Шатёр Ластанского Кагана из багряного шёлка возвышался над остальными палатками на рост рослого воина. Немолодой уже правитель, в окружении охраны и сыновей молча выслушал своего сотника Жараба. Когда прошедший через многие битвы и походы витязь увидел гнев в глазах своего повелителя, рухнул на войлочный пол и заскулил точно побитая хозяином собака.

– Чем не угодил я, о свет тысячи воинов?

– Глупостью своей великой! Ты под угрозу поставил великий и славный поход на Двувосьмое Царство. Ты зачем сестру Кощея Бессмертного умыкнул? Посмотри на неё, где это видано, чтобы у девицы, достойной рожать мне сыновей, были синие, как вечернее небо, волосы? Ну, ладно ещё глаза, как у бабки её, Бабы-Яги. Она ж не только древнее колдовство ведает, но и обучалась хитрым наукам в землях за Калиновым Мостом. Царица их родом из тех земель! Посмотри, что творится в том краю теперь? Бабы начали мнить себя не ниже мужчин! Попраны великие законы изначальные, где мужчина превыше женщины или ребёнка!

Василиса Премудрая стояла с гордо задранным носом и скрещёнными на пышной груди руками. Она ведала, что сестра Змея Горыныча быстро приструнила гарем сотника и утащила его в спальню. Что было дальше, догадаться было совсем не трудно.

Потерев подбородок, этот жест выдавал, что Каган не знает, как выпутаться с минимальными потерями из весьма щекотливой ситуации, степной владыка велел:

– Царевну под замок. Смотрите, чтобы не сбежала, не захворала, и ни один васильковый волос с её головы не упал. Одно дело набег, другое – Война. Навий Царь Кондрат в племяннице души не чает. Чую, лично вызволять прибудет.

Молчаливая восточная девушка поставила перед Василисой мешочек с шелками, нитками и прочими мелочами для рукоделия, положила стопку пергамента, чернильницу и перья на небольшой столик. Другая невольница принесла чашу, кувшин с родниковой водой и серебряный поднос с фруктами и сластями. Сестра Кощея вежливо поблагодарила и отпустила обеих восвояси. Те бросили на подругу по несчастью удивлённые взгляды и торопливо удалились, дивясь на странное поведение незнакомки.

Воздух в шатре становился всё жарче, к такой погоде девушка не привыкла. Заглянув в мешок с рукоделием, с удивлением нашла приличный отрез ярко-синего, как её волосы, шёлка, кучу мелочей, нитки и иголки. На минуту задумавшись, Василиса принялась за работу, вспомнив выкройку симпатичного летнего комплектика, который прямо запал в душу.

Когда новый наряд был закончен и дополнен обережной серебряной вышивкой да украшен каменьями самоцветными, внучка Бабы-Яги попросила молчаливую служанку сделать ванну и вскоре окунулась в бадью с горячей водой, сдобренной отваром местных трав. Душистое жидкое мыло в деревянной плошке Васильке тоже пришлось по нраву. Вытершись льняной простынёй, девушка натянула купальник и шортики и коротенький топик и, взяв тазик, сноровисто выстирала замызганную во время вынужденной транспортировки одежду. На шее весело позвякивало самодельное монисто из мелких монеток, такие же были пришиты к поясу и мелодично звенели при каждом шаге.

Когда Каган явился ещё раз взглянуть на пленницу в сопровождении двух младших сыновей, он чуть дара речи не лишился, увидев, в каком виде расхаживает пленная царевна:

– Срам-то прикрой, бесстыжая! Кто ж тебя такую развратницу замуж возьмёт, если даже в наложницы не сгодишься?! – схватился за голову восточный правитель, увидев отвисшие челюсти отпрысков: чудо как хороша была странная девица в почти ничего не скрывающем шёлковом наряде.

– Уверяю вас, почтенный, стоит мне только бровью повести, так под окном терема девичьего целая очередь выстроится!

– Ох, ведьмина кровь, точно говорят! – Каган вытолкал сыновей вон из шатра и примирительно попросил. – Прикройся, не принято у нас голыми коленками сверкать, у вас, знаю, тоже!

