить никакими ухищрениями медиков, и они все поголовно вымирают.
«Прибор способен воскрешать своего владельца. А кого еще? Что произойдет, если ввести в телефон номер уже мертвого человека? Эй, постой, есть же такой человек…»
Костя прекратил работать метлой и прикрыл глаза. Вот он находит номер Министра, открывает меню, а там, в самом низу скромная надпись: «Восстановить контакт», после нажатия на которую телефон задает примерно такой вопрос: «Попытаться восстановить Министра? Да. Нет». И вот уже Министр оживает в своем элитном гробу, под бетонной плитой, на глубине двух метров ниже поверхности земли… Не-ет, с воскрешениями мы пока повременим. Такого и Котлете не пожелаешь.
Открыв глаза, Костя достал телефон и тут же проверил свою догадку. Соответствующей опции меню не предлагало. Или она присутствует где-то, нужно лишь найти? Здесь столько всего, я еще и половины не видел…
Значит, пока мы освоили только убийства. И что с этим делать? Наказывать ушедших от правосудия преступников? Конечно, издевательски сказал про себя Костя, они номера своих телефонов печатают в газетах. Крупными цифрами… Вот недавно возле Смирновки неизвестный водитель сбил на трассе двух ребятишек. Оба умерли по пути в больницу, поскольку «скорая» приехала слишком поздно. А водитель скрылся. Но поди найди его номер…
Киллером стать проще. Начать с мелочевки, заработать репутацию, и вот ты уже непревзойденный специалист своего дела. Но рано или поздно тебя вычислят, да, вычислят — те самые парни из спецслужб, которых ты недавно так боялся — и поставят себе на службу вместе с телефоном. А ты даже умереть не сможешь.
Думай, братишка, думай. Чуть больше двадцати процентов осталось в аккумуляторе. Ох, как же неохота опять садиться в кресло возле ванны…
Плюнуть на все — и ничего не делать! Пусть разряжается… Костя вспомнил фильм, где герой утешает героиню — очень симпатичную девушку — после смерти кого-то, кто был ей страшно дорог: «Да, он умер, но жизнь продолжается!»
Впрочем, и в других фильмах эта фраза звучала частенько, особенно в американских. «Жизнь продолжается!»
Больше трехсот человек в телефонной книге… И еще фотографии. Фотографии, о которых он до сих пор ничего не выяснил! Множество фотографий парка в воскресные дни, там сотни, может, тысячи людей. Что будет? Аккумулятор садится, данные потеряны; все умерли, но жизнь продолжается…
В том, что сам он останется жив, Костя почти не сомневался. В худшем случае постареет лет на десять, а батарея окажется полностью заряженной. Дьявол или зеленые человечки с летающей тарелки — они не отпустят его так просто.
Близился конец рабочего дня, и Костя уже собрался идти в раздевалку, когда вспомнил, что не прибрал девичью курилку. Смолить на территории Теплов служащим запрещал, но вообще курильщиков не преследовал, и специально отведенных мест на территории комплекса было сразу несколько: у черного входа гостиницы, в автомастерской, на мойке и за столовой. Последняя и называлась девичьей, поскольку курящих поваров-мужчин в столовой не было, и дымить туда ходили одни официантки.
Снаружи курилка была похожа на небольшое, пристроенное к задней, глухой стене столовой подсобное помещение, очень чистенькое и опрятное. Дверь находилась со стороны служебного входа в столовую. Костя подошел с противоположной, и остановился, услышав внутри голоса. Говорили разбитная черноволосая Танька, заядлая курильщица, и Леночка.
«Вот не знал, что Лена курит, — подумал Костя. — Надо же. Или просто пошла за компанию, с Танькой посекретничать?»
Он повернулся, собираясь уйти, когда Танька сказала:
— Да что он тебе может сделать-то? Пошли его лесом и забудь.
И в ответ донесся слабый, плачущий голос Лены:
— Ты не понимаешь ничего! Этот старый козел — декан факультета! Не поеду с ним — не протяну до конца следующего семестра! У нас половина преподавателей — взяточники, я тебе могу прайс написать, у кого сколько стоит экзамен, у кого — курсовая… И все они у него в кулаке. Нажмет на них — и сессию мне не сдать ни за что…
— Почему не сдать, ведь ты же все знаешь! Ну подучи еще, так, чтобы они подкопаться не могли!
