Тётушка Фермопена из-за Указа Королёвы Фей была вынуждена взвалить на свои плечи солидное хозяйство. Дела в лесах Королевства уже давно шли из рук вон плохо, да только на них не упорно обращали внимания, пока ситуация не докатилась до стадии критической. Сосновый Бор был большой деревенькой, в которой издавна проживал Главный Королёвский Лесничий.

Большой резной терем ввёл девчонок в полный ступор на несколько томительных минут, настолько красив и добротен был новый дом старой феи. Когда они, наконец, пришли в себя, их наставница предложила прогуляться по окрестностям.

– Об одном попрошу, Мили, пару дней постарайтесь не безобразничать, – строго сказала женщина и отправилась принимать дела, связанные с новой должностью.

Девчонки понятливо закивали и, оставив сумки с вещами в небольшом коридорчике. Выскользнули на улицу. Снега в этом году намело столько, что он лежал красивыми сугробами. День был ясный, поэтому всё вокруг богато сияло серебряными искорками.

– Какая красота! – восхитилась Утар, скатала снежок и запустила в Мили.

Вскоре в сугробе образовалась пищащая куча мала. Девчонки отрывались по полной, ведь в столице так не порезвишься. Феи Снежных Буранов и Льда бдительно следят за тем, чтобы ничто не нарушало привычного хода столичной жизни. Миусси, Кото Фей, Талли и крылатые дамочки остались дома, потому лишь Церберус верно сопровождал подружек во время знакомства с Сосновым Бором.

Тут Кри почувствовала, как кто-то схватил её за шкирку, бесцеремонно поднял в воздух и пару раз встряхнул. Краем глаза она увидела, что их окружила ватага разновозрастных мальчишек, главным был белобрысый эльф с холодными голубыми глазами, под взглядом которых сразу становилось зябко и неуютно. Два рослых человеческих подростка обезвредили Ути и Мили. Нехороший блеск в их глазах обещал крупные неприятности.

– А это что тут у нас за новенькие крали? Мордашки вроде ничего, но больно низкорослые и худые.

– А мы к тебе в невесты не набиваемся! – Зло прошипела Цветочная Фея, Церберус укрылся за поленницей, его никто и не заметил. – Отпусти, кому говорят, грубиян ушастый.

– Всё, что пожелаете, Леди, – глумливо расхохотался эльф и опустил девчонку прямёхонько в подтаявшее снежное крошево, после того, как служанка вылила туда помои.

Парень картинно раскланялся, вызвав улюлюкающий кошачий концерт у прихвостней. Кри набычилась, встала и с помощью бытовой магии привела новую одёжку в порядок. Проигнорировав умоляющие взгляды от подруг, она сжала кулаки и произвела стремительную атаку.

К слову казать, её обидчик растерялся, как и остальные присутствующие, которым давно никто не давал отпора. Откуда длинноухому задире было знать, что детство Кри прошло в деревне, где из-за малого роста, феечку буквально за каждым поворотом могли ожидать неприятности. Способности у этого народа открываются годам к тридцати, а до этого приходится выкручиваться, как получится. Совсем не зря белокурую фурию в не таком уж далёком детстве даже в глаза звали не иначе, как «Фея Роскошных Фингалов» и «Иди сюда, в глаз дам».

– Иди сюда, в глаз дам… – многообещающе прошипела девчонка и бросилась на вражину, извергая такие фразочки, что у того даже шея стала пунцовой.

Подруги Кри вывернулись из захвата и бросились на помощь Цветочной Фее, которая что-то пробормотала, и еловый колючий лапник стал деловито охаживать юных бандитов по тому, куда удар пришёлся. В общем, от группы поддержки удалось избавиться на редкость быстро. Удрали даже два дюжих подпевалы эльфийского бандита. Оставшись в меньшинстве против трёх разъярённых девчонок, парень струхнул и, пятясь задом, постарался улизнуть. Увы, его инициативу в корне задушил возмущённо верещащий Церберус, который метнулся хулигану под ноги. Взвизгнув точно девчонка, мальчишка растянулся на снегу. Встать ему не дали. Кри никогда не спускала обид, даже если противник был заведомо сильнее и выше её.

– Ах, ты, пакость безмозглая! – Взвыла девчушка и засветила кулаком пацану сначала в левый, а потом и в правый глаз. Апофеозом стал увесистый апперкот в челюсть, приправленный каким-то хитрым фейским воспитательным заклинанием. Таким трюкам обучали юных феечек ещё в школе, чтобы уберечь от проблем с более мощными сверстниками других рас. От последовавшей за этим боли хулиган потерял сознание.

Совместными усилиями девчонки, соорудив из лапника вполне сносную волокушу, оттащили пострадавшего в дом, где на воротах был затейливо вырезан символ лекарской гильдии, который говорил, что здесь можно получить помощь целителя.

– Доброго вам дня, эртэ, – вежливо пропищала Утар, как самая смелая. – Извините, мы тут маленечко набезобразили, но этот парень и его дружки напугали нас до полусмерти, – Фея Серых Туманов расстроенно хлопала глазами и не знала, куда руки деть.

– И вам того же, юные тьены. Что-то я не припомню ваших лиц.

– Мы к Милиной тётке приехали, она нас на каникулы пригласила, – довольно нелюбезно пробубнила Крисиг, переплетая косу и стараясь разгладить помятую в неравной схватке одежду.

– Простите моего сына Нимирэля, он ещё слишком юн и заигрался в Великого Хозяина Леса. Паршивец понесёт заслуженное наказание, обещаю. Тьена Милисандра, я лично принесу извинения Главному Лесничему Фее Фермопене. А тебя, сын, ждёт порка и работа на Конюшнях до конца месяца. Тьена Кри, а вы умеете за себя постоять, – одобрительно хмыкнул эртэ Тавиэль, рассматривая синяки на обоих глазах и челюсти сына, – сразу видно, что вы росли в деревне, где жили не только миролюбивые Феи. Тьена Утар, как поживает ректор Онэриль Дар Нериаяль?

