Ирина СОКОВНЯ

Коварное зеркало.

Компьютерный детектив.

Вместо предисловия.

Ночь после пожара все спали плохо. К трапезе вышли поздно. Михель даже толком не успел помолиться, но отцу об этом говорить не стал. Подошел для благословения, поцеловал тетушку Анну, на ходу пожал руку сестры Марии и сел на свое место.

Стул Юргена пустовал. Отец взглянул на него и недовольно поморщился. Карл внес блюдо с едой, но отец молитву не начинал, ждал Юргена. Вкусный запах щекотал ноздри. Все были голодны.

Сын, сходи за Юргеном! Я понимаю, что он устал на пожаре, но уже пора вставать. И пусть не забудет ключи от наружной двери мастерской, я не забрал их вчера.

Михель выскочил из-за стола и побежал к флигелю, разбрасывая по двору головешки от сгоревшего каретного сарая. Ювелир был богат и у Михеля в шкафу стояло много красивых туфель. Он мог позволить себе не беречь обувь нога росла быстро. За порванную рубашку отец бранил, за обувь нет знатность и богатство определялись в Германии семнадцатого века по костюмам и драгоценным камням. Тонкие ткани и камни привозили из других стран и они стоили дорого, кожи для обуви было достаточно. Короткие штаны, фасон, которых немцы позаимствовали у французов-эмигрантов, хлынувших в Германию в конце шестнадцатого века, делали из грубых местных тканей. Их Михель рвал довольно часто и безнаказанно. Вот и вчера, на пожаре, серые клюлоты разорвались пополам и сегодня мальчик надел новые, коричневые, а завтра, если захочет, снова наденетдругие серые. Собственно какого-то третьего цвета в одежде для подростков просто не существовало. Конечно, если не считать праздничные рубахи. Они были белыми.

Неожиданная мысль о белой рубахе пришла Михелю в голову тогда, когда он увидел возле конюшни Ференца. На нем была как раз такая рубаха.

"В доме беда, а он в праздничной одежде", - с неприязнью подумал мальчик

Конюх слегка поклонился молодому хозяину. Мальчик небрежно кивнул. Он не любил конюха. Черноволосый, голубоглазый, всегда чисто одетый Ференц был слишком богат для настоящего слуги. После смерти барона фон Энке родители этого красавца, дворецкий и его жена, стали единственными обитателями замка. Поговаривали, что они даже получили какое-то наследство. Однако, не смотря на достаток, Ференц, приехав из путешествия по белу свету, зачем-то поступил в услужение к ювелиру Шварцу, отцу Михеля.

И почему он вернулся? - шептал себе под нос Михель. - Не было его два года и слава Богу. Жил бы себе где-нибудь. Нет, прискакал. И что в нем нашла Бригитта? По-моему он очень противный.

С этими негромкими словами мальчик добежал до флигеля и постучал в дверь. Никто не откликнулся.

Юрген, вставай! - Крикнул Михель. - Все голодные, хотят есть, ждут тебя.

Молчание

Михель толкнул дверь, оказалось не заперто. Он вошел и обмер.

В комнате помощника ювелира был страшный беспорядок, одежда

Юргена валялась на полу, скомканное одеяло лежало поверх соломенной подушки. У двери стояли грубые кожанные башмаки. Это была единственная пара обуви подмастерья.

Короче - Юрген пропал!

Ключи!

Михель огляделся, поднял с пола куртку, штаны, заглянул под подушку, под одеяло - нет!

С криком:

Отец! Беда! - он понесся назад.

По дороге ему вновь попался Ференц и Михелю показалось, что конюх нехорошо улыбнулся.

"Может он знает, где Юрген? А вдруг он его убил? Ведь незадолго до пожара подмастерье и конюх повздорили..."

На крик выбежал отец, но Михель ничего не сказал ему о своих подозрениях. Сообщил только об исчезновении Юргена и ключей.

Ювелир и мальчик быстро поднялись на второй этаж дома и через спальню господина Шварца по внутренней лестнице спустились в мастерскую.

Сначала показалось, что все на месте. Однако уже через минуту стало ясно, что несчастья в доме ювелира продолжаются. Мало того, что вчера сгорел каретный сарай и вся упряжь, мало того, что неизвестно куда исчез подмастерье - каким-то невероятным образом исчезли драгоценные камни, украшавшие ножны от кинжала бургомистра. Да, сами ножны лежали на столе, но известных своим блеском всему городу Глинники сапфиров, изумрудов и алмазов не было. Это означало только одно: ювелир разорен!

Седой отец и тринадцатилетний сын беспомощно сели возле стола.

Бог оставил нас, Михель, - тихо сказал ювелир. - Наверное мы плохо молились.

Михель молчал.

Нужно было искать выход

Закаленные братья

Мама! Где одеяло клетчатое? - Это Лика кричит. Она свою комнату для гостей готовит.

- У Мити спроси! Он его в поход брал. - Это мама из кухни откликается. Она пирог делает.

В рюкзаке на лоджии! - Это уже Митя.

У него нога болит, он вчера поскользнулся, с мороза тридцатиградусного домой спешил Сидит теперь в своей комнате, куда Лика временно перебирается, и ничем в подготовке к приезду гостей помочь не может.

Только ты, Лика, сама туда не ныряй, холодно, опять горло застудишь. Это тоже Митя.

Все верно: Лика неделю хрипела как гусыня,, ни петь, ни говорить не могла.

Папа, принеси одеяло с лоджии! - Это опять Лика.

Сейчас, сейчас, только штрафной пробьют! - Это папа, он хоккей смотрит.

Гав, гав, - лает белый пудель.

Такая вот картина в семье Черновых во вторник вечером. Утром поездом из Санкт - Петербурга должны приехать Камневы - мамин двоюродный брат с женой и двумя сыновьями Сашей и Васей.

Лика с Сашей ровесники, обоим по двенадцать, в раннем детстве вместе росли. Интересно, какой теперь Сашка? Она его, поди, и не узнает. Хотелось бы чтоб был симпатичный, брат все же! Сама Лика девочка очень симпатичная. Глаза голубые, волосы коротко подстрижены, пальчики на руках тонкие, ноготки всегда аккуратые. Лика любит спортивную одежду, но это по будням. В праздники она наряжается. Особенно внимательна девочка к обуви - ступня у неё узка и Лика любит красивые туфли с бантами, пряжками, кожаными вставками. Еще подрастет и будет на каблуках ходить, а пока все больше в кроссовках. Носит она их аккуратно, вот даже одну пару старых решила брату Ваське подарить - почти новые, но стали маловаты.

Васька шкет мелкий, Лика его и не помнит почти, ему тока - тока девять исполнилось. Но, говорят, шустрый - жуть.

Отец мальчиков пять лет работал в Якутии в городе со странным названием Нерюнгри, там они все и жили. Постепенно денег поднакопили и осенью вернулись в Питер. Теперь вот на зимние каникулы в Москву едут, а тут мороз страшенный, на улицу нос не высунуть. Хотя для якутян московские тридцать градусов - чепуха, семечки. Ребята закаленные: у них и пятьдесят бывало. Ужас!

Лика холод не любит, спасибо в квартире теплынь, батареи раскаленные, так что она бегает по комнатам в шортах и футболке. Подушки перетаскивает. Митя примостился между компьютером и вентилятором. Больную ногу задрал на стол. Так меньше ноет.

Он дня три дома просидит - ему больничный дали. А может и продлят, нога - то вон как распухла! Честно говоря, хоть и больно, но Митя рад новую виртуальную программу с историческим сюжетом дошибить сможет, а то все времени не хватает.

Митя старше Лики на двенадцать лет, но они очень дружат. И вовсе это неважно, что брат уже инженер - программист, а Лика в седьмом классе и к компьютеру глубоко равнодушна. Зато она в музыкальной школе и у них есть общее увлечение - современная музыка. Лика, между прочим, со временем собирается поступать на эстрадное отделение музыкального училища, потом в рок группе будет работать, клавишницей и на подпевках. Соло - то вряд ли потянет, голос слабоват, хотя кто знает - он с годами меняется. Может из неё ещё звезда получится. Мама, конечно, об этом и слышать не хочет, а вот Митя поддерживает.

Интересно, что Сашка скажет, когда услышит, как она поет?

"Эй, мамбо, мамбо Итальано!" - затянула Лика во всю мощь вылеченного горла.

Уже пошел на лоджию, - откликнулся отец.

- Гав, гав! - Ну, этот разве может молчать!.

Старинная погремушка.

А это у вас что? - веснушистый светловолосый Васька с трудом вытащил из-за шкафа на середину комнаты какое-то странное сооружение из двух камней, железа, болтов и гаек и вопросительно посмотрел на Митю своими зеленоватыми глазами, с любопытством мигавшими из-под белесых ресниц.

Это называется испанский сапожок. Применяли для пыток во времена инквизиции. На ногу накручивали и начинали сдавливать. Человек от боли на все соглашался - женщины признавались, что они ведьмы, мужчины, что колдуны. Раскрываемость преступлений против Господа Бога была тогда на очень высоком уровне, - Митя поморщился и повернул больную ногу.

Мить, тебя-то где пытали? - улыбнулся Сашка и подложил брату подушку под пятку.

Да, да, - подхватил Вася, - и в чем ты сознался? Где твое помело? Ступа и чего там у вас, у колдунов еще - то должно быть?

Не чего, а что. У них всякие яды и зелья заговорные, - Лика смотрела на морозное солнце сквозь хрустальную друзу. Было красиво. Друзу, кусок хрусталя величиной с полбатона, привезли Камневы. Сашка нашел её сам, когда в Нерюнгри ходил в горный поход с геологическим кружком. В Якутии такие друзы тоже редкость, а вот ему повезло - целых три штуки отыскал. Одну Лике подарил.

Митя, заговори меня чтоб по русскому не вызывали. Я этого ужас как боюсь! И чего я такой несчастный? Вроде читаю много, а в словах все равно путаюсь, особенно у доски стоять не люблю, - застонал Васька.

А что любишь? - Митя с интересом наблюдал, как мелкота постепенно захламляла его комнату. Помимо уже извлеченного испанского сапожка, который вместе с другими вещами оставил у Мити на время ремонта квартиры его друг историк, на середину комнаты выехал ящик, где находились: шлем пятнадцатого века, кинжал в ножнах, украшенных кусочками стекла и чернью, это был уже шестнадцатый век, большая книга в кожаном переплете, 1620 года издания, Митя сказал, что такие книги называются фолианты и какая-то позолоченная колотушечка губастенькая, это так Васька назвал молоточек, неизвестного назначения, но в том же историческом ящике лежавший.

Пудель среди всего этого чувствовал себя прекрасно.

Я математику люблю, физкультуру и книжки про сыщиков. Сам про Эркюля Пуаро два рассказа прочел, во взрослой книжке с мелкими буквами.

Пять фильмов видел про Шерлока Холмса. Раза по четыре каждый.

Все видели, - поддержал брата Сашка.

Лика показала большой палец: мол полный восторг, а не фильмы.

А ещё компьютер люблю, - закончил отчет Васька и подобрался поближе к митиному Pentium.

Зачем тебе такая рухлядь? - Сашка ковырнул спичкой украшения на ножнах. - Капиталл вкладываешь? Антиквариат скупаешь? - И заметил с видом

знатока, отыскавшего немало нефритов и опалов в промерзлой якутской земле, - не, это не камни,, подделка, стеклышки. Но вообще вещь красивая. Смотрите, ножны ключом заканчиваются.

Это не мое, - сказал Митя, рассматривая ключ и пояснил: - У друга дома ремонт. Вот и привез ко мне свои исторические реликвии, что поценнее, а то не ровен час маляры свистнут.

А это твое? - Шустрый Васька схватил с компьютерного стола и натянул на голову сложную конструкцию с наушниками.

Да. Это шлем фирмы Creativ, виртуальный.

Ой, подключи к компьютеру, - взвыл Васька. - Хочу в космосе полетать.

Да, отстань, ты! Не звучи хоть минуточку! Мить, расскажи про реликвии, - Сашка дал братишке пинка, - я про камни истории люблю. С ними столько всего связано - и подвиги, и преступления. С драгоценными, конечно. У некоторых от всяких-там бриллиантов-изумрудов крыша едет. Между прочим изуируды бывают даже дороже бриллиантов.

Я в Нерюнгри в геологический кружок ходил, так что по вопросу драгоценностей кое - что соображаю.

Тут я полный профан, - старший брат с уважением посмотрел на среднего - не всякий в двенадцать лет в каком-то взрослом деле разбирается, а этот, черноволосый, синеглазый, смуглый, совсем не похожий на Ваську, а скорее на него, на Митю, освоил весьма серьезные понятия. Навыки приобрел. Как такого не уважать?

Мить, - не унимался младший, - а почему эти сапожки и книжки реликвии? Реликвии это что?

Реликвия слово латинское. Переводится как останки.

Давным давно реликвиями называли особо чтимые предметы, которые вроде бы когда-то принадлежали богам или святым. Потом понятие исчезло, а слово осталось.

Реликвиями стали называть редкие и очень ценные вещи, - вдруг неожиданно для всех выпалила Лика.

Откуда знаешь? - засмеялся Митя.

Твой друг - историк Юра рассказал. Он мне вообще много чего из прошлого понарассказывал, пока тебя два часа дожидался. Саш, ты знаешь он такой интересный, этот Юра, тебе понравится. Он зайдет сегодня часов в одиннадцать утра, исторический видиофильм принесет, художественный, приключенческий, мы договорились, - и Лика закатила глаза.

Васька понимающе покосился на Митю, тот тоже понимающе улыбнулся и, приложив палец к Васькиным губам подтвердил:

Да, он про старое время много знает. Когда Юрка приволок мне эти сокровища, я так ими заинтересовался, что даже написал целую историческую программу для компьютера. Я собственно и задержался из-за программы. У меня на работе техника помощней, пока доделал, пока на диск перекинул...

Да, никто и не подумал, что ты с девушкой в ресторан или в кино пошел.

Ты ж своих девушек только по горам - по полям с рюкзаком таскаешь или им про Word - 2000 рассказываешь, а они из уважения к тебе все это терпят, бедные, - съязвила Лика. - Ничего в любви не понимает, - пояснила она, обращаясь к Сашке.

Ой! У нас дома такая же реликвия есть! - Васька решил прервать неинтересный для него разговор о любви. Он терпеть не мог все эти вздохи поцелуйчики, но почему - мимо его внимания чужая личная жизнь никогда не проскальзывала. Вечно Васька все замечал, даже самому надоело! То увидит, как в школе в коридоре старшеклассники обнимаются, то дома в комнату войдет именно тогда, когда по телику герои в любви объясняться начинают. Тьфу! Нет того чтобы на конях друг за другом скакать или в машине мчаться! Куда там, днем одни любовные охи и слезы, а как про машины и коней, так уже поздно, спать родители гонят! И здесь опять тоже ахи - охи!

Чтобы переменить тему он стянул с книжной полки серебрянный шарик на витой ручке.

- Я знаю, это погремушка, она раскручивается, внутри горошины серебряные. Тоже Юрина?

Нет, моя, парная к той, которая у вас. Фамильная, от предков. Их детям дарили, внутри имена писали. Но на наших имен нет, ни на той, ни на другой, я специально, когда в Питере у вашей бабушки гостил, раскручивал, смотрел, - Митя улыбнулся, оценив как быстро младший брат защитил его от нападок сестры.

А какие имена писали?

Немецкие. Погремушка из Германии.

А как бы меня по - немецки звали? Ты скажи, я запишу, - Васька вытащил из кармана маленькую ручку и приготовился писать на ладони.

Bazzel, очевидно, - пожал плечами Митя, косясь на раздутые карманы васькиных шорт. Там явно хранилось множество современных реликвий. По крайней мере фонарик и пачка жвачки просматривались отчетливо, - А ты латинские буквы знаешь?

Ага, у нас английский с первого класса, а я в третьем, ой мне нравится, зовите меня теперь Базель. Мама, - заорал он, - я имя сменил на немецкое латинскими буквами.

Что латинскими буквами? - не понял Митя.

Это он у нас так выражаться любит - по полфразы недоговаривает. Причем нарочно. У него, видишь ли мысли быстрее слов бегают, это он нам так свою абракадабру объясняет, и, обращаясь к брату, продолжил, - нет мамы, они с тетей в магазин ушли. Тебя же, что по - русски, что по - латински все одно обормот зовут. Ты перебивать перестанешь? - Сашка дал Базелю щелбан. Рассказывай дальше, Митя.

Так вот, мне было очень любопытно разрабатывать историческую программу ещё и потому, что я попытался докопаться до корней нашего рода. Мы же с вами потомки выходцев из Германии, обрусевших немцев. Они перебрались в Россию в семнадцатом веке и жили сначала здесь, в Москве, в Немецкой Слободе. Потом кое-кто в Питер уехал.

Где она эта слобода? - подала голос Лика

В районе Лифортова была.

Про Лифортово я слышал! - Вновь зазвенел Васька. - Там тюрьма, туда богатых жуликов сажают. По телику рассказывали.

Да, помолчи ты, тебе говорят! Мить давай его в тюрьму сдадим или убьем! На фига нам столько братьев! - Сашка замахнулся и Васька ужом заполз Мите за спину.

Нет, убивать не будем. Я, кстати, категорически против шуток на эту тему, - вдруг как - то серьезно и грустно сказал Митя. - У нас с Юрой товарищ был..., - он немного помолчал, - а теперь вот нет больше. Так что пусть будет много братьев. И сестер тоже, - он подмигнул загрустившей Лике, она знала о чем речь и продолжил, - Ладно, не надо о печальном. Лучше про предков. Покопался я немного в исторической литературе и сделал виртуальную игру про то время, когда наши прапрабабушки и прапрадедушки обретались в городке Глинники, в предместье Берлина. Маленький городишко не такой знаменитый, как, например, Майнц, где Гуттенберг первый печатный станок изобрел, или Кельн, где известный на весь мир кельнский собор стоит. Но тоже ничего местечко. Замок там красивый, тринадцатого века. Говорят, именно кто-то из обитателей этого замка изобрел зеркало Гизела.

А что за зеркало? - встрепенулась Лика, как всякая артистка питавшая к зеркалам особую слабость.

Очень хитрая штука. Висит на стене зеркало в раме, ты в него смотришь, прихорашиваешься, потом говоришь, что пошла уроки делать и сидишь девочкой-паинькой за столом, вроде алгеброй занимаешься, но на самом деле кроссворд отгадываешь. А мама из соседней комнаты через зеркало это безобразие видит.

Как? - Не поняли сразу все трое.

Да очень просто. Зеркало Гизела вставляют в дырку в стене. С одной стороны это настоящее зеркало в раме, а с другой стекло прозрачное. Стекло, конечно, особенное. Принцип простой - я тебя вижу, ты меня нет и не знаешь, что я за тобой наблюдаю. Его используют ученые психологи при работе с испытуемыми, в научных целях. Широко применять зеркало начали в двадцатом веке, но есть сведенья, что изобрели очень давно, а потом про него забыли.

Наверное его кокнули те, кому надоело, что за ними подглядывают. Довольно подлое стеклышко, надо сказать, - хмыкнула Лика.

Да, уж точно, - согласился Сашка. - Кому приятно, когда подглядывают.

Во, во, действительно, кому приятно. - Васька продвинулся поглубже за Митино кресло. - И соседке нашей Варе из десятого "А" совсем не приятно, когда ты за ней с балкона следишь. Он, Мить, прям по пояс свешивается, когда она мимо идет. Варя красавица, у неё фигура классная и волосы белые до пяток болтаются. Одно слово-русалка, только хвоста нет. Он и влюбился.

Заткнись, зараза! - Сашка покраснел и бросился к креслу.

Стоп! Без драк. Вася, ты его не дразни. - Митя выставил здоровую ногу. - Влюбленным это вредно.

Не обращай внимания, Саш, - Лика потянула брата за рукав футболки. Один маленький, другой старый. Что они в чувствах понимают? И в волосах женских тем более. Вот у меня волосы не очень, так я коротко стригусь, а были бы хорошие я бы тоже до пят отпустила.

Тебе очень короткая стрижка идет, - горячо спохватился Сашка. - Клево, современно. Девчонки на эстраде почти все коротко стриженные.

Да, - примерительно шмыгнул носом Васька. - Где уж нам до ваших парикмахерских тонкостей. По мне лучшая прическа это ноль с чубчиком. Что я и ношу. А Митя и вовсе без чубчика, - Васька кивнул в сторону короткого ежика старшего брата, - так что давай Митя организуем союз лысых и коротко стриженных, включим шлемики, я вижу тут ещё два есть, и куда-нибудь рванем. Мить, может мы к предкам в гости смотаемся. Заодно программу проверишь, а?

Она у меня ещё не очень отлажена, - засомневался Митя.

Вот и отладишь, - подхватили идею Лика и Сашка, сказали дуэтом и засмеялись.

Митя, который уже несколько подустал от младшего поколения, махнул рукой:

Ладно, черт с вами, только если что не так, сами выкручивайтесь. В семнадцатый век отправитесь, в самое начало, за 399 лет. В Германию. Там эпоха Возрождения. Она у них наступила позже чем в южной Европе. Так что там интересно, средневековый застой окончился, все в движении. Время у меня минута за час. Там сутки пройдут, а здесь двадцать четыре минуты. Сейчас десять утра, значит у вас запас виртуального времени до десяти утра завтрашнего дня. Это по тамошнему, а по нашему все закончится в десять тридцать - четыре минуты вам на сборы. С языком проблем не будет, заговорите на старонемецком, это предусмотрено. Читать, правда, не сможете. Шрифт готический, на современный не похож. Да, ещё условие: ничего оттуда в наше время не переть. Это одно из основных положений международного закона путешествий во времени. Проголодаетесь - много не ешьте, органическую массу тоже нельзя перемещать. Все съеденное должно в энергию перейти, а что останется в кустиках сбросите.

Ясно - минус поесть и минус попить, - подытожил Васька.

Тьфу, все тебе озвучить надо, а то мы дураки без тебя не поняли. Лика скорчилась и показала братишке язык.

Да уж он у нас такой честный и откровенный, что аж тошнит. Чего ему в голову придет - все выболтает, - вздохнул Сашка.

Митя, я может там навсегда поселюсь? У меня сил нет эти нападки терпеть. Главное, Мить, обрати внимание-никакой логики - то фразу не договариваю, то наоборот слишком много говорю. Нет, решено, останусь там, пусть меня барон из замка усыновит и станете вы все со временем моими потомками. Во!

Не надо, не селись, у нас тут лучше. Вы там просто городскую архитектуру посмотрите, костюмы, их наряды от наших куда как отличаются. Быт, нравы. Только в истории не лезьте, поменьше приключений. Будьте просто туристами, наблюдайте, берегите себя - семнадцатый век время опасное. Всякие яды, колдуны, кинжалы. Так что поосторожней.

Эко напугал! А у нас пистолеты, террористы, взрывы в метро. Да мы там с ними, с предками, живо разберемся, если что. Хлопушечку китайскую взорвем - им мало не покажется, - пригрозил Васька.