— Много ты понимаешь! Прости, Тань, но у тебя только шарага за плечами, откуда вас не знали как на производство выпихнуть. А когда тебя сразу несколько преподов начнут намеренно валить — тут ты хоть как учи…
Костя замер, боясь обнаружить себя, и уже не собираясь уходить.
После долгого молчания Танька спросила:
— Ну, и куда он тебя зовет?
— На Кипр, — мрачно ответила Леночка. — Еще весной начал уговаривать.
— Надолго?
— На десять дней.
— А-а, как раз чтоб вернуться к началу нового учебного… Знаешь, Ленок, другая на твоем месте уже собирала бы вещи, навешав лапши папану и маману. Студентки сейчас в постель готовы лечь ради того, чтоб «неуд» в зачетке исправить. А тут!.. Декада на Кипре! С подпольным миллионером! Я, случайно, не смогу тебя заменить? Ты предложи.
— Тебе все шутки, — всхлипнула Леночка. — Пусть хоть миллиардер, но мне он не нужен. Козел старый!
— Заладила — козел, козел… — недовольно пробурчала Танька. — Все мужики козлы! Вот найдешь ты себе мужа по большой любви, а через некоторое время выяснится, что он такой же козел, как твой декан, если не хуже. Только денег у него не будет. А если будут, так он поедет на Кипр с любовницей, оставив тебя дома вытирать сопли ребятишкам.
— Что делать-то? — обреченно спросила Леночка. В голосе еще дрожали слезы.
— Ну, уйди из института, раз все так мрачно, — посоветовала Танька.
— Мои родители за эти два года в струнку вытянулись, и все чтобы их доченька любимая получала высшее. И дальше намерены вытягиваться. Как я им в глаза посмотрю? Как объясню?
— Ну переведись! — уже крикнула Танька, но Костя не стал дослушивать, чем кончится разговор и, аккуратно ступая, пошел прочь от курилки. Девчонки скоро выйдут, не могут они там долго, спохватятся, что их прекрасно слышно снаружи через тонкую стенку из гофрированного железа.
Он вытащил телефон и посмотрел время. Лена должна была вскоре смениться и ехать домой. Обойдя столовую, он встал неподалеку от входа, и девушка действительно вышла через несколько минут. На лице уже не было и следа слез, однако оно вытянулось и побледнело.
— Пока, Кость, — бросила она, проходя мимо. Почти приветливо. — Что это ты в комбинезоне до сих пор? Ночевать здесь собрался?
— Подожди, — ответил он, удерживая ее за руку. — Знаешь, я сейчас все слышал, о чем вы с Танькой говорили.
Девушка вздрогнула, остановилась и взглянула на него исподлобья.
— Подслушиваешь, — сказала она, и в голосе больше не было ни капли приветливости. Он стал злым.
— Я курилку шел убирать, — возразил Костя. — А вас за километр было слышно. И я не собираюсь никому рассказывать.
— А что ты собираешься делать? — прищурилась Лена.
— Я помочь хочу.
— Правда? — горько улыбнулась Лена. — А как?
— Может, просто поговорю с ним.
— Поговоришь? — переспросила она и сдавленно рассмеялась. — Поговоришь? Да он не только деканом у нас, он с самой перестройки коммерцией занимался, теперь в десять раз богаче Теплова. У него знаешь какие связи? И ты с ним… поговоришь?..
Костя решил не обижаться.
— Послушай, — сказал он. — Только не психуй. Ответь мне на пару вопросов — ты точно с ним не поедешь?
— Естественно. Ты за кого меня принимаешь? Я под похотливых пердунов не подстилаюсь.
— Не ругайся так, тебе не к лицу… И ты точно уверена, что он выживет тебя из института?
— Это называется риторический вопрос, Кость. Ты же слышал, о чем мы говорили.
— Тогда какой вред я тебе причиню, разок побеседовав с ним? Никакого. Хуже-то не станет. Есть у тебя его номер телефона?
Лена внимательно и недоверчиво вглядывалась в его лицо.
— Тебе это зачем, Кость? Не станет он с тобой разговаривать.