– Спасибо, хорошо, студенты пока не разнесли по камушку любимую Академию, – озорно улыбнувшись, отозвалась Ути.

Когда гостьи, задобренные чаем с вкусным эльфийским печеньем, которое по своему собственному рецепту пекла хозяйка дома, вежливо откланялись, лекарь занялся воспитанием непутёвого чада. Кри подарили интересную книгу о местных растениях и их применении в магии и медицине. Так что, маленький инцидент был исчерпан. Эртэ Тавиэль был несказанно зол на младшего отпуска, потому, как следует, выпорол его розгами, предварительно оттаскав за длинные уши, и сердито приговаривая:

– Сколько я тебя просил не позорить семью? Ты у меня сгниёшь, вывозя навоз из Конюшен эртэ Лериэля. Ты хоть знаешь, что поднял руку на племянниц Ректора Академии и Главного Лесничего и их лучшую подругу? Если я потеряю это место из-за твоей глупости, ты у меня будешь зачислен в корпус Стражей Границы, даже твоя мать не сможет отговорить меня…

Нимирэль не собирался тушеваться перед какой-то сопливой девчонкой, будь она хоть трижды Фея, он – Перворождённый, потому всё блага этого мира должны лежать именно у его ног, и мнение и желания тех, кто не принадлежал к его народу, совершенно не волновали. Он привык использовать древнее правило, которое придумали люди, которое гласило: «Разделяй и властвуй».

Дождавшись, когда Утар одна пойдёт в местную библиотеку, он решил задать ей роскошную взбучку, натравив прихвостней. Здоровенных орка и человека побаивались даже взрослые. Серые глаза Феи Серых Туманов недобро сощурились, а в глазах зазвенел металл:

– Ты хорошо подумал, Нимирэль? Моя тётка ректор Онэриль никогда не прощала, когда инородцы создавали нам проблемы, особенно на пустом месте.

– Ну, ты и дура, даром, что блондинка, на обе девяносто! – Нехорошо усмехнулся эльф. – Варф, – он покровительственно похлопал приятеля по плечу, тот в ответ осклабился. – Тебе нравится эта тощая соплячка? – Дождался утвердительного кивка. – Забирай, дарю.

Утар выпустила клуб тумана и помчалась домой, ведь туда было гораздо ближе. От страха она неслась так, что чуть не сшибла Кри с ног.

– Утти, ты совсем рехнулась от обилия свежего воздуха?! – Цветочная Фея с размаху села в сугроб, который намеревалась почистить, в её руках была увесистая деревянная лопата.

Ещё до прихода преследователей, Утар узнала все подробности, кликнула Церберуса и велела Утар взять метлу. Мили тётка Фермопена после обеда куда-то утащила с собой. И хвала Богам, она не увидит, как низко пали некие ушастые тати…

Вьющиеся растения, похожие на лианы, приковали всю троицу к скованной морозом земле. От увиденного хулиганы настолько струхнули, что стали бледными, как полотно, даже орк.

– Так, так, так! – Демонстративно поигрывая лопатой, сладко пропела Кри, сдув упавшую на глаза прядь, и нехорошо так оскалилась.– Мальчики, а вы в курсе, что бедолаги, огрёбшие месть Феи обычно долго не живут? А вы, к слову, умудрились задеть не только нас троих… Так и знала, Нимирэль, что ты слишком туп, чтобы понять, что с нами связываться себе дороже. Гадкий мальчишка, тебя я приберегу на десерт, – и она плотоядно облизнулась, – Жаль, Мили нет с нами, ну, да не беда, она потом тоже поучаствует. Это будет, ммм, весьма забавно, а может и пикантно… Утти, дорогая, кого ты возьмёшься поучить хорошим манерам?

– Мммм, – огромные глазищи Феи Серых туманов превратились в узкие щёлочки, она предвкушала буйное веселье, – пожалуй, займусь моим зеленомордым воздыхателем. Варф, тебе мама не говорила разве, что хрупкость и беспомощность нашего народа обманчива, а?

– Нет, – орк клацнул зубами и успел прикрыть лицо руками за миг до того, как прутья мётлы в руках дамочки, от злости выпустившей точно сотканные из тумана полупрозрачные крылышки, стали охаживать его везде, куда их направляли изящные ручки хозяйки. Бугай взвыл и попытался вырваться, но лианам не было никакого дела до его мышиной возни.

– Эх, Утти, так и знала, что ты оставишь мне того, что похуже!

Рыжий парень с глазами орехового цвета испуганно заскулил и банально упал в обморок. Он кулём осел на землю, не в силах отвести глаз от снеговой лопаты. Лежащих врагов по дурацкому древнему закону бить не полагалось, поэтому Кри принялась за главного виновника заварушки.

– Нимирэль, ты настолько самовлюблён, что прогулял всё лекции в школе о народах нашего мира?

– Мне дела нет до всяких там последышей! – Фыркнул он с таким высокомерным видом, что Феечка в сердцах сплюнула ему под ноги, попав на добротный кожаный сапог.

– Итак, радость моя, – пропела девчонка, покрепче сжав в руках древко верной лопаты, – Я – Крисиг Дар Ваниль, напряги-ка остатки мозгов, если они ещё до конца не сгнили, и попробуй ответить мне на вопрос, почему мой род с гордостью носит эту фамилию?

– Они все драчуньи и хамки? – Осклабился эльф.

– Неверный ответ, – лопата со всего маха опустилась на спину пленника, тот взвыл и насупился, – вторая попытка. По голове бить не стану, ты и так слишком дурной даже для орка.