– Так я б не против, да больно жарко в ваших краях, непривычно мне, – посетовала девушка, но взяла принесённый служанкой кусок непрозрачного шёлка, ловко соорудив парео.

Попросив в правителя длинный список всяких мелочей, который начинался с павлиньих перьев, царевна вскоре получила желаемое. В результате она сделала себе два опахала, которые двигались механическим путём, используя колесо, которое вращал небольшой бурный ручеёк, весело пробегавший около отведённого ей шатра.

Максимально позаботившись о безопасности и комфорте, девушка взяла в руки листы пергамента и серебряное стило и продолжила работу над программой. Восстановить все записи девушке не составило труда. Память Василисы, вразрез с поговоркой, что она короткая, никогда не подводила свою хозяйку.

Выудив из воздуха планшет, который всегда незримо следовал за царевной, быстро вбила код в гаджет и нажала на кнопку ввода. На экране возникла трёхмерная модель, описывающая водные циклы Великого Болота, где проживал дядюшка Триглавец, которой совсем ещё крошкой частенько катал маленькую Васильку на своей могучей спине и рассказывал страшные и весёлые сказки и предания. Иногда, если на него находило особо благодушное настроение, он даже пел для внучатой племянницы приятным сочным баритоном старинные песни и баллады.

Механическое опахало сразу же привлекло любопытные взгляды невольниц, и они тут же разнесли весть о чуде, которое даёт прохладу без магии и мускульных усилий со стороны мускулистого раба или рабыни.

Старшая Жена Ластанского Кагана Арзинн-олы давно жаловалась, что жара в этом году стоит такая, что и дюжины опахал не хватит, чтобы подарить гарему долгожданную прохладу. От духоты и слишком высокой температуры женщины были втрое вспыльчивее и агрессивнее, чем обычно. Именно потому надо было что-то с этим делать, что так и до беды совсем не далеко: ведь интриги восточных красавиц всегда сопровождались жестоким членовредительством и морями пролитой крови.

Самая старшая из жён степного тирана крепко держала бразды правления женским миром этих мест в своих изящных ручках, изукрашенных узорами, нанесённых краской из хны. Умная женщина мигом смекнула, что к чему, и предложила пленной царевне покровительство и материнский совет.

Чутьё подсказало Василисе, что незнакомка не считает её врагом и камень за пазухой не прячет. Девушка вежливо поздоровалась с гостьей и сопровождающими её дочерьми и угостила ледяным щербетом, чем вызвала неприкрытое изумление Каганши.

– Как такое возможно, царевна Силисса? У меня в шатре вино в серебряном кувшине ключом кипит, а ты нас балуешь таким лакомством.

– Госпожа моя, – вежливо отвечала девушка, – так моя баушка Ярина – могучая ведьма Неявская, а сама я наполовину змеевна. Колдовской силой воспользовалась, вот амулеты сделала, которые позволяют любое питьё в холоде держать. То детская забава, Арзинн-олы, чему тут дивиться-то? – в синих, как майское небо, глазах сестры Кощея Бессмертного отразилось искреннее недоумение.

– А опахалом тоже управляет какое чародейство сильномогучее?

– Нет, госпожа моя, это простое техническое устройство. Вода ручья вращает колесо, а оно крутится и двигает рычаги, на которых устанавливают веера из перьев на ручках. Кстати, придумала я, как прохладу обеспечить в шатре твоём.

– Что хочешь, проси, только сделай, что обещаешь! – Арзинн-олы сняла с пальца перстень с огромным сапфиром и протянула полонянке. – В шатре моём будешь жить, ни один синий волос с головы твоей не упадёт, клянусь!

Василиса чувствовала, что хватились уже их с Еленой Гадьевной, что уже в пути Навий Царь Кондрат и не хотела, чтобы приветливая, хоть и не лишённая восточного коварства и ханжества Каганша и её приближённые хоть как-то пострадали от того, что сотник не тех особ в плен взял.

– Хорошо, госпожа моя, если Каган, муж твой, позволит нам такую малость, то не откажусь от покровительства твоего. Что касается прохлады в покоях, то достаточно соединить механические опахала со жбанами с водой, куда амулеты кинуть, чтобы лёд там был. Воздух будет охлаждаться, а перья разносить приятный воздух по всему твоему шатру.