«Это я с ним не стану», — подумал Костя, сказав вслух:
— Кто знает. У меня тоже имеются кое-какие связи... наверху. Или внизу… Ну, есть номер?
— Конечно, — девушка наклонила голову, расстегивая сумочку. — Дал мне, чтобы я по зрелом размышлении могла выразить свое согласие. Записывай…
Когда они расстались, Костя сходил переодеться и вышел с территории комплекса, на прощание махнув скучающему охраннику. Автобус, на котором он обычно ездил домой, уже ушел, и на остановке никого не было. Костя опустился на скамейку и достал телефон.
«Дмитрий Семенович Белецкий. Удалить контакт? Вы уверены?»
Эх, Дмитрий Семенович, что ж ты такой сукой выродился?
О похожем случае Костя слышал от Алиски — ныне покойной Алиски, которая училась в институте в другом городе. Но там девушку к любовной связи принуждал не декан, а рядовой преподаватель. Парень же девушки был не таким нерешительным нюней, как он, Константин Меньшиков, а настоящим бандитом стандарта Котлеты — тоже ныне покойного. И после разговора по душам преподаватель, в спешном порядке уволившись из института, отбыл в неизвестном направлении.
Такие дела. Не все учителя похожи на Балабина, который любил учеников как родных детей…
Но и Балабин мертв.
А вот Дмитрий Семенович жив. Хотя лучше сказать — пока жив.
Стоп. Еще не поздно дать задний ход. Леночка действительно может просто уйти из института…
Только почему она должна уходить? Ты что, не хочешь ее защитить?
Да брось, темнила, зачем корчить из себя рыцаря? Тебя ведь до трясучки бесит, что некий мерзавец предложил Леночке спать с ним; не просто предложил — вынуждает к этому; ту самую Леночку, которую ты до сих пор в кино пригласить не отважился…
«Внимание! Дмитрий Семенович Белецкий будет безвозвратно удален. Отменить? Продолжить?»
И зачем я полностью записал его имя-фамилию, да еще и отчество? Как это глупо — так аккуратно регистрировать данные человека, которого ты намерен убить? И ты подумал, что потом скажешь Лене? Сможешь объяснить?
А зачем объяснять? Ничего мне не придется объяснять! Был человек — и нет его. Да и человек ли? Скотина. Седина в бороду — бес в ребро… Ничего мне не придется объяснять, и я не обязан! Несчастный случай, кирпич с крыши, наезд на пешеходном переходе, инфаркт…
«Внимание! Дмитрий Семенович Белецкий будет безвозвратно удален!»
Или — так, или идти сегодня вечером в ванную. Что же ты делаешь с нами, судьба, предлагая такой выбор?
«Продолжить? Да. Нет».
Если удаление Котлеты с материального плана бытия ты еще мог назвать самообороной, то теперь произойдет чистой воды убийство. Из ревности. Или от праведного возмущения людской низостью, но все равно — убийство. И как ни страшно сейчас, потом будет страшнее. Или станет легче, что еще хуже.
«Продолжить?»
Сегодня этот похотливый Дмитрий Семенович. А кто через неделю? Через месяц? Через год? Как долго человек способен находить оправдания таким поступкам?
Кем ты сам станешь через год, через пять, через десять лет, если будешь лишать людей жизни одним касанием кнопки на сенсорном экране?
Костя огляделся по сторонам, словно ища того, с кем он мог бы посоветоваться. Но на остановке все еще никого не было. И машин почему-то не видно на трассе… Один, и некому задать вопрос.
Отменить?
Продолжить?..
Да?
Нет?
Творцы «Армагеддона»
Он был по-настоящему красив — стратегический бомбардировщик нового поколения А-7, который коллектив его создателей уже успел единодушно окрестить «Армагеддоном». Вскоре название стало официальным для этого самолета, который должен сказать первое слово в будущей войне — и за ним же останется последнее.
Невидимый для радаров противника и почти неразличимый простым глазом при включенной маскировке, он обладал запасом хода, позволяющим облететь земной шар без дозаправок, имел невероятную для машин своего класса маневренность и мог разгоняться до почти космических скоростей. Новая аэродинамическая схема, новый двигатель, новое горючее; новейшая система управления при помощи искусственного интеллекта; усовершенствованная система бомбометания, возможность вертикального взлета, впечатляющая грузоподъемность; и, конечно, четырнадцать ракет «Немезида» с ядерными боеголовками, способных поразить любую цель в воздухе, на земле, под землей, под водой или на орбите.