– Всё ваши бабёнки – истерички и дуры на всю голову и зад!

– Бедный твой отец. Намучается он с таким полудурком. Надеюсь, трудотерапия в Конюшнях поможет тебе избежать доли полного идиота.

– Сначала докажи, что я виноват! – эльф так и лучился самодовольством, но тут же получил щелчок по носу.

– Зачем? Очень скоро ты сам приползёшь к эртэ Тавиэлю, Нимирэль. У милой Утти совсем недавно прорезался дар Лунной Феи. Ты, правда, не удосужился узнать о последствиях мести этой категории населения нашего Царства. Дар Нериаяль в родстве с Королёвой, потому у них с детства в почёте те, кто владеет магией ночного светила. Так что, я тебя даже бить больше не буду, мои лианы отправят вас по домам. Ужасной ночи, котик, – Кри сладко улыбнулась и отдала беззвучный приказ. Зелёные стражи невозмутимо уволокли пленников по домам.

Недоволен был только Церберус. Он махал лапками, доказывая свою правоту, и возмущённо стрекотал.

– Радость моя, твой выход будет несколько позже. Сначала Нимирэль признаётся отцу в содеянном, мы попросим эртэ Тавиэля отсрочить наказание на время наших каникул. Потом в бой вступит Мили, отфеячив длинноухого придурка, а чуть позже ты увенчаешь проказу выходкой по собственному вкусу. Надеюсь, ты не собирался, как мы, лупить охальников лопатой и метлой по разным частям тела?

Громовой бельчонок горестно вздохнул, закатил глаза и, присев на крылечке терема тётушки Фермопены заиграл заунывный полный грусти мотивчик, чтобы гадким девчонкам стало стыдно, что они и ему не дали повеселиться всласть.

Мили с тёткой Фермопеной вернулись уже тогда, когда три неудачника были отправлены по домам. Утар сделала условный знак рукой, который для подруг значил только одно: «Надо поговорить без лишних ушей». Фея Грёз сделала едва заметный кивок, когда старшая родственница отвернулась, подтверждая, что поняла.

Отправившись расчистить двор и небольшой пятачок за воротами, девчонки выработали чёткий план, как поступить с наглым эльфом и его дружками.

– Нимирэль совсем зарвался, их даже взрослые опасаться начали, – яростно воюя с очередным внушительным сугробом, поделилась добытой информацией Милисандра. – Мелкота же и вообще даже пикнуть боится. А мне тут ещё практику проходить. Обрадовала тётя, дальше некуда. Доведут, я же не каменная, отфеячу по полной. Потом плакать и волосы на глупой башке будет драть уже поздно.

– Эхх, верно гутарят, – печально вздохнула Утар, вспоминая старое, как этот мир присловье: «В семье не без урода…».

– Так, девчонки, что делать-то будем? Нас и всех трёх могут тут оставить в помощь Главному Лесничему Королевства Фей. Не хотелось бы влипнуть в неприятности из-за этих тупых недорослей.

– Я зачарую деревья у дома Нимирэля. Он будет вечно о корни спотыкаться. – Зло зашипела Кри, сверкая голубыми глазищами из-под упавшей на лицо челки.

– Этого мало, – авторитетно заявила Утар, – что там у нас по плану? – И деловито отшвырнула в сторону последнюю лопату снега у ворот дома тётушки Фермопены.

– Ути, – страдальчески взвыла Мили и изобразила, что падает в обморок.

– Девчонки, сначала ты, Кри, провернёшь свою проказу с корнями, причём пусть корни роняют всех, кто замыслил против фей недоброе, особенно, если дело касается нас. Как взойдёт Луна я нашлю кошмары на Нимирэля, которые не пропадут из его снов до тех пор, пока он не признается в содеянном. Потом Мили отфеячит Грёзами всех троих. А на десерт мы оставим то, что придёт в умную ушастую голову нашего симпатяги Церберуса. Остальные наши любимцы слишком плохо выносят зимнюю стужу, пусть дома посидят.

– Господи, тьена Дар Нериаяль, в вас чётко проступают родовые черты. Вы любую проказу превратите в строго распланированную многоходовую интригу. – Мили «натянула на лицо» страшные глаза и сделала вид, что активно закапывается в сугробе.

– Милька, я тебя сейчас сама поколочу. – Фея Серых Туманов упёрла руки в бока и сердито насупилась. – Итак, сейчас расправляемся со снегом и поручениями, которые обещали выполнить. Поодиночке никуда не ходим. Это опасно.

Заданий от Главного Лесничего оказалось совсем не много, потому справились феечки за пару часов. Пора было приступать к реализации первого этапа Беспределья в Сосновом Бору.

– Зато в тебе от Фермопены и прочей близкой родни почти ничего и нет. Такое впечатление, что в голове один ветер и свищет, – рыкнула Утар, слегка рассердившись.

– Девчонки, успокойтесь. Ути, Мили не так глупа, как кажется. Она прикидывается, а в результате её никто в серьёз не принимают. Даже Наор и Ронар давно поняли, что лишнего при ней болтать не стоит. Быстро сопоставит факты и раскроет любой замысел. Наша Фермопена в молодости доставала сведения для самой Королёвы при дворе Рассветных Островов.