Пожалуйста без глупостей, а то дома останешься, - Сашка извлек урок из Митиных слов. - Нашел повод для шуток - люди от взрывов гибнут, а он, дурак хихикает.

Василий примолк, сообразив, что его действительно занесло.

Ты, Вась тогда шлем Creative не снимай, он тебе как раз, а вам Microsoft, - примирительно сказал Митя, - Их два, но они у меня похилее. Сбой может в дороге быть. Ничего страшного, просто кто-то из вас на миг другой вернется в земную реальность. А может и обойдется. Годится?

Вау! - взвизгнули ребята.

О пользе хорошего отопления

По - моему он ревет, - задумчиво сказала Лика.

По - моему тоже, - поддержал Сашка.

А по - моему ему нужно помощь. Может его ограбили, или побили, Васька вылез из заросшей травой ямы, в которой они сидели, приходя в себя после перехода из одной реальности в другую. Брат и сестра последовали его примеру.

Рыдающий мальчик был первым человеком, которого они увидели в семнадцатом веке. Мальчик был виден из ямы. Оказавшись на пригорке виртуальные путешественник обнаружили вдали множество других людей. Внизу, под горой по дороге ехали повозки, запряженные грубыми, мускулистыми клячами, волами или осликами. Большие деревянные колеса скрипели, повозки покачивались, и, казалось, вот-вот должны были перевернуться, вывалив в серую пыль груз и людей. Однако этого не происходило и скрипучие экипажи продолжали свой путь.

То тут, то там на дороге виднелись стражники с ружьями и пиками, их шлемы блестели на солнце и Васька подумал, что они похожи на древние светофоры.

Одежда у людей, качующих между этими светофорами, была серая или кричневая, привычные для людей двадцатого века, яркие краски отсутствовали. То, что отсутствовали противные химические цвета городских рекламных щитов - розовый, фиолетовый, ярко-оранжевый было понятно - откуда им взяться в семнадцатом веке, да ещё в маленьком городишке, почти деревне. Но, что странно, не было ни красного, ни синего, ни желтого. Даже трава и цветы, выгоревшие на солнце, были каких-то скучновато - тоскливых оттенков. Так что плачущий мальчик вполне вписывался в этот безрадостный пейзаж. И все же его было жаль. Хотелось помочь человеку.

Лик, давай ты. Скажи ему что-нибудь. У вас, у девчонок это как - то проще получается - посочувствовать. А то я подойду, спрошу: "Чего ревешь?" он и стушуется. Вроде я смеюсь.

Ладно. - Лика одернула футболку, поправила задники у домашних тапочек с меховыми собачьими мордочками и потрусила к пригорку на котором сидел человек лет двенадцати - тринадцати, слегка рыжеватый, как потом оказалось голубоглазый и остроносый, в общем симпатичный, и всхлипывал. Он растирал слезы грязными кулаками, пытаясь прекратить их поток, но тщетно!.

Братья последовали за ней на расстоянии достаточном, но все же не слишком большом, преодолимым в три прыжка, на случай если сестре потребуется помощь. Кто их знает, этих мальчиков начала семнадцатого века, как они с девочками обращаются.

Тебе помочь? Может ты ушибся? - Лика подошла сзади и тронула незнакомца за плечо.

Нет! - Он вскочил и отпрянул. На нем была просторная шелковая рубашка с широким воротом, без пуговиц, и короткие, похожие на шорты, штаны из плотного серого сукна. Икры обтягивали белые гольфы с бантиками у колен, кожанные туфли украшали металлические пряжки. Вид у мальчика был прямо скажем не бедный, но заплаканное лицо, которое он поспешно тер грязными руками говорило о том, что беда притаилась поблизости

- Что случилось? - Снизу вверх Лика заглянула в глаза мальчика, он был несколько выше неё ростом, пожалуй вровень с Сашей

Кто ты? - В свою очередь спросил незнакомец.

Меня Леокадия зовут. Можно Лика. А вон мои братья. Александр и Базель. (в самом деле, какие там Саша и Вася).

Я Михель. Я живу здесь, но никогда вас не видел. И ещё Леокадия женское имя, а почему ты в клюлотах?

В чем? - не поняла Лика.

На тебе, как и на мне французские штаны до колен, клюлоты. Их девочки не носят. И волосы короткие. А, я понял, ты парень с женским именем.

Нет, она стриженная девочка в мальчишечьих штанах, - внес ясность подошедший Васька. Саша замешкался, так как зацепился шлепанцами за корягу и чуть не упал. Обувь у него, в отличии от брата, обутого в ликины старые кроссовки, была неподходящая для путешествий.

Ты, это, того, лучше сядь, Михель, мы тебе сейчас все объясним, а уж ты решишь общаться с нами или нет, - Сашка доковылял до компании.

Ты только не пугайся и слушай внимательно, - попросила Лика.

Михель сел, остальные тоже. Сашка, перебиваемый переодически влезавшим в разговор Васькой-Базелем, вкратце рассказал историю человечества за последние триста девяносто девять лет, особо остановившись на морозном дне января 2000 года.

Михель спокойно все выслушал и, вдруг, к удивлению гостей,, перекрестившись на небо, тихо сказал:

Спасибо тебе, Господи! Я не зря молился. Ты послал мне помощь. Теперь мы справимся.

Так что стряслось-то? - Сашка нырнул в канаву за свалившейся тапочкой.

"Плохо, что мы с Сашкой в домашних тапочках, ходить неудобно, но хорошо, что в квартире было натоплено и мы все в шортах. В джинсах контакт устанавливать было бы трудней. А тут все просто - посланцы Господа в клюлотах. Правда у Сашкины клюлоты все равно джинсы, только обрезанные, но сойдет. Главное фасончик." - подумала Лика.

Михель рассказывает.

Оказалось, что Васька при желании может молчать. Пока Михель рассказывал он не проронил ни слова, не отнимая таким образом драгоценное время.

В результате очень быстро выяснилось, что Михель и его шестнадцатилетняя сестра Мария, дети глинниковского ювелира, остались без матери десять лет назад. С тех пор заботы о них взяла на себя младшая сестра отца, тетушка Анна, бывшая в то время семнадцатилетней девушкой на выданьи, но так и не вышедшая замуж из-за любви к сиротам.

В этом месте рассказ прервался коротким замечанием сердобольной Лики.

Ну, что за годы - двадцать семь, ещё устроится!

По нашим временам она практически не имеет шансов, на таких старых у нас почти никогда не женятся. Разве, что женщина вдова. А Анна не была замужем, - Михель виновато вздохнул и продолжил.

Он рассказал о том, что у Марии до позавчерашнего дня был жених по имени Юрген. Юргена ювелир взял четырнадцатилетним подростком из монастырского приюта - монахи говорили, что мальчик способный. И оказались правы. Очень скоро Юрген стал настоящим мастером. А тут как раз подросла Мария, они полюбили друг друга и осенью двадцатилетний Юрген и шестнадцатилетняя сестра Михеля должны были отправиться под венец.

Но вдруг на Глинники посыпалась череда бед. Собственно все началось ещё одиннадцать месяцев назад, когда неожиданно скончался сорокапятилетний бургомистр городка. Уважаемый господин Ганс Миллер оставил красавицу дочь и безутешную вдову на попечение своего сорокалетнего холостого брата Бруно Миллера.

Ему же отошла и должность. Однако многие в городе были недовольны. Справедливый и приветливый Ганс выгодно отличался от злобного, нелюдимого Бруно, но по закону города на год власть перешла именно к нему. Горожане всерьез готовились к сентябрьским перевыборам бургомистра, до них оставался всего месяц и тут снова посыпались несчастья.

Сначала сгорела ратуша. Нет, каменные стены остались, а вот деревянные перекрытия и все городские документы превратились в пепел, а секретная металическая шкатулка с особо ценными бумагами исчезла. Исчез и мешочек с бриллиантами. Дело в том, что городской денежный запас был вложен в драгоценные камни, бархатный мешочек с ними хранился в специальной железной шкатулке. Так вот эта шкатулка не сгорела, её после пожара нашли, но пустую.

Однако это были общегородские несчастья. А два дня назад судьба начала обрушивать свои беды на семью Михеля Шварца. Корни некоторых из них тянулись с весны.

В апреле, когда вопрос о браке Марии и Юргена уже был решен, но ещё не объявлен для города, к ювелиру как-то заглянул сорокалетний бургомистр и предложил породниться. Он хотел выдать замуж за Юргена свою племянницу красавицу Бригитту, а себя, плешивого, покрытого бородавками, в каком-то страшном сне увидел мужем другой красавицы - Марии.

Как потом точно выяснил Михель, бывавший в доме вдовы с поручениями от отца и друживший с Бригиттой, она вовсе и не знала о предложении дядюшки и, хорошо относясь к Юргену, совершенно не собиралась за него замуж.

Она вообще замуж не собиралась, а имела иные жизненные планы, о которых, правда Михелю известно не было и о которых несколько позже предстояло узнать кое - кому из путешественников.

Но это случилось потом, а пока Михель продолжал свой печальный рассказ.

Отец вежливо отказал престарелому жениху и тот, тоже вежливо откланявшись, удалился. Отношения между ними внешне не испортились и пару раз бургомистр заходил к ювелиру с мелкими просьбами - то камень в перстне укрепить, то припаять колечко к серебренной табакерки с музыкальной крышкой. Ее вместе с другими

диковинками Бруно привез из Венеции незадолго до кончины брата.

Тогда же появился у него и блестящий кинжал в черненных ножнах, с ключиком на конце, украшенный драгоценными камнями. В Глинниках было не принято считать деньги в чужом кармане, но тем не менее горожане недоумевали откуда небогатый Бруно взял деньги на покупку такой шикарной вещи. Бургомистр никогда не расставался с кинжалом и было известно, что он переделал под ключик замок в фамильной усыпальнице. Там стояли мраморные гробы его отца и матери.

Ганс перед смертью успел попросить, чтобы его похоронили в земле на кладбище. Так что в фамильную усыпальницу кроме Бруно никто не входил, только по церковным праздникам Бригитта носила к порогу цветы в память о бабушке и дедушке. Зато сам Бруно удалялся туда каждый вечер. Горожане говорили, что он молится перед родительскими гробами. За такую преданную сыновью любовь ему даже прощали некоторые ошибки в управлении городом.

Два дня назад, в понедельник, бургомистр собрался по делам в Берлин, где намеривался переночевать и возвратиться к вечеру вторника. Перед отъездом он зашел в мастерскую к ювелиру. Тот вместе с Юргеном заканчивал браслет для Бригитты. Вдова заказала браслет ко дню рождения дочери Бригитте в среду исполнялось восемнадцать. Мастера старались - ювелир дружил с покойным бургомистром и чем мог помогал его семье. Они не нуждались в деньгах, но дружеское участие было

им необходимо. Михель сидел на скамейке у ног отца, подавал инструменты.

Бруно вошел, поздоровался и снял с пояса ножны с кинжалом. Он сказал, что некоторые камни начали качаться и попросил укрепить их пока сам он будет в Берлине. Однако, как только отец Михеля протянул к ножнам руку, с улицы раздался душераздирающий крик: "Пожар, горим!"

Я выбежал первым, оглянулся на ходу и увидел, как бегущий за мной отец бросает Юргену ключи и приказывает запереть мастерскую.

Видимо, когда я выскакивал, то впопыхах толкнул бургомистра, так как он почему-то стоял спиной к двери и опирался об отцовский рабочий стол. Через несколько секунд и он и Юрген тоже были на улице. Юрген запер дверь и подбежал к горящему каретному сараю. Я на всякий случай взял подузцы Гнедого и повел его на большую конюшню вдовы Миллер. Я боялся, что пожар перекинется с сарая и наша конюшня тоже загорится. По дороге меня обогнал экипаж бургомистра, отбывавшего в Берлин, - Михель замолчал, у него перехватило дыхание.

Хочешь жвачку? - спросил Васька, протягивая подушечку.

Нет, я не люблю конфеты, - ответил Михель и продолжил,

Я пристроил Гнедого, Бригитта обещала за ним приглядеть, и вернулся домой. Карету спасли, но сарай сгорел. Отец, Юрген, наши кучер и слуга вместе с соседями до ночи возились на пепелище. А утром Юрген, живший во флигеле, не пришел завтракать. Отец решил, что подмастерье очень переутомился на пожаре и послал меня его проведать. Я постучал в дверь, никто не ответил. Я вошел. Пропахшая дымом одежда валялась на полу, постель была смята, но Юргена не было, не было и ключей, которые бросил ему отец.

Я побежал домой. Мы с отцом спустились по внутренней лестнице, ведущей в мастерскую прямо из его спальни и с ужасом обнаружили, что из ножен бургомистра вырваны все драгоценные камни.

Пришлось осознать ужасную истину: Юрген ночью пробрался в мастерскую, похитил камни и бежал, предав моего отца, своего учителя и покровителя, мою сестру, свою невесту, и меня, считавшего его братом, Анну, которая заботилась о нем как о родном человеке.

Узнав о случившемся, Анна принялась рыдать и плачет до сих пор. Мария будто окаменела, сидит, смотрит в одну точку и повторяет только одно "Не верю". Это большой позор для девушки - лишиться жениха. Состояние её настолько тяжелое, что у нас не хватает мужества сказать сестре ещё об одном несчастье. Вернувшийся вечером бургомистр пришел за своим кинжалом и, узнав о краже, поставил отцу условие: либо тот отдает ему в жены Марию, либо бургомистр опозорит и разорит отца. А сделать ему это совсем несложно - у отца нет возможности оплатить пропавшие камни. И хотя никто никогда не оценивал их, совсем не трудно доказать их баснословную цену: драгоценные ножны известны всему городу. Отец был вынужден согласиться на этот ужасный брак.

Ну, вот, теперь вы знаете, почему я так постыдно рыдал. Я молил Господа помочь моей семье, - закончил Михель и уронил голову на руки.

В поисках зацепки.

Первым пришел в себя Базель.

- Так, - сказал он строго, - во-первых ещё не все потеряно. Во вторых возьми жвачку. Это не конфета, её жуют, но не глотают. Не бойся не отравишься, а думаться будет легче. Нам сейчас очень нужны твои мозги.

В первую очередь они нужны самому Михелю, - уточнила Лика.

А мне нужна другая обувь, - добавил Сашка. - Как я представляю нам придется побегать, а я в этих шлепанцах передвигаюсь со скоростью пять метров в час.

Тебе мои туфли подойдут? - оживился Михель, жуя резинку. - У меня много, я принесу другую пару.

Может они и мне подойдут? А то я своими плюшевыми собачками пожалуй перепугаю жителей города, - радуясь, что Михель возвращается к активной жизни, спросила Лика.

Провели примерку. Сашке туфли подошли, а Лике оказались великоваты.

Я старые принесу, как раз будут, - заверил Михель.

Так, - как всегда ехидно подытожил Васька - Базель, - главное считай сделали: переобулись. Малость осталась: Юргена найти, узнать где камни, Марию за бородавчатого замуж не отдать, да если поднапрячься, то и городские бриллианты отыскать можно. Нам это раз плюнуть в новых-то ботиночках.

А ты молчи в моих старых кроссовках, - Лика скорчила рожу.

Хватит про обувь! Давайте лучше рассуждать, кто, что, зачем, почему, недовольно прервал их Сашка.

И еще: кому это выгодно. Эркюль Пуаро, был такой знаменитый сыщик, пояснил Васька для Михеля, - считал это самым важным вопросом.

Вот и я не могу понять кому выгодно Уж точно не Юргену. Он никогда не отличался жадностью и алчностью. Отец от него ничего не запирал. Золото, серебро, камни - их в мастерской полно. Давно мог бы украсть и сбежать. К тому же он так любил Марию. По крайней мере это всем казалось. Анна говорит, что также как и Мария, не верит в предательство Юргена.

И я не верю, хоть и не видела его никогда, - строго сказала Лика.

Зато верит наш конюх. Он, правда, служит у нас недавно, но с Юргеном у них отношения не сложились с самого начала. Конюх - слуга и Юрген тоже вроде ещё не член семьи. Ну, как бы тоже наполовину слуга, подмастерье. Конюх считал, что Юрген слишком задается, обзывал его безродным и подкидышем.

А это правда, что Юрген подкидыш? - спросила Лика

Да, правда, Юргена действительно подкинули в монастырь. Так отцу сказали монахи. Но никому чужому отец об этом не рассказывал. Знали только Анна, Мария, Бригитта, фрау Миллер и я. А мы молчали. Где конюх выведал тайну - неизвестно. Правда он раньше с Бригиттой дружил, давно, сейчас они в ссоре. Но она бы не сказала.

Он, конюх, вообще очень странный. Лет ему немного, тридцати нет. Грамотный, не бедный: его старые родители живут в замке покойного барона фон Энке. Года два назад он куда-то уехал, а потом вернулся и пришел наниматься к нам дворецким, но у нас есть домохозяйка. Тогда он спросил у отца, кто ему нужен. Отец ответил "Конюх". Ференц, так его зовут, согласился. Сначала было все ничего, но уже где-то через неделю они начали ссориться с Юргеном. Не знаю кто там первый начал, но я слышал, как Юрген назвал Ференца бездарным папиным сынком, вот после этого конюх и назвал его безродным подкидышем. А теперь он ходит и говорит, что Юрген вор. Это ещё не доказано, а Ференц уже приговор вынес.

- Засранец он, ваш конюх. Ему-то что за дело кто кого куда подкинул. Ну, повезло ему, папа-мама живы, в замке пол моют. А сам-то он кто? возмутился Сашка.

- Вот ты и сказал кто! - улыбнулся Михель. - Я его тоже терпеть не могу.

Кстати, - задумчиво заметила Лика, - у нас ещё один вопрос есть: почему каретный сарай загорелся? Может его кто поджег?

Отец тоже не может понять, что произошло. Третий день голову ломает, кивнул Михель. - Ведь какой убыток: карету - то вывезли, а сколько всего пропало: и сбруя, и седла. У нас кроме Гнедого ещё две лошади. В тот день их сосед одолжил. Так что с ними все в порядке, только они у нас теперь голенькие, все их наряды сгорели.

Постой, а продать эти наряды можно было? - Сашка не мигая посмотрел на мальчика.

Еще бы! На рыночной площади все что хочешь продать можно. Там есть специальные лавки, куда принимают подержанную утварь, вещи, украшения и сбрую, конечно. Наша-то вся новая была - цену скинуть и возьмут.

Значит если мы обнаружим, что часть упряжи не сгорела и продается на рынке это укажет на то, что сарай не сам загорелся, а что его поджег человек, которому это было выгодно. И, это был конечно, конюх, - подвела итог Лика.

Какая ты шустрая! - возмутился Сашка. - Как ты легко выносишь обвинение только потому, что ты веришь Юргену, которого никогда не видела и не веришь конюху, которого тоже не знаешь, но который с Юргеном не дружил, и потому с твоей точки зрения плохой. Так не годится. Ты прямо до уровня этого Ференца опускаешься: раз и приговор.

Да, - согласился Михель, - по Германскому классическому праву есть понятие презумпции невиновности. Это значит человека нельзя считать виноватым до тех пор, пока вина не доказана.

Откуда ты это знаешь? - удивились Саша и Лика.

В школе проходил. У нас предмет три раза в неделю специальный предмет - право, - ответил Михель и спросил в свою очередь: - А у вас есть?

Ага, классе в десятом, наверное, - ответила Лика.

Нет, раньше, вроде с девятого начинается, - уточнил Сашка.

А как же вы до этих пор живете? Как определяете, что хорошо, что плохо, что можно, что нельзя? - не понял Михель.

Да у нас штука такая придумана - телевизор. Он нам с утра механическим голосом говорит, что сегодня хорошо, что завтра плохо. Что вчера было можно, а сегодня нельзя, - нашелся Базель.

Трудно вам, - посочувствовал Михель.

Ничего, привыкли. Главное новости по телику не пропустить, - Васька еле сдерживал смех. - Ну, так что на рынок? Искать зацепки в виде вожжей и поводий?

Сначала нам нужно переобуться, - напомнил Сашка.

Я мигом, - вскочил Михель и побежал к дому.

Туризм отменяется

Ты прости нас, Митя, дорогой, что мы твои братья - сестры непутевые тебя ослушались. Не получается у нас легкая туристическая прогулочка по достопримечательностям. С бытом и нравами мы, конечно, познакомимся, а вот городскую архитектуру рассмотреть вряд ли успеем. Так как мы, дорогой Митя, пойдем на базар дружной толпой седла - уздечки рассматривать, а на ихнем базаре вся архитектура, насколько я по фильмам помню, с телег начинается и корзинами заканчивается, - встав на колени и молитвенно сложив руки заголосил Васька.

Не на ихнем, а на их, - поправила Лика.

И вообще дружной толпой мы ни на ихней ни на их базар не пойдем. Давайте план действий обсудим, разделимся на группы, договоримся о месте контрольной встречи и начнем действовать. Времени у нас мало. - Сашка надел тапки на руки и, повалившись на траву задрал, вверх ноги и прислонил икры к стволу дерева.

- Ты что? - Удивилась Лика.

Обязательное упражнение перед походом. Его и в дороге проделывать можно, если ноги очень устанут.

Ага, ходишь, допустим, по Москве, устал очень, лег под кремлевскую стену, ногами оперся и отдыхаешь на глазах у умиленной милиции, - подхватил Васька.

Не удалась шуточка, - парировал брат, - опираться надо обязательно о дерево. Ладно, хватит трепаться, давайте план составлять.

Я почему-то думаю, что во всей этой истории не обошлось без самого бургомистра, - задумчиво начала Лика, - может он и не ездил ни в какой Берлин, а вернулся ночью и сам камни выковырил. Хотел заставить ювелира отдать ему Марию.

Конечно, - согласился Сашка, - это самый простой и самый первый вывод, который напрашивается, но как он в мастерскую попал и куда Юрген делся?

Он в пожарной сутолке вытащил ключи у Юргена из кармана, а потом выкрал его ночью и где-нибудь спрятал. Или вообще убил, - Лика вдруг всхлипнула.

Только без слез. Мы ещё и шагу не сделали, а уже рыдания. Хватит того, что Михель наплакал, - строго сказал Сашка.

И я бы плакал, если бы мою сестру за бородавочника замуж отдавали, вдруг тоже всхлипнул и честно признался Васька.

Все, я сказал! Слезы кончились и начались дела. Не команда, а детсад какой-то. Дальше - то я что с вами делать буду?

Саш, - Базел перестал хлюпать, - давай мы с Ликой пойдем к дому бургомистра и выясним где он ночевал с понедельника на вторник, ну в смысле есть ли у него алиби, а вы с Михелем на базар, насчет упряжи. Может так быть, что бургомистр с конюхом в сговоре.

Почему ты так подумал? - Сашка спустил ноги и сел.

Я на пригорке стою, мне отсюда двор Михеля видно. Там здоровенный забор и ворота. Сейчас ворота открыты, но на ночь их точно запирают. Как бы Бруно Миллер попал во флигель к Юргену, если бы у него не было сообщника, который его впустил во двор? Видимо это Ференц. А если вы найдете упряжь, то у конюха и мотив обозначится - деньги.

