– Кто-нибудь подойдет к телефону? – крикнула Екатерина из кухни.

В комнате горячо спорили между собой Степан и Николай Николаевич.

– Я подойду, – сказал Степан, поднялся с дивана и подошел к телефону в прихожей.

– Алло! Кто это? Почему молчите?

В трубке наконец послышался голос Нади:

– Здравствуйте.

– Наденька! Здравствуй! А что голос у тебя такой расстроенный?

– Никита не у вас?

Степан испуганно спросил:

– А что случилось? Наденька, не плачь, постой. Что произошло? Мы сейчас приедем.

Степан бросил трубку, вбежал в кухню, выключил газ под всеми кастрюлями, выхватил у Кати из рук полотенце и сковородник, кинул их на стол и скомандовал:

– Едем к детям! Что-то не так.

Через сорок минут Екатерина, Степан и Николай Николаевич позвонили в дверь к Наде. За дверью послышались детские голоса и их веселая возня:

– Да ты не в ту сторону ключ поворачиваешь!

– А ты ручку вниз не опустил!

– Ребята, дайте мне открыть, – это подошла Надя.

Дверь открылась. Дети кинулись в объятия дедушек и бабушки. Визг и улюлюканье стихли, и все прошли в комнату. Катя спросила:

– Итак, что произошло?

Надя кое-как рассказала историю с деньгами, закончив словами:

– Я не знаю, где Никита. Его нет уже четыре дня.

После непродолжительной паузы Николай Николаевич, никогда не старающийся себя сдерживать, вскипел:

– Да я же этого Алешку с пеленок знаю! Ах, змей какой! Надо к его родителям идти, я их причешу…

– Подожди, батя, – вступился Степан, – родители скажут, что они не при чем и сам Никита виноват, что деньги дал. Так что номер этот лишний. Где может быть Никита? Катерина, что молчишь?

Екатерина пожала плечами и, с трудом сдерживая слезы, спросила:

– А где сват со сватьей? Надо деньги всем собирать.

– Мама с папой в Египте, мне до них не дозвониться, – вздохнула Надя.

– А я не понимаю, почему мы так поздно узнали обо всем? – снова вскипел Николай Николаевич. – Мы что, не родные? Или такие родные, что на нас рассчитывать нельзя?

Надя попыталась оправдать мужа:

– Никита все проблемы хочет сам решать. По-мужски.

– А потом мрут как мухи в сорок лет эти мужчины настоящие! А от чего? От того, что мужественность свою потерять боятся. Все в своих руках держать хотят. Да разве это правильно? Разум на что дан? Чтобы силенки свои взвешивать! Да где не успеваешь, народу объявить. Вот, если президент все в своих руках держать будет да все проблемы сам решать?..

– Батя, ты опять не в ту сторону.

– Все в ту я сторону. Дай выговориться старику! Сам таким же дураком был, да жизнь заставила людей ценить, которые руку протянуть умели. Во где мужиком себя почувствовал! Когда народ вокруг себя увидел. И живу, вишь, сколько…

– Степан, что делать? Где Никиту искать? – не унималась Катя.

– Никита сам придет, не маленький, а вот Надю надо к нам забрать с детьми. Нельзя ей одной оставаться. Скиснет совсем. Собирай ребят, к нам поедете.

Надя радостно засуетилась. Ей действительно было тоскливо. Дети забегали, разыскивая свою одежду и складывая в сумку свои игрушки:

– Мы к бабушке и дедушкам поедем!

Когда всей гурьбой уселись в старенький «опель», машина сначала просела, но постепенно приподнялась на амортизаторах и не спеша покатила по дороге. Через сорок минут, подъехав к дому Степана, машина, словно клоун из мультфильма, выгрузила через открывшиеся дверцы столько народу, сколько, казалось, вместить в себя не смогла бы. Соседи, весело глядя на эту сцену, пошутили:

– Ну, Екатерина, хорошую машину Степан приобрел. Она у вас резиновая что ли?