– Фырк, наивная ты, Ути. Значит, сейчас делаем вот что. Кри, заколдуй всё деревья. Кстати, а такой фокус не пойдёт против той пакости, которая тут в окрестных лесах слишком уж разрезвилась? Надо тётке сказать, тогда избиение наших обидчиков спишем на побочный эффект от отфеячивания окрестных лесов. У тебя Дар такой сильный, что ты, увидев территорию на карте, сможешь навести чары, которые надо будет лишь изредка подновлять. С этим и обычная дриада справится или человеческая ведьма. Потом мы посидим в засаде и подождём, пока Нимирэль расколотит что-то очень ценное или редкое. Его отец схватится за голову и сильно захочет, чтобы этого не случалось. Я слышала, как они с женой разговаривали. К вечеру им должны доставить какие-то очень редкие снадобья с Рассветных Островов от Зимней Падучки и Нежитного Помешательства. Они жутко дорогие, потому мало шалопаю не будет… Остальное не сегодня. Месть тоже должна быть строго дозирована, особенно, если её вершат Феи. Больше тут никого обижать не будут, да и Оживший Лес, как вокруг столицы сильно сокращает поголовье всякой нежити и хищной живности, уничтожая всё, что несёт вред подданным Царства Фей.

Утар, испуганно пискнув, кулём осела в сугроб. Для неё стратегические способности подруги оказались совсем неожиданным ударом под дых.

Главный Лесничий осталась довольна не только тем, как потрудились девчонки. Идея с помощью Кри сделать окрестные леса безопаснее была внове и для неё. Дама она была на редкость практичная и решительная, потому затребовала самую свежую и подробную карту своих угодий и расстелила на столе огромную простыню из пергамента. Листы были сшиты так искусно, что швов было не видно даже при очень внимательном рассмотрении при достаточном освещении.

Крисиг обвела каждый массив деревьев наманикюренным пальчиком, обращаясь к каждому из них мысленно и прося защиты для всего живого во имя её Дара Цветочной Феи. Как же было приятно ощущать заботливый отклик, исполненный нежности, любви и приятия. Стоящая рядом дриада аж позеленела от зависти.

Наконец, девчонка пропела абракадабру, смысл которой был понятен только носителям схожих с её собственными способностей.

– Готово, тётушка Фермопена. Только вот, я всего лишь зелёная первокурсница, побочные эффекты могут быть сильнее, чем, если бы работала моя более зрелая коллега.

– Ничего страшного, коллега. Я с полным правом могу тебя так теперь называть. Никаких сильных побочных возмущений магического поля зафиксировано не было, так что, благодарю, что сделала такое доброе дело. С меня сладкий стол, – она понятливо подмигнула трём проказницам, которые от предвкушения даже облизнулись. Слишком уж вкусно готовила старая Фея.

Тут Мили услышала голос Старшего Соснового Бора Лекаря Тавиэля и навострила любопытные ушки.

– Нимирэль, иди домой. По магической почте доложили, что прибыл торговец с Рассветных Островов. Нам, наконец, привезли зелья от таких опасных недугов, как от Зимней Падучки и Нежитного Помешательства. Они жутко дорогие, не дай бог разобьёшь… Новых в ближайшем будущем ждать не приходится. Увайры делают их из редких местных трав, потому смогут прислать замену только к весне. Не подведи меня, сын.

Шалопай посмурнел, но ослушаться отца не посмел. Увидев же рядом с ним ещё одну Фею, натянул равнодушную маску и вышел вон.

– Эртэ Тавиэль, мне очень нужен ваш совет, как травника. Тётушка тут совсем недавно, а мне надо написать курсовую про какое-нибудь местное растение, которое больше нигде не встречается и его применение в магии и медицине. – Девчонка смущённо хлопнула ресничками и густо покраснела.

– Буду рад помочь, тьена Милисандра. У моей жёны есть справочник редких трав и цветов Соснового Бора. Уверен, все вместе мы что-нибудь придумаем для вашей курсовой.

– Спасибо, эртэ Тавиэль, вы меня очень выручите, – она присела в вежливом реверансе и ушла. Проказливая ухмылка на её милом личике сулила много хлопот тем, кто посмел обидеть Утти и Кри.

Нимирэль принял коробку от посыльного из рук в руки и осторожно пошёл в сторону дома, в голове его как дятел долбила только одна мысль: «Главное, не споткнуться, иначе отец будет очень зол. Я совсем не хочу оказаться в рядах Стражей Границ. Дариолы – твари тупые и ленивые, а ещё и ухаживать за своим транспортным средством и кормить его придётся. И не дай Боги, если ты с ним характерами не сойдёшься. Замены не дадут. Больше половины несчастных случаев в Патрулях именно на их совести», – тут зловредный корень вспучился прямо из промёрзшей земли. Молодой эльф, естественно споткнулся и начал падать, вцепившись в драгоценную коробку. Эртэ Тавиэль пытался успеть поймать сына, но ему это не удалось. В следующее мгновение он опустился на колени рядом с обломками дерева и осколками колб, как они разбились, так и осталось секретом.

Тут Мили, ухватив суть желания лекаря, радостно пискнула и стала что-то напевать и чертить в воздухе причудливые фигуры. Они вспыхивали радужным светом и не гасли. Через мгновение ценные зелья были спасены. Девчонка подняла с земли уже целёхонький ящик и протянула поражённому целителю.

– Да, первый раз вижу подобные чудеса, – выдохнул эрн Нимирэль, – и какой же специализации надо быть, чтобы прокручивать такие фокусы?

– Сын, ты совсем распоясался. Вам же читали курс про разные расы нашего мира и их способности. Значит, ты вообще пропустил этот курс, суд по такому глупому вопросу, – ледяной взгляд отца не предвещал сыну ничего хорошего. Как минимум, хорошая порка ему обеспечена.

Феечка, кокетливо захлопав ресницами, открыла недорослю страшную тайну:

– Видишь ли, в нашем роду у всех фей вне зависимости от пола больше всего развит дар Грёз. Так что, обращайся, отфеячу, как положено, – при этом сам тон ясно предупредил, что его согласия никто не собирается спрашивать и что месть ещё даже толком не начиналась. Мальчишка побледнел и скрылся в доме, пробормотав про себя что-то сильно похожее «Сама ты дура!». Милька не удержалась, скорчила забавную рожицу и показала язык сбежавшему с поля боя противнику.