Каганша поручать такое щекотливое дело никому не стала, сама явилась пред грозные очи супруга. Тот за голову схватился, прекрасно понимая, что такие грандиозные изменения опасны для закостеневшего за века устоя здешних владений. Правда, бунт был опаснее, потому, скрепя сердце и скрежеща зубами, вынужден он был согласиться, что его женщина дело говорит.

Василиса же управилась с делом за пару часов. Довольные женщины и девушки упросили её ещё и воду им для купания с помощью колдовства обеспечить, чтобы приятно тёплая была и всегда чистая. Внучка бабы-Яги пораскинула мозгами, да решила, что с неё не убудет, а случись что, заступничество приближённых Ластанского Кагана ей лишь на руку будет. Посему и эту их просьбу выполнила.

Когда вечером грозный правитель оказался под сводами шатра Каганши, удивился, что воздух приятен и вода для купания в самый раз. Похвалил жену, но строго велел слишком модными нововведениями не увлекаться, чтобы не нарушить вековые устои их общества и традиции, завещанные предками:

– Сама знаешь, какие чудные дела в Двувосьмом Царстве творятся, а царевна эта Неявская училась у мудрецов за Калиновым Мостом и сама Баба-Яга ей бабка, а Кощей Бессмертный – брат двоюродный. Не смей увлекаться колдовскими чарами и заморской механикой, иначе очень худо дела могут пойти в Каганате Ластанском. Смотри, о свет моей души, глаз с полонянки не спускай, чтобы ничего худого с девицей не приключилось. Чует моё сердце, что прискачет за ней скоро Навий Царь Кондрат, а с нежитью воевать наши батыры непривычны.

Молоденькая Талисса, любимая танцовщица правителя, увидев чудной наряд Василисы, попросила царевну и ей справить такой же, только из вишнёвого шёлка. Девушка с помощью магии сделала точную копию, но так, чтобы грациозной черноглазой ластанке впору пришёлся, и помогла завязать юбкой парео так, чтобы при ходьбе стройная ножка кокетливо показывалась в разрезе.

Каган, как увидал такое изменение в облике Старшей наложницы, побледнел, как снег, и грозно велел проказнице за пределами гаремного шатра в таком виде не появляться и пленную царевну Силиссу не выпускать.

– Стань её тенью, Талисса, убереги от алчности мужской и ревности и злобы женской. Скоро придётся нам отдать полонянку дяде – Навьему Царю Кондрату. Если хоть в малом обидим эту ведьму царских кровей, его навьи никого в живых не оставят…

Не заметил Каган, что за драпировкой спряталась рыжеволосая и зеленоглазая Амина, вторая по старшинству его жена, младшая дочь хана Габира Каппадокийского Ханства. Попав в сераль всего полгода назад, ушлая интриганка стала головной болью даже для искушённого и многое повидавшего супруга. Молодая женщина всеми способами пыталась извести ненавистную соперницу и подмять под себя остальных.

«Всё, твоя песенка спета, Арзинн. Довольно ты тут правила, теперь мой черёд. Извести синеволосую бесстыжую девку не проблема, а головы и тебе, и поганке Талиссе с плеч долой»! – и она тихонечко выскользнула на улицу, чтобы без лишних ушей обдумать, как половчее избавиться от странной полонянки, которую притащил желающий выслужиться сотник.

Василиса в компании семи дочерей Каганши Арзинн осваивала премудрости ластанской вышивки драгоценными камнями и серебряной и золотой нитью. Девушки пообещали и парчу ткать научить в благодарность за вожделенную прохладу и воцарившийся в серале мир и покой. Правда, они честно предупредили царевну, чтобы не пила, не ела и не надевала ничего, не проверив на наличие яда или проклятья, и одна никуда не ходила, а то и их матери, и ясноглазой Талиссе не жить.

Амина же, дождавшись, пока девушки уйдут к себе спать, змеёй скользнула внутрь и едва слышно прошептала:

– Слыхала я от знающих людей, что ты – сильная Ведьма. Ведомо мне, что охладевает ко мне муж мой, может, есть у тебя какое снадобье, которое поможет мне вернуть его расположение?