Да я вообще думаю бургомистр и не был ночью у ювелира. Станет он свои начальственные ручки пачкать. Нанял какого-нибудь бомжа за поллитру, тот и помог Ференцу, - заключила Лика.

Какого бомжа? Какая поллитра? Ты что забыла где находишься?

Сашка постучал пальцем по лбу.

А простого бомжа. Германского, из семнадцатого века. И поллитра тоже германская. Я знаю у них вино есть, рейнское называется, вот бургомистр ему этого рейнского и пообещал, - поддержал сестру Васька.

Ага, а потом ещё бритые ребята на джипе, запряженным тремя лошадками с китайскими хлопушками подкатили. Хватит сочинять. Давайте расследовать то, что есть. Вы забыли, что мы в чужой виртуальной программе. И, кстати, если вдруг кому будет очень страшно, то у каждого из нас в кармане дистанционная мышь и можно отключиться, - подвел итог Сашка.

Сам отключайся, - обидились Лика и Васька, - мы не трусливее тебя.

И ещё неизвестно, кто больше фактов накопает, - продолжила Лика и подвела итог, - все, кончайте трепаться на темы двухтысячного года - мышь, программа. Вон Михель бежит, туфли волокет. Переобуваемся и в разные стороны: вы на базар, мы к бургомистру.

Не волокет, а несет, - Васька сделал "глазки", - надо с ним посоветоваться. Мы ведь даже не знаем, где этот Бруно живет.

В разные стороны.

Туфли подошли и план Михель одобрил. Он посоветовал Базелю и Лике идти сразу к Бригитте и все ей рассказать. Она была в курсе, переживала за Марию и вполне ненавидела своего дядюшку, который по условиям завещания назначался её опекуном до двадцати одного года. Сегодня ей исполнялось только восемнадцать. Ждать воли приходилось ещё три года.

Кроме того, Бригитта, по имевшимся у Михаля сведеньям, все никак не могла выяснить зачем Бруно собирался просватать её за Юргена. Она предполагала, что в завещании отца есть какая-то неизвестная ей деталь и мечтала прочесть это завещание. Но достать документ девушка не имела ни малейшей возможности - бургомистр хранил свои бумаги в родительском склепе.

Она давно вынашивала мысль о том, чтобы пробраться в него и даже обсуждала свои планы с Михелем, которого любила как родного брата и которому очень доверяла. Но пока им не удалось придумать, как проникнуть за окованную железом дубовую дверь.

- Этот склеп сооружение странное, - сказал Михель. - У него три стены. Он каменный, окон нет, только дверь. На одной из стен барельеф Богоматери, на другой небольшое зеркало. Крыша покатая, спускается сверху вниз до земли. Видимо там подземелье. Кроме самого Бруно в нем никто не был. Родители его умерли давно. Могильщиков, которые их в склеп заносили тоже в живых нет.

А они когда умерли? - Спросил Сашка.

Кто, могильщики?

Нет, старики Миллер.

Да они и не старики были вовсе. Двадцать пять лет назад, Бруно тогда пятнадцать исполнилось, а Гансу двадцать. Ганс учился в университете, после похорон снова в Берлин уехал, а Бруно остался и сам этот склеп спроектировал. Потом нанял могильщиков, гробы откопал и поместил в каменные усыпальницы. Гансу ничего на сказал. Тот после учебы вернулся и нате вам, подарочек: семейная усыпальница, как у королей, простым дворянам, а они дворяне, вроде не почину. Ему это не понравилось, но он смолчал, уж что сделано, то сделано. Ганс был очень умный, его после университета сразу выбрали бургомистром. А Бруно в университете учиться не захотел, часто уезжал из города, путешествовал, иногда по году, по два. Но всегда возвращался в родительский дом. Ганс женился и жил там с семьей в восточном крыле, а западное принадлежит Бруно. Бригитта в нем никогда даже не была. Из окон кабинета Бруно видены дверь и стена родительского склепа. Даже дату смерти можно рассмотреть.

Погоди, погоди, а их родители, что в один день умерли? - удивился Васька.

Да, при очень странных обстоятельствах. Говорили, что они съели что-то неподходящее. А Бруно, вроде, в тот день дома не обедал. Он тогда частенько пропадал в старом замке у барона фон Энке. Барон хорошо к нему относился и даже хотел со временем выдать замуж за Бруно свою дочь Марию, позже, в честь неё мой отец назвал мою сестру. Но однажды через город проходили бродячие комедианты и баронская дочь сбежала с ними. Барон проклял её, а несколько лет спустя, когда какой - то неизвестно откуда взявшийся и моментально исчезнувший нищий сообщил баронским слугам, что Мария вышла замуж, родила мальчика и умерла в каком-то монастыре, старика хватил паралич, ноги отнялись. Он так и просидел в кресле до самой кончины. Бруно, хоть и большой негодяй, а не бросил барона, часто заходил к нему поговрить.

А ещё он читал рукописи в баронской библиотеке. В замке раньше была лаборатория и-мастерская по изготовлению стекол и зеркал. В ней трудился алхимик, говорили, что он колдун. После него остались зашифрованные записи, вот младший Миллер и пытался их прочесть, а потому пропадал в замке с утра до ночи.

Многие в городке считали, что Бруно рассчитывал на наследство, да ничего не получил. Кому старый барон завещал замок так до сих пор и неизвестно. В городе неизвестно, кто-то, наверное, знает. Живут в замке только дворецкий с женой да летучие мыши. Даже Ференц к нам сбежал.

А почему умер Ганс?

Самое странное, что и Ганс тоже отравился. У нас поговаривали, что его отравили. А Бригитта считает, что тут не обошлось без Бруно. Это произошло вдень памяти родителей. Бруно был у них в тот вечер и они о чем-то спорили в библиотеке, потом помирились, вышли в столовую, выпили все вместе, дамы и Бруно вина, а Ганс своей любимой сливовой наливки. Бруно ушел, а через час Ганс умер. Только и успел сказать, чтобы его похоронили в земле.

И вот ещё странность: с чего бы это вдруг здоровый и крепкий

человек написал дурное завещание,

по которому его дочь попадали в подчинение к Бруно.

А это завещание вообще кто-нибудь видел? - спросил Васька.

Конечно, нотариус. Он его огласил в ратуше. Правда на следующий день нотариус тоже умер от отравления, - Михель развел руками.

Нет, по этому вашему Бруно, точно виселица плачет. Не иначе как и нотариуса он отравил, - дернула плечами Лика.

Я с тобой согласен. И некоторые горожане так думали, но ведь ничего не доказано, - ответил Михель.

Так, у нас осталось тридцать четыре часа и чем меньше мы потеряем сейчас времени, тем больше успеем выяснить и доказать. Особенно если мы перестанем гадать и выдавать свои соображения за истину, - Сашка потопал в землю ногами в новых туфлях, скептически посмотрел на пряжки с бантами, оглядел каблуки и, вздохнув, скомандовал, - пошли.

Тайна Бригитты

Ты что делаешь? - Возмутился Васька. - Ей было сказано, что у нас времени в обрез, а она цветочки собирать вздумала! Лучше давай соображать, где тут восточный подъезд, а где западный. Попадем вместо Бригитты в объятия к Бруно, придется глухонемыми прикидываться.

Не возникай, артист, мы уже прошли по географии, где запад, где восток. Я определила. Мы куда надо идем. - Лика продолжила свое приятное занятие. - Цветы Бригитте в подарок. У девушки день рождения, а мы с пустыми руками, да?

Почему с пустыми? - Нашелся хитрый Базель, который сходу сообразил, что сестра права. - Я ей жвачку подарю. У меня с вкладышем про динозавров.

Вкладыш дарить нельзя. Это органика. Представь, что она его сохранит, передаст по наследству своим детям ...

... и где-нибудь лет через триста девяносто девять какой-нибудь тутошний Юра-историк, о, Юрген по - ихнему, найдет моих динозавриков.

Не тутошний, а здешний, не по ихнему, а по немецки, - огрызнулась Лика, перевязала букет травинкой и быстро зашагала по не скошенному лугу к восточному, как ей казалось, крылу, большого дома бургомистра. Дом стоял в ухоженном парке за ажурной кованной оградой.

Девочка совсем уже собралась обидеться на брата

за дурацкие намеки, но тут её внимание привлекла

интересная пара. Лика замерла.

Двое мужчин стояли в парке на выжженной солнцем лужайке под огромным развесистым дубом. Один был одет попроще, напоминал слугу из богатого дома, другой был явно господин. И что интересно, имел на лице немалое количество каких-то родинок и бородавок. Господин держал в руках металлическую шкатулку. Мужчины поговорили и затем господин вынул из нового кожаного футляра, висящего у него на поясе, ножны, вытащил из них кинжал и принялся вскрывать им шкатулку. Лучи солнца упали на ножны и, украшавшие их камни, ярко сверкнули разноцветным блеском.

Падай в траву, заметят, - прошептал брат, тоже увидавший подозрительную пару и драгоценный свет.

Не тот ли это кинжал и не те ли это ножны? - Лика закусила губу и, стараясь не измять букет, немного раздвинула высокую полевую траву.

Не тот ли это бургомистр бородавчатый и не тот ли конюх? - поддержал Васька.

Кинжал, вероятно, тот. И ножны тоже. Причем, как ты видишь с камушками. А так как, судя по бородавкам, это бургомистр собственной персоной, можно предположить, что это именно он подменил ножны. Показал одни, а в панике оставил в мастерской другие.

Ну, паскуда!

Не ругайся, - одернула братишку Лика. - Лучше постарайся рассмотреть что там у них в шкатулке.

Бумага какая-то. Может это завещание?

Вряд ли. С чего вдруг бургомистр попрет его сюда из склепа и будет конюху показывать.

А ты уверена, что это конюх?

А кто?

Да кто хочешь, мы что всех знаем что ли? Эх, жаль Михеля нет.

Ничего, мы сейчас до Бригитты доберемся и ей подробненько опишем эту парочку. Ты только постарайся какие-нибудь детали запомнить.

Ой, какие там детали? Этот второй уж совсем какой-то бесцветный, будто его в уксусе искупали. Вон даже глаза белесые, прямо рыба какая-то.

Ты так здорово видишь? И глаза отсюда рассмотрел? - Лика повернулась к брату и обнаружила, что у него в руках небольшая подзорная труба. - Где ты её взял? - удивилась она.

В кармане. Складная. Плохонькая, но все же кое-что видно.

Дай глянуть, - попросила Лика.

Не глянуть, а посмотреть, - Васька протянул трубу.

Так сначала конюх. - Она пригляделась, - Вась, а ведь это вряд ли конюх. Михель говорил Ференцу нет тридцати, а бесцветному наверное пятьдесят скоро. Ладно, выясним со временем кто это. Теперь бумажку почитаем. Ах, черт, буквы-то готические, Митя предупреждал. Ни фига не понятно.

Не ругайся, - невинным голосом сказал Васька.

А ты не занудничай. Погоди, там цифры. Запоминай 1-5-8-1 слово 7 и слово. Наверное дата, какое-то число и месяц.

Тут господин захлопнул шкатулку, слуга взял её подмышку, господин убрал кинжал в ножны, ножны в футляр и слуга протянул ему бархатный мешочек...

Кошелек. Ну дела! Слуга у господина документы покупает! - шепнул Васька.

Ага, с ума сойти! - Согласилась сестра.

... и мужчины разошлись: слуга за ворота, а господин направился к крыльцу в западной части дома.

Хороши бы мы были, если бы пошли через этот подъезд. У тебя по географии что? - Вылезая из травы Васька толкнул Лику в бок - Четыре.

Понятно, значит в тот день когда стороны света проходили, тебя не спрашивали, - он покрутил головой, - смотри, вон, наверное, Бригитта.

В противоположной части парка, у другой стороны дома, на востоке, как теперь стало ясно, девушка с красивым, но грустным лицом, просто, по будничному одетая, стояла возле сливового дерева и собирала в корзину плоды.

Красивая, - заметил Васька, разглядывая в подзорную трубу хозяйку дома. У Бригитты были серые глаза, чистая кожа с приятным румянцем, тонкие губы и маленькие плотно прижатые к голове ушки, за которые она заложила свои тяжелые косы.

Ничего, - согласилась Лика, взяв у брата прибор.

Да, судя по выражению лица и наряду, настроение у неё не праздничное, - Васька - Базель покосился на букет.

Все равно цветы по делу, - жестко сказала Лика. - Идем, поздравим, это будет нормальное начало.

Да, нормальное начало ненормальной истории. Хорошо, если она тоже решит, что мы посланцы Господа в клюлотах. А то так стражу кликнет.

Не дрейфь. Прорвемся. - Лика взяла братишку за руку и повела к сливе.

Однако совершенно неожиданно для неё Базель перехватил инициативу.

Дорогая Бригитта, поздравляем вас с днем рождения! Желаем вам здоровья, успехов в учебе и труде, а так же счастья в личной жизни. Примите пожалуйста, от меня эту жвачку, а от моей сестры скромный букет полевых цветов. Нет, - поправил он себя, покосившись на огромный разноцветный веник, - наоборот, букет скромных полевых цветов.

Спасибо, дети, - улыбнулась Бригитта, - вы, видимо, с хутора? - и, в свою очередь, покосилась на Васькины кроссовки.

"Конечно, - подумал он, проследив за взглядом, - в такой обуви здесь только за коровами ходят. Ни пряжечек, ни бантиков. Сюда бы ещё Сашку в его обрезанных джинсах, глядишь и денежку подали."

Видите ли, - Лика протянула девушке букет, - мы от Михеля. Мы должны вам кое - что рассказать. Только не здесь, если можно, - добавила она, увидев приближающуюся служанку с пустой корзиной.

Хорошо, - Бригитта понимающе кивнула, - Лотта, - крикнула она служанке, - собирай пока сама, я скоро вернусь. Идемте ко мне в кабинет.

Но дела сложились так, что трудолюбивой Лотте пришлось справляться со сливами одной.

Пройдя вслед за хозяйкой по узким деревянным лестницам на второй этаж дома, ребята оказались в небольшой светлой, строго обставленной комнате. Ее единственным украшением было зеркало в красивой раме, плотно прикрученное к стене.

Теперь уже Лика, сидя возле письменного стола, деревянного, затянутого сверху зеленым сукном, уставленного чернильницами, глобусами и стопками книг в кожаных переплетах, пересказала для Бригитты историю человечества за последние триста девяносто девять лет. Добавив к описанию морозного московского утра двухтысячного года детали встречи с Михелем, а так же соображения насчет происходящих событий, она умолчала только о незнакомцах в парке.

Бригитта слушала не перебивая. Васька тоже не влезал,

удивляясь про себя поразительному сходству во внешностях немецкой девушки семнадцатого века и питерской десятиклассницы Вари. "Может и мой двойник тут где есть?" - думал он.

Лика закончила рассказ и стала осматриваться. Кабинет Бригитты ей понравился, но от строгости обстановки девочка притихла, как это бывало с ней в школе, в кабинете завуча. Лике хотелось взглянуть на себя в зеркало, так как она предполагала, что волосы в беспорядке, но было неудобно: только пришли и сразу у зеркала крутиться. Завуч бы за подобное поведение точно отругала, а потому она решила не рисковать.

Между тем, после некоторого раздумья Бригитта заговорила.

Да, все это конечно, чудо, - сказала она. - Но с точки зрения поступательного развития науки, вполне реально. И что с компьютером можно вести философские беседы?

Наверное можно, - удивленно промямлила Лика. Такой реакции она не ждала. - Только я не умею. Митя, видимо, знает как.

О, как бы я хотела познакомиться с Митей! Для меня это было бы так полезно, - воскликнула Брегитта.

Для него тоже знакомство с такой чудесной девушкой было бы очень полезно, - моментально очнулся неугомонный Базель. - А вы любите ходить в походы с рюкзаком?

Рюкзак это заплечная сумка нищих. Я хожу с бархатным ридикюлем. А Митя ходит с рюкзаком? Он нищий?

Нет, просто у нас с рюкзаками все ходят. А кожаные рюкзаки ещё и дорого стоят. У Мити как раз кожаный, - Васька на всякий случай подчеркнул высокий уровень Митиного достатка. - Рюкзак вещь удобная. Я и не знал, что он с семнадцатого века существует.

Думаю их изобрели много раньше, - засмеялась Бригитта

Да, штука хорошая, в него все что хочешь класть можно. И документы тоже. Вам надо рюкзаки в моду ввести, а то ваши мужчины ридикюлями не пользуются и носят документы в железных шкатулках, - Васька подтолкнул Лику и она рассказала эпизод под дубом.

Еще раз, Лика, повтори мне цифры, и постарайся вспомнить хотя бы некоторые буквы, - Бригитта обмакнула в чернила гусиное перо.

Щедрый Базель хотел было вытащить и подарить авторучку, но вспомнил про вкладыш с динозаврами и решил, что у немецких историков в двухтысячном году и так работы хватит.

Отчаянно напрягаясь, Лика вспомнила, как выглядели две готических буквы.

Все ясно, - кивнула Бригитта, - это 7 июля 1581 года. День рождения Юргена. Мы совсем недавно справляли его двадцатилетие. Документы в шкатулке его. Правда сам о них пока не ведает, таково условие. Я знаю о них, знаю где хранилась шкатулка, но как её раздобыл Бруно и зачем бумаги тому человеку, вот вопрос? Ну-ка расскажите поподробнее, как выглядел этот второй. Один, как вы правильно догадались, мой дядя, бургомистр, а вот кто второй?

А вас не удивляет, что у бургомистра кинжал в украшенных камнями ножнах? - спросила Лика, вместо того, чтобы рисовать портрет второго мужчины.

Ничуть, - покачала головой Бригитта. - Он не расстается с кинжалом больше года. И вчера, уже после сообщения о краже камней и исчезновении Юргена, когда я увидела у Бруно на поясе новый кожаный футляр, то поняла, что он там что-то прячет. Почему-то мне показалось, что там должен быть все тот же кинжал. Ведь на ножнах ключ от склепа, а Бруно спускается в него каждый вечер. Но вот ещё вопрос: откуда взялись вторые ножны с пустыми гнездами от камней? Эти ножны восточной работы, на нашем базаре такие не купишь, да и в Берлине тоже...И кто подкинул их ювелиру господину Шварцу?

И ещё вопрос, где Юрген? - напомнила Лика.

А так же как избавить Марию от вашего бородавчатого дяди? Подключился Базель.

И где городские бриллианты? - Подсказала Лика.

И стоит попытаться выяснить загадочные обстоятельства гибели вашего отца и нотариуса, - Васька посмотрел на девушку. Не рассердилась ли?

Но Бригитта была спокойна.

Да, все это необходимо сделать. От ответов на эти вопросы зависит счастье живых, их требует память о почивших, кроме того, пока я не найду все эти ответы я не смогу уехать учиться в университет.

А разве у вас девушек принимают в университет? - удивилась Лика.

Нет, - Бригитта гордо вскинула красивую голову, - но я посылала прошение королю и получила разрешение на сдачу экзаменов. Экзамены я сдала. Все думали, что я езжу в Берлин за покупками, а я ездила к профессорам на консультации. Меня приняли на философский факультет. Кроме матушки, ещё одного человека и теперь вас об этом пока никто не знает. Я собиралась сказать Михелю в тот самый день, когда произошли несчастья, но не успела.

Ничего, скажете, он парень нормальный, поймет, не обидится, - заверил Васька и подумал" Интересно, а кто этот, посвященный в тайну, человек," но не спросил, а продолжил, - но вот ваш дядя... Он - то как к этому отнесется?

Его власть надо мной окончилась. Король, прочтя мои философские сочинения, и узнав, что я владею греческим, латинским, французским, испанским и турецким языками, читаю славянские и арабские письмена, взял меня под свое покровительство.

Ну, классно, - подпрыгнула Лика.

Один ноль! Вау! - Васька сжал кулаки и потряс ими в воздухе.

Кто один? - не поняла девушка.

Поговорка такая, - пояснила Лика. - Вроде у нас один шар, а у противника ноль.

Да, - понимающе вздохнула Бригитта, - но к сожалению пока только один. И этот один весьма мало весит. Зато ноль, который держит в руках Бруно Миллер, ещё очень тяжел. За дело. Так как выглядел второй человек?

Полезная профессия

Оказывается даже такое мерзкое занятие, как скупка

краденного, иногда может оказаться полезным

для общества делом.

Уже в третьей скупочной лавке мальчики нашли то, что искали - сбрую и седла, якобы сгоревшие в каретном сарае.

Ничего не говоря Михель встал у прилавка и принялся рассматривать упряжь. Сашка стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу в неудобных туфлях на каблучках и старательно зашмурыгивал грязью блестящие пряжки с шелковыми бантиками. Михель принес для нового друга лучшую пару, которую надевал только по воскресеньям на церковную службу. Сашка щедрость оценил, но предпочел бы что-нибудь попроще и поразношенней. Однако молчал. Все лучше, чем шлепанцы.

Торговец довольно скоро обратил на Михеля внимание.

Здравствуйте, молодой господин Шварц! Догадались? - Спросил он безо всякого вступления.

Да, Брюге, догадался, - Михель закусил край указательного пальца. - Я не спрашиваю сколько вы заплатили, я никому ничего не скажу. Только откройте тайну - кто?

Не называя имен, хорошо, Михель? - Владелец лавки почесал плешь.

Годится, я догадаюсь.

Организовал продажу через подставного продавца человек, похожий на рыбу, скорее пожилой, чем юный. Человек, который всегда старался не делать ошибок. Я не люблю его, Михель. Я знал, что кто-то сообразит заглянуть в наши лавки и поэтому специально зазвал к себе продавца упряжи, он направлялся к моему соседу. Однако я предложил хорошую цену и он отдал товар. Я сделал это потому, что узнал ваши седла и решил дождаться, пока кто-то придет их искать. Правда, я думал это будет Юрген. Почему пришел ты?

Юрген подвернул ногу на пожаре и лежит дома, - заметив, что Михель замешкался вставил Сашка. Видимо весть об исчезновении Юргена ещё не достигла рынка.

А это кто? - удивился Брюге.

Я родственник из Кельна. Там у нас, знаете, такой чудесный собор, выпалил Сашка и почувствовал, что следующая, причем последняя, информация, которой он может поделиться, будет о городе Майнце, где в пятнадцатом веке жил первопечатник Гуттенберг. Но это было уж слишком неуместно и он потянул Михеля за рукав. - Ты понял о ком речь? Тогда пошли.

Однако Михель выпучил глаза на торговца и не трогался с места.