– Тьена, пройдёмте в дом. – Старший Лекарь вежливо пропустил девчонку вперёд. – Давайте, посмотрим книги для вашей курсовой.

Нимирэль притаился у приоткрытой двери, с ужасом ожидая, что мерзкая феечка сдаст его отцу с потрохами. Ничего кроме шелеста страниц и замечаний по поводу плана будущей работы он не услышал.

– Спасибо большое, этого вполне хватит, – вежливо поблагодарила девчонка и вышла, держа под мышкой толстенную книгу в бархатном зелёном переплёте. Она сделала вид, что не заметила мерзкого эльфика, спеша куда-то по своим личным делам.

Тут пацан услышал рассерженный голос отца:

– Хватит прятаться в коридоре, Нимирэль. Зайди в кабинет.

Бледный как полотно мальчишка кулём осёл на диванчик рядом с письменным столом.

– И когда ты уже повзрослеешь? Неужели тебе не понятно, что из-за тебя я могу лишиться этого места. Нынешняя Главный Лесничий не чета той дриаде, которую она сменила. Эйну Фермопену я знаю уже давно, твоё счастье, что тьена Милисандра не просветила её на счёт затруднений с тобой и безголовыми дружками. Печально, что и мне ничего не удалось выведать. Советую рассказать всё самому, иначе наказание будет намного суровее всех предыдущих. Ты уже достаточно взрослый, чтобы перестать прятаться за материнскую юбку и научиться отвечать за собственные слова и поступки. Не дождавшись ответа, лекарь устало махнул рукой, отпуская шалопая восвояси. Паренёк решил судьбу не искушать и мигом сгинул с отцовских глаз.

Взошла полная Луна. Утар, тихонько хихикая себе в кулачок, выскользнула наружу, облачённая только в лёгенькое белое одеяние. Девчонки и Церберус отпускать её одну отказались. Лунная Фея Утар неслась по белому снегу босиком, голос звенел как потревоженная ветром льдинка.

Выдохнув последнее слово, Утти простёрла полупрозрачные ручки к светилу и прошептала магическую формулу, вливая лунную силу в заклинание. Нимирэль не будет спать спокойно до тех пор, пока сам не сознается своём проступке.

Так же тихо интриганки проскользнули обратно в дом тётушки Фермопены, постаравшись не потревожить её чуткого сна. Они весело переглядывались, и на их лицах застыла одинаковая озорная усмешка, при виде которой беспокоиться начинала даже невозмутимая Онэриль Дар Нериаяль.

Девчонки так и ходили по деревне весёлой ватагой. Однажды утром они увидели Церберуса, увлечённо размахивающего лапами и что-то стрекочущими. Любопытство пересилило, потому феечки бесшумно подкрались поближе.

Варф, опять с кем-то повздоривший, с унылым видом колол дрова. Радостно пискнув. Громовой бельчонок просвистел последнюю часть заклинания. Полено, которое собирался одним точным ударом располовинить орк, непонятным образом переместилось на пару сантиметров, и топор дровосека глубоко увяз в дубовой колоде. Как парень не пытался вызволить инструмент, у него ничего не вышло. Плюнув в сердцах, он приволок ещё одну и отправился в сарай за заменой.

Довольно потирая лапки, хвостатый интриган подскочил и что-то сделал, а потом снова притаился за поленницей. Что-то недовольно бурчащий себе под нос орк появился не скоро. Хлипкий топорик, который он сжимал в руках, был не чета первому. Тяжело вздохнув, он размахнулся и со всей дури рубанул по несчастному полену. То жалобно скрипнуло и распалось на острые лучинки, которые сложились штабелем и весело заполыхали. Вскоре и от колоды тоже остались одни уголья. Помянув недобрым словом мелких фей, парень решил ещё раз попытать счастья. Он с удивлением заметил, что кто-то аккуратно извлёк пленника и положил рядом. Как известно, особым умом зеленокожие не блещут, потому несчастный не заподозрил никакого подвоха.

Как только его пальцы коснулись рукояти, с неё сорвался рой разноцветных огоньков. После этого Варф споткнулся о заботливо подставленный корень и полетел навзничь, получив обухом по голове. Сколько он провалялся в беспамятстве, орк не понял, ясно было только, что не очень долго. Покачиваясь точно после попойки, молодой человек поднялся далёко не с первой попытки. Выругавшись в сердцах, бедолага решил, что на сегодня чудес уже хватит, и решил вернуться домой. Зажав лапкой рот, чтобы не выдать себя пронзительным писком, который у громовых белок был аналогом человеческого смеха, церберус катался по мёрзлой земле. Варф ещё не добрался до зеркала, чтобы увидеть, что его голову увенчали солидные лосиные рога под цвет весенней листвы.

Конфуз случился лишь тогда, когда массивные роговые наросты не дали орку попасть в собственный дом. Когда на его горестные вопли выглянул отец, он взял сына за ухо и повёл на консультацию к эртэ Тавиэлю. Феечки, пройдя коротким путём, успели раньше и забросали Старшего Лекаря целым ворохом вопросов с учётом выбранной тематики курсовой работы.

– Гхыррр, понятия не имею, откуда у твоего сына такое украшение! – На лице отца Нимирэля застыло такое выражение, словно его заставили съесть раздавленного клопа, – одно знаю: фейской магии тут нет. Не наговаривай на девочек, в данном случае они не причём. У меня и так хлопот по самые уши: сына мучают кошмары, он может спать, только выпив ударную дозу снотворного. Чувствую, что расплачивается за очередную гадкую проказу. Увы, как в рот воды набрал. Наверно, если признаётся, то ужасы из его снов пропадут. Надеюсь, это у него совесть проснулась, а не просто решили по носу щёлкнуть за наглость и мерзкий нрав.