– Не хочу тебя обманывать, госпожа, только вот не думай, что семейные проблемы можно колдовскими мерами решить. Всё это не эффективно и только ухудшит существующее положение дел. Попробуй понять, что ты умеешь делать лучше, чем иные жены и наложницы, начни дельные советы Кагану давать. Он достаточно умён, чтобы понять, что мудрыми советницами не разбрасываются.

– Да что ты о себе возомнила, рабыня безмозглая?! Я – ханская дочка, пусть другие напрягаются, мне всё само на золотом блюде подносить должны!

– Поубавь спесь! – Василисе гостья совсем не понравилась. – Царство моего брата намного больше твоего родного ханства! Так что кичиться голубыми кровями без толку, если ума Бог не дал! Уходи отсюда, не о чем нам с тобой говорить!

– Ты – всего лишь рабыня моего мужа! – взвыла ханская дочка и бросилась на строптивую полонянку с изящным стилетом в руках, но откуда ей было знать, что та в совершенстве овладела методами самообороны и выживания в экстремальных условиях, пройдя специальный курс с последующей сдачей довольно сложных экзаменов.

На шум подозрительной возни опасливо заглянул батыр из внутренней стражи правителя. Впрочем, Амина быстро ретировалась, шипя как рассерженная змея, которой хвост дверью прищемили, оставив в руках у обидчицы кусок своей шёлковой накидки.

Талисса, которая тут же примчалась разузнать, что к чему, внимательно выслушала царевну Силиссу и попросила поберечься:

– Плохо дело, эта мерзкая девка решила подсидеть Арзинн. Ни мне, ни её детям не жить, – восковая бледность послужила для Василисы индикатором, что маленькая танцовщица боится второй жены Кагана, как огня.

– Если будем действовать сообща, она проколется, и ваш повелитель отправит её обратно папаше, да ещё и денег стребует огромных в возмещение обиды и ущерба его самолюбию. Зови Каганшу и всех, кому можно доверять в этом змеином гнезде!

Когда под покровом ночи заговорщицы под предводительством Старшей Жены собрались в шатре, который изначально Василисе отвели, она защитила его от визитов посторонних всеми возможными способами, не чураясь ни магии, ни технологии.

Выслушав, какие грязные приёмы против неё может применить властолюбивая ханская дочка, внучка Бабы-Яги крепко задумалась. Собравшиеся на тайный совет женщины почти дышать перестали и не издали ни единого звука. Чтобы не было вопросов, если Кагану вздумается по совету Амины посетить их милую компанию, царевна велела принести ткацкие станки, золотые и серебряные нити. Рассудив просто: скоро прибудут в Ластанский Каганат купцы со всех концов Неяви, вот и решила мудрая Каганша и полонянку приставить к делу, чтобы побольше казну мужнюю пополнить. На следующую встречу в качестве камуфляжа она избрала создание ковра.

Пришедший проверить, чем занято «сборище заговорщиц», как нашептала ему на ухо Амина, Каган был приятно удивлён, увидев, как ловко царевна Силисса осваивает нелёгкую науку изготовления знаменитой и за Калиновым Мостом Ластанской Парчи. Уходя, он обернулся и, ласково улыбаясь Старшей Жене, довольно сказал:

– За попытку очернить вас с Талиссой Амина получит сто плетей. Надеюсь, боги наградят тебя долгой жизнью, свет моей души, я не знаю, как буду со всем справляться, если ты меня покинешь.

Синие глаза Василисы искрились таким лукавством, что настроение у всех настолько улучшилось. Одна из девушек принесла небольшой ситар и стала играть очень красивую старинную мелодию своей далёкой родины. Когда-то Мадару привезли из далёкой Талуззии, до которой конному воину во весь опор без роздыха пришлось бы скакать целый лунный цикл.

Изоткав все нити, дамы сдали на склад Кагана всё наработанное почти что за ночь и весело гомонящей стайкой отправились в шатёр, где располагался сераль. Когда Амина увидела сияющие лица соперниц, её аж перекосило от злобы. Особенно подлую интриганку возмутило, когда она услышала, как пришедший на рассвете купец из овеянной легендами Габории из всех предложенных товаров предпочёл расплатиться звонким золотом и серебром и драгоценными камнями именно за парчу, которая попалась ему на глаза. Прицокнув от удовольствия языком, торговый гость посетовал, что как не учили своих мастериц этой премудрости, такой красоты из-под их пальцев, отродясь, не выходило.