Я вижу ты поражен? - Спросил Брюге. - Поверь, я тоже не сразу пришел в себя. Он был как всегда очень осторожен и, как видишь, не сам продавал товар, а прислал с вещами огненно рыжего полупьяного бродягу, к тому же ещё и косноязычного. Из восьми слов, которые он произносил можно было понять не больше трех. Сам же рыбнолицый наблюдал издалека, предполагая, что никто не обратит на него внимание. Михель, я плохой человек, я скупщик краденного, а потому я тоже очень острожен и внимателен. Я заметил этот взгляд и потом проследил за рыжим, который понес ему деньги. Знаешь, наш с тобой знакомый и здесь был верен себе. Чтобы бродяга не сбежал, он привязал к его ноге длинную веревку, другой конец которой держал в руках. Но это ещё не все. Человек с лицом рыбы вернулся на рынок через два часа и на большую часть вырученных за седла денег купил у моего соседа горсть дешевых камней. Он сложил их в бархатный мешочек и сказал, что собирается заказать себе красивый расшитый пояс к осеннему празднику. И здесь он допустил вторую ошибку - не обратил внимания на человека, который что-то искал на земле, возле лавки. Этим человеком был я. Он очень большой негодяй, наш с тобой знакомый, будь с ним осторожен, Михель,. У него могут оказаться на рынке свои люди, и люди эти донесут, что ты беседовал со мной. Поэтому спокойно отойдите от моей лавки, потолкайтесь возле других торговцев, купите что-нибудь и тихо уйдите. Не бойся, я никому не продам вашу упряжь. Поймаете вора, вернете мои деньги и все получите назад. У вас есть мелочь на сласти? Могу одолжить.

Спасибо, Брюге. Спасибо за все. - Михель достал из кармана кошель. Не волнуйся.

Он крепко взял Сашку за руку и они, неторопливо, двинулись по торговым рядам. Михель, не любивший сладкое, купил себе грушу, а Сашка, боявшийся есть немытые фрукты, предпочел леденец на палочке.

"И органики поменьше. Сахар в энергию уйдет" - Подумал он.

Медленно, вразвалочку, мальчики добрались до конца базара и оттуда рванули со всех ног к дому ювелира.

Холмс отдыхает

О ком говорил Брюге? Кто спер упряжь? - Сашка взял туфли в руки и с облегчением бежал босиком по теплой дорожной пыли.

Карл, наш слуга, - ответил Михель, и добавил, - остановись, давай подумаем, что дальше делать.

Мальчики присели у дороги.

Расскажи про слугу, - попросил Сашка.

Карлу сорок пять лет. Всю жизнь он служил в замке у старого барона. Ходили слухи, будто Карл был его внебрачным сыном, однако о его матери ничего не известно. Потом, после смерти барона, Карл стал личным секретарем бургомистра: сначала Ганса Миллера, затем, до пожара служил в ратуше у Бруно. Пожар так потряс беднягу, что он решил сменить работу и попросился в наш дом слугой. Отец не может на него нарадоваться. Карл очень вежливый, исполнительный, культурный человек, не то, что этот грубиян конюх. И вдруг такое, - Михель схватился за голову.

- Погоди, - попытался утешить его Сашка, - может быть Брюге наврал?

Нет, Брюге не будет врать. У Брюге дела с моим отцом. Он достает для него камни.

Ворованные?

Ювелиры покупают камни у торговцев и происхождение камней их не интересует. Таков закон профессии.

Не слабые порядочки, - ухмыльнулся Сашка.

А как у вас? - поинтересовался Михель.

Честно говоря не знаю. Думаю, что тоже все не просто. Драгоценные камни вещь опасная. Нам рассказывали в кружке, что некоторые даже сходят от них с ума.

Сплошь и рядом! - Подхватил Михель. - Я не хочу быть ювелиром. Да у меня и таланта нет. Так помогаю отцу по мелочи. Он уже смирился, что я выбрал другую профессию.

А кем ты будешь?

Я поступлю в университет на факультет права.

У нас тоже юридический в моде. Можно потом адвокатом стать, можно следователем. Да, так чего с Карлом-то делать будем? У нас улик нет.

Давай попробуем картину восстановить. Вспомним все, что произошло в понедельник, - предложил Михель.

Пришел бургомистр. Принес ножны, - начал Сашка.

Закричали "пожар", - продолжил Михель.

Сгорел сарай, бургомистр уехал.

Пропал Юрген, исчезли камни, украшавшие ножны.

Приехал бургомистр и потребовал Марию в жены.

Ференц назвал Юргена вором.

На базаре обнаружилась упряжь и мы знаем, что продал её Карл, точнее, нанятый им бродяга.

Да, но доказать мы это пока не можем. Скупщики краденного никогда не дают свидетельских показаний. К тому же Брюге даже не назвал нам Карла по имени.

Занаешь, Михель, а по - моему этот осторожный Карл сделал ещё одну ошибку. Он нанял для своих темных дел слишком заметного человека. Надо найти огненно рыжего бродягу. Ведь их не так много.

Да, я о таком даже не слышал. Видимо он пришел издалека. Тогда нам стоит вернуться на рынок. Я думаю он ещё там и пропивает полученные деньги.

Сашка поднялся. Они зашагали обратно, теперь уже медленно проходя тот участок дороги, через который стремглав пронеслись несколько минут назад. И здесь их ждал неприятный сюрприз.

Не дойдя метров триста до рыночной площади, мальчики увидели под колючим кустом ежевики огненно рыжего бродягу. Он спал вечным сном.

"Я недооценил Карла. Он и правда очень осторожен. Рыжего запомнил весь базар. Если упряжь найдется свидетелей против него нет. И хоть Брюге видел слугу, доказать он ничего не сможет, даже если захочет. - Подумал Сашка."

Господи, что с ним? - Воскликнул Михель.

Это элементарно, Ватсон, его отравили, - Сашка потянул товарища назад, на дорогу, ведущую к дому ювелира.

Почему ты так думаешь? Ведь мы даже не потрогали его, может он живой?

Нет, это невозможно, ты же видел, он лежал и не шевелился. Он был свидетель и его убрали. Причем свидетель единственный, как предполагает Карл, который не знает, что Брюге его засек.

А почему ты назвал меня Ватсон?

Потому что я Холмс. Слушай, я расскажу тебе об этих людях, - Сашка решил, что перепуганному Михелю сейчас лучше отвлечься.

У Базеля собственное мнение

Не желаете слив? - сгорающая от любопытства служанка постучала в дверь.

Спасибо Лотта, поставь блюдо и ступай, - Бригитта была строга, ей не понравилось, что их разговор прервали.

Лотта исчезла. Васька приналег на сливы, а Лика скромно надкусила одну и принялась рассказывать.

Лет ему до пятидесяти. Одет чисто, но не богато, лицо у него какое-то невыразительное, глаза белесые...

На рыбу похож? - встрепенулась хозяйка.

Во-во, - жуя подтвердил Базель.

Это Карл, слуга ювелира. Не удивительно, что у Бруно с ним дела, они когда-то даже дружили. Бруно тогда был подростком, бывал у барона фон Энке, а Карл жил в замке ...

В том самом где родители этого негодяя Ференца полы моют? - уточнила Лика.

Почему Ференц негодяй? Что вы о нем знаете? - глаза у Бригитты вспыхнули и Васька не донес очередную сливу до рта.

Зато Лика, к счастью, распробовала угощение, набила им рот и сразу ответить не смогла. Это спасло положение.

- Ничего дурного, - затараторил Базель, - мы его совсем не знаем, просто Михель рассказал, что у них с Юргеном размолвки и вот теперь, уважаемый конюх подозревает, что подмастерье не совсем честный человек. А Лика наша всех, кто не соблюдает позуменцию невиновности, считает негодяями. Очень крутая девочка.

Презумпцию невиновности, - поправила Бригитта, несколько смягчившись, но тем не менее не сводя с Лики раздраженный взгляд.

Да он ещё Юргена безродным подкидышем обозвал, - не унималась Лика, абсолютно не чувствуя, что над головой сгущаются грозовые тучи.

Ты сама слышала? - отбросив свой вежливый тон и превращаясь в обычную девочку-подростка Бригитта вскочила и подошла к зеркалу.

"Конец, не иначе драка будет. Бригитта, видать, в этого Ференца влюблена, а Лика - дура никак не поймет, что заткнуться надо. Все, сейчас девушка стражу кликнет и придется мышь в кармане нажимать, домой возвращаться, Сашку тут одного бросать. Да и Михеля жаль. Ой, что делать то?" - Мысли у Васьки скакали и путались.

Я не слышала, я этого вашего Ференца вообще никогда не видела, но так Михель сказал, а почему я ему не должна верить? - Лика тоже вскочила.

Ах, Михель, - презрительно фыркнула Бригитта, - так вот ему верить можно во всем, кроме рассказов о Ференце.

Что так? - Васька тоже подбежал к зеркалу, пнув по дороге Лику он пока зал ей кулак и сжатые зубы.

Ревнует, - Бригитта перекинула на грудь красивые русые косы.

Кого? - Спросила Лика таким тоном, словно из-под стола должна была появиться ещё какая-то особа - предмет для ревности.

Меня! - Бригитта развернулась всем телом и уничтожила взглядом студентки Берлинского университета ученицу седьмого класса московской школы.

Питерская соседка Варя в шутку называла Ваську знатоком женской души. Здесь, в доме немецкого бургомистра семнадцатого века она бы нашла яркое подтверждение своим словам.

Васька упал на одно колено, преклонил стриженную, с чубчиком голову перед Бригиттой, схватил её руку и припав к ней щекой проворковал:

О, не судите Михеля слишком строго. Он молод и неопытен, а вы так прекрасны.

Ладно, - оттаяла Бригитта, - он видимо и вправду наболтал вам лишнего. Хотя и Ференц хорош, как заведется, так несет не весть что. Мы с ним тут даже поссорились недавно. Не разговариваем сейчас.

При этих словах и Лика наконец докумекала, что к чему и начала выкручиваться.

Ой, я и не хотела его, Ференца, обижать. Но ведь вы же понимаете, презумпция, куда от неё денешься?

У вас в школе преподают право? - совсем уже успокоившись Бригитта взглянула в зеркало и поправила платье.

Да, - Васька старался не упускать нить разговора, - и географию. А ещё историю. Вы, например, знаете, когда было Ледовое побоище?

В 1242 году от Рождества Христова. Князь Александр пришел с реки Невы и нанес большой урон немецкому рыцарскому войску, - Бригитта снова помрачнела.

Ага, - совсем некстати понесло Ваську, - фильм такой есть. Князь на коне и как даст мечом...

Ну ты и нашел о чем сказать! - Сердито шепнула Лика. - И вообще какое кино, ты что мелишь...

Зато совсем недавно наш президент и ваш канцлер Шпупер елку дружбы в Париже посадили, - Васька исправил неудобство.

Не елку, а липу, не Шпупер, а Шредер, - вмешалась Лика. - У нас, знаете ли, с вашей ФРГ отношения в духе дружбы и взаимопонимания.

Лицо девушки посветлело.

Да, да! Ваши нас понимают и денег взаймы дают, - Васька закрепил хорошее впечатление.

Германия могучая страна? Мы богаты? - Совсем обрадовалась Бригитта.

Очень, - Лика тоже обрадовалась, что скользкие темы проехали, встала и подошла, наконец, к зеркалу. - Ой, какое красивое, и рама замечательная.

Грубовата несколько, но что делать. Бруно подарил к Рождеству. Сложная конструкция. Прямо в стену вделано. Бруно сам его вставлял, плотник только выпилил дыру.

Дыра насквозь? - вдруг напрягся Васька. - А чья комната за этой стеной?

Библиотека. Это единственная общая комната для западной и восточной частей дома, в неё ведут две двери.

За стеной книжные полки? - совсем разволновался Базель.

Лика тоже сжала губы. Она догадалась, о чем подумал брат.

Да, - недоуменно ответила Бригитта, и предложила, - хотите взглянуть?

Если можно, - ребята бросились к двери, девушка пошла следом.

Массивные глухие шкафы с замысловатой резьбой стояли вдоль стен библиотеки. Посередине, вокруг дубового стола возвышались тяжелые, с прямыми спинками, стулья. Бригитта открыла один из шкафов и гости увидели огромные, в полметра высотой, книги в роскошных переплетах.

Я такие даже в музее не видел, - присвистнул Васька.

О, - обрадовалась Бригитта, - у вас тоже есть музеи? Это большое достижение. Их ведь во всем мире всего несколько.

Это у вас, сейчас, у нас, там в двухтысячном их дополна. С картинами, черепами, пушками...

Еще есть музеи кукол и прикладного искусства, - пребила Лика, испугавшись, что Васька вспомнит про музей Российской Армии и Вторую мировую войну. - А где шкаф, который стоит у вас за стеной? - без передышки протараторила она.

Вот он, - Бргитта подошла к гигантскому сооружению с цветными стеклами.

Выньте, пожалуйста вон те книги, - попросил Васька, указывая на два огромных тома.

Это не мои. Они принадлежат Бруно, он привез их с востока и не разрешает трогать. Видите только на этом шкафу висит замок. Ключ у Бруно.

Надо как - нибудь его сорвать и побыстрее проверить нашу догадку.

Ты что с ума сошел, он же сразу все поймет, - Лика становила брата, потянувшего на себя замок.

В чем все-таки дело? - Рассердилась Бригитта. - Зачем вам эти книги?

Нам нужны не книги, а то, что позади них. Это только предположение, но пожалуйста, поверьте нам, - взмолился Васька и сердце девушки дрогнуло.

Ладно, - сказала она, раскрыла окно и крикнула, - Ида!

Ребята предположили, что сейчас по лесенке с улицы войдет очередная служанка, но вдруг в комнату влетела огромная черная ворона.

Ее должны Клара звать! - Шепнул Васька сестре. - Помнишь как в фильме "Снежная королева".

Бригитта тем временем обратилась к птице так, будто та тоже недавно поступила в университет:

Ида, голубушка, разбей, пожалуйста, стекло, - и Бригитта протянула ей небольшой разляпистый позолоченный молоточек, который вынула из ящика письменного стола. Молоточком, вероятно, стучали в гонг, стоявший возле подсвечника. Например если хозяин хотел позвать слугу.

Ида, между тем, каркнула, схватила молоток и бабахнула им в стеклянную дверцу шкафа. Раздался звон, полетели стекла. Птица с гордым видом, давая понять, что и дальше готова служить, уселась на спинку стула, сжимая в клюве свою позолоченную колотушечку.

Ай, спасибо, отдай молоточек. Вот умница. - Бригитта убрала орудие разбоя в стол и погладив Иду по голове, добавила, - Лети!

Ворона испарилась, а Васька и Лика осторожно, чтобы не поранить пальцы начали выбирать стекла, освобождая путь к двум большим книгам.

Попадет вам за это? - Спросил Васька.

Нет, - ответила Бригитта, - это ученая ворона моего отца. Она обожает бить стекла молоточками, ручками ножей, гирьками на цепочках. Но отец любил её и Бруно приходится с птицей мириться. У Иды есть гнездо в парке, на дубе. Под дубом она иногда играет с псами Бруно - у него две огромных собаки. А когда ей холодно или просто скучно, залетает в дом. Мы прячем от неё опасные предметы. Во всем остальном она совершенно безобидна.

Выньте, пожалуйста вот эти фолианты, - повторила просьбу Лика.

Теперь требуемое действие можно было проделать без особого труда.

Бригитта вытащила книги и через минуту её изумленному взору вместо глухой стены предстало прозрачное стекло, сквозь которое она ясно увидела свой кабинет.

Боже! Что это? - возмущенно воскликнула девушка.

Зеркало Гизела, - хором ответили гости.

"Хватило бы времени. Дел с каждой минутой все прибавляется. Кажется мы с Ликой превращаемся в Холмса и Ватсона. Холмс, конечно, я. Не плохо было бы пообедать. Или хоть чаю попить. Эх, где наша миссис Хадсон! - подумал Васька, у которого от слив урчало в животе."

Лика тоже думала о еде, но терпеливо молчала и ждала, пока Бригитта сбегает в свой кабинет, убедится, что в её комнате всего лишь зеркало, вернется назад, посмотрит в стекло за книжным шкафом, снова побежит в кабинет и спросит:" Слышно меня? ", получит ответ, что слышно, снова принесется в библиотеку и, беспомощно опустившись на стул, заплачет, закрыв лицо руками. Собственно в планы Лики, конечно, не входило, что девушка начнет рыдать, но должна же она была перестать бегать.

Васька нашелся первым. И правда - знаток женской души!

Он подошел к Бригитте, аккуратно погладил её по голове и спросил:

Хотите узнать, что в подобных случаях говорят китайцы?

Хочу, - всхлипнула Бригитта, - я ещё не читаю по - китайски, а они мудрые философы.

"Ну, наконец-то, хоть какой-то язык она не знает." - Подумала Лика.

Я правда тоже по - китайски не читаю, но наша учительница часто повторяла нам одну пословицу: "Тигр, сидящий в кустах, опаснее тигра гуляющего по поляне."

Да, понятно, - Бригитта промокнула платочком слезы, - неожиданная беда всегда страшнее той, к которой готов и которую поэтому иногда удается избежать.

Ай, да умница, - покровительственно похвалил девушку Базель. - А теперь давайте поставим фолианты на место, соберем стеклышки и будем пока делать вид, что Ида ученила разгром по собственному желанию.

Давайте, - согласилась Бригитта, слегка всхлиповая, пршептала Ни к кому не обращаясь, - теперь понятно, почему Бруно пытался сватать меня за Юргена. Подслушал наши с Ференцем разговоры и захотел с бароном породниться, - и, подобрав несколько стекол, крикнула в пустоту большого дома, - Лотта, обед в столовую. Скажи матушке, что у нас гости. - Затем добавила, понизив голос, - Я не буду посвящать её в вашу тайну, не скажу про компьютер, Митю и виртуальность. Матушка человек прекрасный, но малообразованный и глубоко верующий. Она верит только в небесные чудеса. Лучше сказать ей, что вы с хутора, фермерские дети.

Гости возражать не стали.

"Ну, вот и старушка миссис Хадсон сейчас появится. Овсянка, сэр", сказал Васька сам себе фразу из популярного фильма и потрусил за хозяйкой в столовую.

А Лика подумала совершенно о другом. Она пыталась понять смысл слов, которые прошептала сама себе Бригитта, но у девочки ничего не получалось.

Рассердившись на самою себя она сказала:

А ты не подслушивай, не лезь в чужую жизнь.

Васька с удивлением посмотрел на сестру:

Ты не устала? Может отключишься, выйдешь из виртуалки? А то заговариваешься!

Не, нормально все! Это я так просто. Сама себя за ошибку в угол поставила.

Полезно, - Васька сделал очень серьезное выражение лица, - только не стой долго, обед остынет.

Это элементарно, Холмс!

В просторной светлой столовой ребятам понравилось не меньше, чем в строгой, торжественной библиотеке. Здесь большой стол был уставлен замысловатыми обеденными приборами: тарелками в форме рыб и птиц, соусниками, салатницами, в центре возвышалось блюдо с вкусно пахнущей, горячей едой. В серебряных вазах у окон стояли букеты. Скромные полевые тоже заняли свое место, причем в какой - то удивительной посудине.

О, матушка, как всегда, проявила необыкновенный вкус и выдумку! Восхитилась Бригитта. - Гордись, Лика, твой букет поселился в вазе из драгоценного фарфора. Мы не доставали её со дня смерти отца. - Лика подошла к небольшому застекленному шкафчику. - А здесь стоит сливовая настойка и рюмка из которой он её пил. Когда-нибудь я найду ученых, которые определят, что было в этой роковой бутыли.

А натариус тоже пил из этой бутыли, - Лика с подозрением рассматривала сосуд.

Нет, у нас было две бутылки с такой настойкой. Они сохранились со времен бабушки и дедушки, это был их любимый напиток. Нотариус, в тот страшный день, приходил незадолго до обеда. Отец, после какой - то ссоры с Бруно, подписал завещание и одну бутылку настойки дал нотариусу вместе с документом. Вторую он откупорил в своем кабинете, но на голодный желудок пить не стал, она стояла открытая, я это видела, так как заходила в кабинет, приглашала его и Бруно в столовую. Отец взял бутылку, спустился сюда и только здесь, после еды, выпил. Через час его не стало.

У вас в тот день на обед были жирные блюда? - Лика облизала пересохшие губы. Васька совершенно не понимал, куда она клонит.

Да, как всегда свинина с капустой, жаренные колбаски, наверное что-то еще, я не помню, - с изумлением ответила Бригитта и заверила, - но мы все если одно и тоже.

В этой бутылке и в той, из которой, вероятно выпил нотариус, содержится яд - синильная кислота. Он выделяется из косточек сливы и вишни, если напитки из нечищенных ягод хранятся слишком долго. А вы сказали, что наливку готовили ещё при родителях вашего отца, значит она простояла больше двадцати лет. Возможно, кстати, и они отравились такой же настойкой. Ведь они умерли в один день? Жирная пища несколько ослабляет действие этого яда и поэтому ваш отец умер не сразу. Если бы он выпил рюмку на голодный желудок, все произошло бы гораздо скорей.

Господи, девочка, откуда ты все это знаешь, - послышалось от дверей.

Ребята резко обернулись.

Матушка! - Воскликнула Бригитта и обняла удивительно молодую красивую женщину.

Вот вам и старушка Хадсон! - Шепнул Васька Лике, пока они, как вежливые люди двигались через столовую навстречу главной хозяйке, чтобы отдать поклоны и поцеловать ручку. Об этом они договорились по дороге из кабинета. А что удивляться? Фильмы смотрели, правила хорошего тона знают.

Да, - тихо ответила Лика, - они как сестры выглядят. Она её ещё наверное в школе, родила.

Какая школа! Бригитта предупредила, что мать неграмотная или что-то в этом роде, а Михель говорил, что у них в семнадцать лет невесты уже перестарки. Кстати наша умница Бригитта тоже с каждым днем шансы на замужество теряет, но ей, что, у неё, конечно, другие планы, - Васька опустился перед дамой на одно колено. Он считал, что у него это здорово выходит.

Благодарю вас, фрау, что вы позволили нам посетить ваш дом в этот торжественный день. Поздравляю вас с днем рождения вашей дочери, - Лика поставила ноги в балетную позицию и присела, оттягивая в разные стороны штанины клюлотт. В музыкальной школе был танцевальный кружок и Лика, готовившаяся на эстраду, его посещала.

С точки зрения богатых немецких дворянок приседания в клюлоттах выглядели, очевидно, очень забавно, потому Бригитта, хоть и была взволнованна сообщением о синильной кислоте, все же прыснула. Но матушка осталась серьезной, а только прикоснулась к стриженной Ликиной голове и ласково спросила:

Ты болела тифом, бедняжка?

Лика не знала, что больных сыпным тифом бреют наголо и вытаращила на даму глаза.

Нашелся Базель. Он понял в чем дело.

Нет, у неё лишай был, от собаки заразилась, вот и обрили. Но теперь все хорошо, скоро косы отрастут.

Так расскажи о кислоте. Что это? Откуда ты о ней знаешь? - Тифозно лишайную тему хозяйка закрыла.

Лика очень этому обрадовалась и ответила бодрым голосом:

Мы это в школе по ОБЖ проходили. Синильная кислота страшный яд, между прочим миндалем пахнет. Нам на ОБЖ ещё про бомбажные банки рассказывали. Это если в консервы дрянь какая попадет перед тем, как крышку закрутят, то банка потом вздуется. Такие нужно выкидывать в мусоропровод не открывая, а в походе их в костер бросать ни в коем случае нельзя - взрыв будет и могут люди пострадать

ОБЖ это что? - Студентка Берлинского университета посмотрела на московскую семиклассницу с уважением.