– После ремонта узнаем, – пробормотал Степан, открывая двери в дом.

Мальчишки принялись бегать по лестницам и комнатам, а взрослые отправились в кухню. Снова была включена плита, Катя вооружилась полотенцем и сковородником. Степан, Николай Николаевич и Надя расположились вокруг стола.

– Екатерина, ты побыстрее нам драники жарь. Мы проголодались.

– Ты, Степан, без совести совсем. Я же с вами приехала! Как еще быстрей?

– Не спорь, уступи, видишь, не в духе муж, – не сдался Степан и обратился уже к Наде: – Никогда не уступит!

Надя рассмеялась. Ей было хорошо в этом доме. Уже и история с деньгами не казалась такой ужасной и неподъемной. Раздался телефонный звонок.

– Я подойду, – сказал Николай Николаевич и встал из-за стола.

Все услышали, как Николай Николаевич поднял трубку, потом выронил ее из рук, выругался на собственную неуклюжесть и сказал:

– Алло. Да, Никита, узнал я тебя.

В кухне все притихли. У Нади на глазах появились слезы, и она приподнялась с табуретки, но Степан, положив ей руку на плечо, заставил остаться на месте.

– Надя? Как не знаешь, где Надя? А какой же ты муж, если не знаешь, где твоя жена? Может, у нее любовник внимательный появился?.. И детей дома нет? Да я не на тебя кричу! Я тебе кричу! Степан! – крикнул Николай Николаевич, повернув голову в сторону кухни, – Надя не знаешь где? Никита наш домой решил вернуться, а Нади с детьми дома нет.

Степан поднялся из-за стола и подошел к телефону:

– Никита, привет, сынок, может, погулять они ушли? Ты только не нервничай так. С утра-то они дома были, наверное? Ты когда на работу-то уходил, не спросил, как они день провести собираются? Чего молчишь-то? А отчего плохо тебе? Ты ж из дома сбежал от всего плохого. Может, совесть заела, оттого что на жену все переживания свалил? Да конечно, у нас, где ж ей быть-то? Муж ее бросил, хорошо хоть родители остались. А я не язвлю, я радуюсь, что ты в ее шкуре побывал. Ждать-то, сынок, тяжелее будет, чем бегать. Так-то. Приезжай, приезжай. Ждем тебя.

Степан вернулся в кухню. Катя заплакала, Надя улыбалась. На сковороде задымились драники.

– Ты, Екатерина, нас сегодня голодом уморишь, – рассердился Степан.

Екатерина вздрогнула и, охая, спешно принялась переворачивать драники. В дверь позвонили через пятнадцать минут.

– Во! Летел-то! – сказал Степан, подойдя к двери.

Щелкнул дверной замок, и в дом ворвался Никита. Увидев Надю, он сел на табуретку возле стола.

– Поздоровался с женой-то? – Спросил Николай Николаевич.

– Есть будешь? – спросила Катя, вытерев слезы. – Дым от сковородки глаза изъел: – добавила она, увидев строгий взгляд Степана.

Никита промолчал. В кухню вбежали дети:

– Папа! Папа! – закричали они, забравшись к отцу на колени, – а почему ты такой грязный? Ты что, упал?

– Не упал, а шмякнулся ваш папа, – проворчал Николай Николаевич.

Никита посмотрел на Надю:

– Поехали домой.

Степан запротестовал:

– Куда ей? Они только приехали, дай детям набегаться…

– Поедем мы, – вздохнула Надя, – спасибо вам.

Уже дома, уложив сыновей спать, Никита сказал Наде:

– Я большую часть долга погасил.

– Рада за тебя.

– Надя, мне интересную работу предложили, нужна твоя помощь. Согласишься?

– А что за работа?

– Вокруг детского дома парк благоустроить, оформить. Ты могла бы эскизы набросать.