Когда он, ткнув пальцем в Василису с синими волосами, спросил, не продаст ли Каган ему такую красавицу, Каганша его чуть в клочья не разорвала, почти прорычав:

– Ты на кого пасть свою раззявил, чужеземец?! Это высокородная царевна Силисса, которая прибыла погостить ко мне лично, чтобы обучиться мастерству ластанских умелиц и с нами премудростями Двувосьмого Царства поделиться! Как ты посмел, жалкий смерд, даже помыслить, что сестру самого Кощея Бессмертного тебе продадут, как простую рабыню?! Убирайся прочь, пока я твою пустую башку на золотом блюде у мужа моего не потребовала! – карие глаза Каганши были настолько яростны и свирепы, что перепуганный до полусмерти купец побледнел и велел погонщикам скорее отправляться домой. О крутом нраве Старшей Жены местного правителя были наслышаны не только близкие соседи.

Арзинн-олы ласково улыбнулась Василисе и проворковала:

– Муж мой приглашает тебя разделить утреннее пиршество с нами. Только умоляю тебя, дитя моё, ничего из поднесённого не ешь, не пей и не надевай, не проверив. Есть такие яды и проклятия, которые убьют тебя так же верно, как отравленный стилет в сердце. Согласна с мужем, что недолго ты у нас погостишь, приедут за тобой. Наши соглядатаи уже доложили, что Навий Царь Кондрат с войском скачет в сторону Ластанского Каганата. Нельзя, чтобы с тобой худое случилось, иначе его навьи всех тут жизни лишат и камня на камне не оставят.

– Не беспокойтесь, матушка, я амулетами охранными обвешаюсь и вам по комплекту подарю, да шепну слова заветные. Всё будет, как нам надобно. Ничего у безмозглой Амины не сладится, не будь я внучкой Бабы-Яги и сестрой Кощея Бессмертного! – тут царевна печально вздохнула, увидев Елену Гадьевну с браслетом Старшей Жены на запястье, которую ушлый сотник заботливо усаживал на шёлковых подушках.

Вид у змеевны был настолько довольным, что поняла девушка, что обратно она ехать уже не захочет.

– Что-то ты загрустила, Силисса, обидела тебя чем эта квашня блудливая?

– Нет, моя госпожа, просто загрустила по родной сторонке.

– А по-моему тут дело в мужчине! – лукаво улыбнулась Каганша, замечая, как щёки царевны заливает жаркий румянец. – Надеюсь, он того стоит, Силисса?

Старшая Жена с комфортом разместила Василису на шёлковых подушках. Та, как и обещала, оделила её и приближённых амулетами и поставила колдовскую защиту, которая будет действовать, пока сердце бьётся.

– А как действует твоя ведьмина защита? – прикрывая рот ладошкой, спросила Каганша царевну.

– А посудина станет точно жиром вымазанная, упадёт и разобьётся. Если вещь, то сгорит, обожжёт руки того, кто поднести подумает, даже монеты и украшения пеплом осыпятся. Ежели ж с оружием кто набросится, то даже оцарапать не сможет.

– Надеюсь, проверить действие заклятья нам при тебе не доведётся!

Молодая черноволосая рабыня поднесла ведущим беседу дамам на подносе две серебряные миски с жирным пловом. Тут она оступилась и рассыпала всё по полу. Карие глаза были испуганы, она с мольбой посмотрела сначала на Арзинн, потом на полонянку.

– Ни о чём не беспокойся, – выдохнула Старшая Жена, – ведомо мне, кто тебя послал и что не своей волей ты отравить нас пыталась.

– Я глаза отвела всем, – довольно мурлыкнула Василиса, заставляя пол снова стать чистым, как и одежды трясущейся от ужаса девушки, отравленный плов оказался в глубоком деревянном котелке, а на столе появилась вполне съедобная порция без яда, которой проголодавшиеся и отдали положенную долю внимания, зачерпывая вкусное кушанье серебряными ложками.