Основы безопасности жизнедеятельности, - пояснил Васька, которого несколько напугали слова "мусоропровод" и "крышку закрутят". Было совершенно ясно, что этих понятий в Германии семнадцатого века нет. - У нас этот урок тоже есть. Мы правила дорожного движения изучаем, - и пояснил для фрау Миллер, - нам рассказывают как вести себя на улице, чтоб под чужую карету не попасть.

Ах, - воскликнула мать Бригитты, - какие умные дети. Неужели девочка права? - Она подошла к шкафчику, вынула роковую бутылку, открыла пробку и понюхала. - Дочка, сливовая настойка действительно пахнет миндалем! О, мой бедный, бедный Ганс! - и красавица зарыдала.

Не плачьте, матушка, отца уже не вернуть. Но по крайней мере мы теперь точно знаем, что Бруно не причастен к его гибели и гибели нотариуса, девушка обняла мать за плечи.

Да, да, - оживилась вдова, - это прекрасно. Я помолюсь завтра и попрошу у Бога прощения за напрасные подозрения. Кстати я сегодня видела Бруно в библиотеке. Я услыхала там некоторый шум и спугалась, что это Ида. Поднялась, но оказалось это он. Почему-то ужасно смутился, захлопнул свой любимый шкаф и быстро ушел. Нужно пригласить его завтра на завтрак.

Непременно, - откликнулась дочь, и тихо, чтобы слышали только гости, добавила, - но это не значит, что мы забыли про зеркало, ножны и бедную Марию. Прошу к столу. Пообедаем и разыщем Михеля с Александром. Нам нужно успеть до девяти вечера. В девять Бруно спускается в склеп. Я должна быть у входа раньше.

Поздравляю, Ватсон, - шепнул Васька сестре, - призумпетенция невиновности победила.

Презумпция. Это элементарно, Холмс! - откликнулась Лика.

Часы на ратуше пробили шесть

Ого, - прошамкал Васька, налегая на тушеную капусту.

Ага, - откликнулась Лика, жуя душистую горячую колбаску.

Вежливый Карл

Однако, - услышав бой часов на ратуше Сашка перестал обгладывать свиную ножку.

Ты о чем? - Спросил Михель.

Время бежит. У нас осталось шестнадцать часов.

А вы не можете задержаться? Мы ведь так мало узнали, - Михель умоляюще взглянул на нового друга.

Нет, это чужая программа. Единственное, что мы можем это в случае крайней опасности вернуться домой раньше. Но ты не бойся, я не брошу тебя до конца.

Спасибо, Александр Холмс, - Михель теперь знал о великом сыщике.

Не за что, Михель Ватсон. - в тон ему ответил Сашка и добавил, - Нам наверное пора встретиться с Базелем и Ликой.

Доедим и пойдем, - согласился приятель.

Их разговор проходил в кухне, куда сын ювелира привел наскоро перекусить своего нового друга Александра. Карл, человек похожий лицом на рыбу, прислуживал молодому господину и его бедно одетому товарищу. От наблюдательного Карла не укрылось, сколь безобразно обтрепаны штанины у клюлотт гостя, заметил он и то, что воскресные туфли Михеля надеты на чужие ноги. В душу Карла закралась тревога. Что-то опасное было в этом мальчике, с аппетитом уплетавшим жаркое. Да и Михель, всегда такой приветливый со слугой, старался не смотреть в его сторону.

"Неужто что-то пронюхал паршивец? - думал Карл, подавая мальчикам фрукты. - Не сболтнул ли трехпалый лишнего? А может Михель был на базаре и видел упряжь? Нет, вряд ли. Он мечется, ищет Юргена, не хочет верить, что тот вор. Я и сам многое бы отдал, чтобы узнать, где подмастерье."

Осмелюсь ли я спросить у вас, господин Михель, вы ничего не разузнали о судьбе Юргена?

Нет, - резко, ели сдерживая гнев, ответил мальчик, - а ты?

К несчастью нет. Вчера я посетил городской рынок, но так как хозяин запретил нам, слугам, обсуждать произошедшее в доме, то я не имел возможности кого-то расспросить.

А сегодня ты не был в районе рынка или на дороге, ведущей к нему? Спросил Михель и испытующе посмотрел на слугу.

"Эх, зря он так впрямую" - подумал Сашка.

- Увы, - беспечно откликнулся слуга. - Сегодня я был только у бургомистра. Он обронил у нас во дворе свой бархатный кошелек и я отнес его господину Миллеру.

И Михель и Сашка сделали над собой усилие, чтобы не переглянуться. Вот оно, началось! Хоть маленькая, а зацепка - не иначе это тот самый кошелек, в который Карл высыпал камни, купленные у Брюге. Но только зачем бургомистру дешевые рыночные камни? Он хочет вставить их в ножны вместо пропавших драгоценностей? Почему тогда он поручил их покупку слуге, а не ювелиру? Как много странностей. Нет, надо бежать к Бригитте!

Поблагодарив кухарку за обед мальчики понеслись к дому бургомистра. Пробегая мимо конюшни, Михель подтолкнул Александра и указав ему на голубоглазого, черноволосого красавца, сказал:

Ференц.

Не очень-то он похож на негодяя, - окликнулся приятель, мельком взглянув на конюха.

Негодяи бывают разной наружности, - уклонился от беседы Михель.

Зато Карл точно похож, - настоял на своем Сашка, приостановился, снял проклятущие туфли и, вздымая тучи пыли, бросился вдогонку за Михелем.

Бригитта становится Македонским

У нас ещё почти два часа, даже чуть больше - спокойно сказала Бригитта. - Перед тем, как на башне пробьет девять, я возьму цветы и встану у порога с клепа. Бруно это не должно удивить - я всегда в свой день рождения часть цветов кладу на порог усыпальницы. Сегодня утром я была и на могиле отца, - голос её задрожал и она на несколько секунд умолкла.

Ребята тоже молчали, склонив головы.

Бруно открывает дверь ключом, которым заканчиваются ножны. Я спрошу у него, почему это вдруг все камни на месте, - продолжила девушка.

Нет, Бригитта, - вступил в разговор Михель, - так не пройдет. Увидев тебя Бруно ни за что не достанет ножны из фуляра.

Тут надо заметить, что обе группы сыщиков уже успели обменяться сведеньями и вновь сидели в кабинете у Бригитты, предварительно закрыв зеркало Гизела спинкой очень высокого стула с резьбой. Теперь, тот кто захотел бы подглядывать из библиотеки за происходящим, увидел бы только золоченного ангелочка, дующего в трубу.

Пожалуй ты прав. А как же мы поступим? - задумчиво спросила Бригитта.

Лучше всего вам выйти нежиданно из кустов, - предложил Базель.

Как тот самый тигр, - добавила Лика.

Бригитта засмеялась

Михель и Сашка посмотрели на них с недоумением.

Васька повторил китайскую пословицу и объяснил в чем смысл.

А мы все тоже будем тигры в кустах, - продолжила Лика, - и в. случае чего, выскочим.

Да, но прежде, пока не совсем стемнело, я должна сходить к другим кустам, на то место, где лежит рыжий бродяга. Ты, Михель, останься здесь с гостями, а Александр меня проводит.

А почему не я? - огорчился Михель.

Потому что я так хочу. Неужели ты не понимаешь, что вместе с тобой мы привлечем слишком много внимания, мы слишком известные в городе люди, а мальчик с хутора мало кому интересен. С тобой мы погуляем по лугу, когда закончится весь этот кошмар и тогда я расскажу тебе о своей тайне, - так, чтобы Михель не заметил, девушка повернулась к Лике и Ваське и приложила палец к губам.

Хорошо! - Сын ювелира засветился счастьем. - Мы пока попытаемся что-нибудь придумать.

Бригитта, вы будете наш Наполеон, - прежде, чем это сказать, Васька перебрал в голове всех известных полководцев. Он решил, что Суворова, Буденного и Жукова Бригитта может не знать, так как они русские, но уж про всемирного завоевателя Наполеона наверняка читала по - французски.

Кто это - Наполеон? - К удивлению Базеля заинтересованно спросила студентка Берлинского университета.

Балда ты, Базель, Наполеон ещё не родился. Бригитта, вы наш Александр Македонский, - внес ясность Сашка.

Спасибо, Александр. Надеюсь ты со временем тоже прославишь свое имя и фамилию, - поблагодарила девушка. - А теперь идем, мы должны спешить.

Они быстро поднялись, вышли из ворот, но к Сашкиному удивлению, пошли не в сторону рыночной площади, а двинулись к дому ювелира.

Александр "немакедонский" решил помолчать, так как понял, что у Бригитты есть какой-то план. Возле маленькой часовни Бригитта остановилась.

Ты знаешь конюха, Александр? - почему-то шепотом, хотя вокруг никого не было, спросила она.

Да, Михель мне его показал, - кивнул Сашка и неожиданно почувствовав, что этот голубоглазый Ференц ох как не безразличен девушке, добавил, очень красивый мужчина. Я так рад, что это не он украл упряжь.

Что ты! Ференц очень честный человек, он никогда и ничего не крал. Старый барон фон Энке доверял ему не меньше, чем его родителям. Они прослужили барону тридцать лет, двадцать восемь лет назад поженились, а двадцать пять лет назад Ференц родился и всю жизнь прожил в замке. Барон сам обучил его грамоте и счету. Перед смертью барон дал Ференцу одно очень важное поручение, на исполнение которого должно уйти несколько лет. Если все будет так, как хотел барон, то согласно оставленному им документу отец Ференца получит дворянское звание и значит Ференц тоже станет дворянином.

А это, наверное, важно в ваше время, да? - Понимающе уточнил Сашка.

Очень. Сейчас Ференц не может жениться на дворянке, а, получив звание получит и это право.

Ясно, - Сашка с легкостью догадался о какой дворянке идет речь. Правда хотя он знал о Берлинском университете, не мог представить себе всю сложность положения молодых людей, но в общем картина была ему действительно ясна.

Так вот, я прошу тебя очень осторожно предупредить Ференца, что я жду его в часовнеи приведи его сюда. Сам останься на улице. Я скажу ему несколько слов, мы выйдем и ты получишь дальнейшие указания.

Слушаюсь, господин Македонский. - Сашка приложил ладонь к виску и побежал за Ференцем. Радостно побежал - ещё бы без Бригитты он мог позволить себе снять неудобные туфли с грязных ног и пачкать их дальше.

Холмс был бы недоволен

Спустя немного времени, девушка, переговорив с конюхом, быстро вышла из часовни, велела Сашке проводить Ференца к месту, где лежал рыжий бродяга и заспешила домой. На ратуше пробило восемь.

Ференц действительно оказался очень симпатичным человеком.

А так как настроение у него было хорошее - он помирился

с Бригиттой, то путешествие до того ужасного

ежевичного куста оказалось весьма интересным.

Почему ты решил, что он мертв? - Прежде всего спросил конюх.

Так он лежал и не дышал, - ответил Сашка.

Ты приложил к его губам стекло и на нем не осталось следов дыхания?

Нет.

Ты потрогал сосуды на его шее или руке и почувствовал, что кровь не стучит в стенки?

Нет.

Ты оттянул веки и зрачки не сузились на свету?

Нет.

Так почему же ты решил, что он отравлен? - Удивился Ференц

Так если бы застрелили или ножом ударили, кровь бы на дороге была, пояснил Сашка.

Да, это так, но почему ты вообще решил, что рыжий мертв, если у тебя не было ни одного доказательства того, что жизнь оборвалась и Бог забрал душу? Ведь ты не проделал ничего из того, что я перечислил?

Так я же говорю: он лежал и не дышал.

У сильно пьяного человека тоже очень слабое дыхание, - возразил конюх, - и еще: я знаю Карла всю жизнь, он неприятный, скользкий человек, но я сомневаюсь, что он мог просто так взять и убить кого-то.

Почему же просто так? - Возмутился Сашка. - У него есть мотив, то есть ответ на вопрос: кому это выгодно. Карлу выгодно чтобы рыжий замолчал навсегда.

Насколько я понимаю, сначала вы с Михелем думали, что мотив есть и у меня? - Ференц заглянул Сашке в лицо. Тот покраснел.

Простите нас. Я с вами не был знаком, а Михель он как - то по особому к вам относится.

Это особое отношение называется ревность. Михель как маленький паж верно служит Брегитте, а я её люблю. И она меня тоже. Чувствуешь разницу?

Чувствую. Но, между прочим, Юргена - то вы действительно обозвали безродным подкидышем! А потом ещё и вором. Хотя и знали, что он ничего не крал.

Сначала про вора. Мне нужно было отвести подозрение, что я могу хоть что-то знать о подмастерье. Наши комнаты рядм и меня спрашивали, не слышал ли я ночью чего подозрительного Вот я и делал вид, что крайне возмущен исчезновением своего соседа и верб в его вину. А что касается безродного подкидыша, то был у меня такой грех, сорвалось. Хотя мне, сыну прекрасных родителей вовсе недопустимо было укорять сироту. Я поступил как свинья, но я принес Юргену извинения за грубые слова, сказанные в раздражении. Он их принял и извинился передо мной за оскорбление, нанесенное мне.

Батюшки, как все трогательно! - Всплеснул руками Сашка, делая вид, что не знает, как именно оскорбил Ференца Юрген, - Прямо картинка из жизни нашего класса: учительница вызывает поссорившихся девочек к доске, просит друг перед другом извиниться и заставляет мириться.

Взрослые мужчины много чем отличаются от девочек из вашего класса, но в частности ещё и тем, что умеют мириться без помощи учительницы, спокойно заметил Ференц.

Сашка засмеялся:

Понял.

Вот и хорошо, - Ференц потрепал его по плечу.

Так вы с Юргеном не враги больше? А из-за чего вы тогда поругались? Спросил он.

А ещё мужчины не рассказывают посторонним людям на какой почве у них вышла размолвка. Запомнишь? - Уточнил Ференц.

Да, - Сашка снова понял и смущенно улыбнулся.

Что же касается наших с Юргеном отношений, то у тебя скоро будет возможность спросить о них у самого Юргена. И если он захочет, то расскажет, в чем я лично сильно сомневаюсь. Подмастерье господина Шварца не болтлив.

Вы знаете где он? - Обрадовался Сашка.

Знаю. Более того, я сам его спрятал в этом укромном месте.

А почему же вы никому не сказали? Почему три дня все с ума сходят, ищут Юргена, вон Марию замуж за бургомистра отдают! - Тут уж мальчик возмутился не на шутку.

Не кипятись. Слушай внимательно. Во - первых не три дня, а два. Во вторых Марию вынуждены отдать бургомистру, потому, что пропали драгоценности, а не потому, что исчез Юрген. В - третьих мы сделаем все, чтобы помешать этому. В четвертых есть одна причина, по которой у Карла появились основания желать Юргену зла. Нет, я по-прежнему не верю, что он мог бы убить его или кого-то другого...

Но ведь убил же он рыжего!

Я ещё не видел мертвое тело бродяги, а потому не хочу обсуждать эту тему. - Возразил конюх и продолжил, - Так вот, как я уже сказал, у Карла есть основания ненавидеть Юргена, и меня, кстати, тоже.

За что? - Нетерпеливо спросил Сашка.

Немного терпения и узнаешь, а пока я просто скажу тебе, что опасаясь за судьбу подмастерья, я помог ему скрыться в ночь пожара. Он сейчас сидит в надежном месте, и Мария, ещё раз кстати, уже не сходит с ума от неизвестности. Анна, её тетка тоже. Я все им открыл сегодня утром, как раз в то самое время, когда Михель молился на пригорке. Несколько минут назад узнала об этом и Бригитта. К сожалению господина Шварца целый день не было дома и он пока в неведеньи. Но к вечеру он вернется и Мария поговорит с отцом. Михель и твои брат с сестрой все узнают от Бригитты.

Ага, так все-таки вы спрятали Юргена от Карла? Значит вы не доверяете слуге?

Еще как! Но это вовсе не значит, что я считаю его убийцей бродяги. Тебе, кстати, не кажется, что мы уже должны были увидеть тело?

Я и сам не пойму в чем дело, - удивленно сказал Сашка, - мы слишком долго идем.

Кроме кустов ежевики у это места есть другие приметы? Какая-нибудь мелочь: пень, большой камень, коряга?

Сашка напрягся.

Была! Палочка от леденца! Меня, честно говоря, затошнило, от вида рыжего. Я недоел и бросил леденец.

И как мы с тобой эту палочку найдем, если тело человека найти не можем? Да и темновато стало. - Конюх недоуменно развел руками.

Вон тот куст! - Обрадовался Сашка. - Видите муравьи мой леденец обгладывают?

Действительно целая колония муравьев пировала вокруг брошенного лакомства.

Видите! Видите! - Ликовал мальчик.

Что? - Не разделил его восторг конюх.

Муравьев.

Муравьев вижу.

Вот здесь он лежал, бомж!

Кто? - Не понял Ференц.

Бродяга, - поправил себя Сашка, вспомнив, как совсем недавно говорил Лике о ребятах на джипе, запряженном тройкой лошадей. В семнадцатом веке бомжей называли бродягами. А можно сказать, что в двадцать первом бродяг именовали бомжами - суть не изменилась.

И где он теперь, этот бродяга? - Ференц огляделся.

Его унесли товарищи. - Жестко отчеканил Сашка и добавил, - На кладбище, чтоб муравьи не съели. Я читал, в Африке есть такие здоровенные муравьи, которые даже живого спящего человека до скелета обглодать могут.

Есть, - согласился Ференц, - я их видел, когда был в Африке. Действительно, слабых или больных животных эти твари объедают до костей. Встречал останки. Про людей врать не буду-не видел. Зато вашу с Михелем находку муравьи съели, видимо полностью.

Сашка очень удивился, что в семнадцатом веке люди из Европы добирались до Африки, хотел кое о чем расспросить, даже не обратив внимание на последнюю ехидную фразу, но не успел, так как Ференц сделал резкое движение и, как показалось Сашке, вытащил из ежевичных колючек рыжий парик.

Ах, нет, кое-что оставили. Ты мой хороший, как бы мне было жаль тебя потерять, - с этими словами он натянул его на голову, резко повалился на бок и, что самое странное, почти перестал дышать.

Ой, мама! - Сашка оторопело присел на дорогу, но не рассчитал и угодил босой ногой прямо в муравьиную столовую (ненавистные туфли он уже давно запихал в карманы). Возмущенные насекомые побежали по стопе в сторону клюлотт. Сашка вскочил и принялся отчаянно стряхивать непрошенных гостей.

Ференц зашелся веселым, каким-то мальчишеским, смехом и от этого смеха незадачливому Холмсу тоже стало весело, тем более, что последний муравей слетел обратно в сторону леденца и, почесавшись, Сашка почувствовал удивительное облегчение. Нет, легче стало не только оттого, что удалось справиться с насекомыми, а прежде всего оттого, что по крайней мере сегодня, здесь, на этой рыночной дороге не произошло ничего отвратительного. А что может быть отвратительнее убийства?

Он взглянул на хохочущего Ференца в рыжем парике и тоже начал громко хохотать.

Ференц рассказывает

Темнело. Двинулись в обратный путь. Шестой раз за день Сашка месил пыль на рыночной дороге. К вечеру стало холодать и он обулся. Туфли за день расшлепались, каблучки больше не раздражали, идти было легко. Он и шел!

Не несись как угорелый, - приостановил его Ференц. - Успеем.

Надо к девяти добраться до склепа, - напомнил Сашка.

Успеем, у нас с тобой, Александр, особое задание, поначалу там и без нас обойдутся.

Такой поворот дела Холмсу - неудачнику пришелся по душе и он, сбавив скорость, попросил:

Может расскажете что-нибудь.

С чего начать? - Откликнулся конюх.

С себя лучше, если, вы не против.

Это ради Бога. Жизнь моя первые двадцать два года была проста и незатейлива...

... как грабли, - засмеялся Сашка.

Что? - Не понял Ференц.

Это у нас так говорят. У нас вообще грабли часто поминают. Например, если человек дважды одну и ту же глупость сделал, он сам себе сказать может: "Опять я на те же грабли наступил."

Это в смысле той же палкой по лбу? - Покачал головой конюх. - Хорошие у вас поговорки. Нет, я, как правило стараюсь по второму разу на одни и те же грабли не вставать, зато по первому бывает.

В школу я не ходил, учил меня старый барон. Крепко учил. За лень и ошибки наказывал. И по шее мог дать, и на ночь на колени перед святым образом поставить. Причем не на коврик, а голой кожей на деревянные доски. Старик страдал бессонницей, так что ослушаться и сесть не было никакой возможности.

Кошмар! - Посочувствовал Сашка.

С одной стороны, конечно, да, но с другой, с моим простым происхождением, я был бы должен пасти свиней, мешки, воду с десяти лет таскать, а я с четырех, сразу после того, как Мария фон Энке сбежала с художником из труппы бродячих комедиантов, грамоту начал учить, счет, географию и латынь. Больше сам старик ничего не знал, и я, соответственно с другими наукам не знаком. В отличии от некоторых, - Ференц вздохнул.

Сашка на этот вздох никак не среагировал, хотя и уловил намек на студентку Берлинского университета. О том, что кроме китайского, Бригитта знает почти все, брат с сестрой ему уже поведали.

Так вот, - продолжил Ференц, - годам к пятнадцати я закончил курс баронских наук и вовсю включился в жизнь замка: прибивал, таскал, убирал, возился с лошадьми. Если выпадало свободное время читал книги по географии. И так мне захотелось побывать где-нибудь подальше Берлина и Бранденбурга, что совсем уже собрался я податься в моряки, но мать, отец и, главное, старый барон резко воспротивились.

Барон сказал, что есть у него для меня поручение, которое я должен буду выполнить после достижения совершенолетия, а пока он приказывает мне помогать отцу и Карлу.

Карлу? - Удивился Сашка.

Конечно, ты разве не в курсе, что Карл тоже жил в замке? И Бруно туда частенько наведывался. Он, надо заметить, очень легко пережил бегство своей предполагаемой невесты. Думаю он даже обрадовался. Мария была чудесная девушка, добрая, ласковая, но Бруно Миллера она никогда не любила и знала, что Бруно не любит её. Так сказала мне мать, а ей можно верить, она служила горничной у Марии.

Быть может не виси над девушкой угроза брака с нелюбимым и не сбежала бы она, и не умерла в родах в одном из мужских монастырей, куда приплелась с любовником за день до рождения сына. Там их обвенчали и таким образом, мальчик появился на свет законно рожденным.

Да не все ли равно законно рожденным или нет! - Возмутился Сашка. Главное хоть он - то живой!

У вас там теперь может и все равно, у нас здесь - нет. Тот же Карл сын барона, но не законный, от служанки. Эта служанка вскорости после родов сбежала с солдатом.

Ну, дают, все бегают. Прямо сборная команда стайеров. - Удивился Сашка.

Кто это стайеры?

Бегуны на длинные дистанции, да это я так, к слову, вы продолжайте.

Продолжаю. Незаконнорожденный Карл не может унаследовать замок, пока есть законный наследник, на имя которого к тому же написано завещание.

А есть наследник? - Встрепенулся Сашка.

