Кулишу разбудило громкое мычание коровы под окном. Вздрогнув, открыла глаза и долго не могла понять, что случилось. Наступило утро, светло, в окнах летнего солнца полным-полно.
«Во сне приснилось», — подумала Кулиша.
В это время она ясно услышала: «тик-тик, тик-тик»... Оглянулась и увидела будильник на столе. Он громко тикал.
Кулиша испугалась. Не понимая, во сне это или наяву, она беспомощно оглядывалась, будто ничего не узнавая. С улицы доносился лай собак.
Кулиша подняла голову и провела рукой по подушке. На своей кроватке, похрапывая, спал Ораз. «Нет, это не сон, это наяву».
Возле окон опять промычала корова. И настолько громко было это мычание, что, казалось, задрожали стены.
Залаяли собаки...
Нет, не сон, не сон!
Кулиша закричала громко, не помня себя от радости:
— Ораз, Оразтай!
— Что, апа! — соскочил Ораз с постели.
— Ораз, Оразтай... Милый мой...
— Что, что такое, апа?! — закричал Ораз, испугавшись.
Но Кулиша не могла вымолвить ни слова... По улице промчался автобус, гремя, громыхая вовсю. Здесь-то Кулиша-апа пришла в себя:
— Оразжан, я слышу! Все слышу! И корову, и собаку, и автобус — так ведь? Я все, все слышала! Золото мое, это не сон?!
...Сегодня в доме старика Сарыбая встали очень рано, чтобы всей семьей проводить Аяжан и посадить ее в автобус, идущий в Алма-Ату. Вдруг настежь распахнулись двери и, запыхавшись, вбежала Кулиша. Одета она наспех, вся взбудораженная, на глазах слёзы! Напугав всех, она подбежала к Аяжан и горячо обняла ее:
— Душа моя! Акжолтай моя! Золотце мое!
В доме никто ничего не понял, все всполошились:
— Что с ней?! — спрашивали они друг друга.
— Воскресла, воскресла из мертвых. Я снова слышу, я же была потухшая свеча! Кто только привел в наш аул эту Акжолтай? Спасибо ей, уши снова слышат, снова вернулись к жизни, я стала человеком...
Жаркие слезы радости градом катились из глаз Кулиши:
— До свиданья, милая Аяжан!