Царевну мудрая Каганша ни на миг не оставляла без присмотра, зная, что подлая и бессердечная Амина пытается извести полонянку, чтобы занять её место Старшей Жены в гареме. День прошёл практически незаметно в делах и заботах. Весёлой и остроумной оказалась царевна Силисса, потому весёлый смех то и дело слышался с женской половины шатра Арзинн. Каган пожал плечами и пошёл заниматься государственными делами, пообещав сделать дорогой подарок полонянке, которая решила давно ставшую серьёзной проблемой неимоверную жару, от которой его женщины стали раздражительны и злы точно взбесившиеся пантеры. Доносили его соглядатаи, что Навий Царь Кондрат всего в трёх днях пути от его границ и похвалил про себя сметливую Каганшу, которая взяла высокородную пленницу под своё крыло.

Амина, проверив, не увидит ли кто, подошла, покачивая просвечивающими сквозь полупрозрачный шёлк шаровар бёдрами к десятнику, который мнил себя обделённым и спал и видел, как станет начальником Внутренней Стражи самого правителя или, на худой конец, Гарема.

– Ведомо мне, о, могучий Зураб, что ты тоже недоволен местом, коим приходится довольствоваться. Впрочем, как и я. Давай поможем друг другу достигнуть целей наших мечтаний, – карие глаза второй по старшинству жены Кагана обещали так много, что десятник прислушался к ядовитым речам ханской дочери.

– И чего же ты хочешь, Амина? – мужчина уже скользил жадным взглядом по ладной фигурке молодой красавицы, чьи зелёные глазищи многим не давали спокойно спать по ночам.

– Уколи отравленным кинжалом царевну Силиссу. Коли Старшая Жена не убережёт пленницу, не сносить ей и поганой Талиссе голов. Я займу её место и тебе помогу.

– Э, нет, местом и деньгами ты тут не отвертишься, маленькая дрянь! Если меня поймают за этим делом, то разорвут надвое дикими скакунами, а гарем мой отойдёт правителю. Не для того я по всей Восточной Неяви настоящие жемчужины выискивал, чтобы тебе в угоду лишиться всего.

– И что ты хочешь? – молодая женщина начала нервничать, понимая, что всё пошло наперекосяк, а не так, как ей думалось.

Зураб бесцеремонно схватил Амину за руку и повалил на тюки с коврами. Жадные руки тут же принялись срывать полупрозрачные одежды, только вот позвать на помощь красавица не могла, и воин прекрасно понимал это.

Прижимая зеленоглазую бестию к твёрдой поверхности, он завозился с завязками шаровар, желая получить то, о чём ещё совсем недавно и помыслить не мог. Женщина вырывалась и пыталась расцарапать наглецу лицо, когда он склонился над пленницей. Смазанный ядом кинжал ничем бы ей не помог, так как смерть наступала лишь через две недели.

Амина сопротивлялась точно дикая кошка, но постепенно слабела: слишком уж неравны были силы против закалённого в набегах мужчины, вскормленного суровой степью.

Талисса, увидев, что дела совсем плохо, бросилась к Кагану:

– О, повелитель, твоя Вторая Жена попала в беду, если ты не поторопишься, то бесчестный Зураб навеки опозорит вас обоих! – в карих глазах Старшей Наложницы плескался почти животный ужас, так как никто не оставит подле себя женщину допустившую до своего тела другого мужчину.

– Ах, он, пёс шелудивый! Как посмел он посягнуть на чужую жену?! – изумрудные глаза Кагана стали почти чёрными от бешенства.

Арзинн и Василиса напросились помочь Повелителю Степей, а царевна пообещала, что дознается до правды, что не всё так просто в этой истории.

– Моё Ведьмино Чутьё ещё ни разу не подводило. Господин, позвольте помочь, чем смогу в меру моего скромного колдовского умения.

– Знаешь, кажется, недооценил я тебя, царевна Силисса. Может, мать моя права. Стоит посватать тебя у брата.

– Не получится, повелитель, другому обещана моя рука, – эхом отозвалась девица, Каган пожал плечами, и заспешили они вслед за перепуганной Талиссой туда, где Зураб пытался сотворить неугодное дело.