Есть, конечно. Мальчик, сын Марии. Он же выжил. Его отец, художник, после смерти жены не остался в монастыре, хотя монахи и уговаривали парня не бросать сына. Но он вернулся в бродячую труппу, вскоре они ушли из Германии вовсе и таким образом малыш стал монастырским воспитанником.

Со временем в черствой душе барона, поначалу проклявшего дочь, проснулась родительская любовь, жалость и он простил Марию. А простив, решил отыскать внука. Но было уже поздно, смерть стояла у порога и тогда барон написал завещание. Один его экземпляр барон, как и положенно, сдал в городскую управу и оно хранилось среди документов у нотариуса в ратуше, пока та не сгорела. И завещание вместе с ней. А второй экземпляр лежит в тайнике у моего отца. Об нем не знает никто кроме меня, матушки, Бригитты и теперь тебя. Завещание большое и путанное, но смысл его вот в чем. Если я, Ференц Манн, смогу отыскать сына Марии, урожденной баронессы фон Энке, буду охранять его от врагов и недоброжелателей до двадцати одного года, то есть до времени, когда наследник по закону вступит в свои права, то мой отец получит дворянство и я тоже стану дворянином. Если же эти условия выполнены не будут и ко времени совершенолетия, но не раньше, внук не появится в замке, то через месяц в права наследства вступит Карл. Дворянство Карлу, правда, и так было завещано. Но одно дело дворянство с наследством, и совсем другое дворянство без него.

Мой отец всю жизнь копил деньги, барон хоть и имел дурной характер, но скупым не был и хорошо платил слугам. У Карла кое - что тоже скопилось, однако он, в отличии от своего старика - отца, алчен и скуп. Его старинный приятель Бруно Миллер тоже очень скупой, но у того хоть страсть есть - он влюблен во все, что блестит. Камни, стекла, зеркала лишают его воли и разума. В половине дома, которую занимает Бруно, даже есть комната с зеркальным полом. Он и на стену родительского склепа привесил зеркало.

Ференц замолчал, думая о чем-то своем.

Так вы мне о себе почти ничего не рассказали, - напомнил Сашка. Удалось вам выполнить поручение барона?

Ах, да, - очнулся конюх, - получив благословение родителей я тронулся в путь. Задание было не из легких - никто не знал в каком монастыре обретается сын Марии, а найти комедиантов дело сложное, они странствуют по всему миру. Но одна зацепка у меня все же была - я знал, что эта труппа возит с собой огромный плотный шар, на котором гимнастки делают разные трюки. Такого шара, сказали мне родители, нет больше ни у кого, а через наш городок прошло немало артистов.

Я взял деньги, лучшего коня из конюшни и пустился на поиски. Проехал много стран, даже, как ты знаешь, в Африке побывал, но все не мог угнаться за этим шаром. Наконец настиг комедиантов в Венеции. Там в это время был карнавал ...

Рыжий парик у вас с этого карнавала? - Попытался подтвердить свою догадку Сашка.

Правильно, с этого. Прихватил чтобы развлечь Бригитту. Мне очень нравилась веселая дочь бургомистра, тогда я ещё не знал, что вернувшись вместо шустрой девочки найду красивую взрослую девушку и сумею завоевать её любовь.

Ее отец наверное был против? - Спросил Сашка.

Как ты догадался?

Вы же не дворянин, а о завещании барона он ничего не знал.

Да, против нашей любви был не только бургомистр, но и Бруно, который меня с детства терпеть не мог. Ему казалось, что я стою между ним и старым бароном, что барон отдает мне слишком много времени и сил. А господин фон Энке всегда твердил: "Ференц владеет искусством, которое я не освоил за всю жизнь - он умеет любить." Я действительно относился к старику так, будто это был мой родной дед. Никакое общение с ним не казалось тягостным, даже самые суровые наказания я переносил стойко, потому, что любил этого одинокого человека. И, поверь, я никогда не думал ни о каком наследстве. Я не знал бедности, мои родители по понятиям нашего сословия - обеспеченные люди, барон дал им надел земли, у них есть и свой дом, а не только комнаты в замке, а я, к тому же по натуре не жаден.

За это вас и любит Бригитта.

Я не думаю, что она любит меня за что-то. Она просто меня любит. Но это не тема для обсуждения. Слушай, что было дальше.

Я познакомился с комедиантами, узнал, что муж Марии давно их оставил и примкнул к другой труппе, но старый комик, знавший всю эту историю дал мне адрес монастыря. Каково же было мое удивление, когда я понял, что пристанище наследника фон Энке в трех часах езды от родового гнезда. Я вернулся на Родину и, не заезжая к родителям, поехал в указанный мне монастырь прямо к отцу настоятелю. Он выслушал меня, но не открыл имя будущего барона.

"Мальчика забрал в подмастерья хороший человек, - объяснил мне отец настоятель. - До его совершенолетия ещё много времени. Пусть он пока учится. Я верю, что ты, Ференц, и твои родители искренне желаете ему добра, знаю, что от его благополучия зависит и ваше счастье, но ты сам сказал, что есть Карл, который слишком много потеряет с появлением племянника. И хоть я верю, что ты не скажешь Карлу имя законного наследника, все же, ради безопасности юноши, мне пока лучше помолчать. Вот когда исполнится молодому барону двадцать один год, или если он вдруг женится за это время, то я привезу его документы сам или отдам бургомистру того города, в котором он живет."

"А как же я выполню вторую часть поручения, как буду охранять наследника, если я не знаю кто он? - Спросил я у настоятеля".

"Не печалься, сын мой. Бог поможет тебе и сам сохранит его. Возвращайся в Глинники и поступи служить. В замке родители справятся без тебя, а ты найди себе место. Я знаю,, например, что ваш ювелир, господин Шварц, нуждается в слугах. Я советую тебе наняться к нему."

Но я не сразу последовал совету настоятеля, - продолжил Ференц, сначала мне пришлось довольно долго помогать отцу с ремонтом замка. В это время и началась наша с Бригиттой любовь, о которой каким-то неизвестным образом узнали её отец и дядя. Мы встречались с ней тайно, в парке за склепом. В склепе нет окон и даже если Бруно там и был во время наших свиданий, он не мог нас видеть. Однако очень скоро отец сказал Бригитте, что недоволен её поведением и приказал расстаться со мной. Произошло это за несколько дней до его трагической кончины. Однако мы не послушались и продолжали встречаться. Теперь я думаю, что Бруно продолжал наблюдать за нами каким-то тайным образом и в тот роковой день сказал о наших встречах брату. Ганс, видимо, сначала рассердился на то, что Бруно шпионит за Бригиттой, но потом внял увещеваниям и написал документ, по которому в случае его, Ганса, кончины Бригитта должна подчиняться дяде до совершеннолетия. Возможно если бы он через час не погиб, то со временем простил дочь, и, простив, уничтожил бы завещание, но не случилось... Ференц горестно усмехнулся. - Узнай ты об этом раньше, наверное бы подумал, что у меня был мотив отравить отца моей любимой?

Ой, ну ничего бы я не подумал! Я ведь вас теперь знаю и вообще у меня теперь новое отношение к понятию"убийство", - Сашка недовольно махнул рукой, - Лучше дальше рассказывайте.

Это хорошо, что ты понял, сколь непросто лишить кого-то жизни. Хотя я и не сомневался, что в своем настоящем мире ты именно так и думаешь. Уверен, что ты и твои друзья считаете убийство самым большим преступлением и величайшим грехом.

Да, конечно, - серьезно ответил Сашка.

Так вот, - продолжил конюх, - Не прошло и недели после моего водворения в дом ювелира, как мы поссорились с Юргеном. Он приревновал ко мне Марию, девушка начала бросать косые взгляды, и оскорбил меня.

Господи, да у вас тут что, все совсем с ума посходили от ревности? Михель, Юрген? Прямо заразная болезнь.

А ты думаешь, что у вас иначе? Просто ты ещё молод и не знаком с этой змеей, кусающей сердце.

С какой?

С ревностью, - Ференц продолжил, - Короче, назвал я со злости Юргена безродным монастырским подкидышем и вдруг меня осенило, что эти обидные слова бросил я в лицо человеку, которого должен охранять и беречь. Человеку, которому я пока не имею права открыть тайну его происхождения. Наведя некоторые справки, выяснив из какого монастыря привез ювелир Юргена, я уже через несколько дней точно знал, что подмастерье не кто иной, как молодой барон фон Энке.

Конечно я сказал об этом Бригитте. После смерти мужа её мать, фрау Миллер не стала противиться нашей дружбе, но все же я старался бывать в доме поздними вечерами, пробираясь в кабинет к Бригитте в то время, когда Бруно спускался в склеп. Правда иногда засиживался подолгу и уходил крадучись, боясь, что он заметит меня из своих окон.

Однажды я не удержался и открыл ей историю Юргена, а она рассказала мне, что получила от короля разрешение на поступление в университет.

- Во дает, - восхитился Сашка.

Ференц восхищение не поддержал и продолжил:

- - Через несколько дней после этого в доме ювелира

появился Бруно и предложил отдать Бригитту за Юргена.

А ещё через некоторое время я случайно убедился, что он и кое-кто ещё посвящен в тайну подмастерья.

Дело было так. Я зашел в часовню поставить свечу по случаю дня Ангела моей матери. На последней скамейке тихо беседовали бургомистр и Карл.

Я не хотел, чтобы они меня заметили и спрятался за занавеской, собираясь дождаться их ухода. Однако из моего укрытия были слышны отдельные слова. Разговор показался мне интересным: Бруно говорил, что ему известно, где сейчас находится племянник Карла, настоящий наследник борона. Карл попросил открыть тайну. Бруно потребовал отдать ему за эти сведенья вторую половину чего-то. Карл предложил половину от половины. В конце концов Бруно согласился и сказал, приняв из рук слуги небольшой мешочек, - "Это Юрген".

Карл с грохотом вскочил. На шум вбежал викарий. Бруно и Карл извинились и быстро вышли.

Здесь, ты Александр, конечно, опять выступишь с осуждением и будешь на сей раз прав, так как и в мое сердце тоже закралась ревность. Я вдруг на минуту усомнился в Бригитте. Я подумал, что она открыла секрет дяде, что она решила стать баронессой.

Ослепленный ревностью я в сердцах наговорил моей любимой массу жестких и несправедливых слов.

Мы поссорились. Сегодня как ты знаешь, помирились.

Когда конюх добрался в своем повествовании до этого места они шли уже не широкой рыночной дорогой, а узенькой городской улочкой.

Подождите, подождите. Вы очень торопитесь. А что было между днем ссоры и сегодняшним вечером. Седла, пожар, парик, где Юрген? - Воскликнул Сашка.

Но Ференц быстро зажал ему рот рукой и утащил за угол.

Провал плана Бригитты

Жасмин давно отцвел, но осыпавшиеся засохшие лепестки вызывали воспоминание о крепком чае.

"С кексиком". - Подумал Васька.

"С вареньем и булочкой"-Облизнула Лика пересохшие отволнения губы.

"Как прекрасно мы беседовали за жасминовым чаем с фрау Миллер и Брегиттой, пока не ввалился в столовую этот противный Ференц"-. Вспомнил Михель.

А сама Бригитта о чае не думала, она напряженно вглядывалась в черноту парка, туда, откуда должен был появиться Бруно и осторожно прикрывала большим серебряным кувшином горящую свечу.

И он появился. Бургомистр медленно двигался по знакомой тропинке, направляясь к дверям склепа.

Сыщики замерли.

Бруно вынул ножны из футляра, поискал в темноте отверстие замка и тут Бригитта сняла кувшин, свеча сверкнула. Девушка быстро покинула укрытие и пошла навстречу с дядей. Он ничуть не испугался, не удивился, а тихо, и как ей показалось по-доброму спросил:

Ты принесла цветы, моя девочка? Положи их у лика Богоматери.

Хорошо, дядя, - кротко ответила Бригитта, впиваясь взглядом в ножны.

Но, увы, гнезда для камней были пусты. Да, Бруно держал те самые ножны, которые наутро после пожара нашли в мастерской Михель и его отец.

Однако девушка никак не проявила своего разочарования. Положив букет на указанное место и прикрыв свечу от ветра она, как ни в чем ни бывало, проворковала:

Доброй ночи, дядя. Матушка просила пригласить вас завтра на завтрак.

Ах, вот почему ты так поздно здесь, - откликнулся бургомистр приоткрывая дверь.

Конечно. А вы предполагали иную причину? - Бригитта посветила Бруно в лицо.

Нет, милая, я вообще не думал о причине. Я рад встрече с тобой всегда и везде.

Я тоже, дядя. А сегодня вдвойне.

Почему именно сегодня? - Насторожился Бруно.

Но ведь сегодня день моего рождения.

О, прости, дорогая! Я совершенно забыл. Прости! К завтраку ты получишь запоздалый подарок.

Я буду ждать с нетерпением! - Бригитта заскользила по дорожке к дому.

Бруно скрылся в склепе.

Луна вынырнула из-за тучи, надобность в свече отпала, девушка задула её и помахала рукой ребятам. Однако к её удивлению из кустов напротив склепа никто не вышел, зато впереди на лужайке появились три маленьких фигурки.

Почему вы здесь? - Удивленно спросила Бригитта, поровнявшись с Михелем, Ликой и Васькой.

Потому, что там, на стене склепа зеркало. Оно сверкнуло, когда вы вытащили свечу из кувшина. Оно в такой же раме, что и в вашем кабинете. Мы побоялись, что это зеркало Гизела и Бруно, посмотрев в окно и заметит нас. Это его насторожит, - ответила Лика.

Мы решили не рисковать и Михель провел нас в обход, по кустам. Васька вытащил из штанины колючку от ежевики

Мы видели ножны. - Понимающе добавил Михель.

Да, - согласилась Бригитта, - один ноль в его пользу.

Нет уж, не один ноль, а один один, - поправил Васька, торопливо наподдав носком кроссовки колючий каштан. Ему сегодня везло на острое: стекла, ежевика, теперь вот каштан.

Ничего, следующий удар наш, - Бригитта сжала зубы. - Я кажется догадалась, что произошло.

Что? - Хором спросили ребята.

Помните, матушка говорила, что услыхав шум в библиотеке, решила, будто Ида устроила очередное безобразие? Матушка поднялась и обнаружила Бруно, который в замешательстве убирал на место фолианты. Через несколько минут после этого в библиотеку вошли мы, но там уже никого не было. Получается, что Бруно подглядывал и подслушивал именно в то время, когда Лика рассказывала мне о его свидании с Карлом и о том, что они с Базелем видели камни. Останься он в библиотеке ещё на несколько мгновений, узнал бы и то, что мы раскрыли тайну зеркала Гизела. Но матушка помешала.

Он сообразил, что я могу придти к склепу и взял вторые ножны, а драгоценные спрятал у себя дома.

Надо залезть и выкрасть, - тут же предложил Базель.

Да не позорься ты! Что люди подумают, - прошипела Лика. - То замок хотел взломать, то в дом залезть и ножны выкрасть! Тоже мне уголовник с двумя классами образования!

Увы, - горестно развела руками Бригитта, - мы не сможем залезть к Бруно. Единственная дверь, соединяющая крылья дома - дверь из библиотеки, но она заперта. Если войти через парадный подъезд, то два здоровенных пса, живущих в западном крыле, впустят любого, но никого не выпустят до прихода хозяина. К тому же я не знаю в какой из комнат и в каком шкафу хранит дядя этот кинжал. У Бруно всего так много, что поиски займут месяц, а то и два.

Ага, - подытожил Васька, заслышав бой городских часов, - а у нас остались ровно сутки.

Не надо отчаиваться, - Бригитта открыла входную дверь в восточную половину, - сейчас мы пригласим матушку и все вместе отправимся в дом к господину Шварцу. Ровно в полночь Ференц и Александр должны привести туда Юргена.

Как? - взвизгнула Лика, ахнул Михель, поперхнулся Базель.

Сейчас предупрежу матушку и, пока она будет собираться, все расскажу. Это и есть мой ответный удар.

Гол! - Васька заметил на столике знакомую серебряную погремушку и, схватив, позвенел. - Два один!

Бригитта рассказывает

Фрау Миллер была женщиной обстоятельной и неторопливой. Пока она собиралась, дочь успела рассказать гостям, усевшимся вокруг блюда со сливами все то, что уже знал Сашка. И про происхождение Юргена и Карла, и про странствия Ференца, и про завещание барона. К тому моменту, когда Бригитта добралась до ночи пожара в каретном сарае, к компании присоединилась фрау Миллер.

Я закончу рассказ и мы пойдем, хорошо, матушка? - спросила девушка. Вы послушайте, дорогая, вы этого тоже пока не знаете. Ференц поведал мне о подробностях той страшной ночи только два часа назад, в часовне. Я отлучилась не спросясь. Вы не сердитесь на меня за самовольность?

Нет, дитя мое, - ответила матушка, - ты столь разумна, что в отличии от других матерей, вынужденных без конца контролировать своих дочек, я могу тебе полностью доверять. Рассказывай, я так рада, что вы с Ференцем больше не в ссоре.

Васька покосился на Михеля, предполагая, что он не разделит радость фрау Миллер и изобразит на лице какую-нибудь гримасу. Но сильно ошибся. Сын ювелира с равнодушным спокойствием воспринял новость. Еще бы! Как понял чуткий Базель, сердце его нового друга теперь занимал иной предмет для обожания: Михель во все глаза смотрел на Лику. Она же, чувствуя этот взгляд, делала вид, что чрезвычайно занята изучением особенностей строения сливовой косточки.

"Вот и хорошо, - подумал Васька, - по крайней мере Михель отстанет от людей. А то ишь чего выдумал - Ференц засранец. Станет такая девушка как Бригитта плохого парня любить. Да и не по зубам тебе, Михель, длинноволосая студентка Берлинского университета. Любуйся лучше стриженной московской семиклассницей."

Бригитта между тем продолжила свой рассказ. Рассказ этот был ответом на те самые вопросы, которые Сашка задал Ференцу. Задал и сразу оказался схвачен и увлечен конюхом в темный закоулок.

Но заговорщики, собравшиеся в доме бургомистра, ничего не знали о приключении на городской улице и просто внимательно слушали Бригитту. Каждый при этом смотрел в направлении, интересующем только его одного. Фрау Миллер любовалась дочерью, Михель не сводил глаз с Лики, Лика со сливовой косточки, Базель изучал погремушку, пытаясь что-то на ней нацарапать. А Бригитта направила свой взгляд в пространство, и, мечтая как можно скорее увидеть Ференца, рассказывала.

Утром понедельника, в день пожара господин Шварц сообщил Ференцу, что сосед просит одолжить ему пару лошадей и приказал отвести их туда к четырем часам. Перед уходом Ференц обратил внимание на двух рыночных бродяг, крутившегося возле Карла. Карл чистил ковер, а бродяги помогали ему. Один, с густыми бровями, подавал слуге палки и щетки, другой придерживая край трехпалой рукой. Ференц несколько удивился появлению во дворе ювелира новых помощников, попытался разглядеть лицо трехпалого, но не сумел и молча ушел.

Вернувшись через час - лошади закапризничали и пришлось их утихомиривать, Ференц попал уже на пожар.

Первым делом, увидев, что Михель уводит Гнедого прочь и за коня можно не волноваться, он бросился спасать карету. В сарае, отмахиваясь от дыма и огня, Ференц заметил, что упряжи нет. Он подумал, что кто-то уже успел её вынести и только утром понял, что упряжь украли. Но снова смолчал, тем более, что это был пустяк по сравнению со всем остальным.

Однако я забегаю вперед, - спохватилась Бригитта и после небольшой паузы продолжила. - Выкатывая карету, она у Шварца не очень большая, Ференц толкал её впереди себя и не был виден людям во дворе. А там, между тем, два человека обменялись очень странными фразами.

Так я отправляюсь за документами Юргена? - Спросил бургомистр. Уговор в силе?

Конечно! Вы же видите, первую часть я уже выполнил, сарай загорелся в тот момент, когда вы были в мастерской. Меня, как и договаривались, никто не заподозрит: я в это время вместе с горничной расстилал чистый ковер. Но камни я отдам вам только в обмен на бумаги. Так что отправляйтесь. Ответил Карл.

И Бруно уехал.

Сколь не был конюх разгорячен работой на пожаре, он сразу сообразил, что подмастерью грозит беда. Не иначе как Бруно поехал в монастырь, где пользуясь своим положением бургомистра, заберет документы Юргена. Те самые, которые настоятель не отдал Ференцу, опасаясь Карла. Но выходило, что именно Карл, в обмен на какие-то камни их и получит.

Надо было действовать.

Ночью Ференц пришел в комнату к спящему Юргену, разбудил потихоньку и все ему рассказал. Когда у юноши прошло первое потрясение, Ференц уговорил его временно укрыться в замке. Только своей матери и отцу мог он доверить молодого барона. Через час, оставив в комнате продымленную одежду и прихватив только ключи от мастерской, Юрген в плаще Ференца, надетом поверх белья, очутился в родовом гнезде.

Еще затемно Ференц возвратился в дом ювелира. В его рюкзаке лежал рыжий карнавальный парик и драная простая одежда. Никто не видел ни как они с подмастерьем выходили, ни как он вернулся. В ограде дома есть подвижное звено. Этим лазом Ференц пользовался когда убегал на встречи со мной. И на сей раз дыра сослужила добрую службу.

Утром обнаружилась пропажа Юргена, ключей и драгоценных камней. Все начали рыдать и метаться, но Ференц решил пока не посвящать никого в свои тайны а, надев драную одежду и парик, отправился на базар. Он быстро отыскал трехпалого бродягу и изобразив из себя чужака, случайно, на один день, оказавшегося в городе, принялся крутиться возле сообщника Карла. Ференц был уверен, что сарай поджег он или бровастый. К его большому удивлению, трехпалый оказался добрым, веселым совсем ещё молодым парнем. И если бы Ференц не знал о его преступном сговоре с Карлом, он бы мог даже назвать своего нового знакомого симпатичным человеком. Они выпили в пивной пива, за которое заплатил Ференц и совсем уже собирались перебраться в винный погреб - трехпалый не хотел оставаться перед рыжим в долгу, как появился Карл. Он вызвал трехпалого на улицу и через минуту тот вернулся с предложением.

Трехпалый пообещал новому знакомому немалую сумму денег, если рыжий, обвязав веревкой одну ногу, возьмет упряжь и продаст её в скупочной лавке. Ференц согласился. Он специально продал упряжь Брюге, предполагая, что тот узнает вещи ювелира и не спустит их в первый же день Но того, что скупщик вычислит Карла и позже выведет Михеля и Александра на след похитителей, Ференц предвидеть не мог.

Вечером во вторник вернулся бургомистр, узнал о пропаже камней и потребовал Марию в жены. Тучи сгущались. Ференц навестил Юргена, обсудил с ним положение и они решили, что утром в среду конюх откроет тайну членам семьи ювелира. Но господин Шварц ещё затемно покинул город. Никто не знал куда он уехал. Михель с рассветом отправился молиться. Дома остались Мария и Анна. Им-то Ференц и рассказал обо всем, прежде чем отправиться на базар в рыжем парике и драной одежде. Там он увидел Михеля и незнакомого мальчика. Ребята стояли у лавки Брюге и Ференц понял, что Карл, трехпалый и рыжий раскрыты.