– Отпиливать их, что ли теперь? – поскрёб в затылке старший орк.

– Не советую, – со вздохом отозвался Тавиэль, – Вы же не хотите, чтобы он истёк кровью? Да и не поможет, у лосей они по весне отпадают и к осени опять заново вырастают. Это не выход.

– Варф, попроси Феечек помочь. Другого выхода я не вижу. Эльфийская магия, как и современная медицина тут бессильны. – Эльф устало осёл кулём в кресло и задумался.

Гхыррр бросил всего один свирепый взгляд на сына, тот побледнел и глухо, точно вырывая из себя каждое слово, выдавил:

– Разрази меня Царь-Баба! – Взвыл подросток, – батяня, даже если ты меня выдерешь, я не смогу скрыть в своей груди правду! Нам понадобится помощь этих трёх куриных гузок! – Не дав девчонкам справедливо возмутиться, он продолжил свою пламенную речь.

Сидевший рядом с Кри на лавке Медный Лоб, самодовольно хмыкнул и, не обращая внимания на окружающих, громко высморкался на кожаные постолы. Молодой орк занёс было испоганенную ногу для доброго пинка, но Церберус с испуганным стрёкотом запрыгнул на голову его отцу, крепко вцепившись когтистыми лапками в густую шевелюру. Удостоверившись, что никто не видит очередной мерзкой выходки, он вытер измазанную соплями мордочку об тронутую сединой прядь. Крисиг тут же покраснела, а молодой орк, видя учинённую проказу, начал глупо хихикать. Пудовый кулак хозяина кабинета с грохотом врезался в добротную дубовую столешницу, отчего та жалобно заскрипела.

– Вы что себе позволяете? – Рявкнул лекарь. – Чтоб всякое отродье улитки и дариола смело насмехаться над светлым эльфом? – Железные пальцы схватили Церберуса за хвост и сдёрнули с приглянувшегося насеста.

Разъярённый Тавиэль в два шага достиг двери и рывком распахнул её. Выйдя на крыльцо, он отправил наглую белку в свободный полёт, придав левой ногой изрядное ускорение. Удар метко пришёлся по тому самому месту, которое всё мужское население старается хранить в неприкасаемости. Пока Церберус ласточкой мелькал в воздушном океане и зарывался в глубокий сугроб, глаза его были выпучены до предела. Когда ушибленное место слегка остыло, и непередаваемые ощущения отступили в сторону, Медный Лоб, хромая поднялся на задние лапки и, обернувшись в сторону эльфийского особняка, где и проживал зарвавшийся лекарь, кулачком. Затем Церберус поудобнее уселся на пушистый зад и, быстро орудуя передними, покрыл пульсирующее от пинка место пушистым снегом. Вскоре оттуда донёсся такой звук, какой бывает, когда на раскалённую сковороду попадает ледяная вода. Пострадавший в неравной схватке герой, довольно вздохнул и откинулся на спину.

Вернувшись в кабинет, разъярённый хозяин прорычал:

– А теперь, пигалицы, выметайтесь вон. И не забудьте рассказать госпоже Фермопене, о том, какое поношение вы здесь устроили. – И не обращая больше внимания на феечек, шагнул к ухмыляющемуся сыну. Звонкая затрещина разогнала тишину. – А с тобой я, ехидный дятла, я позже поговорю.

Как не удивительно, досталось от тётки Фермопены только Церберусу:

– Ещё раз так подведёшь девчонок, я тебя в родной лес ушлю к братьям и сёстрам. Можете там вместе безобразничать, сколько душе угодно!

Проказник не издал ни звука даже тогда, когда его отстегали дворовой метлой и заперли в сарае для хранения сена без ужина.

Никто и не заметил, как порскнул прочь Варф, который притаился за поленницей и всё видел и слышал. Нимирэль, которому дружок всё тут же выложил, самодовольно ухмыльнувшись, озвучил свой приговор громовому бельчонку:

– Самих девчонок трогать не будем, больно уж связи у них солидные, а Крыску они тоже в обиду не дадут. Поступим вот как: запалим сарай, где заперли наглую зверушку. Только дождёмся, пока всё уснут.

Крисиг металась в полубреду, ей снился лесной пожар. С диким криком девчонка сёла на кровати, в её голубых глазах плескался почти животный ужас. Подойдя к окну, она приоткрыла створку, чтобы сделать глоток морозного воздуха, чтобы успокоиться, и только тут увидела, что один из углов сарая, куда посадили бельчонка, ярко полыхает.

– Церберус! Пожар! Горим! – Завопила она во всю мощь своих лёгких, накинула на ночную рубашку плащ и, сунув ноги в тапки, бросилась вон.

Когда подруги через несколько минут тоже появились во дворе, горела вся дальняя стена, цветочная феечка, вооружившись суком, сбила засов и исчезла в клубах дыма. Пламя быстро распространялось, даже не смотря на то, что Утар напустила влажного тумана внутрь и снаружи, а Мили раздобыла где-то увесистое вёдро воды и пыталась залить огонь.

Тётка Фермопена, мрачно сверкая синими глазами, тащила багор и ещё два вёдра. Вручив одно Утар, велела удвоить усилия:

– Если через минуту не появятся, придётся придумывать, как их вытаскивать будем. Это у кого ж рука-то поднялась на поджог? Я всё равно узнаю, кто виноват, если никто сильно не пострадают, год в Конюшнях им обеспечен, а если хоть что-то плохое приключится, буду писать Королёве, чтобы наказали по всей строгости наших законов, – в голосе женщине звенела сталь, такой её девчонкам видеть ещё не приходилось.