Правитель Ластанского Каганата ногайкой с размаху вытянул по обнажённой спине взявшего себе слишком много воли десятника. Амина, прикрываясь остатками изорванной в клочья одежды, заползала в пыли у ног мужа, причитая и плача.

– Как это понимать, Зураб? Тебе что, своих девок мало?! Так прикупи ещё пару-тройку дюжин!

– Не виноват я, господин, эта мерзкая подлая змеища сама пришла ко мне, чтобы попросить убить царевну Силиссу, – он указал на валявшийся под ковровым тюком маленький кинжал в шагреневых ножнах. – Смерть бы наступила через пару недель. Не только злато-серебро обещала, но и место более высокое при себе или даже тебе, как казнишь ты Арзинн и Талиссу, за то, что не уберегли знатную полонянку.

– Господин мой, он лжёт! Слабостью моей он хотел воспользоваться, чтобы опозорить нас обоих! – обливаясь слезами, голосила Амина, обняв Кагана за пыльный сапог.

– Ну, царевна, удиви меня своими колдовскими умениями, не в силах я понять, кто правду говорит, а кто лжёт нагло мне прямо в глаза!

Василиса из поясной сумки достала маленький флакончик с порошком атарынь-травы и многообещающе улыбнулась зеленоглазой интриганке:

– Тут и чар не потребуется, есть одно средство, которым Кощей Бессмертный частенько пользуется, если думает, что его обманывают или чего недоговаривают, – серебристое облачко с ладони упорхнуло в сторону мутной парочки.

Выслушав рассказы Зураба и Амины, Каган пришёл в ярость и взревел:

– Этого блудливого ишака отправить коз пасти. Амину же повелеваю разорвать надвое диким жеребцами, за поведение, недостойное даже самой распоследней наложницы, а не то, что жены!

До полусмерти перепуганная ханская дочь рухнула в пыль и, полубезумно причитая, принялась целовать пыльные сапоги мужа, умоляя пощадить. Правитель брезгливо сморщился и отпихнул интриганку от себя подальше.

– Повелитель, – осторожно начала Арзинн, тщательно подбирая слова. – Самого факта измены не случилось, твой тесть будет очень недоволен, что ты так поступил с его любимым младшим ребёнком. Зачем лишать эту змею жизни, если можно вернуть отцу с позором и ещё и затребовать солидное возмещение за то, что она чуть тебя не опорочила?

– Талисса, ты будешь вознаграждена за то, что уберегла меня от великого поношения этой падшей женщиной! Ты тоже считаешь, что мне не следует казнить распутницу Амину?

– Господин мой, – голос Старшей Наложницы звенел хрустальным колокольчиком, – она хотела убить царевну Силиссу чужими руками, чтобы вы сорвали свой гнев на Каганше и мне. Она не собиралась делить ложе с этим безмозглым ишаком. Вам лучше поступить так, как мудро советует Арзинн-олы. Хан Габир, властитель Каппадокийского Ханства, никогда не простит тебе крови своей любимицы. Кроме разора и войны Ластанский Каганат в этом случае не ждёт. Лучше с признаниями и под охраной отправить обоих к нему, причём сказать, что Зураб пытался соблазнить жену кагана, а её отсылают за то, что пыталась убить ценную невольницу и затеяла смуту в гареме. Он поймёт, чем бы тебе это грозило, потому молча выплатит, что требуешь, лишь бы замять скандал с далеко идущими последствиями. Царевна Силисса скоро нас покинет, старая Айрад кидала руны: ни сегодня-завтра войско Навьего Царя Кондрата встанет у наших шатров и будет требовать, чтобы ему вернули похищенную племянницу.

– Как бы нам провернуть так, что я отнял у похитителей внучку Бабы-Яги и оберегал, чтобы чего худого не случилось с девицей?

– Так свали всё на Зураба, он далеко к тому времени будет. Правды никто никогда не доищется! – загадочно улыбнулась Арзинн, чуть насмешливо поглядывая на любимого мужа. – К тому же ни слова лжи не будет, он был с сотником в Папоротниковой Долине в самом Кристальном Граде.

– Хорошо, Арзинн, сделаю по твоему мудрому слову.

Стражники увели истерически рыдающую Амину, которая до сих пор не поверила, что ей удалось избежать позорной смерти.