Ребята вскорости покинули рынок и рыжий крадучись последовал за ними. Он считал, что ему ещё рано обнаруживать себя. Однако неожиданно мальчики решили вернуться. Вот тогда-то Ференц и притворился смертельно пьяным, но он никак не предполагал, что Александр сочтет его мертвым. Сейчас он объяснит новому другу его ошибку и они вместе приведут Юргена в дом ювелира. Мы тоже отправляемся туда, - закончила свой рассказ Бригитта.

Сбой программы

Оказавшись в тисках могучих рук конюха, да ещё с зажатым ртом Сашка на миг испугался, но тут же понял причину такого странного поведения попутчика.

Из дверей пивной, а именно за угол этого заведения утащил Ференц Александра, вышли двое. Одного из них Сашка узнал сразу - Карл. Второго он видел впервые, зато конюху эта личность не показалась новой.

Молчи и слушай, - шепнул Ференц и убрал руку. Пленник облегченно вздохнул и обратился в слух.

Нет, господин Карл, мы так не договаривались. Юрген хороший парень и я не желаю ему зла. Да, я Генрих по кличке Трехпалый, живу на дне общества. Да, я помог вам вынести и продать ворованную упря. Теперь я жалею, что связался с Бровастым и с вами, но найду способ загладить свою вину перед ювелиром. Однако ни по собственной воле, ни по чужой я не совершу убийство. За свои восемнадцать лет я не погубил ни одной жизни. Вы сначала предлагали Бровастому спалить конюшню. Я люблю лошадей и отговорил его, но он все равно поджег каретный сарай. Это на его совести. Хорошо, что как и в прошлый раз, когда он по вашей просьбе сжег ратушу, никто не погиб. Не известно что было бы, если бы это была конюшня.. Не стал бы я палить и псарню, потому что люблю собак. Я не могу сказать, что люблю всех людей, человек существо сложное. Но Бог дает жизнь каждому и не в праве, я, Генрих Трехпалый, пресекать её. Я не поднял бы руку и на самого грязного негодяя, а вы сулите мне деньги за жизнь подмастерья Юргена! Повторяю, он отличный парень и я думаю вам лучше оставить вашу кровавую затею. Прощайте, господин Карл. Надеюсь Бог защитит Юргена и вам не удастся нанять убийцу, - с этими словами Трехпалый резко отпрянул назад и скрылся в пивной.

Слуга ювелира постоял в нерешительности и, раздраженно махнув рукой, последовал за ним.

Боюсь, Александр, что ты оказался прав. Карл гораздо больше негодяй, чем я мог предположить. Нам придется...

Ференц не договорил, так как к его величайшему изумлению гость из будущего, мальчик по имени Александр, посланец Господа в клюлоттах растаял, исчез, испарился. Пропал короче.

Сначала он не понял что произошло, где находится и как на все это реагировать. Сообразив, поднял отчаянный крик:

Митя! Скорей! Шлем, зараза, отключился! Возвращай меня, срочно! Там Ференц один, надо Трехпалого спасать, его Карл теперь уже точно пришибет. Ну, делай же что-нибудь!

Какой Трехпалый Ференц? Ты что несешь? Кого пришибут? Не было у меня этого в программе! - Митя запрыгал на одной ножке от дивана к столу. - Саш, ты в порядке, может тебе хватит?

Чего хватит, ребята там, они в склеп пошли, нас Юрген ждет! Крути шлем быстро! Время дорого!

Ладно, ладно! - Брат на что-то нажал, где-то подвернул и комната с диваном, компьютером, Митей, двумя миниторами, сидевшими рядом с ним Ликой и Васькой превратилась для Сашки в темную улицу маленького немецкого городка семнадцатого века

Оборотень с копытами

Вокруг было темно, накрапывал дождь. Часы на ратуше пробили десять. Ференца на улице не оказалось. Александр прошмыгнул в пивную. Однако там не оказалось не только Ференца. Карл и Трехпалый тоже отсутствовали.

Сашка вернулся под дождь. Было страшновато и неуютно - кругом чернота, ни фонарей, ни горящих окон. Ощупью он двинулся к дому бургомистра, надеясь застать там Бригитту и ребят.

Сделав десяток шагов Сашка поскользнулся и шлепнулся - выходная обувь для церковной службы совсем не годилась на скользкой дороге. Пришлось разуться, надеть мокрые грязные туфли на руки, что бы немножко обмылись под дождем, и шагать босиком по вязкой чавкающей жиже.

Проскочила предательская мысль о досрочном возвращении...

Щасс, - прцедил сквозь зубы Сашка, сложил сам себе фигу внутри левой туфли, нацепленной на правую руку и продолжил ни к кому не обращаясь, небось не трусливей других. Дойду до склепа, наши, наверное, ещё там. Ушли - не страшно, пойду к дому ювелира. В замке Ференц с Юргеном без меня обойдутся. Да, интересно, а где Трехпалый? Где Карл?

Тут Сашка снова подскользнулся, обронил одну туфлю и опять шлепнулся. Падая он попал рукой во что-то мягкое.

Ой, кошка дохлая что-ли, - он брезгливо отдернул руку и, поднявшись, пригляделся.

Нет, это была не кошка, это валялся рыжий парик. Собственно то, что парик рыжий видно не было, но Сашка узнал карнавальный убор Ференца и решил вернуть потерю владельцу.

Рад будет, - продолжал он беседу с самим собой, голос придавал уверенность, - постирает и порядок. А внутри - то он сухой и даже относительно чистый. Пожалуй надену, прикроюсь от дождя.

Выполнив задуманное, он снова водрузил туфлю на кисть руки и заковылял, посвистывая, по лужам и канавам.

Так посвистывая и поскальзываясь, поскальзываясь и посвистывая добрался он до решетчатой ограды, за которой, вышедшая из - за рассеявшихся облаков луна, высветила дом бургомистра.

Дождь прекратился, идти стало намного легче и Сашка утратил осторожность. Не доходя несколько метров до дверей склепа, наступил он на тот самый колючий каштан, который совсем недавно наподдал носком кроссовки его младший брат. Но одно дело каштан и кроссовка и совсем другое босая пятка и каштан.

Дикой воль распорол тишину парка.

Человек, поначалу незамеченный Сашкой, возившийся с запором у двери склепа, резко обернулся, увидел маленького оборотня с рыжими лохматыми, мокрыми волосами, грязным лицом и копытами на руках и, бросив свое незаконченное дело, с криком помчался к дому.

Сашка остался один перед отпертой дверью с торчащим из замка длинным ключом.

Оборотень обтер о штанину наколотую пятку, взял туфли подмышку, осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

К его величайшему удивлению там было довольно светло. Лунный свет струился в помещение через небольшое застекленное окно. Снаружи окна не было и Сашка не сразу сообразил, что свет пропускает прибитое на стену склепа зеркало.

Ни фига себе и здесь Гизела! Во, дает козел-бургомистр, всюду налепил подслушек-подглядок. Теперь ясно почему он знал о встречах Бригитты и Ференца - в окно подсматривал, а они, бедолаги мимо зеркальца прохаживались и в ус не дули. Хотя у них и усов - то нету. Бригитте не положено, а Ференц бреется.

Все это Сашка говорил опять ни к кому не обращаясь, сам себе, себе, трясущемуся от страха.

Но любопытство было сильнее и поэтому он

спускался по каменным лесенкам в неглубокое подземелье. Спускался, честно говоря, не очень представляя зачем.

Миновав две каменные усыпальницы, украшенные мраморными скульптурами скорбящих ангелов, Сашка, человек в общем-то далекий от религии, на всякий случай перекрестился.

В стене, противоположной входу, была ещё одна дверь и из-под неё выбивался лучик света.

Там кто - то есть, - с замиранием сердца прошептал любопытный.

Он подошел и потянул дверь на себя - не открылась. Попробовал толкнуть - без толку. Тут его внимание привлек огромный блестящий ключ, висевший на крючке. Дрожащими руками, повинуясь уже не разуму, а неудержимому желанию проникнуть как можно глубже в тайну склепа, Сашка снял ключ, вставил в замок и повернул.

Дверь скрипнула.

Вы вернулись, господин Миллер? - Спросил из глубины второй комнаты тихий мужской голос.

Нет, это не он, это я, - как-то довольно бестолково представился Сашка.

Кто ты? - Молодой черноволосый человек отпрянул от рыжего оборотня в дальний угол.

О, Господи, - спохватился незванный гость, - парик.

Он сдернул мокрый головной убор, обтер им грязное лицо и стал похож на человека.

Кто ты, мальчик? - обитатель склепа улыбнулся.

Я родственник ювелира. Из Кельна. Там у нас собор большой, знаете? на всякий случай соврал Сашка.

Нет я не был в Кельне. В Майнце был, - ответил незнакомец.

А, это где Гуттенберг книги печатал? Как же, знаю, - поддержал разговор мальчик.

Как же ты проник в склеп? - удивился мужчина. - Тебя впустил господин Миллер.

Не совсем, я сам вошел, - ответил Сашка и, несколько освоившись, присел на маленькую скамеечку. - Меня Александр зовут, а вас?

Абдулла, - представился хозяин.

Вы, что не здешний?

Нет, я человек без Родины, скиталец. У меня нет никаких документов, вот уже пятнадцать лет я брожу из страны в страну, кормлюсь своим ремеслом.

А сколько вам лет? Чем вы занимаетесь?

Мне тридцать пять лет. Как и твой родственник я - ювелир. В прошлом году сломал ногу, как раз в Майнце, в день соревнования ювелиров, но все же получил приз. Благородный господин Миллер был там и взял меня с собой, поселил здесь и дал возможность выздороветь.

Я отрабатывал свой хлеб и кров, делал вещи по его заказам. Теперь нога в порядке и скоро я вновь отравлюсь в путь.

Да что же этот благородный человек, у которого жилплощади немерянно не мог вас в нормальном доме поселить? Что это он вас рядом с гробами держит, без света и воздуха, в заперти?

Почему в заперти? - улыбнулся Абдулла. - Взгляни, тут ещё одна дверь и через неё я выходил гулять, правда ночами, до рассвета.

Так мы договорились. Но меня это устраивало, ведь я был не совсем здоров, а господин Миллер весь год заботился обо мне.

Но все же зачем он послал тебя? Я знаю, что он собирается жениться на твоей родственнице, Марии. Какое-нибудь поручение, связанное с подарком? Странно, что он не предупредил меня. Хотя эта история с камнями так расстроила его.

С камнями из бархатного мешочка? - Вмиг сообразил Сашка.

Да, Карл...Ты знаешь Карла?

Слугу ювелира?

Да, да, - подтвердил Абдулла, - так вот Карл обманул господина Миллера. Он должен был отдать ему последние бриллианты из того клада, который нашли господин бургомистр и слуга ...

Речь о кладе, который они нашли после пожара в ратуше, - как можно невиннее уточнил Сашка.

Да, верно, по времени эти два события совпали. Господин Миллер рассказывал, что сгорело решительно все. Ему чудом удалось спасти кое-какие документы.

Ага, - Сашка огляделся, - те, в которых говорилось про замок, про Юргена, про Карла. Завещание борона, короче.

О, оказывается ты пользуешься большим доверием у бургомистра! Обрадовался Абдулла. - Тогда я покажу тебе ларец, - с профессиональной гордостью добавил он.

Вот как раз посмотреть этот ларец дядюшка Бруно меня и послал, - Сашка решил врать до упора.

- Видишь, - Абдулла пододвинул поближе к горящему канделябру дивной красоты серебрянную шкатулку, украшенную бриллиантами, - осталось место для семи камней. Господин Миллер специально ездил в какой-то монастырь, привез нужные Карлу бумаги и рассчитывал взамен получить недостающие камни. Но Карл обманул его и подсунул дешевые поделочные самоцветы, - ювелир высыпал на стол из знакомого Сашке мешочка горсть разноцветных камешков.

Хризолит, опал, ещё опал, топазик. Плохенький, остальные не знаю, деловито перечислил член геологического кружка.

Да ты знаток, - обрадовался Абдулла, - эти два-нефриты, только не зеленые, как обычно, а белые, и лазурит. А должны были быть бриллианты. Есть разница?

Хо, - откликнулся Сашка и спросил, - так что же бургомистр не проверил на месте? Пословица есть такая - купить кота в мешке. Так вот он кота в мешочке приобрел.

Он доверял ему. Видишь ли до встречи со мной у Бруно, - Сашка обратил внимание, что Абдулла впервые назвал бургомистра просто по имени, - был только один близкий человек - Карл. Но за этот год господин Миллер отдалился от него и подружился со мной. У нас общая страсть - камни. Правда я знаю об их закабаляющей силе и потому странствую по свету. Я не хочу, чтобы они привязали меня к себе, я страшусь собственности. Я не нищий, у меня есть небольшой капиталл, но я не богач. Однако я не раб камней, я их слуга. А вот Бруно камни закабалили.

И зеркала, - добавил Сашка.

Ты имеешь ввиду зеркало из первой комнаты?

Да, а вы разве там бывали? Ведь дверь заперта?

Конечно бывал, у меня ключ, замок отпирается и запирается с любой стороны. Так что тайна этого зеркала мне хорошо известна. Бруно нашел его описание в старых рукописях, хранящихся в замке.

И как вы хотели вырвать Бруно из кабалы? - Напомнил Сашка.

Я предлагал моему другу отправиться вместе со мной и странствовать по миру, любуясь совершенством драгоценных минералов, служа и поклоняясь им, но не быть заложником их власти. Однако он предпочел жениться на глупенькой молоденькой девочке, чтобы породниться с ювелиром и постоянно жить в лучах коварного блеска.

Так ему вовсе и не Мария нужна, а камни её отца? - Воскликнул Сашка.

Абдулла смутился.

Ты не должен обижаться. Мария, видимо замечательная девушка, но она и в самом деле существует для Бруно Миллера всего лишь как оправа для драгоценностей, - он покосился на ножны с дырами, которые Сашка держал в руках, - ты ведь не будешь спорить, что вторые ножны, с камнями, куда прекраснее, чем эти. Хотя камни там и не настоящие. Я пытался доказать Бруно, что можно делать изумительные подделки, которые на расстоянии невозможно отличить от сапфиров, рубинов и изумрудов.

А эти ножны тоже сделали вы? - тихо и осторожно спросил Сашка.

Конечно, на прошлой неделе, - кивнул Абдулла.

Со стороны потайной двери послышалось шуршание.

Сашка среагировал моментально. Он дунул на свечи канделябра, выскочил в комнату, залитую лунным светом, взбежал по ступенькам, захлопнул за собой дверь и опрометью понесся через парк, на дорогу, ведущую к дому ювелира.

И во время. Через потайную дверь в склеп входил бургомистр.

- Абдулла, ты видел оборотня? - донеслось издалека до Сашки.

Бессонная ночь

В доме ювелира не спали. В столовой за столом, вокруг большого блюда с фруктами сидели сам господин Шварц, недавно вернувшийся из поездки, о которой он ещё не рассказал, его сестра Анна, Мария, фрау Миллер, ребята и Бригитта.

Бригитта посвящала неосведомленных во детали событий. Ребята и Мария грызли фрукты, взрослые молча слушали.

В тот самый момент, когда девушка добралась до путешествия Ференца и фермерского мальчика Александра к ежевичному кусту, в комнату вошли трое: Юрген, Ференц и незнакомый юноша, одетый в старую, но вполне приличную одежду Ференца. Юноша был очень красив лицом, однако на левой руке у него недоставало двух пальцев. У Юргена не было видимых недостатков, но красотой, он, надо заметить, не блестал. Но и страшным его нельзя было назвать.

"Ничего особенного в барончике нет. Ференц красивый мужчина., подумала про себя Лика. - Интересно, а кто этот третий, такой хорошенький!"

Юрген, - Анна первой вскочила из-за стола и бросилась на шею подмастерью. - Юрген, какое счастье! - Слезы полились по её лицу. Глаза Юргена стали мокрыми.

Мария тоже поднялась из-за стола, но как - то неторопливо и глядя не столько на жениха, сколько на незнакомца, подошла к подмастерью, ласково поцеловала его и тихо промолвила:

Хорошо, что все позади, дорогой барон!

Ференц! Где Александр? - Воскликнула Бригитта.

Исчез.

Как исчез? Когда? Где? - Заголосили все разом.

Да тут я, вот он, - послышалось от дверей и грязный, мокрый оборотень с туфлями на руках ввалился в чистенькую столовую ювелира.

Мыться, мыться! - Анна бросилась навстречу вошедшему и потащила его куда - то вглубь дома, успев тем не менее на ходу бросить радостный взгляд на Юргена.

"Э-э, да тут далеко не все так просто и безоблачно, как кажется на первый взгляд," - подумал наблюдательный Базель, но смолчал, решив не делиться своими впечатлениями даже с сестрой. Потом, попозже, если понадобится.

Ой, ну, что за шутки, - сердито сказала Бригитта, обращаясь к Ференцу. Все и так совершенно издерганы, а вы в прятки играете!

Я не шучу. Александр действительно исчез некоторое время тому назад и появился здесь совершенно самостоятельно. Сейчас он с помощью Анны приведет себя в порядок и расскажет, что с ним было, а пока наша очередь. Верно, Генрих?

Красавец, смущенный всеобщим вниманием, кивнул.

Прости, дорогой, - улыбнулась Бригитта, - Я не права.

Пустяки, милая. По сравнению с тем, что мы пережили за эти дни все пустяки. Слушайте. Мы с Александром дошли до ежевичного куста, где ему предстояло убедиться, что вместо труппа рыжего бродяги там лежал вполне живой ваш покорный слуга Ференц в рыжем парике. Мне было необходимо остаться не узнанным. Прости, Михель, если напугал тебя.

Пустяки, - в тон ему откликнулся мальчик, сам дивясь, как изменилось за эти три дня его отношение к некоторым людям. Он уже не умирал от любви при мыслях о Бригитте, не злился на Ференца и несколько иначе смотрел на бывшего подмастерья, а теперь барона фон Энке. Мысль о том, что Мария скоро станет баронессой и радовала и страшила.

Разобравшись с тем, что по крайней мере бродягу Карл не убивал, мы двинулись в обратный путь, намереваясь, как и было условленно с Бригиттой, привести сюда Юргена.

Стемнело. На Монетной улице, возле пивной старого Петера, мы с моим новым другом Александром, - при этих словах умытый Сашка нарисовался в дверном проеме в обществе заботливой Анны. Ференц приветствовал его взмахом руки и продолжил, не останавливаясь, - так вот мы с моим другом стали слушателями весьма интересной беседы.

Генрих потупился. Но он плохо знал Ференца. Тот не любил ставить людей в неудобное положение.

Из этой беседы мы с Александром поняли, что некий молодой человек, Ференц кивнул головой в сторону Трехпалого, - может поплатиться головой за то, что отказался лишить жизни Юргена. Мы уже совсем собрались броситься на помощь, но тут мой дорогой друг исчез. Твое слово, Александр.

Шлем, зараза, отключился на минуту, виртуалка подвела, - быстро бросил Сашка, глядя на Бригитту, Михеля, Лику и Ваську. - Компьютер, понимаете? Он повернулся к Ференцу.

Не понимаю, но верю. Не пугай непосвященных, выкручивайся, - тихо посоветовал тот.

Средь звуков грома небесного, - начал Александр с завыванием, услышал я пенье ангельской трубы.

Васька сполз под стол, благо стол был огромный и он целиком под ним поместился, зажал ладонью рот и тихо затрясся от смеха.

Лика набила рот сливами. От этого фрукта девочку уже давно тошнило, но так, по крайней мере, никому не казалось странным выражение её лица.

Михель сделал вид, что устал, положил голову на плечо отца и засопел.

Ференц присел у стола и оперся подбородком на ладонь согнутой в локте руки.

Бригитта попросту закусила косу.

Ангел вырвал меня из крепких объятий Ференца ...

Да, - подтвердил конюх, - я утащил его за угол и держал, чтоб он не попался на глаза Карлу.

Так вот ангел приподнял меня, покружил над дорогой и бережно опустил на прежнее место. Зачем это понадобилось ангелу мне не ведомо, может у него что с аэродинамикой случилось и временно понадобился баласт.

Что? - В один голос спросили вдова Миллер, ювелир Шварц, молодой барон Юрген фон Энке и Анна.

А Мария не спросила. Она вообще не слушала, а смотрела во все глаза, огромные, голубые на Генриха. Он тоже не слушал. И правда: до ангелов ли тут, когда такая девушка рядом.

Матушка! Господин Шварц! Анна! Юрген! Нам ли обсуждать ангельские деяния! - Нашлась Бригитта и перекрестилась. Все последовали её примеру.

Так вот, - с облегчением вздохнул Сашка, - очутившись снова на тверди земной...

"И где таких слов нахватался? - подумал под столом Васька"

... я направил стопы свои к дому глубокоуважаемой фрау Миллер.

Дальше он в подробностях описал свои приключения вплоть до появления в столовой, умолк, сглотнул слюну и с аппетитом поднавалился на сливы. В отличии от сестры он ничего не имел против этого продукта.

Заговорили все разом.

Благодарю тебя, Господи, ты не оставил нас, - воскликнула Анна.

Ах, Бруно, Бруно! Какая пагубная страсть испепелила твою душу. Как жестоки камни! - запричитала фрау Миллер.

Так вот, где городские бриллианты! - Обрадовался Ференц.

Я свободен от обязательств, бургомистр подменил ножны! - Ликовал ювелир.

Можно не выходить за бородавчатого! - Сделала вывод Мария и посмотрела на Генриха. Тот кивнул в сторону Юргена. Девушка скорчила гримасу. Кроме, вылезшего из-под стола Базеля, этого никто не заметил.

Теперь мне понятно, почему Бруно все про меня знал! - Возмутилась Бригитта.

Погодите, - громко крикнул Михель, - а где Карл? У него документы Юргена и ещё семь городских бриллиантов! Его нужно найти и поймать.

И тут слово взял его отец.

Ты зря волнуешься, сынок! Документы Юргена у меня. Сегодня с утра я отправился в монастырь, ещё не зная всего, что произойдет в мое отсутствие, а пытаясь выяснить не там ли скрывается мой ученик.

Я рассказал о случившемся отцу настоятелю, а он счел возможным посветить меня в тайну барона Юргена фон Энке и отдал мне второй экземпляр его документов.

Бургомистр получил выписку из монастырской книги. Такую же выписку вручили и мне.

Возьми, Юрген, вот твои документы. Еще немного и ты вступишь в полноправное владение замком, будешь с гордостью носить свое родовое имя.

Вдова Миллер и Анна прслезились.

"Чая что ли много пьют, - удивился вылезший из-под стола Васька, - и что плачут по любому поводу"

- Теперь о Карле, - продолжил ювелир, - будет чрезвычайно трудно доказать, что он действительно украл бриллианты и хотел убить племянника. У нас нет свидетелей кражи, а он никогда не сознается, что камни у него.