Когда занялась крыша, из проёма вывалилась Кри, сжимающая в объятьях потерявшего сознание Церберуса. Слабо вздымающаяся грудь говорила, что он ещё жив. До полусмерти перепуганная и зарёванная девчонка уже не понимала, чего от неё хотят, только с ужасом смотрела на полностью охваченное пламенем деревянное строение и тихонько всхлипывала.

Фермопена велела отвести погорельцев в дом и вызвать Старшего Лекаря. В правой руке феечка сжимала чуть обгоревший обрывок эльфийского плаща, к которому непонятным образом приклеился кусок от кожаных орочьих штанов. Забрать у неё улики так никому и не удалось.

– Девочка, отдай мне Церберуса, эртэ Тавиэль должен его осмотреть. Тебе лучше присесть, не дай бог, голова закружится, – разжать руки девчонки удалось только с помощью фейской магии, улики перекочевали на стол к старой Фее, которая и продемонстрировала главную улику Старейшине Соснового Бора, а потом и показала сгоревший сарай.

– Мне говорили, что это тихое место. Только в лесу временами нежить шалит. Я сюда сдуру племянницу привезла с подругами на каникулы. Что происходит во вверенном вам поселении, уважаемый Таргар? Вы, надеюсь, понимаете, что я обязана написать обо всём Королёве в ежемесячном отчёте?

– Госпожа Главный Лесничий, мы найдём виновных. Надеюсь, госпожа Крисиг Дар Ваниль не сильно пострадала, как и Церберус. Он, конечно проказник, каких поискать, но в этом суть громовых белок. Они не прочь устроить кавардак.

– На ваше счастье, пострадал только сарай, в основном. Когда я узнаю, кто в этом виновен, несчастный будет минимум год конюшни чистить… – голос Феи больше напоминал шипение разъярённой змеи.

Оказал первую помощь погорельцам и, отправив обоих спать. Правда, пришлось влить в них изрядную порцию успокоительного и снотворного. Потом Тавиэль отозвал хозяйку дома в уголок и попросил показать ему улики:

– Эйна Фермопена, я знаю, чьих это рук дело и прошу вашего снисхождения. Они оба понесут заслуженное наказание.

– Эртэ Тавиэль, давайте договоримся так: минимум год хорошего физического труда в Конюшнях, чтобы вся дурь из глупых голов вышла, а там посмотрим, что дальше делать с этими безголовыми пацанами.

– Я не стану защищать сына и его приятеля. На этот раз он переступил грань дозволенного.

– С Кри и бельчонком всё в порядке?

– Не буду скрывать, пока не ясно. Они наглотались угарного газа, придётся следить за их состоянием днём и ночью. Уверен, моя жена прекрасно справится с этой задачей. Сарай вам завтра же новый поставят, за мой счёт, естественно и сено завезут.

– Надеюсь, всё обойдётся. До конца каникул осталось четыре дня. Не хотелось бы, чтобы у девчонки возникли проблемы с практикой из-за того, что мы за двумя идиотами не уследили. Идите, эртэ Тавиэль. Сегодня же отправьте обоих в Конюшни. С теми, кто посмеет возражать, я сама поговорю, лично, – эльф поёжился под колючим взглядом женщины и торопливо откланялся.

Крисиг не приходила в себя дня три, чем до полусмерти перепугала тётушку Фермопену и подруг. Старший Лекарь Соснового Бора Тавиэль поспешил всех успокоить, что поправляться Церберус будет долго. Он слишком много угарного газа наглотался, но жить будет и полностью выздоровеет.

Гораздо больше его беспокоило состояние Крисиг. Цветочная феечка часто засыпала и сквозь сон бормотала что-то совсем неразборчивое. Кото Фей и Миусси сильно нервничали и постоянно путались у всех ногами, стойко снося ругань, а то и удары метлой или тапком.

Мили и Утти не отходили от Кри ни на шаг, помогая дежурить Тениэль даже ночью по очереди. Хотя жена Тавиэля утверждала, что опасности летального исхода нет ни у неё, ни у громового бельчонка, девчонки ходили сильно зашуганные и вздрагивали от каждого шороха и скрипа.

– Нам завтра уезжать, как мы её довезём до столицы. Практика начнётся уже на следующий день прямо с утра, – Утар в ужасе заломила руки, – как она будет писать курсовую, если периодически теряет сознание?

– Не знаю, Утти, – мрачно отозвалась Мили, – но я устрою райскую жизнь тем двум недоумкам, если она не оклемается в самое ближайшее время.

– Надеюсь, всё будет так, как обещает эртэ Тавиэль.

– Он в этом лично заинтересован. Твоя тётка обещала, что если Кри будет плохо и дальше, он лишится своего места…

Тут Крисиг снова зашлась надсадным кашлем, и подруги принялись отпаивать больную травяным отваром, осторожно вливая лекарство в чуть приоткрытый рот и следя, чтобы она не захлебнулась. Когда девчонка успокоилась и равномерно задышала, её осторожно уложили на постель и заботливо укутали одеялом.

Оставшаяся без главных заводил ватага молодых орков, в отличие от тех, кто смог смириться с тем, что времена прежнего бесшабашного веселья миновало, успокаиваться не собиралась.

Так и осталось тайной за семью печатями, в чью светлую голову пришла идея поиграть в нашествие орков на небольшой площади рядом с общественным дровяным сараем. Вооружившись топорами и чадящими смоляными факелами «свирепые воины Великой Степи» бесстрашно отправились на штурм «Феячьей Цитадели», в которой проживали три заносчивые тощие Леди и их противный управляющий Белк.

– Все на штурм, отомстим гадким задавакам за позор и пленение наших предводителей! – Прорычал один из «высокородных вождей» и стал карабкаться по бревенчатой стене на крышу.

