Сумерки только опускались на Вищин, а перед арендованным баннеретом Шестопером домом уже столпилось несколько десятков человек. Откуда только узнали зеваки, что здесь сейчас состоится некое гражданское бракосочетание?

Да и сам Грин стоял возле своей калитки в несколько нервном ожидании. Ждал прибытия невесты.

Свадебные церемонии в этом мире существовали разные. На любой вкус, цвет, запах и себестоимость. Но все-таки главным, первоосновой семейной жизни считалось обоюдное решение создать семью. Иначе говоря, стали жить вместе, задекларировали это перед родственниками и знакомыми – уже семья. А пир устроить – так это в любое время, приуроченное, как правило, к празднику. Или еще лучше – приуроченное к рождению первого ребенка. Вот тогда уже никто не усомнится, что семья создана и зафиксирована.

Но сегодня, когда руки еще дрожали после боя, молодые хотели просто остаться наедине. Поэтому Василий даже испугался вначале, припомнив, сколько у него в доме приживал. Хорошо, что сообразил отправить впереди себя баронета и оруженосцев. Бронислав забрал своих спутниц с их вещами и переселился в трактир. А оруженосцы вытурили на эту ночь свою подругу Олли, не забыв перед тем заставить ее навести в доме идеальную чистоту. Ну и сами отправились ночевать на постоялый двор.

Зареславу князь пригласил в свои палаты. Там девушке предоставили возможность привести себя в порядок и подарили изумительной красоты платье, пришедшееся как раз впору.

А вот Шестоперу пришлось повозиться, приводя свое измочаленное тело в порядок. Зато успел. И теперь ждал, не забыв перед тем выпить три глотка заготовленного волхвом лекарства. Предполагалось, что лекарство поможет сразу не упасть, если все-таки прикосновения ведьмы к перерожденному иномирцу приведут к потере им всех сил. Также был оставлен в доме вместе с поясом и чорзань. Прозрачная капля оберега сильно потускнела, видимо, энергии в нем мало осталось, но в любом случае он мог проснуться и принять вампира за угрозу. Поэтому – от греха подальше.

Боджи Секатор покинул своего доминанта, разразившись при расставании таким монологом:

«Это уже аксиома: когда мужчины женятся, они надолго забывают своих друзей. Им мешают посторонние, они отрекаются от приключений. Они бездумно бродят по квартире голыми, устраивают странные игрища вдвоем с возлюбленной, игнорируют прежние вечеринки и беседы с друзьями. Но обижаться на это нельзя, потому что пройдет время и все вернется на круги своя. Да и у меня дел достаточно накопилось, с которыми я справлюсь без твоей помощи. Но по утрам во время завтрака буду наведываться…»

«Да я тебе рад в любое время! – чуток покривил душой молодожен. – Заходи когда хочешь!» – Но был рад такой деликатности своего магического приятеля. Да и сама мысль бродить с Зареславой по комнатам голышом показалась невероятно заманчивой и обязательной для исполнения.

Наконец из ворот цитадели выехала открытая карета. Рядом с Зареславой сидела не кто иная, как мать князя, ее сиятельство Рагнара. Теперь уже никто не сомневался, что молодые на особом счету у княгини и пользуются ее расположением.

Карета подъехала к дому, Василий рассыпался в приветствиях и благодарностях ее сиятельству. Та благосклонно покивала и напутствовала молодых пожеланиями жить счастливо и в искренней любви.

Но стоило видеть, с каким нездоровым вниманием княгиня присматривалась к моменту, когда молодой подал руку молодой, помогая спуститься по ступенькам кареты. Словно ожидалось какое-то чудо. Да и кто, как не она, знал о вампирской сущности ведьмы? Остальные-то собравшиеся здесь люди ничего этого не знали. Поэтому просто глазели, любуясь на молодого, получившего офицерское звание баннерета, и с обожанием пялились на молодую красотку невесту.

Пара прошла за калитку и помахала руками всем собравшимся. Казалось бы, карета должна уехать, но она продолжала стоять на месте. А Рагнара вообще старалась не моргать, дабы увидеть последний момент импровизированного бракосочетания.

«Наверняка узнала, что я пообещал внести жену в дом на руках. Кто разболтал? Хм! Да я вроде и не скрывал этого… Ну и ладно, будь что будет! Но обещания надо выполнять!»

Открыл дверь, лихо подхватил Зареславу и, затаив дыхание, шагнул внутрь. Как этого ни ждал, как ни надеялся избежать, но вампиризм подействовал. Все-таки касания руками и почти всем телом преодолевали сопротивление одежды. По сознанию ударила волна слабости и подступающего бессилия.

Но… ударила и тут же… откатилась обратно!

Вторая волна доставила еще меньше неудобств. Третья показалась просто легким недомоганием. И главное, что оставались силы держать окаменевшую, изрядно испуганную Зареславу.

Осознав это, Грин развернулся, окинул улицу взглядом и лихо подмигнул застывшей в ступоре княгине. А потом ногой закрыл дверь. И локтем довольно удачно задвинул засов.

– Мы одни! – услышал он нежный шепот и почувствовал, как к его губам тянутся губы любимой.

Как только силы в себе нашел отодвинуться и попросить:

– Постой! Не сейчас… Иначе я свалюсь и больше сегодня не встану. Давай я тебя все-таки отнесу на кровать. А уж там можно и терять сознание от счастья!

И, не дожидаясь согласия, устремился с почти невесомой для него ношей в спальню на втором этаже.

Жизнь продолжалась. Жизнь начиналась новая.