Да, но Ференц и я слышали, как Карл подговаривал Генриха убить Юргена! - Воскликнул Сашка.

Нет, мой друг Александр, мы с тобой слышали, как Трехпалый говорил, что он не будет этого делать. Не так ли, Генрих?

Истинно так, господин Ференц.

Тю, - фыркнула Мария, - тоже мне господин.

Сегодня пока нет, но в ближайшие дни он получит дворянство, - строго прекратила смешки Бригитта.

Мария примолкла.

Так что нет никакой возможности доказать злой умысел Карла. К тому же он почуял угрозу и думаю уже исчез из города., - добавил Ференц.

С чего ты взял? - За всех спросила Бригитта.

Когда я вошел следом за ним в пивную, он вовсе не пытался выяснять отношения с Герихом. Карл бросил на стол хозяина кошелек и попросил дать ему лошадей. Что тот и сделал.

Я же, считая, что Генрих теперь наш друг, привел его в замок. Моя матушка дала ему умыться, подарила старую одежду и вот мы здесь.

Ты поступил правильно, Ференц. Я благодарю тебя Генрих за благородное поведение в отношении моего будущего зятя, - ювелир протянул юноше руку.

Генрих покосился на Ференца, затем на Александра - он думал, что только они знали, кто помог продать упряжь, но Ференц равнодушно, будто не понял в чем дело, отвернулся к окну, а Сашка, принялся рассматривать ночного мотылька, носившегося вокруг пламени свечи.

Генрих понял, что решение на его совести.

Господин Шварц, - обратился он к ювелиру, - прежде, чем я удостоюсь чести обменяться с вами рукопожатием, вы должны знать, что это я помог ворам продать упряжь ваших лошадей.

Чтож, - ответил тот, - хорошо, что ты нашел мужество сознаться в этом. Думаю, Генрих, у тебя будет возможность вернуть мне долг. А сейчас давай твою руку.

Вот и все, - подвела итог фрау Миллер и, вновь прослезившись, устало поднялась из-за стола. - Скоро к заутрене. Нужно хоть немного поспать.

Базель и Александр отправились спать к Михелю, а Лику позвала к себе Мария.

Утром, к девяти, мы ждем всех на завтрак, - сказала на прощанье Бригитта и послала Ференцу воздушный поцелуй.

Гости по очереди покидали столовую. Последнее, на что обратил внимание наблюдательный Базель, был жест, который сделал Юрген. Он осторожно придержал Анну за рукав платья. Та остановилась и густо покраснела.

И все - таки здесь что-то не так! Странные какие-то эти жених и невеста - Мария и Юрген. Кажется мне, что они и не любят друг друга вовсе, - шепнул он брату.

Тебе-то что за дело, - окликнулся совершенно засыпавший от усталости Сашка и повалившись на приготовленный для гостей сенной матрац моментально уснул.

Но Васька не помогал ангелу в аэродинамических упражнениях, потому остался лежать с открытыми глазами, размышляя про себя что же такое виртуальный сон.

Однако очень скоро размышления его были прерваны. Комната Михеля была проходной и вторая дверь из неё открывалась в спальню ювелира.

Тихонько шурша подолом туда проскользнула Мария.

Вы не спите, батюшка? - донеслось до Базеля.

Нет, дочка, заходи.

Мария вошла, но дверь осталась полуоткрытой.

Батюшка! Я хочу сказать вам нечто, что является тайной только для вас. Выслушайте меня и не судите слишком строго.

Говори, говори, девочка. Я всегда старался понимать тебя, - ответил отец.

Батюшка, умоляю вас, не объявляйте о моей помолвке с Юргеном. Мы не любим и никогда не любили друг друга.

Юрген любит вашу сестру, мою тетушку Анну. Да, она старше него, но для любви нет возрастных преград. Раньше, когда он был всего лишь вашим учеником, то думал, что наш брак будет полезным для вас делом. И я так считала. Но теперь, когда Юрген должен получить баронский титул, ему не нужно жениться на нелюбимой.

Он очень неплохой человек, но я хочу избавить вас от унизительных разговоров с бывшим подмастерьем. Сделайте первый шаг, предложите ему не мою руку, а руку вашей сестры.

Мария! Ты так легко говоришь об этом, будто отказываешься не от титула баронессы, а расторгаешь помолвку с бродягой вроде Генриха.

"А вот это, по моим наблюдениям, - подумал Васька, - она бы никогда не сделала."

Ах, батюшка, какое странное сравнение, - не дрогнув ответила дочь, - я вообще с удовольствием ещё год другой поживу в вашем доме, возьму на себя заботы милой Анны. К тому же мы с Михелем станем племянниками баронессы, а вы старшим братом барона. По - моему это звучит лучше, чем тесть.

"Ну, хитрющая, - улыбнулся в темноте Васька, - Интересно, что отец решит?"

Что ж, моя девочка, я не буду повторять ошибку барона фон Энке, сватавшего дочь за нелюбимого. Не стану настаивать на твоем браке с Юргеном. Пусть он и Анна соединятся.

Ты так молода и прекрасна, что недостатка в женихах у тебя не будет. Главное, - засмеялся ювелир, - ты больше не невеста бургомистра! И, знаешь, если Анна ещё не спит, давай обсудим все прямо сейчас.

Нет, нет, не спит, вместе с Юргеном ждет нас в столовой.

Так это они послали тебя? - Удивился отец.

Да, - Мария взяла отца под руку и тихонько провела мимо мальчиков, Юрген ещё побаивается вас, отец. А Анна, как всегда, просто плачет. Пойдемте, успокоим жениха и вытрем слезы невесте.

Васька зажмурился и вдруг почувствовал, что щеки у него стали мокрые.

"И вроде я чай не пил. От слив, наверное, тоже много жидкости в организме," - подумал он и спокойно уснул.

Бриллиантовый завтрак.

Бригитта утром не пошла с матушкой в храм, а помолившись у себя в комнате поспешила в столовую, готовить стол к приходу гостей. Надо было поставить в вазы свежие цветы и достать столовое серебро.

Слуги, с вечера постелив скатерть и расставив тарелки, хлопотали в кухне. Единственным живым существом, встретившим Бригитту была Ида. Влетев в распахнутое окно, ворона села на спинку стула и пригорюнилась.

- Доброе утро, Ида! - Приветствовала её девушка, - Отчего ты так печальна? Голодна или может быть приболела?

Бригитта погладила птицу по голове и та несколько повеселев, перелетела на стол.

А вот это ты зря сделала, - сказала хозяйка, - не пачкай скатерть...Ой!

Бригитта бросилась к столу, так как Ида с нескрываемым интересом прицелилась клювом в блестящие камешки, украшавшие серебрянный ларец. Ларец имел изъяны - в пустых гнездах отсутствовало несколько камней. Но Ида была здесь не причем.

Под ларцом лежало письмо.

Прогнав со стола ворону Бригитта вскрыла конверт и прочла:

"Дорогая племянница!

Вчера я обещал вручить тебе запоздалый подарок ко дню рождения. Ты найдешь его в ларце. Я покидаю наш маленький город и отправляюсь странствовать по большому миру со своим единственным другом Абдуллой и двумя верными псами. Я оставляю тебе дом со всем его содержимым кроме моих камней и моих зеркал. Камни, как и псов, я забрал с собой. Зеркала разбиты. Пусть тайна их изготовления остается тайной.

Мне нужны быстрые лошади, так что из конюшни я увел всех, не взял только Гнедого, который принадлежит господину Шварцу. Отдай ему этот ларец и шкатулку, он знает, что с ними делать. Я больше ничего не должен городу, недостающих бриллиантов у меня нет.

Не забывай приносить цветы к склепу.

Поклонись от меня матери.

Прощай!

Бруно Миллер"

Бригитта быстро открыла ларец. Там действительно стояла шкатулка на крышке которой лежал кинжал в украшенных цветными стеклами ножнах и сложенный лист бумаги. Девушка развернула его. Это было завещание её отца.

Что ж, - вздохнув сказала Бригитта -, выходит мне больше не нужно заступничество короля. Достаточно его покровительства.

Девушка открыла шкатулку. Там лежали пропавшие во время пожара городские документы и записка: "Здесь все, кроме завещания барона фон Энке. Оно у Карла."

- И пусть оно у него останется. Не велика ценность, - засмеялась Бригитта, - У родителей Ференца есть второе, мой дорогой сбежавший дядя! Так что Карл лучше бы вернул недостающие камни.

Напоследок она осмотрела ножны.

Отдам-ка я их Марии. Пусть переходят от её будущих детей к внукам с рассказом о том, как бабушка чуть было не стала женой немолодого бородавчатого бургомистра.

Хотя бородавки у него не такие уж и страшные, - добавила она с некоторой долей жалости. - Самое страшное, что в нем есть - рабская любовь к камням. Быть может Абдулла перевоспитает его и Бруно превратится из раба в слугу.

Бригитта взглянула на ворону.

Так вот почему ты грустишь, милая Ида. Бруно увез твоих приятелей, своих огромных свирепых псов, которые только тебе позволяли хватать их клювом за хвосты! Не печалься! Мы с Ференцем скоро уедем в Берлин, а чтобы матушка тут не очень скучала я подарю ей белого пуделя. Мария обещала принести мне сегодня щенка. Когда он вырастет у него будет замечательный хвост.

Ты о чем, дочка? - Фрау Миллер вернулась из церкви.

Я, матушка, обсуждаю с Идой внешность её нового друга, - и продолжила, - Присядьте, дорогая, я кое-что вам прочту.

Когда к завтраку подошли гости фрау Миллер уже перестала плакать. Зато после того, как Бригитта вторично прочла письмо Бруно, заплакала Анна.

Вахта у них что ли? - Спросил Сашка у Михеля. - Одна заканчивает, другая начинает. Пока первая плачет вторая слезы накапливает.

А вот Мария редко плачет, - ответил тот.

Где она, кстати, и Лика где? - Поинтересовался Базель.

Проспали, наверное, - беспечно бросил Сашка.

Она тут навсегда не застрянет? Нам ведь домой скоро, - напомнил младший брат.

Успеет! - Махнул рукой старший. - Слушай!

Я собираюсь сегодня объявить о помолвке моей сестры Анны и Юргена, будущего барона фон Энке, - сообщал в этот момент ювелир вдове.

Та моментально вытащила платок и приложила к лицу.

Анна уже вытерла слезы, так что фрау Миллер заплакала с полным правом на своею очередь.

А вон и Мария бежит по дороге. И девочка. И собачка с ними, смешная, беленькая, - задумчиво глядя в окно сказал Ференцу Генрих.

Ференц посмотрел в указанном направлении.

Мария, Лика и щенок белого пуделя весело играли на дороге, ведущей к дому.

Вдруг из рощи на полном ходу вылетела карета, распахнулась дверца, человек в черной маске быстро схватил худенькую, хрупкую Марию, которая в последнее мгновение уцепилась за пуделя. Похититель втащил обоих вовнутрь, крикнул кучеру и карета понеслась прочь.

Лика отлетела в канаву, теряя по пути домашние тапочки. Она переобулась перед возвращением.

Это Карл! - Закричал Генрих, - Я узнал Бровастого, он на козлах. Этих лошадей сегодня ночью им продал Петер. Где у вас лошади, Бригитта?

У нас только один конь - Гнедой господина Шварца. Конюшня за домом, воскликнула хозяйка.

Генрих не теряя времени быстро выпрыгнул в окно, и через секунду пронесся мимо дома верхом, без седла, одной рукой держась за гриву коня. В другой он сжимал очень длинный кнут.

Ой, что будет! - Взвыл испуганный Сашка, хватая Ференца за локоть и наблюдая за тем, как Михель помогает Лике вылезать из канавы. - Он его удушит!

Кто кого? - Спокойно, не обращаяя внимание на крики и слезы женщин, спросил Ференц.

Как кто кого? - Удивился Сашка. - Генрих Карла.

Ты опять за свое? Откуда такая кровожадность у человека близко знакомого с ангелом! Генрих кнутом ударит кучера, скинет его с кареты и развернет лошадей назад.

Произойдет все это очень быстро, потому что легкий, мускулистый Генрих скачет на Гнедом куда скорее, чем тащится по разбитой дороге тяжелая карета.

И все равно без крови такая погоня не обойдется, - упрямо сказал Сашка.

- Не волнуйтесь, господин Шварц, - Ференц оставил без ответа кровожадную реплику, - Карл похител вашу дочь, так как считал, что она невеста Юргена, надеялся поторговаться. Это признак паники и осознание поражения. Он должен был сообразить, что нас слишком много и мы не позволим ему и дальше творить зло. Карл труслив и не посмеет сделать Марии что-то дурное. Разве что она испачкала платье о край кареты. Но это пустяки, к тому же она девушка не из пугливых и, конечно, понимает, что мы её не оставим в беде. Да и дальше городской заставы карета вряд ли доедет - у неё плохо держится правое заднее колесо.

То, что говорил конюх, соответствовало истине. Мария действительно была храброй девушкой. Петер продал Карлу не новый экипаж, а старую развалину, дорогу размыло дождем, и Гнедой летел стрелой. Из окон столовой это было хорошо видно - дом стоял на возвышенности.

- У Генриха теперь есть прекрасная возможность вернуть вам долг, дорогой брат, - Анна напряженно сжимала в пальцах платок, но на сей раз не плакала.

Смотрите, смотрите, - закричал Базель, - ещё карета! Может это их сообщники?

Из придорожной рощи действительно вывернулась вторая карета, и метров на сто впереди первой встала поперек дороги.

Тут уже всполошился Ференц. Он хотел было последовать за Генрихом в окно, с тем, чтобы добежать до дома ювелира, взять лошадь и тоже пуститься в погоню, но Бригитта удержала его.

Не стоит спешить, дорогой. Это карета Бруно, я думаю он специально поджидал Карла, хотя и не знал, что тот похитит его бывшую невесту. У Бруно и Карла ещё не закончились расчеты по бриллиантам. Бруно не простил слуге мешочек с дешевыми самоцветами

О, если так, то мы сейчас увидим немало интересного, - согласился конюх.

И в самом деле зрелище оказалось куда какое любопытное.

Не доехав до кареты бывшего бургомистра похитители притормозили. Расстояние между ними и всадником стало быстро уменьшаться.

Вдруг дверца разбитого экипажа распахнулась и Карл, отмахиваясь окровавленными руками выскочил на дорогу. Карета замерла. Кучер начал спешно рубить поводья, выпрягая лошадей, а Карл попытался проникнуть обратно, но вновь отпрянул и бросился к первой освобожденной от упряжи лошади.

Однако тут подлетел Генрих, спешился и быстро скрутил своим кнутом немолодого и неповоротливого слугу.

Бровастый вскочил на вторую лошадь и понесся вскачь, ни сколько не беспокоясь о судьбе сообщника.

Бруно обернулся с козел. Он правил сам. Абдулла, проведший в темноте больше года, выглядывал в одно окно, верные псы в другое.

Дядюшка учится быть слугой драгоценностей. Управляет каретой, в которой лежит сундук с его сокровищами, - засмеялась Бригитта, - хорошо, если благодаря этому он потеряет место раба при них.

Да, - тихо добавил Александр, - но ещё важно, чтобы он не стал рабом другого слуги драгоценностей.

Ты имеешь в виду Абдуллу? - Догадалась девушка.

Конечно, - кивнул Сашка. - Насколько я понял это очень умный и сильный человек.

И вообще, - по обыкновению влез в разговор Базель, - как говорил товарищ Сухов: "Восток дело тонкое."

Кто это - товарищ Сухов? - Не поняла Бригитта.

Полководец, вроде Александра Невского, только из другого фильма, про Гражданскую войну. Он, правда, не на озере, а в пустыне воевал. Там тоже был Абдулла, но совсем другой, плохой, хуже Карла. А Сухов, между прочим, очень много женщин спас, - выпалил Васька ни к селу ни к городу.

Бригитта смотрела на него с недоумением.

Заткнись, трепушка! - Рассердилась Лика, - Не дури людям голову, у нас последняя минута пошла! Скоро программа закончится. Какой Сухов? Какая революция? Ты, что "Белое солнце пустыни"сейчас пересказывать будешь? - И смущенно посмотрев на Бригитту девочка вежливо улыбнулась, как бы извиняясь за братишку.

Убедившись, что Карл арестован, бывший бургомистр что-то крикнул бывшему слуге, стегнул лошадей, развернулся и понесся вперед.

- Вот теперь, - ювелир торжествующе потер руки, - у нас есть возможность предъявить Карлу обвинение. Моя дорогая девочка не подаст в городской суд жалобу на этого негодяя, посмевшего её коснуться и пытавшегося увезти её в неизвестном направлении. К сожалению у неё нет такого права. Но такое право есть у меня и я им воспользуюсь. Я уверен, что жители нашего города отныне будут относиться к Марии, как к народной героине, а Карл заплатит огромный штраф. Мы обыщим его карету и, конечно, найдем бриллианты. У нас нет

доказательств, что он их действительно украл, но это собственность города и мы можем её конфисковать. Большего нам и не надо. Пусть рассчитается по всем счетам и убирается из города.

Тем временем будущая народная героиня с пуделем на руках, покинув свою передвижную тюрьму, выпрыгнула на дорогу. Она поцеловала спасителя Генриха в щеку, а пудель лизнул его нос и тявкнул на Карла. Тот в ужасе шарахнулся, обтирая о штаны связанные окровавленные руки.

- Ты опять оказался прав, Александр, - сказал Ференц, - Без крови не обошлось.

Его покусал пудель, - разразилась звонким смехом Бригитта, - Ну, матушка, у вас в мое отсутствие будет надежная защита.

А ты, Ида, - обратилась она к вороне...

Но ни Александр, ни Базель, ни Лика так и не узнали, что девушка хотела сказать птице. На ратуше пробило десять и посланцы Господа в клюлоттах растаяли в воздухе.

Возле окна в столовой остались только затрепанные воскресные туфли Михеля, так как с первым ударом часов Сашка успел выпрыгнуть из них и вставить ноги в заблаговременно приготовленные шлепанцы.

Продолжение следует...

Я сегодня не завтракал, - Васька первым пришел в себя и снял шлем.

Как? - удивился Митя. - Мы с тобой вместе яичницу если, бутерброды, кофе пили? Проголодался?

Нет, я здесь сегодня завтракал, а там не успел. То Лика по канавам валялась, то девушки красивые белыми пуделями воров кусали.

До еды ли! Дай что ль бараночку... - Васька посмотрел голодными глазами на собаку, которой Митя только что отломил кусок сушки.

Бери, конечно. Через пять минут чай пить будем. Юра звонил по мобильному. Едет. Как появится сразу и приступим.

С вареньем и булочками? - Уточнила Лика. Она тоже освоилась с реальностью.

Со сливами! - Захохотал Сашка, снимая шлем. - Ты кажется их давно не пробовала.

Не надо о страшном. - Она закрыла глаза руками.

Митенька, они тебе не очень мешали? - Мать и тетушка вошли в комнату, раскрасневшиеся со слезящимися от мороза глазами.

Вы чего плачете? - Испугался Васька.

Это мы с мороза, сынок. Так что Митя, есть жалобы?

Нет, тетя, что ты, они только что вернулись...

Убегали? Куда? - Мать посмотрела на мальчиков.

И ты тоже, Лика? Тебе же нельзя после ангины? - Это уже другая мама начала расследование.

Нет, нет, они с помощью компьютера путешествовали. Виртуальная реальность - знаете такое понятие? - Пояснил Митя.

Ой не надо, не надо, мы боимся! - Женщины засмеялись, замахали руками и убежали в кухню. - Сейчас чай пить будем, - донеслось оттуда.

Так как, понравилось? - Спросил старший брат у путешественников.

Классно! - Сказал Сашка.

Клево! - Сказала Лика.

Отпад! - Сказал Васька.

Ясно! - Сказал Митя. - А теперь если можно более подробно общие впечатления для прессы. - Он взял серебряную погремушку и дал её пуделю в зубы. - Для нашего корреспондента.

Мужская мода у них похожа на нашу. Мальчики носят шорты. Клюлотты называются. А девочки нет. У меня были трудности

Зато у тебя с обувью без проблем, а я намучался с каблучками, пряжками, бантиками, - вздохнул Сашка.

Что - то вы не о том, - Васька отобрал у пуделя погремушку, - нужно познакомить Митю с нашими исследованиями, с тем, как мы применили научные знания, полученные в школе, - Васька держал погремушку так, будто это и в самом деле микрофон.

Ага, - Лика покачала головой, - от твоих научных знаний много проку было. Особенно по истории. Чуть международный конфликт не спровоцировал."А вы, знаете, Бригитта, как наш Александр Невский ваших рыцарей подо льдом утопил"...

Да, да, да, зато некоторым география сильно пригодилась. Она, Мить, меня чуть врагам не сдала - запад с востоком перепутала.

Почему это только тебя? Я бы и сама попалась. Да, промахнулась я тогда, зато кто раскрыл отчего умерли бургомистр и нотариус, а?

А кто бриллианты городские нашел? - Врезался в беседу Сашка.

Как кто? Тот самый человек, от которого потом труп рыжего бродяги на собственных ногах убежал, - обращаясь к Мите, доложил Васька. И продолжил, - Ну, а уж кто с зеркалом Гизела разобрался мы, конечно, умолчим, - он демонстративно спрятал погремушку за спину, - потому что разоблачил тайну этого стеклышка очень скромный человек, не будем говорить кто, хотя это и был Базель.

Замечательно, - послышалось от двери. Там стоял молодой человек. - Со мной ничего подобного не происходило, хотя я и путешествовал по той же программе. Объясни-ка, Митя, великий програмист, почему?

Юра! - Обрадовалась Лика. - Знакомься, это наши братья Саша и Вася.

Базель по - вашему, - уточнил Васька.

Почему по-нашему? - Удивился гость.

Так вы один к одному Ференц. Лика вас там сначала терпеть не могла, а Сашка так обзывал, что я и повторить не решаюсь.

Может ты решишься замолкнуть? - Сестра и средний брат двинулись к Базелю с самыми серьезными, но явно не мирными намерениями.

Он тут же спасся за Митиной спиной, пудель зарычал на обидчиков.

Без драк, я же просил. Идите в кухню, там чай готов. Мы с Юрой минут через пять тоже будем.

НеТ, постойте, погодите минуту, я все же хочу понять почему у меня была какая-то серьезная научная экспедиция, а у ребят путешествие полное приключений?

Не скажу, - твердо ответил Митя. - Это, пока, моя профессиональная тайна.

Мы её со временем разгадаем! - Заверил Сашка. Ты только нас ещё куда-нибудь отправь.

Пока что я отправляю вас пить чай. Причем вторично, - Митя помахал ребятам рукой.

Они вышли, но Васька моментально вернулся и быстро раскрутив погремушку показал молодым людям надпись-Bazel.

- Когда ты успел? - Удивился Митя.

Когда был в семнадцатом веке.

А..., - начал Митя, однако Васька уже исчез.

Позже Митя сказал и Б, и В, и целые слова и фразы из разных букв, потому что ребята после чая, набравшись сил, уже всерьез потребовали от него новую программу и ему ничего не оставалось, как её сделать.

Но это уже совсем другая история.