К сожалению, юный воитель не учёл, что крыша была крыта соломой, которая мгновенно занялась. Вопя от ужаса и понимания, как сильно им влетит за содеянное, если их застукают на месте преступления, зеленокожие подростки порскнули кто куда, поспешно гася факелы и пряча под куртки топоры.

Крисиг почувствовала, как волна жара начала подниматься в её душе откуда-то изнутри. Не понимая, что происходит, Дар Ваниль сёла на кровати и окончательно пришла в себя. Огонь точно говорил с ней, предупреждая, что если она не поможет унять пожар, от Соснового Бора к утру останутся одни головни. Морозы исправно высушили деревянные дома, будет достаточно малой искры, чтобы тут разверзся настоящий ад.

Понимая, что время у неё на исходе, Кри проверила, как там Церберус, торопливо оделась и, накинув на плечи тёплый плащ, выскользнула в ночную тьму. Пробудившийся дар Феи Огня говорил с ней приятным звучным голосом, очень похожим на женский: «Торопись, сестра. Это происки расплодившейся в лесах нежити и нечисти. Они решили отомстить за ежедневные рейды Охотников и что теперь сами деревья ополчились на них. Это они заронили в головы глупых орков из компании Нимирэля коварную идею».

«Я всего лишь маленькая слабая девчонка, разве я могу утихомирить стихию?».

«В вас троих, как и в любой Фее, сокрыто много Даров, но чтобы они раскрылись всё и полностью, нужно либо самим искать, что в тебе есть и учиться, либо попасть в переделку, как это случилось с тобой».

Во дворе суетились люди, передавая вёдра с водой, колдовали маги, но пламя, весело пожирающее крышу, никак не желала опадать. Бледный как полотно староста Соснового Бора Таргар простонал:

– Чёртов огонь, занялась задняя стена.

– Отойдите! – в голосе Кри пела и танцевала неукротимая и опасная Стихия, обычно бесцветные волос сейчас приобрели оттенок сердцевины кострища, слепя желтовато-белым раскалённым сиянием.

– Тьена Дар Ваниль, – схватился за голову Тавиэль, его глаза расширились от ужаса, когда одним взмахом руки девчонка отодвинула всех на солидное расстояние и подошла близко к горящему сараю.

Что Фея пела, никто так и не понял, но в её голосе слышался треск и гудение пламени. Огонь точно отвечал Крисиг Дар Ваниль, двигаясь в унисон с её причудливым танцем. Потом она повелительно махнула рукой, и пожар угас, точно его и не бывало.

– Эртэ Таргар, – обратилась она к выпучившему серые глазищи старосте Соснового Бора, – тут замешены чары нежити и нечисти. Где-то совсем близко они свили гнёзда. Пока вы их не уничтожите, беда может прийти в любой момент. Так говорит мой Дар, – в качестве доказательства она подняла остывший уголёк и заставила пламя возродиться.

– Как прикажете, тьена Дар Ваниль, – эхом отозвался староста, он ещё так и не оправился от пережитого шока – Рад видеть вас в добром здравии, очень кстати, ведь через три часа вы отправитесь в Академию за распределением. Ректор откроет для вас с Утар портал.

– Крисиг, – Эртэ Тавиэль смерил девчонку строгим взглядом, – я, кажется, запретил вам покидать постель без моего разрешения?

– Простите, если бы я замешкалась, от Соснового Бора осталось бы одно пепелище. Пойдёмте, осмотрите меня сейчас. Только вот я уверена, что поправилась полностью. Понимаю, что профессиональный долг требует вашего подтверждения моим ощущениям.

Осмотрев пациентку, дотошный лекарь был к своему неудовольствию признать, Феечка абсолютно здорова.

– Будьте осторожны, тьена, как приедете в Академию, сразу доложите ректор о ваших новых способностях. Огненные Феи последний раз рождались около тысячи лёт назад.

– У вас превратное мнение о наших талантах, эртэ Тавиэль. Просыпаются только те способности, которые востребованы, а комплект латентных может быть достаточно солиден. В роду Дар Ваниль Цветочный просыпается у всех вне зависимости от пола чуть ли не с рождения. Проблема в том, что многие из них настолько специфичны, что часто бывают, не востребованы. Посмотрите, сколько среди Охотников именно Фей, у которых дар чуять магию нежити и нечисти и безошибочно определять, где находится то или иное гнездо.

– Наверно, вы всё-таки правы, тьена, только, умоляю, будьте осторожны. Иначе Онэриль и Фермопена головы всём поотрывают. Такие сработанные тройки фей с непересекающимися наборами даров встречаются крайне редко.

В дом лекаря ввалился один из сыновей Таргара и с вежливым поклоном протянул Крисиг перевязанное золотой ленточкой письмо, свёрнутое в аккуратный рулончик. Девчонка не могла скрыть смущения и густо покраснела: оттиск на восковой печати говорил, что доставили послание от Наора. Торопливо со всеми попрощавшись, феечка короткой дорогой рванулась домой к тётушке Фермопене, чтобы поделиться радостью с подругами.

Прочитав несколько сумбурных строчек, девчушка недовольно нахмурилась и пожаловалась Утти и Мили:

– Одни намёки. В столице произошло вчера какое-то очень важное и необычное событие, но подробности он сообщить не может. Королёва пока запретила. И в конце приписка дрожащим от волнения почерком: «Кри, легенды Рассветных Островов оказались правдой, а не простыми сказками. Рад, что скоро увижу тебя. Практику ты будешь проходить в Королёвском Саду под присмотром Главного Садовника эртэ Латрэль. Эльфийская дама уже одна не справляется и собирается взять в штат помощницу. Поэтому несколько цветочных феечек будут писать курсовые под её началом. Одна из них – ты. Куда отправится Утар, мне выведать так и не удалось.

На этом позволь откланяться, а то вон ректор Онэриль идёт, явно ко мне, по коридору. Приедешь, поговорим».