«Армагеддон» только что сдал итоговый экзамен — прошел по сложнейшему маршруту над территорией недружественной державы (она же уважаемый экономический и политический партнер) и сбросил двадцать пластиковых баллонов с краской на десять крупнейших городов и десять важнейших стратегических объектов, после чего успешно вернулся на базу, так и не обнаруженный ПВО противника.
Эффективность вооружения проверили еще раньше, на нескольких полигонах, наземных и морских. Обычные и ядерные бомбы идеально ложились в нужную точку. Ракеты вели себя безукоризненно — во всех вариантах использования, в любых условиях, и в ста процентах случаев поразили заданные цели.
Теперь бомбардировщик стоял в ангаре, готовый к новому полету — как учебному, так и боевому. Целую неделю все средства массовой информации в стане потенциального врага бурлили по поводу больших красных клякс, появившихся на главных площадях их мегаполисов — одну из них обнаружили в столице, прямо на лужайке перед Домом правительства. Целую неделю техперсонал секретного объекта с номером вместо названия проверял и перепроверял работоспособность систем «Армагеддона», корректность работы его синтетического разума и каждый квадратный миллиметр фюзеляжа снаружи и внутри. Наконец ангар опустел, и создатели уникального бомбардировщика получили возможность побыть наедине со своим творением до прибытия правительственной комиссии во главе с Президентом.
Первыми пришли двое — автор системы маскировки, сделавшей А-7 невидимкой, и крестная мать «Немезиды». Он был видным мужчиной, а она — красивой женщиной. Однако они разошлись по разные стороны фюзеляжа едва взглянув друг на друга. Каждый предпочел бы посетить ангар в одиночестве, но такой возможности им не представилось. Господи, о каком уединении и праве на личные желания речь, если у них даже собственные имена отобрали, заменив названиями бабочек? К тому же, тут повсюду камеры.
Махаон сунул руку в карман за сигаретами, но замешкался. Курить в такую минуту показалось ему кощунством. Не говоря уже о том, что в ангаре это строго запрещено.
Он подошел поближе к «Армагеддону» и вдохнул знакомый запах самолета. Запах был особенным, не похожим ни на что, как и все остальное в А-седьмом. Конечно, он исходил всего лишь от компонентов покрытия, но Махаон про себя подумал, что именно так должны пахнуть еще не выкопанные могилы. Не выкопанные потому, что их некому будет копать.
Сколько лет жизни он вложил в этот запах? И ведь не с самого начала в проекте. А-пятый, А-шестой — вот и все, что он застал. Мотылек — та начала работу над «Немезидой» еще до испытания А-первого. Но к финишу они пришли вместе.
В оценке правительственной комиссии можно не сомневаться; заключение, которое она даст, легко предугадать. Стратегический бомбардировщик А-7 «Армаггедон» станет главной ударной единицей Вооруженных сил. Производство новых самолетов поставят на поток, хотя каждый обойдется дороже, чем строительство целого города, а затраты на их содержание будут соизмеримы с аналогичными для населенных космических станций. Махаон впервые попытался трезво оценить, во что А-седьмой обошелся стране. Не ему лично — что там годы без отрыва от лабораторного оборудования! Однако он тут же поймал себя на том, что ведет оценку в очень необычных категориях. Наверное, в этом был виноват исходящий от бомбардировщика запах.
Сколько не построено школ и больниц? Сколько детей умерло без надлежащей медицинской помощи? Сколько стариков продолжают существовать на нищенскую пенсию? Сколько людей живут на мизерную зарплату?
Ответы были ясны — очень много. По всем пунктам.
Во что обойдется «Армагеддон» потенциальному противнику, тоже нетрудно прикинуть. Системы ПВО и ПРО, уничтоженные в самом начале войны, оплавленные руины вместо городов, радиоактивные кратеры вместо военных баз, и атомные подлодки, потопленные сразу после того, как они сделают первый выстрел. Десятки миллионов людей, медленно умирающих от лучевой болезни, а среди них — сотни тысяч тоже умирающих детей… И те самые не выкопанные могилы.
И всегда найдутся люди, которые скажут, что это необходимо. И всегда найдутся люди, которые сочтут, что ядерная пустыня в соседней стране предпочтительнее, чем в своей собственной… Они будут обстоятельны, логичны, настойчивы, и без труда докажут, что если от лучевой болезни не будут умирать чужие дети, станут умирать наши. Что если не захотим кормить собственную армию, нас вынудят кормить чужую. Что любые затраты оправданы, поскольку больницы и школы, не защищенные ни чем, все равно будут разрушены.
И хуже всего то, что все это правда, и возразить нечего. Невозможно жить в мире с теми, кто хочет войны.
Оторвавшись от мрачных мыслей, Махаон поднял голову. Интересно, о чем сейчас думает Мотылек? О чем вообще может думать женщина, создавшая смертоносную, неуязвимую, почти разумную «Немезиду», от которой не существует защиты? Они ведь в некотором роде соучастники. Ее ракеты невидимы благодаря изобретенному Махаоном покрытию. Ими управляют программы, написанные Шелкопрядом для киберпилота «Армагеддона»… Но и «Армагедон» может летать так далеко и свободно выходить за пределы атмосферы потому, что использует многорежимные двигатели, разработанные Мотыльком для «Немезиды», и ее же наработки легли в основу аэродинамической схемы А-седьмого.
Да, все они соучастники. Пока в ангаре только двое, но ведь это лишь начало сходки. Скоро подтянутся остальные. Тот же Шелкопряд. Вот-вот прибудет Президент… Чего доброго, еще и священника пригласят, чтобы отслужил молебен.
Махаон медленно двинулся в обход приземистого, низкого на шасси бомбардировщика, больше напоминающего космический корабль, но остановился на полдороге и все же достал сигареты. Не стоит мешать Мотыльку — о чем бы она ни размышляла. И плевать на правила. Не курить… Не сорить… В плен не брать, трупы не считать!.. Пусть попробуют его уволить.
А Мотылек думала о том, что угроза войны с далеким заокеанским «партнером» и его союзниками вполне реальна. Иначе ее родине и не понадобился бы надежный ядерный щит, над созданием которого последние годы работали лучшие умы и трудились самые умелые руки. Выходящая за рамки здравого смысла секретность, тысячи бессонных ночей, красные от перенапряжения глаза, сердечные приступы и миллионы полученных выговоров; а также строжайшие выговоры, снятия с должностей и реальные тюремные срока. А еще — нервные срывы и беспричинные самоубийства, семьи разбитые и семьи не созданные, дети брошенные и дети не родившиеся. А еще…
Теперь все позади. Правда, в результате получилось нечто, гораздо более похожее на ядерный меч.
Пусть журналисты за океаном сколько угодно гадают о природе красных клякс на площадях своих городов и перед Домом правительства. Некоторые из них окажутся недалеко от истины, но журналистам не говорят всего ни в одной стране мира. Вряд ли им станет известно о кляксах во внутреннем дворе здания Министерства обороны, на территории засекреченных военных баз и на важнейших объектах ПРО. Что касается сотрудников спецслужб, то эти, конечно, сделали правильные выводы в первый же день, как только проанализировали информацию.
Теперь дело за их высшим руководством — предстоит сделать выводы из выводов. Неужели на это и был рассчитан трюк с краской?!.. Ни одно государство не будет так нагло демонстрировать возможности нового самолета, если он у нее один.
Мотылек внезапно поняла, что уже некоторое время стоит с глупейшей улыбкой на лице, и тут же себя одернула. Хорошо, что Махаон не видел… Черт, зато другие видели, здесь же повсюду камеры!.. Но удержать бешеную пляску мыслей она не могла.
Бог мой, да нам, возможно, и не придется выпускать новые А-седьмые!.. Или придется, но совсем немного, несколько… Женщина закинула голову назад, чтобы сдержать слезы, и, глядя в потолок ангара, стала торопливо подсчитывать школы и больницы, которые можно выстроить на деньги, сэкономленные на каждом бомбардировщике; прибавки к пенсиям и спасенные жизни безнадежно больных; первые поцелуи, прогулки взявшись за руки, счастливые судьбы; и беззаботные улыбки детей недружественной державы, которая так и не объявила войну ее стране.